Текст книги "G.O.G.R. (СИ)"

Автор книги: Анна Белкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 198 страниц)

Это всё слышал Жорик, водитель Сумчатого и информатор Муравьёва и покойного майора Кораблинского. Он подслушивал под дверью запасного выхода, которую заложили, когда сделали ремонт и построили офис Сумчатого. Там был коридор, который вёл на улицу. Выход на улицу тоже закрыли, но там отодвигалась одна доска. Через этот лаз Жорик пролезал и слушал разговоры Сумчатого, которые тот вёл в своём кабинете. А потом торговал услышанным. Жорик выбрался на улицу и позвонил Муравьёву. ========== Глава 53. "Ёлки-палки!". ========== Сержант Соколов был назначен охранять Карпеца в палате. Он сидел на специально поставленном стульчике и охранял. Вдруг он пришёл в себя. Заснул, что ли? Встрепенувшись, сержант Соколов взглянул на кровать Карпеца. Она была пустой. - Карпец? – вопросительно, тихо, произнёс Соколов, оглядывая палату. Карпеца не было. Что такое? Соколов заглянул в туалет – нет. Под кроватью посмотрел: вдруг запрятался со скуки? – и там нет! - Ребята! – не помня себя, Соколов ломанулся в дверь. Сержант Борисюк стоял на посту у двери палаты. Он услышал дикий, почти звериный вскрик: «Ребята!» и решил заглянуть в палату и узнать, всё ли в порядке у Соколова. И тут дверь вдруг распахнулась настежь, здорово хватив сержанта по лбу. Борисюк отлетел метра на два и грохнулся на пол. - Ребята! – из палаты выпрыгнул перепуганный Соколов. - Господи, - бормотал Борисюк, лёжа на полу. – Ёлки-палки... Что случилось? На лбу Борисюка уже вскочила шишка. Она надувалась всё больше и болела. Ещё два милиционера – сержант Нестеренко и лейтенант Никольцев – сидели за столом в конце коридора и играли в карты. Нестеренко собирался, было, подбросить Никольцеву козырного туза, как вдруг раздались крики и грохот. Милиционеры раскидали свои карты и ринулись на них. Соколов, бледный и дрожащий стоял на пороге палаты. Борисюк с шишкой лежал на полу. Карпец пропал. Вокруг палаты уже собрались зеваки: пришло несколько тихих психов, которых выпускают погулять. - Что случилось? – спросил лейтенант Никольцев. Борисюк и Соколов были настолько потеряны и ошарашены, что лишь хлопали глазами и бормотали, Борисюк: - Аааа... Соколов: - Ды-ды-ды... Потом прискакала напуганная шумом сестра-хозяйка и стала ругаться скрипучим голосом, разгоняя тихих психов по палатам. Потом она заметила шишку Борисюка и всплеснула руками: - Сынок, ай-яй-яй! Надо лёд приложить. - Ааа, - продолжал тянуть Борисюк. Но сестра-хозяйка, бойкая такая, уже унеслась куда-то. И быстренько вернулась, притащив с собой кружку Эсмарха, наполненную льдом. - Вот, приложи – полегчает, - сказала она, суя кружку Эсмарха Борисюку. - Спасибо, - пробурчал сержант. Без лишних слов он приложил её к своей шишке. От холодного, и, правда, стало легче. После такой вот передышки, поняв, в чём дело, лейтенант Никольцев сказал: - Немедленно звоним Серёгину. В четвёртой палате громко «колдовал» «Гарри Поттер»: - Трах – тибидох, исчезни дверь! Пётр Иванович достал подробный план парка Ленинского комсомола. Вместе с Самохваловым и Сидоровым они отметили основные позиции группы захвата. Большим красным крестом Серёгин отметил единственную уцелевшую на Поляне Сказок лавочку. На ней, по-видимому, должен будет сидеть Сумчатый. Небольшими синими крестами обозначались основные засады. Жирные стрелки от них указывали на лавочку – схема нападения. И, наконец, маленькие чёрные галочки указывали на снайперов – на всякий случай. Вчера до самой полуночи они разрабатывали этот план поимки Сумчатого и его бритоголового поставщика. И сегодня рано утром они снова собрались в кабинете Петра Ивановича, чтобы ещё раз всё проверить, прежде чем поедут захватывать преступников. Тогда-то и позвонил лейтенант Никольцев. - Оп-паа, - выдохнул Пётр Иванович, услышав о пропаже Карпеца. – Я даже не знаю, что и делать... сейчас надо ехать Сумчатого хватать, а тут – Карпец сюрприз подкинул... - Придётся разделиться, - решил Серёгин после недолгого раздумья. – Саша, на тебе – Сумчатый. Смотри, действуй по плану. А я поеду Карпеца искать. Старший лейтенант Муравьёв ехал в машине, поэтому он