Текст книги "Спасите, мафия! (СИ)"

Автор книги: Tamashi1

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 96 страниц)

Я призадумалась. По сути-то он был прав, но кое-что мне в его логике не нравилось…

– Так диктатора мало народу поддерживало, а героя – большинство, – поморщилась я. – Демократия!

– Подавление меньшинства большинством, – риторика – явно его конек. Ну а я в ней не сильна, потому как не люблю пустые разговоры…

– А диктатура – подавление большинства одним человеком, – хмыкнула я. – И этот человек не слушает ничьих советов и действует лишь в своих целях. Прямо как Вы!

– О да, – согласно кивнул Бельфегор и ухмыльнулся. Ему что, и правда не стыдно за подобное отношение к жизни? Риторический вопрос.

– Пафос выпирает из ушей, – фыркнула я. – А допустить мысли, что Вы не правы, Вы не можете.

– Нет, – ёмко и лаконично. Класс!

– Нарцисс, – вяло возмутилась я и откинулась к изголовью. Оставит он меня или нет, а? Выгнать, что ли?..

– Ши-ши-ши, – отозвался вышеозначенный Нарцисс. – Неужто Принцесса ненавидит Принца именно за это?

Я призадумалась. Он проницательный, оказывается…

– Не только, – наконец пожала плечами я, решив разоткровенничаться. Может, тогда он меня, наконец, оставит в покое? – Манерность Ваша бесит хуже выступлений Нюши, но ее еще можно потерпеть: головная боль обеспечена, сведенная челюсть – тоже, но пережить можно. А вот безразличие к животным…

– Почему у Принцессы «пунктик» на зверях? – озадачил меня вопросом Принц, перебив собеседника совсем не по-монарши.

– А Вам всё расскажи, – хмыкнула я.

Неужели так заметно, что у меня «пунктик»? Наверное, да. Ну что ж поделать, он есть и от него мне не скрыться даже в Гималаях. Но вот о причинах его появления этому цветку из мифологии не выяснить.

– О да, – кивнул он.

– О нет, – тем же тоном заявила я и улыбнулась не менее маньячно, чем он. Пародирую его, что поделать.

– Ши-ши-ши, Принцессе не идет улыбка Принца.

– А Вы ревнуете ее, улыбку эту?

– Нисколько. Принцессе просто не идет.

– Монополия?

– О да.

Я хмыкнула и зашишишикала. Что поделать, мне надо было его прогнать, и я шла к этому, не взирая на опасность еще одного ранения. Принц нахмурился, а я ехидно на него воззрилась. И вдруг Бельфегор заявил, снова засияв ухмылкой до ушей, хоть завязочки пришей.

– Принцесса умеет переводить разговор на другую тему. Но Принц выяснит о ней всё!

– Беги-беги, тапочки не потеряй, – хмыкнула я, снова обхватив колени руками. – В документах Вы ничего обо мне не найдете интересного, а рабочие не знают. Сестры не расскажут, даже если Вы их ножиками своими пытать будете, а я – тем более.

– Посмотрим, – протянул Бельфегор и сел нормально, то есть перестал подпирать руками мой матрас.

– Только попробуй сделать что-нибудь моим сестрам, особенно Екатерине, – прошипела я, не хуже него самого.

– И что Принцесса сделает? – ухмыльнулся Гамлет без Тени собственного Отца.

– О, поверьте, Принцесса умеет портить жизнь, – хмыкнула я, снова впадая в пофигизм. – И даже если Вы мне будете после этого каждый раз руки-ноги резать, я не остановлюсь.

– Смелая Принцесса, – хмыкнул не демон с демоническим именем, – но глупая.

– Не маньяку-садисту меня судить, – усмехнулась я, а полосатая гадость наконец встала и направилась к двери. Слава масонской ложе, Священному Граалю и всему Ордену Тамплиеров!

– Принцесса слишком глупая, – сказал он свое веское «ня» у выхода и удалился во мглу коридора. – Ей и правда наплевать на то, что ее ранили.

