Текст книги ""Фантастика 2025-59". Компиляция. Книги 1-29 (СИ)"

Автор книги: Кристина Римшайте

Глава 25

Уже через час после открытия я задумалась о том, что если и дальше будет такой поток клиентов, то одной мне точно не справиться. Придётся искать помощницу. Мужчина, если и согласится работать под руководством женщины, то будет означать конец моей репутации. Я вовек не отмоюсь от сплетен о своей весёлой жизни. А это в моих нынешних реалиях просто непозволительно. Потеря репутации будет означать конец всему.

Задумавшись о сроках, которые нужно было бы установить для самой себя, для определения постоянного потока клиентов аптеки, я не сразу обратила внимание на звон дверного колокольчика. Судить по первым дням было бы глупо. Ведь сейчас людей в аптеку гонит ажиотаж. Ведь жизнь вокруг сдерживалась десятками рамок из правил и предписаний, а тут такое происшествие! Можно и побаловать себя чем-то интересным, и себе при этом никак не навредить.

Но к счастью, это пришёл ювенал, обещанный старшим йерлом. Даже если бы я не хотела воспользоваться советом мастером Редкинса, ничего другого придумать было бы невозможно. Ведь аптеку я закрыть сегодня не могла даже на небольшой перерыв. Ювенал отнёсся к моим извинениям и просьбам разместиться за одним из столиков в приёмной аптеки. От предложенного лимонада отказался, попросив чая.

– Вы какой чай предпочитаете? Могу предложить обычный, с кусочками яблока и цветами гибискуса. – Поинтересовалась я.

– Пожалуй, воспользуюсь вашей любезностью, фрау, и своим должностным положением, – добродушно улыбнулся ювенал. – С удовольствием отведаю чая с гибискусом. В последнее время все словно с ума посходили, расхваливая этот чай и пользу от него.

Я улыбаясь подошла к специально поставленному здесь буфету и поставила на стол перед ювеналом поднос с небольшим чайником, куда засыпала немного заварки с гибискусом, и тарелочку с галетами и овсяным печеньем.

Пока ювенал отдыхал за чашечкой чая и готовился составлять документы в суд от моего имени, я вернулась к клиентам. Но в голове я вновь и вновь прокручивалась сегодняшняя посетительница. Просто хамка, привыкшая по жизни идти нахрапом? Или привет от сорра Фрега? Но дополнительной защитой я озаботилась всерьёз. Настолько, что уже сейчас прикидывала, успею ли я добежать до управы сразу после закрытия аптеки, чтобы застать кого-то из тех, кто сможет помочь мне с попаданием в рекомендованный патрульный лист. Да и логично было бы предположить, что те, кто получал через мою аптеку опиум, попробуют продавить вдову своего поставщика. Ведь такой канал поставок терять эти люди не захотят.

– Фрау, объяснитесь! – прервал поток моих мыслей ворвавшийся в аптеку мужчина лет тридцати на вид, в пенсне и нарукавниках, какие носили ещё даже на моей памяти бухгалтера, канцелярские работники и медики.

– Сразу, как только отпущу клиентов, – спокойно ответила я. – Вам придётся подождать. Простите, не знаю вашего имени.

– Медикус Лепрос Кринат, фрай. – Представился мужчина.

Клиент, сжимавший в руках рецепт не спешил протягивать его мне. И даже на мой вопрос промямлил что-то невразумительное.

– Понятно. – Догадалась я о причине резко возникшей нерешительности у поситителя. – Итак, фрай Лепрос Кринат, какие именно объяснения от меня вам нужны?

– Утром вы ввели в заблуждение фрау Ингрид, сообщив ей о том, что я неправильно назначил ей лечение. Цитирую: "Вы всё это время изводите меня, гоняясь за сквозником по комнате, но забываете закрыть окно". А вот милая девочка в вашем лице, сразу указала ей причину проблемы. Может и мне заодно расскажете? – еле сдерживая возмущение, но при этом без крика и оскорблений посвятил меня в курс проблемы медикус.

