Текст книги "G.O.G.R. (СИ)"

Автор книги: Анна Белкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 113 (всего у книги 198 страниц)

- Не беспокойтесь, - «идол» внезапно вздумал «включить звук», однако головы не повернул. Не хотел, наверное, со всего размаху влететь во-он в тот могучий дуб, что пристроился там, на ближайшем коварном повороте. – Вас никуда не завозят. Мне необходимо дать вам новое задание. Вы, верно, сказали жене о командировке в другой город. Только вы отправитесь не в Торез. Синицына затошнило. Нет, не от езды – американский джип почти не трясло. Этот полуробот сначала в точности воспроизвёл его мысли, а потом – повторил то, что Синицын вчера вечером говорил жене! Нет, это не возможно! Но это не может быть совпадением!! Синицын постарался дышать глубже – говорят, от этого проходит тошнота. Но тошнота не проходила. Она лишь усилилась, когда Генрих Артерран вновь открыл свой рот и выплюнул: - Мы приехали, господин Синицын, вы можете выйти из машины. Синицын послушно выкарабкался из тёплого салона в холодный ветер зимы и огляделся вокруг, чтобы оценить всю тяжесть своего положения. Да, кажется, он достаточно крупно влип: повсюду, куда ни глянь, непаханой целиной лежали девственные белые снега, по которым ещё не хаживал человек. Справа торчал большущий холм, покрытый серыми голыми деревьями, в склоне холма зияла чёрная, неприветливая и страшная дыра, или нора, или… могила!.. - Господин Синицын! – раздался в тиши нетронутой природы античеловеческий голос робота Артеррана. – Идёмте за мной! Синицын оглянулся на голос и увидел, что чёрный френч этого Артеррана быстро движется по снегу прямиком к этой жутковатой норе. - Я не пойду, - посмел отказаться Синицын. – Простите, но у меня жена и дети. Кто будет их кормить, если вы меня тут закопаете? Ну, подбил я гаишника… - Вы не так меня поняли, - спокойно произнёс Генрих Артерран, и его лицо так и не приобрело никакого выражения. – Я не собираюсь вас убивать. Это не могила, а всего лишь вход в наш офис. По определённым причинам мы вынуждены скрываться от общественности. Он сказал: «Могила», и снова воспроизвел мысли Синицына, которые тот даже и не думал озвучивать! Кто же он такой? Вундеркинд? Савант? Психолог? Или… колдун?? Синицын попятился. Генрих Артерран потоптался немного у этого самого входа в этот самый офис, а потом – сообразил, наверное, что Синицын будет тянуть резину ещё часа два, и заявил стальным тоном, расшибающим все возражения в прах: - Идёмте! Синицын почувствовал, как его ноги сами собой остановились, а потом – правая нога сама собой сделала шаг к этой «чёрной дыре». Всё, больше Синицын не являлся хозяином собственных ног – они шли сами, шли туда, куда направляла их, без согласия хозяина, чужая… нет, даже чуждая воля. Григорий Синицын сделал ещё пару шагов и углубился в беспросветный мрак. Даже спина Артеррана, который широко шагал впереди, потерялась в нём. Но ноги Синицына сами собой знали, куда им следует двигаться и двигались, зная, когда нужно обойти невидимое во мгле препятствие. Синицын уже смирился со своей горькой судьбиной – всё равно он не мог сопротивляться. Будь теперь что будет – сам нарвался с гаишником! Синицын даже успокоился, шагал в неизвестность без единой эмоции, как на поводке. Но потом он вдруг понял, что Генрих Артерран не освещает дорогу даже себе, а двигается вперёд в кромешной тьме! Любой человек в таких условиях давно бы заблудился и въехал бы лбом в стенку, но только не этот диковинный тип! Неужели он так хорошо изучил эти узкие коридоры с огромным количеством поворотов, что может обходиться без света и идёт по памяти?? Наконец, свет забрезжил – где-то впереди показалось расплывчатое и неясное световое пятно. Свет был не электрический, а скорее – где-то в потолке проковыряна дыра, и сквозь неё проникает луч зимнего солнца. Синицын приближался к этому свету, вернее – это его ноги, движимые неизвестной чужой волей, сами несли его туда. На фоне света маячил высокий чёрный силуэт Генриха Артеррана. Силуэт сделал ещё один большой и уверенный шаг, а потом – вдруг пропал из виду, словно бы растворился в этом неверном свете. - Эй! – Синицын перепугался того, что этот тип завёл его