не слышал, как у него звонит телефон. Он услышал звонок только тогда, когда остановил машину из-за пробки на мосту (опять асфальтируют! Уже октябрь, а они всё ещё не закончили!). - Алло? – ответил, наконец, Муравьёв. - Это я, Жорик, - послышался обеспокоенный голос. – Старлей, говори Серёгину, что Сумчатый не... – голос оборвался, сменившись каким-то топотом, гамом, визгом. - Алло, алло! – закричал Муравьёв, но телефон молчал. Сначала старший лейтенант слышал шипение, но потом что-то хрупнуло и всё стихло. Дело было в том, что Жорика вычислили. Когда он выбрался через свой тайный ход на улицу, за углом уже стоял киллер Интермеццо, «бывший» Коля. Когда Жорик начал звонить Муравьёву, Коля ждал, чтобы послушать, о чём он начнёт говорить. Как только Жорик произнёс слово «старлей», Коля всё понял и выстрелил в Жорика. Увидев на асфальте его телефон, Коля наступил на него башмаком и сломал. Муравьёв так и не узнал, что Сумчатый собирается «не...». ========== Глава 54. Что такое "не везёт", и как с этим бороться? ========== Сидоров и группа захвата приехали на Поляну Сказок в восемь часов утра. Расположились, согласно плану, и стали ждать. Без Петра Ивановича Сидоров волновался. Но, всё же, был готов преодолеть любые трудности, которые могли бы возникнуть. Сержант прятался в сырых и пожухлых кустах, лёжа на мокрой земле. С неба сыпался меленький дождик. На высоких клёнах кричали вороны. Сидоров надел два свитера и непромокаемый плащ. Сержант Нестеренко и лейтенант Никольцев никого не впускали в палату Карпеца. Уборщица топталась возле них, а лейтенант Никольцев говорил ей, что пока не приедет следователь, ничего в палате трогать нельзя. Уборщица в ответ фыркала, что ей пора завтракать, а они не дают закончить работу. Сержант Борисюк сидел с забинтованной головой, а Соколов пил воду стакан за стаканом, и никак не мог взять в толк, куда же это мог испариться Карпец. - Как это произошло? – спросил у них Серёгин. Соколов, который сидел в палате Карпеца, поставил стакан на стол и ответил, что... ему нужно отойти на минуточку. - Ладно, - отпустил его Пётр Иванович. – Не надо было столько пить... Борисюк дотронулся до соей шишки и, почувствовав боль, отдёрнул руку. - Я услышал, как Соколов крикнул: «Ребята!», и хотел заглянуть в палату. А тут дверь ка-ак раскроется – и прямо мне в лоб... Вот, шишку набила. Это Соколов выскакивает и говорит опять: «Ребята!». А я на полу лежу и вижу, что палата пустая... Тут возвратился Соколов. Когда Пётр Иванович к нему обратился, он так ответил: - Я сидел, и вдруг смотрю: Карпец исчез. А ведь только что тут был, бухтел, что ему «надоело пихаться баландой», и что ему «скучно прозябать тут с лунатиками, когда товарищи бандитов отлавливают и зарплату получают». А потом – он пропал. Тут же стоял ошарашенный происшествием главврач. - Скажите, не может быть так, что больной сам выходит из палаты? – спросил у него Пётр Иванович. - Ну, как же? – удивился тот. – Вы же к вашему Карпецу аж четырёх человек приставили… Как же мимо них проползёшь-то? Пётр Иванович собрал всех медсестер, охранников, врачей – всех, кто мог бы видеть, как кто-либо входит, или выходит из больницы. Начал опрашивать, показывал им Додика и Светленко. Но они только руками разводили. Из четвёртой палаты «Гарри Поттер» громко предлагал найти Карпеца с помощью магии. - Этот «Поттер» там всё время вопит, - буркнул Нестеренко. - Послушайте, - сказал Пётр Иванович главврачу. – А кто он такой, этот «Гарри Поттер»? - Больной... – ответил главврач. – Недавно поступил. Забрали, когда он пытался превратить в жабу соседку сверху... Он её к стулу привязал и хотел напичкать каким-то варевом, которое сам сварил. А что? - Как-то он хорошо осведомлён обо всём... Знает, что тут есть Карпец... – размышлял Пётр Иванович. – Приведите-ка мне этого «Гарри». - Его не вести надо, а в смирительной рубашке тащить! – буркнул главврач, но, всё же, дал распоряжение привести «Гарри Поттера». Два санитара зашли в четвёртую палату. Спустя несколько минут, они открыли дверь и вытащили оттуда «Гарри Поттера», замотанного в смирительную рубашку. - Заклинаю, изыйдите, гоблины, и, кандалы, спадите! – кричал он, дёргаясь в их