Текст книги "Спасите, мафия! (СИ)"

Автор книги: Tamashi1

сообщить о нарушении

Текущая страница: 78 (всего у книги 96 страниц)

– В конце концов, мир не исчез после открытия этого ящика, – пожала плечами Маша.

– Но насколько лучше бы он был, останься ящик не распечатан, – ледяным тоном отчеканил Шалин-старший. – Вы суете нос в вопросы, вам неведомые, и это грозит вам большими неприятностями.

– А Вы, значит, в этом разбираетесь? – вскинула бровь Маша, явно начиная нервничать.

– Поверьте, я знаю много таких вещей, о которых вы даже не подозреваете, – усмехнулся Алексей, обычно к такому не склонный, и все мы подозрительно на него посмотрели, в то время как Вадим удивленно вскинул брови, но промолчал, теребя в руках небольшую черную сумку, похожую на футляр для шляпы и расшитую серебром. Интересно, этой жертве моды не надоедает шокировать общественность своим видом?..

– Тогда, может, Вы нас просветите? – вопросила Мария, явно не рассчитывая на положительный ответ.

– Иногда неведение куда полезнее знаний, – туманно изрек Шалин-старший. – Однако помните, что незнание не освобождает от ответственности. Да и Вам ли этого не знать, госпожа Светлова-старшая?

Не говоря больше ни слова и не дав возможности Маше ответить, Алексей вышел на улицу и растворился в ночи, а за ним кинулся его брат, и мы, вышедшие на крыльцо следом за ними, услышали обрывки фраз, сказанные семенившим за братом Вадимом таким тоном, словно он готов был разрыдаться:

– …ты же не сделаешь этого? Я не смогу без тебя… Ради чего мне жить, если ты уйдешь?.. Пожалуйста… Только не снова… Не повторяй ту ошибку… …были не правы…

Алексей ему что-то ответил, но я расслышала лишь:

– …потому я рядом с тобой, и пока это не изменится.

Вадим явно был счастлив такому ответу и поспешил к стоявшей впереди машине, а точнее, шикарнейшему черному Ролс-Ройсу с фигуркой «Серебряной леди» на капоте, которая вообще-то может убираться под капот, но пафос братьев Шалиных настолько велик, что они, видимо, хотят, чтобы знаменитую эмблему дорогущего авто видели издалека. Подбежав к машине, Вадим распахнул заднюю дверцу, и его брат уселся в салон, а сам он кинулся к дверце напротив и занял место рядом с братом. Шофер, всё это время сидевший в машине и, как только братья вышли из дома, начавший прогревать мотор, тут же газанул, и машина миллионеров плавно покатила к воротам нашей фермы, а мы вернулись домой.

Настроение почему-то, несмотря на выигрыш, у меня было нерадостное… Маша, поблагодарив друзей, потащила их на кухню – праздновать победу привезенным ими пивом и приготовленными Катей пирогами, а вот все остальные решили обсудить поведение Шалиных. Мы пришли к выводу, что Вадим почему-то зависит от брата и очень боится его потерять, и что Алексей как-то связан с потусторонним миром, в отличие от брата, а точнее, если Вадим тоже с ним связан, то в тамошней иерархии он стоит ниже, потому как его подчинение брату поистине не знает границ. Однако нам всем показалось, что Алексея такое положение вещей только тяготит, и Бьякуран сказал, что, пожалуй, стоит покопаться в прошлом братьев поплотнее, а то всё, что нам было известно, несмотря на изыскания мафиози, это то, что братья сразу после рождения были отправлены в Лондон, к тетке, однако почему-то до нее «доехал» только Алексей, а Вадим пропал. Шалина-старшего воспитывали в дичайшей строгости, чуть ли не как наследника Британского престола в средние века, а может, и хуже, учился он в частной школе, причем был круглым отличником, и его коэффициент интеллекта всегда зашкаливал. Ему было плевать на то, что у него был брат, вернее, он никогда не пытался его найти, хотя возможности начать поиски были, потому как тетя его была богата, а точнее, богачом был ее муж. В восемнадцать Алексей закончил высшую школу с наивысшими баллами и поступил в Оксфорд. Закончив через четыре года докторантуру и получив докторскую степень по экономике, он вернулся к тетке, но тут произошло нечто непредвиденное: к ним домой заявилось чудо в перьях, внешне являвшееся точной копией Алексея, разве что волосы у него были не черные, а пепельные, и явно никогда не знали словосочетания «короткая стрижка». Экстравагантность парня и его странная манера поведения ввергли семейку консерваторов в шок, но Алексей высказал желание познакомиться с братом, и Вадим начал жить с ними. Через месяц братья решили вернуться домой, но после того, как они собрали вещи и выехали из дома тети, их след простыл. Автобус, на котором они должны были ехать в аэропорт, попал в аварию, однако среди пассажиров братьев не обнаружили, а остальные пассажиры, пережившие шок, даже вспомнить не могли, ехали ли вместе с ними эти странные личности.

