Текст книги "Война сердец (СИ)"

Автор книги: Darina Naar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 99 страниц)

В этом платье её и похоронят. Да, ведь никто не знает, что она не девственница, и не узнает. Все будут думать, что она умерла невинной. Наденут на неё это мерзкое платье, фату и положат в гроб.

Взор Эстеллы, поблуждав по комнате, упал на гору коробок на столе. Подарки её не интересовали, но вот сбоку лежал небольшой чёрный свёрточек, тот, что передал ей незнакомец у церкви. А она ведь так и не поглядела что там, сунула его в кучу других подарков и забыла. Нет, хоть она и собирается умирать, всё равно хочет поглядеть что внутри. Вдруг там что-то важное! Эстелла, схватив свёрток, села на пуф и разорвала папирусную бумагу. Внутри лежала прямоугольная коробочка. Открыв её, девушка обнаружила очень красивую и изысканную вещицу – серебряное зеркальце. Овальное, с ручкой и крышкой, инкрустированными изумрудами. Зеркало было явно дорогое, ювелирной работы, но Эстелла испытала злое разочарование и обиду, как ребёнок, которому вместо долгожданной игрушки или сладости дарят одежду. Просто зеркало. Обычный подарок. И почему незнакомец сделал из этого тайну? Повертев зеркало в руках, Эстелла вгляделась в отражение. Какая она бледная и худая! За три месяца превратилась в скелет. Данте... Ах, если бы он был здесь! Она бы ничего не боялась. Она бы убежала с ним хоть на край света. Но это невозможно. Слезинки скатились со щёк девушки, упав на отражение, и тут произошло удивительное – зеркало задымилось. Эстелла едва не уронила его, но овладела собой. В конце концов, её не должны пугать такие вещи. Она и маленькой их не боялась, потому что верила: волшебство – чудо, оно приносит красоту и радость. Так чего бояться? Тот человек, вероятно, колдун, поэтому и выглядел так необычно. Может, это связано с Данте? Эстелла жадно всматривалась в зеркало, а изображение в нём быстро-быстро вращалось. На поверхность всплыли буквы. «Привет» – прочитала Эстелла. – Привет, – прошептала она вполголоса. – Ты кто? «Я друг», – выплыла новая надпись. Эстелла осмелела. – Что тебе нужно? «Я хочу помочь». – Но уже ничего нельзя исправить! «Можно». – Действительно можно. Можно умереть. Мне. «Если ты наделаешь глупостей, я не смогу помочь». – И как же ты мне поможешь? «Волшебством». – Вот как? А твоё волшебство может вернуть мне Данте? Или убить Маурисио? Или вообще всех убить? «Может». – Что именно оно может? «Всё это и даже больше». – Тогда верни мне Данте! Прошу тебя! Я не могу жить без него, – всхлипнула Эстелла. – Я отдам что угодно! Только скажи, что тебе нужно. Пожалуйста... «Мне ничего не нужно. По крайней мере от тебя». – Но я не понимаю. Ты вернёшь мне Данте или нет? – нетерпеливо спросила девушка. «Возможно. Только не я, а ты, ты сама». – Я? Как? Из зеркала повалил фиолетовый дымок. Ручка его стала горячей и Эстелла вскрикнула. «Не бойся, – снова возникла надпись. – Если ты сделаешь всё правильно, никто не пострадает». – Но... это вернёт мне Данте? «Да». – Тогда я... я... я на всё согласна. Что я должна делать? Ведь я не волшебница и не умею колдовать. «Этого и не нужно. Открой зеркало с другой стороны и достань то, что там лежит». Эстелла, перевернув зеркало, увидела на обороте крохотный замочек. Она подцепила его пальцем. Что-то щёлкнуло, из оправы выскочил один из изумрудов. Вслед за этим открылась задняя крышка зеркала. Внутри оказался отсек, где лежал небольшой хрустальный фиал с голубоватой жидкостью. Эстелла вынула его и перевернула зеркало. – Что это такое? «Зелье Времени. Надо выпить всё до капли». – И что будет? «Ты попадёшь в прошлое. Ровно на год назад». Сердце Эстеллы заколотилось. – И я увижу Данте? «Да». – Но... подожди... я не понимаю. Я попаду в прошлое, я увижу Данте, но что будет потом? «Проживёшь сначала этот год».

