Текст книги ""Фантастика 2025-59". Компиляция. Книги 1-29 (СИ)"

Автор книги: Кристина Римшайте

Эпилог
Диана

Гордый корабль под названием «Фиалка Виттрока» входил в порт Тервеснадана. Сам порт сильно изменился, благодаря вмешательству принцессы Амалии, вернувшейся из своего тайного путешествия полтора года назад.

Почти четыре года назад, после заговора Хью Весторана, император объявил о скорой свадьбе единственной дочери и герцога Мардариана – младшего, Александра. Тем самым он фактически передавал власть над империей герцогу. Конечно, объявлял император весьма веские причины для подобного решения. Он ограждал свою дочь и единственную наследницу от влияния различных партий аристократов и гарантировал появление законного наследника. Решался один из главных вопросов императорской власти, преемственность наследника.

Я оглянулась на собравшихся вокруг членов нашей большой семьи. Темноволосый и кареглазый, уродившийся точной копией отца, полуторогодовалый Андрэ Мардариан заливался на руках у Анны. Александр, едва удерживая на лице строгое выражение, следил за приближением старшего сына, трёхлетнего Грэга.

– Грегори Альберт Мардариан, урождённый Дорангтон, – строго спросил лучезарно улыбающегося сына Александр. – Зачем вы плевались зелёной рябиной в тех леди, заставляя их дёргаться при каждом вашем попадании?

– Виноват, я жалею, – тут же спрятал улыбку и тряхнул льняными кудрями Грэг.

– А глазищи хииитрые! – засмеялся Генка. – Ну, лис!

– Если только северный! И в кого только такой хулиганистый получился? – вздохнула Аня.

– Отличный, здоровый мальчишка получился, – фыркнул сорр Илайс, любивший проводить время среди нас, обсуждая что-то сразу и с главой тайной службы, и с имперским дознавателем, и Тристаном, принявшим всё-таки пост в дипломатическом корпусе империи. Не менее важные разговоры велись и с лордом Хьюго, и лордом Карлом. – Вот если бы он был тихим и послушным, тогда да, тогда надо было бы вздыхать и приглашать лекарей.

– Как глава тайной службы я готов принять ваш доклад, офицер Грегори, – сел на корточки перед мальчишкой его дед, Николас Мардариан.

– Они плохо говорят! Говорят мама выскочка и… Какой-то масьянс, – отчитался деду внук.

– Ну вот видите, всё обоснованно, – пожал плечами лорд Николас, и судя по его пристальному взгляду в сторону, не к добру решивших поворошить сплетни прошлых лет, леди, так просто этого он тоже оставлять не собирался.

Место в тайной службе он прочил Грэгу не просто так. Старший сын Анны и Алекса унаследовал от матери не только светлые волосы и ярко-голубые глаза, но и дар. Пока было неясно какой именно, но мальчик прекрасно слышал, что говорят в нескольких метрах от него, снаряды из его небольшой трубки всегда летели точно в цель, и он мог на ровном месте спрятаться так, что найти его было просто невозможно. Да и просто мальчишка был очарователен.

Андре пока скрытых талантов не демонстрировал и был просто самым младшим в нашей семье. Даже двухлетняя Лиззи Дюбраси заботливо присматривала за почти кузеном и уступала ему игрушки.

Сам факт рождения мальчиков внуков превращал Анну в лучшую из возможных невесток в глазах Николаса Мардариана. А наличие дара, который Анна решила более не скрывать, и вовсе превращал все разговоры о недостаточно знатном происхождении молодой герцогини лишь в шум ветра за окном.

Я невольно вернулась в ту ночь, четыре с половиной года назад. Эжен при помощи Тристана и Пенси оповестил всех нас, что мы должны пробраться, не привлекая внимания, на остров Морли, в руины древней часовни. Если конечно не хотим пропустить жизненно важное для нас событие. Не понимая, что происходит, мы стояли среди этих развалин в тёмной и неприметной одежде, да ещё и в плащах. Даже Ногарэ не возмущался, что леди нашей компании не в платьях, а в костюмах для верховой езды и даже положенные пристяжные юбки остались дома. Один только Эжен был в повседневной простой одежде и не скрываясь сидел на какой-то плите.

