Текст книги "Антоллогия советского детектива-40. Компиляция. Книги 1-11 (СИ)"

Автор книги: Николай Леонов

Соавторы: Юрий Перов,Сергей Устинов,Юрий Кларов,Валериан Скворцов,Николай Оганесов,Геннадий Якушин,Лев Константинов,Николай Псурцев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 198 (всего у книги 248 страниц)

В минуты откровения генерал признавал и многое другое, чего никогда бы никому не сказал и за что без промедления расстрелял бы любого. В такие минуты он иногда думал и об Александро, человеке, ставшем его правой рукой. Он всплыл на поверхность незадолго до переворота, все время держался в тени, а в первые дни, когда генералы захватили власть, был назначен его секретарем. Александро мог бы быть назначен его тенью, шутил про себя генерал, если бы такая должность существовала в природе. Конечно, он догадывался, а кое-что знал о прошлом своего секретаря и его связях. Генерала интересовало только, сколько звездочек красуется на невидимых погонах его первого помощника, а вот место, где эти звездочки раздают, шеф сил безопасности знал наверняка.

– Жарко, – пожаловался генерал. – Что там еще на сегодня?

– Так, мелочь, – небрежно ответил секретарь, мельком окинув приземистую фигуру шефа. – В страну прибыл руководитель коммерческого отдела корпорации «Мед-Инко» Вебер, – сделал паузу, как будто желая дать время переварить эту новость, – и представитель Международной ассоциации помощи развивающимся странам некто Варга, венгр, а с ним один газетчик, кажется, довольно известный.

– Венгр? – удивился генерал.

– Мы были вынуждены дать ему въездную визу. Во-первых, это международный сотрудник, и потом за него просил Винклер, получивший распоряжение из штаб-квартиры и пообещавший, что дня через два-три этот парень уберется отсюда. Он им для чего-то понадобился...

– Ну а официальная причина визита?

– Винклер сказал, что его вызвал этот старый маразматик Макклоски. Между прочим, он опять напился сегодня в ресторане и в присутствии гостей поносил нас, орал всякие глупости.

– Может быть, пора им заняться?

– Не стоит. Это может вызвать нежелательную реакцию. Все равно его дни уже сочтены, в ближайшее время его отправят на пенсию.

– А венгра вы «прокачали» с нашими друзьями?

– Конечно, но за ним ничего нет – обычный международный клерк, кабинетная крыса.

Перед тем как задать следующий вопрос, генерал помолчал.

– Скажите, Александро, – спросил он наконец, – может быть, стоит встретиться с этим Вебером?

– Не думаю. – Секретарь посмотрел в спину генерала и беззвучно улыбнулся. – Здесь всем заправляет Винклер. Вебер прилетел для представительства, хотя он скорее всего в курсе дела.

Генерал знал, что Александро, как и он сам, не вполне бескорыстен в деле с «Мед-Инко». Секретарь знал, что шеф знает об этом. Генерал знал, что Александро знает, но о таких вещах говорить было не принято. Особенно когда разговаривают шеф и подчиненный, доля которых по самой логике не могла быть одинаковой.

– Завтра будет еще жарче, – заметил генерал, – идите спать, Александро. Сегодня был длинный день...

– Спокойной ночи, мой генерал! – Александро тихо прикрыл за собой дверь.

Генерал выждал несколько минут, потом поднял трубку и попросил к утру подготовить краткое изложение последних телефонных бесед своего секретаря.

«Если просит, дайте, – ответил кому-то Александро на заданный ему по телефону вопрос. – Да, это тоже можете включить. Надо же порадовать старика – пусть знает, что его подчиненные тоже люди и радости жизни им не чужды. Думаю, это даже сделает его более покладистым. Когда человек знает слабости других, то чаще проявляет к ним снисхождение». – «Жаркий климат разлагает, я становлюсь болтлив», – решил он, с удовольствием растягиваясь на свежих, хрустящих простынях.

Что может быть нуднее бесконечной пыльной дороги! Они выехали ранним утром, но и в эти тихие часы витавший в воздухе запах цветов предвещал к тому же и жару.

