Автор книги: Юлия (Ли) Ода

Глава 3. Лакуны информации

1.

Папа неуверенно потыкал вилкой сосиску.

Броня так и не смогла удержать в памяти его лицо. Уж больно незапоминающейся внешностью обладал мужчина. Каждый четвёртый посетитель храма, в случае если он был того же пола и схожего возраста, выглядел так же. Однако казусов на эту тему почти не случалось: богине удавалось опознать Мирека Глашека по контексту ситуации. Ведь он обычно заявлялся либо после того, как кто-то из послушниц доложит о приходе родителя, либо в компании с супругой.

С Бастет Глашек же проще: видишь своё ожившее отражение, но с зелёными волосами – это Перловка. Если зелёные не волосы, а глаза – это матушка.

Она, кстати, не уделяла такого большого внимания еде. Точнее, тому факту, что по еде могло что-то ползать.

Наверное, не самым разумным решением было устраивать семейный обед в покоях Вельзевулы, широко известной в узких кругах тем фактом, что её тело постоянно порождает всё новых и новых мутантных мух, обладающих рядом весьма необычных свойств. За последние месяцы малышка, конечно, научилась неплохо контролировать свой рой, но делала это недостаточно хорошо, чтобы её можно было без опаски выпускать гулять из защищающей гражданских от её членистоногих друзей просторной бронированной камеры.

Так что, пусть даже мухи по большей части послушно сидели по углам, стенам и инсектариям, некоторые из этих крылатых тварей позволяли себе вольности. Особенно сейчас, когда их светловолосая хозяйка со свойственным столь юным созданиям – а двух годков ещё не прошло с тех пор, как ей исполнился первый десяток лет, – задором игралась с Роей в мячик, позабыв обо всём на свете, кроме самой игры.

Так или иначе, папенька предпочитал повнимательней изучить трапезу на предмет заползшей куда не просят мухи, нежели отвлекать девчушку от её занятия. Понимал, видать, сколь важно для приёмной внучки хоть немного побыть самым обычным ребёнком. Не жертвой экспериментов злого божества, а именно что простой хулиганистой пацанкой.

Оно и к лучшему. Тем более, что игра помогала не только Вельзевуле расслабиться и наладить отношения с другими детьми: рыжими непоседливыми тройняшками Праведными, бойкой смелой Иренкой Шайс и самым взрослым во всей этой компании, младшим братом самой Брони Глашек, Лёвой, – но ещё и помочь Рое освоиться с управлением одним из своих новых псевдотел: собачьим.

Хотя, конечно, не сказать, что псевдотело действительно походило на собаку. Из общего с этой животиной у переплетения ветвей, что скрывало меж “рёбер” настоящее тело змеюки, были только четыре вертикально ориентированные лапы и зубастая пасть. Шея у зверюги, например, хоть и не отсутствовала, но настолько плохо считывалась с облика, укрытая бронёй, образующей некое подобие горба, что многие сказали бы: “никакой шеи попросту нет”. Вообще, животное казалось скорей рептилией, пусть даже не елозило тем, что ему заменяло брюхо, по полу.

Наверное всему виной тот факт, что управляющая псевдотелом Роя не думала имитировать собачье поведение. Она не выражала радость виляющим хвостом – как минимум потому, что у квазисобаки он был “купирован”, – не подпрыгивала на месте, когда человеческий детёныш пытался совершить обманное движение, а просто старалась перехватить мяч и принести его в руки ближайшему безволосому хомо сапиенсу, потратив на это как можно меньше сил.

Минимум движений. Больший упор на наблюдение и полезную работу дендромышц. Пожалуй, единственным откровенно лишним характерным действием можно было назвать лишь манеру пробовать на язык воздух. Броня могла, конечно, позаботиться о том, чтобы псовое тело не реагировало на данный конкретный порыв змеюки, но посчитала это откровенно бесполезным начинанием. Не стоило создавать дополнительные препятствия, которые могли бы вызвать диссонанс между сознанием Рои, изначально не имеющей никаких конечностей, и её новым телом.

