Текст книги "G.O.G.R. (СИ)"

Автор книги: Анна Белкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 101 (всего у книги 198 страниц)

- Слесарный техникум, - кивнул он, уничтожив Колю испепеляющим взглядом. – А я – международный юрист. Я знаю все законы и лазейки в них – для себя, а так же – глухие углы, для тебя. Я могу тебя так по этому делу со складом пропустить, что тебе небо в клеточку будет до конца твоих дней! Но я добрый и поэтому не буду пропускать тебя в открытую, поступлю с тобой по-другому. - Небось, теперь ты меня совсем забаранишь? – поинтересовался Николай своей дальнейшей судьбиной, глядя в пол, чтобы не встретиться взглядом с ужасным Артерраном. - Не-ет, - хищно оскалился Артерран и остановился как раз напротив поникшего Коли. – Я тебя частично освобожу от гипноза, и ты узнаешь, каково это! - А ты не боишься, что я прямо в ментуру к Серёгину пойду? – спросил Коля, и решился наконец-то взглянуть на сурового Артеррана. - Нет, вот, куда-куда, а вот к Серёгину ты не пойдёшь, - хохотнул Артерран. – Тебя туда потащат. А вот, что ты им скажешь – знаю только я. И только я определю, что ты скажешь! – безапелляционно постановил он и снова плотоядно хохотнул. – А теперь – нацепил «фантомаса», подобрался, и быстренько ползёшь обратно, в «конюшню»! Колины руки сами собою подобрали с пола отринутые лысину и бороду, водворили всё это ему на лицо, а ноги – в обход Колиному желанию понесли его из офиса прочь, в коридор. - Николай! – произнёс ему вслед Артерран. – Если ты ещё раз вздумаешь раскрутить Федю – он порвёт тебя, как Тузик – грелку! Ты уже подобрался к его лимиту, потом включится система безопасности! Заруби на своём носу, иначе Федя тебе его откусит! Коля заклинился в дверях и втянул голову в плечи: Генрих Артерран подселил к нему питбуля. По спине водопадом потёк холодный пот. Придется как-то отгородиться от этого родственника, ведь Коля не знает, когда Артерран подаст этому бешеному зверю команду «ФАС». 2. Узнав, что Ярослав Семенов неожиданно проявил фантастическую прыгучесть и улизнул из-под носа Никольцева, Пётр Иванович примчался в психушку на крыльях молний со скоростью света. Недобежкин выделил Серёгину вместо погибшей на «войне с чёртом» служебной «Самары» новую машину – «Дэу» серебристого цвета. Эта машина ездила куда лучше пожилой «Самары». А если ещё и мигалку прилепить на крышу – летит быстрее звёзд и ветра! Врач Иван Давыдович был встрёпан, а его халат – облит валерьянкой. Около врача с виноватым видом топтались три «бдительных стража»: Никольцев, Журавлев и новенький Пятницын. - Так, ребятки, - безрадостно сказал им Пётр Иванович. – Прекратите прятаться за врача и давайте отчитываться. Никольцев первый. Хотя Серёгин и сказал: «Никольцев – первый», все трое разинули рты и начали наперебой выкрикивать каждый своё и высказывать всяческие мнения по поводу фантастических возможностей Семенова. - Так, я сказал – докладывает Никольцев! – оборвал эмоциональные возгласы «стражей двери» Пётр Иванович. – Значит, Никольцев, а не вся толпа! Как он сбежал? Никольцев рассказал всё по порядку, а Пётр Иванович, слушая его, приходил к выводу, что, то ли Никольцева загипнотизировали, то ли он пособничает тем, кто помог Семенову сбежать, и врёт. Ну, как можно спрыгнуть с шестого этажа и при этом остаться живым и невредимым? Уж не Семенов ли «Поливаевский мужик»?? – даже такая мысль