– Пережить всё ещё раз? – Эстелла пришла в ужас от такой перспективы. – Нет, я не выдержу. Всё сначала, это... это слишком.

«Когда ты попадёшь в прошлое, ты забудешь абсолютно всё». – Тогда зачем это? Когда закончится год, всё станет также, как сейчас? И я снова потеряю Данте? «Не обязательно. Ты не сможешь изменить всё, что произошло, но у тебя будет шанс повлиять на ход ситуации. Один раз». – Но... как же я смогу повлиять на что-то, если я ничего не буду помнить? «Когда наступит нужный момент, я дам тебе знать. Подумай. Ты хочешь выбраться из этой ситуации или нет?». – Я хочу только одного – увидеть Данте. «Ты его увидишь». – Мне нужно выпить зелье? Только и всего? «Да. Зелье действует мгновенно. Ты его выпьешь и загадаешь точный момент, в который хочешь вернуться. С собой ничего брать нельзя. Совсем ничего. Ты можешь взять только это зеркало, чтобы я смог с тобой связаться». Эстелла колебалась. Хочет ли она увидеть Данте? Конечно хочет! Ещё бы! Да и терять ей нечего. Какая разница? Она же в любом случае собиралась проглотить мышьяк. Так чего она боится? – Я согласна! – объявила Эстелла. «Хорошо. Тогда восстанови в памяти момент, в который хочешь попасть, – подсказало зеркало. – Подумай куда именно. Оденься также, как тогда. Закрой зеркало и положи его в сумку. А затем выпей зелье. И жди. Да, и сними медальон с руки». – Но... но это память о Данте... «Всё к тебе вернётся вместе с самим Данте. Когда я сказал, что никаких вещей из будущего брать нельзя – это значит СОВСЕМ никаких. Иначе всё пойдёт прахом. Это очень сильная магия и если нарушить законы времени, отрикошетит не по-детски. Удачи». Изображение в зеркале покрутилось и застыло. Теперь на Эстеллу взирало её собственное отражение. Девушка бросилась вскрывать чемоданы в поисках нужных вещей. Так торопилась, что за считанные минуты комната превратилась в склад. Синее дорожное платье в полосочку, украшенное кружевом, шляпка-капор с лентами, ботинки без каблуков. Так она выглядела в тот самый день – день её возвращения домой. День, перевернувший её судьбу. Эстелла не взяла никакого багажа, кроме тряпичной сумочки, куда затолкала волшебное зеркало и кружевной платочек. Она сняла обручальное кольцо и бросила его на стол. Сняла по-прежнему обмотанный вокруг руки медальон. Поцеловав, бросила его в напольную вазу в углу. И тут в коридоре раздались шаги. В дверь постучали. – Эстелла, дорогая, это я, Маурисио, ваш супруг. С вами всё в порядке? Вы ушли так давно. Я жду вас в спальне, а вас нет и нет... Вам не нужна помощь? – Нет, – ровно ответила Эстелла. – Не волнуйтесь, у меня всё в порядке. Я прихорашиваюсь. Я приду через десять минут. – Хорошо, я вас жду, дорогая. Эстелла несколько секунд прислушивалась к шагам. Щёлкнул замок в двери, и коридор погрузился в тишину. Вынув из хрустального фиала пробку, Эстелла поднесла сосуд к губам и мигом осушила его. Голубоватая жидкость не имела вкуса, хотя и пахла хвоей. Эстелла взглянула на свои руки и – ОЙ! – чуть не упала – руки бледнели, исчезая прямо на глазах. За руками в прошлое отправились тело и ноги. Последней растворилась в воздухе голова. Комментарий к Глава 3. Свёрток –

[1] Байрес – краткое название Буэнос-Айреса.

====== Глава 4. Разбойники с большой дороги ======

Год 1794.

