Текст книги "Спасите, мафия! (СИ)"

Автор книги: Tamashi1

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 96 страниц)

Город принял нас, как и обычно, ароматами «ванили», то бишь выхлопных газов, помоек и прочей неведомой сельскому жителю гадости, а также хоть каким-то подобием движения воздуха, до гордого звания ветра не дотягивавшим, но явно куда более приятным, нежели духотища тесного салона автобуса, до отказа забитого людьми. Вздохнув полной грудью и закашлявшись из-за проезжавшего мимо и, конечно же, газанувшего возле остановки мотоцикла, я пробурчала пару-тройку нелицеприятностей в адрес населенных пунктов под названием «города» и водителей, которых надо прав лишать за подобное отношение к пешеходам, а Ямамото рассмеялся. Ему-то что – он к выхлопным газам привычный, а у меня печалька и спазмы горла…

– Потопали, вредители, будем затариваться для вас штанами! – скомандовала я и порулила к «Титанику» на суше, то бишь к тому самому магазину, где мы покупали мафии футболки, носки и труселя.

– В смысле? – озадачился Дино.

– В прямом, – хмыкнула я, шлепая мимо серых однообразных пятиэтажек. – Мне надо вам всем брюки простирнуть, особенно Бьякуран-сану, а то он у нас был белый, аки первый снег, а теперь явно запылился. Так что придется вам походить один день в тренировочных порточках. Для особо пафосных рассмотрим вариант «посидеть в своей комнате один денечек в тренировочных порточках», не проблема.

– Гокудера будет в ярости, – рассмеялся Ямамото, топавший справа от меня.

– И не говори, – усмехнулся Дино, шествовавший слева. – А также Бельфегор, Скуало, Фран…

– Но Фран сделает вид, что ему пофиг, – хмыкнула я.

– Если тебе вообще удастся его раздеть, – вмешался топавший за нашими спинами между Бьякураном и Рёхеем Ананас без хохолка.

– Я постараюсь, – усмехнулась я, не оборачиваясь. Только не язвить, только не язвить… – Я вообще могу быть очень настойчивой.

– Так хочешь увидеть стриптиз в исполнении моего ученика? – попытался поддеть меня Мукуро. Я глубоко вдохнула, медленно выдохнула и, резко затормозив, обернулась.

Оказавшись нос к носу с вовремя затормозившей иллюзией реальности, я протянула ему руку и вопросила:

– Заключим перемирие на один день?

– Хммм… Интересное предложение, – не скрывая торжества в голосе протянул он, явно наслаждаясь ситуацией. Ничего-ничего, самоутверждайся, сие меня как-то не особо трогает. – И что, на этот раз оно не несет ни подвоха, ни скрытого смысла, ни намека на то, что вечером меня попытаются выставить идиотом?

– Вас идиотом никто не выставлял, – пожала плечами я. – Но, отвечая на все вопросы, скажу одно слово. «Нет».

– Хммм… – вновь протянул он и, прищурившись, расплылся в гаденькой усмешке, смакуя момент моего «унижения». Обломись, Фей, мне не стрёмно стоять и ждать твоего решения с протянутой, аки на паперти, лапкой. Я тебе даже улыбнуться могу, потому как ежели у нас перемирие, я тебя буду воспринимать именно как товарища, а не как гадюку подколодную. Я пнула себя словами: «Договор почти заключен», – и вполне по-доброму улыбнулась. Во взгляде Фея промелькнуло удивление, а затем он, загадочно закуфуфукав и стянув с правой руки перчатку, пожал-таки мне руку с видом императора, делающего одолжение нищему. Ну да ничего, это лишь на один день…

– Идет! – возвестил Мукуро, и я кивнула.

Рукопожатие было слабым и недолгим, а кожа Ананаса (ну и словосочетаньице) – горячей и очень гладкой, а мне-то казалось, что от вечного таскания трезубца у него мозоли должны были появиться… Я кивнула, и мы всей гурьбой пошлепали дальше, я же, немного расслабившись, начала травить анекдоты из своего богатейшего запаса. Вонгола, за исключением мастера облапошивания мирных (и не очень) граждан, смеялась, я тоже, Бьякуран, которому явно, как обычно, смешно не было, лыбился, аки хитромудрый обрадушек, а Фей о чем-то в усиленном режиме размышлял, сверля мою спину тяжелым взглядом. Что ему опять-то не так, мне интересно?..