Итак, в год исчезновения братьям Шалиным было по двадцать два, а ровно через двенадцать месяцев они объявились в Орле и сразу же предъявили права на бизнес. Вадим в дела особо не вникал, хотя с его IQ запросто мог работать на одном уровне с братом. Но его куда больше интересовали тусовки, мода и история (что интересно), чем экономика и финансы. Он умудрился поступить на исторический факультет Орловского университета, и вот уже два года как там обучался, причем, несмотря на то, что его посещаемость оставляла желать лучшего, он шел на красный диплом. В армию братья не попали, потому как у них обоих с рождения стоял диагноз «астма», и в результате двух лет пребывания в России они успели так раскрутить бизнес отца, что его племенное хозяйство вышло на совершенно новый уровень, правда, поговаривали, что братцы не гнушались нечестными методами, но то были «всего лишь слухи», подтверждаемые упавшим на меня листом шифера, кстати. Что любопытно, братья Шалины вернулись примерно за полгода до смерти моих родителей в автомобильной катастрофе, но я решила не акцентировать на этом внимание сестер, потому как было доказано, что отец сам не справился с управлением, и машина вылетела с моста в реку, а неисправностей эксперты в автомобиле не обнаружили. Да и, если честно, я видела в этом мистический оттенок, а не злой умысел кого-то постороннего, но то, что мы заподозрили Шалиных в связях с миром Мейфу, меня насторожило…

Ну да ладно, это лишь лирическое отступление – по сути я могу сказать лишь, что Бьякуран решил, будто с этими братьями что-то ну вот прям совсем нечисто, и захотел копнуть поглубже, подняв все архивы британской прессы за эти долгие двадцать пять лет в надежде, что хоть где-то мелькнул экзальтированный пепельный блондин с разными глазами. Бэл и Гокудера вызвались ему помочь, сказав, что тоже хорошо владеют компьютером, и в результате на следующий день они втроем отправились в город, осчастливливать своим присутствием компьютерный центр.

На поиски информации у гениев ушла неделя, причем они не только копались в компьютерах, но и опрашивали «свидетелей», если можно так сказать, однако результат всё же был, причем шокирующий. Алексей родился здоровым ребенком, а вот данные о рождении Вадима были поддельными: он появился на свет с врожденным уродством, гипотелоризмом, то есть уменьшенным расстоянием между внутренними краями глазниц. Это лечится лишь операцией по реконструкции лобной кости и наружных углов глазниц, и Вадима отправили в Англию с целью провести ту самую операцию, а также, видимо, из принципа «с глаз долой – из сердца вон». А вот Алексея туда отправили, потому как бесплодная тетушка согласилась взять Вадима лишь с условием, что ей пришлют и здорового ребенка, которого не стыдно будет показать подругам – это парни выяснили, вскрыв с Машиного компа домашний компьютер Шалина-отца с офигенно сложной защитой, где, как оказалось, тот хранил оцифрованные письма сестры своей умершей при родах жены. Кстати говоря, что-то там наши гении намутили, потому как до этого у них вскрыть компьютер Шалина-отца не получалось, и я подозревала, что кто-то (не будем тыкать пальцем в белоснежного хитрюшного итальянца) влез-таки в дом Шалиных и выяснил пароль путем его нахождения в бумагах (ведь новый Дисциплинарный Комитет давно уже подкинул своему владыке информацию о том, что Шалин-отец имеет опасную привычку все свои явки-пароли записывать в блокнотик).