прокралась в голову Серёгина. Но, нет, «Поливаевского мужика» не бывает. Поливаев пьёт, ему мерещатся черти… Но кто же тогда этот призрачный «милиционер Геннадий»? Зайцев? Мартин Мильтон? Нет, это вообще фантасмагория выходит… Пётр Иванович отринул от себя все эти суеверные догадки и начал осматривать опустевшую палату Семенова. Стекло в окне было разбито, и в палате гуляли прохладные свежие ветры. Дыра огромная – выпрыгивая, Семенов проделал её своим телом. Прямо, как «Поливаевский мужик», или «милиционер Геннадий», когда спасал Ершову от киллеров Чеснока… Опять эти «мужики»! Нет, Пётр Иванович решил больше не думать о них. Он методично облазил палату Семенова. Конечно же, там не нашлось ничего, что могло бы заинтересовать следователя. Как будто бы Ярослав Семенов вдруг ни с того ни с сего взял и сиганул в окошко… По крайней мере, Никольцев так рассказывал. Но можно ли ему доверять? Пётр Иванович уже и не знает, кому доверять, а кому – нет… - Пятницын, выскреби тут все отпечатки, - распорядился Серёгин. – А ты, Журавлев, пробегись по этажам, поспрашивай уборщиц, вахтёра… Ну, всех, кто по коридорам может ходить и возле двери стоять. Узнай, кто входил сюда и выходил за последний час. - Есть, – Пятницын бочком вдвинулся в опустевшую палату Семенова, а Журавлев с виноватым видом посеменил на первый этаж. А Пётр Иванович остановил уборщицу, которая барражировала по этажу со «знаменем» из швабры и тряпки. Уборщица нехотя повернула к Серёгину своё испорченное лишним весом лицо и недовольно осведомилась: - Вы когда мне убирать дадите? У меня обед, а я тут корячиться должна! Сколько раз уже мне с вашими лунатиками пожрать не дают! - Милиция, - спокойно сказал Пётр Иванович. – Сейчас вы ответите на пару вопросов и можете идти обедать. Седьмую палату можете не убирать. - Да? – вопросила уборщица, вскинув голову, словно царица. – А за что же я зарплату получу, милиция?! Я на сдельщине сижу, сколько убрала, столько и отстегнули! Так что вы мне тут не компостируйте мо́зги! - Гражданка, - Пётр Иванович старался не раздражаться. – Это необходимо следствию. Скажите, вы видели кого-нибудь сегодня на этом этаже? Уборщица подкатила глазки к потолку, пожала плечами и вытерла нос кулаком, как вспотевший грузчик. - Нет, - буркнула она, махнув тряпкой у носа Серёгина. – Только Давыдыч носился тут как мельница, да лунатик из той вон палаты выл. Уборщица сделала широкую отмашку правой рукой и остановила указующий перст на белой двери палаты номер 3-а. В этой палате с недавнего времени проживал майор Кораблинский, которому на улицах Донецка определили кличку Грибок. - И что он такое выл? – поинтересовался Серёгин, отстраняясь от достаточно грязной тряпки. - Статьи какие-то! – выплюнула уборщица. - «Четвёртая, пункт первый»… И ещё чего-то там. - Ясно, - Пётр Иванович понял, что Грибок «камлал» и рассказывал УК. – Вы можете идти обедать. - Спасибо, разрешили! – гавкнула уборщица и удалилась, горделиво приосанившись. Пётр Иванович вздохнул и отправился в палату Семенова – узнать, что там обнаружил Пятницын. Пятницын тем временем ползал под кроватью беглеца и собирал там пыль и паутину. Никольцев крутился у окна и изучал разбитое стекло. - Его выбили изнутри, - постановил Никольцев. – То есть, он выбил его и выскочил. - С шестого этажа? – проворчал Серёгин. – Свежо преданьице! Слушай, Никольцев, лучше расскажи