Текст книги "Спасите, мафия! (СИ)"

Автор книги: Tamashi1

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 96 страниц)

Рядом с ним – абсолютный блондин европейской наружности. И нет, это даже не седина пепельного окраса – у него именно белые волосы. На губах улыбка от уха до уха, правда, в отличие от парня в диадеме (дожила, блин, – мужики бабские украшения носят), зубами не сверкает. Глаза прищурены, на левой щеке три фиолетовых треугольничка, в горизонтальный ряд под глазом выстроенные. Это вместо фингалов, товарищ? Зря, тебе не идет, господин Бьякуран Джессо… Одет он вообще шедеврально для нашей сельской местности – во всё белое. Белые брюки, белая куртка, застегнутая на все пуговицы и напоминающая смесь футуристического космического костюма и камзола средних веков. В руках – пачка зефира. Откуда в мире Мейфу зефир?! Помогите, мой мозг отказывается работать…

Возле него еще один европеец, но с доброй улыбкой – мягкой, открытой, благодушной. Ура, живем! Еще один адекват! А точнее, высокий блондин, но на этот раз не пепельный, а вполне обыкновенный, надеюсь не «блондинкО», простите, белокурые красавицы, за сие клише… Глаза карие, с золотистым отливом, на пузе – черная водолазка, на плечи накинута песочного цвета куртка с опушкой «в тон» рубашенции и капюшоном, на ногах черные брюки и того же цвета башмаки, а в руках – хлыст. Что за намек на садо-мазо, товарищ? Впрочем, ладно. Ему можно, он ведь Дино Каваллоне по кличке «Дробящий Мустанг»… А вот рядом с ним… Ой, мама. Я говорила «живем»? Я ошибалась. Ложимся «вот прям щаз» и умираем. Пока нас не заставили это сделать насильно. Возле доброго паренька – злой. Инь-ян, ё-мое! А если точнее, высоченный черноволосый японец с пронзительным ледяным взглядом черных глаз, плотно сжатыми губами, не знающими слова «улыбка», в фиолетовой рубашке, строгом черном костюме, причем пиджак застегнут на все пуговицы, при галстуке, идеально причесанный и одетый «с иголочки». И смотрит на меня так, как будто мечтает лишь об одном – забить до смерти… Нет, это не шутка, кстати, этот реально может, причем начхав на правила игры. Как мне кажется, он здесь самый опасный, ибо остальные еще хоть как-то умеют себя в руках держать, а вот обладатель ледяного взгляда – вряд ли. Хотя картину «Я ужас, летящий на крыльях ночи» разряжает милое кавайное дополнение – желтая канарейка на его плече. Канарейку зовут Хибёрд, а ее хозяина – Хибари Кёя, вот только его фамилию без именного суффикса лучше не произносить – чревато.

Больше народу в опасной близости не наблюдалось, и я мысленно возблагодарила небо, космос, шинигами и Ананасовую Фею за то, что не прислали маньяка с пистолетами, он же Занзас. Хотя жаль, что здесь нет Луссурии, он же «мамочка всея Варии»: от его помощи я бы не отказалась, но он бы не стал помогать «бабе», ибо гей, так что не страшно, переживу без колбасных обрезков… Стоп. А чего это я Ананасовую Фею благодарю? Вон она – стоит, трезубец тискает, как стриптизер шест!

Короче говоря, предо мной предстала «элита мафии» – герои аниме «Учитель-мафиози Реборн» без этого самого Реборна, к счастью. Или к несчастью: как мне без аркобалено с этими троглодитами справляться?! Кстати, что-то не то. Все они выглядят уж больно взрослыми. Они явно не пятнадцатилетние юные мафиозики, как в аниме! Один японский птичколюб с маньячным взглядом вымахал под два (а то и за два) метра, хотя в аниме – метр с кепкой. Что за на фиг? Они «из будущего», что ли?!

