сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 198 страниц)
- Значит, он был ещё тупее и хуже тебя! – выплюнул Чеснок. – Катись отсюда, пока цел. Хоть, грузчиком работай! Мне такие, как ты, не нужны!
Ростик тяжело поднялся с кресла и заковылял к двери, сильно хромая на левую ногу.
Когда Пётр Иванович и Сидоров подъехали к дому, в котором случилось это загадочное происшествие, толпа не только не рассосалась, а даже увеличилась. Потому что к милиционерам, врачам и жильцам дома добавились ещё и посторонние зеваки. Серёгин еле пробился в центр этого пёстрого плотного круга из самых разных людей, где находился Подклюймуха. Сидорова, вообще, затёрли, и он оказался выброшен за пределы круга.
- А, приехали, наконец-то! – оживился участковый, заметив в толпе Петра Ивановича. – Посмотрите-ка на это – он указал на остатки взорвавшегося «Запорожца». – Тут и гайки с болтами разбросаны. Эксперты, вот, сказали, что они из бомбы выскочили! Представляете, в машине бомба была!
- А где тот свидетель? – поинтересовался Серёгин, разглядывая шумную толпу зевак.
- Вот он! – Подклюймуха выволок из общей массы пьющего неспортивного мужичка.
- Вы свидетель? – спросил его Пётр Иванович.
- Я, я! – с готовностью согласился тот. – Поливаев моя фамилия.
Пётр Иванович узнал его. Это был тот самый Поливаев, который ёлку выбросил в июне-месяце. Поливаев с большим количеством подробностей в который раз пересказывал свою полуфантастическую историю про «мужика», который будто бы выпрыгнул с четвёртого этажа, держа ещё на руках кого-то, а потом с этой ношей «во двор шмыганул».
Сидоров, оттёртый толпой в дальнюю сторону, топтался у толстой берёзы, разглядывая почему-то пушистую серую кошку, которая пристроилась на тёплой крышке люка. И тут к этой кошке подбежала девушка, и подхватила животное на руки, словно это была не кошка, а её родная дочь, которую она не видела несколько лет.
- Мусенька, ты жива! – воскликнула девушка и с кошкой на руках убежала к припаркованному в стороне джипу.
Девушку сержант видел впервые. А вот выглянувший из джипа мужчина показался Сидорову знакомым. Да, почти половину его лица скрывали тёмные очки, но всё же, Сидоров его уже где-то видел. Сидоров хотел рассмотреть его получше, но мужчина быстро скрылся за тонированным стеклом, и автомобиль уехал, как только девушка с кошкой залезла в салон.
Пётр Иванович не слишком верил свидетелю Поливаеву. Хотя бы потому, что невозможно удержаться на ногах, спрыгнув с четвёртого этажа. Даже одному. Спрыгнув с такой высоты – почти пятнадцать метров – человек просто раздробил бы себе ноги. А загадочный «мужик» Поливаева ещё и на руках кого-то нёс!
- Да я видел его, как сейчас вас вижу! – уверял Поливаев. – Вот вам крест!
Да, Пётр Иванович слышал когда-то по телевизору, что ли, про агентов особого назначения, которых учат прыгать, не чувствовать боль, бить как-то по особому, так, что удар задевает не того, кого бьёшь, а того, кто стоит за ним... Но Пётр Иванович всегда считал всё это дутой сенсацией и обманом народа. Да и что будет делать такой вот, особый агент тут, в Донецке?!
Нет, не поверил Серёгин Поливаеву. Тем более тот имел репутацию буйного пьяницы.
- Скажите, пожалуйста, а кто жил в этой квартире? – спросил Пётр Иванович у участкового.
- Девушка жила, - неуверенно ответил Подклюймуха. – Приводов не имела. Я и не знаю её толком.
- За то, я знаю! – скрипучим голосом выкрикнула пышная дама в термобигуди.
Она пропихалась к Петру Ивановичу, оттеснив всех, кто вздумал оказаться на её пути.
- Валерией звали. Работала секретаршей. Я – матери её подруга. Так родители за город жить уехали, а квартиру ей оставили. Она тихоня была. А потом вдруг квартиру спалила...
- В квартире, кстати, тело нашли, - вставил Подклюймуха. – Тоже – мужик, угорел...
- У неё не было мужа! – выкрикнула дама. – И хахаля не было. Не могли вы там мужика найти!
- А где она, Валерия? – поинтересовался Серёгин.
- А нету её! – сказала дама. – Пропала. Ходила куда-то вечером. Домой пришла – и пропала.
- Да её мужик тот унёс! – вмешался Поливаев. – Я же видел, почему вы мне не верите?
- Цыц! – оборвала его дама.
