сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 198 страниц)
- Проваливай, урод! – крикнул он. – А если останешься – раздуплю этим ломом по твоей репе! – и замахнулся.
- Сам ты – урод! – ответил монстр и открыл глаза, большие, светящиеся страшным белым светом.
- Не надо, сынок, беги! - шептал где-то в темноте Михаил Германович.
Призрак посмотрел на Андрея. И лом в Андреевой руке согнулся. Андрей что было силы, запустил согнутой железякой в чудовище. Но призрак легко поймал лом на лету и разогнул его, точно он был пластилиновый.
- А если я – «раздуплю»? – призрак взмахнул ломом, целясь Андрею в голову.
Дикий вопль огласил особняк:
- А-а-а-а-а-а!!!!! – вопили Лаптевы хором. – Привидение!!! Помогите, люди, спасите!!! Монстр!!!
Отталкивая друг друга, спотыкаясь и падая, все четверо бросились прочь из заколдованного дома. Выскочили на улицу, кое-как запихались в машину. Михаил Германович дал по газам, «Москвич» лихо развернулся и помчался назад, в Донецк. Вот тебе и мирный отдых в тихой деревушке!
Так неудачно закончилась первая и единственная попытка обжить старый особняк. Крики Лаптевых перебудили все Лягуши. Жители повыскакивали во дворы. Сначала подумали, что где-то пожар. Но как узнали, что это всего-навсего городские чёрта увидали, так вернулись назад – досыпать.
========== Глава 5. Милиция против Чёрта. ==========
В районе к Зайцеву стали относиться пренебрежительно. Однажды, когда на станции Красное обокрали какого-то приезжего, полковник Соболев думал, кого включить в оперативную группу. Его помощник, капитан Ольженко посоветовал Зайцева. А полковник недоверчиво покосился на помощника и сказал:
- Зайцева? Это тот, у которого черти и призраки на участке? Из Верхних Лягуш?
В оперативную группу беднягу, конечно же, не включили. Да ещё Соболев снова вызвал Зайцева в Красное и хорошенько пропесочил. Разговор начал так:
- Ну, как там ваш чёрт?
- По-прежнему… - вздохнул Зайцев.
- Какой же вы после этого участковый? – спросил полковник, морща лоб, и закручивая пальцами свои густые усы. – Вы должны защищать людей, объяснять им явления природы и не давать повода бояться чего-либо. Поняли? А вы?
Чего только Зайцев уже не делал, что бы изгнать чёрта! И разъяснял лягушинцам, что чертей не бывает, и просил пьяниц прекратить играть в чёрта. Даже сам пытался искать его в гопниковском особняке! Всё насмарку – зря убитое время! Ничего не нашёл, а чёрт как был, так и остался! Никак не мог участковый справиться с этой дурацкой «чёртовой» напастью.
- Я делал всё возможное… - слабо оправдывался Зайцев. – А они вбили себе в головы, что там – чёрт и ни в какую! Поэтому и жалуются постоянно! Я уже и в дом этот проклятый ходил, выстукивал там, высматривал, целый день там проторчал – и ничего! Ноль! Пусто – одна паутина да плесень!
Но для полковника это не годилось. Соболеву нужен был результат, а он, к сожалению, оставался нулевым. Прервав речь участкового, полковник сказал:
- Или вы положите конец этим байкам про чертей, или мне придётся заменить вас кем-нибудь более понятливым и разумным.
Для Зайцева, конечно же, подобные беседы были неутешительны. И он задумал, во что бы то ни стало, освободить Верхние Лягуши от чёрта. А для этого требовалось взять беса с поличным. Вместе с Объегоркиным они разработали план поимки проказника и, не медля ни дня, начали претворять свой план в жизнь.
Первым пунктом была слежка за Гойденко. Объегоркин спрятался в кустах возле дома тракториста и стал ждать, когда хозяин соизволит показаться наружу. Как только Гойденко выйдет, Вовка должен будет сообщить об этом Зайцеву, а затем неотступно следовать за подозреваемым и выяснить, куда он пойдёт.
Кусты оказались до ужаса колючие, от них мерзко чесалось всё тело, но помощник участкового стойко терпел, затаился, сидел тихо-тихо, что бы ничем не выдать своего присутствия. С Зайцевым они общались с помощью старых милицейских раций. С этими рациями ходило, наверное, не одно поколение их предшественников. Объегоркин уже давно соскучился ждать и весь исчесался. С трудом подавляя желание сказать начальнику, что сегодня слежку придётся прекратить, Вовка уныло наблюдал за тем, как Гойденко не спеша, кормит своих кур, потом начинает пропалывать амброзию на огороде, но, не прополов и половины, бросает и уходит в дом.