– Фрау Ингрид действительно была у меня утром. И я действительно ей сказала, что бесполезно лечить насморк, забывая лечить горло. – Рассказала я.

– И дальше? – взмахнул рукой фрай Лепрос.

– Попрощалась, сказала, что жду с рецептом. Всё. Этот разговор состоялся при свидетелях, как видите, за полторы недели простоя накопилось много обращений. – Пожала плечами я.

– Всё? Ммм… Простите мою несдержанность, фрау. Вспылил, выслушав целую иносказательную речь о том, насколько я несостоятелен, как медикус. – Чуть поклонился медикус под смешки из очереди, видимо характер и нрав фрау Ингрид был известен многим. – Давайте я сам оставлю вам рецепт для фрау Ингрид. У неё застужена лобная доля, отсюда и насморк, застаивающийся в носовых пазухах. Отчего она и мучается головными болями.

– Конечно, фрай. Но я слышала её кашель. С горлом тоже не всё хорошо. Подождите! – вспомнила я и бегом рванула в подсобное помещение, которое определила пока под склад разных мелочей и непонятных вещей. – Вот смотрите. Это макет человеческой головы в разрезе. Лобные доли это кость. А вот горло. Отсюда воспаление идёт вниз, в лёгкие. И вверх, поражая полностью носоглотку. А любимые холодные компрессы, применяемые от головной боли, только ухудшают положение.

– Вы посещали анатомический театр? – внимательно посмотрел на меня медикус.

– Нет, что вы? Этот макет изготовлен моим отцом, фраем Томасом Саргенсом. Собственно я и сейчас пересказала вам его слова. – Решила я свалить все на отца Анни, а не объясняться откуда у меня столь необычные, как оказалось, знания.

Медикус внимательно осмотрел выставку свидетельств об озарах семьи Саргенс и повернулся ко мне.

– Знаете, фармик Саргенс, я запрещу фрау Ингрид холодные компрессы. Ну, попробую запретить. И раз мы не можем избавиться от её недуга моим методом. Попробуем воспользоваться выводами вашего отца. Надо будет осмотреть фрау и назначить лечение горла. А что нам делать с забитыми пазухами? – поинтересовался он у меня.

– Осмелюсь предположить раствор белкового серебра, – подобрала я самый доступный для объяснения термин.

– Что? – снял пенсне фрай.

В этой аптеке точно была серебряная соль, а я прекрасно помню, как помогала маме тщательно смешивать порошок нитрата серебра с желатином, которую мама проводила регулярно, чтобы получать основу для приготовления протаргола. Позднее, этот состав приходил в готовом виде и нужно было только развести. Но вот попробуй объяснить здесь и сейчас про открытия фармацевтики конца девятнадцатого века! Да и рассказ про гениального немецкого химика, побывавшего в качестве узника в немецком же концлагере, здесь не оценят. Артур Эйхенгрюн называл этот порошок "протеиновым серебром" и открыл его, когда искал лекарство от гонореи. И хотя известен он как первооткрыватель аспирина, протарголом пользовались более пятидесяти лет.

– Понимаете, Саргенсы долгие годы поставляют лекарственные составы в армию и управы. И каждое поколение пытается усовершенствовать то, что заметили, или использовали предыдущие фармики нашей семьи. – Нагло воровала я открытие своего мира.

– Так это одно из изысканий вашего отца? Потрясающе! А вы сможете точно воспроизвести рецептуру? – тут же заинтересовался медикус, для которого теперь ничего необычного не было.

К счастью для меня, фрай Томас Саргенс и без моих стараний был известен, как автор уникальных и действенных рецептов.

– Есть вещи, которые от меня требовали знать наизусть! – вот тут я ни словом не соврала.

– И это чудесно! – довольно закивал головой медикус Лепрос. – Вернусь к вам сразу после осмотра фрау Ингрид.