В семь утра Вебер встретил Шандора в вестибюле еще спящего отеля, отвел к центру зала, где умиротворяюще журчал фонтан, и, доверительно взяв за локоть, спросил:

– Вам Макклоски не звонил? А мне чуть свет. Ему очень неприятна вся эта история в ресторане...

Варга пожал плечами.

– Еще позвонит... Что вы хотите предпринять против него?

– Я? – удивился Шандор. – Естественно, ничего. Выпил человек лишнее, ну и бог с ним. И потом далеко не все, что он говорил, лишено смысла... – Венгр посмотрел на Вебера и улыбнулся.

– И вы не напишете рапорт и не упомянете об инциденте в своем отчете? Насколько я знаю, ваши правила...

– Слушайте, Вебер, – перебил его Варга. – Не лезьте не в свое дело. Если вы не согласны с моим мнением или методом работы, вы вправе жаловаться моему начальству. Но пока я здесь и представляю интересы МАПРС, я никому не позволю решать за меня, что и как делать.

– Дело ваше. – Вебер принял высокомерный вид. – И еще – надеюсь, у вас не будет возражений, если с нами поедет журналист? Между прочим, он утверждает, что летел вместе с вами и вы безусловно согласитесь.

– Не думаю, что это стоит делать! Эти ребята пронюхали о существовании телекса. Ни в ваши, ни в мои интересы не входит преждевременная информация о строительстве, особенно если там действительно есть какие-то неполадки. Это может отрицательно сказаться как на престиже вашей фирмы, так и на нашей деятельности.

– Об объекте не волнуйтесь, там все о’кэй! – желчно рассмеялся Вебер. Шандор понимал, что теперь в отместку за его твердость в деле с Макклоски он все будет делать наперекор. – Я только что звонил Винклеру – это наш представитель на строительстве, сегодня вы с ним познакомитесь, – и он подтвердил, что все идет в соответствии с графиком. Ну а что до журналиста, то пусть себе пишет – реклама еще никому не мешала.

– Хорошо, – вынужденно согласился Варга, – я здесь всего лишь гость. Хочу только еще раз подчеркнуть, что никаких официальных заявлений с моей стороны не последует, и я настаиваю на том, чтобы текст любого сообщения был предварительно согласован с секретариатом МАПРС.

– Это ваши проблемы, – зло усмехнулся Вебер, – утрясайте их с Майклом. Выезжаем через полчаса.

Недовольные друг другом, они разошлись.

Отель, в котором остановился Варга, находился на окраине грязного, полностью лишенного зелени городка в пяти минутах езды от строительной площадки, где возводился завод. Впрочем, завод было слишком громко сказано для четырех зданий, разместивших в своих стенах лабораторию и небольшое производство, предназначенное для выпуска малыми партиями основных лекарственных средств, в которых в первую очередь нуждалась страна. Значительную часть сырья и полуфабрикатов предполагалось импортировать, что в глазах Шандора сильно снижало достоинства проекта и частично объясняло интерес крупной фирмы к участию в его выполнении. Впрочем, случай был типичным. По собственной практике Варга знал, что многие многонациональные корпорации идут на перенесение части производства в развивающиеся страны, таким образом проникая в экономику этих государств и привязывая их к себе. Часто все сводится к созданию лишь сборочных цехов, причем практически все необходимые компоненты поставляются предприятиями материнской компании. Но, несмотря на все это, ТНК остаются одним из крупнейших каналов, через которые технология поступает в слаборазвитые страны. Конечно, зачастую это совсем не та технология, в которой те нуждаются, но выбора нет, и приходится идти на уступки.

Все это Варга знал и, глядя на белые стены построек, старался прикинуть, насколько полезным окажется построенный с помощью МАПРС заводик. Внутренние стены зданий образовывали чуть расходящийся на углах квадрат, внутри которого был разбит маленький, наподобие японского садик, обнесенный декоративным заборчиком. Второй забор, далеко не для декорации, окружал весь комплекс. Венгра неприятно удивило, что у выходящих к шоссе ворот, так же как и у тыльной стороны забора, смотревшей на взлетно-посадочную полосу, высились смотровые вышки с отчетливо видными контурами пулеметов.