- Скажите, а где именно Валерия работала секретаршей? – спросил у неё Пётр Иванович.
- В частной фирме... «Казак», что ли?
«Казак»! Это же – лавочка Сумчатого! Уж не Сумчатый ли прислал за ней кого-то? Хоть он в камере, но Утюг сказал, что он и из тюрьмы способен...
- А кто забрал того угоревшего? – осведомился Серёгин.
- А, Заяц тот и забрал, - ответил Подклюймуха. – Он только это и сделал, что забрал его. И – всё.
Раз «Заяц» забрал – значит, уплыло с концами...
Пётр Иванович схватил бесцельно топтавшегося Сидорова и рванул с ним в райотдел – Сумчатого допрашивать.
Лев Львович немного успокоился, не обзывал более никого «кротом», И, вообще, вёл себя более адекватно, чем в первый раз.
- Я тут не причём, - горячо убеждал Сумчатый Серёгина. – Это Утюг наврал вам. Он – мой конкурент, и ему выгодно, если меня в клетку упрячут. В подземелье я никого не спускаю. И не знаю, где держат ваших ментов. Я, да, я разговаривал там с одним – Тенью себя обзывает – новенький какой-то, требовал, чтобы я отдал ему свои заправки. А я – не отдал. Тогда он взорвал одну. А потом – вторую взорвал. А потом – Утюг с Чесноком придумали засыпать меня и подставить, чтобы с дороги убрать. Тогда Тени достанутся мои заправки, и он не будет пока ничего взрывать. Они боялись, что Тень на них переключится. И это Тень похитил всех. Больше – не кому. А заправляет всем этим – Чеснок. Это он всё придумал – засыпать меня. Только Утюг раньше меня попался.
- И вы не спускали Утюга в подземелье? – уточнил Серёгин.
- Да, нет! – воскликнул Лев Львович. – Он сам лазит! Он с Тенью в товарищах. И сам лазит. А кто вам сказал, что Утюга спустили?
- Утюг и сказал, - ответил Сидоров. – И сказал, что это вы его туда спустили.
- Брехло! – пискнул Сумчатый, подскочив, как мячик со стула. – Ух, брехло кротовое! Как попадётся мне – накостыляю! – он так разбушевался, что Сидоров еле успокоил его.
Боже мой, что это за бандит такой ужасный – Тень?! И то взорвал, и этого убил! Прямо – «коза – ностра», честное слово!
- У вас была секретарша? – спросил Пётр Иванович. – Вы её ещё к батарее привязывали, да?
- Да, была, - согласился Сумчатый. – Но к батарее я её не привязывал. Это – Утюжара вам опять набрехал. Леркой её звали. А что?
- А вы, часом, не знаете, кто её квартиру вчера сжёг? И похитил её саму? – осведомился Серёгин, в упор глянув на Сумчатого. Тот съёжился.
- Нет, - пролепетал Лев Львович. – Точно уж, не я. Я сидел... Может, Чеснок? Он сейчас, наверное, моими делами управляет, потому что я на него доверенность написал, пока скрывался. У него тоже левого бензина полно. И, поверьте, он куда больше знает про подземелье, чем я. А Утюг – и того больше. Только вы его не расколете. Это ещё то брехло.
- Знаете их? – Пётр Иванович дал Сумчатому фотографии Додика и Коли.
- Это – Додик, - признался Сумчатый. – Он у меня работал. А вот этот вот, - он показал Колю. – Работает на Тень. Он Зубра завалил. Я знаю. Там у нас был такой шпион, Дантистом «погоняли». Так вот, он следил за ними и узнал, что Тень будет Зубра валить. Он ещё что-то узнал, но Тень его в подземелье спустил. Он так и не успел нам сказать.
- А как насчёт Кашалота? – Пётр Иванович забрал у Сумчатого обе фотографии и положил в ящик стола. Нечего мацать – они и так захватаны!
- Разорился Кашалот, - буркнул Сумчатый. – У него Тень всё поотбирал. Кашалот даже ездил ко мне – денег занять. Но я не пустил его в дом. Кашалот на мели теперь. Вы, лучше, Чеснока хватайте. Он знает больше, чем тот Кашалот.
Серёгин решил, что нужно не хватать Чеснока, а установить за ним слежку. Потому что если схватить – он тоже врать начнёт, как Утюг и Сумчатый. А так Чеснок может привести к Тени. Пётр Иванович выбил у Сумчатого адрес Чеснока. Хотя у него могла оказаться такая же крепость, как и у Сумчатого. А Чеснок осторожен. Не выпрется в кафешку!