Я фыркнула и откинулась на подушки с черными наволочками. Было тошно и противно – почему у меня под боком живет такая мерзость? Даже если бы он обладал телекинезом, я бы его за заек не простила! Терпеть не могу пафосных личностей, а жестоких – вообще не перевариваю. А здесь – слияние двух самых отрицательных факторов, помноженное на эгоцентризм. Как же он меня раздражает! И как же я устала… А ведь отдохнуть не удастся: как только засну, начнутся кошмары. И так почти каждую ночь…

====== 17) Неожиданное рядом, но оно запрещено. Или нет?.. ======

«Не важно, будешь ли ты лучше кого-то. Важно, будешь ли ты лучше, чем вчера». (Кано Дзигоро)

POV Кати.

Объехали территорию мы довольно быстро и как только вернулись на ферму, я ломанулась к клеткам. Ямамото и Дино ломанулись вместе со мной – моральная поддержка, ага. Какого же было мое удивление, когда я обнаружила лежащие на одной из клеток шкурки, а на колоде рядом с ними – тушки трех кроликов, и полное отсутствие рядом людей!

– Вау… – пробормотала я, осматривая профессионально снятые шкурки, которые не то, что не повредили, а прямо-таки идеально сняли. – Бельфегор всё же и правда гений…

– Потому его и взяли в Варию, – рассмеялся Ямамото, грустно глядя на бегающих по клеткам зайцев. Контраст, блин. – Туда не берут тех, кто плохо владеет оружием. Они ведь все в своем роде гении.

– О да, особенно Фран, – без сарказма (прикиньте роскошь) кивнула я.

– Тоже верно, – усмехнулся Дино. – Что делать будешь?

– Да ничего, – пожала плечами я и сгрузила тушки в притыренный еще с утра и заныканный в карман целлофановый пакет. Шкурки же я решила тащить в руках, и мы с моими мафиозиками поскреблись готовить обед. По дороге нам встретился Бьякуран, задумчиво глазевший на небо, стоя у амбара, и ломанувшийся к нам, как потерпевший к оперу, стоило лишь нашей троице замаячить на горизонте.

– О, здрасьте, – улыбнулась я слегка натянуто. Его лыба а-ля «я всегда что-то затеваю» как обычно не предвещала ничего хорошего.

– И тебе, и тебе, – покивал китайский болванчик с седыми волосами. – Скажи, Катя-чан, ты скоро поедешь в город?

– Не знаю, – растерялась я. Блин, как забавно это его «чан» звучит – я прям не могу… – Пока не планировала, а что?

– Как только соберешься, предупреди, я поеду с тобой, – мягким, но не терпящим возражений тоном заявил Джессо.

– Хм. Ну, если не боитесь быть покусанным козой, вперед, – съехидничала я, а Ямамото с Дино прыснули.

– Нет, коз я не боюсь, равно как и прочий скот, – усмехнулся Бьякуранище, как всегда щурясь. – А даже если бы и боялся, к цели надо идти, преодолевая страхи.

– О да, Вы правы, – кивнула я. – Тогда я за Вами зарулю, когда надумаю ехать.

– Не затягивай, – с премилой улыбочкой скомандовал предводитель Мельфиоре, а мои няшные, добрые и точно не опасные мафиозики переглянулись.

– Я не из Уайт Спелл, – на автомате огрызнулась я, а Бьякуран еще многозначительнее и ехиднее разулыбался. – Как смогу, так и поеду.

– Конечно, – ответил он. – Но чем быстрее, тем лучше.

Я закатила глаза и кивнула, и блондин в космическом скафандре порулил куда подальше. Я переглянулась с парнями, и Дино заявил:

– Не нравится мне это. Он что-то задумал.

О да, брат, как я понимаю твое недоверие!

– Да ладно тебе, он на нашей стороне, – улыбнулся наивный, как пять копеек, Ямамото. Я решила с его глаз розовые шоры не сдергивать и пожала плечами, заявив:

– Я всё равно буду осторожной. Поедете с нами?

– Конечно, – ответили парни хором, и я, довольно улыбнувшись и отметив, что Такеши всё же не совсем Джессо доверяет, раз так быстро ответ выпулил, поскакала отдавать шкурки рабочим, а затем на кухню – готовить обед голодающей мафии и нашему «колхозу».

