Автор книги: Юлия (Ли) Ода

– Ты кто такой? – решил уточнить я.

– Адъютант командующего! И последний, кого ты видишь перед смертью! – вскрикнул он и, выхватив из-под балахона пистолет Макарова, выстрелил в меня, но промахнулся. На второй выстрел его подвел патрон, произошла осечка.

– Смело, но на будущее, хочешь кого-то убить – просто убей, без вот этих пафосных речей. И нужно следить как за оружием, так и за патронами. Убивать людей не так просто как кажется. – пожав плечами сказал я.

– Учту. – насупившись ответил юнец.

– Начальник то дома? – уточнил я кивнув на дверь.

– Ага. – кивнул парень, а затем, оскалившись, схватил со стола острый блестящий нож и кинулся на меня.

– Вот ты чудак, давно таких не встречал. – перехватив руку с ножом, сказал я, с трудом сдерживая улыбку, а затем одним точным ударом, его же собственной рукой вонзил вонзил нож парню в сердце.

Откинув тело в сторону, я спокойно подошел к двери и толкнул ее вперед, дверь поддалась и плавно открыла мне проход прямо в кабинет. Войдя внутрь я увидел большой стол для совещаний, во главе которого в полном одиночестве сидел Афанасич.

– Здорово, старый! Вот и увиделись! – улыбнувшись сказал я.

Глава 23

– А ты все хорошеешь! Выглядишь все лучше и лучше с каждой нашей встречей! В чем секрет? Пьешь человеческую кровь? Ешь младенцев? – ехидно улыбаясь сказал я приближаясь к Афанасичу.

– Здравствуй, Макс! Я смотрю ты осмелел, помнится, в прошлую нашу встречу ты бежал поджав хвост. – решил уколоть меня в ответ Афанасич, нарисовав на лице надменную ухмылку.

– Да, было дело, но признай, что у тебя была фора, это меня конечно не оправдывает, но судя по тому, как закрутились события, эта небольшая победка вскружила тебе голову и вот к чему все привело. – пожав плечами ответил я, а затем, отодвинув стул, сел на него и закинул ноги на стол.

– Мои сыновья, они достойно погибли? – вдруг сменил тему мой старый знакомый.

– Сыновья? Ты о ком? – почесав затылок уточнил я.

– Не придуривайся! Командиры батальонов, что ты уничтожил! Их командирами были мои дети! – прокричал и ударил кулаком по столу командующий.

– Ах, эти, а я и не знал, если честно. Тут мое упущение, извини, был бы в курсе, то принес бы тебе их головы!

– Типа в знак уважения? – нахмурившись уточнил Афанасич.

– Что, уважения? – рассмеявшись уточнил я. – О чем ты? В знак твоей некомпетентности! Плохо ты сыночков своих учил, а сколько крика то было «батальоны всадников»! Крутые ребята, подохли как стадо баранов! Да бородатые душманы в Афгане и те куда сообразительнее были! Привыкли видимо деревенщин вооруженных двустволками и обрезами по лесу гонять, вот и расслабились, а я таких ошибок не прощаю! Так что головы были бы в знак твоей некомпетентности! – надменно ответил я Афанасичу, при этом достав пачку сигарет из кармана и вытянув одну, протянул ему открытую пачку. – Будешь? А то я смотрю у тебя закончились – указал я на смятую пачку сигарет, лежащую рядом с урной.

– Все то ты подмечаешь. – прошипел Афанасич, взяв одну сигарету из пачки.

– Ну так работа такая. – ответил я, прикурив сигарету, и после глубокой затяжки выдохнул сизым дымом в его сторону, заставляя его поморщиться.

– Про некомпетентность, это ты очень хорошо сказал. А не твой ли город вот-вот возьмет штурмом моя армия? Я был уверен, что ты как обычно побежишь всех спасать, но ты и твои люди, причем я уверен, что это лучшие из лучших, все тут. В чем замысел? Ты надеешься заставить меня отдать приказ, чтобы я развернул войска? – ехидно улыбнувшись уточнил командующий.

– Ну, допустим так. – предположил я.