Кстати, прошло всего пару мгновений после белой вспышки – на описание ушло раз в сто больше времени. Надо бы что-то делать, да вот что? Ладно, самые доброжелательные – Тсуна, Ямамото и Дино. Ямамото – подчиненный Тсуны, Дино – его друг. Но Дино здесь – «вольный» мафиози, а вот Рёхей и Гокудера с Ямамото подчиняются Тсуне. Хибари-сан (не забываем про суффикс, да) и Мукуро тоже из их мафиозной семьи, Вонголы, но они никому не подчиняются: Хибари-сан – одиночка, а Мукуро вообще мечтает об уничтожении мафии… Трое справа из Варии: вроде как часть Вонголы, но относительно «вольная» – они отряд элитных убийц Вонголы. А Бьякуран… Этот вообще их враг. Бывший. До арки манги про аркобалено. В ней-то он им вражиной не был… даже наоборот. Короче, если уж наводить мосты, то с Тсуной, он же «тунец», он же «Бесполезный Тсуна», хотя мне он всегда казался милым и совсем не «бесполезным»… Всё, парад мыслей окончен, пора возвращаться к реалиям жизни!

Я встряхнулась, аккуратненько так приблизилась к Тсуне и осторожно сказала:

– Здравствуйте, Савада-сан. Вы ведь говорите по-русски, я правильно поняла?

– Да, – кивнул Тсуна и смущенно улыбнулся. – Нам дали эту способность.

– Эм… Класс, – вяло пробормотала я. – Вы простите, что так получилось…

– Я не против, – тепло улыбнулся Тсуна, и я подумала, что, возможно, не так уж всё и плохо, а он вообще очень милый… – Правда, я так понял, Вы о нас всё знаете, а вот мы о Вас – ничего…

– А, простите! – спохватилась я. – Меня зовут Катя. Екатерина Светлова, точнее, но можно просто Катя.

– Я, наверное, тоже должен представиться, да? – пробормотал десятый босс крупнейшего мафиозного клана. – Савада Тсунаёши, но Вы и так это знаете, хотя всё же лучше сказать, да?

– Очень приятно! – просияла я. Захотелось обнять этого кавайного хомячка и защищать от всяких бяких дядь, толпящихся вокруг и обзывающих его бесполезным. Да, материнский инстинкт у меня выражен очень ярко – Машка меня «курицей-наседкой» всё время обзывает. Потому мне и кажется, что мы бы с Луссурией поладили… – Савада-сан, простите за нескромный вопрос, но… То, что показано в аниме – период Вашей жизни, когда Вам было пятнадцать, но вы же все явно старше. Сколько Вам лет? Извините за вопрос…

Я прям сама вежливость. Но как-то я волнуюсь, а с этими холериками иначе нельзя. Да и не хочется с Савадой иначе разговаривать: он не виноват, что робкий. Ну, не виноват же, да?

– Ничего, – кивнул Тсуна. – Всё нормально. Мне двадцать.

Вау. Нехило так парней шибануло! Делаем нехитрые вычисления. Франу тогда было семь, значит, сейчас ему должно быть двенадцать. Но он же явно старше!

– Эм… А Фран как же? – опешила я.

– С ним всё очень странно, – пробормотал Тсуна. – Он в том происшествии должен был выжить, и почему он сейчас с нами, да еще и семнадцатилетний, я не знаю… Он не ответил.

Тсунаёши потупился, словно ему было стыдно за то, что он, десятый босс Вонголы, не в курсе, с какого перепоя с ним в одной команде парень из будущего, его подчиненный, отказывающийся отвечать на его вопросы.

– Не расстраивайтесь, Савада-сан! – подбодрила парня я. – В конце концов, это не так уж важно. Главное вас всех вернуть! Вы всем поможете, не сомневайтесь, и это будет куда важнее, чем узнать, как он здесь оказался.

Тсуна на меня удивленно воззрился, а затем разулыбался и кивнул. Н-да, говорят: «Время меняет людей». Нет, дорогие, «горбатого могила исправит»! Как был он стесняшка-стесняшкой, так и остался. Жесть, короче. Будем исправлять, поднимая его самооценку, хотя вряд ли что-то получится… Говорю ж – могила исправит. Стоп. Так он, фактически, сейчас как раз в могиле! Бугага, значит, точно будем исправлять!

– Тогда не откажетесь пообедать и познакомиться с моей семьей? – осторожно спросила я.

– Конечно, – кивнул Савада. – Но сначала я Вас познакомлю со своей, хорошо? Хоть Вы и так их знаете, но всё же…

– Конечно, – кивнула я, и Тсунаёши вырулил из стройной шеренги бисёненов. Так, нельзя их в мою комнату пускать – там фигурки их стоят! Все, какие выпускались из крупных: Тсуна, Хибари-сан (я уже привыкаю к этому суффиксу!) и Мукуро, плюс чибиков толпа!

