Автор книги: Юлия (Ли) Ода

Соавторы: Ян Бадевский,Василий Груздев,Константин Федотов,Дмитрий Инин,Игорь Давыдов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 164 (всего у книги 355 страниц)

Глава 16

Дворец Нарышкиных в Замоскворечье

Три часа ночи

Ахмет Рамзанов, начальник княжеской СБ, всерьёз задумался над тем, чтобы упаковать вещи и свалить куда подальше. Не просто из Москвы. Лучше из страны. Или даже в Пустошь. А всё потому, что его наниматель очень сильно не угодил… и Рамзан догадывался, КОМУ.

Дела Нарышкиных рухнули в одночасье.

Взрывы на заводах, горящие склады и магазины, падающие дирижабли, выходящие из строя мехи. В довершение ко всему, Иллариона Дмитриевича вышвырнули из Соборного Трибунала. По другому и не скажешь, ведь исключение арбитра – процесс многоступенчатый. Вначале император шлёт запросы лидерам Великих Домов, затем решение утверждается и скрепляется подписями, после чего Его Императорское Величество издаёт окончательный указ, к которому всё это прикладывается. Если хотя бы один клан выступит против снятия арбитра, чиновник сохраняет свою должность. Подобные случаи известны.

Получается, Нарышкины не угодили всем?

Так и получается.

Лидеры всех Великих Домов объявили князю вотум недоверия, после чего Илларион Дмитриевич лишился большей части своих привилегий. И статуса неприкасаемости. А как только Нарышкины стали «прикасаемыми», их захотели попробовать на зуб старые враги – Род Прозоровских. Официальное объявление войны, затем – молниеносные нападения на важные стратегические объекты. Князь пришёл в ярость и отправил основные ударные силы к родовому гнезду Прозоровских, расположенному в Подмосковье. Две армии схлестнулись в лесной глуши, и вот уже битый час от командира гвардии Елисея Череватова нет никаких вестей. Связаться с ним невозможно даже с помощью телепата. Как и с его заместителями.

Ахмет, конечно, слышал о верности своему Роду, но…

Верность хороша до тех пор, пока корабль не начнёт тонуть. А тут – полная амба. Все мыслимые и немыслимые неудачи обрушились на Нарышкиных, и случилось это за считанные дни. Плотный поток событий, на которые невозможно повлиять. Как предотвратить взрыв цистерны на химическом заводе или землетрясение на одной из уральских шахт? Там землетрясения раз в сто лет бывают, и то – не больше пяти баллов. А здесь – целых восемь баллов! Разрушения такие, что производство хрен восстановишь. А главное – ведь окрестные населённые пункты не пострадали… Возможно, геомант работал, но уж очень большая площадь поражения. С третьим рангом целый горнодобывающий комплекс не угрохать…

Ахмет за последние три дня почти не спал.

Расследования шли одно за другим, а результатов – ноль. Возникало ощущение, что если существует ничтожная вероятность какой-нибудь катастрофы, то она непременно случится.

А ведь все знают: так работают мойры.

Далеко не всегда провинившихся отступников по телевизору показывают. Кормчие принимают решения по своим врагам без оглядки на всякие там Супремы и международные полицейские организации. Мойрам никто не указ. Захотели – и втоптали в грязь чью-то судьбу. Они не обязаны ни перед кем отчитываться. Конечно, такие казни должны быть показательными, чтобы другим неповадно было. Вот поэтому неприятности вначале обрушиваются на семью и бизнес отступника, а затем – на него самого. Чтобы хорошенько проникся, раскаялся, осознал. И тут не обойтись без трансляций – все должны понимать, что происходит.

Но были и городские легенды.

Которые утверждали, что мойры порой действуют исподтишка. Если не хотят привлекать к операции лишнее внимание.

Ахмет пил кофе, нервно курил и смотрел на экраны видеонаблюдения, когда по дворцу жахнули кинетикой. Из ближайшего переулка, сметая фонари, чахлые кустики и скульптурные группы, вылетело нечто, подозрительно напоминающее старый грузовик. Нечто врезалось в каббалистическую бронированную дверь, и раздался взрыв.