в лабиринт и бросил там умирать с голоду. – Вы где? Синицын сделал рывок вперёд, желая обнаружить Генриха Артеррана хоть где-нибудь, но споткнулся обо что-то, что предательски торчало из пола, и обрушился вниз. Он покатился кубарем по некоей шероховатой наклонной поверхности и, прокатившись метров пять, вывалился в некое помещение. Набив синяки и шишки, Синицын, кряхтя, поднял голову и огляделся, желая установить, куда он попал. Тут было относительно светло: дневной свет проникал сюда сквозь неровную рваную дыру, которую кто-то когда-то пробил в высоченном потолке, что уходил на необъятную высоту нескольких нормальных этажей и был весь покрыт густой сетью толстых и тонких труб и каких-то чёрных проводов. Вдоль бесконечной серой стены тянулся узкий галерейный балкон. Ничего не скажешь – хороший офис. - Осторожнее, - вдруг вынырнул из чуждой пустоты не менее чуждый бесцветный голос Генриха Артеррана. – Вы так можете и шишку набить. Поднимайтесь на ноги, и я объясню вам суть вашей задачи. - Уже набил и не одну, - поворочавшись на твёрдом полу, сделанном из некоего нержавеющего металла, буркнул Синицын. – Вы сказали, что у вас тут офис… - Да, это офис, - отрезал Генрих Артерран, вынырнув из таинственного полумрака. – Вставайте быстрее. Синицын неуклюже поднялся на ноги, сделал несколько шагов в одну из четырёх сторон и остановил движение под некой сельскохозяйственной машиной, что свешивалась с потолка на толстых цепях. Да, не очень-то и похоже это местечко на офис – ни тебе стола, ни тебе ничего… Или теперь все офисы такие? - Встали? – сейчас же осведомился Генрих Артерран. – Идёмте. Он повернулся и зашагал куда-то ещё – туда, где в стене виднелось нечто вроде двери. Синицыну ничего больше не оставалось – он пошёл за ним, потому что не хотел заблудиться в хитросплетении тёмных ходов и пропасть тут ни за грош. Откуда-то повеяло сырым холодом, Синицын смотрел вокруг себя и видел отсырелые кирпичные стены, покрытые слоями махрового мха. А потом эти стены закончились, остались позади, и возникла высокая каменная лестница, что вела наверх. Генрих Артерран пошёл по ней, и вскоре Синицын вслед за ним словно вышел из погреба в некое небогатое одноэтажное жилище. Отопление, скорее всего, тут было печное, но протоплено плоховато – градусов шестнадцать. Из низких окон видна чья-то приземистая лачуга да кусок двора вокруг неё. - Вы поселитесь тут, - огорошил Синицына Генрих Артерран, загородив окно своей персоной и повернувшись к нему спиной, лицом к Синицыну. – И будете наблюдать за вашим соседом, который живёт в доме напротив вас… ========== Глава 66. История с "Нотариусом". ========== Выход для Синицына был завален «тяжеленным валуном» в виде раздавленного фурой гаишника, вот и пришлось ему поселиться в неуютной сельской избе и наблюдать за этим соседом – неказистым бородатым деревенским мужиком, который каждое утро тянулся пешком в церковь в большое соседнее село. Синицыну тоже приходилось тянуться за ним и выстаивать молебны до тех пор, пока соседу они не надоедали, и он не отчаливал домой. За всё время странной слежки Синицын не заметил за этим типом ничего такого, что могло бы быть достойным внимания этого «робота» Артеррана и его «ГОГРа». Деревенька, в которой Синицына заставили жить называлась смешно и странно – Верхние Лягуши, и её немногочисленные жители все как один верили в чёрта, особенно этот его сосед. Синицын не знал, сколько времени будет продолжаться его «работа», она длилась уже почти целый месяц, а он даже не мог позвонить своей жене, потому что в Верхних Лягушах не имелось ни телефона, ни даже света. А однажды с Синицыным приключилась вообще, тёмная история. Началось всё с того, что бесследно канул председатель местного сельсовета. Люди напугались, с новой силой заговорили про плотоядного чёрта. Местный участковый сбился с ног – искал-искал, не нашёл. А потом сказали, будто бы председатель в лесу заблудился и был загрызен волками. Но на этом история даже и не подумала закончиться. Несколько дней спустя появился новый председатель – выхоленный и щеголеватый донецкий субъект, больше похожий на нотариуса, чем на кого-либо ещё. Первым, что решил сотворить этот тип, было превращение