Босс мафии пропёрся к своей «Правой руке» с цыбулькой в зубах и заявил:

– Это Гокудера Хаято.

– Очень приятно! – улыбнулась я, ожидая ответа: «Заткнись, женщина». Но его не последовало. Вообще ничего не последовало – меня тупо игнорили, глядя куда-то в сторону, а точнее, на небо. Вот бяка никотиновая…

– Гокудера, – пробормотал Тсуна расстроенно, и Хаято, закатив глаза, выдал:

– Ну, здрасьте!

Кто там его гангстером называл в школе Намимори? Скорее, русский гопник! Семечки в зубы, и в подъезд…

– Здравствуйте, – кивнула я, и мы проперлись к мечнику с катаной.

– Это Ямамото Такеши, – представил Тсуна «Левую руку», скажем так.

– Катя, – самолично представилась я.

– Очень приятно! – улыбнулся парень и протянул мне руку, которую я с удовольствием пожала. – А можно я сразу на «ты»? Мне так удобнее.

– Конечно можно! – обрадовалась я. – Всем можно, не только Вам.

– Тогда и ты меня тыкать можешь, – засмеялся парень. – Словесно, а то я щекотки боюсь!

– Я тоже, – усмехнулась я и была подведена к Рёхею.

– Сасагава Рёхей, – заявил Тсуна.

– Очень рад! – объявил боксер (о да, он боксом занимается) и, ухватив мою ласту, затряс ее. Хорошо хоть, ума хватило – не со всей силы, а то б я конечности лишилась…

– И мне, – пробормотала я, испуганно на него глядючи. Нет, я не трус… но я боюсь. Грядущего! Как бы он мне ферму не разрушил своей неуемной энергией…

– Рёхей, ты что, ты ей руку оторвешь! – всполошился Тсуна, останавливая рукопожатие и отрывая боксера от меня, несчастной. О, любопытно. В манге Савада боксера «старшим братом» называл, а теперь по имени обращается. К чему бы это?

– А, простите, увлекся, – разулыбался парень, почесав затылок.

– Ничего, – пробормотала я, потирая конечность, замученную этим экстремалом.

– Простите, он перебарщивает иногда, – расстроено заявил биг-босс с низкой самооценкой.

– Да ничего, переживу, – отмахнулась я. – И можете ко мне на «ты» обращаться, Савада-сан, я же сказала: всем можно.

– Хорошо. Тогда Вы… то есть ты тоже можешь ко мне так обращаться, – пробормотал он и подошел к Мукуро. Странно, но он встал так, чтобы я оказалась от иллюзиониста как можно дальше. Чегой-то он? Это типа «бойся данайцев, дары приносящих», что ли? «Не верь улыбочке этой хитрой: он тебя трезубцем запросто во сне проткнет, ежели ему вздырится и на горизонте выгода замаячит»? Вариант, что…

– Это Рокудо Мукуро.

– Очень приятно, – пробормотала я, хотя, если честно, приятно мне не было ни сколечко. Ананасовую Фею я на дух не переношу и не понимаю, с какого перепоя Граф его прислал. Чтоб поиздеваться, не иначе…

– А мне-то как приятно, – ответил иллюзионист с ехидной усмешкой и оценивающе на меня воззрился. Я поспешила свалить и подошла к Бьякурану, он же Мистер Зефир…

– Бьякуран Джессо, – сказал Тсуна миролюбиво. Видать, они после битвы аркобалено друзья. Ну, или товарищи…

– Рада познакомиться, – улыбнулась я. Эх, жаль, Ирие не прислали, он же гений… И подручный Бьякурана! Ну да ладно, это даже хорошо – значит, он не умер.

– Зефирку хочешь? – выдала эта кавайная няша со злодейским прошлым.

– Эм… У нас их сложно достать, – пробормотала я, растерявшись. Не каждый день тебе зефир в качестве слова «привет» предлагают, правда же? – Так что неудобно как-то…

– Да ничего, бери, – разулыбался этот зефирный маньяк и протянул мне пакет маршмеллоу. – Не бойся, не отравленные.

Ну спасибо, блин, утешил! Я об этом и не думала, а ведь зря! От Джессо всего можно ожидать… Растерянно на него воззрившись, я таки тиснула одну зефирину и отправила ее в рот. Ого! Я такого в жизни не пробовала! Вкуснотища-то какая… Так и тает во рту, неудивительно, что Джессо за него душу готов продать… Ну, или завалить человек десять – тоже вариант.

