Текст книги "Война сердец (СИ)"
Автор книги: Darina Naar
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 99 страниц)
– А куда, дядя?
– В жандармерию.
Эстелла аж посинела.
– Зачем?
– Чтобы жандармы отыскали вас и вашего мальчика.
Эстелла уронила чемодан. Он с грохотом ударился о ступеньку и раскрылся, вывалив своё содержимое на лестницу.
– Но... я...
– Эстелла, вы что совсем с ума сошли? Разве можно так делать? В открытую... безумие какое-то, – Эстебан подошёл ближе. – Ну, чего вы плачете? – сказал он, заметив слёзы. – Не плачьте. Хорошо, что вы пришли сами и сейчас. Надо что-то придумать вам в оправдание. Не понимаю, почему ваша подруга вас не прикрыла. Она всё испортила. Если бы не она...
– Мы с ней поссорились, – всхлипнула Эстелла. – Я на неё накричала...
– И она отомстила?
– Угу. Значит, Сантана-таки меня заложила? А я надеялась, что она передумает.
– Да, она пришла и сказала, что вы убежали с мужчиной, но она не сказала, где вас искать.
– Я... я... не убегала... Пожалуйста, дядя, – Эстелла подняла глаза, хоть ей и было стыдно, – дядя, помогите мне! Да, я на вас сердилась из-за... из-за Либертад, но я уверена, что вы, вы же любили её. Тогда вы знаете, что это такое. Помогите мне! Пусть они не трогают Данте, пусть они не обращаются к жандармам, пожалуйста!
– Любите его? – вздохнул дядя, отводя глаза.
Эстелла кивнула.
– Значит, его Данте зовут... Что ж вы нас не познакомили с ним? Кто ж так делает? Если бы вы рассказали, всё было бы намного проще. Вы сами себя загнали в угол.
– Я знаю...
– Ладно, не ревите. Я вам помогу. Урсула! Урсула, иди сюда! – окликнул Эстебан служанку.
Та появилась в дверях и при виде Эстеллы всплеснула руками:
– Ой, сеньорита, где ж вы были-то? Тут все прямо с ног сбились. Как объявились господа два дня назад, чего начало-о-ось! Ваша мать так истерила, а сеньорита Сантана сказала, что вы сбежали с каким-то мужчиной.
– Урсула, – оборвал Эстебан. – Значит так, раз – вели Альфредо отнести вещи сеньориты в её комнату. Два – отправь Дуду в жандармерию. Пусть бежит бегом, не останавливаясь, и скажет там, что сеньорита нашлась, с ней всё в порядке и искать её больше не надо.
– Да, сеньор. Да, ну всё-таки, сеньорита Эстелла, где вы были-то? – не унималась служанка.
– Урсула, быстрее! – прикрикнул Эстебан, и та с недовольной миной ушла. – А вы идите наверх, переодевайтесь, а то вид у вас, словно за вами гнались носороги. И из комнаты ни ногой, если не хотите попасть матери под горячую руку. Я сам всё улажу.
– Да... да... спасибо... спасибо, дядя! – Эстелла рванула к себе.
Минут сорок спустя в гостиной раздался шум, голоса, крики. Продолжалось это долго, потом всё замолкло и особняк погрузился в тишину. За окном уже стемнело и Эстелла калачиком лежала на кровати, когда в дверь постучали. Пришла Либертад. За ней – Эстебан.
– Ну, скажите вы мне, наконец, что там было? – воскликнула Эстелла. – А то я тут как в тюрьме, ничего не знаю. Что там?
– Ох, ну и вы даёте, сеньорита! Здесь такой скандал был из-за вас, – Либертад примостила на комод поднос с едой. – Ваш ужин. Принесла тайком, потому что сеньора Роксана распорядилась вас сегодня не кормить.
– Дядя, что вы им сказали?
– Пришлось разнести версию вашей подружки в пух и прах и обвинить её во лжи. Сказал, что вы были у Сантаны, но поссорились с ней, и она на зло вам придумала этот бред.
– Но Сантана легко это опровергнет, – Эстелла откинула волосы со лба.
– Нет, она подтвердит мою версию.
– Почему вы так решили? – удивилась Эстелла.
– Ну, у меня есть на неё... свои методы воздействия, – загадочно сообщил дядя Эстебан.
– На Сантану?
– Вот именно. Если ваша подружка ещё будет пакостить, отправляйте её ко мне. Я поставлю её на место.