После этого присутствующие в приёмной клиенты очень живо и уже без сомнений чуть ли не впихивали мне свои рецепты. А я понимала, что вопрос о помощнице скоро встанет ребром.

– Это было очень и очень хитро! – раздался голос мастера Редкинса в ненадолго опустевшей приёмной. – Готов спорить, уже к вечеру новость о том, что ваша аптека может предложить редкие лекарства, будет всеобщим достоянием. А когда фрау Ингрид выздоровеет, очереди к вам будут заканчиваться на улице. Мы кстати закончили с замерами в официальной части дома и готовы приступить к личным комнатам.

Глава 26

– Мастер Редкинс, – сложила я руки в молитвенном жесте. – Очень прошу вас об одолжении! Продолжите пожалуйста замеры без моего участия. Я совершенно не могу отойти из приёмной. Необходимо принимать заказы, обновлять графины с лимонадом и не забыть о чае! Я уже молчу о том, что почти по всем рецептам необходимо будет приготовить лекарства. И уважаемый ювенал ютиться здесь, составляя иск. Даже думать не хочу, как буду выкручиваться, когда придёт ательер Антуан.

– О! Я совершенно не хочу обременять вас. Извините, я решил, что раз аптека открылась, то здесь я найду вас с большей вероятностью, и услышал ваш разговор. – Снял шляпу зашедший ательер. – Уверен, что мы с мастером вполне справимся с замерами. Тем более, что и рекомендациями сможем сразу обменяться. Если конечно, фрау нам доверяет.

– Без малейших сомнений! – улыбнулась я с огромным облегчением, дождавшись согласного кивка от мастера Редкинса. – А если будут какие-то вопросы, то Мартиша может подсказать. Её семья долгое время помогала моим родителям по дому и хозяйству.

К счастью, никаких больше особых происшествий не было. Не считать же таковым усиленно изображавшего кашель мальчишку, который высыпал на столешницу гору несколько мелких монеток и попросил леденцов от кашля, только обязательно анисовых.

Ювенал спокойно оформил все бумаги, дал их мне для ознакомления и на подпись, а потом вручил расписку о том, что он забрал документы для передачи в суд, и поблагодарив за чай, откланялся. Я же в один из небольших перерывов между посетителями смешала масло эвкалипта, которого было просто в огромном количестве, с эссенцией жгучего перца, которую добавляли в разогревающие мази, в небольшом распылителе и поставила рядом с собой.

Оружие здесь носить имели право только военные, ювеналы и мужчины, не ниже фрая. То есть только фраи и лорды. Женщине подобное приобретение могло бы очень дорого стоить. А вот такой состав из подручных средств никаких последствий за собой не повлечёт. Зато всегда эффективен. В пять часов вечера, закрыв аптеку, я почти без сил опустилась на стул в приёмной.

У окна спорили и обсуждали что-то мастер Редкинс и ательер Антуан. Что-то по поводу оббивки. И ещё им нужно было моё согласие на изменение. Для того, чтобы повесить многослойные шторы, мастер Редкинс предложил просто заменить однострунную гардину на трёхструнную. Но для этого необходимо было долбить стены над окнами, чтобы создать основу-противовес для тяжёлой гардины да ещё и со шторами. Я согласилась, при условии, что не пострадают сами окна.

Выставленные обоими мастерами счета впечатляли. Даже не подсчитывая сколько денег у меня на руках из тех, что я взяла в банке, нашла во время уборки, накопленных тайком Анни и из найденных моим верным котом заначек покойного мужа, я понимала, что предоплату в размере положенной трети от суммы я внесу спокойно. А вот для полной оплаты мне вновь придётся влезать в накопления на счету.

Следующие пару дней у меня проскочили в мельтешении между приёмной аптеки, кухней, где я готовила еду для себя и Лихо, подсобными комнатами, где я готовила лекарства по полученным рецептам, и спальней. Причём даже не всей её частью, а той, что приходилась на пару шагов до кровати и собственно самой кроватью. В качестве спальни я пока использовала тайную комнату.

