Автор книги: Юлия (Ли) Ода
Соавторы: Ян Бадевский,Василий Груздев,Константин Федотов,Дмитрий Инин,Игорь Давыдов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 108 (всего у книги 355 страниц)
Глава 2
Вестибюль за прозрачной вертушкой был переполнен. Туда-сюда сновали молодые люди в белых и светло-серых рясах, на их фоне резко выделялись преподаватели – во всевозможных оттенках чёрного. Брат Вениамин, вопреки моим ожиданиям, двинулся не к лифтовым шахтам, а в другую сторону. Пересёк вестибюль по диагонали, свернул в широкий и светлый коридор, миновал несколько дверей и…
…я увидел свою группу.
Почему-то все неофиты знали номер аудитории, возле которой назначен сбор. Все, кроме меня. Толпа была не то чтобы запредельная, но человек двадцать я насчитал. Явно не тянет на поток в каком-нибудь техномагическом университете. С другой стороны…
Инквизиторы – штучный товар.
Подготовка в семинариях настолько серьёзная, что из этих стен выходят непобедимые машины смерти. И отбор соответствующий. Я не знаю, какими критериями руководствуются отцы, выискивая кандидатов, но как минимум все неофиты – сильные одарённые, прошедшие через сито ментальных экзаменов.
Девушек было меньше половины, как и следовало ожидать. Я насчитал семерых, включая Карину – та приветливо помахала мне рукой. Тут же прилетел недобрый взгляд от Смолина, который я демонстративно проигнорировал. Были здесь и другие знакомые личности: низкорослая азиатка, пятнадцатилетний шкаф, которого я окрестил Кузнецом, близнецы-агрессоры и неприметный с виду высший. Я до сих пор не понимаю, кто этот тип. Быть высшим в такие годы… ну, он точно не бес – у этих нет рангов в привычном понимании.
Получается, все, с кем я пришёл на испытание в августе, поступили. А это означает, что мне попалась крепкая группа, потому что у остальных, как я слышал, дела обстояли намного хуже.
Неофиты сидели на подоконниках, стояли небольшими группами вдоль стен, а некоторые даже сидели на полу, подложив рюкзаки или армейские баулы. Да-да, здесь были те, кто не успел на заселение, как и я, но побеспокоились о необходимом наборе вещей. Трое или четверо, но всё же.
По одежде, внешнему виду и манерам – полная эклектика. Даже летние шмотки показывали социальную дистанцию между простолюдинами и наследниками благородных фамилий. Первые заявились в простеньких, явно купленных по дешёвке футболках и джинсах, вторые – в брюках и рубашках, сшитых на заказ. Я в теме, у меня такие были. Всё идеально скроено, подогнано по фигуре, сделано из добротных материалов. Пара клоунов даже родовые гербы себе оформили на нагрудных карманах. То же касается и девушек. Четверо – в одинаковых бесформенных штанах и лёгких накидках, смахивающих на гибрид платья и парео с тонкими завязочками на уровне живота. Выглядело сексуально и немного необычно. Образ дополняли нарощенные ногти, наклеенные ресницы-опахала, брови с перманентом, увеличенные губы и «эльфийские» мочки ушей. Я вспомнил, какими словами девушки это называют: ухоженность и упакованность. «Полностью упаковаться» – это означало комбо-набор из бровей, ресниц, ногтей, губ и ушей. Приветствуются большие сиськи, но не у всех на это есть деньги, а у кого-то свернулись кредитные линии.
Иное дело – аристократки.
Карина ограничилась покраской волос в сумасшедший розовой-голубой цвет, нацепила штаны-джоггеры цвета хаки и такой же топ, но чуть менее откровенный, чем в былые времена. И да, никаких филлеров, наклеек и километровых когтей. Всё, как я люблю.
Вторая девушка держалась особняком, ни с кем не разговаривала и посматривала на собравшихся с лёгким пренебрежением. Брюнетка с выпрямленными, идеально чёрными волосами. Стройная, но скрывающая фигуру за безразмерными штанами и квадратной укороченной футболкой. И да, эта девушка носила на поясе ножны с коротким клинком-танто.