Подрулив к магазину, мы столкнулись с извечной российской проблемой, превосходящей и дураков, и дороги, под названием «Ушла на базу». Я мысленно взвыла, а вслух обратилась к написанной от руки и присобаченной на внутреннюю сторону стеклянной двери табличке:

– СССР распался, но в глубинке «базы» всё еще существуют! И продавцы с радостью туда уходят. Ностальгия, что ли?

– Скорее, лень, – отозвался Мукуро.

– Тоже верно, – вздохнула я. – Ну что, граждане, тогда мне ничего не остается, кроме как предложить сходить на рынок.

– Может, не стоит? – пробормотал Каваллоне.

– Стоит, Федя, стоит, а то вы у меня необстиранными останетесь, – хмыкнула я и, ухватив не сопротивлявшегося Мустанга под правый локоть, потащила его налево, а вернее, к рынку. Он находился в трех кварталах от «Титаника», лишившегося капитана, и мы, шлепая по пыльному асфальту тротуара, с одной стороны граничившего с хрущовками, а с другой – активно зеленевшего тополями, вернулись к анекдотам и веселым историям из жизни, которые рассказывали мои вонгольские товарищи. Да, я причисляю Дино к Вонголе, хоть это и не верно, ну и что? Он же всё-таки на стороне Савады, а значит, в какой-то мере тоже член Вонголы…

Зной становился всё невыносимее, и я жалела, что я не мороженое – растаять и утечь куда-нибудь в коллектор было бы куда приятней, нежели жариться, аки курица-гриль. Редкие прохожие напоминали выжатые лимоны, а особо одаренные лица мужского пола вообще шлялись в одних шортах, подозрительно напоминавших семейники, и сверкали голыми пивными брюшками и волосатыми ногами. Жестокий век, жестокие… пешеходы, да. Хотя водилы были куда более жестоки и усугубляли положение, проносясь мимо тротуаров и поддавая газку как раз рядом с редкими «безлошадными». Тоже мне, короли мира! Сели в саркофаг на колесиках и думают, что портить жизнь прочим обитателям планеты Земля – святое дело, так они быстрее лимузины купят! Нет, я не брюзга, мне просто было очень жарко, и это раздражало. А еще раздражало то, что мне предстоял поход по рынку, а учитывая, что я безумно боюсь толп народу, это для меня было равносильно подвигу Геракла…

Добравшись до кованого двухметрового забора, выкрашенного в черный, я затормозила и достала из сумки кошелек и мобильник. Этот рынок я не любила не только потому, что здесь вечно была толпа, но и потому, что на нем орудовала группа карманников, и Маня всегда советовала не выпускать кошелек из рук, что я и делала.

– Парни, если у кого есть ценные вещи, внимательно за ними следите, – предупредила я мафию о возможной стычке с русскими карманниками. – Спереть могут влет.

– Ты нас недооцениваешь, – усмехнулся Ананас.

– О нет, – хмыкнула я, – это вы недооцениваете русских щипачей. Они один раз у Мани сперли мобильный! У Мани! Ни о чем не говорит?

Я выразительно посмотрела на Фея и подвигала бровями в стиле: «Ну ты понял мой тонкий намек, да?» Фей понял – он закуфуфукал и хитро усмехнулся, словно говоря: «Посмотрим-посмотрим…» Многообещающе, да. Надеюсь, он не станет нарываться…

Посчитав свой долг выполненным, я двинулась к распахнутым настежь кованым воротам рынка, над которыми реял белый транспарант с алой надписью, гласившей: «Рынок Хозяюшка – лучший рынок города!» Конечно, лучший! Потому как единственный… Народу как всегда было пруд пруди, и лотки, стоявшие вперемешку с контейнерами, с центра дорожки виднелись смутно, а потому нам пришлось прибиться к правому ряду этих самых лотков и контейнеров, и взирать на скудный выбор китайского ширпотреба с тоской и мукой в глазах. Вернее, это я на шмотьё так взирала: боюсь я толпу, что поделать, и всегда в ней себя чувствую, аки первоклашка, первого сентября заруливший на урок десятого класса к физику-деспоту, то бишь страшно и ни фига не ясно, что я тут забыла. Ямамото и Дино старались держаться ближе ко мне, а Бьякуран и Мукуро утекли в неизвестном направлении, но мне на них было откровенно начхать, у меня своих проблем хватало: меня начинало потряхивать. Нервы, нервы… Рёхей же экстремально прокладывал нам дорогу и тоже искал взглядом нормальную спортивную одежду: ему явно требовалась «сменка» – в одном и том же много не потренируешься… Правда, Сасагава оказался покупателем дико привередливым, и, прошлепав аж по трем рядам туда и обратно (лотки-то с двух сторон приходилось разглядывать), я готова была его пустить на фарш «вот прямо щаз», потому как слова «не дышит материал», «неудобный крой» и «дурацкий совершенно фасон» меня уже начали повергать в истерическую пляску святого Вита.

