сообщить о нарушении
Текущая страница: 54 (всего у книги 198 страниц)
Пётр Иванович был увлечён визуальным анализом следов неизвестного «вездехода», Брузиков – их фотографированием а вот Сидоров был занят только своими страхами. Ступив ещё один робкий шажок, сержант вдруг ощутил на своей спине чей-то сверлящий взгляд. До того сверлящий, что казалось, тот, кто смотрит, стоит тут же, позади! Сидоров не оглядывался: какое-то шестое-седьмое-восьмое чувство твердило, что смотрит на него василиск, от чьего вида простой смертный человек каменеет. Сидоров быстренько засеменил поближе к Брузикову и Петру Ивановичу, чтобы не попасть своему василиску в пищу. Пробегая мимо следующего бокового хода, сержант решил, что слышит там грохот костей. Сдавшись перед беспочвенным испугом – ведь не было ни василиска, ни костей – сержант подал дрожащий голос:
- Ээ-а, а вам не кажется, что кто-то смотрит вам в спину?
- Да нет, - пожал плечами Брузиков. – Если бы тут появился вампир – мой уловитель сразу бы его засёк и подал бы мне сигнал через наушник.
А, вот, что представляет собою этот маленький наушник-«невидимка» в левом ухе «Донецкого Ван-Хельсинга» – уловитель вампиров! А Сидоров решил, что это плеер…
- Ребята! – проворчал Пётр Иванович, оглянувшись (кажется, он не заметил василиска – потому что до сих пор не окаменел). – Хватит чертей выдумывать! Нету тут вампиров, а есть следы бандита. Идёмте дальше – нам позарез необходимо узнать, куда они ведут!
С этими словами, Пётр Иванович отвернулся от пугающегося Сидорова и выдумщика Брузикова и уверенно зашагал вперёд и только вперёд.
Вскоре на пути появилась развилка: пещера делилась на две. Серёгин посветил фонарём на пол и увидел, что след протектора убегает в правый ход, однако он плотно завален массой глинистой земли и камнями.
- И тут – зарылись! – угрюмо буркнул Серёгин. – Не спускать же нам сюда экскаватор?!
- Всё, идём назад? – с надеждой поинтересовался Сидоров, заметно оживившись от перспективы вылезти из пугающего мира злых мёртвых назад, к добрым живым.
Подумав немного, Пётр Иванович принял решение: не поворачивать назад, а идти в свободный от завалов правый ход.
- Ммм, - тихо возроптал Сидоров, но пошёл, чтобы его не сочли трусом.
Правый ход был узким – не больше метра в ширину, а потолок нависал над самой головой и давил, давил на психику. Брузиков уже ничего не фотографировал: потерял интерес, ведь вампиров всё равно нет. Серёгин продолжал исследовать пол – авось найдутся ещё какие-нибудь следы? Сидоров ёжился от пронизывающего сквозняка, что прилетал из недосягаемо далёкого конца подземелья. А мистическая сила так и поворачивала его голову, заставляя нарушать своё первое правило хождения по подземельям и заглядывать в боковые ходы.
И тут Брузиков снова застопорился посреди дороги, заставив Сидорова столкнуться со своей персоной.
- Опять? – возмутился Сидоров. – Предупреждай, когда стопоришься, ты, «упыролог»!
Брузиков молчал. А потом выдавил дрожащим голосом:
- Т-товарищ следователь, мой уловитель что-то… кого-то уловил!
Невозмутимо двигавшийся вперёд Серёгин остановился и нашёл прагматичное объяснение активности псевдонаучного прибора:
- Наверное, тут есть электромагнитное поле, или радиоволны – смотря, на что он у вас настроен.
- На вампиров! – пискнул Брузиков с огромной долей страха, а Сидоров тут же представил, как в его беззащитную и мягкую шею вонзаются вурдалачьи клыки…
- Нету вампиров! – строго повторил Серёгин, обернувшись и сдвинув брови при виде кислого «Ван-Хельсинга». – И… дайте-ка мне ваш этот «уловитель», я должен проверить, откуда исходит сигнал! – потребовал он от Брузикова.
- От вампи-ира! – чуть ли, не плача, не унимался Брузиков, а Сидоров уже воображал, как чудовищный вурдалак высасывает у него последние капли кровушки…
Брузиков не долго сопротивлялся – выволок из рюкзака и отдал Серёгину свой уловитель вампиров. Прибор оказался громоздок и тяжёл: Брузиков взял корпус от старого радиоприёмника «Океан» и напихал туда неизвестно чего, а так же – пристроил вот эти маленькие наушники от плеера и толстый кожаный ремень. Серёгин надел этот ремень на шею и пристроил «уловитель» так, что он повис у него на груди. Всунув в ухо наушник, Пётр Иванович принялся кружиться, пытаясь найти то место, где Брузиков «уловил» некий сигнал «от вампира». Наконец, Серёгину повезло, и наушник выплюнул ему в ухо громкое: «Пик! Пик!», а потом – пошло какое-то шипение, словно фоны в расстроенном радиоприёмнике. Сидоров взирал на действия Петра Ивановича с удивлением, Брузиков – с лёгким испугом.
