Текст книги "Спасите, мафия! (СИ)"

Автор книги: Tamashi1

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 96 страниц)

– Если Вы знали, что я иду за Вами, почему не притормозили? – опешила я.

– Потому что надеялся, что ты пойдешь назад, – озвучил он очевидную истину.

– Я сдаваться не привыкла, – хмыкнула я и уселась рядом с Облаком Вонголы на корточки. – Но если Вы видели японскую еду, почему даже не…

– Я не обязан отвечать на твои вопросы, – вновь перебил он меня, грозно на меня зыркнув. Слова «мусор» в конце его фразочки не доставало, право слово…

– Не обязаны, – пожала плечами я, вглядываясь в воду, по примеру Хибёрдоносца.

– Что, решила всё же сдаться? – съязвил он. Вау, наша Дисциплина-сама и на такое способна!

– Главное, я Вам сказала, что японская еда имеется, – пожала плечами я, начхав на его ехидство. – Я своей цели достигла.

– Тогда можешь идти, – заявил он учительским тоном.

– А если не хочу? – усмехнулась я, просто интересуясь его реакцией.

Брюнет тут же резко поднялся и зло процедил:

– Тогда я заставлю тебя уйти силой, травоядное.

– Силой, силой, – пробурчала я. Ну, ожидаемая реакция, что… – Что ж Вы не можете сказать: «Травоядное, у меня здесь дела, а потому катись отсюда»? Я бы ушла. А Вы всё – «силой»…

– Ты странная, – хмыкнул Хибари-сан, а я пожала плечами и опустила ладони в воду.

– Не смей! – ни с того ни с сего рявкнул он и, схватив меня за запястья, рывком поднял мои руки из ледяной воды.

– Почему? – опешила я. – Там что, пираньи водятся?! Я знаю, что Шалин их разводил, но не мог же он их в реку выпустить! Что не так?

– Не задавай вопросов, – холодно бросил комитетчик, отпустив меня, и я потерла запястья. Точно синяки останутся… Что ж они все силушку свою так контролировать не любят? Риторический вопрос, как и всегда, впрочем.

Я поднялась на ноги и, поежившись, спросила:

– Если Вы что-то нашли, может, Вам информация какая нужна? Или доступ к интернету? Книг в библиотеке много, но по оккультизму – только у Ленки. А в город Вы съездить не можете, так что интернет…

– Кто сказал? – хмыкнул Хибари-сан и стал теснить меня прочь от воды. Я попятилась, не желая с ним сталкиваться, а он закончил совсем не ту мысль, что начал: – Не приходи сюда больше, травоядное. И не лезь в воду.

– Вообще в эту реку или только в заводь? – уточнила я, а он, явно переборов желание дать мне в лоб, чтобы тупых (и излишних) вопросов не задавала, ответил:

– Обходи заводь стороной, остальная река меня не волнует.

– Ладно, – пожала плечами я, а на плечо Хибари-сана вдруг уселся спикировавший не пойми откуда желтый пушистый комочек, и я, резко затормозив, умилилась: – Ой, Хибёрд, привет! Как ты, лапуля?

Дисциплинарный «царь и Бог» продолжил пытаться меня оттеснить к лесу, но я оттесняться не спешила и просто с улыбкой глазела на премило вертевшего головой первоптица. Ну люблю я эту няшу, что поделать? А вижу редко…

– Травоядное, ты что, совсем не боишься меня? – процедил Хибари-сан, хмурясь так, словно Намимори подорвали, камня на камне не оставив.

– Боюсь? – озадачилась я, воззрившись на него, как на оживший памятник Венеры Милосской. – Нет. Опасаюсь – да, у меня инстинкт самосохранения присутствует, Вы ведь меня прибить можете в любой момент. Но бояться… А зачем? Страх – штука иррациональная и проявляется в случае опасности. А Вы, уж простите, но совсем не страшный. Опасный – да, потому я Вас остерегаюсь. Но не страшный. На мумию, «болотного монстра» и привидение не тянете. На маньяка, вышедшего на охоту, тоже. Так почему я должна Вас бояться?