Третьей, как вы понимаете, была Динара Сугралинова. Та самая азиатка, которую я не смог идентифицировать. Одевалась Динара скромно, в нечто среднее между китайским ифу и спортивным костюмом. При этом ощущался стиль в сочетании с деньгами. Волосы Динара собрала в гульку, а по лицу девушки вообще нельзя было понять, о чём она думает. Эту девушку я условно отнёс к благородным, но кто его знает? Динара вполне могла быть дочерью банкира или крупного финансиста.
Брат Вениамин приложил к двери нечто, напоминающее кредитную карту. Я увидел, как красный огонёк индикатора сменился зелёным.
– Прошу за мной.
Аристо двинулись первыми, нагло отжав простолюдинов.
Я никуда не спешил.
Мне просто было насрать на вчерашнюю школоту.
Аудитория, в которой мы все оказались, представляла собой… некое подобие склада. Системы хранения вдоль стен, на которых аккуратными стопками была сложена одежда. Преимущественно белая. А ещё – коробки с обувью. И закрытые ячейки, в которых лежало не пойми что.
Сидеть было негде.
– Минуточку внимания, – громко произнёс брат Вениамин, когда мы выстроились полукругом. – Сейчас я буду говорить очень важные вещи. Шуметь и перебивать – не в ваших интересах.
Гомон стих.
– Я вижу не все из вас успели заселиться, это можно будет сделать после церемонии Посвящения. Чуть позже я раздам пакеты с одеждой и обувью – надо будет оперативно переодеться и в таком виде пойти на церемонию.
– А почему церемонию Посвящения называют Ритуалом? – спросил кто-то из парней.
– Потому что… это Ритуал, – ухмыльнулся Вениамин. – Я не люблю это слово и говорю «церемония». Ещё вопросы?
Других реплик не последовало.
– Теперь вам придётся носить рясу постоянно, – продолжил Вениамин. – Привыкайте. В городе, семинарии, везде. Разве что в своих кельях можете носить обычную одежду.
– А если постирать надо будет? – задал вопрос очередной умник.
– В комплекте четыре рясы, – сообщил брат Вениамин. – Все они пошиты особым образом, из неубиваемых материалов, с различными вставками и прошивками, в том числе каббалистическими. Вам не будет слишком холодно или слишком жарко. Пачкаются такие вещи… очень редко. Даже кровь стекает, не въедаясь в структуру ткани. Ряса обладает выдающимися защитными характеристиками. То есть, по прочности не уступает кольчуге и лёгкому кожаному доспеху. В уличной драке вас не смогут порезать, но против артефакторного или дробящего оружия нужны дополнительные усовершенствования. Браслеты, кольца, обереги, подклады.
У окна кто-то присвистнул.
– Обувь вы тоже получите, – добавил Вениамин. – Надёжную, крепкую, демисезонную. Соответствующую нашим требованиям и запросам времени. У каждого из вас появится индивидуальная ячейка, где можно будет хранить вещи во время обучения. Что касается личного жетона, который заменяет привычные документы… его выдадут на Посвящении. Также вы получите экземпляр Кодекса, его нужно будет изучить досконально.
Взгляд инквизитора скользнул по мне.
– Теперь об оружии. Всё, чем вы пользовались в прежней жизни… Забудьте. Никто не отнимет ваш родовой меч, но вот размахивать им на рейдах вы не сможете.
– Почему? – возмутился один из аристократов.
– Не положено, – отрезал Вениамин. – У нас есть набор табельного оружия, рекомендованного к применению рядовыми инквизиторами. В этот набор входят и артефакты. Вас будут учить по программе, разработанной авторитетными отцами Супремы. Программа стандартная. И там для каждой вещи есть своё место.
– И когда мы всё это получим? – спросил один из близнецов.