Дверь выстояла.

– Ну-ну, – хмыкнул начальник СБ, и его рука потянулась к тревожной красной кнопке. – Только не в этой жизни, уродцы.

Что за «уродцы» осмелились напасть на Нарышкиных, он понятия не имел.

Кинетик, швыряющийся грузовиками, должен стоять близко. На дистанции около пятидесяти или ста метров. А учитывая конфигурацию примыкающих к зданию улиц – ещё ближе.

Ахмет отдал мыслеприказ – и на позицию телепортировались два прыгуна.

Радар, установленный на крыше, показывал, что в небе опасностей нет…

Вот только не учёл Рамзанов, что его противники владеют гораздо более обширным арсеналом технологий, чем его хозяин.

Сначала дверь покрылась льдом. Потом ударила молния. Яркий электрический разряд даже на экранах выглядел эпично.

В следующую секунду потухли экраны.

Ахмет почувствовал себя слепым. Двадцать четыре камеры, обеспечивающие круглосуточное наблюдение за территорией! И не только за территорией, а ещё и за крышей. Плюс коридоры, холл и лестница.

Погас экран радара.

Ахмет не стал тратить время на телепата – уже ясно, что действуют профессионалы. Ударить по кнопке, запустить все охранные цепочки. По анфиладе дворцовых покоев прокатывается сигнал тревоги. С утробным гулом начинают выдвигаться бронированные плиты – они перекрывают парадный и чёрный ход, подземную парковку, выход на крышу.

Здание наполняется боевыми големами.

Впрочем, это не всё.

Ахмет вызывает ключевые посты через телепата:

Доложить обстановку.

И тут выясняется, что мертвецы докладывать не умеют. Треть постов молчит, остальные не понимают, что происходит. Один из охранников успел произнести слово «инквизиторы», после чего умолк. Окончательно.

Лоб начальника СБ покрылся холодной испариной.

Опоздал.

Можно было свалить ещё днём, но он опоздал.

Естественно, големы и рядовые охранники не остановят подготовленных карателей. Да и самого Рамзанова по головке не погладят за такую «безопасность». Шутка ли: десять минут прошло, а непрошеные гости уже проникли во дворец.

Вспыхнул красным огонёк селектора внутренней связи.

Проигнорировать этот звонок было нельзя.

– Ваша Светлость, – Ахмет судорожно сглотнул.

– Что там у вас происходит? – голос Нарышкина звучал угрожающе. – Совсем берега потеряли?

* * *

Мы обещали не крушить соседние здания – и сдержали своё обещание.

Что же касается дворца Нарышкина, то про него речи не шло.

Самолёт у инквизиторов оказался хитрым – он умел зависать над городом и сбрасывать десант на парашютах. Там какие-то сменные конфигурации и поворотные двигатели, я не вникал. Инквизиторы много чего стащили в параллельных вселенных, путешествуя по чужим снам.

В общем, Клавдий прыгнул с парашютом.

А я – просто так.

Могу себе позволить, ага.

После мягкого приземления помог выпутаться коллеге. Вжух превратился в жутковатую членистоногую тварь и спустился на сверхпрочной паутине. Спецназер хренов.

Ещё до десантирования мы отправили к вражинам несколько хитрых устройств, которые обследовали внешний периметр дворца и снабдили нас ценными сведениями. О камерах, каббалистике, неизвестных устройствах. Но мне и не требовалось всё это просматривать. Дальний транс отлично себя зарекомендовал ещё в Пустоши. Что же касается артефактов, то навык всезрения позволил мне заранее выяснить, что напихал в стены хитрожопый Нарышкин.

Клавдий решил порезвиться и швырнул в дверь грузовик.

Чешуйчатая каббалистическая дрянь выдержала атаку. Я думаю, эти стены могут и не такое выдержать. Судя по тому, что я увидел, в кладку столько всего зашито, что мама не горюй!