Тем более, ей ещё осваивать форму дышущего зелёным пламенем и острыми, словно заточенные клинки, листьями, дракона.

Наконец отец убедился в “безопасности” сосиски, откусил разом четверть от неё и, прожевав, тяжело вздохнул.

– Куда этот мир торопится? Почему событиям надо развиваться настолько быстро?

Броня перевела взгляд на родителя и улыбнулась ему.

– Ну ты же знал, что я рано или поздно стану замужней женщиной, верно?

Очевидно, отец имел в виду иное. Он беспокоился, что не успевает освоить новую профессию на уровне, достаточном, чтобы внести сколь-нибудь ощутимый вклад в дело храма, но Лешая посчитала, что много разумней увести разговор от этой темы.

Мужчина улыбнулся. Он принял правила игры и решил развивать беседу в сторону событий традиционно считающихся счастливыми, а не тех, что вызывают упаднические настроения.

– Но я полагал, что в этот момент у неё не будет почти взрослой дочери, – кивнул он в сторону Вельзевулы, которая аккурат в этот момент сумела “развести” Рою и, заставив её ожидать броска меча слева понизу, высоко прыгнула и сделала пас одной из рыжих тройняшек. – Ой, беда-беда, что люди-то скажут?

Броня усмехнулась, услышав эти нарочито тяжёлые причитания.

– Они скажут: “союз великого рода Маллой и богини уже был благословлён сильным ребёнком, чьё могущество неоспоримо”, – ответила девушка, делая вид, будто бы не замечает мухи, пролетевшей опасно близко к её лицу. – А про тебя они скажут: “не только его семя проросло в деву столь сильную, что ей оказалось по плечу подчинить мощь Лешего, но и мудрость его прошла сквозь поколения и позволила ей избрать себе падчерицу, обречённую на то, чтобы её имя сохранилось в веках”.

Матушка хохотнула.

– Ох, Бронька ты наша, когда ты успела стать такой…

– Взрослой? – уточнила она.

– Пожалуй, – кивнула родительница, а затем потянулась к дочери, чтобы мягко погладить её по волосам. – Казалось бы, совсем недавно ты уже была могущественной и знающей, но не ощущалось в тебе этой… не знаю как сказать… жилки?

– Общение с пани Маллой многому меня научило, – Лешая сознательно избегала упоминать пересборку личности лишний раз, зная, что даже люди, которым, казалось бы, полагается воспринимать это адекватно, чересчур нервничают по данному поводу. – Она много рассказывала мне о том, как быть женой благородного мужчины. А я, если вы не заметили, новые знания усваиваю очень быстро.

– О, да, – хихикнула родительница. – Я помню, как ты всего за пару месяцев научилась знатно бренчать на гитаре.

Да… раньше для этого требовалось учиться. Но сейчас среди поглощённых Броней людей имелось несколько музыкантов, благодаря чему она могла бы и на барабанах что-нибудь сбацать, и на синтезаторе исполнить, и даже на флейте.

– Тогда чему мы удивляемся? – беспечно пожала плечами Лешая. – Свадьба состоится послезавтра. В тот день я официально стану пани Маллой. Необходимо соответствовать. Не учить же всё в последний день перед экзаменом, как какая-нибудь двоечница.

– А вот я не успел подготовиться, – горько усмехнулся отец, после чего хлебнул газированной воды в прозрачном стакане. – Опасаюсь, как бы не испортить это мероприятие, ударив в грязь лицом перед скопищем благородных.

Броня мягко накрыла руку отца своей ладошкой.

– Ты можешь хоть прийти в плавках и очках на резинке, а затем демонстративно нырнуть бомбочкой в помои, я всё равно не испытаю стыда. Я даже буду смеяться над теми, кого забрызгает. А кому не хватит мозгов при виде этого зрелища сказать “сколь экстравагантно и необычно” вместо “бескультурная челядь”, предстоит обнаружить свои кишки намотанными на кулак Даркена.

Матушка ехидно прищурилась и склонилась к молодой богине.