– Вкусно! – восхищено сказала я. – Никогда такого зефира не пробовала!

– Неудивительно в такой глуши! – подал голос язва моровая по имени Женоненавистник Хаято. Н-да, с ним будет сложно…

– Гокудера! – возмутился Тсуна.

– Да ладно, Джудайме! Нам не говорили, что мы должны быть вежливы! – фыркнул Хаято.

– Но… Это подразумевалось! – нашелся Тсуна.

– Да ничего, – пожала плечами я. – Пусть самоутверждается, не страшно. Мне язвительность по барабану, не стоит ссориться из-за меня с другом.

– Тоже мне, мать Тереза, – фыркнул этот ядовитый плющ.

– Уверены? То есть уверена? – удивился Тсуна.

– Более чем, – хмыкнула я, вспоминая Ленкины выпады. Она, когда злится, в сто раз хуже Гокудеры, так что переживу.

– Ладно… – пробормотал Савада и подвел меня к Дробящему Мустангу, после чего представил друга: – Дино Каваллоне.

– Катя, приятно познакомиться, – повторила я в который раз и подумала, что этот парад приветствий выглядит как-то подозрительно. Почему меня еще никто не послал далеко и надолго, почему все стоят и ждут, когда окончится знакомство? Изначально договорились между собой, что ли? А зачем?

– И мне, – блеснул улыбкой от уха до уха босс третьего по силе мафиозного клана и протянул было мне руку, но почему-то закачался и вынужден был схватиться за голову. Но не успела я удивиться, как мне тут же объяснили ситуацию: – Извините, после переноса голова кругом. Думаю, из-за этого перехода через миры все немного дезориентированы и страдают головокружением, а у меня еще и координация не очень…

– Да, нас предупреждали о подобном, но я не думал, что даже ходить будет сложно, – выдал тайну века Тсуна. Так вот почему все так смирненько стоят в строю и не порываются сбежать! – Правда, я уже начинаю приходить в норму, вроде бы…

– Может, тем, кому плохо, лекарства какие нужны? У меня есть средства от укачивания, – сочувственно глядя на Каваллоне, предложила я.

– Не стоит, – отозвался он, – Тсуна прав, головокружение уже проходит, так что я скоро буду в норме. Как и остальные, полагаю.

– Всё нормально, не стоит волноваться! Мы уже почти в порядке, – вклинился в разговор Ямамото, сияя улыбкой, но не делая резких движений. Надеюсь, они и правда скоро оклемаются. А я ведь даже не заметила, что им нехорошо! Тоже мне, будущий лекарь! То ли это я такая невнимательная, то ли они слишком сильные…

– Как скажете, – пробормотала я в ответ, даже не пытаясь скрыть тревогу в голосе.

– Не беспокойся, всё действительно уже приходит в норму, – блеснул оптимизмом Савада и повел меня к птичконосцу.

– Это Хибари Кёя, Хранитель Облака Вонголы, – тихо сказал он.

– Очень приятно, Хибари-сан, – еще тише сказала я. И, кстати, вот сейчас я ни капельки не вру, но вряд ли мне скажут что-то кроме «камикорос, травоядное», а потому, поймав холодный злой взгляд, я пошлепала к правому краю. Не стоит плясать лезгинку на нервах маньяков дисциплины, нравственности и тотального одиночества…

– Это Фран, – кивнул Тсуна на парня в шапке-лягушке.

– Очень приятно, – заявила я со смешанными чувствами. Я ему безумно сочувствовала, но в то же время не понимала, почему он не свалил из Варии… Почему он вообще в нее пошел?!

– А ты врать не умеешь, да? – растягивая гласные, выдала эта апатичная лягушка. – Приятно тебе и с учителем познакомиться, и со мной, и с Хибари-канарейколюбом, да?

– Фран, если хочешь меня затроллить или пристыдить – не получится, – пожала плечами я. – У меня сестра не хуже тебя умеет мозг выносить, я привычная – это раз. А во-вторых, когда смотришь фильм, одни герои тебе нравятся больше, другие – меньше, а потому с одними тебе будет приятнее знакомиться, чем с другими, если ты их встретишь. Вот и всё.

– А ты, значит, будешь всем говорить, что тебе одинаково приятно, да? – протянул иллюзионист Варии, апатично глядя мне прямо в глаза.

– Нет, я степень уточнять не буду, – хмыкнула я.