Вот кто чувствовал себя привольно в доме Саргенсов, так это Лихо. Иногда он часами лежал на подоконнике лениво наблюдая за работой аптеки и вызывая неизменное восхищение у посетителей, особенно женского пола. Позволить себе такую роскошь как беридианский дикий кот могли немногие. А я чувствовала себя увереннее под присмотром своего Лиха. И ждала субботы, когда у аптеки был официальный выходной, а вот управа работала.

Как только моя аптека попадёт в этот патрульный лист, я смогу всерьёз задуматься о помощнице. Ведь сейчас, когда я не уверена в безопасности, подставить другого человека я не могла.

От мыслей о необходимости охраны меня отвлёк звук наддверного колокольчика. Я вскинула голову. В аптеку вошёл высокий мужчина, темноволосый, с редким для этих мест разрезом глаз, навевающем мысли о предках, выходцах из Восточной Азии. Правда размах плеч больше соответствовал былинным богатырям Васнецова.

Взгляд зацепился за странный цвет кожи вошедшего. До уровня носа лицо было словно обветренным или загорелым, а вот нижняя часть лица удивляла бледностью. Словно мужчина долгое время носил густую бороду и недавно её сбрил.

Густая борода… Сбрил… Эти слова сложились в голове в странную картину, которая тем не менее находила всё новые подтверждения. Да и вряд ли кто-то осмелится надеть форму старшего йерла и ходить в ней по городу, кроме самого старшего йерла. Единственное… Я почему-то считала, что старшему йерлу с его вечным брюзжанием хорошо так за сорок. А сейчас понимала, что буду сильно удивлена, если он вообще успел переступить рубеж тридцати лет.

– Фрау Анна, я прошу вас повторно сообщить мне под протокол те сведения, что вы передали йерлу Марку Бербергу, – знакомо пробасил старший йерл.

– Ммм… Вот оно значит как. И вы побрились. А где же ваша помощница? Неужели оставили на улице? – не смогла не съязвить я.

– Я нахожусь в активном поиске. Кандидатура уже есть! – закаменел лицом старший йерл.

– Может тогда чая? Во время обеда в аптеке затишье, можем спокойно расположиться за столиком. – Предложила я.

– Спасибо, фрау. – Проследовал к столику мужчина.

Пока я заваривала чай и пополняла запас печений, старший йерл достал из папки плотный разлинованный лист бумаги, чернильницу и перьевую ручку.

– Интересная конструкция, – кивнула я на чернильницу.

– Да, это один из озаров придумал. Вроде мелочь, но такая нужная. Оценить реальную пользу такой придумки может только тот, кто переписывал десятки страниц из-за перевернувшейся чернильницы. – Вдруг совсем не вредничая и не ворча сказал йерл. – Фрау, я понимаю, что личное отношение может помешать вам быть откровенной со мной. Поэтому прошу сейчас подумать и ответить, возможно для вас будет удобнее и проще, если вас допросит другой сотрудник управы.

– Йерл Нудисл, – начала я.

– Ногарэ Нудисл, старший йерл столичной управы Тервеснаданской империи. По выслуге лет получу наследуемый статус фрая. На службе короны с четырнадцати лет, внеочередное повышение получил за участие в двух операциях тайной службы империи, переведён в столицу из пограничья, где был неоднократно отмечен за противодействия контрабандистам и борьбу с ними. Участвовал в столкновениях с бандами тирданцев. Собственно, это вся моя история. – Запоздало представился старший йерл. – И последние лет пять или шесть мы ведём настоящую войну с поклонниками опиума. Теряем своих в этой никому неизвестной и по факту необъявленной войне. Кто-то гибнет, кто-то сдаётся, а кто-то переходит на ту сторону. Кто-то сдаётся и перед этим дурманом, и перед теми благами, что сулят те, кто всеми силами поддерживает распространение этой пагубной дряни. Я не требую запретить. Я как никто понимаю, что иногда он необходим. Не мне вам перечислять примеры, фрау Анна. Но этот демон должен сидеть в маленькой клетке строжайших правил и под постоянным контролем! Вот это моя позиция!