– Этому не бывать, армия подчиняется только мне. А тебе меня не заставить! Да ты молодец, проделал большую работу, но, а какой с этого толк если все твои люди опять погибнут? Глупая месть? Что тебе вообще сделало братство? Свалил бы отсюда подальше и всего делов, но нет, ты же у нас герой, везде-то тебе нужно быть и всем помочь, вот теперь опять получил то от чего уходил, история циклична.

– Как ты красиво запел, касательно вас – сама ваша идея отвратительна. Я все могу понять, но вот есть людей, делать из них колбасу и прочее, но это же полная деградация. Ну и рабство, все это тоже знаешь ли не по мне. Жили тут люди, крутились, вертелись и тут раз – все стали рабами в ошейниках, ну так не годится. Как цивилизацию то восстанавливать? Вы просто компания отмороженных убийц и людоедов! – высказался я.

– Убийц? Это интересное описание, а скольких людей убил ты? Да я за всю жизнь столько людей не уничтожил, столько ты за последние дни в моем городе! Да ты самый отмороженный человек на свете! А каннибализм, кому от этого плохо? Это идея, которая объединяет местные умы и все живут в мире и равновесии. Тебя с твоей моралью сюда никто не звал. – возмутился Афанасич.

– Вот только не нужно тут из себя строить невинность! Мы с тобой похожи, но при этом сильно отличаемся. Я смотрю, ты перестал пачкать руки, вот только скольких людей убили по твоему приказу? Сколько людей тут забивают словно скот на мясо? Что же касается меня, я все привык делать своими руками, без посредников. Понравились мои салюты? – ужалил я его в ответ.

– Не особо, много людей погибло. Ну ничего, скоро такие салюты будут в Томске. – ухмыльнулся он в ответ.

– Да с чего ты это взял? Заладил тут про Томск, ну ты же меня знаешь, думаешь я не понимаю, что ты за человек. Ты же сука идейный и готов пустить все под откос только, чтобы я не выиграл! И заставить тебя развернуть армию для меня было бы наиглупейшей ошибкой. Тут, как говорится, ты немного попал впросак. – аж хрюкнув от собственной ухмылки ответил я и, слегка потеряв равновесие, чуть не грохнулся вместе со стулом.

– Пояснишь? – придвинулся ко мне поближе Афанасич чувствуя что-то неладное.

– Вообще я не должен такого говорить, но я очень хочу видеть твое лицо! Так что черт с ним, все равно ты уже ничего не изменишь. Ты допустил несколько очень грубых ошибок, которые будут стоить тебе и всему братству жизней и истории, в общем, вас как бы больше не будет от слова совсем.

Первая и самая грубая ошибка с твоей стороны это оставить меня живых. Будь я на твоем месте, то я бы приложил все свои усилия, чтобы грохнуть меня, чего бы мне это не стоило! Костьми бы лег, но уничтожил, ведь ты знал, что я не приму твою сторону, и мы станем врагами. Но ты побоялся рисковать, решил поиграть в благородство – это было зря.

– Стоп, то есть ты во мне такого противника не видел и поэтому не попытался меня убить? – возмутившись перебил меня Афанасич.

– Ну ты же еще жив, заметь я даже не покушался на твою жизнь. Я же знаю, что ты за человек, ты как был старым ворчливым подполковником штурмовиком, так им и остался и все твое развитие тебе не помогло, все эти годы ты просто прикидывался этаким Наполеоном, но по факту, занимался херней, но сейчас не об этом.

Продолжим, вторая твоя ошибка – ты просто отпустил ситуацию. Ты знал, что я вернусь, но не изучал меня, где я, что я и все в этом духе. Ты счел, что я ни на что не способен без армии. Да, вы тут безусловно молодцы, вас много, армия большая, производство кое-какое наладили. Даете по рогам разной шушере, все бы хорошо, но город… у вас слишком большой аппетит, взяли сразу почти весь. Тут раньше жило больше миллиона человек, а теперь вы прибрали его к рукам. Построили стену, набрали огромнейшее количество рабов, плюс гули, в общем, это все требует колоссального людского ресурса. И что мы имеем на выхлопе? Армия, которая должна заниматься и тренироваться, только и делает, что сутками стоит в карауле или охраняет рабов. И вообще, какой процент вашей армии занят охраной и конвоирской работой? Кстати, позволь уточнить, а кто такие желтые балахоны? Я их раньше не видел.