– Сасагава-сан! – возопила я, после очередного отвергнутого спортивного костюма фирмы «АдЯдас» из подвала с толпами вьетнамцев. – Если до конца того ряда дойдем и ничего не выберешь, я тебе устрою выходные и не дам на ферме вообще ничего делать неделю! А тренировкам буду мешать так, словно от этого будет здоровье всех кобыл хозяйства зависеть!

Боксер с кумиром на пузе затормозил, почесал затылок и заявил:

– Я экстремально найду хороший экземпляр! А ты пока купи… что-нибудь еще.

Я опешила, а Рёхей свалил в туман, точнее, ломанулся в толпу со скоростью торпедоносца, искусно лавируя между людьми, озабоченными теми же проблемами, что и мы, то бишь жарой и попыткой найти в этом рассаднике творчества кружка «очумелые вьетнамские ручки» хоть что-то стоящее.

– А сразу не судьба было? – возмутилась я вслед умчавшемуся в далекие дали и не посигналившему задними фарами боксеру.

– Да ладно, всё равно времени до обратного автобуса много, – улыбнулся мистер «Я во всем ищу позитив».

– Я не люблю толпу, – пробормотала я, и тут мне на плечо сзади легла чья-то ладонь. Я тут же рефлекторно отскочила вперед и передернула плечами, но, резко обернувшись, обнаружила лишь ехидно ухмылявшегося Ананаса.

– Офигел?! – возмутилась я, инстинктивно потирая облапанное плечо. – Зачем подкрадываться-то?!

– Я не думал, что ты столь пуглива, – ничуть не раскаявшимся тоном заявил он. – На ферме ты была куда храбрее.

– Там не было толпы народа, – поморщилась я, разоткровенничавшись.

– Она тебя так раздражает? – вскинул бровь Мукурыч.

Я неопределенно повела плечами и поморщилась, а иллюзионист, загадочно усмехнувшись, обратился к Ямамото:

– Ну что, позволишь спасти свою принцессу от ее страха «злобному дракону», или оставишь ее на растерзание толпы?

– Вы о чем? – как всегда ступила я.

– Об этом! – усмехнулся Мукуро, и вдруг народ вокруг меня исчез, равно как и исчезли располагавшиеся слева контейнеры – вместо них простиралось бескрайнее зеленое поле, соприкасавшееся на горизонте с глубоким синим небом. Я офигело и, если честно, восторженно уставилась на сей беспредел галлюциноза и, резко обернувшись, явно на кого-то натолкнулась. Иллюзия тут же рухнула, и я оказалась нос к носу с обложившим меня трехэтажной типично русской конструкцией мужичком лет сорока.

– Извините, – пробормотала я, отступая на шаг.

– Смотреть надо, куда прешь, курица безмозглая! – рявкнул мужичок.

– Простите, – снова пробормотала я, а всё еще громко возмущающийся на «охамевшую молодежь» «пострадавший» свалил в туман.

– Ку-фу-фу, ты так пуглива! – усмехнулся Ананас, вставая у меня за спиной.

– Нет, просто не люблю конфликты, – абсолютно честно ответила я.

– Ну что, рыцарь, – бросил иллюзионист хмурому (в кои-то веки) Ямамото, стоявшему справа от меня, – дракону всё же спасать принцессу?

– Катя-сан… – осторожно обратился ко мне мечник, почему-то беря меня за руку и заглядывая мне в глаза: – примешь помощь Мукуро?

