Текст книги "G.O.G.R. (СИ)"

Автор книги: Анна Белкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 197 (всего у книги 198 страниц)

- Там даже муха пролететь не может! – горячился Ежонков. – Доступ имеют только пять человек. У вас стоит в отделении турникет со сканером? Стоит. Он сканирует ваши пропуска. У нас тоже есть такой сканер, только он сканирует код ДНК, прежде чем допустить кого-либо к образцам! И потом – какое достижение в науке… Работы, правда, с ними много, антидот ихний хорошенько покоцал молекулы. Но я думаю, наши спецы восстановят формулу! - Чёрт… - буркнул Недобежкин. – Далась им эта формула… - Кстати, Давыдович звонил, - Пётр Иванович решил, что если сейчас не переведёт разговор на другую тему – он сам собой переведётся в драку. - Да? – Серёгин рассчитал верно: Недобежкин заинтересовался и позабыл про «формулу» Ежонкова. – И что он сказал? - Хлестко выписали домой, - начал рассказывать Серёгин, схватив со шведского стола какой-то банан. – И вчера ещё троих ребят нашли на вокзале. Давыдович сказал, что постепенно они выздоровеют. - Отлично! – просиял Недобежкин и схватил со шведского стола куриную ногу. – Сколько у нас уже найденных? - Жирная пища на ночь вредна! – вставил Ежонков, показав свои швейцарские часы, циферблат которых говорил, что на дворе уже десятый час вечера. - Десять, - ответил Серёгин начальнику. – И это, слава богу, все. - Аллилуйя… - умиротворённо выдохнул Недобежкин, радуясь, что весь этот жуткий кошмар с «чертями», фашистами и «порчеными», наконец, позади и можно подумать об отпуске. Он отъел кус от куриной ноги, а Ежонков покачал головой, ратуя за здоровый образ жизни, хотя сам его не особо-то и вёл. Праздновали часов до двух ночи, и закончился сабантуй лишь тогда, когда хозяева и гости начали засыпать кто на стульях, кто на столах, кто под столом. Сидоров медлительной улиткой пополз домой, обхватив руками сытое пузо. Он так и не смог потанцевать – всё сидел, моля бога о том, чтобы его не стошнило. Плачевное состояние сержанта заметила жена Ежонкова и дала ему волшебный «Мезим-форте». Сидоров взял пальцами чудесную таблетку, но пил её пятнадцать минут, потому что еле заставил себя поглотить стакан минеральной воды. «Мезим-форте» действовал безотказно, и Сидорову вскоре стало легче. Но всё равно, танцевать он не решился, чтобы не схлопотать заворот кишок. У Петра Ивановича наоборот – ноги гудели от танцев, и он тащился домой такой же медлительной улиткой, как и Сидоров. Наконец-то шумный праздник закончен, и Пётр Иванович смог вернуться в свою тихую квартиру к сонному Барсику и спокойному отдыху. Барсик привычно запросил кормёжки, и Серёгин насыпал ему корм. Всё, с завтрашнего дня у него начинается по́том и кровью заслуженный отпуск, и надо будет подумать, куда бы поехать отдыхать. Донецк уже достал до розовых слонов, тут всё напоминает про тридцать седьмое дело, о котором Пётр Иванович вообще вспоминать не хочет. «02:53» - показывали на кухне электронные часы, и Серёгин решил, что всё, пора ложиться спать… Проснулся Пётр Иванович от настойчивого и требовательного звонка. Сначала он никак не мог понять спросонья, что это звонит: будильник, телефон, или пожаловали гости? Открыв всего один глаз, Пётр Иванович увидел, как пробиваются сквозь занавески солнечные лучи. Утро. Нет, не утро: заметив на тумбочке часы, Серёгин увидел цифру «12:26». Цифра ужаснула, ведь первой мыслью было: «Опоздал на работу!». Но, нет, какая работа, он же в отпуске! От сердца приятно отлегло, однако звон-то не прекращался! Проснувшись окончательно, Пётр Иванович понял, что пожаловали гости: разрывается трелью дверной звонок. «Кого это принесло?» - удивился Пётр Иванович и машинально подумал о том, закрутил ли он в ванной кран? Серёгин выбрался из-под одеяла, не нашёл свои тапки и поплёлся в прихожую босиком. Барсик во всю крутился под ногами и надсадно мяукал, прося есть. Серёгин даже чуть не упал, когда споткнулся о вечно голодного питомца. Добравшись до двери, он обыденно спросил: - Кто там? - Я, - ответили за дверью, и Пётр Иванович сразу же открыл. На пороге стояла его жена, держа за руку десятилетнего сына. Рядом с ней стояла массивная сумка и чемодан на