Текст книги "Третья часть Великого похода. Сброшенные хвосты. Отданные долги (СИ)"

Автор книги: Антон Стариков

– Не врешь, – отпустила его Василиса. Облегченно выдохнувший Ходок вновь вытянулся перед ней по струнке, не решаясь вытереть выступивший на лбу пот пока красноглазая смотрит на него. – Ладно, скидывайте мешки и открывайте – посмотрю чего туда натолкали. -

Делать нечего, пришлось всей сотне снимать тяжелые мешки с плеч, развязывать и принимать неожиданную инспекцию. Мысль о том, что можно не подчиниться приказу, в принципе не могла возникнуть у спецназовцев в головах.

*

Странная, но неоспоримая власть Василисы над заготовками до сих пор вызывала в клане вопросы, на которые не было ответа у игроков, не было ответа у заготовок (их расспрашивали, сканировали с помощью ментальных заклинаний, но так ничего и не выяснили ), не было ответа у Главы (возможно все же был, но Дримм не спешил им делиться), ну а Василиса каждый раз, когда ей задавали этот вопрос, делала круглые глаза, не понимая как может быть иначе (возможно даже не притворялась, хотя...). Как бы то ни было, Василисе беспрекословно подчинялись все заготовки, ВСЕ, и записанные на клан, и записанные на конкретных игроков, от неразумных Баги и слуг для личных нужд за 5-7 золотых до ''Приносящих рассвет'' за 30 тысяч. Мало того, ходили упорные слухи, что власть Василисы над неписями почти так же велика, по крайней мере Белки подчинялись ей точно так же беспрекословно и по некоторым признакам боялись ее куда больше чем игроков. Боялись, но со многими проблемами шли именно к ней, и только отчасти потому что она была питомицей Главы, а по большей части руководствуясь какими-то странными, непонятными, необъяснимыми мотивами...

*

– И это все на что вас хватило?! – быстро-выборочно пробежавшись по мешкам Василиса вновь наехала на Ходока и сотню в его лице. – Тряпки, ножи, посуда, специи, железки какие-то – хлам! Ну вы и тормоза! – возмущалась Василиса, шагая взад-вперед перед тянувшимися заготовками, что были на две головы выше нее. – Я понимаю эти, – взмах в сторону купленных перед походом бойцов сотни, – но вы, ты Ходок, – палец Василисы ткнулся в грудь десятнику, потом безошибочно указал на так же тянувших спину опытных спецназовцев за его спиной, – ты, ты, ты, ты и ты – вы же женатые серьезные мужи, а так лажаете?! Особенно ты, Ходок – у тебя жена вот-вот родит, а ты совсем мышей не ловишь, остолоп! -

– Что мы сделали не так, госпожа? – Ходок осмелился задать вопрос и посмотрел на распекавшую его Василису, посмотрел почти без страха, было очень тяжело, но ради семьи и любимой он был готов на все.

– Где подарки вашим женам? Да даже подружкам? -

– Есть подарок, – осмелился возразить Ходок.

– Да ну!? – удивилась Василиса. – Ну давай порази меня, чего ты там за подарок почитаешь! -

Ходок достал из мешка штуку бархатной ткани и предъявил ее пред гневные очи.

– Э-э-это!? – захохотала Василиса. Потом присмотрелась, провела по ткани рукой и несколько смягчилась: – Неплохо, ты не безнадежен, но все равно не то, не совсем то. -

– А что не так? – растерялся Ходок, не понимая где он попал впросак – хорошая же ткань, из нее много чего можно пошить, не только Лилилите, но и всем женщинам в семье?

– А то! Вот что любят женщины, вот я что люблю? -

Неожиданный вопрос поставил Ходока в тупик и не одного Ходока – вся внимательно прислушивавшаяся к их разговору сотня морщила лбы, пытаясь ответить на вопрос грозной госпожи и осознать, что грозная госпожа тоже женщина.