Хорошо, что есть старые-добрые стихии.

Для затравки я превратил каббалистическую дверь в ледяную плиту, а затем вынес её мощным электрическим разрядом. И сразу помчался вперёд, напитав мышцы силой. К этому моменту Вжух уже слетал на крышу и разобрался с радарной установкой. Очень уж нам не нравилась эта штуковина, она шарила лучами по нашему самолёту. Брат Захарий врубил какую-то секретную глушилку и вывел из строя камеры, по которым местные эсбэшники вели круглосуточное наблюдение за территорией. Поэтому никто не видел, как я забегаю в холл, достаю сакс и расправляюсь с двумя метами, которые даже под допингом слабее меня.

То, что меты приняли крем, я понял сразу.

Во-первых, они меня заметили, хотя на усилении не должны были. Во-вторых, умудрились оказать слабенькое сопротивление. А в-третьих, я ощутил мощный энергетический всплеск, который невозможен при обычных обстоятельствах. И да, по скорости движений эти ребята не уступали мне ни в чём. Ускоренный метаболизм да ещё в сочетании с кремом… Всё бы ничего, да только они привыкли рассчитывать на скорость и не заморачивались техникой. Чтобы уложить обоих, пользуясь саксом, я потратил несколько секунд. Бил наверняка, с огоньком. В прямом и переносном смысле. Доспех вообще не пригодился – меня даже не задели.

Котик доложил, что радара больше нет.

А в следующую секунду раздался скрежет. С утробным гулом из стены начала выдвигаться бронированная заслонка. Противно завыла сирена.

– Во дворце посторонние! – голос, искажённый динамиками. – Вводится режим ликвидации.

Ну, понятно.

Куда ж без этого.

Вопрос лишь в том, кто кого будет ликвидировать.

Приблизившись к заслонке, я одним ударом пробил стену на уровне груди. В атаку вложил побольше электричества и нахрен пережёг все контуры, обеспечивающие движение плиты. Заглушка успела перекрыть половину дверного проёма, прежде чем её заклинило.

Внутрь проскользнул Клавдий.

– Представляешь, на меня прыгунов спустили.

– Ты удивлён?

– Хрен там, – улыбнулся каратель.

В правой руке Клавдий держал сакс, в левой – «аллигатор». Сразу видно мечника, которого даже инквизиторская муштра не смогла переделать. Если только мой брат по оружию не был левшой.

– Разделяемся? – предложил я.

– Угу.

Ворвавшегося в холл мужика в чёрном костюме снесло здоровенным креслом. Раздался отвратительный хруст костей, сопровождаемый чавканьем. Товарища буквально размазало по стене.

Вжух доложил, что летательных аппаратов на крыше не обнаружено.

Это хорошо.

Не хватало ещё, чтобы Нарышкин ускользнул на каком-нибудь аэрокаре.

– Я на парковку, – прочитал мои мысли Клавдий.

Разумеется, нас страховали.

Московские каратели выдвинулись на позиции, оцепили весь квартал и навряд ли позволят князю уйти. Подступы ко дворцу тщательно изучены, скрытый туннель к метро перекрыт. Выезд с подземной парковки простреливается. Но это не значит, что Нарышкин не попытается рискнуть. Попытка, как говорится, не пытка.

Дальний транс – удобная вещь.

Я уже знаю, что личные апартаменты князя расположены на третьем этаже. Знаю: они оборудованы таким образом, чтобы при захвате дворца обеспечивать полную автономию. И сейчас все смежные коридоры перекрыты бронированными заглушками. Там, наверху, вагон артефактов, каббалистики, замаскированных ловушек и…

Боевых големов.

Куда ж без них.

Фойе первого этажа перекрыло мне доступ на лестницу, заблокировав проёмы уже осточертевшей бронёй. Сделать это внизу не получилось бы, уж больно размашистыми и барскими архитекторы сделали пролёты. Так что броня выдвинулась из стен высоко над моей головой. Клавдий успел переместиться в правый коридор, прежде чем его перегородила очередная заслонка. Слева опустилась четвёртая плита, отрезая меня от картинной галереи, бальной залы, коллекции старинного оружия и прочих увеселений. Не больно-то и хотелось.

