Автор книги: Юлия (Ли) Ода
Соавторы: Ян Бадевский,Василий Груздев,Константин Федотов,Дмитрий Инин,Игорь Давыдов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 153 (всего у книги 355 страниц)
Глава 27
– Ты слышал о Гинденбургах?
Вопрос Ружинского был столь же внезапен, как выстрел из пистолета.
– Магнаты, – ответил я. – Строят дирижабли.
– Вряд ли только по этой причине они хотят с тобой разделаться.
Пожимаю плечами:
– Они в разработке. Это всё, что я могу сказать без риска нарушить грифы.
– Я так и думал, – князь удовлетворённо кивнул. – Но твоя проблема не только в Гинденбургах. Этот Род, как мне известно, тесно связан с Тёмной Рекой.
– Ассасины?
– Хорошо иметь дело с понимающим человеком.
Я быстро сложил в уме два и два. Винсент Корвин, тайно возглавляющий братство убийц, наверняка уже получил приказ на моё устранение. И не только на моё. Будет логично, если Тёмная Река попытается убрать Бронислава или ещё кого-нибудь из нашей команды.
– Вы меня предупредили, – я кивнул. – Почему? Где выгода Ружинских?
– У нас с Гинденбургами давняя вражда, – вздохнул князь. – Слишком много пересечений в различных сферах. Собственно, поэтому мои эсбэшники за ними пристально наблюдают. И да, мне выгодно, чтобы в этой войне победили Володкевичи.
– Не думаю, что дойдёт до войны. Я инквизитор, Гинденбурги не могут сражаться открыто. Будут направлять убийц, которых я утилизирую. Только и всего.
Вместо ответа Ружинский перегнулся через подлокотник кресла, поднял неприметный кожаный портфельчик, расстегнул его и добыл картонную папку. Без надписей и прочих обозначений. Протянул мне.
– Что это? – я взял папку, которая оказалась довольно увесистой.
– Материалы по Тёмной Реке и Корвину, – пояснил старик. – От нашего стола вашему столу.
– Прямо День Щедрости.
– Расценивай так. Если надо, я дам разрешение на использование этой папки где угодно. Даже в разыскных мероприятиях консистории.
– Интересно, – я раскрыл папочку. Внутри обнаружилось много всего. Рукописные донесения, копии отпечатанных на машинке докладов, фотографии, вырезки из газет, какие-то справки и свидетельства явно медицинского характера. Но я в такие подачки не верю. – Что взамен?
– Я же говорю – подарок.
Князь выдержал мой взгляд.
– Давайте начистоту, Валентин Петрович. Вы говорили о союзе и наверняка планируете извлечь выгоду из наших отношений. Папку я забираю, спасибо. Перемотаем дальше.
– А дальше больше, – усмехнулся князь. – Я буду снабжать тебя любой информацией по нашим общим врагам, если таковая появится. Сведу с людьми, которым Гинденбурги перешли дорогу. В том числе с теми, кто фигурирует в этой папочке. С главой Тёмной Реки многие хотят поквитаться. И тебе окажут содействие, если начнётся большой замес.
Обдумав слова родственника, я кивнул.
– Что собираешься делать? – спросил Ружинский.
– Ну, я так понимаю, наш союз пока только в виде устных договорённостей.
– Да. Не хочу подставляться. Мы с Гинденбургами не воюем настолько откровенно, чтобы в моё имение подсылали убийц.
– Я понял. Скажу так: информация принята к сведению. На днях я уеду из города и не появлюсь… какое-то время. Буду признателен, если эта новость дойдёт до наших общих врагов. Они ведь меня хотят ликвидировать, а не устроить мясорубку с Черепами на моей территории.
– Ты прав. Разумная предосторожность.
– Вот и договорились. Уеду, потом вернусь. И тогда появится возможность заняться этими ребятами всерьёз. На всех уровнях.
– По рукам, – князь довольно улыбнулся. – С тобой приятно иметь дело… внук.
