сообщить о нарушении
Текущая страница: 78 (всего у книги 198 страниц)
- Пора, Саня, приехали!
Сидоров разлепил глаза и пробормотал в полудрёме:
- Ээ-ы, ку-куда приехали?
- Вылазь! – Пётр Иванович вышел из кабины на росистую траву.
Сидоров потянулся за ним с большой неохотой. Прохладный утренний ветерок забрался сержанту под одежду и мигом разбудил.
- Брр! – поёжился Сидоров. – Чего по утрам так холодно?
Пётр Иванович тем временем вытаскивал из багажника железный лом и хорошую, крепкую кирку.
- Идём, - решительно заявил он и махнул рукой, призвав Сидорова следовать за собой.
Сержант огляделся по сторонам и молча потопал туда, где обитает тот, кто…
Милиционеры спустились в погреб без приключений: «чёрт» тол ли спал, то ли ушёл куда-то. Пугать их никто не собирался, Серёгин и Сидоров прошли мимо заставленных банками полок и подошли к той стенке, которую они собирались сломать.
- Так и есть, - заключил Пётр Иванович, внимательно осмотрев осклизлые кирпичи, покрытые пушистыми мхами. – Тут, посередине, кладка свежее. Видишь? Все кирпичи совсем зелёные, а вот эти только начали покрываться мхом. Будто бы дверь заложили!
Сидоров постучал по «свежим» кирпичам своим ломом.
- А здесь, действительно, пустота! – сказал он.
- Эх, раззудись плечо! – выдохнул Пётр Иванович, и со всего размаху стукнул киркой в стену.
Послышался гул, во все стороны брызнули мелкие камешки.
- Давай, Санька, помогай!
Сидоров замахнулся и ударил ломом. Потом ещё раз и ещё. Вскоре стена поддалась, и лом Сидорова, пролетев лишние метра полтора, лязгнул о металл. Тогда милиционеры прекратили долбить, и Пётр Иванович посветил фонариком в образовавшуюся дыру. Но увидеть не удалось ничего, кроме блеска металла. Тогда Пётр Иванович принялся киркой отковыривать оставшиеся кирпичи. Сидоров помогал ломом. Через полчаса кирпичи были отодраны, и их обломки захламили пол. Взглядам милиционеров открылась металлическая дверь. Точно такая же, как та, которой кончался длинный извилистый ход налево от стога, такая же, как в «подземелье Тени», такая же, как в подвале «Хозтехника»!
- Фью-ю-ть! - присвистнул Сидоров. – Вот это да! Похоже, вы были правы!
Сидоров ликовал, но Пётр Иванович покачал головой.
- Так, или иначе, - совсем невесело начал он, - но эта дверь застроена. И никто не может ни зайти в неё, ни выйти.
- Значит, мы опоздали? – с лица Сидорова сразу же исчезла улыбка.
- Не меньше, чем года на два, - сказал Серёгин. – Даже если за этой дверью и прятался кто-то, то он давно ушёл и замёл следы.
Однако Сидоров не сдавался.
- Мы видели призрака только на этой неделе! А вездеход мне попался только вчера! – возразил сержант. – Наверное, дверь здесь для отвода глаз, чтобы чужие подумали, что они ушли. А по-настоящему у них есть другой выход! А дверь можно открыть… вашей киркой!
Серёгин отдал кирку, и Сидоров кое-как засунул самый краешек в крохотную щель между створками двери. Затем налёг на рукоятку, как на рычаг. Но попытка оказалась крайне неудачной. Железная часть кирки соскользнула и звякнула об пол, а крепкая дубовая рукоятка осталась в руке сержанта. На двери не появилось ни царапинки.
- Хм, ну вот, сломалась… - угрюмо буркнул Сидоров и взялся за лом.
- Нет, так ты её не откроешь, - сказал Пётр Иванович.
- А что же делать? – перебил Сидоров.