– Ладно, хватит телиться, а то замычите еще, – прервала их мучения Василиса. – Женщинам, и мне в том числе, нравятся украшения, нравится красоваться в них, нравится надевая их думать о подарившем мужчине, а вам, остолопы, нравится, когда женщина их носит. Когда вы дарите женщине украшения, вы не просто радуете ее и выражаете ей свою любовь, вы лучше любых слов говорите ей, что думали о ней, что помнили о ней, не забывали в разлуке. Поняли, остолопы?! -

– Что же нам делать? Я не хочу обидеть свою жену! – растерянно спросил Ходок, подобный же вопрос светился в глазах и остальных бойцов сотни, из тех кого ждали жены или подруги. Лишь новички тупо морщили лоб, стараясь понять, о чем идет речь и что пытается им втолковать красноволосая госпожа, счастливые – они еще не доросли до таких проблем.

– Деньги есть? – неожиданно спросила Василиса.

Ходок кивнул и достал из-за пояса несколько монет.

– Давай сыпь сюда, – Василиса вытащила из сумки шелковый платок и моментально свернула его в кулек. – Остальные, кто хочет порадовать жен и подружек, так же сыпьте, девственники и те, у кого нет зазноб, могут не беспокоиться. -

Сдали примерно 2/3 сотни – в основном в кулек летела медь, но иногда сверкало серебро и даже пару раз блеснуло золото.

– М-да-а, – Василиса взвесила кулек в руке, – не густо. Ладно, сидите здесь и ждите меня, будет кто-то вас гонять или торопить, скажите что я приказала. -

– Слушаюсь, госпожа! – вытянулся Ходок, привычно стукнув кулаком по груди. – Ты! – взгляд Василисы как железные кандалы упал на проходившего мимо универсала.

Универсал тут же забыл куда шел и вытянулся перед ней не хуже чем спецназ.

– Передашь на кухне, чтобы принесли сюда чего-нибудь попить и зажевать выпитое на сотню бойцов. Бегом! – Универсал сорвался в сторону ближайшего места, где готовили еду. – А вам сидеть и ждать! – Василиса повторила свой приказ спецназу и, позвякивая полным монет кульком, направилась в сторону рынка, туда куда сносили на продажу разное добро наемные игроки. Спецназовцы дисциплинировано расселись на мешки, совсем скоро им принесли пиво, хлеб и шашлыки, принесли на всю сотню, принесли бегом.

Вскоре Василиса активно рылась в куче разнообразной дешевой бижутерии, которую наемники сдавали чуть ли не на вес. Впрочем среди безбонусных, недорогих вещичек попадались и довольно качественные, нужно было только не полениться и отсортировать. Василиса и не ленилась, забравшись в огромную кучу хабара чуть ли не с головой, большинство вещей презрительно отбрасывала, те, что вызывали у нее интерес, откладывала в позаимствованную по пути плетеную корзину. Отложила две вещицы и для себя: гребень в подарок Туллиндэ (искусно вырезанный из кости гребень чудесно должен был смотреться у нее в волосах, а украшавшие его стеклянные бусины по цвету отлично подходили к ее глазам) и деревянную резную погремушку с умело вырезанным изображением играющей в волнах рыбки на боку. Когда наполнила корзину с горкой, покинула расшурованный склад и бухнула корзину на прилавок перед отвечавшим за скупку подобных трофеев игроком клана.

– Вот, это все беру! – Василиса вывалила украшения на прилавок, отдельно и более аккуратно положила погремушку и гребень.

– Бери, коли деньги есть, – не стал возражать игрок, но все же не удержался и поинтересовался: – Слушай, а чего тебя на дешевку потянуло – вещички даже близко не твой уровень. Отец денег не дает? -

– Это не мне! – возмутилась и несколько смутилась Василиса. – Помогаю тут одним остолопам совсем болванами не стать. – И в двух словах объяснила, зачем ей столько дешевых украшений (дешевых-то-дешевых, но красивых не отнять – вкус у Василисы определенно был).

– Дело хорошее, – игрок одобрил благородный порыв души, но тут же уточнил: – Извини, но просто так не могу отдать. -

– А и не надо – деньги есть, – Василиса развязала платок и высыпала на прилавок горку меди с вкраплениями серебра и парой искорок золота.

Игрок пошерудил горку монет пальцем, глянул на вещички, прикинул кое-что в уме и, отрицательно покачивая головой, произнес, будто извиняясь:

– Прости, но мало, сильно мало – ты самые качественные вещички отобрала, тут же и четверть цены не наберется. -

– Этого хватит? – ничуть не удивившаяся Василиса звенькнула о прилавок небольшой стопкой монет, да небольшой, но монеты в ней – одно только золото, а не медь и серебро.