А Зайцев тем временем в гопниковском особняке ходил из комнаты в комнату, выискивая какие-нибудь улики против тракториста, или кого-то ещё из его пьющей компашки. В прихожей участковый наткнулся на брошенные в впопыхах чемоданы городских. В чемоданах лежала одежда, посуда, косметика, постельное бельё... Всё слишком дорогое, что бы просто так оставить. Это как надо было им испугаться, что они бросили все свои пожитки и налегке улепетнули домой? Зайцев, например, не увидел ни в прихожей, ни в какой-либо другой комнате ничего, способное настолько сильно ужаснуть «продвинутых» уроженцев Донецка. Все, кто побывал здесь раньше и, по их словам, видел чёрта, говорили, что чувствовали, как за ними следит кто-то «невидимый и страшный». Однако Зайцев, сколько ни гулял по самым тёмным и замшелым уголкам этого неприветливого строения, не ощущал ничего и отдалённо похожего на наблюдение. На кухне участковый нашёл побитую Гойденко печку. «Так вот откуда он отдирает кирпичи! - подумал Зайцев, разглядывая торчащую из дырявого остова печную трубу. - Конечно, если сюда кто-то вселится, ему не будет тут лафы. А когда приезжие пугаются его и удирают, Гойденко собирает «улов» в виде их вещей. Неплохо устроился. Поэтому и не работает!» И у участкового родилась версия о том, что хитрый тракторист, а может и не один, придумал такой вот интересный способ обворовывать наивных городских, а за одно и покойного Гопникова.
Объегоркин сидел в кустах уже битых три часа. За это время он успел, помимо кормления кур и прополки амброзии увидеть, как Гойденко ремонтирует конуру своего дворового пса Мартына, поливает чахлые помидоры и латает крышу курятника. Вовка уже прямо зевал от скуки (заснуть не давали колючие кусты), когда тракторист вдруг озабоченно посмотрел на часы и быстро скрылся в сенях. Спустя минуту подозреваемый вышел. В руке у него был мешок. Заперев избу на ключ и закрыв на задвижку калитку, Гойденко собрался куда-то идти. «Есть!» Не зря проклятущие кусты искололи Объегоркину всю спину! Вовка быстро включил рацию. Вырвавшееся оттуда шипение показалось Объегоркину громом, но тракторист, похоже, ничего не услышал. Проверив прочность калиточного засова, Гойденко повернулся спиной к Вовкиным кустам и быстро пошёл в сторону озера Лазурное.
- Приём! Сергей Петрович, приём! - прошептал Объегоркин в микрофон. - Объект покинул пункт «А»! Начинаю слежку!
- Вас понял! - ответил на другом конце Зайцев. - Докладывайте обстановку!
«Попался! – обрадовался участковый. - Теперь уже никуда тебе, бандюге, не деться!»
Объегоркин хвостом шёл за трактористом. Ему приходилось ложиться и ползти на пузе по пачкающему одежду чистотелу, прятаться за деревьями, то и вовсе сигануть за забор к Фёкле Матвеевне, когда поблизости не оказалось спасительных зарослей, а тракторист внезапно обернулся. Вскоре Вовка понял, что Гойденко направляется не куда-нибудь, а именно в гопниковский особняк. Сообщив об этом Зайцеву, он получил такой ответ:
- Пока в пункт «Б» не заходи. Спрячься во дворе. Как дам команду - выбегай и хватай объект. Только осторожно - он может быть вооружён. Как слышно?
Зайцев уже «записал» тракториста в ряды настоящих преступников и придумал ему оружие.
Объегоркин ответил, что слышно хорошо и залёг в высокую, разросшуюся сурепку.
Зайцев спрятался в прихожей за комодом и видел, как Гойденко осторожно, даже с опаской приоткрыл дверь. Сначала просунул в щель только голову и огляделся. Убедившись, что прихожая пуста, тракторист зашёл внутрь. Увидев громоздившиеся в углу чемоданы, жадина аж в ладоши захлопал от радости. По выражению лица тракториста участковый понял, что приезжих пугал не он, а кто-то из его сообщников, а Гойденко только пришёл забирать свою долю. Поэтому - с мешком. Тракторист подошёл к чемоданам и открыл верхний из них.
- Вовка, давай! - скомандовал Зайцев, выпрыгивая из-за комода.
Услышав команду, Объегоркин вскочил с сырой земли и во весь опор понёсся к дому. Одним махом запрыгнув на крыльцо, Вовка вбежал в прихожую. Увидев перебирающего чужую одежду тракториста, он налетел на него и повалил на пол. Завязалась небольшая борьба. Гойденко вырывался, пытался лягнуть противника. Но Вовка был самбист и не выпускал преступника. Тут же подоспел Зайцев с наручниками, и тракторист был схвачен и закован. Поднявшись с пола, румяный и растрёпанный Объегоркин, обыскал Гойденко. Никакого оружия у него не оказалось - только сигареты и спички. Тракторист непонимающе моргал свинячьими глазками и что-то бормотал. Не слушая бормотания задержанного, Зайцев сказал:
- Ну что, Гойденко, попался?