Когда появился Александр, ведущий за руку Анну, всё понемногу стало вставать на свои места.

– Эжен, что ты себе позволяешь? – прошипел герцог.

– В смысле? Засвидетельствовать ваши клятвы может только капитан корабля, ну помимо прочего списка лиц. Вам-то по ряду причин подходит только капитан. А капитан на борту судна не в парадном камзоле гуляет. Так что я в одежде капитана, в которой исполняю все свои капитанские обязанности, – пояснил Эжен.

– Я не про одежду. Я про твоё местоположение. Ты уселся на памятную скрижаль. Винрайс означает вскормленный оленем. Сюда, на этот берег выбросило корзинку с ребёнком. Он бы погиб, но на этот же берег, на водопой пришла олениха с детёнышем. Её молоко и спасло жизнь первому Винрайсу. Людей он увидел, только когда ему было лет семь-восемь. Сюда приплыл желающий спрятаться от вранов и соперников рыцарь. Он и обучал будущего короля. В память об этом событии потом воздвигли часовню и поставили эту скрижаль, чтобы потомки помнили об этом легендарном событии, а не использовали вместо сиденья! – рассказал Алекс.

– А я-то думаю, чего это так неудобно сидеть, а оказывается вон оно что, – хмыкнул Эжен.

Этот момент был очень красив. Анна и Александр стояли совсем рядом, переплетя руки и смотря только друг на друга. Свет рождающегося утра проникал сквозь дыры в стенах и давно провалившуюся крышу и освещал их двоих, оставляя нас в тени. У брачных клятв не было обязательной формулировки, каждый говорил от сердца. Тем ценнее и важнее было каждое слово.

– Я прошу тебя принять мой рассвет во всех временах и отражениях, – окончил свою клятву Александр.

– Какая важная фраза, – сказал Ногарэ, глядя при этом на Тосю. – Я тоже хочу услышать ответ на неё.

– А то что? Терзают смутные сомнения? – хмыкнула сестра.

– Прекрасно, Николас ты мне должен бутылку Старомаронского, – раздалось вдруг из темноты дальнего угла. – Видишь, я тебе говорил, что не пойдёт твой сын против самого себя, даже ради короны на макушке.

– Пффф… Рано радуешься, – произнёс не оборачиваясь в ту сторону лорд Хьюго. – Вы мне оба должны по ящику вина двадцатилетней выдержки из карионского винограда. Интересно попробовать вино, с которым нас закладывали в один год.

– Так ещё не известно, Хюгге, сработало ли в отношении Мали, – вздохнул император выходя на свет. – Она девочка, а не участвовавший в десятках схем тайной стражи лорд. Ещё вечером я поздравлял её с совершеннолетием. Да у неё кроме танцев больше ничего в голове нет.

– Я ещё раз повторю, что такое ложное отношение к принцессе у вас старательно формировали по приказам вашей жены. Именно она пыталась сделать принцессу инфантильной, управляемой и безвольной. Поэтому и ограничивала круг знаний и интересов принцессы. Но я доподлинно знаю, что это бывшей императрице не удалось, – появился и второй голос, которым был лорд Николас. – Сын, поздравляю. Исключительно верный выбор, такие сокровища, как леди Анна в куче мусора не найдëшь.

– Это смотря как пинать, – ехидно посмотрела на уже мужа Анна.

– Я не знаю, на чëм основывается твоя уверенность, но буду рад проиграть этот спор. Я надеялся, что хотя бы возмущение от моего решения всколыхнëт Амалию, заставит начать решать и нести ответственность хотя бы за себя и свою судьбу! Но всё, чего я добился, это злое шипение и сердитые взгляды на Александра. И как я должен передать ей империю? – вздохнул сорр Илайс.

– А кстати, где сейчас принцесса Амалия? – спросил Александр. – В императорской часовне лорд Карл и леди Лидия.