Но вернемся к истории отнюдь не славного семейства наших карточных должников! Как удалось выяснить гениальным мафиози, Вадим до тетушки не доехал, но через полгода в газете промелькнула статья о цирке уродов, где показывали ребенка с именно таким врожденным уродством и разным цветом глаз. Что с ним было дальше, нам выяснить не удалось, но одно мы знали точно – такое уродство невозможно прооперировать без последствий для внешности, да и, по сути, конечно, это заболевание может быть самостоятельным, но в большинстве случаев встречается как дополнение к другим расстройствам, чаще всего – нервной системы или опорно-двигательного аппарата. Однако когда парням было по десять лет, в одной из газет Шотландии промелькнула статья о мальчике с пепельными волосами и разноцветными глазами, который своими фокусами может заткнуть за пояс любого иллюзиониста, но эта статья была единична, и мальчик пропал, равно как и его загадочный опекун – человек в плаще с капюшоном, лица которого никто никогда не видел. Откуда они взялись и куда исчезли, парням выяснить не удалось, однако в письмах тетушки братьев Шалиных к их отцу мелькали любопытные слова о том, что к Алексею порой наведывается странный человек в черном плаще с капюшоном и передает тому какие-то сообщения, причем появлялся он всегда именно тогда, когда Алексей начинал впадать в депрессию или задавать вопросы о брате. Однако когда парню исполнилось десять, он прекратил задавать вопросы и в первый и последний раз о чем-то попросил тетю, а именно: о поездке в Шотландию. Тетушка согласилась, и они на неделю отправились в царство мужчин, любящих юбки, пардон, килты, причем по времени их поездка совпала с появлением мальчика-фокусника. После этого Алексей словно забыл, что у него есть брат, но визиты человека в плаще участились, и хоть тетушка и запрещала парню с ним общаться, он отвечал, что этот человек всегда подходит лишь с одной-единственной целью – спросить, сколько времени. Однако тетя парню не верила: ей сообщали, что этот человек часто бывал замечен с ее племянником в парке или возле школы, и это при том, что учился Алексей в частной школе, где охрана – не то, что в российском детсаду… Чем больше парень общался с этим человеком, тем мрачнее и молчаливее становился и тем больше уходил в науку, причем, что интересно, он еще в детстве заявил, что станет экономистом, но всю жизнь увлекался мифологией, историей и оккультизмом, хотя последнее тщательно скрывал, и это выяснилось, лишь когда он исчез вместе с братом, так как тетушка нашла нацарапанные на стене в его комнате и скрытые ковром странные символы, расшифровать которые не сумела.