За пределами Ферре де Кастильо раскинулись непроходимые леса с хвойными араукариями, высоченными лапачо, насаждениями жаккаранд, сикомор и дынных деревьев [1]. Единственная дорога, по которой экипажи въезжали в город и выезжали из него, проходила через центр сельвы. Дорога петляла и виляла, то сужаясь, то расширяясь, и не было ей ни начала, ни конца. Южное солнце, разливая по небу лучики и делясь теплом с землёй, уже стояло высоко над горизонтом, когда на дороге появился экипаж. Кучер, сидящий на козлах, подгонял хлыстом двух серых лошадок, насвистывая вульгарную песенку про сладкую как персик красотку, у которой ноги растут от ушей. Эстелла в синем платье в полосочку, отороченном кружевами, и шляпке-капоре с любопытством смотрела в окно. Кроме мелькающих густых зарослей, иного пейзажа не наблюдалось, но временами из чащи выпархивали многоцветные колибри, похожие на гигантских бабочек. Чёрные глаза девушки блестели от счастья: она возвращается домой! Конечно, Буэнос-Айрес – город красивейший. Чего стоят только Бульвар Аламеда с его с магазинами, нет, магазинищами, витрины которых тянулись вдоль нескольких улиц; рестораны и кафе, театры и увеселительные заведения разной направленности, огромная типография, широченные улицы и великолепный дворец вице-короля Николаса де Арредондо. А сколько там народу! И днём, и ночью! Невозможно пройти по улице и никого не встретить. В Ферре де Кастильо всё иначе: в определённые часы улицы вымирали, но Буэнос-Айрес кишел народом, а ночью был неузнаваем: тысячи мерцающих огней, группы бродячих музыкантов, клоунов, танцоров; и художники, рисующие портреты среди улицы, – всё это заставляло сердце любой провинциалки выпрыгивать из груди. Но насладиться красотами и жизнью города за пять лет Эстелла так и не сумела. Школа имени Святой Терезы – самое престижное учебное заведение для девочек во всем вице-королевстве – была обособлена от внешнего мира. Хотя школа считалась светской, там преподавали и богословие. Эстелла почерпнула достаточно объёмный, но разрозненный багаж знаний: научилась манерам и этикету; знала все последние веяния моды; умела вести непринуждённые светские беседы за чашкой чая и выучила тайный язык веера; могла создать замысловатую причёску, не прибегая к помощи горничной; танцевала легко и грациозно, не наступая на ноги кавалеру; играла на фортепиано, пеленала детей и даже плела кружево. И не понимала зачем ей это нужно. Только уроки танцев не вызывали у неё протеста. Эстелла сто раз бы предпочла научиться ездить верхом, свистеть или стрелять из лука, или лечить животных, разбираться в растениях, в травах. Она мечтала стать лекарем. И если лечить не людей, так животных. Но увы, девочкам дорога в такую профессию была заказана. Их удел – дом и материнство. У Эстеллы эта несправедливость вызывала дикое раздражение. Почему мужчинам можно всё, а женщина способна (по их мнению) лишь быть домохозяйкой, женой и матерью? Да она, Эстелла, со своим врождённым умом и сообразительностью заткнёт за пояс любого мужчину!

В школьной библиотеке найти какие-либо занимательные книги было непросто, а Эстелла всё свободное от уроков время рылась там в поисках интересного чтива. Но за содержанием литературы в школе тщательно следили. Религиозные трактаты, различные редакции Библии и описания жизней святых и монахов, епископов и простых священников; книжки по кулинарии и шитью, этикету и нудные романы, разрешённые церковью, где герои представали либо одержимыми католиками либо такими глупыми, что в принципе не могли совершить чего-то недозволенного.

И всё же лазейка существовала. Раз в месяц у девочек объявлялся выходной. В этот день не было ни молитв, ни уроков, ни слежки унылых сухарей-преподавательниц и директрисы сеньоры Теодоры, которую ученицы прозвали «Сторожевым псом». Девочки выходили в город. Всей гурьбой шли в кафе, глазели на витрины и яркие вывески.

В течение дня они рассыпались по кучкам: одни уходили гулять по улицам; другие шли по магазинам тратить на наряды золотые и серебряные монеты, присылаемые из дома; третьи, как Эстелла, бегом неслись в городскую библиотеку. Они выбирали книги и журналы, записав их на чужое имя в библиотечной карточке, распихивали их по сумочкам друг друга, прятали под юбки и, по приходу в школу, рассовывали по секретным тайникам.