– И она заслуживает уважения, йерл Ногарэ. – Кивнула я. – У меня нет к вам личной неприязни. Хотя я и не согласна с вами по ряду вопросов, особенно по тем, что отражались синяками и кровоподтёками на мне. И скажу честно, я всей душой желаю вам столкнуться с такими же взглядами на допустимое по отношению к женщине, только когда это коснётся лично вас. Чтобы у вас была возможность оценить вот эти ваши взгляды в полной мере. Но это на усмотрение судьбы. Так что ничто не помешает мне рассказать вам о том, что я помню. Тем более, что мне кажется, что эта история для меня не окончилась.

– Вот как? – прищурился йерл. – Интересно. И собирались ли вы об этом сообщать?

– Да. Планировала в субботу посетить управу с просьбой внести мою аптеку в патрульный лист. – Призналась я.

– Это хорошо. Приступим к вашим воспоминаниям? – сделал глоток чая йерл.

– Как вы знаете, у нас запрещены вольные перемещения жителей империи. Чтобы переехать, нужно получить разрешение. Чтобы поехать отдыхать, нужно получить курортную карту. – Начала я. – Поэтому поставщики и транспортные компании на особом счету. Но и они каждый раз оформляют подорожную. Я обратила внимание, что сорр Фрег покидает город, когда такой необходимости нет, причиной указывает, что заканчиваются ингридиенты, необходимые для приготовления лекарств, но их в избытке. А вот особые вещества, для которых мой отец заказывал специальные ящики, закрывающиеся на ключ, обновляются гораздо быстрее, чем при моём отце. Сорр Фрег отпускает их по неподтверждённым рецептам неизвестных мне медикусов. А ведь те медикусы, что имеют право назначать подобные лекарства, входят в перечень, который даже я знала наизусть! Тогда я стала сверять поступление и расход. И оказалось, что даже с тем, что принимаются, как я считала, поддельные рецепты, то всё равно не сходится. Остатки опиума и морфия то значительно меньше, а то и вовсе больше заявленного! Вот с этим я и пошла в управу. К сожалению, все выписки я отдала йерлу Марку Бербергу. А сорр Фрег так вёл отчётность, что вряд ли мы сможем найти там хоть что-то.

– Часть ваших выписок мы нашли при обыске у бывшего йерла Марка, под воздействием открывателя истины, он сам рассказал про свои тайники. Вы сможете что-то рассказать по тем записям? – спросил йерл.

– Думаю да, но нужно будет их увидеть. Сейчас мне сложно заранее определиться. – Пожала плечами я.

– Значит назначу вам визит в управу на субботу, раз вы всё равно собирались нас навестить. Кстати, интересно послушать зачем? – внимательно посмотрел на меня йерл Ногарэ.

Я рассказала о странной посетительнице и её угрозах. И о своих опасениях, что это были не просто слова вздорной бабы.

– Хотя возможно стоит и подождать, вдруг проявятся товарищи? – задумалась я.

– Мне сейчас послышалось, фрау Анна, что вы предлагаете посидеть и посмотреть, а не клюнет ли крупная рыба на живца, в роли которого будет выступать некая фрау Анна Саргенс. Но мне ведь послышалось, да? Не мог же я услышать такую глупость? – спросил йерл.

– Почему же сразу глупость? – погладила я запрыгнувшего ко мне на колени Лихо и посмотрела на йерла.

Йерл Ногарэ тоже смотрел на меня. Очень так нехорошо смотрел.