– Ну, он мне сейчас не враг, так что да, – кивнула я, желая лишь одного – свалить из этого кошмара куда угодно, хоть в ту иллюзию падения Мукуро, коей он меня пытался извести на третий день нашего знакомства. Потому как всё же я страдаю демофобией – боязнью толпы, обуздать которую очень и очень сложно, хотя я честно пытаюсь.

– Тогда я буду твоим проводником в мире иллюзий! – пафосно изрек Фей и, встав слева от меня, приобнял мою бренную тушку за плечи. Что-то мне как-то неприятно. У него пальцы жуть какие горячие, а у меня плечи практически открыты, да и вообще… – Следуй за мной, и инцидент с прохожим, скорее всего, не повторится.

– Ладно, – вяло протянула я, и народ тут же исчез, а мне были явлены настоящие прическа и глаза нашего светофорчика – синий и красный, с иероглифом «один» на зрачке.

Я облегченно вздохнула. Слева снова простиралось безлюдное поле, а справа стояли контейнеры, к которым не пойми откуда, прямо-таки словно из воздуха, подруливали покупатели. Ананас, закуфуфукав, потащил меня вперед, лавируя между невидимыми посетителями рынка, а Ямамото старался держаться рядом, но его частенько «сносило» толпами народа. Дино же шел прямо за нами с Мукуро, а я почему-то подумала, что вот в таких ситуациях иллюзии – не такая уж и бесчестная штука, а могут нести благо, ведь они никому не приносят зла и насильно чужую волю не насаждают… Наконец, вдалеке показался Рёхей, и я, забыв, что нахожусь в иллюзии, рыпнулась к нему, но была остановлена лапками, затянутыми в байкерские перчатки, мгновенно ухватившими меня за плечи.

– Неужто моя иллюзия столь идеальна, что ты забыла о реальности? – ехидно вопросил Фей.

– Ага, – неохотно кивнула я, а он хитро рассмеялся и, снова приобняв меня правой рукой, потопал дальше, к моей мини-цели – Рёхею, который копался в залежах треников на одном из прилавков.

Ямамото нахмурился еще сильнее, но мы таки этой самой моей цели достигли, и боксер, ошалело воззрившись на довольного собой иллюзиониста, обнимавшего растерянную меня, вопросил у Ямамото:

– Это что?..

– Кате-сан потребовалась помощь Мукуро, – поморщившись, пояснил мечник. – Профессиональная.

Я кивнула, а боксер, одарив меня взглядом офигевшего и обиженного на жизнь хомячка, махнул на нас рукой и вернулся к процедуре осмотра и оценки темно-синих спортивных штанов.

– Нашел! – наконец возликовал он и указал мне на эти самые порточки. – Они нам подходят! Я экстремально обошел почти весь рынок, и лучше не было!

– Класс, – хмыкнула я и вопросила у полной продавщицы лет тридцати в застиранной белой футболке с надписью «Продам душу, недорого»: – У вас много таких штанов?

– А сколько надо и каких размеров? – лениво спросила она, поднимаясь с невысокого складного стульчика.

На выручку мне пришел Ямамото, вместе с Тсуной в прошлый раз выяснявший подробные параметры наших бравых мафиози, и вскоре миру были явлены штаны для Рёхея, Гокудеры, Тсуны, Дино, Бельфегора, Франа, Скуало и самого Ямамото. Хибари-сану и Мукурычу они не подошли по росту – слишком уж непримиримые враги были высоченными, а Бьякурану – чисто по цвету, но я подумала, что раз уж Зефир-сама тот белый скафандр носил лишь в бою, то ничего с ним не случится, если он вспомнит прошлое и мирные времена и напялит нечто темно-синих тонов, а потому нас одарили еще и порточками его размера. Я отсчитала необходимое количество купюр прямо в черном кожаном кошельке, напоминавшим мужской, как учила меня Маня – чтоб не привлекать внимание карманников, светя на всю вселенную остававшимися в недрах кошелька тысячным бумажками. Вручив денежки продавщице, запихавшей нашу покупку в целлофановый пакет, и дождавшись сдачи, я попыталась этот самый пакет тиснуть, но была обделена мечником, сцапавшим его первым и укоризненно на меня воззрившимся.

– Извини, – тяжко вздохнула я, а Ямамото улыбнулся и заявил:

– Ничего, понимаю: сила привычки.

– Какая ты самостоятельная, – протянул Фей, всё еще обнимавший меня, аки любимого плюшевого медведя.