Собственно, и готовка, и трапеза прошли спокойно: Мукуро на обеде не появился, как и на завтраке, и Маня была сим фактом крайне довольна. Правда, не наблюдалось и Хибари-сана, который почему-то до сих пор меня не закамикоросил, несмотря на то, что я его, помнится, без суффикса «сан» попросила о помощи во время нашего с Маней шулерского забега. Правда, он явно не Святым духом и не амброзией питался: я периодически отмечала, что продукты пропадают, правда, совсем немного – он вообще питался как-то странно и понемногу. Но вот темпуру хомячил явно с удовольствием, и я даже сделала мысленную пометочку – готовить ему побольше овощей, рыбы и крабовых палочек в кляре, а то загнется еще с голодухи наш мистер Дисциплина…

Одна лишь странность проявилась на обеде – Ленка не спустилась вовремя, и мне пришлось подниматься за ней. Сестра обнаружилась у себя в комнате, ушедшей в мир грез путем погружения в книгу по демонологии, причем одета она была в водолазку с широкими рукавами вместо футболки, но на вопрос: «Что за подготовка к крещенским морозам?» – она лишь едва заметно пожала плечами. У нас с ней царила политика взаимного невмешательства, и мы за нее были друг другу благодарны, потому я пытать готессу вопросами не стала, и просто погнала на обед, наплевав на ее вялые попытки остаться в комнате с книгой в обнимку. А вот Маша, как только мы спустились на кухню, разразилась пространной тирадой на тему «кому на Руси жить хорошо, не носит в двадцать восемь градусов тепла водолазки». Я ее попыталась отвлечь, но мне это не удалось, потому как готесса явно ушла в депрессию, и Манюня очень за нее переживала, равно как и я, но выражала это всегда излишне навязчиво. Зато Ленке на выручку пришел Фран, восседавший теперь слева от нее:

– А ты считаешь, что если человеку холодно, он обязан принести тебе на подпись прошение о позволении надеть водолазку?

Маня от возмущения аж рот открыла, а потом захохотала и, швырнув во Франа, который, правда, снаряд перехватил, фантик от конфеты, вернулась к трапезе, прекратив пытать Ленусика. Лягух местного болота праздновал победу с апатичной харей, а мы с Ленкой многозначительно переглянулись. «Манюня нашла нового друга», – промелькнула у меня в голове радостная мысль, и я решила вечером пообщаться с сеструхой на тему: «Фран – дружба и предубеждения». После обеда я отловила собравшегося навострить лыжи куда подальше Принца и тихо сказала:

– Спасибо, Ваше Высочество. Здорово выручили.

– Ши-ши-ши, и претензий нет? – хитро вопросил Принц.

– Нет, – нахмурилась я. – Вы же сдержали обещание?

– Я всегда держу слово! – пафосно изрек герр Фегор и свалил куда подальше.

Я повздыхала и пошлепала к конюшням: сегодня был последний день тренировок Буцефала и Боливара. Собственно, всё прошло на высшем уровне, и я, депрессуя, поскреблась домой, попрощавшись с конягами. Отпускать их не хотелось, но c’est la vie, как говорят французы и все любители Собора Парижской Богоматери. Вечером я сварганила ужин, достойный нашего полосатого королька местного розлива в благодарность ему за трудовые подвиги, причем ужин ему явно понравился – он даже заявил, что освобождает меня на этот вечер от занятий. Сомневаюсь, что это на него так хавчик повлиял, он же у нас личность неподкупная, но, может, он просто решил сделать перерыв, потому что ему самому генетика уже в кошмарах мерещилась?..

Образовавшееся свободное время я решила посвятить инспекции продуктов и, почитав минут сорок Овидия, ломанулась вниз – перерывать холодильник. Какого же было мое, мягко говоря, недоумение, когда я обнаружила за столом блондинистого мафиози с чашкой чая и куском колбасы в лапках, перед которым лежали листы со странными символами. Рапунцель загрызала колбасу и цепким взглядом зыркала на собственные каракули. Почему-то в свете закатного фонаря по имени «солнце» его волосы напоминали иней, и мне показалось, что они должны быть холодными на ощупь. Встряхнувшись и дав себе мысленного пинка на тему: «Тронешь эти кудри – Рапунцель тебя на колбасу пустит и затем даже не схомячит», я прошлепала к Скуало, сидевшему на месте Ямамото у левой стены, и уселась рядом с ним на свой стул.

– Вечер добрый, – заявила я, вглядываясь в листы.