- Пошли за автогеном. Разрежем её – и дело с концом!
Милиционеры вылезли из погреба, и вышли во двор. Их машина стояла в кустах сурепки и ещё каких-то непомерно разросшихся цветов за домом. Пётр Иванович открыл багажник и стал рыться в нём в поисках автогена. Внезапно земля под ногами задрожала и загудела, словно начиналось землетрясение. По угрюмым серым стенам особняка поползли глубокие трещины. Сверху посыпались обломки кирпича и куски лепнины. Штукатурка лопалась и отлетала от стен.
- Бежим, Санька! – крикнул Пётр Иванович, схватил сержанта за руку и побежал прочь от рушащегося дома.
- А как же наша «малютка»?! – кричал Сидоров и топал за Серёгиным.
Милиционеры выскочили из зарослей, как на крыльях пролетели по пересечённой местности, что раньше именовалась двором, и запрыгнули в пересохший овражек, где когда-то плескался пруд и плавали белые лебеди. Сидоров высунул голову наружу и глянул в сторону дома. Скульптурное изображение Пегаса сорвалось с карниза и, исполнив изящное сальто, угодило прямо в крышу «Самары», смяв её. Автомобильные стёкла брызнули во все стороны, раскрошившись на тысячи крохотных кубиков…
Фасадная стена вся пошла разломами. Оконные рамы вылетали, осыпались лепные украшения. Вся растрескавшаяся, стена не выдержала давления и рухнула. В мгновение ока особняк сложился шалашиком, будто карточный домик, и стал медленно уходить под землю, как тонущий «Титаник» уходил в глубину атлантических вод почти сто лет назад… Фронтальные стены под весом друг друга развалились на части, и обрушились окончательно и бесповоротно, поднимая гигантские столбы пыли. Из какой-то прорвавшей трубы мощным фонтаном хлынула ржавая вода. Воздух был наполнен грохотом сыплющихся где-то камней, лязгом и скрипом железа, криками перепуганных птиц. Гнилые доски разлетелись далеко от места катастрофы. Одна из них чуть не хватила Петра Ивановича по макушке. Они с Сидоровым были потрясены эффектной, а главное, внезапной и совершенно необъяснимой гибелью огромного дома. Пыль заволокла всё вокруг, мешая видеть и дышать.
Когда пыль осела, Пётр Иванович и Сидоров выбрались из овражка и пошли осматривать обломки. Вода больше не хлестала. Зато посередине свалки, в которую превратился памятник архитектуры, стояла большая ржавая лужа.
- Ну и ну! – выдохнул Сидоров. – Как это получилось?
- Не знаю… - пожал плечами Пётр Иванович. – Может, грунтовые воды… или прогнило что-то…
- И это землетрясение… Помните, как задрожала земля?
- Ещё бы… - начал Пётр Иванович и замолчал: в нескольких шагах от них стояло то, что осталось от служебной «Самары». Теперь она напоминала смятый, покорёженный блин на колёсах, наполовину засыпанный всякими обломками. Прямо в центре «блина» красовалась целёхонькая скульптура Пегаса. Как говорится, ремонту не подлежит.
- Бедная «малютка», - вздохнул Сидоров. – На чём же мы назад поедем?
- Придётся идти пешком в Красное, а там – садиться в электричку, – ответил Пётр Иванович. – Тсс, прислушайся!
Сидоров напряг слух. Откуда-то слева доносились приглушённые крики:
- Помогите, кто-нибудь, выпустите меня отсюда!
Милиционеры пошли на голос и вскоре наткнулись на треугольный обломок крыши, засыпанный штукатуркой. Голос исходил именно из-под него.
- Никак, чёрт просится, - невесело пошутил Пётр Иванович.
- Поднимем? – спросил Сидоров.
- Ага, - кивнул Пётр Иванович.
Они вдвоём взялись за обломок с одной стороны.