– А то! – хмыкнула я и показала ему язык, на что иллюзионист лишь рассмеялся. Я же решила не терять времени даром и обратилась к Рёхею: – Было еще что-то сносное, как думаешь? А то придется покупать первые попавшиеся…

– Было, – кивнул Сасагава. – Не очень дышащий материал, но на один день – сойдет.

– Веди, Сусанин, – улыбнулась я, и он и впрямь повел.

Мы с Мукуро в обнимку продолжили лавировать между толпами невидимых для меня граждан, и на меня, облапошиваемую, накатило умиротворение и любовь ко всему миру. Я довольно улыбалась, глазея на фальшивое небо и не думая о том, что это лишь иллюзия и ни фига по настоящему небосводу сейчас столько облаков не плывет, а напротив, умиляясь пронзительной синеве и радуясь обилию белых «барашков» на ней. Мукуро на меня периодически ехидно посматривал, но я, давшая себе обещание сегодня воспринимать его как товарища, отсылала эти взоры пылкие в игнор и никак не комментировала. Наконец мы подрулили к самому первому из осмотренных нами рядов и остановились у лотка, на котором, среди прочего, лежали черные спортивные штаны довольно хорошего качества. Я чуть не взвыла и, одарив Рёхея взором «Я б тебя убила, но не могу – свой, родной», вопросила у молоденькой продавщицы в черной футболке с ярко-алой надписью «Yaoi, desu», нет ли у них штанов необходимого нам размера. К счастью, нам повезло, и такие размеры в наличии были, а я, мысленно возблагодарив Мэри Поппинс, великий валенок и барбоса Тузика с грелкой, отдала девушке примерно моего возраста оплату за необходимое шмотье.

– О, класс, – улыбнулась она и, выдав мне сдачу из висевшей на поясе черной сумочки для денег, вопросила: – А что ж Вы парню своему штаны одного цвета берете? Вот у нас и красные такого же фасона есть, и синие…

– Какому парню? – как обычно ступила я. Мафия планомерно в течении десяти дней уничтожала мой мозг и, кажись, добилась своего – он умер…

– Ну… Вот этому, симпатичному, – заявила продавщица, глядя на Мукурыча выразительным взглядом и то ли пытаясь с ним заигрывать, то ли просто кокетничая. Что-то меня с этого всего на «хи-хи» пробило… Нас с Ананасом уже второй раз за день поженили! Печалька.

Я усмехнулась и, обернувшись к Фею, вопросила:

– Слушай, дорогой, хочешь, я куплю тебе красные революционные шаровары, и будем мы с тобой бегать по участку и гонять «белых», то бишь вражин Маркиза и Торнадо, а также корольков голубых кровей?

– Пожалуй, от красных откажусь, – включился в игру Ананас, прижав меня к себе с видом собственника, который уверен на тысячу процентов, что его имущество у него не отнимут. – Но вот цвета хаки… – ну, тут уж кто о чем, да. Решил наш иллюзионист молодость свою тюремную вспомнить.

– Таких нет, – опечалилась продавщица, грустно взирая на собственнически захапавшего меня в охапку красавца с ананасом на башке. Хотя ей-то ананас не видать: он только мне заметен сейчас… Видать, девушка правильно интерпретировала мое недоумение относительно ее слов о «моем парне», а сейчас активно расстраивалась тому, что вывод оказался «не верен».

– Ку-фу-фу, значит, не судьба, – протянул Мукурище.

– Прости, дорогой, – притворно-печально вздохнула я.

– Тебя – прощу всегда, – прямо-таки почти искренне заявил иллюзионист, а продавщица с тяжким вздохом выдала нам двое порточек «банального» черного цвета. Я осмотрела их на предмет повреждений и, кивнув, запихнула в выданный ею же целлофановый пакет, который у меня резво тиснул Ямамото, хмурый, как незнамо что. Поблагодарив пожиравшую глазами «моего парня» продавщицу, я потопала, а вернее, была отбуксирована к воротам рынка. Стоило лишь нам за них выйти, иллюзионист у меня притворно заботливо вопросил:

– Итак, готова вернуться в реальность?