– Чего тебе надо, мусор? – возмутился Суперби, сгребая листы в кучку.

– Спокуха, – ухмыльнулась я, развалившись на стуле, – я эти валуны еще в детстве исползала вдоль и поперек, так что знакома с каждым символом.

– С каждым? – на полтона ниже уточнил Акул всея Варии.

– Угу, – кивнула я.

С минуту на моське рыбины сменялись противоречивые эмоции, от недоверия и презрения, до любопытства и решимости, а затем он протянул мне пачку бумаги и заявил:

– Вот. Проверь, все ли символы найдены.

Ути, блин! Сразу видно: капитан Варии, неподчинение карается гематомой на темечке или ею же, но под глазом! Начальство, что поделать? Я хмыкнула и начала просматривать рисунки, которые, кстати, каракулями не были – Суперби неплохо рисовал, ну, или копировал символику. Но зарисовал он, как оказалось, не всё.

– Трех знаков не хватает, – с тяжким вздохом объявила я, возвращая мафиози бумаженции и мысленно готовясь к грому и молниям, а также ореву. Я его дождалась…

– Врооой! Какого чёрта?! Мусор, ты уверена? Проверь еще раз! Чего там не хватает? Я всё обшарил!

– Ну, там на одном камне сразу три символа были нарисованы, а их в Ваших записях нет, – пожала плечами я.

– Какие символы и где был камень? – нахмурился Суперби, сразу переходя на нормальную громкость. Вернее, на менее зашкаливающую и не вызывающую мигрень. Причем мне показалось, что не всё так просто, и он этого ожидал, потому и согласился мне листы показать. Интересно, с чего бы?

Я взяла у него из рук карандаш и начертила на последнем листе три символа, а затем пояснила:

– А камень этот размером с кулак, и лежал он во втором, если считать от центра, круге бульников, на отметке в двенадцать часов.

Отдав бумаженцию пепельному блонду, лишившемуся в процессе возмущения колбасы в пользу столешницы, я пошлепала ставить чайник на огонь и засыпать заварку в глиняный чайничек, а Суперби хмуро воззрился на лист и затем заорал:

– Не было таких символов, как и камня!

Я опешила и чуть не пересыпала в чайник заварки.

– Как так? – заорала я не хуже Акулы.

– Так! – рявкнул он и возмущенно на меня воззрился. – В том месте камня вообще нет, словно его забрали! Потому я и дал тебе бумаги просмотреть – чтоб ты сказала, был там камень или нет! Потому что он там явно был – трава не растет. А теперь там пусто! На отметке в двенадцать часов камень исчез, мусор! А мы прибыли сюда в двенадцать дня! Двенадцать – это точка начала. Ноль! Тебе это ни о чем не говорит, мусор?!

– Хотите сказать, что ваше появление связано с исчезновением камня? – скептически выгнула бровь я.

– А что, не похоже? – возмутился мафиози, швыряя лист на стол. Он, кстати, напялил черную футболку без рисунка, как и почти все мафиозики этим утром – только Бельфегор надел свою полосатость, заигнорив мои слова о стирке. Принц-свинюшка, право слово…

– Ну, в целом что-то есть, – поморщилась я, возвращаясь к заварочному чайнику. – Но сомневаюсь, что Граф связан…

– Головой подумай! – перебил меня Скуало. – И на символы посмотри! «Ом» – буквы санскрита, символ священного индуистского звука, который называют «мать всех мантр». В индийской традиции это образ дыхания Бога, первый звук, раздавшийся во вселенной, и одновременно выражение космического ритма. Напоминает число «тридцать» отдаленно. «Символ розенкрейцеров» – эмблема мистического общества, символ крови Христа – крест и роза. И последний – «крест Бригид». Второе название талисманов стихии Огня кельтов – «талисманы Бригид», то есть той богини, которая хранит дом и супружеское счастье. Напоминает крест, сделанный из соломы, причем центр выполнен в виде квадрата.