– Ничего не поделаешь, – пояснил Вебер, заметив пристальное внимание Варги и не дожидаясь вопроса. – В стране неспокойно, пришлось принять меры. Сами видите, кругом нищета – глазом не успеешь моргнуть, как все растащат по досочке. А главное – партизаны...

Они специально остановились на веранде отеля,чтобы издали получить представление об общем расположении объекта. Пока Вебер объяснял, Майкл сделал несколько снимков и, достав блокнот, принялся что-то в него записывать.

– Конечно, – поспешил добавить Вебер, покосившись на журналиста, – как только мы передадим объект правительству, все это будет демонтировано.

– А почему для строительства было выбрано столь удаленное место? – Майкл продолжал водить ручкой по бумаге, изредка поднимая голову и прикидывая что-то на глаз.

– Это произошло не случайно. Для производства лекарств требуется электроэнергия и большое количество воды. Здесь есть и то, и другое. Электроэнергии в избытке, – Вебер махнул рукой в сторону, – предыдущее правительство построило там электростанцию, хотели что-то добывать и перерабатывать, только не успели. Нам осталось протянуть небольшую линию. Ну а вода артезианская, высший класс.

– Странно, – удивился Шандор. – По моим данным, в проекте и упоминания нет о взлетно-посадочной полосе...

– Это все за счет фирмы, – успокоил его Вебер. – Наши экономисты подсчитали, что поставки оборудования и полуфабрикатов дешевле производить по воздуху. Так что полоса и ангар за наш счет.

Они сели в машину и подъехали к подножию холма, где начиналась территория объекта. У ворот их встретил квадратный детина в пятнистой форме парашютных войск. Второй стоял на вышке, покуривая и лениво посматривая по сторонам. Десантник, как мысленно назвал его Варга, проводил их до ближайшего строения, где уже поджидал среднего роста и весьма неопределенного возраста мужчина с черными с проседью усами и живыми блестящими глазами.

– Винклер, – представился он, – представитель «Мед-Инко». Прошу – проходите, располагайтесь.

После утомительной жары и выворачивающей душу поездки в большой комнате, куда их провели, был настоящий рай. Работал кондиционер, на подоконниках цвели неизвестные Шандору экзотические цветы. Стена напротив небольшого рабочего стола была плотно увешана картами и чертежами. В то время как Майкл и Варга устраивались в креслах у низкого стола, Винклер, извинившись, почти уволок Вебера в соседнее помещение, откуда донеслось его недовольное бурчание. Варга успел разобрать «какого черта» и «надо предупреждать», но тут в комнату вошел уже знакомый им квадратный десантник. Поставив принесенный поднос с бутербродами и бутылками, он включил вмонтированный в бар магнитофон. Голоса говоривших потонули в джазовой музыке. Десантник посмотрел на гостей, довольно ухмыльнулся и вышел из комнаты.

– Похоже, он у них тут на все руки мастер. И повар, и страж, а при случае и шлепнет, – прокомментировал Майкл появление десантника. – А знаете, о ком идет речь? – кивнул в сторону двери, за которой скрылись хозяева. – Обо мне! Этому усатому, – он имел в виду Винклера, – я не понравился. Что-то он уж больно косо на меня смотрел. Чует сердце, сейчас меня выкинут из этого прелестного уголка.

Но Майкл ошибся. Вернувшись, хозяева спокойно уселись у стола, и только красное в пятнах лицо Вебера говорило о нескольких неприятных минутах, которые ему пришлось пережить.