Эстелла похлопала глазами. Что такое дядя Эстебан знает о Сантане? Неужели, он узнал о её странных наклонностях? Эстелла не спросила, потому что не осмеливалась обсуждать с дядей такие вещи.
– Так вот, ещё кое-что, – Эстебан понизил голос. – Вы не должны больше с ним встречаться.
– С кем?
– Ну, с тем мальчиком, с вашим женихом, или кто он вам?
– Он... нет-нет, я не могу! – Эстелла тут же захлюпала носом. Ну вот, она-то думала, что дядя хочет ей помочь, но и он туда же. – Я не могу с ним расстаться! Я без него умру!
– Похоже, у вас это серьёзно! Но кто говорит о расставании? Я имел ввиду, что вы больше не можете встречаться с ним тайком.
– Но... я не понимаю...
– Пусть он придёт сюда и официально попросит вашей руки.
– Вот так запросто?
– Это единственный выход. Эстелла, послушайте, я скажу вам правду. Вы должны знать кое-что.
– Эээ... – Либертад в этот момент взбивала подушку, – лучше не говорите.
– Нет, она должна знать! – не согласился Эстебан. – Ваша мать сказала, что нашла вам жениха. Она хочет, чтобы вы вышли замуж как можно быстрее.
– Только не говорите мне, дядя, что этот жених – Маурисио Рейес! – взбеленилась Эстелла.
– Если бы. Это граф Сезар де Пас Ардани. Очень богатый и важный человек. Приехал недавно из Рио-Негро и обосновался здесь.
– Я его не знаю.
Эстебан поморщился.
– Зато я знаю. Слава о нём ходит ещё та. Ему семьдесят два года и он четырежды вдовец. Всегда женится на молодых девушках и загоняет их в гроб. Все его жёны умерли, не достигнув возраста двадцати пяти лет. Даже девицы из борделя его боятся.
Эстелла еле удержалась, чтобы не запустить вазой в стену.
– И мама хочет, чтобы я вышла замуж за это... это... это... недоразумение? Она что сдвинулась?
– Именно. Не просто хочет, а настаивает. И сказала, что изменит своё решение только в одном случае: если появится другой кандидат. Поэтому я и говорю, Эстелла, единственный способ это уладить – чтобы ваш мальчик пришёл и попросил вашей руки.
– Ушам своим не верю! Бред какой-то... – Эстелла прижала руки щекам. – Не понимаю... Мама совсем спятила? Почему она желает мне несчастья, что я ей сделала?
Эстебан промолчал.
– Вы забыли одну вещь, сеньор, – вмешалась Либертад. – Да, мальчик красив, и думаю, что он её любит, ну, мне так показалось, когда я его видела. Но что стоит вся его красота против миллиардов того старикана? А сеньору Роксану интересуют только деньги и титулы.
– Но другого выхода всё равно нет, – сказал Эстебан. – Я попробую убедить Арсиеро, чтобы он не отдавал девочку за этого урода, но вы обе прекрасно знаете, какое влияние Роксана на него имеет. Ещё и мама уехала. Приспичила ей эта Гваделупа!
Шлёп! Либертад хлопнула себя по лбу.
– Не знаю, как вы к этому отнесётесь, но у меня есть идея! – провозгласила она радостно. – Дочка моей троюродной тёти была в такой же ситуации. Её хотели выдать замуж за отвратительного человека, и она придумала одну штуку. Она подговорила своего возлюбленного и нескольких его друзей, чтоб они посватались к ней. Короче, женихов было так много, что семья невесты прибалдела, и они разрешили ей самой выбрать, за кого выходить замуж. И она выбрала любимого.
– И что ты предлагаешь? – недоверчиво спросила Эстелла.
– Надо, чтоб женихов, которые придут свататься, было много, и чтобы они были один лучше другого. Тогда ваше семейство растеряется и предоставит выбор вам.
– А это выход! – обрадовалась Эстелла. – Но где взять много женихов? У меня столько нет.
– Да прям, – хихикнула Либертад. – Ваш Данте – раз, тот старик – два, ещё этот, как его, маркиз – три. Уже трое.
– Ну, допустим, Данте придёт, этот старик тоже, с подачи мамы. Но я что, по-вашему, должна сама уговаривать Маурисио Рейеса посвататься ко мне? – проворчала Эстелла.
– Маркизу я сам объясню ситуацию, – сказал Эстебан. – Мы с ним неплохо общались и, насколько я знаю, он неровно к вам дышал, Эстелла. Если он не передумал, я уговорю его вам помочь.