Нельзя сказать, что Эстелла сильно скучала. Общительная и смелая девочка мигом нашла себе приятельниц. Но так, чтобы близко с кем-то подружиться... Так близко, чтобы доверять секреты, советоваться, делиться переживаниями. За пять лет этого не произошло – такая подруга осталась дома. Эстелла писала Сантане письма. Та отвечала. Они скучали друг по другу, но Эстелла на каникулы домой не возвращалась ни разу. Девушка так и не простила родных за то, что они её сплавили как ненужную вещь. Из всей семьи переписывалась Эстелла только с бабушкой Бертой, дабы узнавать новости. Когда до конца обучения оставался год, Эстелла колебалась между желанием вернуться домой и желанием остаться в Байресе – относительно свободомыслящей, без оков и предрассудков. Нет, предрассудки существовали и здесь, но из-за огромности города не было сплетен и никто не знал Эстеллу в лицо. Разумеется, Эстелла скучала: по бабушке Берте, которая жаловалась в письмах, что осталась одна, когда Гортензия отошла в мир иной от собственной дряхлости; по Либертад, у которой, по словам всё той же бабушки, чрезвычайно бурно развивался роман с дядей Эстебаном; по Сантане, без которой Эстелле и посплетничать было не с кем; и... Эстелла сама себе боялась признаться в этом, но иногда, в самых смелых мечтах, она видела Данте, вспоминала о нём, о той детской дружбе. Интересно, какой он сейчас? Сильно ли изменился? Стал ли красивый или не очень?

В последний школьный год Эстелла часто думала о любви. Может, она романов начиталась? Но и приятельницы давали ей поводы мечтать о запретном. Маленькие девочки выросли, превратившись в девушек, и теперь каждая вылазка в город оборачивалась обсуждением потенциальных женихов. В выходные дни некоторые заводили мимолетные романы, о которых после рассказывали друг другу на ушко. Эстелла не участвовала в этих забавах и намеренно ни с кем не знакомилась. Но однажды к ней прилип случайный кавалер. Звали его Аарон. Он был молод и симпатичен, и Эстелла сходила с ним в кафе, где слопала здоровенную порцию ванильно-клубничного мороженого. И на целых два дня влюбилась. Однако, новая встреча с тем субъектом закончилась отвратительно – он поцеловал Эстеллу в губы. Девушка не была блюстительницей морали и нравственности, но её романтические бредни подверглись жестокому испытанию. «Первый поцелуй – это волшебно, первый поцелуй запоминается на всю жизнь...», – каждый второй любовный роман об этом гласил. И в представлении Эстеллы всё так и было. Неоднократно она не спала ночами и, глядя в кисейный полог над кроватью, мечтала, как нежно и страстно целует её возлюбленный и что она при этом испытывает. Мечты разбились вдребезги, как только это произошло в реальности. Приятно? Нет. Омерзительно. Запах табака и виски, исходящий от кавалера, ударил Эстелле в горло, и, когда Аарон, точно бульдог, обслюнявил ей часть лица, Эстелла вырвалась и убежала. И прорыдала всю ночь. Как же так? Неужели любовные истории из книг – враньё? Почему она не испытала от поцелуя даже крошечного удовольствия? Неужто любви не существует? Но бабушка Берта говорила, что вышла замуж по любви. Может это она, Эстелла, не способна полюбить?

В общем-то, все мимолетные интрижки учениц имели характер невинный и доселе ограничивались поцелуями, объятиями да прогулками, пока одна из девушек внезапно не заболела. И хотя это тщательно скрывалось, слух пронёсся вихрем: шестнадцатилетняя ученица беременна. Разразился скандал, в школу приехали родители девицы и грозились директрису отдать под публичный суд за то, что не уследила за нравственностью ребёнка.

Выход в город запретили всем категорически, но учиться Эстелле оставалось пять месяцев. Они пролетели незаметно и, несмотря на сомнения, Эстелла решила вернуться в Ферре де Кастильо.

И вот уже было получено свидетельство об окончании закрытой школы для девочек имени Святой Терезы с отличием, и Эстелла в дорожном платье сидела в экипаже, который вёз её домой. Девушка не потащила с собой ворох багажа – отправила его вперёд, взяв лишь тряпичную сумочку. Дорога предполагалась длительной – двое суток с остановкой для трапезы, смены лошадей и кучера.