руках. На его носу косо болтались круглые очки – точь-в-точь, как у «настоящего» Гарри из фильма. Когда Серёгин посмотрел на него, он понял, что этот умалишённый кого-то ему напоминает... Выглядел, он, конечно, плохо: волосы растрёпаны, глазами вращает, очки эти дурацкие, но... Настоящие сумасшедшие так не смотрят. Петру Ивановичу показалось, что «Гарри Поттер» притворяется, зацикливая внимание на себе. Да, охранники могли отвлечься, слушая его постоянные вопли. Его посадили в обычную палату, потому что специальные, с войлоком, были все заняты. - А как его зовут? – поинтересовался Пётр Иванович. Главврач пожал плечами. - Соседи говорили, что Васей, - сказал он. – Он туда только в прошлом месяце переехал. - Вы – жабы, жабы! – крикнул «Гарри», тряхнув головой. Его очки упали на пол. Батон! Вот на кого он похож – на Батона! Но, неужели этот примерный семьянин, которым Батон недавно сделался... Хотя за деньги Батон мог, с кем угодно, связаться. - Нет, - сказал Пётр Иванович. – Похоже, я ошибся. Можете увести его. Серёгин сказал это для Батона, чтобы тот не подумал, что следователь раскусил его. Когда «Гарри Батона» утащили и заперли, Пётр Иванович взял у главврача адрес, с которого его забрали, и поехал туда. Сидоров ждал Сумчатого, а тот так и не появился. Ни он, ни его загадочный лысый поставщик. Даже напасть никто не пытался. Сержант устал лежать на холодной земле. Глянул на часы: час дня. Нет, не приедет сегодня Сумчатый. Он как-то засёк, наверное, что его собираются схватить, и залёг на дно. Сидоров позвонил Петру Ивановичу, и сказал ему об этом. - Теперь в наш план только селёдку заворачивать, - заключил Пётр Иванович. – Сумчатый засёк нас. Наверное, понял всё, когда ты Ужа схватил. Отбой – больше тут ничего не сделаешь. Бойцы Самохвалова, да и сам лейтенант ругались, курили, кто-то ел бутерброд. - Отбой, - невесело скомандовал им Сидоров. Было ясно, что день потерян. Сержант поехал домой – переодеться. Он хотел ещё раз заехать к мужу Сабины Леопольдовны – надо же было заставить его говорить. ========== Глава 55. Завершение операции "А". ========== Танкер «Андрей Кочанов» с грузом нефти на борту успешно прошёл по фарватеру «Икс» и вернулся в Севастополь. Сергей Борисович сообщил об этом по телефону Мартину Мильтону. - Отлично! – обрадовался американец. – Приезжайте в Донецк. Вас ждёт награда. А в это время Георгий Семёнов, старший из братьев Семёновых, которые управляли ЧП «Луч», сидел в новом кабинете Мезенцева и беседовал с ним. - «Адамс энд Смит Компани» была поглощена «Росси – Ойл», - говорил Фёдор Поликарпович. – Так что, вы обязаны передать нам ваши активы. - Нет, - возразил Георгий Семёнов. – Мы не успели до конца интегрироваться. ЧП «Луч» - это ЧП «Луч», а «Адамс энд Смит Компани» - это «Адамс энд Смит Компани». Наши активы останутся при нас. - А что по этому поводу думает ваш брат? – осведомился Мезенцев. - Мой брат по этому поводу ничего не думает, - проворчал Георгий Семёнов. – Я отдал ему половину компании. Он сам управляет ею, без меня. Вы можете пригласить его отдельно от меня и поговорить. Я не знаю, что он скажет. С этими словами Георгий Семёнов вышел из кабинета Фёдора Поликарповича. И тут же вошёл Мартин Мильтон. - Не соглашается? – осведомился он. - Никак не уговорю, - буркнул Мезенцев. – Они интегрированы наполовину и контрольный пакет – у Семёнова. К нам он перейдёт только в случае его смерти. Мартин Мильтон пожал плечами и вышел из кабинета. Офис до сих пор ремонтировали. Фёдору Поликарповичу даже стыдно было кого-либо приглашать на эдакую стройплощадку. Подсобку в конференц-зале ликвидировали, но стены его всё ещё были ободраны. Мартину Мильтону не нравился ни один из предлагаемых дизайнерами интерьеров. Он увольнял бедных дизайнеров одного за другим и заставлял Мезенцева находить новых, отвлекая его от работы. Когда Фёдор Поликарпович пробовал возмутиться, Мартин Мильтон говорил так: - Для успешной работы главное – это рабочая обстановка. А если у вас будет не офис, а коровник, то вы очень быстро обанкротитесь. Вопросы есть? И Мартину Мильтону было всё равно, что отвечал Фёдор Поликарпович. Он всегда отреза́л: - Вопросов нет, - и отвергал очередной