– Наверное... – неуверенно протянул не сразу сориентировавшийся игрок.

– Хватит! – безапелляционно решила Василиса и начала сгребать бижутерию с прилавка обратно в корзину.

Вскоре Василиса приволокла свою добычу к ожидавшей ее сотне, и украшения пошли по рукам, причем Василиса не просто совала первые попавшиеся под руку вещи кому непопадя, а раздавала их с учетом внешности, характера и даже темперамента подружек и жен. Отдельный разговор у нее состоялся с Ходоком:

– На, – сунула ему погремушку в руки Василиса, – отдашь своему сыну. -

– Так он еще...? – Ходок показал надутый живот и только сделав жест рукой по-настоящему осознал, что сказала ему госпожа. Сын! У него будет сын! Внутри десятника поднималось ликование (он ни на мгновение не усомнился в словах Василисы).

– А ты думал, раз он еще в пузе у мамки сидит, так значит ему ничего дарить не надо? – усмехнулась Василиса, вместе с Ходоком наслаждаясь поднимавшейся у него изнутри светлой волной, купаясь и нежась в его чистой и искренней радости. – Так вот я тебя удивлю, но надо – ему будет приятно, Лилилите тоже. -

– Так может ему нож или сразу меч подарить, раз парень? – почесал в затылке Ходок и тут же получил щелбан от подпрыгнувшей Василисы.

– Какой еще меч, остолоп! Видел самых маленьких в школе Детей Драконов?!

Ходок кивнул, вспоминая.

– Так вот, твой, когда родится, будет еще меньше! Какой ему меч?! Меч ты ему обязательно подаришь, но лет в 12 или в 15? – немного поплыла в теме взросления детей Василиса, но затем, мотнув головой, более уверенно закончила: – Пока ему погремушка по руке, дальше видно будет. -

– Я понял, – кивнул Ходок, бережно заворачивая подарок в чистую тряпицу.

– Уж я надеюсь, – проворчала Василиса.

– Спасибо, госпожа, – уже после всего в пояс поклонился ей Ходок, вслед за командиром так же поклонилась и вся сотня, даже не обласканные заботой питомицы новички последовали примеру старших.

– Ладно вам, – несколько смутилась Василиса и, чтобы скрыть смущение, перешла на жесткий командирский тон: – Все собрались? Тогда хватайте мешки и пошли, будем пропихивать вас через портал. -

Вообще-то очередь сотни давно прошла, но не беда – Василиса быстро уболтала отвечавшего за регулировку движения игрока, и в плотном транспортном потоке нашелся зазор. Вскоре Ходок обнимал жену, обнимался с остальными родными, передал полный добра мешок тестю, дарил подарки и теще, и жене, и сестрам жены, каждой достался подарок по душе. Уже отходя ко сну Ходок добрым словом помянул красноглазую дочь Главы клана – Лилилита особенно порадовалась не двум кольцам и красивому витому браслету, а деревянной погремушке с изображение рыбы на боку, порадовалась до слез, слез радости, а не печали, причем такими же слезами радости плакала не только Лилилита, но и ее мать...

Глава 15

Глава 15

Уугнанглан-рок, укрепления на переправе.

Вечер 27-го дня похода клана Красного Дракона в степь.

Дримм, Элеммакил.

Дримм вновь сидел на зубце защищавшей переправу стены и, болтая ногами в пустоте, обозревал хорошо видимый с высоты лагерь орды. Хотя нет, не особо он на него и смотрел, скорее просто отдыхал от полного трудов и забот дня. Орки видимо тоже отдыхали, готовились отойти ко сну, готовили на кострах еду. Предсумеречная степь радовала тишиной и спокойствием, а еще обоняемым даже на таком расстоянии вкусным запахом печеного мяса – идиллия, и не скажешь, что вокруг идет война.

– Не помешаю? – подошедший Элеммакил дождался разрешающего кивка Главы и пристроился на соседнем зубце, так же как и он выставив ноги с той стороны, разве что обувь снимать не стал.