в музей бывшего помещичьего особняка, что торчал на дальней окраине деревни. Проблема состояла лишь в том, что особняк находился в чьём-то частном владении, и его нужно было сначала выкупить. Новый председатель оказался «бурым», то бишь, у него водились солидные лишние деньги, и имелась «широкая и волосатая» воровская крыша. «Нотариус» - так его прозвал про себя Синицын – не раз посылал к особняку своих гонцов. Те забрасывали разные удочки с разной «вкусной» приманкой, однако хозяин оказался слишком «нордическим и стойким». Он не проглотил ни одного «червяка», и на все дельные предложения давал несгибаемый отказ. Тогда Нотариус измыслил пригрозить «оловянному солдатику» расправой, или пожаром. Кажется, хозяин особняка и после такого убедительного аргумента не сделался сговорчивее – показал свою обыденную фигу и обыденно выставил всех незваных гостей за дверь. Синицын в этом деле, естественно, не участвовал, но слышал все его пикантные подробности от сплетниц-старушек. Но, несмотря на то, что он заочно самоустранился – ему таки пришлось принять в этой смертельной склоке самое прямое и непосредственное участие. Тогда был тёмный поздний вечер, и Синицын медленно двигался по заснеженному полю – тянулся из церкви вслед за своим «подопечным». «Подопечный» был высок, ногат и имел широкий шаг. Он мерил снежную целину, как циркуль – лист чертежа, а вот Синицын прилично отстал и даже упал пару раз. А его «протеже» успел ускользнуть в неизвестном направлении. Потеряв «подопечного» из виду, Синицын взялся было за его усердные поиски, но вместо него нашел следующее. Посреди поля на белом снегу нос к носу «беседовали» два автомобиля: американский джип Артеррана и «Бумер» «Нотариуса». «Нотариус» в пальто а-ля олигарх выпростался из «Бумера» и нос к носу, при поддержке двоих акселератов, беседовал с Артерраном. Благодаря милицейской смекалке Синицын сразу догадался, что ему на глаза попалось то, что должно было остаться не увиденным. Шёл последний год «лихих девяностых» - девяносто девятый. «Новый русский» бандитизм ещё здорово держался на плаву… Синицын запрятался в первый попавшийся лысый куст и надеялся на то, что эти двое не заметят его из-за темноты. Да, они не заметили, они продолжали стоять друг напротив друга и мило беседовать, готовые в любой момент начать перестрелку в стиле Второй мировой, или Афгана. Синицын надеялся на то, что они договорятся полюбовно и разъедутся, но – нет. «Нотариус» подал знак и оба его акселерата ощетинились пушками марки «ТТ». Артерран был один и, кажется, без оружия. Однако он даже и не подумал их испугаться. Он даже и не сделал ничего особенного, но акселераты неожиданно замерли с поднятыми пистолетами, а сам «Нотариус» - поник, обмяк и осел в снег. Артерран подхватил его под мышки, поднял над землёй так, словно бы Нотариус, ростом все метр девяносто, весил не больше пера, и играючи определил в багажник своего джипа. Генрих Артерран был таков, и только тогда акселераты ожили, вытаращили глаза, а спустя минуту – убежали пешком, бросив «Бумер» и свои пистолеты. Синицын тоже поспешил убежать и забиться в свою избу – а вдруг Артерран, который, кажется, обладал возможностью к телепатии, засёк его присутствие там, на их с «Нотариусом» тайной стрелке?? Наутро следующего дня только и разговоров в деревне было, что о новом председателе сельсовета, который, как оказалось, тоже пропал. Участковый обнаружил в поле его машину и галстук. Всё, никаких следов. Акселераты, скорее всего, подались в бега и испарились, а больше никаких свидетелей не было – только «тайный агент» Синицын. Но Синицын не пожелал говорить, и «тайна Нотариуса» так и осталась для местной милиции во мраке. Возможно, что и Синицын вскоре забыл бы о ней, если бы на третий день после пропажи «Нотариуса» Генрих Артерран не заявился к нему в «терем» с личным визитом. Синицын даже подумал, что его решили «завалить», как говорили представители «нового русского» бандитизма, и поэтому держал поблизости свой военный парабеллум. Но Генрих Артерран пришёл совсем не за этим. Он не проявил агрессии, а «обрадовал» Синицына сообщением о том, что ему, Синицыну, придётся ехать в Америку на всемирный полицейский