правду, кто его забрал? Никольцев застопорился посреди палаты, повернул к Серёгину одну только голову, выкруглил глазки и изумлённо заявил: - Да он сам выскочил! Я вообще, на посту сидел! Психиатр этот туда-сюда носился, бурчал, что Грибок ваш шаманит и шаманит… А потом Семенов этот скок! – и там. Пятницын! - Что? – пыльный Пятницын выглянул из-под кровати и смахнул с кончика носа солидный клок паутины. - Пятницын! – напустился на него Никольцев. – Ты видел, как Семенов сделал от нас ноги? - Ну, - ответил Пятницын. – Он в окошко сиганул – и копытами, копытами. Через забор махнул, и нет его… Пётр Иванович смог сделать только то, что сел на осиротевшую кровать Семенова и подпёр кулаком щеку. Семенов был в плену у чертей почти что год. Мало ли, что они с ним сделали?? Превратили в «Поливаевского мужика»! Чем теперь тут чёрт не шутит? Пётр Иванович достал свой мобильный телефон и позвонил Недобежкину. ========== Глава 45. В игру вступил Смирнянский. ========== Недобежкин тем временем занимался Гохой. Он снова провёл в изолятор своего бывшего коллегу по СБУ Ежонкова. И Ежонков теперь пытался разговорить Гоху новым методом, который он назвал «шоковая терапия». Заключался метод Ежонкова в том, что он сначала просто наблюдал за Гохиным «камланием», а потом – ни с того, ни с сего как крикнет: - Гоха! Гоха прекратил подвывать: - Гогр! Гогр! – уселся на пол и уставился на Ежонкова перепуганными глазами. Сидевший на пустых нарах Недобежкин пожал плечами: да, Гоха прекратил «гогрить», но он всё равно ничего не сказал. - Ну? – осведомился Недобежкин. - Сейчас! – радостно прошептал Ежонков. – Действует! А Недобежкин снова пожал плечами. - Ну, давай, - буркнул он без особого энтузиазма. Ежонков в свою очередь установился напротив Гохи, вперил в него свой пронзительный взгляд «оккультиста» и принялся ждать от Гохи откровений. А Гоха поморгал-поморгал, а потом – вместо откровений – распахнул рот и вымолвил: - Бе-е-е-е! - Чёрт! – выплюнул Ежонков, стукнув кулаком по своей коленке. - Хы-хы! – съехидничал Недобежкин. – Вот тебе твоя «шоковая терапия»! «Сбаранился»! - Бе-е-е-е! – подтвердил Гоха. - Эта методика никогда не подводила! – оправдывался Ежонков. – У нас «на кухне» сколько раз так «блаженных» расколдовывали! После «шока» они базарить начинали поголовно все! Ещё нацистские… - Вяжи! – отрезал Недобежкин и поднялся на ноги. – Всё ясно с твоей терапией! Давай, выползай отсюда, и свяжемся со Смирнянским! - Зачем? – вопросил Ежонков. – Я сейчас сам! - «Сам» у нас в огороде хрюкает! – Недобежкин решительно направился к двери. – Белкин! – позвал он. – Давай, отмыкай! Проворный Белкин быстренько уговорил надёжный замок разблокировать дверь, и Недобежкин покинул «камлающего» Гоху наедине со своим «камланием». Ежонков ещё пытался уговорить Недобежкина остаться и продолжить «терапию», слёзно обещал, что выгорит, и Гоха начнёт говорить, но Недобежкин остался непреклонен, как чугунная сковорода. Он большими шагами прошёл коридор и завернул к своему кабинету, железной рукой направив Ежонкова следовать за собой. Ежонков засеменил и правой ногой споткнулся о невысокий порожек, что отгораживал кабинет начальника от общедоступного коридора. - Неудобный у тебя кабинет! – посетовал Ежонков, покосившись на свою правую туфлю из крокодиловой кожи – не открыла ли она пасть после «конфликта» с твёрдым порожком? Туфля оказалась