Что любопытно, в двадцать лет Шалин-старший снова ездил в Шотландию, и на этот раз в прессе промелькнула статья о двух гениальных фокусниках, прячущих лица за масками, причем один был темноволосым, а другой – пепельным блондином, и у брюнета фокусы были куда сложнее и зрелищнее, чем у блондина. Присматривал за ними, также, как и десять лет назад за Вадимом (надеюсь, сомнений в том, кем был мальчик-фокусник, ни у кого не осталось?), человек в плаще, а в день исчезновения братьев их тетя видела его в последний раз – он приходил проводить Алексея и подошел к нему, передав парню какую-то записку, после чего тут же ушел, а на Вадима даже не взглянул. Больше о мужчине в плаще нарыть ничего не удалось, однако о Вадиме информация в прессе порой проскальзывала – то тут, то там в период после его первого представления в качестве фокусника, на территории Англии появлялись сообщения о странном ребенке, способном буквально творить чудеса, делая из своих представлений незабываемые шоу. Однако заключить с ним контракт никому никогда не удавалось: все выступления, кроме шотландских, были единичны, и остается лишь гадать, как часто на самом деле Вадим устраивал такие вот шоу. Мы решили, что на самом деле он за счет этих представлений как раз-таки и жил, но, прочитав о сути «фокусов», я сразу же сказала: «Это не фокусы, это магия джуфу с использованием фуда – магические письмена такие». Суть в том, что берется бумажка с заранее написанным заклинанием, активируется путем прочтения этого самого заклинания, а затем оно действует до тех пор, пока маг не лишится бумажки, ведь если он ее уронит, заклятие развеется. Правда, сожги он ее, и заклинание отменить станет очень и очень непросто… Я тут же углубилась в исследования подобной магии, но, как сказала Катя (да и я сама поняла, перечитав мангу «Потомки Тьмы»), этой магией владели абсолютно все шинигами Энма-чо, причем обучали их этому искусству наставники, хотя при огромном упорстве и трудолюбии подобному можно было выучиться и самостоятельно – с помощью книг и практики, то есть людям эта магия тоже была по силам.

В целом, подведя итог, мы сделали следующие выводы: Вадим, родившийся с уродством, был похищен цирком уродов (или тетушка его туда продала – тоже вариант), затем он исчез и каким-то образом попал к существу, владевшему магией джуфу, который его как-то исцелил и который являлся к Алексею, чтобы передавать тому сообщения от брата и методические пособия по изучению магии джуфу. Дальше – больше, братья впервые встретились в возрасте десяти лет, где, видимо, договорились, что Алексей не станет больше расспрашивать тетю о том, что произошло с Вадимом, и Шалин-старший налег на учебу, а его брат – на шоу фокусов, причем где и с кем он жил непонятно, ясно одно – Вадим до безобразия напоминал своим поведением Графа, но представить, что именно Граф скрывался под капюшоном, у нас не получалось, потому как Алексей после визитов этого человека (или шинигами, что скорее всего) лишь мрачнел и становился более замкнутым. Таким образом, мы пришли к выводу, что жил Вадим с кем-то, кто был довольно веселым и общительным, а на представления его «выводил» шинигами в плаще – мрачный тип, присматривавший за Алексеем и обучавший его магии. В возрасте двадцати лет братья вновь встретились и, видимо, пришли к соглашению о том, что как только Алексей закончит Оксфорд, они покинут Англию. Так и получилось, вот только куда они пропали было не ясно, и мы предположили, что братьев забрал тот тип в капюшоне и уволок… а вот куда он их уволок, мы так и не поняли, потому как в мир Мейфу живым хода нет, а они явно не были мертвы по приезду в Россию: на медицинском обследовании их сердца бились, а анализы были анализами абсолютно здоровых людей. Короче говоря, Шалины были людьми, причем живыми людьми, но владели магией джуфу и явно очень многое знали о мире Мейфу, который, судя по манге, был миром мертвых, распространявшимся лишь на Японию нашего мира, а судя по тому, что видели и слышали наши мафиози после смерти, это был мир мертвых для всех миров вообще и явно не только для территории страны Восходящего Солнца.

Вот и оставалось нам гадать за каким лядом Шалины стащили камень из руин, и почему они так не хотели возвращать его до Нового Года, то есть до того момента, как наши интервенты уйдут обратно в свой мир. Я даже высказала предположение, что пока камень возвращать на место не стоит, но Маша ответила, что это всё и впрямь выглядит странно, а потому, как только все парни выполнят здание, мы попробуем вернуть булыжник на место, но ни в коем случае не раньше, потому как мы все опасались, что иначе они не смогут вернуться.