– Нет, нет, я так не хочу! – запротестовала Эстелла, вспомнив, что Маурисио объяснялся ей в любви. Да и она поссорилась с Данте из-за него. – По отношению к маркизу это нехорошо. Я не хочу его использовать. Одно дело, если кто-то просто придёт и изобразит жениха, и другое дело – играть на чужих чувствах.
– Да бросьте вы, – Либертад выпятила нижнюю губу. – Если б он хотел на вас жениться, он бы посватался уж давно, а так... Что для вас важнее: выйти замуж за любимого и избавиться от этого старого дегенерата или пощадить чувства маркиза?
– Конечно первое!
– Тогда не трусьте!
– Завтра же я наведаюсь в гости к маркизу Рейесу, – добавил Эстебан задумчиво. – А вы свяжитесь со своим Данте. Уверен, Либертад придумает, как это сделать незаметно.
– Дядя, а почему вы мне помогаете? – лукаво прищурилась Эстелла.
– Потому что вы дочь моего брата, потому что я вас люблю и потому что я не хочу, чтобы вы повторяли мои ошибки. Чтобы потом вам не пришлось ждать чьей-то смерти или думать о том, как бы ускорить этот процесс, – Эстебан быстро поднялся и вышел.
Либертад разглядывала муху на занавеске. Эстелла не поняла, что дядя имел ввиду. Что значит «ускорить процесс»? И ей стало страшно.
====== Глава 27. Трансформация ======
Ночью Эстелла уснула лишь на пару часов. Проваливаясь в небытие, то сладкое, то кошмарное, она то видела, как выходит замуж за дряхлого деда, то наяву слышала ласки и поцелуи Данте.
Проснулась она разбитой, но готовой бороться до конца. Дядя Эстебан встал на её сторону и, как ни крути, а он мужчина, значит, его слово в доме весомее слова той же бабушки. Про Сантану Эстелла и думать не желала. Было горько и обидно. Она потеряла подругу. Но не важно, теперь у неё есть Данте, а иное не существенно.
Приняв ванну с лепестками фиалки, Эстелла рассматривала себя в зеркало. Визуально никак не заметно, что она теперь женщина. Разве что жесты её стали мягче, грациозней, как у кошки при ловле птички. И глаза сияют, несмотря на страхи, живущие в сердце. Она узнала вкус любви: и сладкий, и горький, с едва уловимым запахом мяты и свежей травы. Любовь свободную, горячую и нежную. Ей дано испытать то, что не испытывают девушки, выходящие за нелюбимых. Вот, её мать, например, дважды вышла замуж по расчёту. Несчастливая, поэтому и злая. А Эстелла самая счастливая! Никогда она не забудет, как купалась в ласках Данте, сгорая и возрождаясь из пепла, проваливаясь в бездну или взлетая до небес.
Надев платье, бирюзовое, с подвесками на плечах по типу эполет, Эстелла спустилась вниз. И тут же услышала диалог – голоса её родственников разносились по всему первому этажу.
– Мама, вы должны немедленно выдать Эстеллу за этого графа! – вещала Мисолина. – Срочно, пока она не опозорила нашу семью!
– Я это и без вас знаю, Мисолина, – Роксана уколола дочь взглядом, как иголкой. – Я не позволю какой-то соплячке давать мне советы.
– Но мама, я же говорю правду. Она смешает нас с грязью, и я не смогу удачно выйти замуж, а ведь я, в отличие от неё, порядочная сеньорита.
– Милая Рокси, девочка верно говорит. Тут лишь два варианта: монастырь или срочное замужество, пока нас не забросали яйцами, – встряла Хорхелина.
– Но позвольте, дамы, – сказал Арсиеро. – Почему именно этот человек? Можно найти кандидата и получше. Вот, к примеру, Маурисио Рейес. Чем плох такой жених? Кстати, он за ней даже ухаживал.
– Ну уж нет! – пискнула Мисолина. – Такой хороший жених моей сестре не подходит. Жирно ей будет!
– Думаю, Мисолина права, – холодно выцедила Роксана. – Маурисио Рейес – завидный кандидат, я не спорю. Но её руки он ещё не просил, а этот брак должен состояться безотлагательно. Да и после её выходок, мы обязаны её наказать, а не поощрить. А вы, Арсиеро, хотите найти ей жениха, в которого грех не влюбиться. В чём логика?
– Но, Роксана, дорогая, ведь брак – это на всю жизнь! Неужели из-за мелкого проступка вы хотите несчастья для своей дочери?
Роксана хмыкнула.
