Текст книги "G.O.G.R. (СИ)"

Автор книги: Анна Белкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 198 страниц)

Сидоров поднял воротник, засунул руки в карманы и пошёл. Решил спуститься на Гурова и сорок шестым рвануть в райотдел. Сразу же отдаст кассету Петру Ивановичу. Они вместе её посмотрят, а потом отдадут на экспертизу проверить, не поддельная ли. Вся эта история с Сумчатым казалась большой ловушкой. Хотят, чтобы они сами зашли в какую-нибудь глушь, типа этого парка. Одна пулька в лобик – и поминай, как звали… С этими «братками» нужно всегда быть начеку. Сидоров уже почти миновал площадь Ленина, когда заметил за собой хвост. Оказывается, Щелкунчик был прав. «Алкаш», который сидел за столиком в углу, теперь твёрдой уверенной походкой следовал за сержантом. «Совпадение? – подумал Сидоров. – Просто идёт в ту же сторону? Кажется, он совсем и не пьян…» Машинально сержант ускорил шаг. Преследователь, кажется, тоже. И тут же у Сидорова созрел просто конгениальный план. Заманить Ужа в ловушку! Сначала дать напасть на себя, а потом сгрести и притащить в райотдел. Возможно, он что-то знает и сможет поведать немало нового и интересного. Сержант не перешёл на Гурова, а стал пешком спускаться вниз, к Кальмиусу. Надо же – «шпик» шёл следом! Сидоров незаметно, по-милицейски, оглянулся и увидел его позади. Бандит держал дистанцию, позволяя двум-трём человекам вклиниться между ним и его «целью». Так же они перешли мост – между сержантом и Ужом шла небольшая шумная компания молодых людей. А потом, уже на той стороне, Сидоров свернул на набережную. В будний холодный день там было пустынно. Тишину нарушали только громкие крики ворон. Птицы, каркая, перелетали с дерева на дерево, сбивая с веток жёлтые листья. Шумная компания пошла по проспекту Ильича, а вот «шпик» свернул за Сидоровым. Сержант прошёл ещё немного, остановился возле болотца и стал смотреть на скучные пожухлые камыши, наклонившиеся к самой воде. Бандит уже был близко. Он сошёл с дорожки и подошёл почти вплотную к Сидорову. «Как бы нож не достал!» - пронеслось в голове сержанта, но он не боялся, а был готов в любую минуту отразить нападение. Так и есть – мужик полез во внутренний карман засаленного тулупчика и хищно усмехнулся в рыжие прокуренные усы. Но вытащил он не нож, а пистолет с глушителем. И тут же, держа его в согнутой руке, несколько раз в упор выстрелил в Сидорова. Вот когда сержант не пожалел, что надел под свитер тяжёлый бронежилет! Ужа удивило, что «застреленный» милиционер не падает, и бандит замешкался. В эту же секунду, воспользовавшись замешательством противника, Сидоров прыгнул вперёд и молниеносным ударом ноги выбил у рыжеусого оружие. - Ау! – пискнул тот и замахал правой рукой. Спустя миг Уж был в наручниках и слабо ворочался лицом в грязи, мыча что-то. А победитель-Сидоров осторожненько, кулёчком, подцепил с земли пистолет. Сержант завязал кулёчек на узел и достал мобильный телефон. Вызвал из райотдела служебную машину. - Саня? – удивился Серёгин, когда Сидоров вошёл в кабинет. – Ты же отпросился… - Вот, – сказал сержант, втолкнув перед собой рыжеусого. Сидоров во всех подробностях рассказал Петру Ивановичу о своих сегодняшних приключениях. Показал «подаренную» Щелкунчиком кассету. - А этот? – Пётр Иванович указал на пойманного. - Вышел за мной из «Свиньи», - ответил Сидоров. – А потом попытался застрелить. Вот его пистолет, - сержант достал из кармана и положил на стол завязанный кулёчек. – Щелкунчик говорил, что этого зовут Ужом. Пётр Иванович взял кулёчек и принялся разглядывать пистолет. - Ого! – присвистнул он. – Девятый калибр! Нехилый пистолетик… - Это хорошо ещё, что я был в