========== Глава 80. Срывы и провалы. ==========
Кладбище машин представляло собой огромную стоянку, на которой чуть ли, не грудами были свалены покорёженные автомобили. Покупали их очень редко. Они годами тут валялись, никому не нужные, ржавели под дождём, парились под солнцем, обдувались ветром. Некоторые, недавно прибывшие, ещё напоминали автомобили. Остальные являлись просто бесформенными кучами, уже вросшими в асфальт. У входа торчал толстый и низкий бетонный постамент, на котором красовалась донельзя побитая машина и надпись: «Осторожнее за рулём!». В сторонке, в углу стоянки, возвышалась сторожка. Пётр Иванович и Сидоров пролезли через металлические завалы, и подошли к этой сторожке. Возле неё был огороженный решёткой закуток, в котором сидела пребольшая псина и, рыча, грызла пребольшую кость. Как будто тут есть, что охранять! Зря кормят только тушу такую!
В сторожке за двумя отдельными столами сидели два человека. Один был молодой и накачанный, а второй – постарше, с животиком. Этот, с животиком, и был директором стоянки. Когда Пётр Иванович спросил его про «Лэнд Ровер» Семёнова, он ответил:
- А его купили.
- Кто?? – изумился Пётр Иванович.
- А такой, высокий, с усами рыжими. Только не с усищами, а с маленькими усами. Он ещё на той неделе его купил. Сразу после того, как его доставили.
Зайцев купил! Опять этот Зайцев! Хоть заваливай к нему в прокуратуру и силой вытряхивай правду!
- Я вот, что думаю, - сказал Пётр Иванович Сидорову, когда они покинули кладбище машин. – Нам просто необходимо съездить в эту «Росси – Ойл». Всё упирается именно в эту компанию. Зубр туда влился? Туда. Этих «Адамса и Смита» они поглотили? Они. Так что, едем!
Милиционеры быстро разыскали Донецкое представительство корпорации «Росси – Ойл». Это здание просто невозможно не заметить, потому, что оно сразу же бросается в глаза своим необычным дизайном, огромной неоновой вывеской и мини-парком на крыше. Пётр Иванович и Сидоров поднялись по широкой мраморной лестнице. Стеклянная тонированная дверь разъехалась в стороны перед ними.
- Вау, круто! Техника на грани фантастики! – заметил Сидоров.
- А как же? – кивнул Пётр Иванович. – Это – уже территория Америки.
Но, когда милиционеры зашли на эту «территорию Америки», начались приключения. Сначала их захлестнула волна ужасающего шума, прямо, грома какого-то! А потом пошла полоса препятствий. Пётр Иванович споткнулся о кирпич, а Сидоров поскользнулся на чём-то, похожем на клей. Они насилу устояли на ногах! Выручила милицейская сноровка. Холл оказался просторным, но буквально всё в нём находилось в состоянии, просто, какой-то большой стройки. Стены – серые, ободранные, пол – голый, заваленный обломками кирпичей и плитки, кусками какого-то кабеля. Повсюду – каменщики, штукатуры, шлифовщики, плиточники, сварщики. Где-то в глубине холла отделочник с грохотом сверлит стену электродрелью. Рабочие перекрикиваются между собой, пытаясь прорваться сквозь этот всезаглушающий гул.
- Что здесь творится! – изумлённо выкрикнул Серёгин и его слова потонули в грохоте дрели и кувалды.
- Ремонт! – лаконично сообщил вынырнувший из клубов белой пыли коренастый рабочий, и принялся долбить пол отбойным молотком.
Сидоров заткнул уши, чтобы не слышать, как ревёт этот отбойный молоток. А Пётр Иванович насилу расслышал голос подкравшегося к нему охранника.
- Куда вы идёте?! – кричал этот охранник, наверное, во всё горло, но казалось, что он только открывает и закрывает рот.
- Мы из милиции!! – крикнул в ответ Серёгин, показав удостоверение. – Нам надо поговорить с директором!
- Сейчас я ему сообщу, а вы тут постойте! – крикнул охранник и хотел, было удалиться.
- Но... – начал Сидоров.
- Ладно, идёмте со мной!
Лифт был отключён, и его шахта зияла чёрной пропастью. Охранник повёл милиционеров к лестнице. Лестницу тоже ремонтировали. Рабочий укладывал на ступеньки плиты из стукко . Сидоров чуть было, не оступился и не покатился вниз, обходя этого рабочего и его инструменты.
Они поднялись на четвёртый этаж. Однако, там оказалось ничем не лучше, чем в холле. Стенки тоже – ободраны, штукатур намазывает на одну из них свежий раствор. Окно в конце коридора было вытащено. Из дыры с улицы дул ветер и слышался шум машин.