– Итак, господа, – начал Винклер, – Джон только что рассказал мне о цели вашего визита, – кивок в сторону Варги, – и о вашем желании написать о нас статью, – улыбка Майклу. – Что ж, мы готовы. Конечно, с написанием статьи можно было бы и повременить, но, поскольку наши дела идут превосходно, – он потер руки, – мы к вашим услугам. Тем более что с вашим газетным концерном мы дружим, так сказать, домами, – и подмигнул журналисту. – Прежде чем я проведу вас по производственным помещениям, мне бы хотелось сказать буквально несколько слов в целом о подходе фирмы к строительству такого рода предприятий.

Излишне говорить, что наша фирма построена на основе все того же принципа получения максимальной прибыли от своей деятельности, что и обеспечивает нам весьма сносные условия жизни. – Винклер с удовольствием улыбнулся, блеснув крупными белыми зубами. – Но прежде чем браться за выполнение проекта, мы просчитали на ЭВМ все возможные варианты и разработали типовую модель фармацевтического центра, который подходил бы для условий большинства развивающихся стран. Определили набор самых нужных лекарств. Всего около двадцати наименований. Потом подобрали необходимое оборудование. По нашим подсчетам, такой центр должен удовлетворять первые потребности территории с населением около двух миллионов человек. Такой подход позволил занять активные позиции не в одной, а сразу в нескольких развивающихся странах с малоразвитой фармацевтической промышленностью.

– Скажите, – поинтересовался Варга, – можно ли производить на месте основные компоненты, которые вы собираетесь импортировать в эту страну?

– Трудно сразу сказать. – Винклер на всякий случай ушел от ответа.

– По моим данным, – вступил в разговор Майкл, – стоимость настоящего проекта весьма близка к сумме вашего вознаграждения, записанной в контракте.

«Интересно, – подумал Варга, – откуда он берет цифры для своих оценок?» Хозяева переглянулись,этот же самый вопрос возник и у них.

– Видите ли, мистер...

– Колгоф, – подсказал Майкл.

– ...мистер Колгоф, такого типа информация, как вам наверняка известно, в принципе конфиденциальна.

– Хорошо, – согласился Майкл, – тогда тот же вопрос коммерческому руководителю фирмы. Мистер Вебер, какие цели преследовала корпорация, строя объект, который, как только что признал мистер Винклер, не принесет ей и цента прибыли?

– Неплохой вопрос, – улыбнулся Вебер, не раз уже мысленно пожалев, что не согласился с Варгой и разрешил журналисту посетить строительство. Однако он полностью владел собой. – Видите ли, мистер Колгоф, на нас слишком часто смотрят как на людей, кому свойственны не человеческие чувства, а только погоня за звонкой монетой. Но это неверно. Данный проект тому доказательство. Конечно, мы не ангелы и должны зарабатывать себе на пропитание. Стараясь извлечь максимальную пользу из нашей помощи этой стране, мы включили в контракт оговорку, позволяющую «Мед-Инко» демонстрировать данный центр своим потенциальным заказчикам.

– Собираетесь ли вы и дальше строить подобного рода предприятия по контрактам с МАПРС, или же вас больше устраивает заключать обычные коммерческие контракты непосредственно с правительствами развивающихся стран?

– Сейчас опять-таки трудно сказать. – Теперь и Вебер уклонился от ответа. – Но, думаю, второй вариант для нас предпочтительнее.

– Ну конечно, в этом случае и цена выше, и вы становитесь совладельцем, если не основным владельцем предприятия. Опять же львиная доля прибыли потечет вам в карман! – подвел итог журналист.

– Мистер Колгоф! – Вебер выпрямился в своем кресле и натянуто улыбнулся. – Вопрос коммерческих отношений с партнером по сделке не подлежит обсуждению с третьими лицами. – Он выразительно посмотрел на Винклера.

– Что ж, джентльмены, – Винклер поднялся, приглашая последовать его примеру, – пойдемте, я покажу вам центр.

Проводя гостей по анфиладе помещений, он в двух словах рассказал им об уже смонтированном технологическом оборудовании, производившем одновременно впечатление новизны и готовности. Часть оборудования, как понял из объяснения Шандор, была сделана на предприятиях, принадлежащих «Мед-Инко», частично оно было закуплено у других фирм, названия которых ничего ему не говорили. Технология применялась традиционная, хорошо известная и опробованная, что объяснялось ограниченным набором лекарств, выбранных для производства.