Фейри не нужно было смотреть на Элеммакила чтобы понять, тот не спроста решил побеспокоить его в этот тихий час – в легко читаемых эмоциях воина царил некоторый переизбыток мыслей и обычно несвойственное ему томление души. Теснившиеся, бурлившие, буквально выплескивавшиеся из разума мысли требовали выхода – в общем Элеммакил хотел поговорить, не просто побазарить от души и разбежаться и не исповедаться, выплеснув на собеседника груз своих раздумий, а серьезно поговорить с тем, кто сможет понять, что родил разум старого советского генерала в молодом эльфийском теле, с тем, кто сможет что-то с этим предпринять, поспорить или даже возразить, и наконец с тем, от кого Элеммакил сможет принять эти возражения. Дримм был не против поговорить, тем более общение с этим собеседником никогда не скатывалось в пустую болтовню, а всегда оборачивалось пользой для того, кто вступал с ним в разговор.

Фейри не торопил эльфа, давая ему возможность бросить первый шар, а просто сидел, закрыв глаза, наслаждался теплым ветром на лице, запахом мяса из степи и покоем натруженных за день ног. Надо заметить Дримм избрал самую верную линию поведения – вскоре Элеммакил собрал-упорядочил мысли в голове и первым нарушил тишину:

– Чем дольше я разбираюсь, тем меньше понимаю, как все будет происходить после переноса. И я не про магию, не про наш нечеловеческий вид и прочее принесенное из виртуала говорю – это не более чем фон, обертка. Нет, – тут же поправил себя Элеммакил, – не обертка, но второстепенная вещь. Я же имею ввиду другое: вся история Земли это единый, точный, четко работающий механизм, СИСТЕМА. Убери один винтик и весь механизм развалится на куски. Точно то же произойдет, если вставить в механизм не предусмотренный конструкцией элемент, то есть нас, пришельцев из будущего. Появившись в том мире мы мгновенно нарушим естественный порядок вещей, не какими-то действиями, успешными там или ошибочными, просто одним фактом своего существования. Причем не важно в какую эпоху и местность мы попадем, мы сразу начнем влиять, точнее разрушать стройную и неделимую структуру истории. -

– Не понимаю к чему ты клонишь, – Дримм по прежнему не открывал глаз и как в детстве болтал босыми ногами в пустоте, – мы ведь и хотим нарушить тот самый естественный порядок, который сам знаешь к чему приведет (гибель Земли)? -

– Поясню! – обрадовался вопросу Элеммакил, он ждал этого вопроса, и Глава его не разочаровал. – Например, если Европа в 15-17-веках по каким-то причинам не получит или получит, но в гораздо меньшем объеме доступ к богатствам Азии, то это будет совсем другая Европа – какая сказать не возьмусь. А другая Европа совсем по другому будет развиваться и воздействовать на мир вокруг себя – в результате мы получаем совершенно другой мир, весь мир, а не только одну Европу. Или если Русь в 16-ом веке не доберется до сибирской пушнины, то в связи с нехваткой средств может не устоять под натиском соседей с запада и юга, в результате гибель или развал Руси, и опять таки совсем другой мир. Таких примеров тысячи, десятки тысяч. -

– Страшно? – Дримм наконец открыл глаза и посмотрел на собеседника.

– Страшно, – не стал юлить Элеммакил. – Мы окажемся на минном поле с завязанными глазами – один неосторожный шаг и все. -

– Не преувеличивай, – улыбнулся Дримм, – ты прав, мы окажемся на минном поле, но с развязанными глазами и знаниями, как это минное поле пройти, все остальное зависит от нас. Что бы мы не делали, нам не повлиять на глобальные природные явления вроде климатических изменений, извержений вулканов, землетрясений, засух, наводнений. Мы не можем на них повлиять, но зато одно только знание о них дает нам колоссальное преимущество + знание общих исторических тенденций + технические знания. Три этих преимущества останутся с нами, как бы не изменялся мир. Изменения неизбежны, скажу даже больше, они необходимы, и так говорю не я, а многие и многие из тех, кому кажется что история этого мира, в частности нашей страны, пошла по не совсем верному пути. -

– Ты говоришь о книгах в жанре альтернативной истории? – грустно усмехнулся Элеммакил.

Дримм кивнул.