– Я забочусь о благе семьи. Я хочу, чтобы наша фамилия не была запятнана грязными историями. Эстелла уже созрела для замужества и пока она не натворила ещё что-нибудь, надо обломать ей крылья. Она чересчур много себе позволяет. Да и чем плох граф де Пас Ардани? Он сказочно богат. Она будет купаться в деньгах, ходить в шикарных нарядах, станет графиней. Лучше и придумать нельзя! Тем более, он готов жениться хоть завтра.
– Но дорогая, он же стар!
– И что? Тем лучше, он умрёт через пару лет, и она останется богатой вдовой.
– Но он вдовец и здоров как бык, насколько я знаю. Умрёт он явно не скоро.
– Четырежды вдовец! – в столовой появился Эстебан. – Доброе утро. Простите, что вмешиваюсь, но Эстелла всё-таки моя племянница. Как можно желать ей в женихи этого старого извращенца? Он чёрный вдовец, он свёл в могилу четырёх молодых жен. Да про него столько слухов ходит!
– Ох, бросьте, Эстебан, слухи слухами, а он титулован и богат, и аристократ в шестом колене, – сказала Хорхелина.
– Закройте рот! Я не с вами разговариваю! – рыкнул вдруг Эстебан. Все открыли рты – так с супругой он никогда не обращался.
– Что вы сказали? – вытаращила глазёнки Хорхелина.
– Что слышали! Не смейте затыкать мне рот! Я ваш муж и вы должны меня уважать, иначе я подам на развод!
Хорхелина умолкла. Эстелла, которая пряталась за дверью, была поражена не меньше остальных. Видимо, у дяди лопнуло терпение. Давно пора.
– Эстебан, что с вами? Вы встали не с той ноги? – удивился Арсиеро. – Зачем вы обижаете мою сестру?
– Потому что она городит вздор и лезет не в своё дело. Я её муж и вправе разговаривать с ней, как мне вздумается. Так вот, возвращаясь к Эстелле. Как её дядя, я категорически против, и вы не можете игнорировать моё мнение. Её отец умер, и за девочку отвечаю я. И я не позволю вам сломать ей жизнь!
– Но граф уже посватался к Эстелле, – ядовито улыбнулась Роксана. – И я обещала ему, что дам своё согласие. Этот вопрос решён!
– Тогда я обращусь к адвокату, – просто сказал Эстебан.
– ЧТО? – хором воскликнули Арсиеро, Роксана и Хорхелина.
– Да, именно так. Я найму адвоката, и мы подадим в суд, чтобы лишить Роксану материнских полномочий. Я стану официальным опекуном Эстеллы и буду распоряжаться её судьбой, пока ей не исполнится двадцать один год или пока она не выйдет замуж. Я буду настаивать на том, что вы хотите отдать мою племянницу в рабство, и расскажу об этом всем!
– В какое рабство? Ты что несёшь? – взбесилась Роксана. – А я-то думала, ты единственный нормальный в своей полоумной семейке! Как же я ошиблась! Семейка плебеев! Вижу, деверь, ты в конец отупел от общения со служанками! И с каких это пор удачное замужество считается рабством?
– С тех самых! Этот человек – маньяк! Он загонит её в могилу! Вы что совсем глупые? – Эстебан треснул кулаком по столу. Все вздрогнули. – Я не позволю сломать жизнь дочери моего брата! И я тебя предупреждаю, – понизив голос, он наклонился к Роксане. – Ты думаешь, Эстебан слабак и дурачок, но ты меня плохо знаешь, золовушка. Мне будет жаль, если по твоей милости наша семья развалится, но я могу и открыть рот...
– Не поняла? – ощетинилась Роксана. Эстебан, заглянув ей в глаза, выдавил полушёпотом:
– А что ты не поняла? Если ты не оставишь девчонку в покое, я открою рот и расскажу всем несколько любопытных подробностей из биографии первой дамы Ферре де Кастильо. А вы, Арсиеро, смотрите в оба, она неспроста любит чёрных вдовцов. Следует их примеру. Не ровен час, найдёт и третьего мужа.
Эстебан поднялся и ушёл. Пронёсся мимо Эстеллы, чуть не сбив её с ног.
– Вы всё слышали? – бросил он. – Ну и прекрасно. Тем лучше!
Эстелла вошла в столовую.
– Хорхелина, – обратился Арсиеро к сестре, – что за муха укусила вашего мужа?
– Не переживайте, дорогой братик. Я ему всё выскажу потом, – Хорхелина сжимала губы в тонкую ниточку. – Какое хамство – обозвать уважаемого человека маньяком!
