Текст книги "G.O.G.R. (СИ)"

Автор книги: Анна Белкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 198 страниц)

Пётр Иванович и Сидоров по сигналу Муравьёва примчались по указанному адресу быстрее ветра. Они опознали «найдёныша» Карпеца сразу же, как только увидели его, сидящего возле двух бомжей. Карпец же не узнал ни Серёгина, ни Сидорова. Он взирал на них тупо, как кальмар, и гугнявил, гугнявил себе под нос непонятные слова: - Му-му-му, бу-бу-бу… - Карпец? – Сидоров приблизился к Карпецу, игнорируя запах двух бомжей, и тронул его за плечо. – Борик? - Агу-у, - провыл Карпец, как большой, но годовалый ребёнок. – Бы-ыы… Пётр Иванович и Сидоров забрали «забацанного» Карпеца и отвезли к себе в райотдел. Но и там ему лучше не стало: он продолжал неподвижно сидеть, пялиться в одну точку и бубнить то «бу», то «му». Не добившись от несчастного Карпеца ни одного человечьего слова, Серёгин принял решение водворить его обратно в психбольницу, из которой его украли. - А если его опять стащат? – спросил Сидоров – Что мы будем делать? Но Пётр Иванович добился для Карпеца палаты с видеокамерой. И, прежде чем поместить его туда – сам ходил и смотрел на всех соседей, которые находились рядом с палатой Карпеца. Не заметив среди них симулянтов и преступников, Серёгин разрешил привести больного Карпеца и оставить его в палате под наблюдением пяти милиционеров-охранников и врача Ивана Давыдовича. Врач Иван Давыдович, осмотрев Карпеца, вынес достаточно оптимистичный диагноз: - Вылечим. - Гы-гы! – сказал Карпец. Утром Чеснок поехал к себе в офис – на встречу с Альфредом Мэлмэном, и повёз с собой Кашалота. Кашалот сменил внешность: сбрил усы. Ещё он яростно решил худеть, чтобы его не смогли опознать по лишнему весу. Он за ночь каким-то образом ухитрился отыскать принадлежащий Чесноку пояс для похудения «Ап жимник». И даже как-то изловчился надеть на себя. Чеснок, конечно, возмутился, попытался вернуть назад украденный «мини-спортзал», но Кашалот заныл, что пояс не снимается, и Чеснок махнул рукой: - Ладно, таскай, всё равно уже растянул мне его на три кило́метра! Альфред Мэлмэн ещё не приезжал. Перед своим кабинетом Чеснок обнаружил лишь свою немолодую секретаршу – она всегда является на работу ни свет, ни заря и начинает работать. Сначала она красится. Потом она завтракает принесёнными из дома печёночными котлетами и овсяной кашей. А потом – берёт вязание и вяжет, вяжет, вяжет… что-то длинное и полосатое. Сейчас Чеснок застал секретаршу на стадии макияжа: она выщипала под ноль собственные брови, а потом – схватила чёрный-чёрный карандаш и принялась рисовать на перепудренном лице другие – на сантиметр выше настоящих и тонюсенькие, словно две ниточки. Чеснок держал её только потому, что она была его двоюродная тётка. Секретарша выкруглила свои густо подведенные глазки: Родион Робертович никогда не являлся в офис в такую рань. Закованный в пояс для похудения Кашалот только хмыкнул при виде того, что сия немолодая особа сотворила со своими бровями, и посеменил в кабинет Чеснока. Едва они с Чесноком зашли в кабинет, как внезапно раздался взрыв – несильный – хлопок, да и всё. Стол Чеснока подбросило вверх, треснуло об пол и развалило на части. На полу осталось чёрное пятно. Перепуганный Чеснок упал на пол, закрывая руками все части тела, какие мог закрыть. Кашалот – тоже упал, и забился за шкаф. Тут же раздался писклявый вопль секретарши и звон разбитого стекла: она уже принялась завтракать и от неожиданности уронила тарелку, размазав кашу по ламинату. На том месте, куда попала горячая и редкая овсянка, моментально вздулся солидных размеров бесформенный пузырь. Чеснок открыл один глаз и медленно поднял голову, стараясь оценить размеры бедствия. Пострадал один только стол – он лежал посреди роскошного кабинета кучкой чёрных обломков. И компьютер – он стоял на столе, а теперь – тоже лежал кучкой таких же чёрных обломков. Кабинет заволокла мутная пелена беловатого, едкого и противного дымка. - Тю, блин! – рассвирепел Чеснок, вскочив на ноги и сжав кулаки. Он понял, что это – «подарок» «Росси – Ойл» в отместку за бомбу