– В своих покоях надо полагать. – Пожал плечами император. – В конце концов, у меня здесь руководство тайной службы в полном составе и имперский дознаватель! Вот и расскажите мне где и чем занята наследная принцесса империи?

– А пока ваша тайная служба и йерл Нудисл затрудняются ответить, могу я обратиться к вам с просьбой? – вдруг спросил Эжен.

– А что случилось? – удивился император.

– Да так вышло, что я тут вот всех поженил, а сам до сих пор хожу как последний идиот в ухажёрах. А в списке лиц, имеющих право свидетельствовать при обмене брачными клятвами первой строкой стоит император, – объяснил суть своей просьбы Эжен.

– Всех? Две пары это ещё не все. Или ты ещё кого-то поженил? – засмеялась Тося.

– Нас, – ответил ей… Мишка.

– Как поженил? Какие ещё брачные клятвы? – возмутилась я. – Ты же ещё ребёнок!

– Вот именно, мне до местного совершеннолетия ещё четыре года. А тут сейчас начнётся! И подумать, и подружка сказала, а что скажут, а я решила, и вообще вон тот калека танцевать приглашал. Нет уж! Вот как законная жена пусть и ждёт пока вырасту. Деваться-то теперь некуда, – заявил Мишка.

– Что-то память подводить стала, – задумчиво протянула леди Александра. – А по какой линии Пембруки в родстве с Весторанами?

– Нет такого родства, – засмеялся лорд Хьюго.

– Странно, почерк прямо хорошо узнаваемый. – Фыркнула ему в ответ жена.

Принцессу так и не нашли. С большим трудом выяснили, что она отплыла в неизведанные земли. Было предположение, что она решила заменить одного герцога на другого, Мардариана на Вепря. Но и в расположении ставки она не появилась. Принцесса вернулась три года спустя. Сошла с трапа корабля Эжена в сопровождении четырёх белоснежных беридианских кошек.

Может когда-то это и была девочка, которую интересовали только наряды и балы, но она мгновенно проявила себя как очень жёсткая правительница. Попытки оспорить её право на трон после трёх лет отсутствия на основании возможного неподобающего поведения и образа жизни захлебнулись сразу.

Её императорское высочество воспользовалась правом кронпринцессы и созвала большой имперский совет. Где и преподнесла первым лицам империи важнейшую информацию о главном сопернике империи не только в пограничных войнах и в спорах о влиянии в известной части мира, но и в пересечении интересов в освоении неизведанных земель. Кроме этого преподнесла на блюдечке знания о крупных месторождениях на уже давно завоёванных экспедиционным корпусом территориях.

– Лорд Александр, – подошла она к неизменно собирающейся рядом нашей компании на первом же балу, устроенным её отцом в честь её возвращения. – Помните, во время нашего последнего разговора, вы сказали, что жить возможно только ради своего сердца. А я вам ответила, что любовь это глупость и придумки юных леди, и что аристократ точно должен жить ради исполнения своего долга перед своим родом и короной?

– Я и сейчас готов повторить свои слова, принцесса, – чуть склонил голову Алекс.

– В этом нет необходимости. Признаю, я была не права. И благодарна вам, что вы тогда сделали правильный выбор и не дали мне совершить самую страшную ошибку в моей жизни, – ответила принцесса.

– Не хочешь чего-нибудь прохладненького выпить? – тихо спросил Генка, вырывая меня из воспоминаний.

– Если только помидорку. Помнишь как ты делал? С рассолом? – улыбнулась я. – И макарон бы, с сахаром.

Этот секрет я знала уже несколько дней, и всё ждала момента, чтобы сообщить. Четыре с половиной года после заговора для нас прошли суматошно. Мы строили, ремонтировали, учили и воспитывали. И вот, впереди нас ждала… Наверное награда за тот, пока ещё короткий, путь в этом мире.

– Мама, там что-то происходит, – позвала меня Микаэль, указывая на корабль Эжена.