вариант оформления конференц-зала... Георгий Семёнов сел в красную «БМВ» и отъехал с парковки «Росси – Ойл Доунетск Репрезентатив Офис ». Сейчас он переживал не лучшие времена. Его родной брат обвинил его в мошенничестве и контрабанде (кстати, справедливо), хочет написать на него заявление в милицию. А ведь он такой, этот Робин Гуд! Он обязательно напишет заявление. Ещё в детстве брат Георгия Семёнова, Ярослав, когда Георгий хулиганил, всегда сообщал об этом родителям, или учительнице... Георгий не знал даже, что с ним делать. Тут и эти американцы прицепились. А в четверг, вообще, какой-то бандит пригласил его на разговор в «Дом Кофе» - тоже будет требовать проценты. Ну, уж, нет! Бандит этот, точно, ничего не получит! А с братцем – поговорим по душам! ========== Глава 56. Ловушка для Сидорова. ========== Почему старший лейтенант Муравьёв не позвонил Петру Ивановичу? Дело было вот, в чём. Старший лейтенант спешил на работу. Он не хотел стоять в пробке и опаздывать. Он, как всегда, поехал задворками. Думал, что успеет застать Серёгина на месте и лично всё ему рассказать. Чтобы максимально срезать путь, Сева Муравьёв свернул на улицу Складскую, где находились гаражи и склады, а по другую сторону был обрыв. Он уже почти проехал Складскую улицу, как откуда ни возьмись, возник старый джип «Чероки» и столкнул «Жигули» Муравьёва с дороги, как раз, к обрыву. Старший лейтенант изо всех сил сжал руль. Ему удалось удержаться на обочине. Но джип наехал опять – и тогда «Жигули» не выдержали напора и покатились с обрыва вниз. Муравьёв ухитрился не стукнуться головой и не потерять сознание. Он вылез из помятой машины, которая лежала вверх колёсами, и увидел, как к нему спускается киллер Интермеццо. Старший лейтенант приготовился драться. У Интермеццо не было оружия: видимо, Муравьёва нужно было только похитить, а не убивать. Старший лейтенант не стал ждать, пока киллер нападёт. Он ударил первым. Противник оказался на редкость проворным. Он отскочил в сторону, дав Муравьёву подсечку. Старший лейтенант бухнулся в сырой песок, но вскочил на ноги, и опять прыгнул, стараясь ударить киллера кулаком. Интермеццо поймал руку Муравьёва, и заломил её за спину. - Не дёргайся, мусор! – процедил бандит на ухо старшего лейтенанта, и поволок его вверх, к своему джипу. Муравьёву очень не нравилось, когда бандиты стражей порядка обзывают «мусор». Старший лейтенант разозлился и рванулся изо всех сил, порвав киллеру куртку. Освободившись, Муравьёв поднял большую палку, которая валялась у него под ногами, и выставил её перед собой, собираясь отразить атаку противника. А Интермеццо совершил какой-то акробатический прыжок, выбил палку из рук Муравьёва, и поймал её на лету, приземлившись за его спиной. Старший лейтенант и повернуться не успел, как бандит огрел его палкой по голове и оглушил. Вытащив Муравьёва из ямы на дорогу, Интермеццо засунул его в багажник джипа, и уехал. Пётр Иванович сначала приехал к Батону домой. Позвонил в квартиру. Дверь открыла жена Батона, Лиза. Оказалось, что хозяина нет дома. Лиза сказала, что «Юрочка уехал в командировку в Краматорск – на Краматорский Машиностроительный завод. Приедет через неделю». - Заходите, Пётр Иванович, - пригласила она следователя. – Я пирожков напекла. Но Серёгин отказался. Сославшись на то, что спешит, он попрощался и ушёл. Пётр Иванович отправился на «конспиративную» квартиру Батона, где тот жил под именем Вася. Посмотрев бумажку с адресом, Серёгин хмыкнул: «Странно, тоже – на улице Звягильского. Рядом с той Сабиной Леопольдовной». Не теряя времени, Пётр Иванович залез в служебную «Самару», и отправился на Гладковку. На Гладковке Пётр Иванович заблудился. Сколько ему ни приходилось колесить по городу, а в этом районе он никогда не был. На своей «Самаре» Серёгин заехал куда-то в глушь, к самой шахте имени Кона. Шахта имени Кона закрыта и обнесена высоким, сплошным забором, чтобы туда ненароком не забрёл кто-нибудь и не провалился в ствол. Пётр Иванович притормозил у этого забора, думая, что ему делать дальше. И спросить не у кого – вокруг ни души. Солнце уже садилось – октябрь это тебе не июнь. Забор выглядел серо и мрачно. Пётр Иванович решил ехать назад.