- Ну что, засекли вампиров, товарищ следователь? – робко поинтересовался он.
- Кое-что засёк, - не скрывал Серёгин, вертясь на месте вокруг своей оси. – И, если отбросить вампиров, то можно сказать, что где-то здесь есть радиостанция. Вперёд! - Пётр Иванович уверенной походкой двинулся дальше по подземному коридору.
Брузиков тоже пополз дальше, оглядываясь, и в спешном порядке нацепив на шею связку чеснока. Сидоров – потянулся за Брузиковым.
Вскоре перед «подземными робинзонами» вырос тупик.
- Приплыли, - буркнул Серёгин, освещая фонарём возникшую стенку. Она оказалась сложенной из шлакоблока – ненового, покрытого зелёным мхом. Стенка была не глухая – в ней угадывалась обшитая жестью дверь. Она была совсем не такая монолитная, как та, первая, у которой нашёл своё последнее пристанище погибший сантехник, а простенькая и ржавоватая.
- Сигнал исходит из-за этой двери, - сказал Пётр Иванович, прислушиваясь к «дыханию вампира» в наушнике уловителя.
- М-может, не будем открывать, а пойдём назад? – предложил всерьёз испуганный Брузиков. – Возможно, что за этой дверью находится камера с гробом Дракулы…
Серёгин приложил к двери свободное от наушника ухо и прислушался.
- За ней слышится какой-то шум, - сказал он. – Надо открыть – зачем же тогда мы сюда спускались – чтобы просто уйти назад? Нет.
- Иногда лучше просто уйти и не тревожить… - предостерёг уверенный в существовании вампиров Брузиков.
- Да, - подтвердил Сидоров, тоже уверенный в существовании вампиров, а так же – привидений, чертей и «Поливаевского мужика».
- Нет, - возразил Серёгин, пытаясь открыть дверь и потревожить спящего вампирского графа.
У двери имелась металлическая ручка. За неё-то и схватился Серёгин, стараясь оттолкнуть заклинившую дверь и войти… в неизвестность.
- Прикипела, - пробормотал Пётр Иванович, поняв, что дверь не поддаётся. – А ну-ка, ребята, подналяжем! – распорядился он и взял разбег, чтобы высадить привереду плечом.
Брузиков остался топтаться в сторонке и бубнить свои любимые байки про вампиров, а вот Сидоров презрел страх и тоже взял разбег.
- На счёт три! – скомандовал Серёгин. – Раз! Два! Три!
Дверь не выдержала напора и сломалась. Поднялась какая-то пыль, в воздухе завертелась труха. Преодолев последнюю преграду на пути к тайне «подземелья Тени», Серёгин и Сидоров попали в… подземный переход. Какая-то полноватая дама отпрянула к дальней стенке и громко икала, взирая на вылетевшую дверь выкруглившимися глазками, подведенными голубым карандашом. Чуть поодаль играл на гитаре для народа «народный певец», соперничая с радиоприёмником в газетном ларьке. Наверное, этот радиоприёмник и явился для «уловителя» «дыханием вампира». Продавщица из ларька запряталась подальше и захлопнула окошко, узрев троих чумазых «шахтёров» (или троллей?), выбирающихся из некоей тёмной дыры. Серёгин тут же сориентировался на местности: если пойти направо – попадёшь в парк Щербакова, а если налево – поднимешься на бульвар Пушкина.
Проходившие по переходу люди останавливались около троих странных типов, обутых по-рыбацки, обладающих старым приёмником и до сих пор включённым геологическим фонарём. Даже «народный певец» прекратил играть и тоже подошёл. Кто-то кинул полтинник, ещё кто-то – целую гривну. Было ясно, что экспедиция зашла в тупик.
========== Глава 122. Замена Лисичкину. ==========
Серёгин понял, что обитатели подземелья никогда не впустят в свои владения милицию – они плотно и основательно закопали путь в тайну, и выводили любопытных просто в подземный переход. Раскопки на газоне перед домом пришлось закопать – Пётр Иванович едва уговорил Свиридова ещё раз приехать со своим экскаватором. Они даже и не знали, что чудом не повредили водопровод. Снимки Брузикова Серёгин напечатал, увеличил и теперь – пытался выяснить, какой машине могли бы принадлежать такие колёса. Пётр Иванович отдал фотографии эксперту-механику Хлебоедову. Глянув на них, Хлебоедов сказал:
- Похоже на внедорожник, или на минивен – колёса слишком широкие для седана, но узковаты для грузовика.