бронежилете! – сказал Сидоров. – Иначе бы застрелил. Я бы и пикнуть не успел. Рыжеусый Уж всё это время сидел и молчал. Угрюмо нахмурившись, он разглядывал полустёршийся рисунок на старом линолеуме. - А ты, Санёк, молодец! – похвалил сержанта Пётр Иванович и хлопнул его по плечу. – Честно говоря, не ожидал я от тебя такой прыти. - Спасибо, Пётр Иванович, - расцвёл Сидоров. – А как быть с этим? - Отведи его пока в изолятор. Сначала посмотрим, что там тебе дал тот Щелкунчик, а потом допросим его. - О’кей! – кивнул Сидоров, взял бандита под локоток и вывел. А Пётр Иванович пошёл договариваться со сварливой техничкой Зоей Егоровной, чтобы та открыла телевизор. - Ладно, хорошо, открою, только окурки не кидайте – не наубираешься! – выплюнула техничка, взяла ключ и пошла открывать. - Спасибо! – радостно поблагодарил её Серёгин. - Ключ не потеряйте! – проворчала Зоя Егоровна. – Аккуратно закроете и сдадите мне из рук в руки! Карпухину не давайте! Сидоров вставил кассету в видеомагнитофон и включил телевизор. Сначала появились весёлые, разноцветные помехи. Потом они убежали вниз, дав место отрывку из мультика «Ёжик в тумане». - Ганчірочка у Їжачка була одна. І він щодня прав її… - добрым, чуть грустным голосом сообщил динамик. Дальнейшее повествование заглушило противное шипение, и снова заплясали весёлые помехи. Наконец-то появилось то, что надо. Показался Сумчатый. Запись была не очень качественная: слегка тряслась и сверху лениво опускалась жирная чёрная полоска. Сумчатый и какой-то лысый тип сидели где-то за полным разных яств столиком, и договаривались о встрече. Встретиться они должны были в парке Ленинского комсомола, на Поляне Сказок во вторник в девять утра. Там Сумчатый подпишет последние бумаги, а лысый пришлёт через три дня в цистерне «Молоко» первую партию «левого» бензина, ещё через три дня – вторую, и так – одиннадцать раз. Когда Сумчатый встал и вышел из кадра, запись прервалась на помехи, а дальше пошёл клип на песню «Танцы с волками». Последний был сразу же выключен, и Пётр Иванович с Сидоровым перешли к обсуждению просмотренного «кино». - Помнишь, Муравьёв говорил, что его информатор рассказал ему про Поляну Сказок? Вот она и всплыла, - заметил Пётр Иванович. - Мне, вообще, кажется, что это – ловушка, - сказал Сидоров. – Заманят нас в этот дурацкий парк и – всё, утопят в озере. - Не исключено, - согласился Пётр Иванович. – Надо кассету на экспертизу сдать: а вдруг – подделка? Может, Сумчатый специально клип снял, чтобы нас заманить! - Может, не поедем? – с опаской спросил Сидоров. - Нет, поедем, и ещё как! – возразил Серёгин. – Только возьмём с собой группу Самохвалова в полной экипировке! Пускай попробуют в озере утопить! - Слабо́ им, - сказал Сидоров. – Схватим Сумчатого. - Да и этих Утюга с Чесноком тоже не мешало бы! – перебил Серёгин. – И в этот твой «Дом кофе» наведаемся. Только замаскироваться надо хорошо. Не нравятся мне эти «Короли» и эти «Динозавры». Если они и правда воевать надумают – погано выйдет. - А может, схватим их прямо там, в «Кофе», а? – предложил Сидоров. – Обоих? - Нет, - сказал Серёгин. – Сейчас ты их ни в чём не обвинишь. Если о Кашалоте нам уже рассказывал Додик, то кто такой этот Тень, мы, вообще, понятия не имеем! - Гангстер, - лаконично сообщил Сидоров. - Эх! – вздохнул Серёгин. – Аль Капоне тоже был – гангстер! И на свободе гарцевал до последнего, потому что у полиции не было против него ни единой улики. - А может, та рыжеусая ехидна знает! – выпалил Сидоров. - Точно. А я совсем про него забыл, - признался Серёгин. ========== Глава 51. История Ужа. ========== Рыжеусый крутил в руках пуговицу от своего тулупчика и по-прежнему