– И что это нам дает? – озадачилась я, не втупляя, к чему клонит Суперби, и, закончив с чайником, усаживаясь на свое законное место. Акулка же с мученическим видом, и глядя на меня, как на полную идиотку, заявила:

– Сама подумай! Крест Бригид защищал дом от молний, но не только! Это вообще символ защиты дома и семьи! Бригида якобы помогает тем, у кого над дверью висит этот знак, – начал втолковывать мне Скуало, вертя в руках чашку чая. – Ом – это космическая вибрация, где четыре части символизируют четыре стадии сознания: бодрствование, сон, мечты и транс, грубо говоря. Ом – это «суть сути», стремление к просвещению, совершенству, умиротворению и гармонии. Ну и символ Розенкрейцеров. В их учении главенствовали идеи нравственного самоусовершенствования, а сама эмблема имеет несколько вариантов и символизирует искупительную мощь крови Христа. В целом он иллюстрирует триумф духа, цикл смерти и возрождения. Еще одно, скрытое значение символа: союз божественных начал – женского и мужского, но это так, к слову.

– И?.. – вяло протянула я и получила «в награду» дико гневный взгляд, полный презрения. – Погодите… – до меня начало доходить, кажись… – Задание Савада-сана связано с самосовершенствованием. Это символ Розенкрейцеров. К тому же, вы все ожили, опять же этот символ, – Скуало кивнул и хмыкнул. – По сути, для выполнения задания, Савада-сан нам помогает, то есть нашей семье и нашему дому, это символ Бригид, – продолжила я, и Суперби вновь кивнул, а пренебрежение из взгляда начало исчезать. Браво мне, да… – Но Ом… Если это стремление к гармонии и миру, то значит, как результат, у нас у всех мир настать должен, что ли? – Суперби поморщился, а я выдвинула другую теорию: – Но это также символ единства сна, яви, иллюзий и стремления к гармонии. Значит, «невозможное станет возможным, надо лишь к этому стремиться». Это суть задания Савада-сана, это суть того, что вообще здесь происходит – Маня вон явно друга нашла, хотя давно не верила, что сможет встретить еще одного человека, который ее не разочарует, я начинаю полагаться на Ямамото-сана, может, и Ленка что-то скрывает… То есть мы меняемся, хотя думали, что это невозможно, вы должны измениться к лучшему благодаря заданиям, да и жизнь на ферме – тоже, потому как вот Бельфегор, например, нам помог, не знаю, чтобы мы делали без него сегодня. Но… Почему камень исчез?

– Вот! – усмехнулся Суперби и протянул мне чашку. Я фыркнула и поплелась наливать ему чай – глазастая Акулка углядела, что вода таки закипела. – В этом весь вопрос! С одной стороны, символы исчезли. Значит, из вашей жизни должны были исчезнуть охрана дома и семьи, стремление к самосовершенствованию и изменения к лучшему. Но тут появляемся мы, которых сюда насильно отослали! – на этих словах рыбка Варии поморщился. – Мы словно заменяем эти символы, мусор!

Я офигело на него воззрилась и чуть не перелила кипяток в заварочный чайник, но вовремя спохватилась.

– Стоп-стоп-стоп, – затараторила я, удивленно на него глядючи. – Вы не можете быть заменой – вы же уйдете! В любом случае – не важно, выполните задания или нет!

– А если мы должны в результате заданий вернуть камень? – усмехнулся вариец, вгрызаясь в свою колбасятину. О, вспомнил-таки о своем белковом «кефире на ночь»…

– Может быть, – протянула я. – Где-то я слышала, что в Книге Судеб прописывается вся судьба людей на годы вперед, значит, шинигами о ней знают. К тому же… – я поморщилась, но всё же пояснила: – Задание Савада-сану дали близнецы по имени Гу-Со-Син, а они встречались в аниме «Потомки тьмы». Равно как и Граф там упоминался.

– Вроой, мусор! – возмущенно рявкнул Суперби, шваркнув на стол со всей дури несчастный ломоть «Докторской». Доешь ты его уже, а, не мучай больше… – Почему ты не сказала сразу?! Где это аниме?!

– У меня есть, – пробормотала я. – Но символика там не упоминается, а я в ней вообще разбираюсь, как свинья в апельсинах. У нас Ленка на символах собаку съела.

– Ленка? – протянул Суперби, снова приходя в более-менее мирное настроение и запихивая в рот остатки колбасы. Дожевав, он вдруг выдал: – Поговори с этим мусором! Она должна мне помочь разобраться с этим аниме и символикой!

– Зачем? – офигела я. Неужто сам капитан Варии помощи просит?