Корабль не просто вошёл в порт, он пришвартовался к пирсу, трап с грохотом упал на камни. И почти сразу по нему сбежал Эжен. Пэнси повисла на его шее. А вот следом спустился настоящий гигант с непривычно синей кожей. На мощной груди лежало богатое ожерелье, даже голенища сапог были украшены золотом и драгоценными камнями. На плече он легко нёс сундук, который наверное едва бы смогли тащить двое обычных людей.

– Дворец там, – махнул рукой в сторону императорской резиденции Эжен.

– Это ещё кто? – прищурился лорд Николас.

– Я так полагаю, что один из виновников сегодняшнего торжества, – расплывался в довольной улыбке император.

Эпилог

Тервеснадан. 11 лет спустя.

Зима в Тервеснаданской империи была временем суровым и нелюбимым. Даже большая праздничная неделя не могла этого изменить. Не любили зиму одинаково и лорды, и фраи, и даже сорры раздражённо встряхивали ворот, закрывая шею от холодного пробирающего ветра.

Среди узких улочек столицы в эту пору было сложно встретить кого-то праздно гуляющим, а не спешащим от одной двери к другой или в тёплое нутро экипажа.

Тем удивительнее выглядела фигура неторопливо идущего мужчины, чей сюртук выдавал высокий уровень достатка его владельца. Массивный перстень-печатка соседствовал на его руке со скромным серебряным колечком с осколком обсидиана. Личный озар-помощник лорда-командующего в отличии от многих зиму любил. И искренне наслаждался покалыванием кожи от мороза. Холод всегда помогал ему приводить мысли в порядок, а сейчас…

Сейчас он был в бешенстве, и бушующая внутри ярость превращала его голубые глаза в сверкающие гранями кристаллы топаза.

– Я надеюсь, что убью её первым! – прошипел он, останавливаясь ненадолго перед узким каменным мостиком. – Мееедленно сверну шею! В этой империи может существовать только один из нас! Рыжее проклятье!

Причиной столь злостных желаний Кэрола Манбрайта, признанного гения военной инженерной мысли, было недолгое, всего-то несколько дней, знакомство с Микаэль Пембрук. Едва достигнув двадцати лет, она унаследовала графский титул от своей бабушки, леди Лидии, во втором замужестве тоже Пембрук.

Помимо высокого происхождения, состояния и довольно яркой внешности, девица ещё обладала и даром большой силы. Правда, что именно за дар, её семейство не афишировало. И будь воля Кэрола, он бы её и на три дня конной скачки не подпустил бы к ангарам, где огромная команда озаров, артефакторов и мастеров трудилась над созданием военно-воздушного экспедиционного флота Тервеснаданской империи.

Но, задумал это всё, финансировал и руководил созданием Майкл Пембрук, и хотя он выбрал титул жены, он был старшим наследником лордов Пембрук. И тоже был озаром. А точно такая же, огненно-рыжая Микаэль была его младшей сестрой. И когда эти двое склонялись над чертежами, Кэролу казалось, что воздух над столом просто вспыхивал.

– Это не взлетит, слишком много узлов, где взаимодействие должно начаться одновременно, потоки силы на этих узлах стопорятся, – кинула лишь один взгляд на первый рабочий макет Микаэль.

– Мдааа, – вздохнул её брат, и не слушая Кэрола, автора этих самых схем, велел отдохнуть, чтобы завтра начать заново.

Сам же вместе с сестрой отправился на полигон, вместе с такими же сумасшедшими учились прыгать с неведомым парашютом. Доверять свою жизнь ремням и тряпке между ними! И лорд Майкл потакал в этом безумии своей сестре-зазнайке.

– Ну вот почему, если её жизнь настолько не имеет никакой ценности, просто не разрешить мне её придушить? «Это не взлетит»! Ни испытаний, ни расчётов! – злился озар.

– Потому что леди Микаэль обладает уникальным даром, – резко обернувшись Кэрол обнаружил за своей спиной Ногарэ Дюбраси, лорда-дознавателя империи. – Она просто видит потоки силы, именно благодаря ей и её дару мы смогли найти одну из ниточек готовящегося переворота. А ей тогда было всего четыре года.