Эстелла плюхнулась на своё место.
– Доброе утро, дорогая, – сказал Арсиеро и тут же получил от Роксаны удар локтем в бок.
– Вообще-то мы договорились, – прошипела она, – пока эта девица не научится себя вести, мы с ней не общаемся. Но раз уж вы нарушили наш уговор, Арсиеро, передайте этому позорному наросту на добром имени нашей семьи, что завтра к ней придёт жених. И она должна встретить его с почтением и уважением, иначе я сверну ей шею.
Эстелла промолчала, тайком сжимая кулаки. Мисолина смерила её победным взглядом.
– Ты выйдешь замуж за мерзкого старика! – выдала она радостно. – А у меня будет шикарный жених. Чтоб ты сдохла от зависти!
– Мисолина, мы же договорились!
– Да-да, мамочка, простите, но я должна была это сказать, – пролепетала Мисолина притворно-смиренным голоском.
«Когда я выйду замуж за Данте, ты подавишься своим ядом», – подумала Эстелла и с аппетитом принялась за творожный пудинг.
Остаток дня она провела в комнате, мечтая о Данте, и лишь к вечеру сообразила: пора действовать. Если старик придёт завтра, ей нужно срочно оповестить Данте.
Она спустилась в кухню и застала там Либертад, которая, лузгая орешки, о чём-то напряжённо думала.
– Либертад, очнись!
– Ой, сеньорита, я вас не видела, – отозвалась служанка.
– У тебя что-то случилось?
– Да так, всё то же. Вы ж знаете.
– Дядя Эстебан?
– Ага.
– Так вы не помирились?
– Прям уж. Он всё носится со своей кошёлкой, а на меня ноль внимания, будто и нету меня.
– Вчера, когда вы пришли ко мне вместе, я подумала, что вы помирились, – разочарованно сказала Эстелла.
– Нет, просто Эстебан помочь вам хочет. Я ужин вам несла, а он как раз тоже к вам шёл. Вот мы и встретились.
– Хочешь, я поговорю с дядей о тебе? Ну, чтобы он объяснил, что произошло.
Либертад пожала плечами.
– А чего тут объяснять-то? Всё ясно, как день: он меня разлюбил.
– Эмм... не знаю, не знаю. Мне кажется, с дядей что-то не так.
– Почему? – встрепенулась Либертад.
– Ты разве не видела, как он вёл себя за завтраком?
– Нет. За завтраком ведь Урсула прислуживала. И чего ж там было?
– Он наорал на Хорхелину, а потом на маму, очень, очень так резко. Никогда его таким не видела.
– Люди меняются со временем, – вздохнула Либертад.
– Не думаю. Тут что-то не так! – убеждённо воскликнула Эстелла. – У дяди появились тайны, он что-то узнал про маму или Хорхелину. Вчера он мне сказал, что и про Сантану что-то знает. Или у него крыша поехала.
– Скорее последнее. Я бы не удивилась, – пробурчала Либертад.
– Всё равно я с ним поговорю, – упрямства Эстелле было не занимать. – Я хочу тебе помочь. Но ты, ты тоже должна мне помочь.
– Конечно, сеньорита, я всегда вам помогу, вы ж знаете!
Эстелла протянула Либертад пергаментный конверт.
– Чего это?
– Это письмо для Данте. Я ему написала обо всём, о чём мы вчера говорили. Его надо отнести в гостиницу «Маска», но я боюсь посылать Дуду.
– И верно делаете. Ежели ваша мамаша узнает, она кавалера вашего со свету сживёт. Я схожу туда и отнесу.
– Либертад, ты чудо! – Эстелла порывисто обняла служанку.
– Ой, ну ладно вам, сеньорита, вы меня засмущали!
Десять минут спустя, Либертад уже неслась по улице, сжимая конверт в руке.
Эстелла вернулась в гостиную. Бойкот, объявленный родственниками, стал для неё неожиданностью, но не сильно её расстроил. Можно подумать, до этого они жаждали с ней общаться!
Удобрив бабушкины кактусы, Эстелла налила себе бренди и, выпив глоток, закашлялась. Фу-у... ну и гадость! Поставила стакан на место и увидела: в кабинет дедушки Альсидеса, который Берта всегда запирала на ключ, приоткрыта дверь. Из щели сочился свет.