С десяток големов ждали своего часа за раздвижными панелями боксов.

Веселье началось с того, что под потолком открылся люк, из которого выехала сдвоенная пулемётная турель. Ничуть не стесняясь моей рясы, автоматика открыла огонь. Я ждал, скрестив руки на груди. Часть пуль вмерзала в ледяной щит, но некоторые ухитрялись долетать. Естественно, не причиняя мне вреда, спасибо доспеху.

Вокруг творилась форменная дичь.

Выла сирена.

Взрывался щепками паркет, разлетались на тысячи осколков настенные плафоны, фонтанчики штукатурки довершали разгром. А вот окна – с ними ничего не происходило. Ибо многослойный пирог из полимерных плёнок.

Гул стих.

Турель втянулась в свою нишу, люк с тихим жужжанием закрылся.

И тут же полезли големы.

Я терпеливо ждал, пока они все не выберутся из своих боксов. Параллельно отсматривал образы, полученные от котоморфа. Вжух времени зря не терял. Разделавшись с радаром, он перестроился. Убрал крылья, отрастил цепкие клешни и попытался сковырнуть заглушку, перегородившую спуск на четвёртый этаж. Потерпев неудачу, снёс сверхпрочный колпак и сиганул в вентиляционную шахту. В виде сороконожки, так бы он не поместился. Следующий кадр – зачистка поста охраны на четвёртом этаже. Зрелище не для слабонервных.

Когда големы, вооружённые булавами, ломанулись в мою сторону, я решил не мудрить. Просто взял и создал вокруг себя зону арктической стужи. Даже не арктической, а космической. Чтобы убить движуху в зародыше. Големы примёрзли к полу в самых живописных позах. Мне же оставалось лишь прогуляться, отоваривая их молнией. Ледяные осколки эпично разносило по фойе.

Справившись с безмозглыми тварями, я зашагал к лестнице.

По пути срубил голову обнаглевшему прыгуну.

Что ж, пора рассчитаться с князем за старые долги.

Глава 17

Приключения не заставили себя долго ждать.

Вы же помните, что упырь Нарышкин напихал везде каббалистических ловушек? Я и не сомневался, что к их проектированию приложили свои клешни специалисты Тёмной Реки.

И вот, полюбуйтесь.

Не успел я и пары шагов ступить, как из скрытых в полу каналов с шипением повалил ядовито-жёлтый газ. Мерзость какая! Это ведь оружие массового поражения, или нет? Впрочем, Нарышкину терять нечего – он и без всякого газа попал на редактирование.

У инквизиторов на такие случаи имелись маски с фильтрами, чтобы ещё и глаза защищать. Я же оперативно сплёл вязь укрепления доспеха и снабдил свою защиту устойчивостью к ядам. В прошлой жизни мне не раз приходилось валить опасных тварей в болотах, где хватает испарений, токсичных грибов и прочей напасти. Да и сами страшилища порой испускают зловонные миазмы, которым любой подпольный химик позавидует. Так что у меня свои фильтры, магические.

Дрянь быстро заполнила холл, превратившийся в непроветриваемую смертельно опасную ловушку. Меня это, разумеется, не остановило. Как шёл, так и шёл. Краем глаза засёк шустрый силуэт в противогазе. Мету, что ли, послали на разборки? Это вы зря, не поможет.

Противник взмахнул топором, рассекая пустое место.

Пустое, потому что я уже находился в другой точке и всаживал сакс одарённому под рёбра. С хрустом, огненным уроном и проворотом. Переступив через упавшее тело, начал подниматься по лестнице.

Эх, Нарышкин.

Вот же трусливый слабак!

Выскакивающие из стены лезвия я просто хватал голыми руками и переламывал. Усиление, такое усиление. Не удивлюсь, если эти штуки ещё и отравлены, но мне пофиг.