- Переворачиваем! – прокряхтел Серёгин, налегая изо всех сил.
Сидоров тоже поднажал, и тяжёлый обломок перевернулся. Поднялась небольшая тучка цементной пыли. Тот, кто был под обломком, закашлялся. Потом, скользя ногами по камням, неуклюже поднялся. Охая и ахая, сказал «спасибо». Тучка пыли растаяла, и Серёгин с Сидоровым увидели тракториста Гойденко.
- Вы? – удивился сержант. – Что вы-то здесь делаете?
- Я? – промямлил тракторист. – Я ходил за кирпичами… Опять ходил… Лисы, понимаете? Курятник… Я только один кирпичик потянул, а это всё ка-ак развалится! Чаял, всё.
- Ага, - кивнул Пётр Иванович, а сам подумал: «Свежо преданьице!»
Тракторист отряхнул брюки и футболку. Поскрёб пятернёй подбородок.
- Если бы не вы, меня бы никто отсюда не вытащил! – с благодарностью в голосе пропел он. – Мешок потерял…
Гойденко огляделся по сторонам. Но мешок исчез навсегда.
- Теперь вам тут – кирпичное раздолье! – хихикнул Сидоров. – И отковыривать не надо – так валяются.
Тракторист закивал, а потом быстренько попрощался, сославшись на то, что ему пора доить козу.
- Слушайте, Пётр Иванович, а по-моему, у него нет козы, - заметил Сидоров. – Я у него во дворе только куриц одних видел. Может быть, опять попробовать его распушить?
- Эх, Саня, Саня! – вздохнул Пётр Иванович. – Даже если он как-то и связан с «бандой Тени», то у него обязательно будет «звериная порча». Даже если мы его и схватим, и начнём пушить – он начнёт блеять, бодаться, лягаться, и – чего ещё там они делают? В общем, мы от него ничего не добьёмся. Эти «черти» хорошо свои тайны защищают! Здесь нужно как-то этого «вездеходчика» подковырнуть – раз ему вездеход доверили – значит, знает больше других. Нужно ещё раз в курган слазить. Наверное, даже сегодня. Да, пошли прямо сейчас, отсюда не далеко до кургана – быстро дойдём.
========== Глава 24. Гибель "Наташеньки". ==========
А в это время Филлипс готовился к новому походу на базу «Наташенька». Да, ему пришлось приползти к Эммочке на коленях и проситься, чтобы она впустила его в свой дом. Эммочка огрызалась до вечера, но Филлипс не уходил, и как только стемнело – Эммочке пришлось открыть ему дверь, чтобы он не привлекал к себе внимание.
Притом, что водитель вездехода забрал ящик вместе со всеми бумагами, Филлипсу удалось сохранить записку Гопникова вместе с картой, которую тот начертил. Филлипс, чтобы обмануть Эммочку и заставить её вернуться в бункер, спрятал карту во внутреннем кармане своей куртки, и она там так и осталась.
Изучив эту карту внимательно, Эммочка сделала одно интересное открытие: она не совпадала с официальной картой, начерченной на документах с базы «Наташенька». «Только я знаю то место, где она была, - писал когда-то Гопников под своей картой. – И только я могу показать, как на неё пройти. Военные составили миллионы ложных карт, и этим только запутали след. Но я начертил верный путь, и только моя карта единственно правильна. И даже если мне самому не суждено найти её снова и узнать тайну, пускай это сделает тот, кто получит моё завещание».
- Ну что ж, действуй! – в приказном порядке потребовала от Филлипса Эммочка.
Филлипсу больше ничего не оставалось, и он начал действовать. Сначала он решил составить хороший план действий. Филлипс любил записывать свои мысли, и поэтому – вынул из кармана кусочек мела и начал писать прямо на стенке, выкрашенной неприятной синей краской.
- Что ты творишь? – Эммочка изумилась, когда пришла из кухни с тарелкой крекеров и кружкой кофе. – Ты же портишь мне стены!