– Постепенно, – отрезал Вениамин. – По мере овладения базовыми техниками. Мы должны быть уверены, что первокурсники не поубивают друг друга.
Воцарилась тишина.
Семинаристы переваривали услышанное.
– Подведу итог, – Вениамин бросил взгляд на наручные часы. – Всё в нашем учебном заведении уставное, стандартизированное. Одежда, обувь, оружие. Питомцы…
Ещё один красноречивый взгляд в мою сторону.
– Официально не запрещены, – инквизитор пожевал губы. – Но и не разрешены. Случаи использования боевых питомцев… ну, это исключения, а не правило. Подобные вопросы решаются индивидуально. От себя: не рекомендую таскать опасного зверя по аудиториям, если не хотите нарваться на неприятности. Уж лучше пусть в келье посидит. От греха, так сказать, подальше.
– Можно вопрос? – поднял руку Смолин.
– Да, – разрешил Вениамин.
– Хотелось бы знать про статус семинариста, – высказал общее мнение дегенерат со сломанным пальцем. – Наши полномочия. Связи с обществом. Доходы… с родовых имений и фамильных предприятий.
– Узнаете, – ответил инквизитор. – После церемонии Посвящения у вас запланирована встреча с куратором. Он и ответит на все вопросы.
Началась выдача комплектов.
Вениамин, сверяясь со списком в блокноте, называл фамилии, подводил неофитов к стеллажам и передавал объёмистые сумки. Через несколько минут у меня в руках оказалась точно такая же безликая сумка, украшенная ромбом, зрачком и белыми протуберанцами. В крохотное пластиковое окошко была вставлена карточка с моей фамилией. К баулу прилагались две коробки сменной обуви и ключ с номером «167».
После того, как все обзавелись комплектами, брат Вениамин заявил:
– Ключи от ячеек в вестибюле вы получили. На переодевание – десять минут. После этого выходите на крыльцо, где вас будет ждать куратор. И да, лишние вещи надо убрать в ячейку. Никаких баулов на Посвящении.
Выдав эту речь, инквизитор направился к выходу.
– Переодеваться здесь? – опешила одна из девушек.
– Не вижу проблемы, – бросил через плечо Вениамин.
За инструктором хлопнула дверь.
– Охренеть! – девушки тут же начали возмущаться. – Мы на такое не подписывались.
Парни разбрелись по помещению и начали распаковывать свои баулы. Никто не собирался опаздывать на церемонию.
– Вы бы хоть отвернулись, – раздался голос одной из «упакованных».
– Что мы там не видели! – заржал Смолин.
Раздалось ещё несколько смешков.
Карина и Динара не возмущались. Отошли в сторонку и начали переодеваться, полностью игнорируя липкие взгляды некоторых персонажей.
Я быстро утратил интерес к происходящему.
В сумке обнаружились четыре комплекта одежды, как и обещал Вениамин. Скинув льняные брюки и рубашку с короткими рукавами, я начал разбираться с рясой. Ткань была необычной – мягкой наощупь, без видимых признаков синтетики. Вездесущее око с протуберанцами вышито прямо на спине. Целая система застёжек и завязок, множество карманов, необычные петли на поясе и внизу, у бедра. Когда я облачился в эту штуковину, то обнаружил, что размер подобран идеально, нигде не давит, не жмёт. Жара тоже не чувствуется – ощущение такое, что ткань терморегулируемая. Под рясу надевались серые брюки и футболка, ничто не сковывало движений. При этом ворот застёгивался наглухо, закрывая большую часть шеи.
Ботинки тоже были интересными.
Армейская разработка? Выглядят мощно, но подошва легко гнётся, голеностоп поддерживается, шнурки пропущены через металлические крючки. Напоминает трекинговые ботинки – как по удобству, так и по форме. Для сентября вроде как дичь, но ноги не потеют.
Ряса опускалась ниже колен.
При этом вырез позволял свободно двигаться, приседать, стоять в растяжке. Я проверил. Интересно, боевыми искусствами тоже в этой штуке предстоит заниматься? Надеюсь, что нет. Или, во всяком случае, не всегда.