Мэлмэна. Они, наверное, как-то заметили её и специально вынесли на свалку вместе со строительным мусором. В дверях топталась перепуганная секретарша. Её редкие и жёсткие волосы поднялись на голове дыбарком, словно у мавра. Она ничего не могла выговорить, а только пискляво охала, хватаясь рукой то за рот, то за сердце, размазывая по лицу и по блузке овсяную кашу. На левом плече секретарши, как погон, пристроилась печёночная котлета. ========== Глава 102. "Добрый" Шубин. ========== Квартира Сабины Леопольдовны, наконец-то, получила новую дверь. Средства выделило Областное отделение внутренних дел, как потерпевшей от нападения опасного преступника. Сабина Леопольдовна запаковывала свои нехитрые пожитки в два огромных клетчатых баула, а Пётр Иванович ликовал. Наконец-то его перестанут будить по ночам с заявлениями типа: - Вставайте быстрее, за мною уже мазурики ползут! Или: - Спасите, в окно ломятся, слышите, как бухают?! – хотя стучит всего лишь длинная ветка каштана. Печка тоже наконец-то отдохнёт, кот Барсик вылезет из-под дивана и сходит в туалет куда положено, а не в тапочки Сабины Леопольдовны. Сам Пётр Иванович, наконец-то отплюётся от переслащенной и жирной выпечки, и на работу сможет уходить тогда, когда ему нужно. А вот, сама Сабина Леопольдовна, кажется, вовсе и не радовалась возвращению в «родные пенаты». Она собиралась медленно, носила по одной вещи и долго складывала в сумку. Вытаскивала и опять складывала. Потом она отрывалась и пыталась напичкать Серёгина только что испечёнными пряниками. Пётр Иванович отказывался и подвизался помогать Сабине Леопольдовне собираться. Выпроводить её удалось часа через три, а то и больше – через три с половиной. Серёгин погрузил два её баула в багажник служебной «Самары. Первый баул влез без проблем, а вот второй пришлось уминать чуть ли, не ногами. Машина марки «Лада-Самара» имеет кузов «хетчбэк», а это значит, что второй баул Сабины Леопольдовны довлеющей массой нависал над задним сиденьем. Сабина Леопольдовна ехала в машине и выглядела так, словно едет не домой, а на виселицу. Неужели она так боится своего выпивоху-Кубарева? Серёгин, оценив комплекцию Кубарева и Сабины Леопольдовны, пришёл к выводу, что она будет пошире его раза в два. А если не в два – то в полтора – это уж точно. Сабина Леопольдовна оживилась, только когда увидела свою новую дверь – железную, блестященькую, новенькую. - Ой, какая куколка! – умилилась она, окинув новую дверь довольными глазами. - Через такую дверь к вам никакие мазурики теперь не пролезут! – заверил Серёгин, пыхтя и поднимая вверх по лестнице сразу оба баула. Сабина Леопольдовна отомкнула три замка своими ключами. Пётр Иванович занёс её сумки в квартиру, попрощался, взял из вежливости большой пакет, доверху набитый выпечкой Сабины Леопольдовны и ушёл, считая, что его невыполнимая миссия выполнена. Оказавшись дома, Сабина Леопольдовна Кубарева принялась за уборку и стирку. Первым делом она замочила все вещи, которые считала грязными, и у неё оказалась полная ванна и два больших таза. Потом Сабина Леопольдовна отскребла от кухонного пола присохший рассольник и вымыла заскорузлую без хозяйки посуду. Покончив с этой работой, Кубарева пролезла в узкую щель между стенкой и книжным шкафом и попала в чулан. Там, в тёмном и сыроватом чулане, она прятала пылесос «Шмель». Кубарев не знал про чулан – женившись на Сабине Леопольдовне, он переехал жить к ней в квартиру, а чулан уже был загорожен. Сабина Леопольдовна скрывала пылесос не от «нечисти» и не от «мазуриков», а от самого Кубарева – чтобы не пропил. Закончив пылесосить, Сабина Леопольдовна решила выйти на улицу, к мусорным бакам и вытряхнуть «Шмеля», потому что, вычистив ковры, маленький пылесосик переполнился мусором. Мусорные баки стояли далеко от дома – в маленьком глухом закоулочке между подстанцией и старинным каменным забором. Сабина Леопольдовна понесла туда пылевой мешок. Только стала вытряхивать, как услышала за спиной некие таинственные шаги. Сабина Леопольдовна являлась пуганой вороной, и поэтому сразу же резко обернулась, заслышав этот подозрительный топот. Сзади к