- Эти стены трудно испортить, - отпарировал Филлипс. – А творю я здесь план своих дальнейших действий.
- А ну-ка, посмотрим, что ты тут сотворил, - Эммочка поставила свои тарелку и кружку и подошла к Филлипсу.
«Существование чёрта – доказано», «Относится ли он к «Наташеньке?», «Знал ли о нём Гопников?», «Жилище чёрта – за заложенной дверью», «Не это ли Гопниковская база?», «Интересно, как чёрт оттуда выходит? (и заходит?)», «Чёрт мешает исследованию», «Как устранить чёрта?», «Взять чёрта «языком!!!»» - подобные фразы заполнили весь простенок. Прочитав их Эммочка лишь презрительно фыркнула, сдвинула бровки и достаточно жёлчно заметила:
- Какой чёрт? Неужели, ты веришь в чёрта? Какой-то чувак на бульдозере сбил тебя в болото и ограбил – и ты уже поверил в чёрта?? Я чего-то не пойму, Филлипс!
- Дело не в чуваке и не в бульдозере! – огрызнулся Филлипс. – Дело в доме! Чёрт появляется там, он сначала следит за тобой, а потом – пытается убить. Но не просто убить, а убить страхом! – заключил он зловещим шёпотом.
- Вяжи! – перебила Эммочка. – Ни одного умного слова и ни одной светлой мысли! Нету чёрта! Чертей НЕ БЫВАЕТ! Или ты начинаешь пользоваться мозгами, или выметайся!
- Иди, ешь своё печенье и толстей! – отогнал Эммочку Филлипс и снова принялся писать.
- Ну и подумаешь! – обиделась Эммочка. – Кто это из нас ещё толстый?!
Она уселась за стол, поглощая крекеры горстями.
- Плохо, что тут нету телика! – буркнула она.
А Филлипс всё писал, не обращая на неё внимания. «Кто же такой чёрт?» - нацарапал он меленькими буковками, а потом – добавил огромными: «ВЫЯСНИТЬ!!!», - да, и три восклицательных знака. Потом Филлипс начал подбирать экипировку, писал на той же стенке, что ему понадобиться прежде всего. Одно за другим на унылой синей краске стены появлялись слова: «Верёвка», «Пистолет с усыпляющими пулями», «Шипованные кроссовки», «Шахтёрская каска с фонариком», «Боевой пистолет (на крайний случай)».
«Но я же не хочу никого убивать, - подумал вдруг Филлипс. – Даже – чёрта», - и зачеркнул «Боевой пистолет».
Эммочка всё ела и пила свой кофе, а Филлипс тем временем полез в шкаф.
- Эй, это мой шкаф! – вмешалась Эммочка. – Что ты там забыл? У тебя порвались колготки?
- Исчезни… - взмолился Филлипс и обнаружил в шкафу рюкзак – жёлто-сине-красный, не маскировочный.
- Эй, ты собрался переходить автомагистраль в тёмное время суток? – снова подала голос Эммочка.
- Ты о чём? – удивился Филлипс.
- Для «особо одарённых», - фыркнула Эммочка. – Это не рюкзак, а фликер! Тебя с таким рюкзаком за километр заметят!
- Другой рюкзак я потерял. У меня есть только этот, - Филлипс поставил рюкзак на табурет и раскрыл его.
- Ты собираешься в поход на неделю? – не отставала Эммочка. – Что ты туда положишь? Подушку, палатку, и десять килограммов хот-догов?
- Ладно, убедила! – согласился Филлипс и зашвырнул рюкзак обратно в шкаф.
- Аккуратнее клади, это мой шкаф и мой рюкзак!
- Отстань! – Филлипс нашёл в шкафу каску и включил-выключил лампу.
Лампа работала, и тогда Филлипс нашёл усыпляющий пистолет.
- Эй, а ты мне компенсируешь амортизацию имущества?