Эстелла отвернулась от окна и откинулась на спинку сиденья. Не верится, что уже прошло пять лет. Ведь та обиженная маленькая девочка уезжала только вчера! Проревела всю дорогу, потому что не успела попрощаться с Данте. Он просил о встрече, а она отделалась запиской. Так невежливо! Эстелла вздохнула. Интересно, Данте хотя бы помнит о её существовании? Мальчики в таких вопросах непостоянны. Наверняка следом же завёл себе другую подружку. Мальчишка то он был красивый, яркий, интересный, хоть и немного диковатый.

Внезапный шум вывел Эстеллу из размышлений. Стук. Голоса. Резкий толчок. Экипаж остановился. Эстелла услышала как вскрикнул кучер. Раздался шлепок, будто кто-то спрыгнул или упал на землю. Чья-то тень метнулась в придорожные заросли. Дверца экипажа распахнулась и Эстелла увидела немолодого мужчину в лохмотьях. В его неопрятной бороде запутались колючки, а в руке блестел кривой кинжал. – Деньги давай, украшения, золото, серебро – всё, что есть! – гаркнул мужчина басом. Эстелла вжалась в спинку сиденья. Самое плохое заключалось в том, что у неё с собой не было никаких ценностей. Любые украшения, кроме крестиков и медальонов с изображением святых, в школе носить запрещалось; золотые дублоны и эскудо и серебряные песо [2] ей присылали на оплату школы и покупку нарядов. Она их все потратила накануне, дабы блеснуть перед Мисолиной столичными туалетами. По чужим рассказам Эстелла знала о разбойниках, что нападают на кареты и экипажи, идущие через лес, и грабят пассажиров. Если отдашь им ценности, они не тронут, не будут убивать или пытать. Им нужны деньги и украшения, но этого как раз у девушки и не было. – Ты глухая что ль, золото говорю давай! – повторил бандит. – Но у меня нет, сеньор, – пролепетала Эстелла. – А-ха-ха-ха! – бандит расхохотался, потрясая кинжалом. – Да ладно заливать! Ты сразу видать богачка. У такой как ты и нет ничего? Ни золота, ни серебра, ни побрякушек с камушками? Да в жисть не поверю! – Но я говорю правду, сеньор. Я еду издалека, а весь мой багаж отправился раньше. У меня с собой нет ничего ценного. – Все так говорят. А как перетрусят, тут же и дублоны припрятанные находют, и побрякушки. Значит, ты мало напугана, видать, – бандит влез в экипаж и, приставив кинжал к горлу девушки, другой рукой начал обыскивать её платье. – Не трогайте меня!!! Уберите руки сейчас же!!! – Эстелла попыталась отпихнуть разбойника ногой. – Эй, кто-нибудь!!! Помогите!!! Кучер! Кучер!!! Почему кучер не приходит? Он же мужчина! Где он? Неужели его убили? Или он сбежал и оставил её на произвол судьбы? Она же видела, как кто-то метнулся в лес. Эстелла, заметив снаружи ещё двоих разбойников, поняла: так просто ей не выбраться. Те отвязывали лошадей от экипажа, но одна кобыла вдруг заржала, встала на дыбы и, повалив кривоногого бандита на землю, ринулась вперёд по дороге. – Чёрт! Лошадь держи!!! – завопил третий бандит визгливым голоском, но той уже и след простыл. – Вот дьявол, ушла кобыла! – воскликнул второй бандит, поднимаясь с земли. Эстелла не знала что делать в такой ситуации. Она одна, в лесу, на пустой дороге и толпа разбойников вокруг! И девушка истошно завизжала.

– Ну чего ты орёшь? Никто те не поможет! Здеся тя никто не услышит, да и кучер твой убёг, как крыса, а до города ещё шлёпать да шлёпать. А ты сладкая козочка, я гляжу, – пропыхтел бандит, толстым пальцем гладя Эстеллу по подбородку. – Ишь какая! Кожа, как у новорожденного ягнёночка. Если у тя вправду ничего нету для нас, может, ты заплатишь нам иначе? Хочешь развлечься, крошка?

Эстелла зажмурилась, медленно впадая в панику, и закричала опять, чтобы отвлечь бандюгу, а сама думала чем же огреть его по голове. Но поблизости не было ничего подходящего.