– А зря… Мне вот неприятно с человеком лживым говорить…

– Правда, что ли? А я думала, тебе на всё начхать… – протянула я. Да, Ленка научила меня отвечать колкостью на колкость, спасибо ей!

– Ши-ши-ши, а Принцесса-то языкастая, а, лягушка! – рассмеялся Принц в диадеме. О да, именно Принц и именно с большой буквы, ибо, как уже говорилось выше, Бельфегор Каваллини на самом деле принц, только не ясно какой страны, а кличка его – Принц-Потрошитель, вывод напрашивается сам собой. К тому же он, вроде, гений…

– Вряд ли человека в комбинезоне можно назвать принцессой, Бэл-сэмпай! – протянул Фран. – Или Вы настолько соскучились по женщинам, что готовы на первое встречное существо неопределенного пола кинуться?

– Заткнись, лягушка! – возмутился Принц.

– Это Бельфегор Каваллини, – встрял Савада. Вот, сразу видно – босс. Биг-босс, н-да…

– Очень приятно, – улыбнулась я вполне искренне. Хоть он и шизик абсолютный, но мне нравился… В аниме. А вот в жизни… я его боюсь. И мне не стыдно в этом признаваться.

– Ши-ши-ши, Принцу тоже приятно, – заявил Потрошитель, хорошо не Джек, и поцеловал тыльную строну моей ладони. Вау, галантные кавалеры в нашу глушь прежде не забредали, так что мой ласт лобзают впервые…

– Бэл-сэмпай, Ваша Принцесса, видимо, сражена Вашим королевским происхождением и теперь краснеет от своих мыслей о прикарманивании титула, – выдал Фран.

Я что, покраснела?! Стыдно-то как!.. Я рефлекторно схватилась за щеки, и Принц рассмеялся, а Фран безразлично воззрился на небо. «Какое небо голубое», – читалось на его апатичной физиономии, не при Тсуне будет сказано…

– Он пошутил, – пробормотал Савада, и я закатила глаза. Блин, попалась на такую фигню! Фран, почему я не могу тебе камикорос устроить, а?! Я опустила руки и растеряно пробормотала:

– Извините…

– Принцессе не за что извиняться, – ухмыльнулся подозрительно мирный Каваллини. Что он задумал? – Если она смущена моим великолепием, я не против!

О, блин, мистер пафосность, а! Мало мне Мани – еще один нахалёнок по мою душу прибыл… Я почесала нос, но решила промолчать. Как говорится, смолчу – за умную сойду… Подойдя к мечнику Варии, он же Второй Император Мечей, он же Хранитель Дождя, отрубивший себе кисть левой руки, чтобы понять Первого Императора Мечей, человека без левой кисти, и его стиль боя, я замерла, ожидая вопля, разрывающего барабанные перепонки, ибо Скуало был самым громким мафиози, наверное, во всех мирах.

– Суперби Скуало, – нахмурился Тсуна, отходя от мечника куда подальше. Прав, ой, прав! Жаль, я свалить не могу – вежливость…

– Очень приятно, – тихо сказала я и… дождалась.

– Врооой!!! – огласила окрестности коронным воплем Императорская Светлость. – Какого чёрта мы здесь торчим, как на параде?! Головокружение? Оправдание слабаков! Мало мне было босса, так теперь я должен какие-то бзики какого-то Графа выполнять! Что мы здесь торчим, как на смотринах?! Налюбовалась? Веди в дом и хорош пялиться! Или ключи давай!

Вау. Не ожидала. Скуало обычно не такой хам… Нет, я ожидала, что он нахамит и обзовет меня «бесполезным мусором», но что такого в мире Мейфу произошло, что он так злится?

– Простите, – пробормотала я. Да, я тряпка. Абсолютная тряпка. Но мне проще извиниться и принять удар на себя, чем начинать выяснять, кто прав, кто виноват, и чем всё должно закончиться. Просто не могу причинять людям боль. После определенных событий в моей жизни – не могу… – Вы правы, пойдемте в дом. Я не ожидала такого, и с обедом придется подождать, но чай я вам налью…

С этими словами я ломанулась домой – только пятки засверкали. Хорошо хоть, Маня уехала в город с самого утра и до вечера не вернется, а то и до завтрашнего обеда… А вот Лена скоро причапает, и как ей объяснять наличие толпы шизиков – пес его знает. Впрочем, липовая бумаженция мне в помощь! Все претензии в мир мертвых. Шинигами, нашему папане и убиенным самолетиком прежним владельцам участка.