– Нет, но придется, – искренне ответила я и, поймав очередной озадаченный взгляд Фея, стала сомнительно счастливым свидетелем возвращения реальности и крушения иллюзий. Причем Ананас не выпендриться, как всегда, не мог, а потому поле рассыпалось на миллион осколков, равно как и обещавшее дождь небо, а на их месте словно из туманной дымки возникли люди, дома и машины, а звуки, вместо того, чтобы обрушиться на меня оглушающим шквалом, словно проступили из небытия через плотный слой ваты, постепенно нарастая и усиливаясь.

– Спасибо, – слабо улыбнулась я, печально глядя на прорулившего мимо нас на велике мальчишку лет десяти, вопившего на всю вселенную: «Разойдись, придурки, задавлю!»

– Не за что, не мог же я бросить «свою девушку» в беде, – усмехнулся Ананас, так и не убрав с моего плеча лапку.

– О да, – хмыкнула я, убирая кошелек в сумку. – Это точно.

Я пошлепала вперед, оставив Мукуро где-то за спиной, а Ямамото вдруг спросил:

– А зачем ты его так назвала?

– Не знаю, приколоться захотелось, – честно ответила я и улыбнулась мечнику.

Тот пристально посмотрел мне в глаза и тоже улыбнулся, а затем, почесав в затылке, рассмеялся и выдал несусветную глупость:

– Вы в тот момент и впрямь как пара выглядели!

– Пара психов, – фыркнула я, отмахиваясь от мечника.

– Оя, оя! Попрошу без намеков, – вмешался Мукуро, который, как оказалось, шлепал прямо за нами.

– Да ладно, что Вам, жалко мне компанию в моем безумии составить? – хмыкнула я, не оборачиваясь.

– Ну, если только временную, – протянул он, и я, подняв правую лапку на уровень лица, явила Ананасу фигуру из пальцев, явившую миру знак «класс». Фей не ответил – он куфуфукнул. Ожидаемо, что…

Мы направились к супермаркету, в котором затаривались продуктами в прошлый раз, потому как мне жутко не хотелось опоздать на автобус из-за проблем, которые вполне могли возникнуть, если бы кассиры, как и капитан «Титаника», ушли «на базу». Да, я проецируюсь, и вряд ли такое бы случилось, но поход на рынок выбил меня из колеи, впрочем, как и обычно, и адекватность помахала мне ручкой, присоединившись к бухавшим логике и покою. Печалька…

Ямамото шествовал рядом со мной и пытался разрядить обстановку, перекидываясь с Дино шутками-прибаутками, я же вяло отвечала и пинала попадавшиеся на дороге камешки. Рёхей и Мукуро затерялись где-то за нашими спинами и признаков жизни, существования и вообще нахождения с нами в одном измерении никак не подавали, да я всего этого и не искала, а Бьякуран к нам так и не вернулся, из-за чего я довольно ощутимо переживала, и было неясно, на фига он меня вообще вынудил сюда поехать. Ну да ладно, во всем есть плюсы: зато мы мафии купили сменные штаны, и это далеко не минус – надо же им что-то напяливать, когда брюки на свидание со стиралкой пойдут? А то, боюсь, вида Франа в шапке лягушке, куртке Варии и труселях с лягухами, рассекающего по дому, мой мозг не вынесет. Хотя о чем я? Какой мозг? Он давно удалился через уши, помахав мне беленьким платочком, сплетенным из электронных связей…

Подрулив, наконец, к супермаркету, я затормозила и, протянув Рёхею деньги, спросила:

– Купишь сам в аптеке всё необходимое? А то не хочу потом на автобус опоздать, если что.

– Конечно! – разулыбался парень и тиснул денежку. – Я всё куплю. Где встречаемся?

– В парке, – пожала плечами я.

– Отлично! Буду ждать у той скамейки, что и в прошлый раз! – с этим словами Рёхей, не дождавшись ответного кивка, свалил в сторону родины бинтов и йода, а я, проводив его тоскливым взглядом и подумав: «Надеюсь, с ним все в порядке будет», – вломилась в стеклянную дверь.