молчал. - Значит, не будем говорить? – спросил Пётр Иванович. - А что мне говорить? – неожиданно громко и скрипуче выкрикнул бандит. – Он подсунул мне пистолет. - Подсунул?! – возмутился Сидоров. – Я – подсунул?! - Ага, - кивнул Уж. - У, ехидна! – проворчал сержант. - Тихо, Саня, - сказал Серёгин Сидорову, а потом обратился к задержанному: - А почему на нём ваши отпечатки пальцев? - Не знаю, - буркнул рыжеусый. - А это что? – Сидоров сунул задержанному свой простреленный бронежилет с застрявшими в нём пулями. – Разве, не твоя работа? Уж только покачал головой и понуро уставился в пол. - Моё дело – сторона! – фальцетом пискнул он, и опять умолк. Серёгин надписывал новый бланк протокола допроса – для Ужа. - И что это вы там пишете? – недоверчиво спросил тот, покосившись на следователя. - Вот нахал, - покачал головой Пётр Иванович. – Вы, между прочим, в милиции! Мы должны спрашивать, а вы – отвечать. - Желательно, правду, - вставил Сидоров. Уж сначала фыркнул, потом цыкнул. Помусолил ещё свою пуговицу. - Закурить есть? – спросил он. Сидоров молча протянул сигарету и спички. Уж прикурил. Противно понесло табачным дымом. Потом бандит посмотрел в окно, из которого виднелся пожелтевший каштан с тремя пухлыми, нахохлившимися воронами, ютящимися на одной ветке. - Три штуки, - задумчиво проговорил он. Пётр Иванович и Сидоров терпеливо ждали, когда Уж закончит заниматься ерундой и начнёт говорить. Спустя несколько минут Уж всё-таки заговорил и рассказал свою историю. А история Ужа была не совсем обычной. Даже немного фантастической. Вообще-то, раньше Уж был самым обычным электриком. И звали его просто: Анатолий Кондратьевич Федотов, а ни какой не Уж. У Анатолия Кондратьевича был старенький «Запорожец», доставшийся в наследство от дяди. Анатолий Кондратьевич прилежно ухаживал за своим «коньком-горбунком», и он был в отличной форме. И вот однажды, светлым, но прохладным апрельским утром Федотов на своём «Запорожце» ехал на работу. Было всего полседьмого утра, и дорога была свободна. Однако Анатолий Кондратьевич опаздывал. Впереди показался перекрёсток. Электрик хотел было его миновать, но на светофоре предательски загорелся красный свет. Убедившись, что других машин нет, Анатолий Кондратьевич не стал останавливаться, а продолжил свой путь. И на пролетарской своей машине аккуратненько так впечатался прямо в шедший ему навстречу новенький, сверкающий «Кадиллак». Сердце у Анатолия Кондратьевича, прямо, провалилось в желудок. Противные мурашки так и посыпались бедняге за шиворот. Дрожа всем телом, электрик выполз из «Запорожца». Мурашки превратились в холодный пот, когда из «Кадиллака» не спеша вылезли два высоченных-широченных богатыря с дубовыми, квадратными подбородками. Скрестив на необъятной груди огромные ручищи, Илья-Муромец и Добрыня Никитич сверху вниз глядели на всё больше съёживающегося электрика. Тот покосился на свои цыплячьи мышцы. Маловато… Перед глазами Анатолия Кондратьевича пронеслась вся его жизнь и трёхкомнатная «сталинка». Федотов пытался что-то сказать, но от страха слова застряли. Изо рта вылетало только: - Мммм… Даже не «Мммм…», а «М. М. М. М.» - Анатолий Кондратьевич слегка заикался. По природе своей он был не из трусливого десятка, однако по разным, модным ныне злобным анекдотам прекрасно знал, чем заканчиваются подобные встречи. Но вот, из «Кадиллака» вышел третий. Он оказался поменьше двоих первых, но не менее страшным, так как являлся их начальником. Этот третий, лет на десять моложе Анатолия Кондратьевича, внешностью напоминал жителя Западной Европы. И вот, он с широкою открытою русскою улыбкою любезно предложил Федотову работу. - Придётся