– Именно Даркена? Раньше ты бы сказала, что намотаешь их сама.

Броня хищно осклабилась.

– Ну, во-первых, я ведь стану замужней женщиной. А во-вторых, пан Маллой много более мягок, чем я, а потому, полагаю, приложит усилия, чтобы участь глупцов оказалась не столь печальной, как если бы за дело взялась ваша дочь, – она вновь обратила взгляд на родителя. – Так что, можешь вести себя так, будто бы это твой личный праздник. Никто, абсолютно никто из тех, кто будет там присутствовать, включая представителей королевской семьи, не смог взрастить кого-нибудь, кто смог бы прыгнуть настолько выше своей головы, насколько это сделала безродная девка Глашек.

Весь пафос момента оказался под ударом, когда мяч вдруг влетел на стол, проскакал по всем тарелкам, опрокинул стаканы, а затем продолжил свой путь. Словно бы этого оказалось мало, Роя, желавшая перехватить снаряд, запуталась в лапах и впечаталась плечом прямиком в мебель, ломая при этом одну из ножек.

Матушка поспешила вскочить на ноги, папа – удержать стол, а Броня – проверить, не ушиблась ли змеюка. Конечно, “сердце”, где пряталась рептилия, было рассчитано на то, чтобы истинное тело Роечки оказалось защищено даже от казусов уровня “великан с размаха швырнул в стену”, но богиня, воспитанная в традиции “мы в ответе за тех, кого приручили”, проявляла заботу чисто инстинктивно, не раздумывая над этим всерьёз.

– Бедненькая, – прошептала девушка, поглаживая зверюгу по коре горба-брони, после чего обратила свой взор в сторону детишек.

Девочки все разом, кажется совершенно не сговариваясь, указали перстами в направлении Лёвы. Мальчишка стоял совершенно не там, откуда мяч прилетел, однако никого из маленьких хулиганок это совершенно не беспокоило.

– Я? – парень удивлённо озирался, касаясь рукой груди. – Почему я? А! Да! Точно! Это был я!

Броня кривовато усмехнулась.

– Ты, значит? Что же, тебя ждёт суровое наказание: попрошу Меца потренить тебя, а то ты, видать, распустился без пристального внимания старшей сестрёнки.

2.

Деревянная катана в руках Меца, казалось, находилась во всех местах одновременно. Даже взор Брони не всегда поспевал за движениями оружия долговязого рыжего экссамурая. Тот определённо не терял времени даром. Понятное дело, что воин, сумевший оказаться полезным в сражении аж с самим Ганнибалом, находясь при этом в неуклюжем нетренированном теле случайной девахи, вернув свой прежний облик, сможет продемонстрировать уровень более, чем достойный. Но пан Праведный предпочитал не останавливаться на достигнутом. Всего за три месяца он сумел не просто освоиться с базовыми приёмами дендромагии, но ещё и ввести их в свой стиль, что ныне он и демонстрировал, здесь, на полянке средь храмового садика, привыкшей уже к тому, что всякие колдуны топчут траву в попытках сразить друг друга как можно более изощрённо.

На самом деле, Броня подумать не могла о том, сколь много у неё будет учеников. Она достаточно хорошо помнила, что не полагала быстрого взлёта популярности новой магической школы. Однако же статус богини творил чудеса. Желающих оказалось достаточно. Хоть собственное додзё открывай и иди выкаблучиваться на мастеров традиционных течений.

Девушка разумно рассудила, что ей не следует лично тренировать всех и каждого, а потому она сконцентрировалась на нескольких, потенциально имеющих шансы уже в ближайшее время добиться хоть сколь-нибудь заметных результатов. И если, скажем, Жаклин до сих пор не была уверена в том, что в её руках дендромагия позволит демонстрировать эффективность, сравнимую с классической школой, то Меца хоть сейчас выпускай на показательную дуэль с другой студентотой его возраста.

Это даже несколько более достойно, чем средний уровень второго курса, куда его, по итогу собеседования зачислили. Правда, выше скакнуть Мецу не позволяло практически полное отсутствие теоретических знаний.