колёсах. - Наташа?? – удивился и обрадовался Серёгин, не веря собственным глазам. Жена больше года не давала о себе знать, ни разу не позвонила, не брала трубку, и вдруг – вернулась… - Папа! – воскликнул мальчик и обнял Серёгина за одетую в пижамный рукав руку. Пётр Иванович едва не расплакался, подхватил сына на руки и закружился вместе с ним на месте. - Петя, я подумала и решила, что не могу тебя бросить! – выпалила Наташа скороговоркой, теребя пуговицу на своей блузке. - Т-ты почему не позвонила? – робко осведомился Серёгин, покосившись на сумки. – Я бы тебя встретил… - Звонила! – надула губки Наташа. – А ты не отвечаешь! Серёгину стало стыдно: он не слышал телефона, потому что спал, как убитый. Опустив сына на пол, Пётр Иванович схватил обе сумки и затащил в квартиру. - Мяу! – это Барсик устал ждать и выпростался в коридор, подметая пыль лохматым хвостом. - Так, не кормим, - заметила Наташа и переступила порог. – Ну, всё, пришла моя очередь следить за порядком! Никто не забыт и ничто не забыто (Весёлая статистика). Все, кто нарушили закон и были отловлены, предстали перед судом и получили по заслугам. «Награды» выданы в годах. Кашалот – 25 (сами понимаете + дважды организовывал побег и дважды попался); Чеснок – 15 (за секретаршу); Бобр – 15 (за всё досталось); Хряк – 15 (нашли «очкарика»); Додик – 10 (наворотил хорошо); Утюг – 7 (сопротивление аресту, запутывание следствия, нечестные сделки); Сумчатый – 7 (король Ночного Донецка – меньше дать не солидно); Уж – 7 (киллер ещё тот); Крекер – 5 (киднеппинг затянул); Тракторист Гойденко – 3 (условно) + по 6 месяцев исправительных работ за каждый утопленный трактор; Свиреев «Шубин» - 3(условно, с депортацией в Верхние Лягуши); Кубарев – 2 (условно); Батон – 1,5 (за активную помощь следствию срок принято считать условным, и Батон вернулся домой к своей жене); Ведёркин – 1 (условно); Сабина Леопольдовна – 0,5 (условно); Коля «Интермеццо» – в Сибири на всю оставшуюся жизнь; Росси – затерялся в неизвестных застенках; Мильтон – затерялся по соседству с Росси; Мезенцев – там же где-то, вместе с ними; Зайцева на суде оправдали, потому что всё, что он совершил – он совершил, находясь под гипнозом, не отдавая себе отчёта; Поливаев и Сорокин – по 15 суток за хулиганство; Брузиков – ночь в обезьяннике + 250 грн. штрафа; Кораблинский – лёгкий испуг. ========== Глава последняя. Заключение. ========== …Мачете свистело в воздухе и смачно врубалось в мясистые яркие листья. Хряп! Хряп! Листья отлетали в стороны и падали на влажную чёрную землю. Три человека продирались сквозь плотные тропические заросли, затерянные где-то в дикой глубине острова Мадагаскар. Первым шёл Митч – Джеймс Митчелл – высокий, плечистый и чрезвычайно загорелый человек в грязноватом жёлтом комбинезоне и щербатом пробковом шлеме. Это он интенсивно прокладывал путь с помощью мачете. За ним следовал Уоллес – кургузый толстячок в красной футболке и в кепке с надписью «Диснейленд». Последним же плёлся похожий на шнурок неудачник Паркер в мятой панамке в заклеенных посередине синей изолентой круглых очках. Паркер беспрестанно чихал и махал руками, как мельница – гонял назойливых кусачих москитов, которые в этой отдалённой части джунглей были особенно велики. Брюки и рубашка невезучего субъекта были покрыты коричнево-зелёной липкой грязью: он успел побывать в болоте. За его костлявой спиной тяжело свисал огромный рюкзак – Паркер тащил все вещи. - Далеко ещё? – отдуваясь, прохныкал он и вытер со лба пот клетчатым и весьма несвежим платком. - Нет, - ответил Митч, энергично орудуя мачете. – Племя должно быть именно здесь. Нет, эти люди не являлись ни археологами, ни антропологами, ни палеонтологами. Они даже не были учёными. Все трое были браконьерами и контрабандистами. Митч и Уоллес – прожжённые, Паркер – новичок. По каким-то своим тайным каналам из десятых-одннадцатых рук, «капитан команды» Митч узнал о том, что на острове Мадагаскар, посреди джунглей, обитает, чуть ли не до каменного века отсталое племя то ли, индейцев, то ли пигмеев. И из тех же рук Митч узнал, что эти пигмеи (или индейцы?) владеют просто сказочными сокровищами, доставшимися им от некоего легендарного народа вроде атлантов/гиперборейцев/арийцев. Митч