* * *
Я бы хотел заняться Крепостью Нарышкина побыстрее, но на следующий день меня подстерегал неприятный сюрприз в виде очередной встречи с представителями Ганзы. И, насколько я понял, банковские воротилы настаивали на моём личном присутствии. Так что мы приоделись в деловые костюмчики, погрузились в недавно приобретённый навороченный внедорожник и поехали в город, сопровождаемые кортежем из двух машин, забитых охранниками.
Мы – это я, Варя и Бенедиктов.
Вжуха пришлось оставить в имении, несмотря на его горячие протесты.
Изначально ганзейцы хотели встретиться в своём представительстве, расположенном в Стеклянном Треугольнике, но меня такой расклад не устроил. Во-первых, все представительства Ганзы считались её частью и приравнивались к посольским и консульским территориям. Во-вторых, там наверняка всё забито нехорошими артефактами и каббалистикой, а я такие игры не люблю. В-третьих, с хрена ли?
В общем, после долгих препирательств мы остановились на деловом центре «Паритет». Обширный комплекс, в котором можно арендовать свободную комнату для переговоров хоть на час, хоть на целый день. Поскольку предложение исходило от меня, я и оплатил аренду, поставив Шольца перед свершившимся фактом.
«Паритет» был громадным стеклянным муравейником, эдакой башней о тридцати этажах с охраняемой подземной парковкой, собственным почтовым отделением, камерами хранения, телеграфом, переговорным пунктом, рестораном и несколькими конференц-залами. Возможно, тут имелись додзё и тренажёрные залы, комнаты для йоги и джакузи с хаммамами, я бы не удивился. Но меня это не сильно интересовало.
Герр Шольц заявился на встречу не один, а в сопровождении молчаливого типа – худого, прямого как жердь, с жёстким взглядом и наличием сверхспособностей. Я это понял по возмущениям в энергетическом поле и решил держаться настороже.
– Добрый день, господа, – Шольц сухо кивнул нам с Бенедиктовым. – И дама.
– И вам не хворать, – улыбнулся я, усаживаясь за круглый стол из полированной чёрной древесины. Заботливые хозяева комплекса подготовили комнату, разложив перед нами блокноты и ручки. Тут же была выставлена питьевая водичка со стаканами. При желании мы могли заказать ещё что-нибудь, воспользовавшись коммуникатором. – Давайте без прелюдий.
Шольц снова кивнул.
И выдал предсказуемую вещь:
– По неразглашению деталей нашей… хм… тяжбы всё понятно. Я напоминаю, что мы предлагаем признать вас, юноша, наследником покойного графа, аннулировать завещание вашего отца и передать вам контроль над всеми активами взамен постоянного сотрудничества с банком «Транскапитал». Речь идёт о долгосрочном инвестировании под контролем нашего управляющего.
Варя и Бенедиктов молчали.
А вот меня такой расклад не устраивал.
Или устраивал, но не совсем.
– Герр Шольц, – вкрадчиво произнёс я. – Вы хоть понимаете, что происходит?
Немец уставился на меня, ожидая пояснений. Его спутник молчал.
– Ганза предлагает мне и госпоже Фурсовой, которая тут вообще не при делах, кабальные условия сделки. Банковская монополия на наши деньги. Вы что, совсем охренели? И это при том, что вы действуете на землях РИ, попирая имперские законы. Да не смотрите на меня так! Государство признало меня законным наследником своего отца, и это факт. Я в своём праве. Деньги покойного графа Володкевича теперь мои. Мы сейчас в Турове, а не каком-нибудь, простите Древние, Любеке. И вместо того, чтобы признать свои ошибки, вы хотите наложить лапу на всё, что мне принадлежит. Только клиент, дорогие мои, имеет право решать, кому передавать свои активы. Чтобы принять решение, я должен доверять Ганзе. А моё доверие подорвано вашими действиями. И да, я могу всерьёз задуматься над тем, чтобы привлечь к этой истории правительство. Уверен, Дому Медведя не понравится ваша манера взаимодействия с подданными России.