Народу было много, прилавки ломились бесполезными и редко раскупаемыми товарами в виде дорогущих вин и никому не нужных экзотических продуктов вроде сыра Дор-Блю, авокадо и пармезана, а продавщицы и кассирши переругивались с клиентами и между собой, отдавая дань традиции советского общепита и торговой промышленности. Я тиснула корзинку и почапала куда глаза глядят, а глядели они в сторону отдела сладостей, благо, он был к нам ближе всех. Однако, стоило лишь нам, оставив пакеты в ячейках местной «камеры хранения» при входе, завернуть за угол касс и оказаться в том самом отделе сладостей, как нашим усталым взорам было явлено зрелище в виде разглядывавшего полки с зефиром с неизменной улыбочкой, но тоскливым взглядом распахнутых глаз, Бьякурана. Я ломанулась к нему и возмущенно прошипела:

– Вы чего творите? Свалили, ни слова не сказав, заставили нервничать!

– А ты нервничала? – озадачился зефирный изверг, премило улыбнувшись и прищурившись.

– А то нет! – фыркнула я, становясь опять мирной. Главное, что он нашелся, остальное – так, мелочи жизни… – У Вас денег нет, да и как Мукуро Вы бы поступить не смогли!

– О, но я знаю, во сколько автобус отходит от остановки, – ткнул меня носом в мой идиотизм великий вождь всея Блек и Уайт Спелл. – Я бы мог встретиться с вами там.

– Ну… да, наверное, – пробормотала я, потерев кончик носа. – Пардон за наезд.

– Ничего, мне приятно, что ты обо мне волновалась, – заявил Джессо. Соврал. Ну вот стопудово соврал, но мне даже не обидно. – Я просто решил, что одежду вы купите и без меня, а зефир ты можешь отказаться пойти искать.

– С чего бы? – опешила я. – Мы же за зефиром и ехали, вроде бы.

– За зефиром ехал я, – уточнил Сахар-сама. – А ты сопроводила меня в этом путешествии со своими целями.

– То есть я Вам была нужна как проводник, – усмехнулась я.

– В какой-то мере, – загадочно возвестил Джессо, возвращаясь к разглядыванию полок. – Но это уже пятый магазин, а ничего подходящего я не нахожу…

– Я Вас предупреждала, – тяжко вздохнула я, тоже уставившись на скудный ассортимент любимой сладости гения, пока Дино с Такеши перешептывались где-то у меня за спиной. – Здесь ничего подходящего не найти.

– Жаль, – пробормотал Джессо, которого сей факт явно огорчил – даже улыбочка с фейса сползла. – Не думал, что всё настолько ужасно.

– Ну, не так уж и ужасно, – пожала плечами я. – Это всё с Вашим зефиром ни в какое сравнение не идет, но есть можно.

– Думаешь? – с сомнением протянул мафиози.

– Ну да, – хмыкнула я и сунула в корзину две пачки зефира: если уж Бьякуран не станет лопать, Манька схомячит точно.

– Хорошо, попробую, – сдался на волю идиотки сам Хранитель Неба колец Маре, и я, с довольной улыбкой, присоединила к зефиру в своей корзине шоколадные конфеты и любимое Ленкино печенье, а затем закинула коробочку монпансье – надо же мне и себя порадовать?

Затарившись всем необходимым в отделе сладостей, мы всей гурьбой, лишившейся, правда, Ананаса, потопали дальше. Мукуро вообще возле Бьякурана не притормаживал, ломанувшись куда-то вперед, и нагнали мы его, лишь прошествовав по длинному «коридору» мимо отдела сладостей, отдела винно-водочных изделий и отдела молочки, где я закупила какую-то десертную ерундовину, которую любила Манька. Вот она, выгода жития-бытия на ферме – молоко, творог, сметана, а также прочие производные, равно как и яйца, нам покупать не надо! Зато можно побаловать себя какой-то дребеденью под названием «пудинг», хотя на пудинг это и не похоже вовсе, по крайней мере на тот, что я пару раз готовила на праздники. Свернув после молочного отдела налево, поскольку «коридор» закончился и повелевал топать именно туда, мы имели сомнительное счастье обнаружить Фея возле ряда холодильников с мясными продуктами, располагавшимся по правую руку от нас. Мукуро мрачно взирал на фарш и явно не горел желанием сие употреблять в пищу, но и жить на одной колбасятине ему, похоже, тоже уже надоело. Понимаю Ананаса: фарш был заветрившим и явно дремучим, а вертеть его самолично он, кажись, просто не умел. Я решила озадачить Фея и, подойдя к нему, вопросила:

– А почему именно фарш? Нельзя поджарить отбивную, скажем?