– Помогите!!! ЭЙ!!! Кто-нибудь!!! На помощь!!! Разбойника крики девушки забавляли. Кинжалом он попытался разрезать шнурок на её корсаже, но Эстелла не сдавалась: ухватив его за руку, вцепилась в неё ногтями, оставляя на толстой коже багровые ямки. И тут... Глухой удар. Шмяк! Чья-то рука схватила бандита за шкирку и шарахнула его затылком о бортик дверцы. Тот взвыл. Его выволокли наружу. Раздался свист, и на шею разбойника опустилось лассо – его заарканили, точно быка, и протащили по земле. Второе лассо одновременно связало двух других бандитов. Щёлк! – тонкий кожаный хлыст с характерным звуком прошёлся по всем трём физиономиям. Разбойничья шайка валялась на земле и стонала от боли. – Похоже, вы бесстрашны только когда нападаете на беззащитных людей на пустой дороге, не так ли? – язвительно выкрикнул спаситель. Гарцуя на лошади, он объехал экипаж, а потом заглянул внутрь. Увидел сжавшуюся в комочек девушку и замер. – Сильно испугались? – спросил он. Голос оказался очень приятный: мягкий, молодой, задорный. Сердце Эстеллы ёкнуло и она сама не поняла почему – голос был ей незнаком. Лица Эстелла не увидела – его закрывало паньюэло – красный шёлковый шарф, который гаучо носили на шее, но надевали и на лицо, защищая его от пыли. На голове всадника красовалась широкополая шляпа. – Нет, всё в порядке, – промямлила Эстелла. – Это местная шайка. Обычное дело, они всегда тут промышляют, грабят экипажи, – всадник беззастенчиво пялился на девушку, прожигая её взглядом. Она смущённо опустила ресницы. – А вы всегда всех спасаете? – Не всегда. Но и не впервой. Хотя сегодня я просто проезжал мимо. – Получается, что вы – мой ангел-хранитель? – Возможно, – голос стал ещё веселее, кажется, всадник смеялся. – А что с кучером? Бандит сказал, что он сбежал. – Скорее да, чем нет. Я поблизости его не наблюдаю. – А что же мне теперь делать? – Эстелла вздохнула. – Как же я до дома доеду? – Далеко ехать? – В Ферре де Кастильо. – Ну-у-у, не очень далеко. Я тоже туда еду. Хотите подвезу? – Да... – Тогда вылезайте из экипажа и садитесь на лошадь. – Но... но... я плохо езжу на лошади, – замялась Эстелла. – Я... я... думала, вы меня в экипаже отвезёте. – Вот ещё! Я вам не кучер, – отрезал молодой человек. – Или садитесь в седло, или шлёпайте пешком. Эстелла вылезла наружу и уставилась на лошадь и её седока. Молодой человек был одет в белую рубашку, тёмно-синее чирипас, из-под которого выглядывали белые же нижние брюки с кистями, и чёрные сапоги со шпорами. Запястья его украшали сплетённые из кожи браслеты. Лошадь была под стать её хозяину: полностью чёрная, с серебристой гривой и серебристыми же мазками на груди. Такой масти Эстелла никогда не видела. – Красивая у вас лошадь. – А то. Он не только красивый, но ещё и быстрый. Я гаучо, думаете я буду ездить на плохой лошади? – всадник хмыкнул, заставив коня пройтись по кругу. – Его зовут Алмаз. Эстелла решила, что незнакомец специально рисуется перед ней, но залюбовалась и на коня, и на изящного всадника.

Бандиты так и валялись на земле. Всадник, спрыгнув с лошади, подошёл к ним. Пнул одного каблуком в бок.

– Эй, ну и что мне с вами делать, а?

– Отпусти нас, – пропыхтел тот самый бандит, что угрожал Эстелле кинжалом.

– Отпустить? Чтобы вы опять грабили невинных людей? Нападали на беззащитных девушек?

– Мы грабим только богачей, – простонал визгливоголосый.