– Лорд-дознаватель, – поприветствовал Кэрол неожиданного собеседника.

– Оставь поклоны для светских приёмов, – улыбнулся лорд Ногарэ.

– Вы хотели посмотреть на нашу работу? – поинтересовался причиной появления бывшего старшего йерла Кэрол.

– Нет, – помрачнел лорд. – Моя дочь, Элизабет, напросилась с лордом Пембрук и его младшим сыном, Тимом, смотреть на прыжки с парашютом. Это же так интересно, так захватывающе, такое ощущение свободы во время полёта… Интересно, откуда она может знать именно об ощущении, если смотрит со стороны?

– Не переживайте, лорд Дюбраси, там же леди Талиана, – засмеялся Кэрол, раздумывая, стоит ли заранее сообщать лорду о том, что его единственная из троих детей дочь, планирует быть капитаном воздушного корабля?

Россия. Ольхон. Август 2022.

В мире бушевал две тысячи двадцать второй год. Рвал связи и схемы, обнажал то, что казалось давным давно погребено под илом времени. Пробуждал сердце и память, пылая безумным пожаром и вокруг, и внутри человеческих душ.

Но здесь, на Ольхоне, окружённом со всех сторон водами древнего Байкала, пока ещё царил покой. Лето в этом году пришло сюда поздно, в конце июля. И начало августа баловало солнцем и теплом.

В урочище Песчаном возле небольшой деревянной веранды на обочине грунтовой дороги останавливались уазики «буханки» по пути на Хобой. Гостям Ольхона предлагалось пройтись, размять ноги, полюбоваться Байкалом и побаловать себя чаем с местными травами, пока влюблённые в эти места экскурсоводы расскажут историю этого места.

Туристы, выходя из уазиков, сбивались в кучки возле рассказчиков и слушали о лагере, о Маломорском рыбном заводе, о бабушке Кате, что попала сюда как заключённая и осталась жить, и даже о ссыльных поляках.

– В этих местах, сейчас от бараков остался лишь фундамент, бабушке Кате принадлежал один из самых крепких домов, бывшая приёмка Маломорского завода. Поэтому, во время закрытия лагеря, именно у неё останавливалось высокое начальство. Говорят, что бабушка Катя не боялась спрашивать и передавать просьбы. А теперь обратите внимание в ту сторону, – рассказывала худенькая девушка-экскурсовод.

Стоящая позади туристка чуть усмехнулась и отошла от группы. Знала она и об этих местах, и то самое высокое начальство. Встав на самом краю хорошо известного по рассказам мыса, она внимательно всматривалась в склон хребта на том берегу. Лицо древнего кочевника с иронично прищуренными глазами сложилось из складок хребта неожиданно, как будто и правда мудрый дух выглянул посмотреть. Похожа ли?

Она улыбалась, чувствуя удивительное родство с этими местами, хоть и не была здесь никогда раньше. Больше тридцати лет только мечтала. Она смотрела прямо в добрые глаза каменного лица и как будто исповедуясь, прокручивала в памяти почти сорок лет жизни.

Было многое. И ранний брак, чтобы уйти из дома, и страшный диагноз первичное бесплодие, и помощь, пришедшая оттуда, откуда никто и не ждал. Особенно она.

– Ну, нежизнеспособной ты у нас уже была, – обнял её в тот день отец. – Что эти врачи понимают!

Он же и стал нянькой сначала старшему сыну, а потом и второму, родившемуся через год. Он же поддержал, когда узнала о третьей беременности спустя ещё год.

– Это ты у нас бесплодная трёх пацанов за четыре года, а представь если бы всё нормально было? – хмыкал Костя, наблюдая как внуки седлают лежащего в тени алабая.

Он же поддержал и когда она выгнала из дома первого мужа, подсевшего на игровые аппараты и начавшего тащить из дома.