По натуре Эстелла была жутко любопытна, поэтому она подкралась и сунула нос в щель. В кабинете горели канделябры и свечи. Все папки из большого шкафа-стеллажа, что стоял у окна, были вывалены на стол. Дядя Эстебан вытаскивал бумаги, перебирал их, откладывая некоторые. Эстелла хотела войти и поинтересоваться, что происходит, но тут раздался шум на лестнице. Дядя схватил отложенные документы и, сунув их под жилет, быстро запихал папки в стеллаж. Эстелла укрылась за колонной.
Появилась Хорхелина. Цокая каблуками, как подкованная лошадь, она, увидев свет в дедушкином кабинете, туда вломилась.
– Вот вы где, а я ищу вас по всему дому! Что это вы тут делаете? Насколько я знаю, этот кабинет всегда был закрыт. Откуда у вас ключ?
– А вам-то какое дело? Это кабинет моего отца, и это мой дом, я имею права находиться, где хочу, – огрызнулся Эстебан.
– Как вы со мной разговариваете? Это неуважение. Знаете, что, мой сладкий, в последнее время вы стали грубы и агрессивны, и я вами недовольна. Если вы продолжите в том же духе, я нарушу наш уговор.
– Попробуй только, – выговорил Эстебан сквозь зубы. Эстелла с каждым выпадом дяди поражалась всё больше – обычно уравновешенный, сейчас он готов был надавать супруге пинков. Но Хорхелина не унималась.
– И попробую! Сегодня за завтраком вы себя вели, как лакей, вы оскорбили меня в присутствии всей семьи! Если вы не прекратите, я усажу вашу горничную обратно в тюрьму. И ещё подкуплю стражу, чтобы ей там подсыпали мышьяк в баланду. В ваших же интересах и в интересах вашей служаночки любить и уважать меня, пока смерть не разлучит нас, как мы клялись друг другу у алтаря. Помните, милый? – жеманным голоском скрипела Хорхелина.
– А знаете, милая, вы правы. Эта клятва, как и все ваши подлости, имеют силу до определённого момента – до момента, пока вы живы. И полагаю, что жить вам осталось недолго.
ХЛОП! Эстелла вздрогнула – что-то, загромыхав, ударилось в стену.
– Что вы делаете? Пустите меня, я буду кричать!
– Давай, кричи! Я всё равно тебя убью, тварь!
– Пустите, вы рехнулись... – прохрипела Хорхелина, а Эстелла приросла к полу. Что делать? Ворваться в кабинет? Вдруг дядя убьёт Хорхелину? Нет, нет, она конечно гадюка, но будет лучше, если её убьёт кто-то другой.
Дрожа от страха, Эстелла отворила дверь и ахнула: Эстебан, прижимая Хорхелину к стене, душил её, обхватив руками за шею.
– Дядя, прекратите! Отпустите её! – выкрикнула Эстелла не своим голосом и кинулась вперёд. Но Эстебан вцепился в Хорхелину мёртвой хваткой. Та, выкатив глаза, уже начала синеть. Эстелла подцепила с подоконника графин и вылила воду на Эстебана. Разжав руки, он бухнулся в кресло. Хорхелина упала на пол, закашлялась, держась за горло.
– Идиот, – прохрипела она, выползая из кабинета. – Вам это дорого обойдётся, клянусь!
С Эстебана лились ручьи воды и он тряс головой, как безумный.
– Дядя, вы что спятили? Вы же могли её убить!
– Туда ей и дорога. Всё равно она жить не будет. Или я, или она, – сказал он сипло.
Эстелла, заглянув ему в глаза, отшатнулась – Эстебан походил на умалишённого.
Что же делать? Надо позвать кого-нибудь. Но кого? И Либертад ушла. Арсиеро? Нет, он прибьёт Эстебана, если узнает, что тот едва не задушил его сестру. Маму и Мисолину – исключено. Некого звать на помощь. И почему с ней нет Данте, он бы подсказал, что делать.
Эстелла протянула дяде стакан виски. Тот осушил его залпом. Да, оставлять Эстебана одного крайне опасно, чего доброго, он продолжит душить Хорхелину. И Эстелла, обречённо вздохнув, плюхнулась в соседнее кресло.
Целый день Данте лежал в кровати, умирая от тоски. Даже выйти, чтобы купить еды, он был не в состоянии. Постель ещё пахла Эстеллой, как и шёлковая ночная рубашка, забытая ею впопыхах. Данте прижимал рубашку к себе, вдыхая аромат фиалки, которым та благоухала, и перечитывал эстеллины письма, одно за другим. И впервые он пожалел, что всё зашло так далеко. До той памятной ночи Данте мог ещё бороться с этим безумием, переключался на другие дела и проблемы. Теперь всё потеряло смысл. Эстелла стала его болезнью, патологическим наваждением. Но любовь такой быть не должна, она должна приносить радость, а он с ума сходит. Ясно, у него что-то с головой.