Я зарулила в дом и помчала на кухню. Кстати, на замок я дверь не запирала, так что Скуало зря волновался: даже ломанись он сюда без меня, на улице не остался бы. Но вот то, что он не кинулся выламывать дверь, а терпел «парад» даже притом, что хотел перебороть головокружение и слинять, дорогого стоит. Он ведь так взбешен был, но на нашу собственность не покусился – это о многом говорит! Включая тот факт, что он хоть и хам, но человек хороший… наверное.

Тем временем, пока я спешила на кухню, за мной бесшумной тенью следовал Тсуна, а за ним, кажись, вся толпа этих формально дохлых садистов. Впрочем, только формально: фактически они живее всех живых, а меня, если я не приготовлю обед в кратчайшие сроки, тем более… Благо, борщ я наварила на два дня вперед – можно сразу им налить. Хотя вряд ли они такое будут есть: японцы и итальянцы, жующие украинскую кухню, – это нонсенс.

– Савада-сан, что приготовить? – растерянно спросила я Тсуну, примостившегося у стола.

– Что сможешь, – пожал плечами он.

– Что смогу… – фыркнула я. – Принц вряд ли будет есть вареники! Ты не в курсе, что можно такого сделать, чтобы все были не против?

Тсуна призадумался, а потом покачал головой:

– Не знаю. Такого нет.

Блинский блин, ну как так?

– А что не противно будет есть самым… резким из них? – спросила я, намекая на Хибари-сана, Бельфегора, Скуало и Мукуро. Добавим туда Франа с Бьякураном – мало ли…

– Ну… – Тсуна вновь задумался и выдал: – Хибари-сан признает только японскую еду, а Бельфегор – только изысканные блюда, кухня не важна.

А остальные? Савада, ты реально только их тут «резкими» считаешь? Хотя да, ты сейчас как зажжешь Пламя Предсмертной Воли – и станешь круче всех, а мне что делать? Ууу, спасите меня, подштанники Бубы Касторского, Ди Спейдов двойной пробор и восьмое чудо света!

– А Скуало, Мукуро, Фран и Бьякуран? – уточнила я, зарываясь в холодильник. Странно, но окромя босса пока на кухне никого из мафиози не наблюдалось. То ли заблудились, то ли головокружение еще не прошло, так что не хотят случайно пошатнуться и тем самым слабость показать, то ли по пути они куда-то умотали… Причем последний вариант хуже всех, но правдоподобнее.

– Бьякуран любит сладкое и итальянскую пищу, в последнем его вкусы совпадают со вкусами Гокудеры и Дино, – выдал тайну мадридского двора Тсунаёши, и тут я услышала, как на кухню начали заползать остальные пришельцы. Аж от сердца отлегло, право слово! – Рёхей и Ямамото – японцы и предпочитают традиционную японскую еду. Скуало любит рыбу, а про Мукуро и Франа ничего сказать не могу, извини.

– А ты? – поинтересовалась я, выгружая на стол соленую красную рыбу.

– Я не «резкий», – тепло улыбнулся Тсуна и получил от меня такую же улыбку в ответ.

– Ну и что? Что ты любишь? – решила-таки добиться ответа я, закапываясь на этот раз в шкаф у плиты. – Японские блюда, наверное?

– Да я всеядный, – пожал плечами непритязательный мафиозный босс. – Но люблю японскую еду, ты права.

– Отлично! – усмехнулась я. – Сашими подойдет, как думаешь? Хибари-сан меня не прибьет, если я их нормально приготовлю?

– Думаю, что нет, – нахмурился Савада, явно прикидывая, не прибьет ли меня вышеозначенный Хибари-сан на самом деле.

Кстати, не к ночи помянутого «хранителя священного камикороса» в опасной близости не наблюдалось: на кухню заползли лишь Хаято (куда ж он без Джудайме – вдруг кто на его «сокровище» покусится?), Ямамото, Скуало и Рёхей, остальные растеклись по непонятным направлениям. Я волновалась? Ну вот, предчувствия меня не обманули! Ну и ладно, ну и пофиг: всё равно не уйдут далеко. Не стоит нервничать. Хотя если они на Ленку нарвутся… Ой, нет, не пофиг!

– Что готовишь? – с улыбкой спросил Такеши, и я, кивнув на рыбу, ответила:

– Сашими. Я не такой спец, как ты, но, надеюсь, есть будет можно.