А лестницы тут реально широкие.

Не императорский дворец, но вполне себе средний уровень.

Добравшись до бронированной заглушки, я положил на неё ладонь и за несколько секунд проморозил насквозь. После этого можно было рубануть молнией, но зачем? Я просто ударил кулаком, напитав его силой, и пробил в толстой плите здоровенную дыру. Ещё несколько ударов – и можно пролезть.

Второй этаж.

Первыми меня встретили големы, но в узких коридорах не больно-то развернёшься с молотами и булавами. Мне даже сакс с пистолетом не потребовались. Каждому болвану по двойке – заморозить и развалить на куски. Вроде и сильные эти тролли, но такие неповоротливые!

Пять или шесть големов я превратил в труху за считанные секунды.

От вылетающих из стен дротиков даже отмахиваться не стал – всё принял на доспех.

И неспешно зашагал вперёд, не забывая сканировать пространство всезрением.

А вот и очередная пулемётная турель. Нарышкин предсказуем, как свинья на скотобойне. Чтобы не слышать раздражающий вой крупного калибра, я швырнул в потолок ледяным шаром, а затем добавил молнией. Обломки турели рухнули на ковёр. Экая незадача. Где же силовые поля, господа хорошие?

Свернув направо, я переместился в анфиладу просторных залов, явно предназначенных для дорогих гостей. Старинная мебель, хрустальные люстры, антикварные безделушки. Здесь Нарышкин никаких линий обороны не предусмотрел, но дорогу мне заступили четверо мужиков в строгих костюмах.

– Валите отсюда, – предложил я. – Ваш хозяин – не жилец.

Это какими же надо быть психопатами, чтобы дёрнуться на инквизитора? Охранники дёрнулись. И не просто дёрнулись, а перестали прятать за спинами короткоствольные автоматы.

Выстрелы были бесшумными.

Князь ещё и глушителями обзавёлся.

Жаль, что не обзавёлся мозгами.

Игнорируя автоматные очереди, я шагнул вперёд и с одного удара пробил грудь ближайшего стрелка. Ледяными шипами. Мужик умер сразу. Трое оставшихся повели стволами, но я был гораздо быстрее. Взмах саксом – и падает на пол отрубленная рука с автоматом. Добивающий удар в висок. Выпад. Прямой в голову, и третьего бойца нет в мире живых. Вырвав клинок из глазницы, я увидел, что четвёртый эсбашник, откинув ствол, улепётывает куда подальше. Его спринтерский рывок остановил огненный шар, который выжег в спине чёрную дыру размером с футбольный мяч. Раньше надо было думать. Я не предлагаю дважды.

А вот охватившее меня огненное зарево было сюрпризом.

Не катастрофичным, но я так и не понял, откуда выбрался этот грёбаный пирокинетик.

Хорошо, что мой доспех ещё и от стихийного урона защищает. В укрепление я сегодня вложился по максимуму. Монстров-то крошить в салат не нужно…

Что касается людей, они меня не слишком напрягают.

Покинув зону поражения, я увидел одарённого, который меня атаковал. Очередной любитель пиджаков. По глазам вижу – не нравится такой поворот. Можно было долго играть в кошки-мышки, но я просто зарядил в него молнией, и отправился дальше. В углу остались почерневший труп, обвалившаяся штукатурка и запах озона.

Чтобы попасть на третий этаж, мне понадобилось перейти в правое крыло резиденции Нарышкина, где располагалась винтовая лестница. А ещё князь завёл себе модный лифт – такой, знаете, с решёткой, медными кнопочками и полированной древесиной. Внутрь я заходить не стал, уж лучше пешочком прогуляюсь.

Вжух скинул мне новую партию весёлых картинок.

Питомец очень бодро зачищал четвёртый ярус, где шныряли какие-то некрупные, но агрессивные монстры. Я не сразу дорубил, что это переделанные собаки, которых скрестили с неведомой дрянью из Пустоши. Размерами пёсики не блистали, но вот двигались молниеносно.

Добравшись до третьего этажа, я остановился.