Кстати говоря, выяснение прошлого братцев-акробатцев было далеко не единственным важным событием этого месяца. Наряду с этим еще двое мафиози выполнили задания, и я, пожалуй, начну рассказывать обо всем по порядку. Первым в этом месяце задание выполнил мальчик-скунс, пытавшийся убить в себе лошадь, по фамилии «Гокудера». Подробностей я не знаю, в курсе лишь, что он как-то поехал с Марией в город, где на них напала мини-банда хулиганов. И, что интересно, господин шовинист не возопил: «Уйди, женщина, это мужское дело – кулаками чужие хари плющить!» – а усмехнулся и заявил этим гражданам: «Нападайте, мы с напарницей уложим вас за минуту!» Что интересно, они и впрямь выполнили сказанное, а затем явились Гу-Со-Сины и заявили, что Хаято таки выполнил задание, потому как признал женщину как равную себе, и доказал это не только себе, но и ей. В ответ на это курильщик пробурчал, что это просто женщина ему попалась аномальная, а гусики, переглянувшись, ехидно спросили: «Нам аннулировать результаты задания?» Гокудера вынужден был сдаться и признал вслух, что Машу он давно уже считает равной себе, и в результате ему была выдана почетная грамота об участии в конкурсе на выживание под руководством Графа.

Вторым на очереди выполнения задания за этот период времени оказался мой команданте Суперби Скуало, который выполнил контракт довольно странным образом. Договор его, как он мне давно уже рассказал, звучал так: «Суперби Скуало выполнит контракт в миг, когда докажет самому себе, что способен без особых усилий над самим собой оказывать помощь ближнему, выслушивать его и поддерживать». Он меня, если честно, поддерживал постоянно, и я просто не понимала, почему контракт еще не выполнен, но, видимо, всё дело было в этом загадочном уточнении «без особых усилий над собой», и вот это меня немного расстраивало. Впрочем, Скуало в середине ноября устроил мне сеанс воплей (хорошо не Видоплясова), из которого я вынесла очевидную ему истину – сам он считал, что контракт уже выполнен, и не понимал, почему Гу-Со-Сины по его душу еще не пришли. Я понятия не имела о причине сей странности и ответила, что, возможно, всё дело в другом уточнении: «должен доказать» шинигами приписали явно не зря. Человек, не любящий молчание (и не только ягнят), ответил, что ему это доказывать уже не надо: он и так уже принимает сей факт, как данность. На это мне ответить было нечего, и товарищ громкоговоритель продолжил возмущаться – это он так нервы успокаивает, видимо: воплями Банши и взрывом мозга собеседника… А пару дней спустя мы все втроем (кто был третьим, думаю, пояснять не надо: мы всегда «на троих соображаем», что называется, и состав этой великолепной тройки никогда не меняется) отправились в город.

Я была на взводе, потому как парни заявили, что им надо сходить на собеседование с очередным рабочим (мафиози простых работников подбирали не всей гурьбой, а по несколько человек), и велели мне ждать их в парке. Там было довольно тихо и безлюдно, но всё же дорога к парку была полна народу, и мне особо радостно от подобной перспективы не становилось. В парке я просидела в гордом одиночестве около полутора часов, а затем туда бодрой и грациозной ланью прискакал мой вечноорущий командир с мороженым наперевес. Он решил заработать ангину, чтобы сбавить громкость?..

Мороженое я у него всё же приняла, и мы, поглощая эскимо, отправились бродить по городу, потому как за полтора часа сидения на лавочке в середине ноября я себе все ноги отморозила, но меня, если честно, это не особо волновало, а вот рыцарь с зачехленным (или «зарукавленным», что в его случае точнее) мечом устроил мне выволочку, сказав, что я не имею права так издеваться над своим организмом и пригрозил, что если подобное повторится, мороженого мне больше не видать. Ага, решил наказать замерзшую отсутствием холода – логик, ничего не скажешь! Только логика какая-то у него аномальная…

Минут через десять мы вышли за ворота парка, и я предложила прикупить чего-нибудь согревающего, конечно же, нарвавшись на отповедь в стиле: «Ты что, настолько плохо соображаешь, что не могла хотя бы встать и по аллее походить, пока ждала?!» Нет, я могла, конечно, но мне было неохота. Апатия у меня, чего мне уши в трубочку за это аномальными децибелами сворачивать?.. Риторический вопрос, так как он это делает и по поводу, и без повода.