– Вы отказываетесь от сделки? – холодно поинтересовался Шольц.
– Я хочу услышать предложение получше. Или узнать причину, по которой не должен взяться за вас всерьёз. Мы ведь оба понимаем, какие каналы я могу подключить.
Шольц откашлялся и неуверенно посмотрел на своего спутника.
В следующий момент я понял, кто здесь главный.
– Поговорим наедине, – предложил Жердь. – Если вы не против.
Взглянув по очереди на Варю и Бенедиктова, я кивнул.
Блондинка оказалась умницей и не стала спорить. Не прошло и минуты, а мы с ганзейцем уже сидели одни в комнате, при этом я напрочь не понимал, что происходит.
Жердь протянул руку, взял бутылку с водой, скрутил крышку и налил себе в стакан. Неспешно проглотил.
– Что я могу сказать, господин Володкевич. Существовало распоряжение, и оно исходило от руководства Ганзы. Заблокировать счёт вашего отца и воспрепятствовать тому, чтобы вы получили деньги. Выполнить эту задачу требовалось в определённый период времени. Мораторий закончился. Я вам КРАЙНЕ не рекомендую пытаться выяснить, кто и почему отдал такой приказ.
– Тогда зачем вы мне это сказали? И кто вы такой вообще?
– Начну со второго вопроса. Теодор Доплер, я из Магдебурга. Вхожу в совет директоров банка «Транскапитал». Что касается первого пункта, то я приехал урегулировать конфликт. Поэтому вы узнали то, что узнали. Добавлю, что силы, управляющие Ганзой, имели некие… хм… претензии к вашему отцу. В целом же, нашу мотивацию я хочу оставить за скобками.
– Как вы связаны с Нарышкиным? – в лоб спросил я.
– Князь Нарышкин – лишь крохотный винтик в той системе, которую вы можете потревожить, – с серьёзным видом ответил Доплер. – Я рекомендую остановиться сейчас, пока не стало слишком поздно. Те предложения, что уже поступили от герра Шольца, обсуждаются. Мы можем сделать универсальный счёт, через который вы будете перекачивать деньги с вашего… хм… предприятия. Предложим максимально выгодные инвестиционные пакеты. Пропишем в договоре возможность вывода активов в любой момент времени. И останемся при своём.
– Забудем, что было, – добавил я.
– Именно так.
– Убийц, которые приходили резать меня по ночам, тоже забудем?
– Заверяю вас, руководство «Транскапитала» не имеет к этим досадным инцидентам никакого отношения. Если что-то подобное и происходило, это перегиб со стороны князя.
– Перегиб, – задумчиво повторил я.
– И никак иначе.
– Хорошо. Какие у вас гарантии, что я не нарушу данное обещание? Получив деньги отца, я могу вывести большую их часть в один из российских банков, после чего вплотную займусь вашим руководством. Что меня остановит?
– Во-первых, это невыгодно делать. Зачем воевать, если вы получаете шанс приумножить свои капиталы? Во-вторых, Ганза вам не по зубам, господин Володкевич. Даже с отцом Брониславом. Я не угрожаю, просто советую. Отступите и продолжайте жить в своё удовольствие. В-третьих, если вы получите деньги и решите объявить нам войну, проблемы обрушатся на вас с неожиданных сторон. И они будут комплексными. Давайте жить дружно.
– Я обдумаю ваше предложение.
– Но не сегодня?
– Нет.
– Что ж, как хотите. Я могу вас понять. Единственная просьба – не затягивайте слишком сильно с окончательным решением. Мне поручено урегулировать конфликт в ближайшие три месяца.
– Я вас услышал.
Распрощавшись с Доплером, я вышел из комнаты.
В коридоре меня ждали Варя и Бенедиктов.
– Ну что? – в голосе блондинки слышалось нетерпение.
– У нас три месяца на размышление.
– Он предложил новые условия? – поинтересовался стряпчий.
– Предложил. Идёмте, по дороге расскажу.