Ловушек не было, но это на первый взгляд. Мне не понравились две вещи. Изоляция целого сектора в глубине этажа и система коридоров, смахивающая на лабиринт. Нормальные люди не превращают родной дом в фабрику смерти. У Нарышкина, насколько мне известно, большая семья, но все эти люди отсутствуют в Москве. А если уж быть откровенным, то любит бывший арбитр Соборного Трибунала раскладывать яйца по удалённым корзинам. Одна жена в Таиланде, другая на Лазурном берегу Франции, третья присматривает за детишками в Хорватии. Захочешь прихлопнуть такой Род – в один замах не справишься. Если ты не мойра, конечно. Но я не хотел, а Кормчие не стали в этот раз трогать ни в чём не повинных людей.

Проблема в том, что у Нарышкина имелись братья.

Моя СБ представила детализированный доклад об этом Роде ещё в середине зимы, и кое-какие выводы я сделал. Отец князя, предыдущий глава Рода, усиленно культивировал телекинез, продолжая генеральную линию своих предков. Поэтому кинетики в династии были мощные, включая моего главного врага. Илларион Дмитриевич возглавил династию после трагической гибели отца во время одной из войн – правда, не с Прозоровскими, а с кем-то из их союзников. За смерть отца Илларион отомстил, но ему светила битва с несколькими мощными семьями, которые раздавили бы его Род без вариантов. И тогда, задействовав все доступные рычаги влияния, мой оппонент заполучил должность арбитра. Прикрылся неприкасаемостью и начал усиленно развиваться. Подминать под себя внеклановых вассалов, криминальные группировки, финансовых воротил неблагородного происхождения. Расширять гвардию. А самое главное – экспериментировать с генетическими линиями.

У Нарышкина было пять жён и неисчислимое количество любовниц, рожающих ему бастардов. Этих бастардов князь принимал в Род, изолируя от матерей. И воспитывая в своём духе. Потомки князя становились метами, пирокинетиками, прыгунами. Как правило, любые комбинации генов были связаны с перемещениями. Ни одного ясновидца, морфиста или оружейника. Некоторые из этих детей выросли, другие – нет. Но все они проходили обучение в закрытых додзё, информации о которых было крайне мало.

Так вот, о братьях Нарышкина.

Один из них, Константин, встретил меня у входа в коридорный лабиринт.

Подтянутый, бритоголовый и бородатый, с хищным взглядом. Я бы сказал, что передо мной кинетик третьего ранга, если верить эфирным завихрениям. В правой руке Константин держал внушительных размеров секиру, в левой – круглый щит.

– Ну, давай, ублюдок. Иди сюда, – прорычал кинетик, грохнув обухом по накладке умбона.

Мы стояли в десятке шагов друг от друга, посреди гостиной с видом на заснеженный бульвар. Я срисовал обстановку. Куча мебели, статуэток. Любой предмет можно использовать в качестве оружия.

Меня тут же подхватили незримые руки и швырнули в окно.

Безрезультатно.

Во-первых, окно было бронированным, и наружу я не вылетел. Во-вторых, духовная броня отлично держит подобные удары. Хотя, сила броска оказалась запредельной. Отлипнув от прозрачной поверхности и бросив взгляд через плечо, я заметил, как по окну зазмеились трещины.

Я выпрямился, но покой нам только снится.

Всё та же чудовищная сила обрушилась на мой доспех и начала его просаживать! Приди я сюда без защиты, Константин просто сломал бы меня, скомкал подобно листу бумаги и выбросил в урну. Давление со всех сторон, по площади! А ведь большинство кинетиков ограничивается швырянием…

Этот тип меня неприятно удивил.

Пришлось ещё больше энергии вкачать в поддержание щита и максимально сконцентрироваться на защите. Так, ладно. Есть вещи, которые очень сложно остановить.

Пули, например.