Работа по монтажу оборудования заканчивалась, и, как Варга ни приглядывался, ничто не свидетельствовало хотя бы о мелких неполадках, не говоря уже о срыве. Причина, вызвавшая злополучный телекс, оставалась неясной. Впрочем, за все время осмотра никто о телексе не вспоминал, будто его и не было.

Наибольшее внимание привлекла к себе лаборатория. Шандору почему-то показалось, что здесь не все соответствует проекту, и он заглянул в свои бумаги.

– О, это очень просто, – объяснил Винклер. – Помните, я вам рассказывал о наших планах дополнить центр еще одним типовым модулем? Этим мы добьемся увеличения ассортимента лекарств. Так вот, для такого комбинированного предприятия лаборатория должна проводить уже не только химические, но и микробиологические анализы. Поэтому, чтобы десять раз не переделывать, мы решили сразу выделить место для нового модуля. О формальной части вопроса не волнуйтесь, с правительством согласовано. Микробиологические анализы будут проводиться за стеной. Смотреть там сейчас нечего, мы используем помещение для складирования оборудования.

– А что это за запах? – Майкл принюхался. – Похоже, тянет уксусом...

– Ах, это... – Винклер махнул рукой. – Вчера вечером рабочий случайно разбил баллон с реактивом, и запах все никак не выветрится. У этих помещений пока нет раздельной вентиляции. Мы решили не ждать пуска объекта и заранее забросили сюда кое-какое сырье и полуфабрикаты.

– По контракту вы еще обязаны провести обучение местного персонала.

– В настоящее время, – ответил Винклер, – десять местных технологов-фармацевтов проходят подготовку на наших предприятиях. Когда центр, будет пущен, они займут ключевые позиции. При общей численности работающих около восьмидесяти человек, большую их часть составляют малоквалифицированные рабочие. Чтобы гарантировать четкую работу предприятия, на первое время мы задержим своих специалистов, но это уже по прямой договоренности с представителями правительства.

При выходе из помещения лаборатории, которое они осматривали последним, произошел небольшой, но досадный инцидент, расстроивший Майкла. Поджидавший их у выхода могучий десантник неожиданно поскользнулся на банановой кожуре и, размахивая руками, рухнул на пол. Все было бы ничего, и сам он ни капельки не пострадал, но, падая и пытаясь удержать равновесие, он с силой ударил рукой по камере Майкла, и та, упав на бетонную плиту, разбилась.

– Жаль, – только и сказал журналист, – хорошая была камера...

Он даже не нагнулся за обломками – было очевидно, что аппарат разбился и пленка засвечена.

– Не беспокойтесь, – успокоил его Вебер, – мы компенсируем. Скажите номер вашего счета, и мы переведем стоимость фотоаппарата.

– Не в этом дело, эта камера мне долго и надежно служила. – Тем не менее Майкл протянул Веберу визитную карточку, нацарапав на ней цифры.

На этом инцидент был исчерпан, и маленькая группа проследовала через дворик в кабинет Винклера, где к батарее бутылок прибавились фрукты и ведерко со льдом.

– Вы удовлетворены? – В знак добрых пожеланий Вебер поднял свой бокал, глядя на венгра.

– В основном. Сегодня вечером я хочу связаться кое с кем из коллег по МАПРС и уточнить некоторые детали. Думаю, окончательно мы решим вопрос завтра утром. Хотя не могу не признать, что объект производит впечатление готовности. – Варга улыбнулся. – Кстати, завтра я хотел бы и уехать. Надеюсь успеть к вечернему самолету.

– И я тоже, – присоединился Майкл.

– Успеете, – успокоил Винклер, – здесь до столицы рукой подать. Думаю, вам придется ехать одним, мистер Вебер еще немного задержится.

Он посмотрел на Вебера, и тот послушно кивнул...