Комнату я покинул одним из первых, держа в правой руке ключ, а в левой – свой фамильный полуторник. Теперь бы найти ячейку, а то стрелки часов неумолимо ползут к двенадцати.
– Ростислав! – меня догнала Карина. – Что скажешь?
Я критически осмотрел девушку.
– Красиво. Но к волосам могут прицепиться.
– Да знаю я, – отмахнулась каббалистка. – Дядя говорил.
Мы зашагали по коридору, оставив позади Вениамина.
В вестибюле я увидел собственное отражение в зеркале. А ничего, симпатично. Статный юноша в белой хламиде, подогнанной под фигуру. Больше пальто напоминает, а не рясу. Тёмные волосы, пронзительный взгляд. Ну да, я такой. В этой реальности.
Нас обогнали близнецы.
Обернувшись, я заметил высшего, который неспешно двигался по коридору, глядя в одному ему известные дали. Кажется, самообладание этого парня не пошатнуло бы и падение метеорита с небес. А вот Кузнец нервничал. Теребил рукав и явно не испытывал уверенности в завтрашнем дне.
Убрав меч в камеру хранения, я приложил ладонь к светящемуся молочно-белому шестиграннику. Сработала печать, привязанная к моему психотипу. Серьёзно всё.
На крыльце скапливались первокурсники.
– Группа один-бэ! – послышался зычный командирский голос. – Все сюда!
– Это мы, – шепнула Карина.
Обладатель голоса носил чёрную рясу, держал в руках некое подобие классного журнала и явно не испытывал восторгов по поводу знакомства с нами. На вид инквизитору было под пятьдесят или около того. Широкоплечий, почти полностью седой, с аккуратной стрижкой и множеством разнообразных нашивок. В очередной раз я убедился, что консистория – полувоенная организация.
– Я – брат Александр, – представился куратор. – Следуйте за мной.
Глава 3
Главную площадь кампуса вполне можно было бы перепутать с какой-нибудь старинной европейской площадью, затерявшейся среди мощёных улочек, ратуш и соборов, если бы не одно НО. Всё здесь буквально дышало боевыми искусствами, армейской дисциплиной и силой собравшихся. Я почти физически ощущал завихрения эфира, сопровождающие наставников в чёрных рясах.
Никакого асфальта.
Под ногами – отполированные бесчисленными поколениями инквизиторов камни. Со всех сторон – додзё, арены, учебные корпуса. Архитектура явно не новая. Все здания подчиняются одной-единственной цели – создать максимум удобств для людей, отрабатывающих приёмы на свежем воздухе. Поэтому у меня сложилось ощущение… словно я попал в какой-нибудь филиал Шаолиня. И это, заметьте, я не видел полигоны и тренировочные площадки, которые здесь тоже присутствуют.
Нас построили таким образом, чтобы все неофиты занимали внутренний периметр условного квадрата. Дальше стояли шеренги старшекурсников, рясы которых со временем посерели. Беглого взгляда было достаточно, чтобы понять – нас собралось около шестидесяти человек. Тех, кто сумел поступить в этом году. Три группы. Я не знаю, по какому принципу шло разделение, но логика подсказывает, что по специализации. Провидцы, дознатчики, каратели.
В центре площади инквизиторы в коричневых, тёмных и чёрных рясах установили большой стол, на котором лежали книги и жетоны. Тут же расположились колонки и микшерный пульт. В ушах некоторых наставников я заметил изогнутые отростки беспроводных микрофонов.
Перед нами стояли шестеро инквизиторов. Возраст этих людей определить было непросто, но я бы сказал, что младшим наставникам было под тридцать, старшим – основательно за пятьдесят. Один так и вовсе выглядел глубоким стариком, хотя быстро двигался и не производил впечатления развалины.
Ритуал начался ровно в двенадцать.