* * *
Представительство Ганзы в Треугольнике
Несколько часов спустя
Теодор Доплер неподвижно сидел в кресле, его зрачки остекленели. Взгляд был устремлён в пустоту. Так продолжалось около четверти часа, потом банкир ожил и пошевелился.
Только что он завершил сеанс телепатической связи с Магдебургом.
Мальчишка, с которым так и не сумел справиться Нарышкин, ему не понравился. Слишком жёсткий, уверенный в себе. А ещё Доплер видел его досье, которое, откровенно говоря, шокировало. Не успел поступить в духовную семинарию – а уже носит тёмно-коричневую рясу, участвует в рейдах Бронислава, обзавёлся автономным статусом… И, судя по всему, недавно посетил Супрему. От паренька так и веет силой, причём запредельной. И это в девятнадцать!
С отцом Ростислава Ганза сотрудничала на протяжении нескольких десятилетий, не посвящая во все тонкости, просто используя в своих интересах. И всё могло бы оставаться в границах разумного, если бы старый граф не начал рыть, куда не нужно. Пешка случайно выяснила, в какую игру её втянули, и попыталась стать ферзём. Выторговать себе преференции. За что и поплатилась. Володкевича сняли с доски и выбросили на помойку. Вероятно, с наследником можно было бы договориться о ведении бизнеса на приемлемых условиях, но алчный Нарышкин захотел прибрать рудник к своим рукам, не предупредив кураторов. Это привело к неприятным последствиям и, вероятно, к возвышению этого сосунка.
Младшего Володкевича надо бы устранить.
Но не сейчас, когда Супрема зашевелилась.
Паладины активировались по всем направлениям, а это грозная сила, с которой надо считаться. Пусть суета уляжется. Кем-то руководство пожертвует, где-то притормозит исследования. А когда фанатики в рясах успокоятся, начнётся зачистка.
И юный Володкевич исчезнет одним из первых.
Глава 28
– Вы занимаете два кресла? – уточнила стюардесса.
Я бросил взгляд на девушку в форме авиакомпании «Восток». Красивая, ноги от ушей. Брюнетка. Грудь с трудом удерживается блузкой и строгим приталенным жилетом.
– Почему два, – улыбаюсь красотке. – Мой друг занимает положенное ему место. Он любит сидеть у окна.
Девушка не знала, как реагировать. С одной стороны, перед ней сидел каратель в тёмно-коричневой рясе, и мы вообще-то можем вытворять, что вздумается. С другой… Вжух в облике кота развалился в кресле, закинув одну заднюю лапу на другую, и с важным видом обозревал взлётно-посадочную полосу.
– Эээ… Ваше Преподобие… – неуверенно начала стюардесса. – Мы сейчас взлетаем. Надо пристегнуться. И с котами без переноски обычно на борт не пускают.
– А это не кот, – ответил я, пристёгиваясь. – Это полиморф.
Вжух отвлёкся от иллюминатора.
– Ты слышал? – строго произнёс я. – Пристегнись.
– А, не вопрос, – ответил питомец. И, увеличившись в размере, подогнал себя под габариты кресла. После чего, ловко орудуя лапами, выполнил моё указание. Щёлкнул фиксатор. – Теперь всё в порядке?
Перевожу взгляд на девушку.
– Пожалуй, да, – глаза брюнетки расширились.
– А когда будет обед? – требовательно спросил Вжух. – Чем вы тут кормите дорогих гостей? Я бы не отказался от горчицы.
– Не гостей, а пассажиров, – исправил я неуча.
– Принял к сведению, – Вжух величественно кивнул. – Так что у нас с питанием?
– Всё будет, – заверила ошалевшая бортпроводница. – Примерно через час после взлёта.
– И горчица найдётся? – спросил я. – Он же не отстанет.
Девушка быстро взяла себя в руки.
– Для вас найдём. Обязательно найдём.
– Вот и хорошо, – кивнул я. – У вас очень стильная форма.
Одарив меня дежурной улыбкой, стюардесса двинулась дальше, напоминая пассажирам о необходимости пристегнуть ремни безопасности.