Глава 27

– Сейчас объясню, фрау Анна! – процедил йерл Нудисл. – Ещё совсем недавно вы сами абсолютно верно и разумно объясняли герцогу, что люди, которые стоят за смертью вашего мужа, не будут церемониться с вами. И ваша жизнь для них вообще ничего не значит! Так вот, я достаточно повидал, чтобы утверждать, что смерть сорра Фрега попала в поле зрения тайной службы случайно. А вот что его убрали, как слишком много узнавшего или потребовавшего участника одной из опиумных банд, очень похоже. Конечно, терять такой налаженный канал, как поставки через вашу аптеку им явно не хочется. Но они были к этому готовы! И постоянное присутствие сотрудников управы положит конец подобным появлениям.

– И оборвёт нить тщательно свитой паутины. А ведь можно выбраться к пауку! – напомнила я.

– Выставляя для удара женщину? Прямо скажем, соплюшку? – даже и не думал поддаваться на соблазн йерл. – Фрау, вы от нечего делать приключений возжелали? Так я вам напомню, как напомнил в ночь смерти сорра Фрега, займитесь своим делом! У вас шесть месяцев, чтобы сохранить наследство. А вы полы отмыли и успокоились? Или вашей замечательной памяти не хватает, чтобы вспомнить, что у вас не только дом и аптека. Ещё огород, флигель, фруктовый и лекарский сад, каретный сарай и целый остров. Они в достойном состоянии? Вы хоть нашли время, чтобы их осмотреть? Вот и займитесь своими делами, и не лезьте туда, куда вас не только не просят, но и прямо говорят, что вас это не касается!

На самом деле, кроме самого дома и небольшой парадной аллеи, я ничего не осматривала. И йерл мне хоть и жёстко, но справедливо напомнил, что могу так и без всего остаться. Но сидеть и вечно бояться удара? Так и до паранойи досидеть можно.

Однако, хоть и очень не хотелось этого признавать, но йерл Ногарэ был прав. Не то у меня сейчас положение, чтобы влезать в борьбу с опиумным подпольем. Тут как бы самой выплыть.

– Я вас услышала, старший йерл. – Сообщила я. – Но понимаете, тут как с залетевшей в комнату осой. Или убегать, чего я себе позволить не могу. Да и куда мне бежать от родного дома? Или брать туфлю потяжелее и бить по осе, пока она точно не погибнет. А сидеть и гадать ужалит или нет… С ума быстрее сойдёшь и ни одни нервы не выдержат. Через несколько месяцев в каждом чихе буду видеть угрозу.

– Это сложно, я понимаю. – Вздохнул йерл. – Особенно для вас, оставшейся одной и без защиты семьи или мужчины. Но фрау, вам нужно заниматься тем, что поможет сохранить ваше дело для следующих поколений Саргенсов. Только от вас зависит кем они придут в эту жизнь. Так порой бывает, что вся надежда лишь на один, слабый росток. А борьбу с преступниками переложите на плечи тех, для кого это долг и обязанность. Вашу аптеку я постараюсь внести в патрульный лист уже сегодня. Тогда первый патруль с обходом будет уже вечером. Если нет, то завтра с утра. А вас я жду в управе в субботу.

После этого йерл откланялся. Пошли клиенты, кто-то нёс новые рецепты, кто-то забирал заказы. День понёсся в привычной круговерти. За последнюю четверть часа работы аптеки и вовсе никто не зашёл. И я уже уверенно закрывала дверь, когда в щель между дверью и косяком встал тяжёлый и грубый мужской ботинок.

Меня резко толкнули вовнутрь. В аптеку зашёл крепкого телосложения, но невысокий мужчина в простой одежде, что могла принадлежать любому из сорров или работающему фраю. Совершенно не опасаясь меня, он опустил внутреннюю задвижку на двери аптеки, и только после этого повернулся ко мне.

Я, пока он возился с дверью, отошла за стойку. Этот манёвр не остался незамеченным.

– Осторожная. Значит, возможно и несильно пострадаешь. – Ухмыльнулся незнакомец.

– Я прошу вас покинуть приёмную, аптека закрыта. – Постаралась я, чтобы голос звучал ровно.