Оба вернулись в отель в хорошем настроении. Майкл отправился в бар, а Шандор поднялся в свой номер. В целом он был удовлетворен результатами беседы с Винклером и осмотром центра. Оставалось уточнить кое-какие детали, и можно было собираться домой.

За окном быстро наступили сумерки, и на город тут же упала тропическая ночь. Своим горячим дыханием она прижала его к раскаленной земле. Гостиница была старая, кондиционеров в ней не было, и Варга распахнул окно. Он видел, как на небе проступили россыпи ярких звезд. Маленький провинциальный городок засыпал.

Когда Шандор поднял трубку, чтобы заказать разговор, он, к своему неудовольствию, обнаружил, что, кроме телефона Хартнера, не помнит ни одного номера. Звонить в такое время в офис было бесполезно, и он продиктовал оператору телефон Дэна. Нужной ему информацией мог располагать только Мадзини, но с ним отношения у Варги не сложились. Работая на одном этаже, они только здоровались, да еще изредка встречались на общих совещаниях. Ему говорили, что у итальянца большая семья и орава родственников, которых нужно содержать на свою зарплату. Может быть, именно поэтому Мадзини часто бывал хмур и неприветлив.

Выслушав любезный ответ оператора, Варга понял, что разговор может состояться только в случае, если ему повезет. Связь с Европой была весьма эпизодической, потому что даже со столицей, где происходило соединение, она могла прерваться в любую минуту. «Партизаны...» – философски заметил телефонист. Шандор все же решил подождать.

Вытащив из холодильника апельсиновый сок, он пристроился за журнальным столиком, где разложил свои материалы. Его занимали «хозяева» – эти двое, и их, по-видимому, непростые отношения. Несмотря на значительность положения, занимаемого в фирме Вебером, Винклер – всего лишь один из многих представителей на местах – явно главенствовал над ним. Варга вспомнил отдельные фразы, интонации и все больше утверждался в своем мнении. Если Вебер что-то и говорил, то с оглядкой, будто ища одобрения Винклера. И этот дурацкий эпизод с охранником... явно подстроенный. Кроме того, строительство незапланированной взлетно-посадочной полосы... По его мнению, куда дешевле было пользоваться местным, пусть даже несколько отдаленным, аэродромом, осуществляя доставку в центр на грузовиках.

Шандору крупно повезло – разговор дали через два часа. На том конце провода Дэн что-то недовольно ворчал.

– Слушайте, Варга, какого черта вам там не спится? Я подарю вам на день рождения коробку пилюль, чтобы по ночам зря не колобродили...

– Бросьте ворчать, Дэн, я звоню по делу. Завтра утром, в десять по среднеевропейскому времени, я буду звонить Мадзини. Телефона его я не знаю, так что пусть он подождет в моем кабинете. Мне с ним надо обговорить некоторые детали проекта и узнать, какая существует договоренность...

– Стоп, – прервал его Хартнер, – Мадзини больше нет.

– Как нет? – не понял Шандор.

– Так, нет. Вообще нет. Позавчера он попал в автомобильную катастрофу. Все всмятку. Машину, которая наскочила на него, найти не удалось и, думаю, не удастся.

– Дело дрянь...

– Да уж, невесело, – согласился Хартнер. – Ладно, возвращайтесь побыстрей. У меня тут возникла идея продать вам свою колымагу и купить «мерседес». Дорого, конечно, но машина хороша, на всю...

– Спасибо, Дэн, до встречи, – не дослушал Шандор.

«Мадзини больше нет, – думал он словами Хартнера, – а это значит... что некому будет кормить его детей. А для меня лично это значит... – Он подошел к окну, закурил. Вспомнилась угроза по телефону в аэропорту. Мелькнула мысль, что смерть Мадзини может быть связана с телексом и его отказом от поездки в эту страну. – Но здесь же все в порядке! Так почему кто-то не хотел, чтобы он, Варга, осмотрел строящийся завод?».

От размышлений Шандора оторвал телефонный звонок.

– Вы не спите? Это Майкл. У вас не найдется чего-нибудь выпить? В баре одна кислятина.