А потом – Хлебоедов унёс фотографии к себе – подбирать конкретную марку автомобиля, которому подошёл бы сфотографированный в пещере след.
А ещё – над Серёгиным сжалился Киев. Сегодня приехал новый гипнотизёр. Увидав его, Пётр Иванович удивился: новоиспеченным «врачом-оккультистом» оказалась женщина по имени Маргарита Садальская, имеющая пронзительные чёрные глаза и очень высокий рост. Волосы у неё тоже были чёрные – крашеная брюнетка – а чёлка пострижена клинышком. Всё это в сочетании с длинными красными ногтями и губами, накрашенными красной помадой, придавало ей сходство с настоящей ведьмой. Да и имя такое – Маргарита… Но Пётр Иванович сильно засомневался в том, что эта особа задержится тут надолго: такая чистюля могла побрезговать Грибком.
Маргарита Садальская сразу же приступила к работе – она вознамерилась навестить томящегося в заточении «короля воров» Интермеццо. «Точно, побрезгует Грибком!» – заключил Пётр Иванович, когда она выбрала своим первым пациентом чистенького и относительно красивого Николая Светленко. Серёгин даже хотел спросить у неё: «А Грибок?» - но удержал себя от такого поступка и решил понаблюдать за её дальнейшими действиями. Наспех перечитав отчёты Лисичкина о результатах, которых удалось добиться от Николая, она только хмыкнула и удалилась в изолятор. Проводив Маргариту Садальскую недоверчивым взглядом – ведь не станет же с Грибком работать! – Пётр Иванович подумал, что пора ему заняться делом.
Ершовы поменялись-таки на Кременец, но оставили Серёгину свой телефон. Пётр Иванович позвонил им и вызвал Валерию Ершову – пускай с ней поработает Маргарита Садальская. А заодно и «Поливаевского мужика» надо ей показать, чтобы определила, «Геннадий» это, или нет. Ершова пообещала подъехать часа через три – всё-таки Кременец не близко. Автобусы оттуда ходят только раз в час – опоздал и кричи: «Ку-ку!». А потом ещё – от Южного автовокзала до райотдела сколько добираться!
Вдруг с громким писклявым скрипом распахнулась дверь и из коридора возникла голова Сидорова.
- Пётр Иванович, бегите скорее, там опять наш Гриб «шаманит»! – крикнула голова и снова спряталась в коридоре.
Серёгин не пропускал ни одного «камлания» Грибка – а вдруг удастся из его бормотания выловить крупицы его утерянной личности?! Пётр Иванович вскочил из-за стола и помчался в изолятор вслед за Сидоровым.
Грибок «камлал». Он, как обычно, валялся на полу и «с учёным видом знатока» вещал:
- Псевдооператор «О Эр Джи» изменяет счетчик адреса, внутренний указатель, который сообщает Ассемблеру, в каком месте памяти надо хранить команды и данные. Обычно Вы оставляете решение о распределении памяти на усмотрение операционной системы «Би ноль пять», но команда «О Эр Джи» дает Вам возможность принять это решение самому…
- Ну, даёт! – тихонько свистнул Серёгин.
Оказывается, этот «подберёзовик» знает ещё и программирование на языке ассемблера. Эрудит, однако! Серёгин и то, не знает, как программировать на языке ассемблера! Хоть бы Маргарита Садальская от него не отказалась! С некоторых пор Пётр Иванович был уверен в том, что при правильном гипнозе от Грибка можно узнать гораздо больше, даже чем от Интермеццо.
Грибка до сих пор пытались исцелить от педикулёза: он оставался покрытым фукарцином, от него несло какой-то достаточно едкой мазью, и череп ему обривали каждый день.
Под изумлённые возгласы и свистки собравшихся вокруг него «зрителей», небывало эрудированный бомжик выдавал «на гора»:
- Например, если Вы хотите использовать свою программу как файл типа «точка Ком» операционной системы «Пи ноль пять», то перед первой командой программы вставьте оператор «О Эр Джи единица ноль, ноль, Аш».
- Интересно, он был в нашей «пещере Тени»? – пробормотал Сидоров, прослушивая «лекцию» Грибка о псевдооператорах управления трансляцией.
Серёгин только пожал плечами: он ещё никогда не встречал бомжа с такими уникальными и широкими знаниями, какие наблюдались у Грибка.
- Этот оператор сообщает Ассемблеру, что размещение команд программы в памяти надо начать, пропустив 256 байт от начала сегмента команд, – закончил между тем Грибок.