– Потому что в твоей библиотеке нет ничего по оккультизму! – праведно возмутился Акул. – А в город постоянно ездить нет возможности! Мои руки должны быть развязаны, чтобы если что-то случится, иметь возможность покинуть ферму сразу. Да и вообще не факт, что в том захолустном городишке есть нужная литература! В интернете я много не накопаю – ты же не дашь мне с твоего компьютера выходить в сеть без тебя, – я тут же кивнула, и он поморщился, – а по вечерам ты с безумным Принцем дурью маешься! А у твоей сестры наверняка есть нужная литература! К тому же она наверняка в этом неплохо разбирается. Будет служить под моим началом!

Вау. Ленка, тебя, кажись, в Варию приняли. Временно. Консультантом. Шиза подкралась незаметно, да…

– Ладно, я ее спрошу, – пожала плечами я и налила, наконец, мечнику без меча чай, равно как и себе, кстати.

– Скажи ей об этом прямо сегодня! – отдал приказ Суперби.

– Есть, мой генерал, – съязвила я и получила гневный взгляд серых гляделок. Впрочем, не факт, что Ленусик согласится ему помогать: она хоть и фанат оккультизма, терпеть не может посторонних, и общения с ними всячески избегает. Хотя почему так скромно – «посторонних»? Она и со знакомыми общаться терпеть не может. Одиночка она до мозга костей, вот и всё. Так что я с ней, конечно, поговорю, но гарантии на ее согласие не дам…

Пока мы бухали чай, Скуало вещал о различных теориях, а у меня мозги лопались от его орева. Наконец, не выдержав, я потерла виски и прошипела:

– Что ж так орать-то?!

Скуало резко замолчал, а затем нахмурился:

– Претензии, мусор? – процедил он.

– Да, – хмыкнула я, нагло на него глядючи. – У меня башка уже болит.

– Твои проблемы, – безразлично бросил он.

– А проявить вежливость не судьба? – фыркнула я, скрещивая руки на груди.

– Врой! Я тебя еще пальцем не тронул, в отличие от иллюзиониста! Чего ты выпендриваешься? Жить надоело? Это моя привычка!

– Ой, и кто тут вещал о самосовершенствовании только что? – съязвила я, вертя в лапках кружку.

– Это к моему голосу не относится! – огрызнулся Скуало, и тут же вокруг нас полыхнула белая вспышка. Да ладно! Опять?..

Над столом зависли гусики, облаченные в белые хламиды. Ну здрасьте, поздний ужин, жаль, я вегетарианка… Скуало вскочил и резко нахмурился. Он явно жалел, что меча у него при себе не было. Чувак, спокуха – это же шинигами, ты их не кокнешь своей железкой…

– Итак, вот задание для Суперби Скуало, – изрек гусь справа, а его левосторонний спокойный братец достал из кармана безразмерного одеяния свиток и, прокашлявшись, ну, или прокрякавшись, начал читать:

– «Суперби Скуало выполнит контракт в миг, когда докажет самому себе, что способен без особых усилий над самим собой оказывать помощь ближнему, выслушивать его и поддерживать»!

Я впала в транс. Кто это должен сделать?.. Акула Варии? А канкан ему в розовых стрингах на глазах у якутов в валенках не сплясать?! Хотя якуты носят унты, но это лишь усугубляет задачу! Какого фига?! Чем там этот Граф думает?! Но все мои размышления промелькнули лишь за секунду и были прерваны воплем голодного орангутанга, у которого последнюю заначку бананов зоолог спионерил:

– Какого чёрта?!

О, Суперби озвучил мои мысли, молодец.

– Ты, утка, а ну, объясни, что твой чёртов Граф хочет от нас?! Уничтожить самооценку?! – вопил Скуало, а правый холеричный гусь, скрестив крылья на груди, готовился к отмщению за «утку». Левый же с флегматичным видом заткнул перьями крыльев предположительно места, где у него располагались ушки, и, прикрыв блаженно глазки, явно медитировал, впадал в нирвану и достигал просветления под музыкально-нерелаксирующее сопровождение из криков Акулы всея Варии.

– Не истери, – перебил мечника гусь справа. – Ори не ори – задание ты должен выполнить.

– Я на такой бред не подписывался! – рявкнул Скуало и со всей дури шандарахнул кулаком по столу. Как тот выдержал?..