Мы решили посидеть в кафе и забрели в небольшое помещение, оформленное в бежевых тонах, над входом в которое значилась вывеска: «Кофейня Шервуд». Многообещающее название! А лозунг у них, наверное: «Приходите – мы обдерем вас, как липку!» Но идти куда-то еще нам было лень, и потому мы решили рискнуть, надеясь, что Робин Гуды местного розлива обойдут нас стороной.

Заказав по чашке чаю, мы уселись друг напротив друга за небольшой круглый столик, почему-то навевавший мысли о нержавейке своим несимпатичным металлическим блеском, и уставились в огромное окно. Вскоре нам принесли чай, и мы, тихонько болтая, медленно начали оттаивать, как снеговики по весне. Согревшись и допив горячий напиток, мы расплатились и собирались уходить, но Акулка Варии, видимо, решила прямо на месте с только что выпитым чаёчком попрощаться, потому как велела его подождать и ломанулась в объект «эМ-Жо» при заведении.

Я флегматично смотрела в окно и думала о том, где Бэла носит, но размышления мои прервал молоденький официант примерно моего возраста, а может, и младше, подошедший к столику и с хамоватым видом заявивший:

– Если не заказываете ничего, столик не занимайте!

Я встала и отошла к стене, но этому упырю мало было моих жертв: он жаждал крови и зрелищ.

– И вообще, не заказываете ничего – до свидания! Мы не вокзал!

– Ага, вы пристанище разбойников, шерифа на вас нет, – вяло ответила я, намекая на легенду об охоте Ноттингемского шерифа на Робин Гуда, сделавшего Шервудский лес своей пром-зоной. Однако парниша явно не вникал в суть названия заведения, где работал, а потому решил, что праведное (ну, или не очень в данном случае) возмущение – лучший выход из ситуации, и завил:

– Покиньте помещение, дамочка! Оскорблять работников уважаемого заведения Вам никто права не давал!

– А Вам никто права не давал хамить клиентам, – огрызнулась я. – Лучше бы фольклор английский изучили, всё не так комично выглядели бы.

– Так, до свидания! – прошипел парень. – Ждите своего спутника на улице!

– Сервис на грани фантастики, – пробурчала я и поплелась на выход.

Конечно, я могла начать язвить и показывать парню, как он безграмотен, но на нас уже косились многочисленные посетители кофейни и персонал, а в свете софитов их взоров мне было крайне неуютно, потому я поспешила покинуть сие ничем не напоминавшее знаменитый лес (разве что своим «гостеприимством») заведение. Вот только последнюю фразу парня услышал выплывший из санузла Суперби, попрощавшийся с чайком, который тут же, с коронным воплем «врой!» подрулил к парню и устроил скандал. Точнее, он попросту наорал на него, и суть воплей сводилась к тому, что хамам в сфере обслуживания не место, и мы имеем право сидеть здесь столько, сколько хотим, потому как это общественное место. Ну или что-то вроде того – я особо не прислушивалась, стоя у двери и безразлично разглядывая линолеумный бежевый пол. Переорать Суперби нереально, и официант такие попытки бросил, но когда Скуало замолчал, он решил нарваться и заявил:

– Берите свою подружку и до свидания! А лучше, прощайте! – это он так грамотность свою решил продемонстрировать, при помощи уточнения? – Посетители хамить тоже права не имеют! Забирайте свою готку хамоватую и не приходите больше!

Наистраннейшее буквосочетание «готку» убило относительную грамотность уточнения прощаний. Увы и ах.

– Врой! Мусор, еще слово, и я порежу тебя на тысячу частей! – ответствовал Суперби, и глаза его нехорошо блеснули. Я поняла, что дело – табак, подскочив к мечнику, схватила его под левый локоть, чтобы ему меч сложнее извлечь было, и потащила к выходу. Посетители шушукались, бармен пофигистично протирал чашки, а двое других официантов обсуждали насущный вопрос: «Где администратора носит?» И впрямь, где?..