– Хочешь, помогу?

Блин, Такеши, я твой фанат… Отныне и вовеки веков, право слово!

– А тебе не тяжело? – с сомнением спросила я. Мало ли, они же только ожили! Но, видимо, головокружение уже успело покинуть мафиозиков, ибо двигались они довольно уверенно.

– Да ты что! – отмахнулся мечник, пристраивая катану у шкафа. Какой декор, а! – Я же с детства отцу помогал.

– Ну, вы же из мира Мейфу только, – пробормотала я.

– Да всё нормально, – усмехнулся мечник.

– Тогда помоги, если можешь, – обрадовалась я и вручила ему рыбу.

Ямамото прорулил к раковине, тиснул нож и начал строгать ее на ровные, аккуратные кусочки. Загляденье прям! Но заглядываться мне было некогда. Я поставила вариться рис и хотела было начать тушить овощи, как вдруг Скуало подошел к плите и, подняв крышку кастрюли, заорал:

– Врой! Какого черта ты скрываешь это, мусор?!

– Это ж борщ, – опешила я. – А Вы итальянец…

– Я голодный итальянец! – отмахнулся Суперби. – И мне начхать, чем ты меня накормишь, если это съедобно!

– Тогда садитесь, сейчас всё будет, – окончательно попрощавшись со здравым смыслом, пробормотала я.

Скуало, распинаясь на тему несовершенства мира и несправедливости бытия в принципе, уселся на стул и, убрав меч в рукав, облокотился о столешницу. Пепельные волосы рассыпались по плечам, являя миру то самое пресловутое восьмое чудо света в виде волос ниже пятой точки, которые никогда не путаются и всегда лежат идеально. Я налила ему тарелку борща, поставила на стол, выдала борщезачерпывательное орудие, оно же ложка обыкновенная, металлическая, банку сметаны и три куска черного хлеба.

– Зачем? – озадачилась Акула Варии, глядя на сметану.

– В борщ кинуть, – еще больше озадачилась я. Для чего ж еще-то? Или он в жизни не добавлял ничего в супы?

– Обойдусь, – поморщился он и, наконец, занял рупор в виде рта едой, а не воплями. Ура, мои уши могут жить спокойно! Минут десять…

– Кто-нибудь еще будет борщ? – безнадежно спросила я, но в ответ получила лишь отрицательные покачивания двух голов – Савады и Сасагавы. Хаято меня ответом не удостоил, а Ямамото пожал плечами, кивнув на рыбу.

Я начала строгать овощи, а Такеши, виртуозно разделав рыбу, решил сделать суши, а не сашими, и, дождавшись, когда сварится рис, приступил к процессу. Вскоре я таки потушила овощи, а в духовке запекалась курица, и проблема обеда была почти решена. Обхомячившийся борща Суперби, откинувшийся на спинку стула, почему-то молчал и сосредоточенно хмурился – видать, думу думал… Хаято дымил цыбулькой у окна, а Рёхей что-то вещал Саваде, стоя у дверного проема и отчаянно жестикулируя. Я не прислушивалась, но боксер был громкоговорителем не хуже Скуало, ну, разве что немного не дотягивал, а потому я прекрасно слышала, о чем шла речь – о том, как им выполнить договор, и что может выпасть в качестве его условий. Предположения Сасагава выдвигал самые невероятные, и иногда мне откровенно хотелось заржать, что, кстати, и делал Ямамото, а Гокудера язвительно бросал: «Газоноголовый!» Тсуна же слушал Рёхея спокойно и сосредоточенно, и я подумала, что за пять лет он всё же изменился: принял-таки роль босса и смирился с ней, а теперь всеми силами пытается «соответствовать» и потому воспринимает всерьез любой бред от своих подчиненных. Раньше бы он заорал: «Я тут ни при чем! Почему так получилось?» – и окунулся бы в самобичевание, а потом укуренно начал бы искать способ всех спасти, а вот сейчас он являл собой чудо рассудительности и внимал откровениям Рёхея, явно тщательно обдумывая всё им сказанное.

Наконец курица пропеклась, овощи потушились, суши были водружены на стол, а в духовку отправились меренги – печенюшки из взбитого с сахаром белка. Хотя кого кормить было не ясно: остальные так и не вернулись.

– Спасибо, Ямамото-сан! – облегченно вздохнув, сказала я. – Что бы я без тебя делала?