– Тут ты прав, но были не мои замашки, а владыки. В этом вопросе я обязан был ему подчиниться, хоть и предлагал ему брать город частями, но его непомерное эго не дало согласиться со мной. И такое количество рабов нам было ни к чему. Я предлагал их или запугать, или просто нанять в обмен на технологии, то же электричество, это было бы куда эффективнее того, что происходит сейчас. Касательно желтых, это бывшие рабы, что отличились, примкнули к нам, вроде самого низшего класса. Поясни мне, пожалуйста, всего один момент, как ты пробрался в город? Я себе всю голову сломал.

– Признаюсь, это было непросто, хоть подкоп копай, но я нашел лазейку. Я пробрался на поле, где работали рабы, убил одного из них, накинул на себя его ошейник и вуаля – вечером я уже в рабском бараке. Ночью я выждал момент, когда охранник останется один, убил его, переоделся в его одежду, изуродовал лицо и нацепил свой ошейник.

– Хм, а потом подстроил несчастный случай во время сноса дома? Дабы твою личность не искали и ты мог спокойно разгуливать по городу. – изумившись добавил Афанасич.

– Бинго! – улыбнувшись я показал на него указательными пальцами.

– Да, это сильно, про тебя хоть книги пиши. Тут твоя правда, я так и остался дедом и штурмовиком, ты на такие дела смотришь совсем под другим углом. Ну хорошо, продолжай про мои ошибки. – слегка поникнув ответил Афанасич и взял еще одну сигарету из пачки, после чего закурил, и я продолжил.

– Третья и самая на мой взгляд критическая твоя ошибка – это то, что ты ничего не зная о моем новом доме отправил туда армию. Приоткрою для тебя завесу тайны, мы с тобой не одни такие бессмертные. Есть и еще один человек, и он не скурвился в отличии от тебя, а все это время развивался и учился, ну он в принципе ученый. Так вот этот человек создал свое поселение, знаешь, когда я там оказался, словно в прошлое вернулся. Там были нормальные условия: все люди умны, образованы, армия сильна и обучена, в общем все по высшему разряду и, прошу заметить, без какого-либо каннибализма. Так, вот я чего вообще в Новосибирск то пошел, то поселение Китайцы сильно начали давить и, поверь мне, они враги куда опаснее тебя. С Новосибирском вышла неприятность, признаю. Но мы не отчаялись и разместились в Томске. Кстати, это целая сокровищница, а не город, не поверишь, в нем почти никто не мародерствовал и сохранился он очень даже прилично. Так вот, мы по реке переправили в Томск весь город, оборона там на высшем уровне, у нас большое количество тяжелой техники и крупного калибра, поэтому, как только твоя армейка зайдет в зону поражения, она сразу и закончится, даже убежать не сможет, так как я дал четкую команду, что пленных и раненых нам не нужно. Ведь хороший адепт – это мертвый адепт. – ехидно высказался я и с важным видом закурил сигарету.

– Врешь! Это блеф! – аж подскочив со своего места выкрикнул Афанасич.

– Я запомнил это выражение лица: гнев, отчаяние и нотки безумия. Буду потом своим детям рассказывать про тебя. – рассмеялся я ему к в лицо.

– Сука! Я тебя на куски порву, то, что я должен был сделать в прошлый раз! – прорычал Афанасич и кинулся на меня с кулаками в драку.

Командующий навалился сверху и принялся душить, но я, схватив его за грудки, отодвинул его от себя на вытянутую руку, свободную ногу закинул за голову и оттолкнул от себя, высвобождаясь от захвата.

– Давай, старый! Есть же еще порох в пороховницах? – скидывая с себя разгрузку прокричал я, достав нож и перебрасывая его рукоять из руки в руку.

– Радуйся последним минутам своей жизни! – прорычал он и, достав свой тесак из сапога, кинулся на меня.

Схватка была не на жизнь, а на смерть. И стоит признать, в ней нет фаворитов, и я и мой противник не раз бывали в подобных сражениях. Так, что тут скорее главную роль сыграет случайность.