быстренько раздобыл яхту – нанял по дешёвке латанное-перелатанное корытце со смешным и нелепым для судна названием «Пьяная вишня». Яхту, как могли, подлатали, а потом – Митч подумал и решил переименовать её. Яхта получила настоящее морское название – «Русалка» - и развесёлая троица авантюрных аферистов пустилась в опасный путь… Очередной удар мачете уничтожил разлапистую ветку, и взорам троих «героев» открылась деревня. Нет, деревней в понимании цивилизованных американцев сие селение можно было назвать с большой натяжкой: беспорядочное множество кособоких домишек, похожих на неопрятные кучи хвороста, и несколько дымящих кострищ. Полуголые и чёрные, как уголь, дикари хаотично суетились среди своих убогих жилищ – что-то приносили, уносили, латали… - Они не выглядят Рокфеллерами, - многозначительно заметил Уоллес и прихлопнул на круглой щеке москита. – Даже не Билл Гейтс. - Но, Густафсон не мог врать! – огрызнулся Митч, всматриваясь сквозь ветки прищуренными глазами. - Признай, Джим, надул тебя твой Густафсон! – фыркнул Уоллес и надвинул кепку на самый нос, закрываясь от солнца её зелёным козырьком. - Заткнись, Сэм! – взорвался Митч и угрожающе взмахнул мачете. Паркер не знал никакого Густафсона, и поэтому скромненько молчал в сторонке. Он уже давно понял, что даже если его нечестные товарищи и найдут в этой глуши какой-нибудь клад – то ему, очкарику, не достанется ни цента. А может быть, ещё и побьют… Дикари разложили огромный костёр и поджаривали на нём какого-то оленя. Один дикарь – весь в клочковатых волосах и разноцветных обмотках – тряс над костром и оленем длинным посохом и временами выкрикивал отрывистые фразы, похожие на вопли павиана, или гамадрила. Потом он начал безумно подскакивать на одном месте и колотить своим посохом о землю. Проделывая всё это, дикарь – наверное, дикий шаман – не забывал жадно коситься на аппетитно подрумянившуюся тушу оленя. - Ну, Джим, что с ними делать? – осведомился Уоллес, опасливо поглядывая на внушительную толпу гориллообразных дикарей, ожидающих своей порции оленьего мяса. Да, у них громадные кулаки: двинет разок – и ты труп… - Пальнём пару раз в воздух – они попрячутся! – процедил сквозь зубы Митч и выволок из кобуры пистолет. – Тогда посмотрим, что у них есть, и чего у них нет. Митч, не спеша, вышел из зарослей, забычковал сигарету, вскинул пистолет и три раза выпалил в синие небеса. БАХ! БАХ! БАХ! Громкие сухие хлопки взбудоражили собравшихся на обед дикарей. Громилы, что минуту назад казались несокрушимо смертоносными, задрожали мелкой дрожью, сбились в паникующую кучу и попятились, а потом – и вовсе, разбежались, сверкая чёрными заскорузлыми пятками. Шамана – словно бы ветром сдуло, так быстро он исчез и даже посох свой не захватил. - Дело сделано! – довольно сообщил Митч и широкими шагами победителя направился вглубь опустевшей деревни. Похоже, Уоллес оказался досадно прав: Густафсон надул Митча. Пожитки дикарей были до такой степени скудны, что их и пожитками-то не назовёшь – какой-то убогий хлам. Митч, переходя от лачужки к лачужке, проклинал всё существующее, Уоллес докучливо зудел ему под руку, кичась своей прозорливостью, а Паркер молча, тащил рюкзак. Брошенная в огне костра оленина начинала подгорать и удушливо завоняла палёным. - Пойдём отсюда! – злобно бросил Митч, сплюнув под ноги. – Чёртова дыра, чёртов Густафсон, чёрт понёс меня сюда! Какими чертями я теперь расплачусь за чёртову яхту??! Митч круто развернулся и зашагал назад, к зарослям, из которых только что выпростался. Уоллес потопал за ним. - Черти бы побрали этих дикарей! – кипятился долговязый «командир экспедиции» Митч. - Ну, может быть, это какое-нибудь другое племя… - примирительно пробормотал кургузый контрабандист Уоллес, желая успокоить разъярённого Митча. – Чёрт знает, сколько тут их, троглодитов этих… - Заткнись, Сэм! – рыкнул Митч, и тут же заметил, что их третий товарищ Паркер куда-то исчез. – Чёрт, куда подевался этот очкарик? – фыркнул он и огляделся в поисках Паркера. - Неужели, спёр шмотки? – предположил Уоллес и поскрёб под кепкой лысую макушку. - Чтооо??!! – лицо Митча мгновенно превратилось в львиный оскал, а правая рука устремилась в кобуру за