Не успел еще Варга собрать со стола разложенные на нем документы по проекту, как Майкл уже стучал в дверь его номера. Журналист был явно в приподнятом настроении, его так и тянуло на разговор.

Удобно развалившись в мягком кресле, он с улыбкой наблюдал, как Шандор достает из бара бутылку виски и вытряхивает в вазочку блестящие кубики льда.

– Содовой нет, – Варга вопросительно посмотрел на журналиста, – могу добавить апельсинового сока.

С видимым удовольствием Майкл сделал большой глоток и потянулся за сигаретами.

– Ставлю сотню долларов, что вы не угадаете, зачем я пришел! – Глаза журналиста блестели. – Вы мне нравитесь, Варга, и уж не знаю почему, но я вам верю. Слушайте, расскажу вам одну забавную историю, косвенно связанную со всем этим делом. Может быть, мне стоило это сделать еще в Париже...

Майкл полез в карман куртки и протянул Шандору сложенный листок бумаги.

– Читайте. Завтра мы уже уедем, и тогда это не будет так интересно.

Это была вырезка из одной провинциальной американской газеты семилетней давности. Буквы на листе ксерокопии расплывались. В статье коротко описывались успехи средней руки фирмы с незнакомым названием, приводились данные о захвате ею значительной части внутреннего рынка страны и прямо ставился вопрос об источниках финансирования столь бурного процветания. Имя автора Варге тоже ни о чем не говорило.

– Не узнаете? – спросил Майкл. – Это о «Мед-Инко». Только тогда фирма называлась по-другому.

– А кто этот парень, автор статьи?

– Это вовсе не парень! – отрезал Майкл. – В то время ему было далеко за пятьдесят. Это был человек необычайной смелости и упорства. Помянем его!

Шандор отпил из своего стакана и посмотрел на журналиста. Их взгляды встретились.

– Он не успел по-настоящему стать мне другом. Жизнь – странная штука, – Майкл поводил рукой по шершавой коже кресла, – одним полной мерой, а другим крохи со стола удачи. Ему никогда не везло – может, только в войну, что выжил. В жизни он всего добивался сам. «Сэлфмейдмэн», как говорят у нас в Штатах, – «человек, который сделал себя сам». Я вот сейчас расскажу вам эту историю, которую никогда никому не рассказывал, а может, и не стоит?

– Вот что, Майкл, подите к дьяволу со своими ужимками, я уже сыт ими по горло!

Журналист улыбнулся, положил тяжелую руку на плечо венгра.

– Только история эта не его, а моя!..

Для того чтобы подойти к моменту знакомства с Тони, мне придется вернуться назад. Дело в том, что в моей стране, чтобы выбиться в люди, необходимо привлечь к себе внимание. – Майкл замолчал на мгновение, улыбнулся своей мысли и добавил: – Или уж совсем его не привлекать. Особенно это касается пишущей братии. Надо найти сенсацию, выжать из нее все, выскочить наверх, а уж там развивать свою тему. Вы замечали, как люди читают газету? Разворачивая ее, они уже предвкушают найти материал на определенную тему, подписанный определенным именем. Даже употребляемые словесные обороты и манера письма вызывают у них положительные эмоции. Таким образом развивается привыкание, желание читать еще и еще. Эту потребность газета призвана удовлетворять.

Найти золотую жилу, сделать на ней имя мечтает каждый журналист. После серии неудач, подумав, я решил сделать ставку на войну. Но и здесь мне не повезло, не хватило политического чутья. Когда наш транспортный ДС-9 приземлялся в окрестностях Сайгона, самое время было уносить ноги подобру-поздорову. Вернувшись в Штаты, одно время перебивался статьями и репортажами о последствиях войны, о людях, прошедших через нее и теперь столкнувшихся с необходимостью найти себе место в жизни. Я писал о судьбе молодых парней, что, нахлебавшись по уши страха и грязи, потеряли во Вьетнаме чувство реальности, способность жить, не держа палец на спусковом курке.