Броня назвала бы пана Праведного своим лучшим учеником, если бы не Даркен Маллой.

Он любил порой называть себя “номер один”. Особенно в переписках, где под настроение начинал говорить о себе в третьем лице.

Будущего мужа Лешей не особо привлекала дендромагия сама по себе. Его скорей интересовало, как бы научиться колдунствовать не только правой, отдающей рукой, но и левой, забирающей. Традиционная школа полагала подобное невозможным, а Броня не могла толком объяснить, как это получается у неё. Потому девушка предпочла сконцентрироваться на том, чтобы натаскать упёртого некромага на корсиканскую школу и многопоточность каста, которые, как она считала, помогут молодому человеку добиться дисциплинированности сознания необходимой, чтобы не словить берсерка при попытке пойти против того, чему его учили много лет.

Пан Маллой схватывал всё на лету. Он мгновенно усваивал знания, импровизировал, отталкиваясь от них, сплетал их в узор, доселе невиданный. Девушка знала, что жених тренируется не только с ней, но и с Гало, предпочитающим работать не с протяжённой во времени болью, а мгновенной. И это чувствовалось. Даркен хорошо контролировал эмоции и прекрасно справлялся с нюансами.

Но право слово, почему вместо нормального оружия, он вновь взял какую-то выпендрёжную дичь? “Яплеть”. Два кольца. Хтонова электроника. То, что на левую руку – причиняет боль ударами тока, а правое – выпускает искровой разряд, из которого магу полагалось формировать поводок. Понятное дело, что у этой штуки имелись плюсы, но они никак не перевешивали минусы, к которым Броня относила повышенные требования к ресурсам мозга при попытках банально контролировать электроповодок и потенциальную бесполезность в зоне действия магической бури.

Всё же, Даркен всегда был “себе на уме”. Да и по оговоркам его можно понять, отчего он “как минимум пока” не собирался учиться именно так, как от него требует Броня. По какой-то причине он решил, что именно ему необходимо сразиться с Перловкой. И он хотел избежать “проблемы Нефритовой империи”. Броня понятия не имела, откуда, но тем не менее, она точно знала, о чём говорит жених. О ситуации, когда в технику ученика мастер специально закладывает критический недостаток, о котором знает только он сам. Чтобы затем сразить бывшего протеже.

Но почему такое зовётся “проблемой Нефритовой империи”? Так поступал со своим учеником только мастер Ли и никто больше. Глупость какая, раздувать частный случай до проблем всея ханьской земли.

А вот у пана Праведного никаких проблем с доверием к мастеру не наблюдалось. Он впитывал каждое слово богини, как губка. И пусть его начальный навык магии – именно магии, а не боя, – оказался весьма и весьма невысок, мотивированность, сметливость и усидчивость ученика компенсировали этот недостаток. Да и в целом, работа с “чистым листом” позволяла Броне лучше увидеть преимущества и недостатки дендромагии “со стороны”. Незамыленным взглядом.

Так или иначе, пока что даже этот увлечённый самурай не мог себе позволить полностью перейти на дендромагическое колдовство. Как минимум потому, что использовать дерево для аутозачарования покамест получалось только у самой Лешей, довольно наплевательски относящейся к состоянию своего смертного вместилища. Мец Праведный же, например, не был готов каждый раз для простого усиления мышц или обезбаливания проращивать в своём теле корни колдовских растений. Нет, в этой ситуации он предпочитал использовать созданный под руководством Ганнибала меч, не извлекая последний из ножен.

Неудивительно, что первым делом Мец поработал именно что над ножнами. Это была не мёртвая конструкция, только и способная, что защищать оружие от внешней среды, а владельца – от самого оружия. То оказался несложный дендроконструкт, который обладал достаточным пониманием окружающего мира, чтобы знать, когда отпустить меч, а когда – оплести его корнями, подстраиваясь под постоянно изменяющуюся форму клинка.