– Да, они самые. Несмотря на всю развлекательную направленность этого жанра, там много актуальных для нас тем и немало рецептов по изменению истории, некоторые из этих рецептов стоят того, чтобы хотя бы их обсудить и подумать над ними. -

– Как же читал. Спорить не буду, кое-где есть рациональное зерно. Но вот что я тебе скажу: почти все авторы подобных книг грешат одним и тем же – все изменения происходят так или почти так, как они хотели и планировали, а я вот думаю, в реальности все происходило бы СОВСЕМ не так. Для того чтобы более-менее точно планировать какие-то изменения, мало владеть общей картиной, читать письма или другие документы эпохи, заниматься историческим фехтованием или народными промыслами, нужно жить в том мире десятки лет, познать его, узнать людей, учитывать тысячи незаметных постороннему нюансов. А как это сделать, как встроиться в этот мир чужаку, причем занять в нем такое место, чтобы он смог влиять и изменять? Чужак, который если не погибнет сразу или не будет опущен на самое дно, совершит массу ошибок, то есть тех же самых изменений, но изменений абсолютно им не контролируемых в силу незнания. Получается замкнутый круг – чтобы менять как нужно тебе, нужно знать КАК, а чтобы узнать КАК, неизбежно придется менять не зная. -

– По-моему ты перегрел голову, – Дримм вновь закрыл глаза и подставил лицо степному ветру, – много знаний и мыслей конечно хорошо, но во всем нужна мера – проще надо быть. Любой итог, в результате которого Земля не расколется как орех под ударами булыжников из космоса – наша победа. Если, как ты говоришь, нам этого не избежать, то и не стоит искать мозг в жопе, пытаясь предотвратить НЕИЗБЕЖНОЕ. Нужно дело делать, не сворачивая идти к поставленной цели, руководствуясь не страхами, а объективно сложившейся обстановкой и здравым смыслом. Исторические знания учитывать в своих расчетах, но ни в коем случае не слепо на них полагаться. Думать своей головой и действовать. Да, совершать ошибки, но действовать, а не метаться, пытаясь построить дом и не разу не попасть себе молотком по пальцам – все равно не получится. -

– ''Что нам стоит дом построить”? – тихонько процитировал Элеммакил и еще тише почти про себя добавил: – Особенно если этот новый дом – Новый мир. -

– Верно – Новый мир! – Дримм то ли все-таки услышал, то ли прочитал по губам (то ли прочел не оформленные в слова мысли). – И вообще я не понял? Ты же вроде коммунист, большевик, а вы большевики по идее вроде бы должны смело идти вперед, ломая все старое-отжившее, и сходу брать любые крепости на своем пути? -

– Большевик, – со вздохом согласился Элеммакил, хотя тут же уточнил, – был по крайней мере. Но большевик – не синоним ''баран'': я анализирую, на что потратил свою жизнь, чего добился, чего мог добиться, чего не мог добиться никогда. Еще во время службы я понял, что мы, Советский Союз, партия словно бьемся лбом о каменную стену – мы бьемся, бьемся, бьемся, трещит лоб, брызжет кровь, тратим ресурсы, деньги, труд, выжимаем все соки из страны и народа, не жалея кладем жизни, а стена все крепче и крепче! В конце-концов разбили себе башку, а стена как стояла, так и стоит! Вот так вот мир менять – неблагодарное занятие! -

Помолчали. Что на это можно сказать или возразить? Но говорить было нужно, ведь Драконам предстояло именно это самое – изменить мир.

– Когда до тебя дошло, ты попытался что-то сделать? – первым нарушил молчание Дримм. – Я бы не дожил до своих лет и не стал генералом, если бы не умел просчитывать последствия своих действий наперед, – не стал жеманиться Кондрат (именно Кондрат, а не эльф Элеммакил). – Конечно же нет. Как сказал герой в одном известном фильме: ''Я конечно сошел с ума, но не настолько''. Разочарование было, не скрою, хотелось бросить все, уйти в отставку и прожить остаток жизни для себя, а не для страны и победы коммунизма. -

– Ты ушел? -

– Нет. Мирная-спокойная жизнь не для меня – это я тоже сумел понять. А ничего другого кроме как воевать я не умею. Вот это у меня получается хорошо... получалось. -

– Не прибедняйся – получается, – польстил ему Дримм, впрочем заслуженно польстил.