Выхватив «аллигатор», я начал стрелять. Практически не целясь, расстояние смешное. И тут же оценил мощь урода, который использовал против меня крайне редкую технику – кинетический щит. Впервые в жизни я увидел, как пули вязнут в невидимом киселе, так и не достигнув своей цели. Их просто останавливали силой мысли!

А что, ничем не хуже моего доспеха.

Константин продолжал просаживать мою броню, одновременно удерживая щит.

Убрать пушку в кобуру я не успел. Бородач вырвал из моих рук «аллигатор», и сделал это совершенно безнаказанно. Не прикасаясь физически. С глухим стуком оружие упало на паркет.

Интересно, нахрена чуваку топор?

А, понятно.

Наращивая давление, противник двинулся вперёд. Он не спешил и почему-то был уверен в победе. Я понял причину этой самоуверенности, бросив взгляд на лезвие секиры. Серебристую гладь топора исчертили неведомые узоры, светящиеся красным.

Гадство.

Артефактный топор.

Что ж, поиграли – и хватит.

Пол под ногами у моего оппонента взорвался простенькой «мясорубкой». Не земля, но почти. В составе бетонной стяжки есть песок, а этого вполне достаточно, чтобы управлять стихией.

Константин споткнулся в шести шагах от меня.

Паркет вспучился, начал с треском ломаться, и бородачу пришлось отпустить меня, а силу перебросить на кинетический щит под ногами. Вообще-то, не стоит играть с перекрытиями этажей, но я работал исключительно со стяжкой, не трогая несущие конструкции.

Кинетик отпрыгнул в сторону.

И тут же отбил сакс, брошенный мной, чтобы развеять концентрацию. Красиво отбил, выставив щит. Не учёл только стихийный урон, которым я напитал оружие.

Сакс врубился в щит, выжигая доски, умбон, боевую перчатку и руку моего врага.

Константин взревел и выронил щит.

Попытался сдавить меня по новой, но опоздал. Заморозка – безжалостная сука. Не оставляет даже шансов на выживание, если ты потерял темп.

А ведь засранец мог меня основательно потрепать!

Двинув посиневшему бородачу локтем в челюсть, я превратил его голову в каменные обломки. Подкрашенные красным и серым. Добавил коленом – и развалил то, что осталось от одарённого.

Непрерывная циркуляция быстро восстанавливала мой энергозапас.

Подняв с пола сакс и пистолет, я направился к устью лабиринта. Клинок сунул в ножны. «Аллигатор» перезарядил и отправил в кобуру.

Завернув за угол, обнаружил небольшое помещение, вроде рекреационной зоны, с парой кресел и телевизором на стене. Коридор уходил вправо, а прямо передо мной появилось нечто интересное. Бронированная дверь, распахнутая настежь. Заглянув туда, я обнаружил пост наблюдения с кучей экранов, пультом, вращающимся креслом и парочкой несгораемых шкафов.

Комната пустовала.

Экраны ничего не показывали.

Микрофон селектора ругался на испарившегося начальника СБ:

– Рамзанов, я тебя из-под земли достану! Ты где, подонок? Жив хоть⁈ Почему молчишь? Где телепаты? Вы что там, охренели совсем?

– Нарышкин, – сказал я, приблизив лицо к микрофону. – Ты меня слышишь?

Повисла напряжённая тишина.

Из селектора донеслось осторожное:

– Ты кто?

– Брат Ростислав, каратель пятой ступени.

– Володкевич?

– Он самый. Я тебе вот что скажу, животное. Вылезай из своей пещеры и сдавайся. Не так больно будет. А то ведь разнесём эту конуру к хренам собачьим.

– Мелкий ублюдок, – сделал свои выводы из услышанного Нарышкин.

– Оскорбление, – я сокрушённо поцокал языком. – При исполнении, между прочим. Но тебе терять особо нечего, да?

Пауза.

– Володкевич, – Нарышкин взял себя в руки. – Я тебе скажу одну нехорошую вещь. Ты в мои апартаменты ещё не вошёл. А живым из здания ещё не вышел.

Хмыкнув, я нажал кнопку отбоя.

Ну, пусть будет по-плохому.