Однако, пану Праведному предстояло многое в себе сломать, отказаться от многих привычек, если он желал в дальнейшем сражаться не только с простой челядью, но ещё и с некромагами да их конструктами.

Броня уже секунд тридцать заставляла ученика стоять в глухой защите, атакуя разом тремя щупальцами. Всё внимание Меца было сосредоточено именно на этих коричнево-зелёных плетях, которые он умело отражал своей деревянной катаной, не забывая при этом каждый раз передать угрозе наскоро сплетённый магический контур, лишающий дендромагическую тентаклю гибкости, которая позволила бы миновать блок, сколь быстрым и умелым он не оказался.

Тридцать секунд. Бесконечно долго, по меркам магической дуэли. За этот срок Мецу полагалось бы уже придумать, как бы выпутаться из этой истории.

Иначе уже противник придумает, как склонить чашу весов в свою пользу.

Очередное щупальце встретилось с деревянным лезвием, однако контур, переданный рыжим некромагом, попросту не сработал. Он оказался компенсирован контрзаклинанием, а потому плеть без труда скользнула к запястьям бывшего самурая, оплела их и, резко сжавшись, отхватила ученику богини обе кисти.

Тот успел отреагировать только попыткой разорвать дистанцию, но оставшиеся два извилистых корня без труда настигли молодого человека и пронзили его грудную клетку.

– Слишком медленно соображаешь. Слишком шаблонно отвечаешь на изменения обстановки. Недостаточно контролируешь поле боя, – чеканила Лешая, пока её щупальца, совсем недавно действовавшие резко, зло и агрессивно, ласково и аккуратно восстанавливали тело пана Праведного. – Любой “пат” в сражении некромагов, это сигнал о том, что необходимо менять тактику. Срочно. Потому что “пат”, это ситуация, в которой ничего не происходит. А это значит, что имеется отличная возможность спокойно обдумать происходящее.

Мец рассеянно разминал кисти, недавно отделённые от его тела и вновь возвращённые обратно. Пусть с учётом того, что с момента ампутации прошло совсем немного времени, магическая чуждость ещё не успела пропитать плоть молодого дендромага, тот попросту не мог до сих пор привыкнуть к переодической утере конечностей.

К ситуации совершенно нормальной для любого студента УСиМ, старше первого курса.

– Понимаю, госпожа, – смиренно поклонился Мец. – Мне категорически не хватает опыта дуэлей с соперниками подобного уровня. И опыта осмысленного наблюдения за подобными дуэлями, когда я буду способен осознать, почему именно одна сторона проиграла, а другая – победила.

Броня кивнула.

– Каким образом ты мог бы разорвать пат со своей стороны в данной ситуации?

Девушка неспешно двинулась в сторону камня, на котором грелась обожравшаяся вкусняшек Роя: папа показал Вельзевуле, как забавно кормить змею, и они на пару запихали в неё угощений в два раза больше дневной нормы, из-за чего рептилия обратилась в некое подобие куска садового шланга. По крайней мере активности она ныне проявляла примерно столько же.

– Я… не знаю, – честно признался Мец и задумался. – Очевидно мне стоило бы первым делом разорвать дистанцию, чтобы выиграть время на размышления и хоть немного изменить обстановку на поле сражения. Сейчас, раздумывая над схваткой на холодную голову, я вижу как минимум три потенциальных способа выйти из-под удара плетей. Однако я плохо представляю, каким образом мог бы перейти к контратаке.

Некромагичка уселась на камушек рядом с питомицей и начала ласково поглаживать ту по участку мордочки между глазами и кончиком носа.

– Как ты думаешь, на чём я основывала техники боя щупальцами?

Ученик нахмурился и задумался.

– Это подражание какому-то животному? – Мец перевёл взгляд на Рою. – Змее?

– Быть может…

– Быть может? – изогнул бровь рыжеволосый дендромаг.

– Быть может, где-то в первооснове техники и было подражание змее. Однако я опиралась на корсиканскую школу обращения с поводком, которая, в свою очередь, являлась модификацией индийской традиции боя с уруми.