Увернулся от очередного выпада, нож прошел в паре миллиметров от моей шеи, я контратаковал мощным ударом в печень, от чего командующий аж присел и охнул, но тут же выхватил пистолет из-за пазухи и несколько раз выстрелил в меня. Я перекатом ушел в сторону, но одна пуля вошла четко в плечо, давая преимущество моему сопернику. Отстреляв магазин Афанасич опять ринулся на меня, желая вонзить в мою грудь лезвие своего кинжала, но я одной рукой поставил перед собой блок, но он мало чем мне помог, так как соперник вонзил кинжал прямо в раскрытую ладонь и начал давить на рукоять кинжала всем весом, при этом на его лице появилась ликующая улыбка.

– Хрен тебе, старая перечница! – прорычал я сквозь боль вырываясь из захвата.

Я хотел перекинуть Афанасича через себя, но все пошло немного не по плану, этот старый хрыч успел вывернуться, нож при этом со звоном упал на пол, а он, оказавшись за моей спиной, взял меня на удушающий захват. Я приподнял его и начал со всей силы бить соперника спиной о стену, но получалось слабо, и вот, сделав несколько шагов вперед, весь краснея от удушения, я рванул спиной в сторону стены но влетел в окно, раздался звон бьющегося стекла, и мы полетели вниз, прямо на выложенную бетонной плиткой площадку.

Афанасичу сильно досталось, и он расслабил захват, позволяя мне вырваться. Я тут же перекатом ушел в сторону и начал жадно хватать воздух ртом издавая при этом характерные хипы.

– Макс, ты как? – выкрикнул один из бойцов взяв старика на мушку.

– Нормально, на мягкое упал. – ответил я и добавил. – Никому не встревать, это наши разборки!

Через пару минут Афанасич пришел в себя и поднялся на ноги.

– Продолжим? – спросил у него я.

– Ага, как же. – ответил он глядя на моих людей.

– Если победишь, они тебя отпустят, слово даю! Все слышали? – прокричал я.

– Да командир! Как скажешь! – ответили мои люди.

– Ну тогда давай. – кивнул Афанасич.

Я взял еще два ножа и один со всей силой швырнул в оппонента, тот эффектно поймал нож на лету прямо за рукоять, чем меня даже впечатлил, и битва закрутилась каруселью.

Я резал его, он меня, наши плащи уже превратились в лоскуты, оголяя участки тел. Никто не мог одержать верх, но как я и говорил, все решил случай. Афанасич глупо споткнулся о лоскуты собственного же синего плаща и потерял равновесие, это дало мне долю секунды, и я на реакции воспользовался этим, вбивая свой кинжал ему в глаз по самую рукоять. Афанасич обмяк и упал без движений.

– Это все? Ты же говорил, что он как и ты. – уточнил у меня Герасим.

– Ага, парни, нужен бензин или что-то вроде того. – ответил я.

Благо рядом стояли два подбитых БТРа и в них были канистры с соляркой, я обил тело старого знакомого и поджег его.

– А этого точно хватит? – уточнил Гера.

– Ну у всего же есть предел, он же не феникс, мать его! Но если мы и после такого способны переродиться, то я тогда вообще не знаю, что нас убьет, разве что в жерло вулкана сбросить. – пожав плечами ответил я.

– Ладно, хрен с ним, пойдем что покажу. – отвлек меня Герасим и попрыгал в здание штаба на одной ноге, опирась при этом на длинную корявую палку. Все это время от него ни на метр не отходил Акелла честно выполняя свой приказ.

– Чего ты там нашел? – скептически спросил я.

– Тебе понравится, обещаю. – довольно хрюкнул он.

– Нашел что спереть? – пошутил я.

– Ой, да пошел ты! Хотя скрывать не буду, туда меня завели именно такие мысли. – ответил мне Бегунок.

Гера завел меня в подвал, но сокровищницы там не было, там была тюрьма. В подвале было сыро и царил полумрак, камеры были сделаны из обычного красного кирпича со стальными решетчатыми дверями. В первой камере сидел турок, но по-русски он не говорил от слова совсем. И судя по виду сидит он тут уже достаточно давно, весь заросший и истощенный. А вот в следующей камере прикованные к противоположным стенам короткой цепью, что крепилась к ошейникам, сидела знакомая мне парочка баронов.

– О, здорово парни! Как дела? – радостно ухмыльнулся я.