слёт. Полицейский слёт организовало Генеральное управление полиции США. Представители полиций из семидесяти стран были приглашены в Вашингтон на конференцию, которая продолжалась целую неделю. Всю эту неделю гости жили в гостинице «Хилтон», выполняли «программу максимум», посещая местные достопримечательности, а главное – собирались в конференц-зале Генерального полицейского управления и делились своими достижениями в области ловли бандитов. - Достижения в области ловли бандитов мне не нужны, - со своей обычной сухостью заявил Артерран. – Ваша задача – дождаться, когда к вам в номер придёт человек из «ГОГРа» и передаст распоряжение. Какое ещё распоряжение? Синицын в замешательстве топтался около окна и не знал, что сказать Артеррану в ответ. Синицын даже не знал до конца, что такое «Гогр». Кроме того, на полицейские слёты приглашали обычно начальников, или каких-нибудь лучших следователей, а Синицын тогда был обычный опер – даже и не особо удачливый… Но Генрих Артерран вынул из внутреннего кармана своего пальто плотный белоснежный конверт и положил его на неновый поцарапанный стол, накрытый пожелтевшей салфеткой. - Там все необходимые документы и деньги. Всем остальным вас обеспечат в аэропорту. Вопросы есть? Синицын молчал, обдумывая своё положение и приходя к выводу, что его жена дома уже почти сошла с ума, не зная, что с ним случилось. - Вопросов нет! Генрих Артерран повернулся к Синицыну своей ровной спиной и собрался, было сделать прощальный шаг за дверь, но Синицын остановил его следующим громким окликом: - Постойте! - Да? – осведомился Артерран, не оборачиваясь. - Простите, я могу позвонить жене? – попросился Синицын, предчувствуя отказ. - Да, - удивил его Артерран. – Вы сможете позвонить вашим родным из аэропорта и сказать, что приглашены в Америку на полицейский слёт. С этими словами Генрих Артерран вышел за дверь и исчез. ========== Глава 67. Полицейский слет. ========== В аэропорту Вашингтона Синицын получил чемодан. Чемодан был явно чужой, потому что своего чемодана у Синицына не было. Однако на бирке было чёрным по белому указано, что данный чемодан принадлежит Григорию Григорьевичу Синицыну, и вместе с ним прилетел из Донецка. Вспомнив слова Генриха Артеррана: «Всем необходимым вас обеспечат в аэропорту», Синицын успокоился и просто взял предложенный чемодан. Кроме Синицына, из Донецка были ещё СБУшник Смирнянский и следователь капитан Кораблинский из Ворошиловского РОВД. Возможно, что они знали кое-что о достижениях в области ловли бандитов. А вот Синицын даже не представлял, что будет говорить на конференции. Про то, как делать опрос алкашей у водочного ларька? Как выбивать по почкам и выдавливать «слоником» показания из наглого криминального прихвостня? Или как за взятку выуживать информацию о грабителе от жадного сбытчика на радиорынке? Нет, пожалуй, такие «достижения» лучше скрыть за семью замками и за высоким забором. Вашингтон сразу же поразил размерами. Привыкший к габаритам хрущёвки Синицын сразу потерялся в ширине «стритов», в высоте небоскрёбов, в количестве машин, в уровне шума, пыли, смога… В аэропорту их встретил очень вежливый джентльмен. Он же усадил всех троих в иномарку с кондиционером. Смирнянский выглядел уверенным до неприличия – откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу и беспрестанно болтал о всяческой чепухе. Кораблинский был куда спокойнее. Как всякий человек, который попал в незнакомый город впервые, он боролся со скованностью и неловко вертел головой, чтобы увидеть побольше в окно машины. Гостиница тоже представляла собой небоскрёб. Выходя из машины, Синицын едва не споткнулся и не упал, потому что, вместо того, чтобы смотреть под ноги, он всё смотрел вверх, туда, где заканчивались циклопические стоэтажные стены небоскрёбов. Номер, в который его поселили, оказался побольше его двухкомнатной квартиры. Синицын потратил почти три часа на то, чтобы исследовать весь этот номер, который по сравнению с комнатками на двоих-четверых в советских коллективистских гостиницах казался президентским. А выйдя на балкон, Синицын просто прижался стенке и попытался заползти назад – он ещё ни разу в жизни не поднимался на высоту семьдесят девятого этажа.