– Да ну? А если я завтра поеду через этот лес в экипаже, вы тоже сочтёте, что я богач и что меня можно ограбить? Чёрта-с два я вам поверю! Ненавижу воров!!! Всадник присвистнул, подзывая серую лошадь, что осталась от двух, запряжённых в экипаж. Взяв концы лассо, которыми были скручены грабители, он прикрепил их к седлу. А затем ка-ак свистнул кобыле прямо в ухо. Лошадь, с испуга заржав, встала на дыбы и пустилась наутёк, волоча за собой всех троих бандюг. Эстелла прикрыла рот рукой – девушку шокировала такая жестокость. – Что вы сделали? Это бесчеловечно. Они же умрут! – Не умрут. Лошадёнка слабенькая, трусливая. Минут через десять остановится где-нибудь в лесу. Неужели вам жалко грабителей, которые на вас напали? Какая вы смешная! – всадник расхохотался, вновь оседлав коня. – Ну, долго вы будете стоять, как цапля на болоте? Садитесь на лошадь. – Я же сказала, я плохо езжу. – Ну сидеть-то умеете? – Умею. – Тогда залезайте и крепко держитесь за меня. Эстелле пришлось подчиниться. Проклиная идиотское длинное платье и того, кто его придумал, она кое-как взгромоздилась на лошадь. Хорошо, что кринолины и панье почти вышли из моды, оставаясь в качестве дополнения для вечерних и бальных платьев. Эстелла надела ремешок сумочки на шею и обхватила всадника руками за талию. Сзади, в его кожаное фаха, был вставлен кинжал с выгравированным на его рукояти изображением райской птицы Парадисы. – А зачем вам кинжал? – поинтересовалась девушка. – Ну, лассо и хлыст не всегда помогают, как в данном случае. Иногда нужно и более устрашающее оружие, – отшутился молодой человек. В очередной раз громко свистнув, он пришпорил Алмаза, пустив его рысцой. – Вы можете так громко не свистеть? – взмолилась Эстелла. – Я уже оглохла. Он ничего не ответил. Запрокинул голову назад и расхохотался. Шляпа его съехала, и на лицо Эстелле посыпался водопад чёрных волос. У девушки на миг ум за разум зашёл – она уловила тонкий аромат мяты. – Ну что, не страшно? – спросил он. – Нет. – Ну вот и хорошо. Тогда поедем быстрее, иначе и к завтрашнему утру не доберёмся. Лошадь поскакала галопом. Деревья замелькали со скоростью света и Эстелла сильнее прижалась к спине незнакомца, испытывая при этом нечто необъяснимое. Девушка украдкой коснулась щекой его волос. Странное ощущение не уходило. Наверное, у неё температура повысилась. Сквозь тонкую ткань рубашки Эстелла чувствовала: все мышцы всадника натянуты как струны. Ему либо было неловко, либо он испытывал не меньшее смятение, чем девушка. И ещё у него билось сердце, быстро-быстро, как у зайчика. Они ехали и ехали, казалось, дороге не будет конца, как вдруг в отдалении выросли остроконечные крыши городских зданий. – Кстати, вы так и сказали как вас зовут, – нарушил молчание всадник. – Эээ... разве? Да, точно. Эстелла. Меня зовут Эстелла. А вас? А-АЙ! Что вы делаете? Всадник резко натянул поводья. Лошадь застыла поперёк дороги. До городских ворот оставалось каких-то минут пять езды. – Что случилось? Почему мы остановились? Я что-то не то сказала? Я вас обидела? Ведь я лишь спросила, как вас зовут. – Ну всё, хватит! – молодой человек спешился.

Эстелла чуть не свалилась. Едва успела ухватиться за спину Алмаза руками, но спаситель, приобняв за талию, поставил её на землю.

– Ты меня не узнала, да? Значит, ты всё забыла?

Эстелла прерывисто дышала, будто пробежала целый километр. Заглянула в глаза – синие-синие, как сапфиры, чуть раскосые, обрамленные чёрными ресницами. Гаучо стянул с лица шарф. Не может быть! Данте!

Комментарий к Глава 4. Разбойники с большой дороги –

[1] Деревья, растущие в Аргентине.

[2] Старинные денежные единицы Испании и её колоний. 1 дублон = 4 эскудо; 1 эскудо = 2 песо; 1 песо = 8 реалов.

====== Глава 5. Два сердца ======

Не узнать его было нельзя, хотя он изменился. Совсем взрослый. Красивый. И больше не похож на дикого зверька. Резкие черты его округлились, став мягче, а кошачий разрез глаз теперь сильно не выделялся.