- Подождите, пожалуйста, я скажу директору, - охранник исчез за обтянутой полиэтиленовым мешком дверью.
Наконец, он появился вновь и сообщил:
- Фёдор Поликарпович готов вас принять.
Милиционеры зашли в кабинет директора. Он тоже был весь разворочен, и там возились рабочие. Посреди кабинета стоял покрытый плёнкой стол, за которым сидел грузный человек. Рабочий сверлил потолок прямо над его головой.
- Здравствуйте, Фёдор Поликарпович, - поздоровался Серёгин. – Мы бы хотели...
- Мне уже сообщили, - произнёс Мезенцев, смотря не на Серёгина, а на рабочих. – Задавайте свои вопросы, если они у вас есть... А то, видите, какой бедлам?
Рабочий закончил сверлить потолок и вытащил сверло из проделанной дыры. Цементная пыль посыпалась на Фёдора Поликарповича. Тот промолчал: привык уже.
- Я точно не осведомлён об интегрированных в нашу корпорацию компаниях, - ответил он, когда Пётр Иванович спросил про Лукашевича – Зубра. – Но у нас сейчас находится господин Мильтон, доверенное лицо генерального директора. Он занимается расширением корпорации и... вот этим ремонтом. Пойдёмте, - Мезенцев встал и повёл милиционеров по тому же ободранному коридору к другому кабинету. Дверь его тоже была затянута в плёнку.
Мезенцев постучался, но за дверью было тихо. Тогда директор подёргал дверь. Она оказалась заперта.
- Хм... Нету, - буркнул Мезенцев. – А, он, наверное, в конференц-зале! – оживился он. – Там новый интерьер представляют. Пойдёмте.
Фёдор Поликарпович спустился на второй этаж. Дверь с надписью «Конференц-зал» распахнулась и вышла бледная и заплаканная девушка с папкой.
- Он уволил меня, - всхлипнула она. – Ему не понравилось! – с этими словами бедняжка заковыляла вниз по лестнице.
- Семнадцатая, - пробормотал себе под нос Мезенцев.
- А? – переспросил Сидоров.
- Господин Мильтон уволил семнадцатого дизайнера, - пояснил Фёдор Поликарпович.
Пётр Иванович открыл дверь конференц-зала. Там тоже всё ободрано, отбито, сломано. Посреди зала расположились макеты интерьеров. Авторы стояли около них и по очереди объясняли свои задумки высокому энергичному молодому человеку в костюме-тройке и в узких прямоугольных очках. Тот задавал им по несколько вопросов, а потом начинал громко, с английским акцентом перечислять недостатки проектов. Когда очередной отвергнутый макет был собран, и его автор вышел в коридор, Фёдор Поликарпович приблизился к этому молодому человеку и что-то тихо сказал ему. Тот пожал плечами, оставил на время дизайнеров и макеты, и подошёл к милиционерам. Это и был Мартин Мильтон.
- Да, мы приобрели компании «Луч» и «Триест» в рамках расширения корпорации, - сказал американец. – Все документы составлены в соответствующей форме, никаких нарушений нет. Бывшие владельцы добровольно реализовали свои предприятия. Если хотите, мы можем пройти в мой кабинет, и вы проверите. Господин Лукашевич добровольно интегрировался в нашу корпорацию. После его смерти все активы перешли к нам в соответствии с условиями контракта, который мы составили совместно с господином Лукашевичем и тремя пассивными совладельцами его компании. Все они добровольно отказались от своих прав и передали их нам, «Росси – Ойл».
- И все были убиты, - заметил Сидров.
- После передачи компаний мы прекратили отношения с их бывшими владельцами, - спокойно сказал Мартин Мильтон. – И их дальнейшая судьба мне не известна.
- Пожалуйста, - произнёс Пётр Иванович, - вы можете показать нам документы о передаче компаний?
- Разумеется, - согласился господин Мильтон. – Пойдёмте.
С этими словами американец вышел из конференц-зала, оставив всех дизайнеров и проекты, и направился к своему кабинету. Отперев дверь, он пропустил Серёгина и Сидорова, а потом зашёл сам. Как ни странно, кабинета господина Мильтона не коснулся этот, можно сказать, «генеральный» ремонт. Там было чисто и уютно. Ничего не разбросано, не облуплено, никто ничего не сверлит.
- Присаживайтесь, - американец вежливо показал на глубокие бордовые кресла.
- Спасибо, - сказал Пётр Иванович, усаживаясь.
Сидоров примостился в соседнем кресле. Мартин Мильтон снял со стеллажа толстую чёрную папку и подал Серёгину.
- Здесь оригиналы договоров. Можете просмотреть их и убедиться, что все документы подлинные.