- Что такое? - возмущался арестованный тракторист. - Почему это вы на меня налетели, побили... Вы что меня повязали, менты позорные? - Гойденко попытался встать, но оковы не пустили.
- Попрошу не грубить, а то врежу, - вежливо предупредил Вовка.
Тракторист ругнулся, но потом замолчал. Зайцев и Объегоркин отвели задержанного в ОПОП. Допросили. Тракторист не пожелал колоться. И назвал версию Зайцева бредом.
- Да нашёл я эти чемоданы! - орал Гойденко. - Не пугаю я никого и не ворую! И сообщников у меня никаких нету! Я за кирпичами пришёл - у меня снова лиса курятник испортила!
Так и не добились от Гойденко признания.
- Ничего, потом расколется, - сказал Зайцев и Объегоркин отвёл тракториста в КПЗ.
Итак, главарь банды был схвачен. Скоро он выдаст сообщников и можно считать, что милиция победила чёрта.
========== Глава 6. Поп. ==========
А лягушинские старушки решили по-своему от чёрта избавиться. И для этой цели пригласили в Верхние Лягуши из Красного попа – отца Иллариона. Поп был колоритный, как в книжках. Толстый, бородатый, в длинной рясе. На шее попа висел большой позолоченный крест. Отец Илларион ходил, помахивая кадилом и окуривая ладаном всё вокруг. А приехал он не один, а с четырьмя помощниками - мальчишками лет тринадцати, тоже обряженными в рясы и с глазами пятидесятилетних дядюшек. Трое были обыкновенные, а четвёртый - рыжий и конопатый с оттопыренными ушами. Вся пятёрка сначала обошла вокруг чёртового дома крёстным ходом, напевая молитвы и расставив на углах иконы святых угодников. К крёстному ходу присоединились все лягушинские старушки и плотник Гаврила Семёныч. Они тоже пели молитвы и несли каждый по свечке. Прежде чем переступить порог, отец Илларион и его помощники долго крестились, говорили особые молитвы и поставили ладанницу на притолоку. Кроме того, отец Илларион нёс икону Божьей Матери, что бы установить её в доме после завершения всех обрядов. Все старушки и плотник остались на улице и ждали, что будет. Первым зашёл поп с иконой, хорошенько окуривая ладаном из кадила всех чертей и бесов. За ним гуськом шли трое обыкновенных мальчишек, а замыкал - рыжий. Лягушинцы на улице прислушивались к тому, что происходит в доме. Сначала было слышно только басовитое, монотонное пение отца Иллариона и писклявые подпевки мальчишек. Но потом какой-то жуткий, леденящий кровь голос прорычал:
- Не выгоните вы меня песенками, аминь, сейчас всех вас посъедаю-ю-ю!!! - и на органе была исполнена какая-то загробная мелодия.
Затем в доме воцарилась гробовая тишина, а минуту спустя, раздался ужасный рёв, сменившийся воплями, топотом и звоном разбитого стекла. И тут же поп и его помощники, наступая на рясы и крича на разные голоса, как ошпаренные выскочили из злополучного дома и разбежались в разные стороны. Но икону всё-таки оставили. Вслед за ними убежали и все лягушинцы. Дьявольский хохот в последний раз огласил мрачный особняк, и всё смолкло.
Всё это видели и слышали участковый Зайцев и его помощник Вовка Объегоркин. И они поняли, что нет в Лягушах никакой банды. Началась уборка озимых. Все пьянчужки заняты на работе в поле. И никто не филонит. Гойденко - в камере. А чёрт появился опять. В тот же день Зайцев выпустил Гойденко - ещё и извиниться перед ним пришлось. А Гойденко, довольный такой, ехидненько так похихикивает!..
А на следующий день икону нашли висящей на ручке двери. Причём к лику Богородицы кто-то водостойким фломастером пририсовал лихие гусарские усы. И под этим всем красовалась приписка: «В чужое жылище соваться низя. Чёрт».
========== Глава 7. Чёрт победил милицию. ==========
В верхнелягушинский ОПОП пришёл тракторист Гойденко. Постучал в кабинет участкового Зайцева.
- Войдите! - послышалось изнутри.
Тракторист зашёл. Самого Зайцева в кабинете не было. Там сидел только его помощник, белобрысый Вовка.
- Здравствуйте! - поздоровался Вовка.
- Привет... - буркнул в ответ Гойденко. - Скажи, а Сергей Петрович скоро будет?