– Ты дал согласие, – развел крыльями холерик с ехидной усмешкой на клюве. Как это им всё же удается?..

– Нет! – возмутился среброволосый мечник. – Он вынудил дать согласие, но сказал, что задание будет выполнимо! Врооой! Он солгал!

– Признаешь поражение? – съязвил правый гусь.

– Никогда! – оскорбился капитан.

– Тогда выполни задание и отправляйся в свой мир, – съехидничал Гу-Со-Син. Вот язва моровая.

Я молча наблюдала за пикировкой двух аномалий в моей кухне и вновь начала вертеть в руках чашку с уже остывшим чаем, а меланхолично медитирующий брат холеричного гусика вдруг убрал крылья от черепушки и возвестил, вмешиваясь в спор или, вернее, ругань:

– Могу дать один совет! Найди того, с кем тебе будет комфортно и кто не будет вызывать отторжения. Сможешь хотя бы с ним выполнить условия договора – контракт будет считаться выполненным.

– Вроой! Среди этого мусора таких нет! – возмутился Суперби, а я хмыкнула. Зря. Мечник тут же вспомнил о моем существовании, и его орево вновь обрушилось на мою несчастную макушку. – Ты себя, что ли, считаешь тем, с кем мне комфортно будет?! Тупой мусор! Этот Граф просто параноик!

– Скорее, извращенец, – съехидничал правый гусик, ёрно хихикая в ладошку. Вернее, в левое крыло, да… Ну а что поделать, если у них перья как пальцы действуют – даже гнутся?

– Да плевать! Вы что, считаете это нормальным – ломать нашу натуру?!

– Самосовершенствоваться – не значит ломаться, – философски изрек гусь-йога и исчез.

– Короче говоря, всё на Ваше усмотрение, – усмехнулся его братец. – Захотите выполнить задание – последуете совету. Нет – не сможете выполнить контракт!

– Символы тут при чем? – возопил Суперби, но ему никто не ответил. И не потому что первоптицы были невежливы (хотя кто их знает), просто отвечать некому было – кухня была абсолютно пуста, за исключением меня, страдающей от мигрени, и Суперби, пышущего праведным негодованием и размахивающего свитком со своим заданием, аки отсутствующим в опасной близости мечиком.

– Бесполезные утки! – прошипел он, рухнув обратно на стул.

– Они гуси, – пробормотала я на автомате и, попавшись под горячую руку, нарвалась на отповедь в стиле «я и сам знаю, не указывай мне тут на то, что валенки из шерсти валяют». Когда вопли нашей говорливой рыбки завершились фырканьем и нервным верчением в ластах чашки, я встала, набуздрякала Супербиюшке еще чайковского и заявила:

– Пойду я с Ленкой поговорю. Это ведь еще актуально?

– Естественно! – фыркнул мечник, грея лапки о чашку. Замерз, бедняжечка, теплым летним нервным вечерочком? – И не потому, что эти гуси совет дали, а потому, что мне нужны ее знания!

– О’кей, – хмыкнула я и пошлепала наверх.

К Ленке я без стука вламываться не решалась после того, как однажды застала ее сидящей в центре круга из свечей и что-то бубнившей себе под нос, а потому, достигнув двери с табличкой, являвшей собой фотографию вампирообразного Антонио Бандераса из фильма «Интервью с вампиром», под которой готическим шрифтом была сделана надпись «Смерть придет и за вами», трижды долбанулась в дверь и вопросила:

– Лен, не помешаю? Важный оккультный разговор!

– Заходи, – раздался вялый ответ из-за двери, и я заползла в мистическую хатку сеструндии. Она сидела за столом при свете бра, и я вздохнула свободно. Отложив книгу, Ленусик воззрилась на меня тяжелым взглядом, а я, плюхнувшись на ее наимягчайшую перину, заявила:

– Лен, мне помощь твоя нужна по оккультной символике.

– Что именно? – вопросила она с безразличной мордахой, но глазки подозрительно заблестели.

– Понимаешь, тот парень с длинными пепельными волосами – Суперби Скуало – ходил к нашим камушкам, – пояснила я, – и сделал зарисовки всех символов. Но, как оказалось, один камень пропал – камень на двенадцати часах с тремя символами.