– Когда окончательно разочаровался, воевал уже не за идею, а чтобы как можно меньше народов стали кормом для западных стран. В этом занятии видел цель и смысл своей жизни, все надеялся, что помогаю тем самым своей стране если не победить, то хотя бы не проиграть, дурак. -

– Ну почему дурак? У вас получилось – посмотри хотя бы на тот же Вьетнам. Чтобы с ним стало без вас? -

– Плевать я хотел на Вьетнам! – зло сказал Кондрат, глядя в сторону. – За рубежом мы с горем пополам справились, а свою Родину не уберегли и ее обглодали до костей! Обглодали те, против кого я полжизни воевал! Под радостное улюлюканье тех, кого я те же полжизни защищал! Вот все могу понять, но не могу понять, зачем нужно было разваливать Союз! – Кондрат врезал кулаком по каменному зубцу. – Ведь те, кто разваливал – дети, внуки тех, кто за него кровь проливал, кто жилы рвал восстанавливал его после войны! Не пойму! -

– Почему тогда не поддержал гекачепистов или Руду с Хазбулой в 93-м? Насколько мне известно от Папаши, ты тогда еще кое-что мог? – Раз уж пошел такой откровенный разговор, Дримм не мог не задать этого вопроса тому, кто хоть и не являлся одним из ключевых и непосредственных участников судьбоносных для страны событий, но находился поблизости, по крайней мере в Москве. Сам Дримм, вернее тогда офицер уже не советской, а российской армии, был на Кавказе и по мере возможного пытался выполнять свой долг. Да и что он мог – поднять стройбат и двинуться с ним на Москву? Не смешно. Честно сказать, он тогда не очень понимал, на чью сторону стоит встать. А если совсем честно, не понимал и сейчас спустя много лет – вот, пытался кое-что прояснить для себя.

– ГКЧПе не поддержал, потому что всех их, Яниева и прочих, я неплохо лично знал. Это либо выжившие из ума развалины в маразме, либо полные ничтожества, либо такая мразь, что с ними не хочется дышать одним воздухом. Они не могли победить, а если бы каким-то чудом и победили, то тут же бы перегрызлись меж собой – страну ЭТИ не спасли бы. – Кондрат не стал ничего скрывать, сказал как есть.

– А в 93-ем? – жадно спросил Дримм.

– Там вообще не из кого было выбирать – за власть передрались те, кто развалил Союз. Почему я должен вставать на сторону кого-то из них, выбирать между дерьмом и дерьмом? -

– Ты прав, ты точно не большевик, – сделал вывод Дримм, – есть в тебе такая несвойственная им брезгливость. Они ведь и с Махно, и с другими бандитами, и с эсерами, и с белыми офицерами, и со шпионами, откровенными врагами России, готовы были сотрудничать и сотрудничали, деньги брали у кого угодно и все чтобы победить. А? -

– За всю жизнь так и не научился говно жрать и дерьмом закусывать, – ответил на это Кондрат. Или уже Элеммакил? Скорее все же Элеммакил – Кондрат постепенно погружался в глубину, хотя и не слишком глубоко.

Дримм не захотел заканчивать на такой минорной ноте, к тому же, чего греха таить, воспользовался тем, что Элеммакил-Кондратий на время приоткрыл окружавшую душу броню и явил миру свое нутро. Благодаря приобретенному за эти годы опыту и полученным от Дочки ментальным умениям, Глава клана довольно плавно увел собеседника от все еще болезненных событий давно минувших дней и вывел его на довольно серьезный разговор, словно потянул за нить и вытянул цельный клубок крайне интересных мыслей, идей, концепций. Надо сказать, Дримм не пожалел, что начал этот разговор...