цела, но Ежонков всё равно, обиделся и проворчал: - И неэргономичный, к тому же! Где ты видел, чтобы стол под поперечной балкой стоял? Вот и работа не идёт, потому что сидишь не по фэн-шую! - Ежонков! – буркнул Недобежкин, усаживаясь за свой стол, «под поперечной балкой». – Хватит тут травить баланду, лучше двигай сюда, будем к Смирнянскому стучаться! - Эх ты! – вздохнул Ежонков и взял один из стульев для посетителей. – Спецслужбы всегда по фэн-шую сидят, а ты всё по старинке, ешь картошку с мясом! - Ты мне в рот не заглядывай! – огрызнулся Недобежкин и включил компьютер. – Лучше сюда смотри! Недобежкин собрался связаться со Смирнянским по Интернету, однако красненькая «собака» около его адреса дала понять, что Смирнянский сейчас занимается чем-то другим, нежели сидение в виртуальной реальности. Ежонков вместе со стулом придвинулся к Недобежкину и заглянул в монитор его компьютера через его плечо. - Нема Смирнянского, - заключил он. – Учапал. Давай, я продолжу Гоху пушить! - Никакого Гохи! – Недобежкин едва не стукнул кулаком по столу. – Какой у Смирнянского телефон? - Секретный! – выпалил Ежонков. – Смирнянский мне под страхом смерти запретил сливать тебе свой телефон. - Так, Ежонков, дело государственной важности! – напёр Недобежкин. – Давай, говори! - Ладно, - пробормотал Ежонков. – Только если что – ты во всём виноват. Выкапывай ручку и пиши! - Что значит – «выкапывай»? – обиделся Недобежкин. - А то и значит! – Ежонков бросил на Недобежкина взгляд победителя и радостно так заявил: – Бардак у тебя тут, Васек, и не по фэн-шую! Недобежкин издал тихий рык, но потом замолчал, поняв, что ручка затерялась в хаосе бумаг, папок, дисков и огрызков. А огрызков у него на столе насчиталось целых три… - Ладно, я тебе свою дам! – великодушно предложил Ежонков и вынул из кармана синенькую ручку «Бифа» за тридцать копеек. - Это тебя спецслужбы так обеспечивают? – ехидно заметил Недобежкин, но ручку всё же взял. – Давай, диктуй телефон и побыстрее! - Нет! – отказался вдруг Ежонков. - Это ещё почему? – буркнул Недобежкин и постучал этой самой ручкой по столешнице. - У стен есть уши, - загадочно прошептал Ежонков и отобрал у Недобежкина ручку. – Я лучше напишу. - Валяй, - уныло согласился Недобежкин. Ежонков принялся елозить дешёвой ручкой по первой попавшейся бумажке и наконец, как курица – лапой накарябал неровный рядочек разношёрстных цифр. - Вот, - заключил он. – Как только позвонишь – запись уничтожь! - Было бы, что уничтожать! – фыркнул Недобежкин и выволок из кармана мобильный телефон. - Кондиционер поставь! – посоветовал Ежонков, вращаясь на своём стуле. – Не продохнёшь! - За какие шиши? – осведомился Недобежкин. – Подари мне сумму в твёрдой валюте – тогда можешь рассчитывать на кондиционер! А так – дыши, чем есть! Смирнянский ответил не сразу. Несколько раз он просто сбрасывал вызов: то ли боялся, то ли просто не желал разговаривать. Но на шестой раз Недобежкину всё же, удалось выцарапать его на разговор. - Васёк? – удивился Смирнянский. – Как ты мой номер узнал? Недобежкин не пожелал закладывать Ежонкова и ответил просто и лаконично: - Кверху каком! - Ежонков слил? – догадался Смирнянский. – Я знал, что этому треплу доверять нельзя! - Остынь, - примирительно сказал Недобежкин. – Скажи, лучше, что тебе ещё удалось узнать про «Густые облака» и базу «Наташенька»? Мы тут в Верхние Лягуши скатались и