– Пойдем, мне плевать на то, что он сказал, – пробормотала я, пытаясь оттащить мечника к выходу. Но бурлакам на Волге корабли тащить проще было, а я себя одиноким бурлаком, «Титаник» тащить пытающимся, почувствовала, потому как упертого барана с акульим именем сдвинуть было просто нереально.

– Тебе плевать, а мне нет, – прошипел он. – Он оскорбил нас обоих, и я должен это терпеть?

– Тебя никто не оскорблял, – поморщилась я. – Это меня хамкой обозвали, но я же не виновата, что товарищ не читал легенд о Шервудском лесу и не понял намека моего? Пойдем, это мелочи.

– Мне полицию вызвать? – вякнул один из шушукавшихся официантов, а я почувствовала, что мне становится ну вот прям совсем нехорошо от назойливого внимания толпы, и, просительно посмотрев на Суперби, пробормотала:

– Пожалуйста, пойдем, а? Скандалы – это много хуже, чем хамство, правда…

Меня начинал бить озноб и хотелось сбежать куда подальше, но Скуало я оставить в этом логове огнедышащих драконов не могла. Мечник окинул меня подозрительным взглядом, а потом, тряхнув головой, кинулся к выходу, таща меня на буксире, и когда мы оказались на улице, как-то странно-тихо и очень заботливо спросил:

– Так лучше? Не подумал про твою боязнь толпы.

– Да, спасибо, – улыбнулась я, чувствуя, что с плеч прямо-таки гора упала.

Суперби кивнул и протянул руку, чтобы я взяла его под локоть, после чего мы отправились обратно в парк – самое немноголюдное место в городе. Оказавшись на пустынной аллее, Скуало разразился возмущенной тирадой на тему: «Что ж ты так себя не уважаешь, что всяким выскочкам хамить позволяешь?» – на что я ответила, что, не будь там толпы народу, я бы молчать не стала.

– Так всё плохо? – хмуро спросил капитан, резко помрачнев.

– Причиняет неудобства, когда я в толпе, – пожала плечами я. – А так меня это не особо трогает. На ферме народу мало, вернее, рабочие никогда в митингующие толпы не собираются, так что там проблем нет.

– Я могу помочь? – без особой надежды спросил Скуало.

– Не думаю, – тяжко вздохнула я. – С боязнью высоты мы немного улучшили ситуацию, но страх всё равно не исчез до конца, хоть и уменьшился, а вот с этим справиться полностью будет невозможно, потому как я вообще людей не перевариваю.

– Из-за болезни? – хмуро осведомился Суперби, кстати, давно уже выяснивший мой «диагноз».

– Из-за мироощущения! – возмутилась я, упирая руки в боки и глядя на мечника обиженно-расстроенным взглядом.

– Ладно, понял, – ушел от обсуждения скользкой темы мечник, зная, что я на подобные разговоры всегда очень остро реагирую.

– Спасибо, – улыбнулась я, поблагодарив его за понимание и за то, что не полез в бутылку в кафе.

– Не проблема, – хмыкнул он, и мир вдруг озарила белая вспышка, а в следующий миг я обнаружила, что Скуало стоит с возмущенным выражением моськи лица аж в метре от меня, хотя мы шли под ручку, и держит в ладони свиток, похожий на тот, что подарил мне Бэл и который я положила в свою самую любимую шкатулку с древнеегипетскими символами, купленную лично мной в оккультном магазинчике два года назад на деньги, которые я копила в течении пяти лет. Короче говоря, уникальная вещь была спрятана в раритетную, но сейчас не об этом.

– Шинигами приходили? – тут же спросила я, кидаясь к мечнику. – И что сказали? Они остановили для меня время, так?

– Так, так, – поморщился Суперби и сунул мне в руку сверток. Я прочла слова о том, что он выполнил задание, и, почувствовав, что от сердца отлегло, улыбнулась и фыркнула, не понимая, чего он такой хмурый.

– Так что ж ты смотришь на пергамент, как Ленин на буржуазию? – возмутилась я. – Радоваться надо!