ней подходили два бомжа. Один был весь покрыт клочковатой спутанной бородищей, а второй – зарос щетиной, и нос у него был немного кривой, будто бы сломанный. - Мазурики! – взвизгнула Сабина Леопольдовна и попятилась назад. Один бомж прыгнул прямо к ней и попытался схватить. Сабина Леопольдовна отпрянула в сторону, грязная ручища бомжа просвистела у неё перед носом, но схватить не смогла – не дотянулась. - Помогите!! – заверещала Сабина Леопольдовна на всю улицу и побежала прочь так быстро, как только могла, размахивая на бегу пылевым мешком «Шмеля». Бомжи оказались на редкость быстроноги, они быстро настигли выбившуюся из сил женщину и загнали её в клещи: спереди возник бородатый, сзади путь к отступлению перекрыл бомж со сломанным носом. Сабина Леопольдовна металась между ними, кричала, а они медленно, методично и молча приближались. Едва ручища бородатого снова потянулась к ней – Сабина Леопольдовна, что было сил, хлопнула ладонью по пылевому мешку от пылесоса, выбив густое серое облако удушливой пыли. Бомжи, ослеплённые, заметались в этой непрозрачной пелене, а Сабина Леопольдовна снова бросилась бежать, вопя во весь голос, привлекая к себе внимание прохожих. А в это время мимо, по параллельной улице проходил участковый Мирный. Услышав за домами вопли страха и призывы о помощи, участковый ринулся на них, приготовившись спасать. Проскочив двор, Мирный увидел такую картину: по узкой дорожке прямо в глухой тупик неуклюже бежит Сабина Леопольдовна Кубарева, а за ней громадными скачками несутся двое чумазых замшелых бродяг. - Стоять, ни с места! – Мирный засвистел в свисток и устремился наперерез бомжам. Одного он сбил, бомж забарахтался на щербатом асфальте лицом вниз. Второй бомж резко изменил направление, прибавил скорости и нырнул куда-то за дома. Насев на пойманного бродягу, Мирный заковал его в наручники, а потом – достал мобильный телефон и позвонил Серёгину. - Кажется, я поймал «Шубина»! – быстро сказал он в трубку. – Их там двое было – один закован, второй, гад, сбежал! Они едва не схватили Кубареву. Пётр Иванович был совсем недалеко – он сидел в опорном пункте и дожидался Мирного, чтобы побеседовать с ним о «чертях» в домах по улице Грабовского. Услышав, что участковому удалось захватить Шубина, Серёгин подпрыгнул на стуле, переполошив собравшихся на очередной «фольксштурм» старушек. А как только Мирный сказал ему, где находится, Пётр Иванович вприпрыжку выскочил из опорного пункта, забился за руль «Самары» и рванул туда. Вдруг он увидел, как на дорогу прямо перед «Самарой» выскочил некий незнакомец бездомного вида и, отдуваясь, шмыгнул куда-то в сторону. Серёгин сразу же сообразил, что это один из сбежавших от Мирного «Шубиных». Развернув машину на полном скаку, взвизгнув тормозами, Пётр Иванович пустился догонять беглеца. «Самару» немного занесло в сторону, левое заднее колесо выскочило на бордюр, но Серёгин успел повернуть руль, и машина вернулась на дорогу, не успев перевернуться. Беглец вспрыгнул на припаркованный у обочины неказистый синенький мотороллер и, заведя его, покатил куда-то в сторону шахты Кона. Сейчас, ещё чуть-чуть, и он выскочит во-он на ту узкую тропинку, и Пётр Иванович не сможет проехать за ним на машине, потому что деревья там растут слишком близко друг к другу. Тогда Серёгин решился на опасный и запрещённый ход: поддав газу, он обогнал на своей машине мотороллер беглеца и легонько зацепил крылом, столкнув с дороги на газон. Скутер упал на бок, его колёса крутились, разбрасывая в стороны комья бурой земли с остатками пожухлой травы. Седок вылетел из седла и покатился в мягкую грязь. Ему повезло ни обо что не удариться, беглец вскочил на ноги и собрался бежать прочь – туда, где высились густые деревья. Если добежит – Серёгин не сможет протиснуться туда на машине и придётся разыскивать этого «пещерного духа», чуть ли, не способом Мухтара, вынюхивая след. Пётр Иванович выскочил из кабины и бегом бросился вдогонку за убегающим бродягой. Тот оглядывался и, видя погоню, пытался бежать быстрее и ругался. Едва бомж хотел шмыгнуть в кусты и в них раствориться, Серёгин напрыгнул