- Нет! – отрезал Филлипс и нахлобучил каску себе на голову.
- Ты похож на диггера, или на чёрного копателя! – выплюнула Эммочка. – Если там будет Серёгин – он сразу же тебе ручки закрутит! Убери ради бога эту дурацкую каску!
Филлипс подумал. Да, действительно, каска – белая, с красной поперечной полосой – бросается в глаза. Придётся отказаться и от каски.
Наконец, Филлипс был готов: из всей амуниции у него были только усыпляющий пистолет и фонарик.
- Ну всё, иди уже, копуха! – Эммочка буквально, вытолкнула Филлипса за дверь и уже собралась вернуться назад, к своему печенью.
- Эй, а машина? – напомнил Филлипс. – Ключи от гаража гони!
- «Жигули» ты развалил, а свой джип я тебе не дам, - отказала Эммочка. – Пешком бреди!
- Это мой джип!.. – начал было Филлипс, но Эммочка захлопнула дверь прямо у него перед носом.
- Дура! – плюнул Филлипс и пошёл пешком.
Если верить карте Гопникова, то база «Наташенька» находилась совсем не там, где сейчас стоит воинская часть, а на километр севернее. Филлипс старался идти быстрым шагом, но высокая трава запутывала ноги и тормозила ход. Наконец, он достиг некоего пологого холма, что поднимался на небольшую высоту над землёй. Если верить карте Гопникова – именно на этом месте была когда-то сверхсекретная база коммунистов «Наташенька», на которой русские продолжали работать над проектом «Густые облака». Филлипс остановился под деревом около холма и развернул карту. Гопников нарисовал вход с восточной стороны. Филлипс посмотрел на компас, отыскал восток и двинулся туда, обходя холм кругом. И тут в глаза ему бросилась дыра, или нора, что зияла в пологом склоне в полуметре над землёй.
«Ой, а вот и вход!» - обрадовался Филлипс и залез в эту дырку, предвкушая, что сейчас он найдёт сокровища «Наташеньки» и не поделится ими с Эммочкой!
Дырка, вопреки ожиданиям Филлипса, оказалась совсем не глубока – пещера быстро кончилась достаточно тесной комнаткой. Но никаких сокровищ не было. На полу валялась зелёная кастрюлька, с отбитой ручкой и вся в плесени. Рядом с кастрюлькой стояло такое же заплесневелое ведро. На дне ведра сидела серая пучеглазая жаба. И всё.
Филлипс опешил. Он осветил фонариком стены и увидел, что в одной из них имеется затянутое пыльной паутиной и заколоченное крест-накрест грубыми досками окно. Сейчас в это окно можно увидеть лишь массы земли. Неужели это и есть сверхсекретная база коммунистов?? Или это всё, что осталось от неё?? Филлипс со злостью поддал ногою ведро. Раздался хрипатый лязг, ведро опрокинулось на помятый бок, и жаба выскочила на стёртый пол и поскакала прочь. С улицы через недлинный коридор просачивался жиденький лучик света, который тускло освещал зелёную кастрюльку.
Филлипс принялся ползать по полу искать какой-нибудь вход в подземную часть базы. Он светил фонариком, изучал каждый миллиметр, но ничего и отдалённо похожего на вход в подземелье не нашёл. Филлипс уже хотел выдирать из пола доски, но тут услышал, что с улицы раздаются некие голоса. Кажется, его сейчас застукают, потому что голоса становились всё громче.
- Кажется, это – не тот курган, - говорил один голос. – Чёртов курган был куда выше и шире…
- Похоже, что ты прав, - соглашался второй. – Кажется, мы с тобой сильно вправо взяли и прошли его. Нужно назад идти.
Филлипс притаился, но ему всё равно казалось, что в этой мелкой дыре его заметно с улицы. И поэтому он решил незаметно выскользнуть из пещерки и скрыться в зеленеющем за холмом лесу.