Вперёд выдвинулся тот самый старик в сутане чернее ночи и начал вещать:
– Неофиты! Мы рады приветствовать вас в Туровской духовной семинарии. Отныне вы – часть большой семьи, члены которой избрали для себя единственно верный путь – служение Закону Меча. Кормчие создали наши ордена и объединили под властью Супремы, что соблюдать мировой баланс, не позволяя планете скатиться в хаос. Прогресс полезен в одних сферах и вреден в других, как и любой инструмент. Войны идут регулярно, их нельзя избежать. Но мы можем сделать так, чтобы последствия этих войн не стали катастрофой для человечества.
Чётко выверенная пауза.
– Вы здесь, – продолжил старик, – потому что вас призвали. Выбор консистории пал именно на вас. Это большая честь и тяжёлое бремя ответственности. Поэтому все инквизиторы неприкасаемы, а нападение на одного из нас равноценно нападению на всех. Забудьте о суете мира. Отныне вы…
Дальнейшее я пропустил мимо ушей.
Все спичи руководства, по сути, однотипны. Вы избраны, служите великой идее, без вас никуда и бла-бла-бла. Надо, чтобы каждый ощутил сопричастность и перестал думать. Возвысился в собственных глазах. При этом никто не озвучивает простой факт: инквизиторы безжалостно расправляются с изобретателями, инженерами, конструкторами, учёными… Со всеми, кто осмелился собрать огнестрельное оружие, приготовить взрывчатку или иным способом затронуть интересы одарённых, коих на Земле – подавляющее меньшинство.
Мы вроде как люди, а вроде и не совсем. Умеем использовать энергию ки. Раскрываем в себе навыки, именуемые сверхспособностями. Быстрее двигаемся, регенерируем, читаем чужие мысли, мгновенно телепортируемся на большие расстояния. Вот только мы… не совсем хомо сапиенсы. Обычные люди нас ненавидят, они нам завидуют. И могли бы нас уничтожить, ведь их тупо больше… если бы не Закон Меча. Который гласит, что в поединке побеждает тот, кто лучше владеет клинком. А владеть пушкой, отравляющим газом или динамитом нельзя. От слова «совсем».
Безусловное преимущество.
Миром руководят Кормчие, тайное и всемогущее правительство. Мойры. Бесы, научившиеся манипулировать судьбами. Никто не в безопасности, ведь мойры могут отредактировать чью угодно жизнь, заложив все события на годы вперёд. А ещё есть вот эти ребята в чёрных рясах, которых боятся как огня. Вот только инквизиция, по сути, защищает генетически изменённую расу одарённых от устаревших смертных. От тех, кто не умеет летать, считывать эмоции, жить вечно.
– Сейчас вы присягнёте на верность Кодексу, – провозгласил старик. – Получите свои жетоны. С этой секунды я, отец Риордан, смогу называть вас братьями.
Драматический момент.
В моей реальности существовали сложные магические ритуалы, связывающие вассалов и сюзеренов, телохранителей и господ, королей и ближайшее окружение. Кровь, зачарование, духовные привязки. И всё – ради гарантий верности. Что придумают здесь… ума не приложу.
– Отец Риордан руководит семинарией, – шепнула Карина, стоявшая слева от меня. – Он вроде ректора, только духовного.
Уж скорее – боевого.
От старого инквизитора буквально веяло мощью. Я бы оценил его ранг… да сложно оценить. Этот тип зашёл за черту высшего и продвинулся ещё куда-то. У нас бы он считался архимагом.
– Всем неофитам, – отдал распоряжение Риордан, – сделать три шага вперёд.
Мы выполнили распоряжение.
Пришлось встать плотнее друг к другу, поскольку стороны воображаемого квадрата уменьшились.
– Преклоните колено, – голос Риордана сделался торжественным. Акустика разносила каждое слово по перекрёсткам кампуса. – Протяните руки вперёд.
Неофиты опустились на правое колено.
Я последовал примеру соседей.
Пока всё смахивает на вассальную присягу, но это не точно. Думаю, в каждом мире напридумывали такую хрень, чтобы жизнь заиграла новыми смыслами.