– Уруми? – не понял экссамурай.

– Меч-пояс. Гибкая дура, сочетающая в себе преимущества хлыста и меча. Ну и пачку их недостатков. В мире без магии оно бы вымерло окончательно с пришествием пороха, но мы живём в Форгерии, где колдовство существенно расширяет роль и функциональность холодняка, – Броня перевела взгляд на ученика. – Думаю, в твоём случае обучиться современным техникам работы с уруми будет проще, чем пытаться освоить поводки. Плюс, уруми в своей первооснове конструктивно ближе к твоей катане, насколько это возможно, из-за чего обращение оружия одного в другое у тебя будет занимать меньше времени.

Мец потёр подбородок и задумчиво хмыкнул.

– Полагаете, я мог бы отражать при помощи подобного инструмента сразу все щупальца, а в промежутках за счёт выигранного времени имел бы возможность контратаковать.

– Да и перемещаться при помощи уруми тебе было бы проще. Увеличил бы манёвренность, – ответила девушка. – Думаю, основы ты сможешь освоить и без меня.

Молодой человек вложил кулак в ладонь и смиренно поклонился.

– Благодарю вас за наставления, сенсей. Постараюсь подготовиться к нашему следующему уроку…

– У тебя будет достаточно времени, – отмахнулась Броня. – Ни завтра, ни послезавтра, ни днём позже я учить никого не собираюсь.

Мец улыбнулся.

– Именно поэтому у меня не будет достаточно времени, госпожа. Мне придётся приложить много усилий, чтобы обеспечить вам хотя бы какое-то подобие выходных на сей срок, это не считая вашей просьбы о том, чтобы я взял Льва в ученики. Так или иначе, не хотелось бы, чтобы ваша грядущая свадьба оказалась омрачена необходимостью отвлечься на иные хлопоты, кроме приятных.

Лешая усмехнулась наивности собеседника.

Разумеется, свадьба окажется омрачена. Много чем. Перловка об этом позаботится, как минимум. Ближайшие два дня окажутся насыщены событиями разной степени эпичности и неэтичности. Для Тёмной стороны личности богини огромное значение имели символы. По сути, Броне должно быть достаточно просто суметь дотянуть оставшееся время до момента, когда она, стоя на коленях у алтаря, переживёт метафорическую смерть, как слечна Глашек и переродится пани Маллой. После этого события Перловка скорей всего потеряет волю к борьбе. Просто ляжет себе и прорастёт печальным древом.

Броня это знала. Её доппельгангер это знала.

А потому, решающему сражению предстоит произойти в эти два дня.

По крайней мере, это делало текущий кризис сколь-нибудь предсказуемым.

Однако, стоило ли всё это говорить Мецу? Разумеется, нет. Подобная информация лишь добавила бы ему поводов для беспокойства, в то время, как зона ответственности оставалась бы прежней.

Лешая улыбнулась.

– У вас с Илегой неплохо получалось справляться, покуда я спала, – успокоила подчинённого богиня, поднимая змейку на руки. – Целую неделю. Это в два раза дольше, чем период, на который я собираюсь забыть о том, что являюсь богиней-нагибаторшей в бояръ-аниме и стать героиней обычного женского романа.

Мец смущённо улыбнулся и поднял руку.

– Сделаем вид, будто бы я понял сказанное, и потому просто пожелаю вам хорошо отдохнуть.

– Как скажешь, – пожала плечами Броня. – А мне пока надо успеть похлопотать о подарках на свадьбу…

3.

Броня приземлилась в саду усадьбы Маллоев и тотчас же повела плечами, стряхивая со спины стремительно высыхающие ветки. Ещё секунды две назад они формировали вполне себе функциональные крылья, вызывавшие весьма стойкие ассоциации с драконьими, а ныне же им предстояло вернуть богине всё то, что было в них вложено, и ни каплей меньше.