привезли оттуда несколько любопытных экземпляров. Не хочешь глянуть? Смирнянский что-то булькнул в телефонную трубку, а потом – дрожащим голосом проблеял: - За-зачем вы туда ездили? Где вы были? Кого вы оттуда привезли?? - Кати сюда и увидишь! – сказал Недобежкин. – Не бойся, они не страшные, тебя не скушают! Нас не скушали, и тобой, думаю, побрезгуют. - Очень смешно! – огрызнулся на том конце Смирнянский. – Но… ладно, так и быть, приеду. У меня тут кое-что есть. - Через чёрный ход заходи, - предупредил Недобежкин. - Знаю, - буркнул Смирнянский и нырнул в волну гудков. Смирнянский добрался до отделения удивительно быстро – ещё и получаса не прошло, а он уже нарисовался у чёрного хода. Наверное, где-то тут поблизости прогуливался, прохвост. Одет он был не столько по маскировочному, сколько комично – шляпа двадцатилетней давности, чёрные очки типа «мотоциклист» да плащ песочного цвета, как у лейтенанта Коломбо. - И Ежонкова выцапал, – ворчливо заметил Смирнянский, увидав, что рядом с Недобежкиным у двери чёрного хода топчется «суперагент» Ежонков. - Выцапал, - согласился Недобежкин. – Идём ко мне в изолятор, глянешь на «экземпляры». Одного Гохой кличут, а второй – Объегоркин. Тоже зачарованный до чёртиков. - Ну, пойдём, поглядим, - согласился Смирнянский и скользнул в темноту чёрного хода. Недобежкин впустил его к Гохе и сказал: - Ну, что академик, диагноз? Смирнянский изучал «дикое поведение» Гохи минуть десять, а потом изрёк, почесав под шляпой вспотевший затылок: - Гипноз у него какой-то… Личность отключена, интеллект тоже. Обычно такую блокировку устанавливают на определённое время. А когда оно истечёт – она сама собой исчезает. - Я его «шоковой» лечил и «синхросом», - вставил Ежонков. – А он ни в какую: «Бе» сказал и запёрло. - Не выйдет здесь «синхрос», - отрезал Смирнянский. – Только хуже будет. Чем чаще вы его раскручиваете, тем сильнее его запирает. А «озверение» это может снять только тот, кто сделал, потому что нужно кодовое слово сказать, а вы его не знаете. И ещё… - Смирнянский оглянулся и увидел позади себя приоткрытую дверь. – Закрой-ка её, Васек. Тут секретный разговор, а у вас в коридоре мало ли кто бывает? - Только Белкин, - пробормотал Недобежкин, но всё же, притянул дверь и дождался щелка, возвестившего о том, что замок захлопнулся. - Хорошо, - одобрил Смирнянский и присел на нары Гохи. – Это касается американцев из «Росси – Ойл». Звучит, конечно, абсурдно, но я пролез в старый архив в обход Ежонкова. - Эй! – обиделся из своего угла Ежонков. – Да мне за твои экивоки башку припаяют! - Не дрейфь, - успокоил Смирнянский. – Никто ничего не знает, и башка твоя останется в живых. Старик Росси раньше тоже подвизался на «Густых облаках». Это на его денежки америкашки корпели над своим сверхсолдатом. Росси после войны купил архив фашистов и не дал русским уничтожить его, как архивы «Аненербе». А потом – Росси продолжил их работу. Не исключено, что компания его фиктивно сюда приехала. У нас в Донбассе нефти – ёк. Они только за документами охотятся и «Наташеньку» хотят откопать. - Ясен перец, - пробубнил Недобежкин. – Какие американцы станут работать с нашими Сумчатыми? Это же курам на смех… - Слушай дальше. Америкашка Артерран, которого сожрала горилла, тоже на денежки Росси выживал. Я тут кое-что выудил про него. Его папаша в разведке служил и скопытился неизвестно от чего. Говорят…