Лена нахмурилась и поджала губы. Она всегда считала, что это сооружение нашу семью охраняет, и явно от подобной новости в восторге не была.

– Можешь помочь ему разобраться с этим? – продолжила я атаку. – Он считает, что это как-то связано с Книгой Судеб и, возможно, внесет в нашу жизнь какие-то изменения. Но он знаком с символикой лишь поверхностно, так что…

– Помогу, – перебила меня Ленка холодно. – Но я не обещаю, что это что-то изменит. Камни те очень и очень старые, это явно, а рисунки, судя по глубине нанесения, да и вообще по внешнему виду, были сделаны давным-давно. Сделать копию мы не сможем, но разобраться с последствиями я бы и сама хотела.

– Лады, – улыбнулась я, аки Ямамото. – Но, Лен, тут такое дело… – я замялась, а затем всё же просветила сестру: – Он довольно хамоватая личность и всех подряд зовет мусором. Плюс орет постоянно. У него громкость вообще почти не убавляется – только если он очень спокоен.

– Не важно, – чуть заметно пожала плечами Ленка. – Мне плевать, как меня называют, я просто буду язвить. Он что, мусорный мешок – к мусору-то тянется? Короче говоря, пусть приходит завтра после ужина. А орево меня вообще не волнует. У меня голова крепкая – бронебойная.

– Это хорошо, – улыбнулась я и встала: – Спасибо, Лен.

– Не за что, – пожала плечами сестра, возвращаясь к книге, лежавшей на столе. – Я делаю это не ради него, а ради нашей семьи.

– Вот за это и спасибо, – кивнула я и свалила куда подальше, а точнее, к Мане.

Маруськин обнаружилась у себя в комнате, куда я влетела без предупреждения и раскаяния. Она что-то печатала в компьютере и жевала карандаш, зажав его губами. Странная привычка, ну да ладно, не мое это дело, у самой не лучше имеются.

– Манюнь, поговорить бы? – протянула я, усаживаясь на ее койку.

– Зачем? – пробормотала сеструндия, не выпуская из зубов грифельный кошмар.

– «За надом», – парировала я. – Отвлекись на пять минут.

– Лааадно, – тоном мученика простонала Маша, бросив карандаш на стол, и, крутанувшись на кресле вокруг своей оси, затормозила лицом ко мне. Вот спасибо, осчастливила, хех.

– Фран, – коротко сказала я и воззрилась на Маню со смесью ехидства и любопытства.

– А что с ним? – озадачилась Манюня.

– Вы помирились? – пояснила я свой вопрос.

– Скажу больше: мы подружились, – усмехнулась Маня. – Сильный парниша, люблю таких.

– Это да, – кивнула я. – Он тебя простил за помощь мне?

– Типа того, – пожала плечами Машка. – Я ему поведала историю о том, как профукала свое счастье, и он проникся идеей, кажись.

Я нахмурилась, а сестра меланхолично воззрилась в окно. Странно, что она об этом Франу рассказала. Видать, и правда очень хотела нас с ним помирить…

– Спасибо, Маш, – улыбнулась я краешками губ, а сестра, тут же вернувшись в свое родное состояние бодрости, отмахнулась и бросила:

– Да пофиг! Результат зато какой! И Фран не страдает дурью, и у меня новый друг появился, и Дикобраз его не трогает! Кстати, молодец, что его не кормишь, – я мысленно закатила глаза, но кивнула. – И вообще мир относительный: фокусник вряд ли будет делать тебе пакости и явно понял, что был не прав, а значит, не будет и себе жизнь портить обидками глупыми.

– Фокусник? – озадачилась я. – Он что, тебе иллюзии показывал?

– Ага, – кивнула Маня с маньячным блеском в черных глазюках. – Он клевый манипулятор! Я – ты прикинь, я! – его подловить не смогла! Он ромашку, колокольчик и цепочку материализовал, а цепочка еще и вращалась в воздухе. Мастерство выше всяких похвал!

– Круто, – протянула я, думая, что бы сказала Маша, если бы узнала, на что Франя на самом деле способен.

– Ага, – разулыбалась сеструха. – Обожаю манипуляции, а это было реально на чудо похоже. Будь я Ленкой, заорала бы: «О, великий маг, возьми мои бренные кости в ученики!»