– А похоже нет, не получится по-хорошему. – Покачал он головой. – Слушай внимательно, я тебе расскажу, что ты теперь будешь делать, если не хочешь неприятностей. И повторять я, не намерен. Скажи что-нибудь, чтобы я понял, что ты меня слушаешь?

– Я вас слушаю, – послушно ответила я.

Мужчина снял шляпу и бросил её на столешницу стойки.

– Твой муж взялся выполнить для очень серьёзных людей одну очень дорогостоящую работу. Оплату получил, а работа не сделана. – Покачал головой неурочный посетитель.

– Сорр Фрег умер. – Напомнила я, отмечая, что мужчина обладает совершенно непримечательной внешностью. Такого и захочешь подробно описать, и не получится. Вроде всё обычное, но взгляд словно стекает с этого посланца очень серьёзных людей.

– Это его проблемы. То есть теперь твои. Наши люди будут приходить два раза в неделю, и ты без концертов будешь отдавать требуемое. Иначе, ты будешь очень и очень жалеть о своём непонимании. – Навис он над стойкой оперевшись на неё локтями и наклонив голову так, что его лицо оказалось прямо напротив моего. – Для начала проведëшь выходные в компании очень злых и невоспитанных ребят. Потом начнутся меры воздействия серьёзнее. Возможно, придётся что-нибудь сломать такой красивой девочке. Уяснила?

Мужчина неприятно улыбнулся, видимо ему очень нравилось пугать меня и наслаждаться чужим страхом и беспомощностью. Вот только я бояться всякую шваль давно отвыкла.

Я резко расширила глаза словно от испуга, бросив взгляд за спину мужчины. Он конечно не обернулся, явно долго присматривался к аптеке, прежде чем наведаться. Но он моргнул, а мне хватило этих секунд, чтобы схватить распылитель с маслом и эссенцией острого перца, и несколько раз от души брызнуть угрожавшему мне мужчине в глаза.

– С@ка! – заверещал он, крутясь и зажимая глаза. – Убью!

Но стоило ему убрать руки, как я добавила ещё. Пытаясь увернуться, он споткнулся и упал, с грохотом ударившись головой о подоконник, где давно уже поджидал его Лихо. Хищно сверкнули кошачьи глаза, стремительно опустилась и прошлась по шее незнакомца кошачья лапа. Раз за разом, словно прорезая на человеческой шее кровоточащие жаберные щели. Незнакомец попытался отмахнуться от опасности и защитить свою шею. И тут же получил новую порцию масла с перцем.

– Вам лучше не шевелиться, – предупредила я. – Иначе я выжгу вам глаза, а Лихо окончательно разорвёт вам шею. Я понятно объясняю? А то я тоже повторять не намерена. С ума сойти, я перевожу замечательные, из отлично выделанной кожи, ремни для остановки кровотечения и фиксации пациента на то, чтобы просто связать какого-то… Петуха из подворотни!

– Ну, связала. – Где через четверть часа тишины спросил мой пленник. – А дальше-то что?

– Честно? Пока понятия не имею. Будем ждать утра, чтобы попросить кого-нибудь вызвать йерлов. – Пожала плечами я.

Но этим планам к счастью не суждено было сбыться, потому что старший йерл очень ответственно относился ко всему, что делал. Поэтому ещё через полчаса меня навестили несколько йерлов. Один из них тут же поспешил в управу.

– Фрау! – возмущённо посмотрел на меня старший йерл, когда явился по вызову.

– Я не виновата! Он сам пришёл! – с неменьшим возмущением ответила я.

– Избил себя тоже он сам? Как его допрашивать, если он нуждается в помощи медикуса? – фырчал йерл Ногарэ.

– Я ничего не скажу! – сплюнул на МОЙ пол этот скот.

– Подержите его связанным ещё часок. Потом резко ослабьте ремень. Кровообращение восстановится, и уже онемевшие конечности начнёт выкручивать и сводить. Потом можно вернуть ремень на место и повторить. – В отместку поделилась прошлым опытом я. – И всё расскажет, да так, что не заткнёте!