Пока Данте взращивал в себе эти бредовые фантазии, Янгус развлекала себя сама: висела вниз головой, цепляясь лапами за жердь, как гигантская летучая мышь, раскачивалась и довольно закатывала глазки.
Тук-тук-тук!
– Войдите, – отозвался Данте на стук в дверь.
– Данте, вам записку тут принесли, – нос сеньора Нестора возник в проёме, следом появился и его хозяин.
– Записку?
– Да, девушка в форме горничной принесла, сказала для вас.
Данте так резко вскочил с кровати, что споткнулся о ковёр и шлёпнулся на пол. Сеньор Нестор лишь головой покачал, когда юноша, схватив записку, пробормотал «спасибо» и выставил хозяина в коридор. Развернул зеленоватый конвертик:
«Данте, я скучаю, думаю о тебе каждую секунду. Сантана меня предала, она всем рассказала, что я была с тобой. Если бы не дядя Эстебан, не знаю, что бы со мной было. Но теперь мама хочет, чтобы я вышла замуж. Она нашла мне жениха – очень старого и богатого... – на этой строчке Данте, едва не выронив письмо, прислонился к двери и продолжил чтение: – Дядя и Либертад придумали план. Они говорят, единственный выход: чтобы ты официально попросил моей руки. Уже завтра тот старик придёт свататься. Данте, спаси меня, умоляю! Ты говорил, что сделаешь всё ради меня. Прошу тебя, приходи! Я тебя жду. Целую. Твоя Эсте».
Её хотят выдать замуж за старика! Они там совсем из ума выжили что ли? Возмущению Данте не было предела. Наплевать на всех! Он немедленно пойдёт и скажет её семейству, что любит Эстеллу. И если они не отдадут её по-хорошему, он её украдёт.
– Чёрта-с два они заберут её у меня! Не отдам! Эта женщина моя, – шипел Данте, вытрясая одежду из шкафа.
Всё, хватит! Они долбят Эстеллу, унижают – на той неделе она прибежала вся в синяках, – а теперь ещё и старика ей нашли в мужья. Нет, нет, он никому не позволит над ней издеваться!
Данте так быстро застёгивал шёлковую сорочку и заталкивал кожаные кюлоты в сапоги, что не увидел, как зеркало задымилось.
– Кхм-хм, – обратил на себя внимание Салазар. – Может, ты прекратишь беситься и послушаешь меня?
– Чего тебе? Я тороплюсь, ты не видишь разве? – агрессивно бросил Данте, поправляя манжеты на рединготе.
– Послушай меня, чудо-юдо! – раздражённо сказал Салазар. – Если ты пойдёшь в таком виде и в таком состоянии, то нет у тебя ни малейшего шанса против того перечника. У него наверняка куча денег, а ты – ничтожество.
– Я её заберу! Она моя! Это моя женщина, и я не позволю над ней измываться, никому не позволю, даже её родителям! – выкрикнул Данте, задыхаясь от гнева и отчаяния. С волос его летели красные искры.
– Да твоя, твоя. Она в любом случае уже не сможет быть с другим, – чёрные глаза Салазара странно блестели.
– Почему?
– Потому. Сам не догадываешься? Ты пропустил через её кровь свою магию.
– Я не специально. Это произошло само по себе.
– Я знаю. Это произошло, потому что ваши чувства взаимны и очень сильны. Чары Любви, – Салазар закатил глаза, как герой-любовник из оперетты. – Эта магия белая, сильнейшая вещь, самая мощная из всего, на что способна белая магия. Когда такое происходит между магом и магессой, они обмениваются силой. Но твоя девушка не волшебница, и у этого могут быть странные последствия.
Данте вздрогнул.
– Ты же сказал, что это белая магия, что это из-за любви. Какие ещё последствия?
– У магии всегда есть последствия, даже у белой. Эстелла больше не сможет спать с другим мужчиной, если он не маг, – не стал ходить вокруг да около Салазар. – Точнее сможет, но что она почувствует при этом, даже я не могу сказать. Навряд-ли ей будет приятно. Твоя магия станет охранять её от других мужчин. Бедняжка, если она ляжет в постель с другим, ей не позавидуешь.
У Данте челюсть отпала.