Сначала все шло гладко, меня заметили и даже начали приглашать на политические шоу типа званых обедов с участием какого-нибудь конгрессмена, но скоро все кончилось. Человек такое животное, что не любит распространяться о собственных ошибках, а тем более копаться в их последствиях. Да и власть имущие тоже приложили руку, чтобы сделать тему последствий войны по возможности непопулярной. Время шло, а я все так же сидел на мели, и ничего мне в ближайшем будущем не светило.

Мы встретились на одной вечеринке, потом еще. Тони долго присматривался ко мне, но наконец заговорил. О себе он не рассказывал. Известно было, что во вторую мировую плавал на Тихом океане матросом, потом учился, много писал и начал было приобретать известность, как что-то случилось в его жизни, какая-то трагедия. Отпечаток ее чувствовался во всем, что он делал, о чем и как говорил. Его помыслы занимала будущая книга о мафии. Тони прекрасно знал, на что шел... – Майкл достал сигарету, но не закурил, а долго вертел ее в пальцах.

Короче, он предложил мне работать вместе. Сейчас, по прошествии лет, мне трудно сказать, что именно думал и чувствовал я в тот момент. Естественно, я читал о мафии и кое-что знал о методах ее работы, но лично никогда не сталкивался. Никто не ходит по городу с плакатом: «Я – мафиози». Скорее всего это преуспевающий бизнесмен, состоятельный, уважаемый в обществе человек. Стало трудно разобраться, где кончается нелегальный бизнес и начинается легальный. Все срослось, переплелось между собой, и концов не найти.

Одно помню – я испугался. Да и попробуй не испугаться, когда в памяти еще свежо было убийство Андерсена. Все знали, кто и за что с ним рассчитался. «Андерсен был неаккуратен, – пояснил Тони, с легкостью читая мои мысли, – он пренебрег страховкой и пошел напролом».

К моменту нашего разговора была написана половина книги, ее вводные, исторические и потому в общем-то безобидные главы. Но Тони уже располагал кое-каким острым материалом и дал мне об этом понять. Он считал, что если хочешь детально познакомиться с деятельностью любой организации, необходимо заглянуть в ее бухгалтерские книги, а проще говоря, изучить финансовую сторону ее существования. Тони описывал организацию и оценивал ее доходы от торговли наркотиками, игорного бизнеса и порнографии. Первую главу он посвятил истории зарождения мафии на американской земле и ее роли за последние полвека. Шаг за шагом Тони показывал рост организации, начиная с Нового Орлеана, ее расцвет во времена «сухого закона» и переориентацию на игорный бизнес и проституцию после его отмены.

Готовый текст кончался вопросом: «Если в США в настоящее время насчитывается двадцать шесть кланов, миллиардные доходы которых не облагаются ни местными, ни федеральными налогами, то куда деваются эти колоссальные деньги?» На этот вопрос была призвана ответить вторая половина книги.

«Понимаете, – говорил Тони, – их можно поймать только на деньгах, а для этого надо выяснить, как заработанные в Штатах грязные деньги, проходя через банки Европы, возвращаются назад, чтобы финансировать легальный бизнес. Убийства, грабежи, рэкет – здесь ничего не докажешь. Свидетелей нет, а если их и найдешь, то только для того, чтобы тут же похоронить. Наш шанс, единственный шанс – это грязные деньги. Они ползут по счетам, оставляя следы! Вы согласны?»

Майкл отхлебнул из бокала и посмотрел на Варгу:

– Что мог я ему ответить! Как сейчас помню, мы сидели вдвоем на зеленой лужайке загородного дома, неподалеку от Нью-Йорка. Было жарко, он распахнул рубаху, обнажив грудь. В знойном воздухе гудели пчелы. Я молчал...

«Что ж, – сказал Тони, – значит, нет. Может, вы и правы... Честно говоря, я давно уже пришел к мысли, что против мафии должна работать только мафия, другого пути сломать эту организацию просто нет. Но тогда все лишено смысла. Жаль...» Он поднялся, давая понять, что разговор окончен. И я согласился.