– Что значит не отпущу? – не испугался высокого и сильного второго зятя Костя, когда дочь решила прекратить и второй свой брак, оказавшийся недолгим.

Через три года семейный корабль затонул по причине банальной измены. А слушать оправдания она не захотела, как и принимать. Гордая? Возможно. Но скорее брезгливая. Был и третий брак, просуществовавший несколько месяцев. Просто друзья не всегда могут быть мужчиной и женщиной, даже если мужчина любит.

Был и период беспросветья, когда четырёхлетний сын получил в садике тяжелейшую травму, кома и диагноз атипичный аутизм, и долгие годы восстановления, все семь кругов соцслужб, выбивание квотирования, реабилитационный центр, долги, кредиты…

Где-то позади остались два высших образования, защищённый кандидатский минимум, почти два десятка научно-исследовательских статей в сборниках местного масштаба и полугодовая стажировка в Лондоне. Когда стало необходимо, ушла в торговлю. Начала с продавца. Это сейчас уже шёл пятый год, как управляющая в ювелирном салоне. А тогда…

Там же осталась и работа ревизором. И удушающий страх ожидания, когда лучшая подруга уехала военным врачом в Сирию. Были победы, были и поражения, были ошибки и десятки вычеркнутых из своей жизни людей. Не было только раскаяния, и ложного стыда за свою жизнь. Она выжила и не совершила главного предательства в жизни каждого человека. Предательство самого себя.

– Лиськ, ты чего ушла? – протянул ей стакан с чаем молодой парень.

– Смотри, – показала она на контуры лица. – Видишь? Мне бабушка рассказывала.

На своё тридцатилетие она громко сказала, что больше никаких отношений и мужчин в её жизни. В конце концов, три неудачных брака должны были привести к определённым выводам. И как в насмешку появился он. Только отслуживший и увлечённый спортом парень решил что она его. Не обращая внимания на то, что она на десять лет старше, что трое детей, что почти уже загнана бесконечными истериками и требованиями матери, что разочарована в самой жизни, он вёл себя уверенно и по-хозяйски, меняя её судьбу.

Она долго колебалась, но год спустя сдалась. Почему? Может поверила в невероятно знаковые совпадения, звали этого упёртого как и её дядю, Игорем. А служил в Псковской дивизии, как другой. И появился он в её жизни двадцать пятого июня, с этой же даты начался и отсчёт семейной жизни.

А может откликнулось что-то в душе на почти забытое ощущение, когда в тебя и твои старания верят? Когда принимают без прикрас, со всеми ошибками и победами, достоинствами и недостатками. И когда не боишься показать свою уязвимость в момент слабости, а себя ловишь на мысли, что тебе безумно важно его мнение по любому вопросу в твоей жизни. И не боишься, не ждёшь насмешки.

Настолько, что однажды она положит перед ним старую, частично порванную, тетрадь. То немногое, что осталось от её детских историй.

– Я немного выкладываю отсюда в нашем чатике, – чувствуя себя дико неловко скажет она и уйдёт, чтобы немного успокоиться.

А когда вернулась, он сидел перед монитором компьютера.

– Смотри, обложку я тебе нашёл. Как раз и гроза, и горы, и девушка танцует. Всё, как у тебя. – Открыл он одну из вкладок. – Тут документ, куда можно скидывать текст. Начало я перекинул, пришлось полазить по вашим болталкам. А это сайт для авторов, где ты читаешь других. Я зарегистрировал твой новый аккаунт. Ты теперь автор.

– Я боюсь. Мать кричала, что у меня шизофрения. А если и другие так же решат? – сжала ладони она.

– Пфф… – отмахнулся он от воспоминания о её матери, с которой резко ограничил общение. – Это твой мир, и тебе решать, кто туда может заглянуть, а кто нет. А то что боишься… Это как прыжок с парашютом. Не прыгнешь сама, выпнут с самолёта. Вот считай, что я тебя выпихиваю.

– Ничего, что я высоты боюсь? – вырвалось у неё.

Но оказалось, что имеет значение не высота, а насколько надёжно поддерживают твои крылья.