Вид у них был печальный, они также были истощены, а еще на их телах виднелись следы от множественных побоев.

– Вы теперь этой камерой правите? А? – уточнил Герасим.

Бароны посмотрели на нас и потупили глаза, опустив взгляды в пол. Они были полностью сломлены и подавлены.

– Пришел позлорадствовать? – прошептал мне Волк.

– А что мне делать? Обнять тебя как старого друга? Сколько людей из-за вас уродов погибло? Я же вас предупреждал, что вас кинут, вот вам и результат! Гнить вам тут до конца ваших дней! – плюнув на землю я вышел из темницы на улицу.

– Макс, а реально, что с ними делать будем? И с тем турком? – уточнил у меня Гера.

– Турка не тронь, а эти двое твоя головная боль, помнится мне, ты и сам хотел с ними разобраться, вот и разбирайся. А вообще у нас еще полно дел, мы еще не победили! – раздраженно ответил я глядя на догорающие в костре кости Афанасича.

– Как скажешь. – ответил напарник.

– Ну что, прощай, старый, как бы то ни было, но по началу ты старался, а теперь гори в аду! – прошептал я присев у костра.

Далее мы продолжили нашу работу, а ее было еще очень много. Адепты не планировали так просто сдаваться и шли на нас в атаку бросая свои посты. Но вот без должного командования их армия стала не более, чем беспорядочным сбродом, атакующим нас. Мы же прятались в зданиях и оттуда отстреливали очередную прибывшую к нам группу адептов. Потери были и у нас, так из одиннадцати человек, этот день смогли пережить только семеро. У остальных наших групп так же были потери и куда больше, но главное, что Герасим, Роман и Андрей были живы. Правда Гера и Андрей были ранены, хоть и не сильно, но воевать уже не могли. К вечеру мы собрались в единый кулак и продолжили битву. Теперь уже мы гонялись за адептами и уничтожали их. Но оставалась одна проблема – владыку убить не удалось. Он вместе с последним батальоном голода укрылся в метро. Как оказалось, они сделали из него бункер. Пробить или подорвать его не удавалось, так как стены были ну очень толстыми, а двери словно установили из какого-то реального бункера.

Но к утру проблему все же смогли решить. Мы нашли инженера, который это строил, и он указал нам, где находятся вентиляции для забора воздуха. Далее все было просто, мы закинули туда дымовые шашки и адепты словно крысы сами открыли дверь и побежали из бункера, тут то мы их и взяли тепленькими.

При виде своего плененного владыки, боевой дух адептов был окончательно сломлен. Войска сдались и сложили оружие. Да и вообще, всех адептов мы собрали в одну большую кучу. С ними и с огромным количеством рабов нужно было что-то решать. И я придумал, что.

Я связался с Фрэнком и попросил его приехать как можно скорее. Он кстати сразу же сообщил мне, что они не стали дожидаться пока армия адептов подойдет и устроили им отличную засаду, создав условия близкие к тем, в которых им предстоит оказаться, разве что котлов с кипящей серой не было.

Фрэнк приехал к вечеру следующего дня.

– Привет, старина. – радостно поздоровался я с другом.

– Рад видеть тебя в добром здравии! Что случилось? К чему такая спешка? – уточнил он.

– Вот там. – указал я пальцем на штаб. – В клетке сидит местный правитель и какой-то турок. – Вот там, – указал я в сторону городской площади, – собраны все рабы и адепты, которых мы смогли поймать. Что с ними делать – решать тебе. Ты у нас главный, как говорится, у лошади голова большая, вот пусть она ей и думает. А я по Маше соскучился, и я домой. – хлопнув его по плечу сказал я.

– Стой! Так нечестно! – возмутился Фрэнк.

– Все честно, я сильный, а ты умный! Каждому свое! И твой Тигр мы приватизируем! С меня хватит, я в отпуск! – рассмеявшись ответил я и открыл дверь Герасиму, куда сразу запрыгнул Акелла.

г. Томск десять лет спустя.

– Папа! Женя опять спряталась так, что я не могу ее найти! – обиженным голосом обратился ко мне Егор.