– Обращайся, когда захочешь приготовить суши, – кивнул он и уселся справа от Суперби, то есть у левой стеночки. Хаято сел напротив него, а рядом с ним приземлились оставшиеся два мафиози: Рёхей справа, Савада слева. Между Ямамото и Тсуной остался всего один свободный стул напротив окна, который обычно использовался мной, и я, поставив тарелки и кружки этим деятелям, и себя не забыла, водрузив посуду возле этого самого, свободного места. Разлив парням зеленый чай, я нагрузила Скуало овощи и курицу и уселась за стол.

– Приятного аппетита, – объявила я и получила аж три ответа – от Тсуны, Рёхея и Ямамото:

– Итадакимас!

Два мрачных типа промолчали. Впрочем, Скуало можно простить: он уже набивал рот овощами. Травоядное, блин. Рыба-травоядное! Дожила… Кстати, а где носит «хищника» сего зоопарка? И остальных представителей семейства мафиозных… Главное, чтоб никому не навредили. Хотя если с Ленкой встретятся…

– Катерина? Это что за нашествие татаро-монгол? – послышался тихий высокий голос за моей спиной, и я вжала голову в плечи. Ой, мама. Явилась – не запылилась…

– Лен, тут всё непросто… – пробормотала я и протянула сеструхе филькину грамоту за авторством шинигами. – Отец говорил, что наследники тех, кто ему участок продал, имеют право здесь гостить, помнишь?

– Да, – нахмурилась Лена, облаченная в такой же джинсовый комбинезон, что и у меня, только черный, а не синий, и черную же футболку с красным пятном в районе сердца а-ля «меня застрелили, дайте помереть».

– Это наследники. Хотя не все.

Лена нахмурилась еще больше и вчиталась в текст липовой бумажки, правда бросила сие гиблое дело еще на середине.

– Н-да, – многозначительно, что… – И сколько нахлебников еще явилось? И почему мы обязаны их содержать? Еду пусть покупают на свои кровные и сами готовят – нечего на нашей шее сидеть. Мы им не няньки и не дойные коровы. И вообще, «на территории участка» не значит «на территории дома» – пусть спят под открытым небом, пока почки не отмерзнут.

– Там есть пункт о «полном содержании», – пожала плечами я, а Лена, дочитав до него, возвела глаза к небу, вернее, к потолку, и вопросила:

– Если бить, то со всей силы, да? Чтоб мозги по асфальту растеклись, а кости – в кашу, и не встать. Удары судьбы неизбежны, но сколько же можно трупы избивать? Оставьте наши бренные останки покоиться с миром в помойной куче жизни!

Ну началось… А хотя нет, закончилось! Ленка вручила мне документ, вернее, прилепяшила его мне на грудь, и пошла за стол. Хорошо хоть, я успела бумаженцию поймать… Усевшись у окна напротив моего стула (видать, подальше от парней держаться старается, хотя шучу – это ее законное место), она нагрузила себе суши и приступила к поеданию плодов воспитания и трудовой деятельности Ямамото Такеши.

– Н-да, – а вот теперь слов нет у меня. Имена парней Ленка знать даже не захочет и всячески будет их избегать, а вот ее представить надо бы. – Это моя сестра, Лена. Она гот.

Всё, мавр сделал свое дело, мавр может уходить. Вернее, начинать жевать овощи.

– Я Ямамото, – улыбнулся мечник.

– А я Савада Тсунаёши, – представился скоромный босс мафии.

Ответа, ясен фиг, не последовало: Ленка меланхолично игнорила окружающий мир, и я, поморщившись, сказала:

– Ребят, не обращайте внимания, она всегда такая.

– Ничего, – растеряно пробормотал Тсуна, а Такеши пожал плечами, заявив:

– Да не страшно. Хибари такой же.

Неее, Хибари-сан хуже… Он закамикоросить может. Ленка же – существо относительно мирное. Пока ее не доведут…

– Где ж их носит-то, – пробормотала я, возвращаясь к овощам.

– Да, нехорошо получилось, – нахмурился Тсуна. – Такеши, позовешь?

– В смысле? – всполошилась я.

– Не волнуйся, – рассмеялся мечник. – Я сам не пойду.

И тут слева от меня прямо из воздуха появилась собака. Наимилейший пес с пушистой коричневой шерсткой и хвостом в виде аккуратной загогулины.