пистолетом. Он бы выхватил оружие и начал бы, от злости, стрелять куда попало, но Паркер внезапно вынырнул откуда-то из-за раскидистых кустов. На его длинном конопатом лице висела счастливая улыбочка придурка, а в руках торчала некая штуковина размером с рацию. - Вы только гляньте! – выдохнул он с таким восторгом, с каким мог бы выдохнуть телёнок на лугу. - Чёрт! – в сотый раз повторил Митч и протянул длинную руку, чтобы схватить находку Паркера, но не успел: откуда ни возьмись, возник шаман. Внешне дикарь напоминал циркового павиана, которого для смеха обрядили в пёстрое тряпьё. Он сделал два маленьких шага, а потом – совершил большой прыжок и издал обезьяний визг. В руке Митча мигом возник пистолет, и шаман очутился на мушке. Уоллес пожал плечами, а Паркер попятился, выронив находку. Если чумазый и заросший шаман вздумает ещё раз прыгнуть – Митч влепит ему пулю в лоб. Знал ли шаман, что такое пуля? Наверное, нет. Однако он не стал больше прыгать, а подполз поближе на четвереньках и о чём-то жалобно заговорил. - Эй, что он там скулит? – осведомился Уоллес, который не мог понять ни слова. - Паркер! – позвал Митч новичка – он, собственно и взял-то этого ботаника с собой только из-за того, что тот закончил факультет филологии и знал триста два африканских языка. - Чего? – Паркер выдвинулся вперёд, но совсем немного, держась на почтительном расстоянии от звероподобного шамана. - А ну, растолкуй! – приказал Митч. Паркер прислушался к бормотанию шамана. - Эй, я его понимаю! – обрадовался он, сдвинув очки на кончик длинного носа. – Он говорит, цитирую: «Белый чужой человек, ты пришёл за сокровищами богов. Это было сказано в пророчестве, что ты придёшь и принесёшь палку, которая делает «БАХ!»… - «Палка, которая делает «БАХ!»?! – фыркнул Митч, повертев свой пистолет перед глазами. – Это оружие, дубина! - Я не слышу его, Джим! – буркнул Паркер. – Ты не мог бы ругаться потише? - Чёрт! – ответил ему Митч. – Давай, ботаник, бухти дальше! - «Ты получишь его, потому что пророчество велит нам отдать его тебе», - продолжил переводить Паркер, а Митч явил на лицо плотоядную улыбочку: кажется, он скоро станет миллионером, нет, мультимиллионером… нет – МИЛЛИАРДЕРОМ! - «Оно там, на плато, из-за которого восходит солнце», - закончил Паркер, а шаман показал грязным пальцем куда-то на кусты, что пышно разрослись за спиной Митча. Митч потёр ладони и подумал, что этот дикий получеловек сейчас уберётся восвояси, чтобы «белый чужак» чего доброго не жахнул в него из «бахающей палки». Но шаман не убрался, а вместо этого изобразил гримасу ужаса и снова запричитал, сложив руки в каком-то умоляющем жесте. - Эй, ребята, он говорит, что на плато есть ущелье, в котором живёт монстр, - предупредил Паркер, с долей боязни покосившись на шамана. – Вернее, не монстр, а древний демон, которого боги оставили сторожить сокровища. Он предупреждает нас об опасности… Но Митча уже обуяла сумасшедшая жажда наживы. - Да ну его с его побасенками! – отмахнулся он от шамана и Паркера. – До темноты должны успеть! – определил Митч, взглянув на небо. – Пошли, ребята! Митч широкими шагами проследовал к тем кустам, на которые показал шаман и врубился в них, рассекая мачете упругую тёмно-зелёную листву. - Да, байки и есть! – подбодрил сам себя Уоллес, согнав со спины табун мурашек. – Нету демонов. И монстров нету. Уоллес потащился туда же, куда и Митч, только с куда меньшим желанием, а вот Паркер – тот идти вообще не хотел, а хотел повернуть назад и вернуться на «Русалку». Последние слова дикаря внушили ему мистический тёмный страх пред неведомыми чудищами – а вдруг поверье правдивое, и в том их ущелье действительно, обитает некто жуткий, питающийся людьми. Паркер даже представил себе, как этот древний демон выползает из ущелья, обвивает его с ног до головы чёрными липкими щупальцами, и как вонзает в его слабую шею свои длинные клыки, с которых капает голодная слюна… - Паркер! – резкий окрик Митча вывел Паркера из ступора. Паркер, словно бы, вывалился из сна в реальность, и леденящий рык демонического монстра вмиг обернулся безобидным визгом лемуров. - Иду, иду! – отозвался Паркер и бегом побежал догонять товарищей, которые успели отойти довольно далеко.