Наставники, до этого стоявшие неподвижно за спиной Риордана, взялись за дело. Молча, слаженно, без суетливых движений, начали обходить неофитов и вручать каждому реликвии. Книгу и жетон. Не знаю, как они это проворачивают. Возможно, уже знают нас всех по именам…
Я принял Кодекс и жетон.
Бросил мимолётный взгляд на культовые предметы. Кодекс представлял собой компактный томик в кожаном переплёте с оттиском вездесущей эмблемы инквизиторов и предсказуемой серебристой надписью:
КОДЕКС ИНКВИЗИТОРА.
Жетон… ну, обычный кругляш. Увесистая такая «монета» с гравировкой. Только гравировка не имела никакого отношения к денежному номиналу или нынешнему императору. На лицевую сторону было нанесено моё лицо с паспортной фотографии, значилось имя Ростислав, примечание «семинарист» и личный идентификационный код. Ещё какие-то непонятные штрихи по гурту. Вот только… я ощутил некое притяжение. Пара секунд – и жетон прикоснулся к внешнему краю моей ауры, считал психопрофиль, впитал в себя ментальную информацию. Ободок вспыхнул молочно-белым свечением и тут же погас.
Привязка.
Эти штуки привязываются к своим владельцам!
Вот она, суть Ритуала.
– Примите этот жетон и эту Книгу! – провозгласил старик. – Вы вступили на дорогу, с которой уже не свернуть. Перед вами – весь мир, и зло этого мира предстоит искоренить. За вами – мудрость отцов и мощь бессмертных Кормчих. Отныне каждый из вас стоит вне человеческих законов. Вы подчиняетесь протоинквизитору и Супреме, обязуетесь соблюдать правила семинарии, чтить Кодекс и пресекать любые попытки отступников нарушить Закон Меча.
Мы стояли, почтительно склонив головы.
– Клянётесь ли вы, – Риордан возвысил голос, – следовать этому Пути?
Неофиты ответили нестройным хором:
– Клянёмся!
Интересно, что изменится, если мы откажемся произносить это слово? Выбор на каждого из нас пал вне зависимости от наших желаний. Теперь, когда жетон привязан к моему профилю, отвертеться нельзя. Мой старый паспорт превращается в никчёмную бумажку. Я буду фигурировать во всех архивах как семинарист Ростислав Володкевич. И сдаётся мне, это билет в один конец.
– Добро пожаловать, первокурсники! – улыбнулся Риордан. – Можете встать с колен и вернуться на свои места.
Всё.
Чистая формальность, но дьявол кроется в мелочах.
Старшекурсники оглушительно гаркнули:
– Священный ужас!
Мы вернулись на прежние места, приложили Кодекс к груди и зависли на добрых три минуты, слушая какой-то пафосный гимн – суровый и торжественный одновременно. Что интересно, шоу произвело должное впечатление на моих сверстников – многие стояли с проникновенными лицами и разве что слёзы не пускали. До меня неожиданно дошло, что в потоке есть простолюдины, для которых карьера инквизитора – вершина мечтаний. Я не знаю, сколько здесь платят, но говорят, что все довольны. Ну, кроме наследников богатых Родов.
Вперёд выдвинулся один из подручных Риордана – коренастый дядька со шкиперской бородкой и выбритым наголо черепом. Любимая причёска святош, насколько я могу судить.
– Семинаристы! Просьба не расходиться. Сейчас кураторы направят вас в базовые кабинеты, проведут полный инструктаж, продиктуют расписание и поставят текущие задачи. Кто не заселился – не затягивайте с этим. Удачи.
Мы тут же потянулись к Александру, который терпеливо дожидался со своим журналом. Проверив присутствующих по списку, куратор повёл нас к уже знакомой пирамиде. На сей раз мы пересекли фойе, но двинулись не к лифтам, а к лестничному пролёту.
Здание наводнили семинаристы.