отработать, - сказал третий, глядя на вмятину на крыле «Кадиллака». – Или пеняйте на себя. Вопросы есть? Федотов лишь молчал и пытался унять противную дрожь в коленках. - Вопросов нет! – довольно ухмыльнулся третий и гостеприимно усадил перепуганного, окончательно растерявшегося Федотова в «Кадиллак». Так примерный и стеснительный электрик превратился в хитрющего и подлого Ужа. - И я согласился на него работать, - закончил Анатолий Кондратьевич. – Делал, что приказывали. - И что приказывали? – поинтересовался Серёгин. - А то и приказывали, - ответил Федотов. – Наблюдать, разузнавать и мешать. - И убивать, да? – съехидничал Сидоров. - Не-а, - замотал головой Анатолий Кондратьевич Уж. – Убивать не доводилось. - А меня чего надумали? – спросил Сидоров. - А мне сказали, если случиться что-то «форс-мажорное», как они выразились, действовать решительно, – отозвался Федотов. – А я перепугался. Я слышал, о чём вам говорил тот Щелкунчик. А стрелял я раньше только в тире по зверюшкам деревянным. - По вам не скажешь! – нахмурился Серёгин, разглядывая лежащий на столе бронежилет Сидорова. - А драться я вообще, не умею, - заключил Уж. - И кто же такой ваш работодатель? – спросил Пётр Иванович. - Шеф, - ответил Анатолий Кондратьевич. – Сказал называть себя шефом. - А имя, фамилия? - Понятия не имею. Там у этих субчиков даже имена не приняты – только клички. Они друг друга кличками называют. - И как они называют вашего шефа? – осведомился Серёгин. - Э-э… - Что, «э»? Не знаешь, или врёшь? – надвинулся на Федотова Сидоров. - Они его тоже шефом называют. Раньше шеф с Кашалотом вместе работали. А теперь чего-то окрысились, делёжку устроили… - А ты когда-нибудь слышал такую кличку, как «Тень»? - поинтересовался Пётр Иванович, разыскивая в ящике стола корректор: пропустил букву в слове «Кашалот» - получился «Кашалт». - Ой, - задумался Уж. - А «Интермеццо»? – вставил Сидоров, не дав Ужу и рта открыть. - Ой, да крутились там такие, - протянул Уж, снова схватившись за свою пуговицу. - Крутились? – удивился Пётр Иванович, разыскав, наконец-то, корректор. – Как это – «крутились»? - Значит, слышал пару раз, - Уж-таки оторвал свою пуговицу. И схватил другую, бросив первую на пол. – Они, там, кажется, блатные какие-то... Пётр Иванович исправил своего «Кашалта» на правильного «Кашалота». - Это – Интермеццо? – он протянул Ужу фоторобот Коли. - Ты про Зайцева слышал? – опять вмешался Сидоров. - Кажись, да, - покивал Уж и затянулся сигаретой. Он уже шестую курил. Весь кабинет завонял... – Я видел его пару раз. Он – киллером у них. А Тень – это шеф у «Королей». Он против Кашалота воюет. А про Зайца́ вашего я ничего не знаю. - Да-а, - протянул Сидоров. – Теперь нам этого Ужика нужно в автоклаве держать, что ли? После того, что он тут сказал – его замочат, как Гарика. - Придётся к нему постоянную охрану приставить, - согласился Пётр Иванович. - Только не Казаченко. ========== Глава 52. Кроты. ========== Сумчатый заметал следы. Он сидел в своём кабинете за столом, и перед ним стояло металлическое ведро для шампанского. В ведре уже плясало весёлое оранжевое пламя: горели две накладные и одна смета. Серебристые, блестящие стенки ведра покрылись чёрной копотью. Сумчатый взял со стола ещё одну бумагу и сунул её в потрескивающий огонь. - Ай! Блин! – вскрикнул он и затряс рукой: обжёг палец. Деньги уплачены, бумаги подписаны и... сожжены. Сегодня американец пришлёт бензин. Цена – процентов на двадцать ниже обычной закупочной цены, если бы Сумчатый брал бензин легально. Да ещё и плюс – налоги. Тут дверь кабинета распахнулась, и к Сумчатому, не стуча, ввалились двое. Сумчатый не ожидал визита. Он попытался залезть