– Но... но... я этого не хотел... Я... я... не знал... Я не хочу, чтобы она страдала. Это можно как-то отменить?
– Ммм... можно. Главное условие Чар Любви – взаимность. Если Эстелла тебя разлюбит, та часть магии, что осталась в ней, умрёт. Но почему ты думаешь, что она будет страдать? Я не понимаю, чего ты испугался. Эта женщина твоя, она любит тебя и будет только с тобой. Зачем ей другой? А если она тебя разлюбит, чары сами и рассеются. Не паникуй, – улыбнулся Салазар.
Данте перевёл дух. И правда. Эстелла же не будет спать с другим мужчиной, она же любит его, Данте. Но вот если она выйдет замуж...
Данте сжал кулаки.
– Салазар, надо любым способом вытащить Эстеллу из того дома! Её же хотят выдать замуж! Я должен туда идти! Она просила, чтобы я пришёл.
– Повторяю ещё раз, для тупых: если ты явишься туда как Данте – нищий охотник на лошадей, да ещё и в неадекватном состоянии, ты всё испортишь. И придётся твоей Эстелле стать женой дряхлого маразматика. Так что успокойся, приведи себя в порядок и подумай как впечатлить её семью, чтобы они отдали её тебе без слов.
– Но... но... как? Они же спросят, сколько у меня денег, и когда узнают, что я беден, выгонят меня вон, – печально вздохнул Данте.
– Ведь ты же маг! Ты можешь их запутать, околдовать, пустить пыль в глаза. Тебе что важнее: рассказать чистую правду о себе или отвоевать Эстеллу?
– Конечно второе!
– Тогда придётся играть. Наври про кучу денег и земель, изобрази принца по меньшей мере. И правдоподобно. Понимаешь?
– Я так не умею, – Данте прижал пальцы к вискам. – Если я начну врать, будет ещё хуже. Я запутаюсь, и они мигом меня раскусят.
Салазар водил пальцем с длинным ногтем по подбородку.
– Есть у меня одна идея, – хитро молвил он.
– Какая?
– Тебе это может не понравиться.
– Скажи, что ты придумал. Всё равно как, но я хочу забрать Эстеллу.
– Вместо тебя пойду я! – объявил Салазар, прищёлкнув языком.
– Как это? Ты же говорил, что тебя вижу и слышу только я, что ты, это... нематериален, вот.
– Так и есть. Но ещё у тебя имеется такая штука, как перстень.
– И он может помочь?
– А то! Ну? Ты хочешь, чтобы вместо тебя пошёл я?
Данте внимательно изучил Салазара, взвешивая все за и против. А почему нет? На лицо они одинаковы, длина волос и цвет глаз не существенный нюанс, а Салазар эффектен, изящен, с манерами, достойными аристократа. Он умеет кривляться, хитрить и вполне сошёл бы за какого-нибудь маркиза.
– Ладно, – ответил Данте, – я согласен, но с условием: только попробуй запудрить мозг Эстелле. Она моя!
Салазар расхохотался. Громко, как-то наигранно.
– Она даже не заметит, что это не ты. Да и я не нуждаюсь в развлечениях такого рода. Я не человек, я эмм... больше дух. Мне не нужны женщины, так же как еда, вода, воздух и прочие физические потребности.
– Но... но... они не поймут, что ты не человек?
– Конечно нет!
– И что я должен делать?
– Надень перстень на мизинец левой руки.
Данте, сняв перстень с шеи, надел его на палец. Изумруд тотчас замерцал.
– Направь камень на зеркало и представь, как открывается рама.
Данте зажмурился, направил руку с перстнем в центр зеркала, и в его сознании всплыло видение: зеркало открывается, будто дверь.
ЩЁЛК! Данте распахнул глаза, а заодно и рот, потому как зеркало отделилось от рамы и теперь парило в воздухе. Салазар все ещё находился внутри.
– Теперь выпусти меня.
– Как?
– Прижми левую ладонь к зеркалу и вытягивай всё, что за ней потянется. Только до конца. Не хочу остаться без руки или без ноги, знаешь ли, – ухмыльнулся Салазар.
Сглотнув, Данте приставил ладонь к стеклу и тут же почувствовал, как зеркало задрожало. Данте оторвал руку от зеркала – за ней потянулась фиолетовая дымка. Она ползла и змеилась длинной, бесконечной лентой, пока не растворилась в воздухе. Зеркало потухло и почернело. У Данте дико болела рука. Ощутив в ногах слабость, он облокотился о комод – такая магия забрала много сил.