- Не знаю, - пожал плечами Вовка. - Садитесь, подождите пока.
- Ладно... - тракторист сел на малиновый пыльный диванчик, подняв облако пыли.
- А-а-апчхи!! - чихнул Гойденко и мрачно сказал:
- Чего пылищу развели?
- Извините, не в ресторане, - ответил Вовка.
Тракторист насупился: мелюзга всякая, а уже дерзит! Только он хотел обратить на это внимание Вовки, как дверь открылась, и вошёл Зайцев.
- Здрасьте, Сергей Петрович! Вот, к вам посетитель пришёл, как будто давно не виделись! - хихикнул Объегоркин.
Тракторист злобно зыркнул на нахального мальчишку, но промолчал.
Не успел участковый и рта открыть, как Гойденко птичкой спорхнул с диванчика, опять подняв пыль, и подбежал к нему.
- Сергей Петрович, с вами хочет поговорить один замечательный человек! - тихо затараторил тракторист на ухо Зайцеву.
- Какой ещё человек? - фыркнул участковый, недоверчиво косясь на Гойденко.
- На месте увидите! - пропел тракторист. - Приходите завтра в дом Гопникова в 7 утра!
- В дом Гопникова? - поддельно удивился Зайцев. - Так он же заброшен... - а сам подумал: "Ага! Павел Кузьмич сам решил сдать своих дружков! Ну и прищучу же я их!"
- Ну и что? - Гойденко старался говорить сахарным, зазывающим голоском. - Приходите, Сергей Петрович! Если вы не придёте, то очень обидите этого замечательного человека!
- Это что - свидетели Иеговы? - насмешливо спросил Объегоркин. - Вступили в секту, Павел Кузьмич?
Тракторист смерил Вовку презрительным взглядом и хотел сказать: «Не твоего ума дело, сопля зелёная!». Но раздумал, не желая снова бросить на себя подозрение в том, что он связан с «чёртом» и ворует чужие вещи. А ограничился только такими словами:
- Там у них - выставка какая-то...
«Ах, выставка! - подумал Зайцев, делая вид, что крайне заинтересован. - Уж я предоставлю им павильончик! «Кутузка» под названием!»
Сказав ещё что-то, Гойденко удалился. Участковый специально его отпустил, что бы завтра накрыть всю шайку. Пускай этот вахлак думает, что его уже ни в чём не подозревают!
- А Гойденко не такой уж и дурак, - сказал Вовка. - Но, хитрый. Прикидывается, а сам - ух!
- Вот я и хочу разузнать, какой там «ух», - сказал Зайцев. - Не думай, что я просто так клюнул. Меня, вон, Соболев опять в Красное вызывает. Хочет снова нагоняй устроить. А я узнаю всё про Гойденковскую банду и вместо оправданий попрошу Соболева дать мне подкрепление.
- Сергей Петрович, а вы чёрта не боитесь? - спросил вдруг Вовка.
- Какого тебе ещё чёрта? - удивился Зайцев. - Ты что, до сих пор в чёрта веришь?
- Все верят... - потупился Объегоркин. - Вон, попа вызывали...
- Да, все... бабки с дедками! - съехидничал Зайцев. - А мы - милиция. Нам такого не позволено. Мы разбираться должны и уличать виновных, а не верить в какого-то средневекового чёрта!
- Вы пойдёте, а мне что делать? - спросил Вовка.
- Ты держи связь, - сказал Зайцев.
- А можно, я - с вами? А вдруг их там много будет? Вдруг они решили вас просто - того? - Объегоркин провёл большим пальцем по шее, будто отрезал себе голову.
- Да нет, не думаю, что бы они были прямо такие урки. - возразил Зайцев, вертя в руках коротенький тупой карандашик. - Просто мелкие жулики. И не из лягушинцев. У нас преступников нет... Только Гойденко иногда куролесит...
Так, или иначе, но на следующий день ровно в семь часов утра Зайцев пошёл к дому Гопникова. Немножко покрутился по заросшему чертополохом и сурепкой двору. Погодка стояла - чудо. На одичавших яблонях весело пели птички. Бабочки порхали над васильками. Веяло утренней свежестью. Где-то высоко-высоко в голубом небе, пронизанном солнечными лучами, выводил заливистые рулады жаворонок. Послушав немного этого птичьего виртуоза, участковый зашёл в дом. В прихожей было сыро и зябко. Зайцев аж съёжился и недовольно пробормотал:
- Фу, ну и сырость!
Его уже ждали. Гойденко и ещё один какой-то совершенно незнакомый участковому человек.
- Здравствуйте, Сергей Петрович! - как можно вежливее поздоровался тракторист. - Спасибо за то, что вы не отказались прийти.