Илега терпеть не могла, когда госпожа вместо того, чтобы, как простая смертная, путешествовать от точки “А” в точку “Б” посредством колёсного транспорта, в который можно было бы загрузить свиту, попросту носилась по городу в одиночестве. Единственным способом хоть как-то успокоить капризную камеристочку было попросить её переодеть госпожу для полётов. В конце концов, не всякое платье годилось для того, чтобы его хозяйка отращивала два псевдокожистых крыла. Лишь одеяние с открытой спиной позволяло делать это без вреда для наряда.

А последний фактор оказывался достойной компенсацией для сластолюбивой горничной.

Броня оправила причёску – будто бы с учётом колдовской косметологии мелочи, вроде сопротивления воздуха при полёте на большой скорости, могли всерьёз повредить внешнему виду богини, – и направилась напрямую в беседку, где нынешняя пани Маллой вела разговоры с несколькими гостьями её уровня.

– Матушка, пани Коловрат, пани Марквартович, пани Елецкая-Червонице, – кивком на грани поклона поприветвовала дворянок богиня. – Надеюсь, я вам не сильно помешала?

Ох уж, эти постоянные расшаркивания. Но что поделать? Каждая из присутствующих обладала влиянием, достаточным, чтобы в случае чего стать помехой, уровня камушка в ботинке. Да, разумеется, не требуется много труда, чтобы остановиться и вытряхнуть его, однако не в каждый момент жизни имеется такая роскошь, как несколько секунд свободного времени. В ходе сражения подобная мелочь может стоить тебе жизни.

А Броне предстояло пройти через великое множество сражений.

Так что, разумней было потратить немного времени на расшаркивания и не наживать врагов понапрасну. По крайней мере там, где этого можно избежать, просто следуя этикету.

Лучшая битва – это та битва, которой не было.

Нет смысла плодить себе недругов, с учётом того, что мироздание и так на них не скупится.

Пани Маллой ответила невестке улыбкой.

– Нет, ты ничуть не помешала нам, Ласковое Солнце. Тем более, что в Богемии сейчас существует всего две темы для разговоров: война и твоё грядущее замужество. И нетрудно догадаться, что те, кого интересовало первое больше второго, предпочли отправиться на восток, чтобы поучаствовать в данном мероприятии лично.

Лесть. Как же без неё в высшем свете? Впрочем, было бы разумно кому-нибудь заявляться к роду Маллой, собирающемуся породниться с богиней, чтобы, будучи гостем, поднимать тему, теоретически ведущую к обсуждению того, сколь сильно виновата Лешая в текущем военном конфликте? Не стоило злить хозяев, находясь на их территории. Особенно хозяев, в роду которых вздорные любители бросать вызов обществу встречаются два раза в три поколения.

А если учесть, сколь опасна для богемийского дворянства стратегия, избранная Ришардом Маллоем, то и вовсе, три раза из трёх известных Броне.

Броня мило улыбнулась в ответ будущей свекрови.

– Мне бы хотелось поговорить с дедушкой Руфусом, – при первой возможности озвучила свои желания Лешая. – А затем мне нужно буквально лететь в другое место. Буквально.

Она попыталась шевельнуть крыльями, запоздало вспомнив, что уже избавилась от них, предварительно высосав из дендроплоти всю возможную энергию. Не стоило разбазаривать холод просто так. Пусть ныне казалось, что запас воспоминаний от великого множества замученных до полного безумия бедолаг достаточно велик, чтобы до конца своего смертного существования не задумываться о тратах, Броня предпочитала предупреждать проблемы задолго до их появления.

В частности, много лучше сократить расход до такой степени, чтобы нерегулярного пожирания чужих душ с лихвой хватало для того, чтобы удерживать текущий баланс.

Ответ последовал, впрочем, не со стороны хозяйки дома. Слово взяла Эдения Маквартович, старая – во всех смыслах – подруга рода, из которого происходила нынешняя пани Маллой.

Впрочем, истинный возраст женщины выдавали только её поведение и взгляд. Тело выглядело лет на двадцать, максимум – двадцать пять. Из-за этого буквальное старческого ворчание в её исполнении казалось дико неуместным.