Первая же озвученная старым-молодым эльфом концепция поразила фейри до глубины души, так разительно она отличалась от того, что он слышал пару минут назад. Словно два разных человека: один, холодный и предельно рациональный, придумал беспощадно ломавшую уклад и жизнь десятков племен, народов и государств концепцию; другой, искренне переживал о последствиях вмешательства в исторический процесс. Такое раздвоение личности попахивало шизофренией, но не Дримму с его нередкими закидонами было судить что нормально, а что нет. Он и не судил, а внимательно слушал и пытался понять и оценить то, что озвучивал разговорившийся Элеммакил. Суть концепции заключалась вот в чем: сразу после переноса, пришельцы, не теряя времени даром, захватывают как можно больше бесхозных земель, тем самым отодвинув границу как можно дальше от города и хорошо освоенных в виртуале территорий (ферм, замков, производств). В этом случае клан не только столбил территорию за собой, заранее предупреждал вполне возможные набеги местных, получал доступ к необходимым для развития ресурсам, но и создавал вокруг зоны переноса периметр безопасности. Достаточно понятный план, только вот Дримма несколько смущало определение ''бесхозные земли''. Применительно к Сибири план Элеммакила означал следующее: север может некоторое время потерпеть; на юг же и восток экспансия пришельцев должна была в конце-концов достигнуть пустыни Гоби и Большого Хингана, причем если на границах пустыни путь на юг заканчивался, то Большой Хинган был лишь остановкой на пути к Японскому морю; на западе первым рывком брался под контроль Енисей, вся великая река от устья до истока, затем вторым рывком граница сдвигалась до водораздела Иртыш-Обь.

Честно сказать, амбициозность этого плана и необходимость сразу-сходу начать войну как с лесом (тайгой), так и со степью несколько смутили Дримма (не будем употреблять слово напугали). Фейри прекрасно понимал все выгоды, что этот план несет, но сомневался в способности клана его осуществить, по крайней мере пока не станет известно, как все будет обстоять с магией в реальном мире и сколько войск клан сможет взять с собой в 16-й век. Как оказалось, Элеммакил ждал примерно того же, а придуманная им концепция тотальной войны за территорию предусматривала увеличение армии заготовок раз этак в пять и реформирование ее в пользу увеличения численности конных бойцов.

Тут Дримм и Элеммакил несколько отклонились от темы и со вкусом обсудили наездников на варгах – оба собеседника сумели их оценить, оба завидовали имевшим их в своем распоряжении степнякам, оба желали бы заиметь таких бойцов в составе кланового войска, но вот Элеммакил пошел еще дальше Главы и уже вовсю прикидывал, как клан станет использовать огромных ездовых волков против земных степняков. Дримму понравился ход мыслей собеседника, и он дал себе зарок по возвращении из похода подробнее исследовать этот вопрос, а в частности узнать цены на заготовок подобного типа в игровом квартале. В конце-концов опыт приобретения и дальнейшего использования кавалерии у клана уже был, да, небольшой опыт, но был, а если использовать связку тяжелая кавалерия+ всадники на варгах, то мог получиться весьма интересный результат. Это для начала, а вот если бы удалось создать устойчивую связку всадники на варгах + тяжелая конница + эльфийские стрелки + пехота, то открывался безграничный как океан потенциал...

Но оставим мечты и вернемся к концепции Элеммакила. Кроме захватов концепция предусматривала создание по периметру захваченных территорий некого подобия лимеса у римлян – опиравшаяся на крепости цепь военных поселений. В качестве поселенцев предполагалось использовать воинскую знать внутренних областей покоренных пришельцами территорий, тем самым достигалось сразу несколько целей: отпадала необходимость держать регулярные клановые войска на границах (кроме гарнизонов крепостей); из центральных областей изымался потенциально способный на мятеж элемент; недовольная потерей своей ведущей роли знать теряла возможность мутить воду в своих племенах и оказавшись в чужих краях приучалась подчиняться пришельцам и кормиться у них из рук.

Дримма снова цепануло пренебрежение Элеммакила к жизням и судьбам тысяч, возможно десятков тысяч людей (не только воинов, но и членов их семей). С одной стороны, довольно грамотная политика позволяла воинскому сословию уцелеть и даже приносить пользу, занимаясь в общем-то знакомым делом. С другой стороны, Дримм сильно сомневался, что воины будут гореть желанием вместе с семьями переселиться черт-те куда и верно служить тем, кто их победил, отнял привычную жизнь, власть, а потом и вовсе изгнал с родной земли.