– Вся в отца! Не грусти, Егорушка, твой папа такой же, вот недавно кто-то разбил мой любимый цветочный горшок с мимозами, так я его потом три дня найти не могла! – наигранно возмущалась Маша сидя за столом и наливая чай из самовара.

– А чего сразу я? Егор, ты просто смотришь слишком поверхностно. Когда кого-то ищешь, обращай внимание, на что-то необычное, на то, чего тут быть не должно. Вот, например, наш газон же идеально ровный?

– Ага кивнул мне сынишка.

– А тогда откуда на нем вот на кочка около забора? И эта кочка кстати получит по жопе за то, что взяла мой маскхалат! – рассмеявшись сказал я.

– Ну папа! Так нечестно! – подскочила Женя на ноги, скидывая с себя маскировку.

– Ничего себе, а я даже и не заметила. – восхитилась Маша.

– Привет соседям! – вдруг выглянул из-за забора Герасим.

– О, здравия желаю, товарищ майор! Ты когда вернуться то успел? – поздоровался я в ответ.

– Да пару часов назад, только от Фрэнка пришел. – ответил Герасим. – Зря ты отказался ехать с нами, там такое было! – продолжил Гера.

– Так, хорош, даже слышать не хочу! Все, ты же помнишь я в отпуске! – перебил я его на полуслове.

– Ну так уже десять лет прошло! Сколько можно⁈ – возмутился мой бывший напарник.

– Все, дорогу молодым, я больше не в теме, я теперь учитель, а не боец! – улыбнувшись ответил я, от чего Маша светилась словно ее начищенный самовар.

– Без тебя работать как-то не так, скучно и однообразно. Не то, что раньше. – закатив глаза замечтался Гера.

– Дядь Гер, а расскажите, как было раньше? – хором задали вопрос мои дети.

– Да я бы с радостью, но боюсь по шее получить от вашего папеньки! – рассмеявшись ответил он.

И вправду, как быстро летит время, вроде еще вчера мы на голом авантюризме горсткой солдат штурмовали город адептов, а сегодня я примерный семьянин, любящий отец и начальник нашего военного училища.

За десять лет много чего произошло. Мы развили свой город Томск, Новосибирск стал нейтральной площадкой для торговли. В тот день на площади Фрэнк принял наверное одно из самых сложных решений в своей жизни и уничтожил всех адептов. А рабам дал выбор: уходить или же стать нашей колонией. Мы их будем защищать и помогать, а они будут за это платить налоги. Так и начало появляться новое государство. Томск стал столицей, а все в округе приходят с предложением стать нашими вассалами. А мы и рады, растем понемногу и искореняем разную нечисть на наших территориях. Тот самый пленный турок оказался сыном одного влиятельного султана. Мы вернули сына отцу и заключили с ними мир, пояснив, что мы не адепты, наши устои жизни и то, что в случае чего готовы будем рвать врага в клочья, турки прониклись и пока не суются к нам, но мы прекрасно понимаем, что это лишь вопрос времени и рано или поздно они придут к нашему порогу, как и китайцы. Поэтому живем по принципу: хочешь мира – готовься к войне, и я, посовещавшись с Фрэнком, повесил свой автомат на гвоздь, и основал военное училище. В котором меня все боятся словно огня и ненавидят всей душой, но это ровно до тех пор, пока вбитые студентам в головы навыки не спасут им шкуры и тогда все бегут ко мне и благодарят в голос.

Мы не знаем, что ждет нас дальше, но я радуюсь моменту и живу как всегда мечтал, с красавицей женой, двумя прекрасными ребятишками, собакой, которая на самом деле волк, и в своем большом доме. Чтобы добиться всего этого я проделал очень долгий и сложный путь, и я сделаю все, чтобы мои дети не знали слова война и им не пришлось стрелять в живых людей.

Касательно нашего с Фрэнком бессмертия… мы решили, что это не дар, а скорее проклятие. Он успел пережить много хороших людей и научился с этим справляться. Я же пока стараюсь об этом просто не думать. Мы в ответе за то, что создали, так что хоть мой автомат собирает пыль, подвешенный за ремень в сарае, но как бы то ни было, рано или поздно мне опять придется взять его в руки и защищать свой дом и своих близких, а до тех пор, я буду наслаждаться каждым спокойным днем и мирным небом над головой.