– Я уже от них устал, – разоткровенничался Мукуро. Ого, оказывается, устать можно не только от колбасы…

– Тогда зайдем в другой магазин – времени еще полно, – пожала плечами я. – Смысл брать эту гадость? Что б желудок потом болел?

– Заботишься? – вскинул бровь недоверчивый Павлик Морозов.

– Естественно, у нас же перемирие, – возмутилась я абсолютно искренне.

Ананас усмехнулся и, одарив меня подозрительным взглядом, утек дальше по коридору в сторону рыбного отдела. Я же затарилась говядиной, которую мне завесила мадам в засаленном переднике, и почапала за ним. Влево отходили «коридоры» с другими полезными отделами, но сейчас мне жизненно необходимо было прикупить именно рыбку. Почему «жизненно»? Да потому что Скуало бы взорвал мой мозг воплями, если бы из рациона напрочь исчезла рыба… Подрулив к холодильнику с морепродуктами, я вопросила у Ямамото, весь день от меня не отходившего:

– Слушай, а какая рыба для суши лучше подойдет?

Парень призадумался, без оптимизма изучая предложенный ассортимент, а затем указал на кусочек лосося:

– Выглядит неплохо, вроде бы. По сравнению с остальным – так точно.

– Значит, берем его, – улыбнулась я и начала заваливать мадам в не менее засаленном переднике, чем у ее соседки по трудовому посту, просьбами.

Став счастливой обладательницей лосося для суши, а также замороженной форелины и филе минтая, я, порадовавшись хорошему улову, поспешила вернуться в один из пропущенных нами отсеков сего «дивного» магазинчика и затариться там консервами и фруктами, вернее, бананами для Ямамото. «Ананас купить, что ли?» – промелькнула крамольная мысль, но я ее тут же пнула куда подальше: у нас же перемирие… В следующем отсеке я затарилась кетчупом, который Дино употреблял просто в астрономических количествах, хлебом, который обычно пекся в хлебопечке, но, так как французский батон там не сваять, был всё же включен в стандартный список покупок, и парой пачек чая – черным и зеленым. В следующем отделе мы вновь наткнулись на Мукуро, который, возмущенно морщась, перебирал пучки зелени. О да, этот магазин блистал логикой, и овощной отдел находился совсем в другой степи, нежели отдел фруктов.

– Что ищете? – полюбопытствовала я, подрулив к иллюзионисту, недовольному качеством петрушки, а он вновь на меня подозрительно воззрился и, наконец, заявил:

– Мне нужны специи, я люблю несколько более пряную пищу. Но здесь ничего нормального нет.

– Почему нет? – озадачилась я. – На кассах можно закупиться приправами в пакетиках и кубиках, а тут… – я пригляделась к зеленушке. – Н-да. Тут и правда ничего хорошего нет. Но можно заскочить в магазин напротив – там зелень всегда свежая, это я точно знаю.

– Хмм… Ты странная сегодня, – озвучил наконец свои сомнения фокусник, а я удивленно на него воззрилась и заявила:

– Я всегда так веду себя со своими товарищами. А у нас перемирие.

– Хммм… – вновь протянул он, но ничего не сказал и лишь закинул мне в корзинку пакет с огурцами, после чего свалил к кассам выбирать себе приправы. Не зря, кажись, он себя драконом назвал – пошел горючее для огненного дыхания прикупать…

Я усмехнулась, покосившись на скромный пакетик с огурцами, и ехидно подумала о том, что мы, вообще-то, затариваемся овощами в деревне, причем заведует этим Игорь, так что овощей у нас всегда в достатке. Но откуда же об этом знать возжелавшему огурчика Ананасу, правда?.. По пути к кассам, преодолев отдел с крупами и макаронными изделиями, я притырила рис, манку и «рожки», и мы, наконец, «воссоединились» с блудным Ананасом, ковырявшимся в товаре на стеллаже рядом с кассой.

– Ну что, есть что подходящее? – вполне миролюбиво вопросила я.

– Есть, – холодно бросил Фей и зашвырнул мне в корзину целую кучу разных пакетиков с приправами. Ого, ничего себе… Мне это богатство вылезет в кругленькую сумму, ну да ладно: он у нас человек (ну, или ананас), жизнью и Машкой обиженный, так что можно над ним смилостивиться и разнообразить-таки его рацион любимыми приправами. На свои деньги придется затариваться этой ерундой, но ничего, я не жадная.