Третий и последний пункт концепции, которую Элеммакил не мудрствуя лукаво назвал''Концепцией зоны безопасности'',предусматривал создание крупных промышленных и научных объектов только в центре страны, далеко от границ. Вот здесь Дримм, несмотря на то что сам бывший военный, встал на дыбы! Ладно научные объекты, еще куда не шло, но к промышленным предприятиям такой образ действий был не применим, то есть вообще! Расположение любого предприятия в первую очередь должно определяться экономической целесообразностью (наличием транспортных путей, близостью-доступностью ресурсов производства, возможностью сбыта продукции) и только потом всем остальным! Если наплевать на экономическую целесообразность ради безопасности, то это значит удорожать стоимость конечной продукции, удлинить плечо снабжения предприятия ресурсами и время вывоза готовой продукции до потребителя, понести дополнительные расходы на персонал, на транспорт, на... да на все что угодно! В конце-концов нельзя путать следствие и причину – именно экономика содержит все институты государства, включая армию, а не наоборот, и армия не может ставить то, что ей удобней, выше интересов всей страны! Все эти соображения Дримм высказал Элеммакилу, и тот не нашелся что на это возразить, обещал подумать еще.

Тут Элеммакил не смог удержаться и в который уже раз поднял частенько обсуждаемый вопрос, хотя скорее не вопрос, а тезис. Этот тезис настолько выбивался из привычной картины мира, что на озвучившего его Элеммакила обрушивались со всех сторон. Особенно часто его буквально грызла Анариэль и тут уж сладкоголосому, премудрому Улису приходилось попотеть и поработать языком, отстаивая жизнеспособность своих идей. В целом Элеммакил справлялся довольно неплохо – число его сторонников росло, и он постоянно, на горе оппонентам, придумывал все новые и новые аргументы в пользу своих как оказалось не только спорных, но и вполне жизнеспособных идей (по крайней мере жизнеспособных в спорах). Что же это за тезис, из-за которого было сломано столько копий, сколько ломается не на всякой войне? А вот какой: Элеммакил, ни много ни мало, считал в корне не верным современный подход к армии как к узкоспециализированной структуре и широко сложившемуся представлению о том, что содержание армии, особенно большой армии, тяжким бременем ложится на страну, забирает из всех областей жизни рабочие руки и умы, крепких здоровых мужчин, отцов семейств, потенциальных рабочих, инженеров, ученых... Казалось бы с чем тут спорить, ведь все вышесказанное – не требующая доказательств аксиома? Армия действительно затягивала в себя и изымала из жизни общества здоровых мужчин, которые в ином случае могли бы сеять хлеб, плавить металл, строить дома и выполнять другие полезно-необходимые для жизни общества функции. Однако как и было сказано ранее, Элеммакил спорил и вполне успешно. Тезис Элеммакила: армия – это инструмент, который нужно использовать ПРАВИЛЬНО, не только тактически на войне, но и в государственном строительстве и балансировке общественных и культурных процессов. Тут Элеммакил часто любил сравнивать армию с атомной станцией: если ПРАВИЛЬНО использовать и ту, и другую – великая польза, а если НЕ ПРАВИЛЬНО – не менее великий вред. Элеммакил не просто утверждал, а настаивал, что сокращение армии в спокойные годы или и вовсе ее роспуск после войны, как практиковалось в феодальных обществах Земли – порочная практика. Да, дающая определенный экономический рост, но в краткосрочной перспективе, а если посмотреть глубже и дальше, то такая практика несет один только вред как для той же экономики, так и для государства в целом. Ведь по его мнению армия это: постоянные заказы для промышленности и не только военной (например, для добывающей, для тех, кто производит обувь, подковы-сбрую-седла для лошадей, шьет одежду, делает мыло, изготавливает ранцы-ремни и много-много чего еще);постоянныезаказы для сельского хозяйства, и это не только продовольствие, но и коневодство, производство шерсти, льна, кож, корма для лошадей и опять таки много чего еще – все что потребляет так называемое гражданское общество, потребляет и армия;заказы для науки и системы образования – оружие, снаряжение, тактика, кадры для сложных, требующих специальных знаний работ, вроде фортификации и минного дела, да и в командиры и артиллеристы не поставишь парнишку от сохи – нужны какие-никакие знания, лучше серьезные и систематизированные;кадровый резерв для гражданских служб – давно замечено, что отслужившие в армии чиновники, судьи, да кто угодно, хоть депутаты, хоть слесаря меньше берут и лучше работают, чем те, кто не служил (бывают исключения, но общая тенденция такова).