Я прикинул, что полёт длится четыре с половиной часа. В купеческом классе, где я сидел, имелись газеты, журналы и даже встроенные телеэкраны, связанные с кабиной пилота. Я мог посмотреть Первый Имперский через особо чувствительную внешнюю антенну или подключиться к трансляции по кабелю, где сейчас крутился фильм «Пальцы веером!» – биография какого-то жирного ушлёпка. Насколько я понял из анонса – провинциального артиста-самоучки, достигшего успеха.
Делать нечего.
Совмещу приятное с полезным.
– Хочешь что-нибудь посмотреть? – интересуюсь у Вжуха.
Котоморф ткнул когтем в картинку с изображением мужика, держащего в поднятой руке микрофон.
– Ладно. Только в наушниках.
– Замётано, – Вжух слегка удлинил уши и отрастил на них кисточки.
Я достал из специального бокса под креслом наушники, нацепил их на круглую башку питомца, подключил провод к специальному разъёму и нажатием кнопки запустил фильм. Естественно, не сначала – трансляция велась уже несколько минут для всех.
Мы вылетали прямым рейсом из Турова в Фазис.
Иванова я заранее предупредил о своём прибытии, заручился его согласием и обещанием тёплой встречи в аэропорту. Не знаю, что он вкладывал в эти слова. Надеюсь, меня там не будут поить чачей или знаменитыми колхскими винами. Хотя… кого я обманываю? Летишь в Фазис – обязан попробовать.
Дождавшись, когда самолёт оторвётся от земли, наберёт высоту и достигнет крейсерской скорости, я взялся за изучение материалов, предоставленных Ружинскими.
В папке хранился подробный доклад начальника княжеской СБ, к которому прилагались сопутствующие материалы. Начиналось всё с перечисления громких и не очень убийств за последние десять лет. Во всех случаях прослеживался общий почерк. Мертвецы были аристократами, финансистами, представителями силовых структур, чиновниками и судьями. Нельзя сказать, что ассасины орудовали исключительно на западе страны. Нет, их клиенты были разбросаны по всей империи, а также за её пределами. Многие имели подготовленных телохранителей, личную гвардию, серьёзных покровителей. И это убийц не останавливало.
Прилагающиеся данные экспертизы указывали на то, что Тёмная Река действовала нестандартно. Ассасины не пытались кого-то зарезать в тёмном переулке, подстрелить из огнестрела на большой дистанции, сжечь или заморозить. Даже каббалистические ловушки нигде не фигурировали. Нет, жертвы всегда погибали «по невыясненным причинам». Результаты вскрытия показывали какую-то дичь. Внутренние кровоизлияния, обширные повреждения органов, следы инородной органики… Высказывались версии, что жертвы подверглись нападению неизвестного биологического вида, сумевшего проникнуть в тело… непонятно как. Потому что ран и других следов внедрения обнаружить не удалось.
Второй по популярности версией экспертов было отравление. Дескать, убийцы подсунули жертве яд, обладающий неизученными возможностями. Яд разрушает внутренние органы и распадается, исключая шансы на своё обнаружение.
Так или иначе, никто никогда не ловил за руку шиноби из Тёмной Реки. И вообще, никто не мог связать с ними все эти таинственные смерти. Кроме того, не удалось доказать связь Винсента Корвина с Тёмной Рекой. Между тем, в СБ Ружинских не сомневались, что Корвин управляет тайным орденом, и опасность этой структуры нельзя недооценивать.
В докладе отмечалось, что по мнению агентов-оперативников, Река применяет некие технологии, выходящие за границы дозволенного. Не исключено, что жертвы подверглись нападению тварей из Пустоши. Кроме того, указывалось, что Гинденбурги поддерживают неофициальный контакт с Корвином, отказавшись от заключения полноценного союза. Вассалом Гинденбургов Корвин тоже не является.
Биография Корвина прилагалась.