Полежав минуточку спокойно и молча, Грибок дёрнул руками и закрякал, как там, в обезьяннике у Мирного. Кажется, сейчас он начнёт вещать про Верхние Лягуши. Пётр Иванович достал из кармана мобильный телефон и включил его на режим диктофона.
- Вы не имеете права! Меня будут искать! – заорал Грибок в каком-то бешеном страхе, словно бы внезапно ему встретился голодный тигр. – Учтите, вам это так не сойдёт, меня всё равно найдут! – бешено взвизгнул бомжик, сотрясаясь и подскакивая на твёрдом бетоне. – Вас арестуют и… - тут его голос сделался монотонным и безразличным, содрогания прекратились. – Вам инкриминируют статью сто двадцать шестую Уголовного Кодекса «Похищение и незаконное удержание человека» и назначат от трёх до семи лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима… - Грибок затих, потом покрякал и добавил к вышесказанному:
- Условные псевдооператоры заставляют Ассемблер либо транслировать, либо пропускать группу исходных операторов в зависимости от того, «истинно» или «ложно» в момент трансляции определенное условие.
Всё, это было последнее сообщение, сделанное Грибком в состоянии очередного «камлания». Придя в себя, бомжик фыркнул, запахнул курточку и пополз на четвереньках к миске с кормом, вернее, с обедом, которая стояла на специальном столике. Добравшись до миски, он взял её правой рукой и уселся на полу, как обедающий янычар. Грибок выбросил ложку и начал шумно хлебать суп, засовывая в миску голову, словно не человек, а павиан.
========== Глава 123. Трудности перевода. ==========
Пока Серёгин наблюдал за «атипичным» поведением заточённого в одиночную камеру Грибка, гипнотизёр из Киева и старший лейтенант Муравьёв работали над подпорченной выборочным гипнозом памятью Николая Светленко. Теперь Светленко сидел в камере один, Крекера от него отсадили и присоседили к Сумчатому и Ведёркину.
Николай ещё не оставил намеренья отдать Генриха Артеррана в руки донецкой милиции, и поэтому изо всех сил пытался сотрудничать с Маргаритой Садальской, ну и с Муравьёвым заодно. Только вот, у него ничего не выходило. Как только Маргарита Садальская ввела его в транс – Коля заснул. То есть, погрузился в гипнотический сон, в состоянии которого сознание человека раскрывается, освобождается от психических барьеров, и загипнотизированный человек легко и правдиво отвечает на все вопросы, которые ему задашь.
Старший лейтенант Муравьёв взял бланк протокола, заполнил шапку и начал допрашивать сомнамбулу-Колю. Сначала по совету Маргариты Садальской старший лейтенант задавал простые, «подготовительные» вопросы, чтобы проверить глубину гипнотического сна.
- Как тебя зовут?
- Николай Николаевич Светленко, - монотонно, как робот с голосовым чипом и динамиком, отвечал Интермеццо, и это была правда.
- Где ты родился?
- В Донецке, - правда.
- В какую школу ты ходил?
- В двенадцатую, - правда.
Потом Маргарита Садальская задала такой вопрос, на который бы не ответил ни один человек, не будь он загипнотизирован:
- Какая задача была задана на семнадцатой странице методического пособия «Алгебра в таблицах по новой программе» в пятом варианте контрольной работы под номером два?
Пособие «Алгебра в таблицах» было издано и введено в список школьных учебников в двухтысячном году. Все, кто с двухтысячного года и по наши дни ходил в седьмой класс, по нему учились. Но вот ответить на вопрос, какая же там задача была на семнадцатой странице, не сможет никто. А Коля открыл рот и бодро, слово в слово воспроизвёл её условие:
- Периметр треугольника АВС равен 22 сантиметра. Сторона АВ в два раза меньше, чем сторона ВС и на 2 сантиметра меньше, чем сторона АС. Найти длины сторон треугольника.
- Фантастика! – выдохнул Муравьёв, даже не замечая, что разбирает руками ручку – уже пружинку вытащил, и она свалилась со стола и потерялась на полу.
- Не уничтожайте письменные принадлежности, - сухо заметила Маргарита Садальская, сделав карандашную пометку в сером блокноте. – Это не фантастика, а парапсихологическое считывание долговременной памяти. Мозг человека никогда ничего не забывает. Проблемы возникают только в извлечении информации из памяти.
- Ну, дела! – изумился Муравьёв и полез под стол – разыскивать убежавшую пружинку.
- Вы решили эту задачу, гражданин Светленко? – спросила Маргарита Садальская у Коли тоном школьной математички.
- Эта задача была на двенадцать баллов, - откровенничала «парапсихологически считываемая» память Николая. – А я решал контрольную на семь – первый вариант, а не пятый. Я не дружил с математикой, и получил тогда всего четыре балла.