– Данте, – выдохнула Эстелла. – Почему ты не сказал, что это ты? Ты ведь меня сразу узнал, да? Он кивнул. – Как только заглянул в экипаж. Разве я мог тебя не узнать, я ведь не слепой? Да и ты не сильно изменилась. – О, боже мой, как же я рада тебя видеть! – Может, поспорим, кто рад больше? – Данте улыбнулся. Ласково, чуть застенчиво. Эстелла чувствовала, как её бросает то в жар, то в холод. Щёки девушки покрылись предательским румянцем. Лицо Данте тоже пылало. Эстелла увидела в его бездонных глазах застывшие слёзы. – Я думал, больше никогда тебя не увижу. – Я тоже... – Эстелла всхлипнула, глотая солёные капельки, текущие по лицу и губам. – Шшш... – Данте провёл кончиком пальца по её щеке, нежно, почти не касаясь. – Не надо плакать. Больше не надо, всё позади. – Ты прав. Прости, что я тогда не пришла. Я не смогла, меня не выпускали из дома. – Я понимаю. – Я боялась, что ты обиделся на меня. – Нет, ты ни в чём не виновата. Никто не виноват. Просто так получилось. Данте закусил губы, не зная, как себя вести. За это время он повзрослел, научился общаться с людьми, а не шарахаться от них и огрызаться. Девушки-гаучо оказались на редкость свободными, как в плане самостоятельности и независимости, так и в плане общения с мужчинами. Если бы Данте, за пять лет превратившийся из одинокого диковатого мальчика в загадочного красавца, захотел, он мог бы увести за собой любую девушку. Только он не хотел. Ну не может он никого полюбить, наверное, ему это не дано. Данте убедил в этом сам себя, хотя в сердце и жило воспоминание об Эстелле, как о чём-то далёком и чудесном, о детской сказке, которая никогда не станет явью. И вот он встретил её опять. Красивую и взрослую. Перед глазами юноши стоял туман. Весь его мир перевернулся. Вот она, девушка, о которой он мечтал, при одном взгляде на которую, у него внутри всё пылает. – Хочешь погуляем где-нибудь? Или ты устала с дороги? – выдавил Данте. – Я... нет, я не устала. Я же не пешком шла, а ехала в экипаже. Просто немного испугалась, когда напали разбойники. Но ты вовремя появился. Давай погуляем. А где? – Там же, где и раньше. Помнишь? – Да! Взяв лошадь под узду, Данте повел её за собой. Эстелла шла рядом. Оба молчали. Данте легонько коснулся ладони девушки. Эстелла не сопротивлялась. Они сцепились кончиками пальцев, совсем как в детстве, и пошли к городским воротам. Данте и Эстелла провели вместе целый день. Они бродили по пампасам и сельве, катались на Алмазе и любовались облаками, ели запечённые на костре фрукты и рыбу и болтали без умолку. Эстелла рассказывала о Буэнос-Айресе: о величественных домах и широких мостовых, о театрах и библиотеках, об уличных танцорах и музыкантах. Данте слушал, затаив дыхание. Он никогда нигде не был, кроме Ферре де Кастильо. Подчас, выезжал за городскую черту, перегоняя стада быков и лошадей. Вся его жизнь прошла здесь: и тяжёлое, полное травли и бед детство, и относительно спокойная юность. Он не вылезал из седла сутками и не знал иного. Поэтому рассказы Эстеллы о том, как она заблудилась в огромном столичном магазине, представлялись ему сказкой. В Ферре де Кастильо таких больших магазинов не было – лишь тесные лавчонки. Данте украдкой разглядывал свою спутницу, чуть щуря глаза. Эстелла и в детстве была красивой, но теперь Данте не мог на неё налюбоваться. Девушка чувствовала на себе его обжигающий взгляд, и у неё в груди бурлил гейзер.

Данте привёл Эстеллу к реке – тайному месту их детских свиданий. Они расположились на берегу. Данте, сбросив сапоги, подвернул штаны и опустил ноги в тёплую воду. Эстелла, не долго думая, последовала его примеру. После пятилетнего заточения в школе ей до зубовного скрежета хотелось развлекаться.

Эстелла сняла шляпку. Под ней не было никакой причёски – девушка поленилась её делать в дорогу. И теперь тёмные, густые, чуть волнистые волосы, отросшие до талии, хулигански рассыпались по плечам. К слову, для женщины распускать волосы на людях считалось верхом неприличия, но ведь она сейчас с Данте. Кроме него её никто не видит, а ему без разницы. Он едва ли знает что правильно для аристократки, а что нет.