Простой барон, не может похвастаться многовековой родословной, культивируемая способность – ясновидение. Не призывался консисторией, не вступал в Великие Дома, не пытался сделать карьеру в правительстве. За минувшее столетие – ни одной войны, вендетты, дуэли. Последний факт показался СБ наиболее подозрительным – в мире заносчивой аристократии так не бывает. Создавалось впечатление, что Корвины держались в стороне от светской жизни, были напрочь лишены амбиций и никому не переходили дорогу. Финансовая база – сельское хозяйство, грамотные инвестиции, торговля овощами и фруктами из теплиц. Прямо благолепие. Образцовые имперские аристо. Платят налоги, жертвуют благотворительным фондам, создают рабочие места для крестьян.
Я хмыкнул.
Идеальное прикрытие для убийц.
Впрочем, эсбэшники нарыли интересные транзакции, связанные с господином Корвином. Спустя некоторое время после загадочных смертей на счета Винсента поступали кругленькие суммы. Делалось всё грамотно – через зарубежные банки-прокладки. Везде был задействован «Транскапитал». А знаете, что меня удивило больше всего? Как вообще Ружинские сумели всё это отследить, учитывая политику конфиденциальности Ганзы.
Нет, Корвин не дурак.
Перечисления делались подставными лицами, связать всё это с недавними убийствами было нереально. Деньги поступали даже не самому Винсенту, а каким-то левым персонажам, соучредителям мутных контор на далёких островах. Всё это происходило даже не совсем в России. И если бы клиенты Реки пользовались только услугами «Транскапитала», Ружинские ничего бы не узнали, но в схемах были задействованы разные банки и финансовые организации.
Жертвы были перечислены пофамильно.
Имелись фотографии.
Я с удивлением нашёл в списке герцога Карамзина, бывшего вассала Старков из Владивостока, который неожиданно разорвал отношения с сюзереном, исчез в неизвестном направлении, а потом был обнаружен в виде трупа на дрейфующей по Японскому морю яхте. Летом все газеты пестрели заголовками о таинственной смерти беглого аристократа, я даже в сводках новостей по радио слышал эту фамилию.
Час пролетел незаметно.
Появились бортпроводники, везущие тележки с едой. К моему немалому удивлению Вжуху подогнали пакетик с горчицей, чему питомец несказанно обрадовался. Бутерброды с ветчиной он забросил в пасть, не глядя. Затем проткнул когтем пакетик и начал выдавливать горчицу на язык, смакуя и жмурясь от удовольствия.
– Надо тебя васаби угостить, – заметил я, придвигая к себе контейнер с макаронами по-флотски. – Или старым добрым хреном.
– Что такое хрен? – заинтересовался котоморф.
– Удивительная вещь. Во всех смыслах этого слова.
* * *
Вопреки моим ожиданиям, барон Иванов не появился в аэропорту. Меня встретил молчаливый водитель-охранник на очень дорогой тачке с кучей прибамбасов. Извинился за отсутствие хозяина, сославшись на непредвиденные дела. И повёз в ресторан кавказской еды, куда через некоторое время подъехал и сам бес.
– Уф, замотался совсем. Как долетел?
Барон снял мокрый плащ, бросил внезапно выскочившему из ниоткуда слуге и уселся напротив. За окном творился подлинный Армагеддон. Холодный тропический ливень, шквалистый ветер, серость и полупустые улицы. Зимний Фазис встретил меня неприветливо.
Вжух неспешно отламывал кусочки хлеба от хачапури по-колхски, макал в сыр с яйцом и отправлял в пасть. Мой питомец явно получал гастрономическое удовольствие.
– Быстро, – признал я. – С комфортом.
– Ну, и отлично, – Иванов жестом подозвал официанта, озвучил заказ и добавил: – У нас, как видишь, погода испортилась.
Официант быстро удалился.
– А почему этот ресторан? – заинтересовался я. – Он лучший в Фазисе?
– Он мой, – ответил барон, усмехнувшись. – Так что у нас гарантии качества. Хозяина и его гостя точно никто не отравит, ха-ха!
– Железобетонный аргумент, – я одобрительно кивнул. – Хорошее вино.