– Чему радоваться? – возмутился мой команданте в ответ. – Они сказали, что я задание выполнил тем, что впервые не задумываясь о последствиях и о том, как бы моя честь фехтовальщика не пострадала, тебе помог! А я и раньше об этом не думал, но они заявили, что в подсознании подобные мысли всплывали, а теперь, когда я тебе сказал: «Не проблема», – я подумал, что в целом, помогать друзьям, не думая о себе – это хорошо, и даже был этому рад, потому они и пришли! Получается, они и за нашими мыслями, и за нашими чувствами следят!

– Неприятная перспектива, – растерялась я. – Про мысли я знала, но про подсознание и чувства… Это перебор. Разве это прописывается в Книге Судеб?

– Они сказали, что да! – громогласно ответствовал Скуало и, вройкнув, схватил меня за руку и потащил к выходу из парка. – Идем к твоему оккультному гению, спросим, известно ли ему что об этом!

– Идем, – согласно кивнула я, и мы поспешили к специалисту по оккультизму. Однако он ничего по данному вопросу пояснить не сумел, потому нам пришлось довольствоваться словами шинигами и расстраиваться от того, что каждый наш поступок, мысль и чувство отслеживается Графом и его приспешниками, что не могло не удручать.

Больше никто задание не выполнил, и Катя из-за этого дико расстраивалась, потому как у нее ситуация сложилась такая же, как и у моего няшного-вопяшного Суперби: ее гордый птиц, вожак всех канареек мира, тоже впадал в транс от того, что, казалось бы, задание было выполнено, но не хватало какой-то мелочи, а вот какой – они оба не могли понять. А вообще, у них царил мир и покой: эта бука была всё так же необщительна, но с моей сестрой менялась, и хотя на людях как была ледышкой, так и оставалась, причем даже с Катериной, наедине явно меняла свое поведение, потому как однажды я видела, как они вдвоем на конную прогулку ехали, и представьте себе – наш Царевич Несмеян улыбался, причем не краешками губ, а открыто и явно не задумываясь о том, что это его имидж вселенской буки испортит. Да и Катя витала в облаках и на бурчание Марии отвечала лишь, что это он с другими себя ведет, как инквизитор с ведьмаками, а с ней он довольно мирный и даже позволяет себе проявлять положительные эмоции, которые от остальных обычно прячет. Она также говорила, что он потихоньку меняется, но только в общении с ней, и это почему-то расстраивало Машу, которая говорила, что раз он не умеет общаться с людьми, то и из Катерины затворницу сделает, на что я парировала: «Так там и делать ничего не надо: она и так у нас как принцесса, в башне заточенная, с самого детства». На это Марии возразить было нечего, и разговоры обычно сворачивались.

А вот у самой Маши в любви ясности не было: она как говорила, что даже думать о таком не хочет, так и продолжала это повторять. Мне, если честно, было как-то всё равно, но я всё же не могла не отметить, что с Дино она и впрямь общалась лишь как с другом, а вот Бьякуран порой отвешивал в адрес моей сестры двусмысленные шуточки, которые она ехидно парировала или же, в случае сильной обиды, начинала портить итальянцу нервы в ответ. Впрочем, они никогда не ссорились, потому что это белоснежное безобразие умело вывернуть всё с ног на голову и даже Маше доказать, что она не права, а это можно было приравнять к подвигу – раньше справлялись только Катя и Фран. С Гокудерой сестра вела себя расковано и непринужденно, но они постоянно скандалили, потому как два таких термоядерных гражданина мирно сосуществовать не могли в принципе. Впрочем, на тренировках это не отражалось, и коэффициент полезного действия от них был удивительный – Мария мне как-то похвасталась своей меткостью, заставив меня в очередной раз пожалеть о своей неспортивности и уныло-печальных результатах на тренировках с Бельфегором. А еще они частенько болтали о мистике – этим сестра тоже умудрилась похвастаться, заодно попросив у меня пару-тройку оккультных книг, «дабы не ударить в грязь лицом перед слишком умным и чересчур любящим выпендриваться собеседником» (цитата Марии, кстати).