Кураторы уводили своих подопечных в боковые коридоры, к лестницам и лифтовым шахтам. Потеряться было несложно, но брат Александр сообщил номер кабинета и этаж, где назначен сбор.
– Вот же забрались, – проворчал Кузнец, когда мы, наконец, достигли десятого этажа. – Жуть.
Я проследил за взглядом здоровяка.
Парень со страхом смотрел в панорамное окно, за которым развернулись ландшафты кампуса. Я впервые осознал, насколько огромную территорию заняли инквизиторы. В историческом центре города, где земля стоит бешеных денег. Много зелени, старых крыш, кирпичных и каменных стен. Серые артерии улиц с брусчаткой… Но вся эта красота ужасала здоровяка.
– У тебя боязнь высоты, – догадалась Карина.
Парень судорожно сглотнул и отвернулся от окна.
– Ты права. Наверное.
Один из проходивших мимо близнецов презрительно фыркнул.
– С кем не бывает, – я хлопнул парня по плечу. – У всех свои страхи. Как тебя зовут?
– Илья, – прогудел здоровяк.
– И кто ты у нас?
– Оружейник.
И почему я не удивлён. Разве что чуть-чуть. Не понимаю, что делать оружейнику в ордене карателей. По логике, здесь должны быть сплошь кинетики, меты и прыгуны. Бесы, конечно. Если загонят. Большинство бессмертных – люди обеспеченные, авторитетные и не горящие желанием укладывать свою жизнь на алтарь борьбы со злом.
– Ростислав, – представился я. – Для друзей – Рост. А это Карина.
От Ильи буквально веяло провинцией. И дело не только в странном говоре, но и в тех взглядах, которые он бросал на окружающих. Деревенский паренёк попал в большой город, о котором раньше и мечтать не смел.
– Держись рядом, – сказал я. – Вместе веселее.
Нет, я не благотворительная организация. Просто здоровенный мускулистый танк всегда пригодится в драке, если до этого дойдёт. А ещё мне понравился Дар Ильи. В этом мире оружейники умеют призывать клинки из мира идей, не прикладывая для этого физических усилий. Просто силой мысли. Раньше этот класс вообще преследовался, потом можно было работать по лицензии от клана, а сейчас, как я слышал, гайки немного открутили.
Брат Александр отвёл нас в аудиторию.
Просторный кабинет с видом на озеро, вдоль которого раскинулись жилые корпуса. Если это наше общежитие, то всё не так уж плохо.
Я люблю сидеть у окна, а ещё – видеть общую картину. Поэтому сразу двинулся в угол комнаты и занял последнюю парту в первом ряду. Ко мне подсел Илья, а Карина и Динара Сугралинова устроились впереди. Аристократы нагло оккупировали первые парты и центральный ряд, отжимая тех, кто им не нравился. Справа от нас, шумно переговариваясь, влезли близнецы. Почему-то они бросали неприязненные взгляды в мою сторону. Боги, как я не перевариваю эти детские песочницы!
По ушам ударил звонок.
Иначе не скажешь – звук сильно напоминал тревожную сирену.
– Ученики, – куратор обвёл нас взглядом. – Я – ваш боевой куратор. Поскольку вы зачислены в орден карателей, теоретических занятий будет мало. В основном – практика. Сразу хочу предупредить, что мы никого не отчисляем. Духовная семинария… это не привычный для мирян университет.
– Никого не отчисляете? – опешил Смолин. – Тогда и на занятия можно не ходить?
– Можно, – Александр улыбнулся по-отечески нежно. – Но тогда занятия придут к вам.
– Это как? – продолжал допытываться аристо.
– За регулярные пропуски семинарист отправляется на арену, – пояснил брат Александр, – и сражается против опытного старшекурсника. Выживают не все.
Смолин сглотнул.
– У нас, конечно, есть целители, – заверил куратор. – И большинство пострадавших мы вытягиваем с того света. Большинство, но не всех.
Повисла гробовая тишина.
– Да, здесь не отчисляют, – вздохнул Александр, глядя поверх наших голов в окно. – Здесь убивают.