– Тоже с моих виноградников.
– Боги, ты весь Фазис скупил?
– Не-не-не, это ты преувеличиваешь. Много куда вложился, но главные инвесторы здесь Трубецкие. Уживаемся кое-как.
Очередной официант подскочил, чтобы наполнить вином бокал хозяина.
Иванов слегка пригубил напиток и отставил бокал.
– Ещё раз извини, что не встретил лично. Ты сильно спешишь? Надеюсь, ещё не бронировал номер в отеле? Потому что я намерен пригласить тебя в Красную Поляну. И да, отказ не принимается.
– Спасибо. Я спешу в несколько ином смысле. И с радостью приму твоё приглашение, но для начала нужно уладить… один вопрос.
Барон покачал головой:
– Эх, смертные. Вечно спешите.
Я накрыл столик куполом тишины.
– Выкладывай, – сказал Иванов после того, как принесли его заказ – запечённую в фольге дорадо, салат с кучей зелени и нечто аппетитное в глиняном горшочке. – Я так понимаю, помощь тебе требуется не здесь.
– В Пустоши, – согласно кивнул я. – Если, конечно, Бродяга там функционирует.
– Ещё как функционирует, – заверил барон. – Пока ничего лучше для тех сумасшедших расстояний не придумано.
– Кто б сомневался, – я кивнул. – В общем, мне надо перехватить кое-кого. Мобильную Крепость, которая движется в сторону моих владений.
– Перехватить? – уточнил барон.
– Ну, ты меня доставишь куда надо, а дальше я сам разберусь.
Иванов взглянул на меня с плохо скрываемым интересом.
– Тебе что, войну объявили? И целую Крепость отправили?
– Вроде того. Но это, скорее, не война, а попытка захвата. Ничего официального. Они выдвинулись, я об этом узнал.
– И ты собираешься в одиночку разобраться с целой Крепостью?
– Честно говоря, у меня нет в планах её разрушать. Я хочу захватить Крепость в качестве трофея. Использовать в будущем для снабжения своего… ммм… предприятия.
Барон обдумал мои слова, наворачивая что-то ароматное из горшочка. По виду это смахивало на фасоль с мясом и зеленью.
– Так, и в чём план? Я доставляю тебя в нужную локацию, ты наводишь шороху и возвращаешься обратно? А как перегонишь Крепость без экипажа? В живых ведь никого не останется.
– Ну, через несколько дней объявится ещё одна Крепость, а там уже мои деловые партнёры. Надеюсь, они окажут необходимую помощь. Подсобят с навигацией.
– И ты будешь торчать посреди Пустоши, дожидаясь их.
– Не совсем. Свяжусь с ними по радио. Если этого не сделать, они сцепятся, угробят две машины и не факт, что выживут.
– Звучит как план, придуманный только что.
– Так и есть.
Иванов укоризненно покачал головой.
– Рост, мы с тобой очень хорошо поладили. И я, с твоего позволения, дам один жизненный совет, хотя ты и не просил. Видишь ли, в прошлом, до того, как я получил титул и вытащил свой Род из болота, моя профессия была связана с… убийством людей. Я, можно сказать, один из лучших в своём ремесле. Или даже лучший. Все, кто пытался это проверить, сейчас кормят рыб. Так вот, грамотное планирование – залог успеха. Забудешь какую-нибудь мелочь, и получишь долгосрочные последствия. Понимаешь, о чём я?
– Боги, я просто всех перебью!
– Эх, молодость! – вновь усмехнулся Иванов. – Кому принадлежит эта Крепость ты, разумеется, не скажешь.
– А это имеет значение?
– Да никакого.
– Это Крепость Нарышкина.
– Да ладно! – глаза Иванова загорелись. – Это который в Соборном Трибунале сидит?
– Он самый.
Барон залпом осушил бокал.
– Такой поворот в корне меняет ситуацию. Я не просто доставлю тебя к долбаной Крепости. Я с превеликим удовольствием поучаствую в намечающемся веселье!