– Вам, юная леди, стоит поменьше проводить времени в компании этого человека. Я помню его молодым, и хочу сказать, что уже тогда в нём было вздорности больше, чем в вашем будущем супруге, и единственное, что с тех пор поменялось, так это количество возможностей, коими он может испортить жизнь окружающим.

Броня улыбнулась. Она знала эту историю. Матушка Ришарда Маллоя не просто так не появлялась на горизонте, несмотря на то, что по меркам форгерийского дворянства являлась достаточно молодой особой: она предпочла бежать из общества тех, кто знал её мужа лично, куда-нибудь, где это не будет иметь никакого значения.

В Америку.

– О-о-о, это было бы великолепно, – отозвалась Броня. – Мне, как богине Хаоса, предстоит многому научиться у старика Маллоя. Я вообще его большой фанат.

Будущая свекровь рассмеялась, изящно прикрыв рот ладошкой.

– Ох, тут не беспокойтесь, пани Маквартович. Вы заметили, что Руфус перешёл с пахучих сигарет на вейп?

Эдения закатила глаза.

– Он всегда парадоксально любил моду при всех своих попытках демонстративно от неё дистанцироваться, Сепия. Впрочем, пар раздражает куда меньше, чем табачный дым.

– Всё не совсем так, – улыбнулась пани Маллой и заговорщески прищурилась. – На самом деле всему виной камеристка слечны Глашек. Это непуганное русовласое создание столь настойчиво и неустанно выхватывало сигареты прямо изо рта моего свёкра, что тот в итоге сдался.

Брови пани Маквартович удивлёнными птичками взлетели вверх.

– Нонсенс! Неужели мир создал барана более упёртого, чем Руфус Маллой?! Я думала, что в подобной ситуации Форгерия попросту коллапсирует в чёрную дыру, ведь такие значения упрямства должны превышать критическую массу. Уверена, что существование этих двоих в одном месте нарушает какой-нибудь парафизический закон.

В этот момент в разговор решила вмешаться Лешая.

– Я люблю игры в открытом мире с вышками и большим количеством знаков вопросов на карте.

Дворянки, ожидаемо, не поняли, к чему этот спич. Потому Броне пришлось уточнить.

– Меня в УСиМ зовут занудой не просто так. Не только лишь за любовь к лекциям. Я очень настойчива. До духоты настойчива. Я буду следовать по пути к цели до тех пор, пока физически или парафически способна передвигаться. А как только лишусь этой возможности, я буду искать способ мгновенно перемещаться на бесконечно большие расстояния.

Уголки губ богини изогнулись в самодовольной злой улыбке.

– Так что, не беспокойтесь о том, что Руфус Маллой может на меня плохо повлиять. Вам стоит опасаться, что это я плохо повлияю на него.

Пани Маквартович тяжело вздохнула.

– Сколь много бравады, моя дорогая. Я резервирую право на одно “я же говорила”, когда вам потребуется жилетка для слёз.

Броня кивнула.

– Бенэ. Я смогу с этим жить, – она обратила взгляд в сторону будущей свекрови. – Итак? Где я могу найти несноснейшего из Маллоев по версии старшего поколения?

Женщина закатила глаза.

– Зайди в усадьбу и прислушайся. Она, конечно, большая, но, думаю, либо шум гироскутера, либо вой валящего из ушей прислуги пара, великая Лешая уловить сможет.

Броня рассмеялась громким скрипучим смехом.

– Я предвижу новый раунд противостояния Илеги и старика Руфуса, когда моя камеристочка прознает про новое увлечение антарктидянина. Ладно, я поспешу на встречу!

Броня уже намеревалась помчать на поиски старшего Маллоя, но вынуждена была задержаться, когда будущая свекровь демонстративно постучала себя по щеке, требуя от невестки поцелуйчика.

Следом же пришлось выслушать наставление:

– Не забудьте, слечна Лешая, что на следующие три дня вы целиком и полностью, за исключением разве что брачной ночи, переходите в моё распоряжение.