на него, словно бы ловил голубя, повалил и прижал к грязной земле, уткнув носом в лужу. - Пусти-и-и! – булькал в лужу пойманный бродяга и пытался ворочаться. Но Серёгин насел на него верхом и не выпускал. Убедившись, что копошащийся под ним бомжик не может вырваться, Пётр Иванович позвонил Мирному и сказал: - Схватил я второго Шубина. Тащим их к тебе в ОПОП. Бродяга, которого поймал Мирный, оказался уже знакомым Серёгину Грибком. Бородатый, замаранный и ободранный Грибок качался на стуле, куда усадил его Мирный, и по-обезьяньи ревел дебильные угрозы в адрес отсутствующего Васи. Если бы Грибок когда-нибудь воплотил все свои обещания в жизнь, Вася, наверное, был бы уже разложен на атомы и распылён по вселенной. Мирный даже надел на него наручники, чтобы не вздумал никуда податься из ОПОПа. А вот дружок Грибка заинтересовал и Мирного, и Серёгина. Мирного – потому что он раньше у себя на участке такого бездомного не видел, а вот Серёгин заинтересовался этим «новичком», потому что это был Шубин. Дружок Грибка был поразительно похож на фоторобот, который составил бомж Вася и назвал «Шубиным». Сабина Леопольдовна Кубарева сидела тут же, в кабинете, на дальнем стуле у самой стены и перебирала в руках подол своего толстого фланелевого халата. - Вот, видите! – скрипнула она, сердито косясь на Серёгина. – Вы прогнали меня в это логово нечисти, а ко мне мазурики сразу же пожаловали! Это они! Да, они хотели меня сцапать! Я из-за них мешок от пылесоса потеряла! Я прятала своего «Шмелёнка» от Кубарева, чтобы не пропил, а разве он может теперь без мешка пылесосить?! На, забери его теперь и отдай Кубареву, паразит! - Сабина Леопольдовна внезапно подскочила и, прежде чем Серёгин и Мирный успели сказать: «Пи», запустила нижней частью пылесоса в Грибка. Тяжёлый кусок коричневой пластмассы едва не разбил бродяге голову. Грибку повезло, что Сабина Леопольдовна промазала на сантиметр и угодила в стенку, расколотив деталь «Шмеля» на две части. Мирный хотел как-то успокоить разбушевавшуюся Кубареву, но она разошлась так, что чуть ли не лезла в драку, и её пришлось, вообще, выпроводить за дверь – пускай остынет, и тогда зайдёт. Грибок был дик, словно вырос в джунглях Амазонки. Он только гнусавил невнятным пропитым голосом, что ему «Шубин бутылку поставил, и надо было отблагодарить» - поэтому он согласился ловить у мусорника Сабину Леопольдовну. А вот Шубин был какой-то непростой. Да, он повторял все действия Грибка, пытался выглядеть таким же диким и так же гугнявить. Но Серегин видел, что он только пытается, как Батон пытался казаться психом. Но как же его разговорить? Серёгин почесал затылок, глянул на Мирного – участковый всё возился с Грибком, желая добиться от него членораздельной человечьей речи. Но одичавший в подвалах и на свалках каменных джунглей Грибок лишь ухал, словно был гориллой и сидел посреди тропического леса, а не в опорном пункте милиции. Шубин сидел, глядел в пол и молчал по-партизаньи. И тогда Пётр Иванович пошёл ва-банк. - Шубин, - сказал он, изображая ледяное спокойствие инспектора Фроста, и прошёлся взад-вперёд мимо стула задержанного, как лейтенант Коломбо. – Вчера вечером мы арестовали Николая Светленко по прозвищу Интермеццо, – Серёгин врал не спеша и с расстановкой, как делают сыщики в американских детективах. – Он уже дал все необходимые показания и то, что скажешь ты, в принципе уже не важно. По мере того, как Пётр Иванович всё это говорил, Шубин съёживался в комочек. Бомж втянул в сутулые неспортивные плечики растрёпанную башку, а взгляд его становился всё более затравленным, как у загнанной в угол лисицы, к которой со всех сторон подступают гончие псы. Мирный отстал от Грибка и наблюдал за «театром Серёгина» широко раскрытыми глазами. - Но, твои показания могут спасти тебя самого – если ты напишешь чистосердечное признание, суд тебе, может быть, смягчит приговор. Если же не напишешь – то впаяют на всю катушку за похищения людей, - закончил Пётр Иванович, внешне оставаясь «инспектором Фростом», а про себя посмеиваясь над побледневшим и скукожившимся на стуле Шубиным. – Так кто тебя подослал?