под стол: подумал, что нагрянула милиция, или – того хуже – киллер, посланный тем, кто называет себя Тенью. Но никто его не убил и не арестовал. Только удивлённо спросили: - Ты чего? Сумчатый выглянул из-под стола. К нему пожаловали Утюг и Чеснок – давние знакомые, а теперь – приятели. Сумчатый расплылся в улыбке. Он радовался тому, что будет жить, а не визиту друзей. - Не жги, - пробормотал Утюг. – Столешницу испортишь... - Ничего, я на асбесте жгу, - Сумчатый вылез из-под стола и уселся в кресло. - Кашалот опять на меня наседает, - сказал Чеснок. – Звонил мне вчера, и сказал, что взорвёт мои заправки, если я ему платить не буду. - И сколько он требует? – осторожно поинтересовался Сумчатый, засунув в огонь очередной документ. - Шестьдесят процентов! – захныкал Чеснок. – Вы понимаете, шестьдесят! - И ты будешь платить? – осведомился Сумчатый, любуясь тем, как погибают в очистительном пламени грешные улики. - Нет! – выплюнул вдруг Утюг, дав Чесноку подзатыльник. - Нннм! – заныл Чеснок. - Расскажи, что ты сделал! – фыркнул Утюг. - Я попросил Тень защитить меня, а он... вызвал Кашалота на войну... – промямлил Чеснок, потирая затылок. - Обалдеть! – выдохнул Сумчатый, чуть не перевернув с горя своё ведёрко. – Да они всех нас в капусту покрошат! - Пришлось мусорам всё выбазарить, - вздохнул Утюг. – Прости, брат. Пришлось тебя засыпать. Сумчатый обмер. Его лицо вытянулось, челюсть отпала. - Кро-кро-кро-кро-крот!!! – выговорив заплетающимся языком такое, вот, замысловатое слово, Сумчатый вскочил с кресла. Подбежав к Утюгу, он вцепился в его пиджак, и принялся трясти, отрывая пуговицы. - Пусти! – просипел Утюг, пытаясь как-нибудь сбросить с себя пухлые руки Сумчатого. Чеснок схватил Сумчатого сзади и начал оттаскивать от несчастного Утюга. Наконец, Сумчатый ослабил хватку. Утюг отбежал к дальней стене кабинета, спрятавшись за фикус. Сумчатый уселся на пол и заплакал. - Крот, - повторял он. – Вы все кроты... И кто из вас придумал меня засыпа́ть? В кабинет, услышав шум, заглянула молоденькая и симпатичная секретарша Сумчатого Лерочка. - Что-то случилось, Лев Львович? – обеспокоено спросила она. - Изыйди, мымра! – взрычал Сумчатый, правда что, как лев, и замахал кулаком. Лерочка в испуге захлопнула дверь. Даже в кабинете было слышно, как она разрыдалась. - Зачем ты это сделал? – осведомился Чеснок, помогая Сумчатому встать на ноги. – Бедняжка, наверное, теперь на всю жизнь заикой останется... - И ты тоже – мымра, - пискнул Сумчатый, отталкивая от себя руки Чеснока. – Мымр. И ты, Утюг, мымр. - А ты – псих! - ответил из-за фикуса Утюг. Сумчатый рухнул в своё кресло, уронив голову на руки. Чеснок отодвинул от него подальше ведро с догорающими бумагами: ещё не хватало устроить пожар. - Мы сначала вот, что придумали, - начал Утюг, выбравшись немного из-за фикуса, - Мы тебя засыпаем, менты берут тебя, а ты – засыпаешь Тень. Когда Серёгин заметёт Тень – мы устроим тебе побег. - Но моё рыло и пальцы – всё в ментуре останется! – заорал Сумчатый. – Зачем я в ваш кротовник записался?! – и опять уронил голову на руки. - Так вот, мы об этом тоже подумали, - продолжал Утюг. - Какие заботливые! – фыркнул Сумчатый. - И решили, - снова продолжил Утюг. - Сначала решили Сидорова кокнуть, - перебил Чеснок. – Но его не так-то просто кокнуть. Он один Ужа замёл. - Ужа?! – подскочил Сумчатый. - Вот именно, - сказал Чеснок. – Ты не приезжай завтра на Поляну Сказок. Ты на хате своей отсидись. Серёгин приедет и – бах! – никого. Он и уедет. - А бензин? А поставщик? – не унимался Сумчатый. - Ты позвони ему и перенеси сделку, - посоветовал Утюг. – Потом купишь бензин, когда дело у них «глухарём» повиснет.