– И впрямь странное травоядное, – хмыкнул почему-то не разозлившийся дисциплинарный маньяк, и, кивнув на мое левое плечо, бросил: – Застегни, это нарушение правил.

Я удивленно проследила за направлением его взгляда и, ойкнув, начала пристегивать отцепившуюся бретельку комбинезона к металлической пуговице. Она прицепляться отчаянно не хотела, но я всё же победила в сей неравной схватке, хоть с техникой и не дружу, а механизмы у меня в руках всегда ломаются, так что ура мне! Прямо-таки «гип-гип ура», ага…

И вдруг что-то пошло не так. За спиной Хибари-сана появились небольшие, размером с кулак, светящиеся, белые с золотистыми искорками шарики, поднимавшиеся прямо из воды. Я не псих и галлюцинациями не страдаю, хотя пара гусиков-шинигами мою уверенность в этом несколько поколебали, равно как и доставленная ими «посылочка», но шарики и впрямь всплывали прямо из-под воды и взмывали в воздух. Я прежде никогда не видела их так близко и понятия не имела, откуда они берутся и что из себя представляют, а потому растерянно воззрилась на сей световой феномен и растерянно пробормотала:

– Так они же исчезли…

Дисциплинарный Птичко-вождь обернулся и раздраженно процедил:

– Может, получится… Травоядное, не задавай вопросов, просто делай, что я скажу.

– Хорошо, – пробормотала я, ошалело разглядывая рождавшиеся прямо из воды шары света, а мой личный вождь на данный момент негромко приказал (о да, именно приказал – тон у него был как у Петра Первого на троне):

– Иди за мной и старайся не шуметь.

Комитетчик порулил к заводи, а я поплелась за ним и, когда он уселся на корточки рядом с кромкой воды, приземлилась так близко от него, как только могла, чтобы одновременно и его плечом не задеть и приказы, отданные шепотом, расслышать. Спасибо моей предусмотрительности, потому как Хибари-сан и впрямь прошептал едва слышно:

– Как только шар отделится от воды, попробуй поймать его обеими руками. Бери его не с боков, а снизу. Воды не касайся. Вперед.

Я кивнула и, как только от воды отделился один из шариков, осторожно свела под ним ладони и подхватила его «под донце». Шарик оказался на удивление теплым и словно живым – он пульсировал, но не обжигал, а лишь покалывал заледеневшие ладони приятным теплом. Шар продолжал медленно подниматься вверх, а я следом за ним поднимала ладони, и Хибари-сан едва слышно прошептал:

– Попытайся изменить траекторию его движения, притянув к себе. Пусть он продолжает подниматься, но постарайся сместить его с вертикальной оси. Они двигаются всегда по прямой. Старайся сделать это как можно медленнее.

Я вновь кивнула и, поднявшись на ноги так, чтобы не разорвать контакт с шариком, но и не сместить его, начала осторожно и очень медленно пытаться притянуть его к себе. Я думала, что он либо исчезнет, либо мои руки пройдут сквозь него, но не произошло ни того, ни другого – свет вдруг уплотнился, и, как я ни старалась, ставший вдруг похожим на желе шар сдвинуть не смогла.

– Хибари-сан, я не могу, – прошептала я. – Сил не хватает. Он стал твердым, но я не могу его сдвинуть.

– Странно, – пробормотал мой шеф и, нахмурившись, бросил: – Я помогу. Не убирай руки от шара.

Я кивнула, а Хибари-сан осторожно взял меня за запястья, встав за моей спиной, благо, он у нас вышка двухметровая, ему длина рук позволяет…

– На счет три, – шепнул он, а я снова кивнула.

– Один. Два. Три.

Как только цифра планеты-управителя Марса была озвучена, Хибари-сан, мой собственный «управитель», медленно и осторожно потянул мои руки на себя. Шар вновь уплотнился, продолжая подниматься вверх и уже достигнув уровня моей груди, и воспротивился судьбе в виде двух наглых смертных, решивших изменить траекторию его движения. Хибари-сан явно не хотел причинить мне боль, а потому тянул не со всех сил, и я поняла, что так нам этот наглый фонарь не сдвинуть. Не знаю уж, зачем нашему птичконосцу вообще понадобилось его куда-то двигать, но я решила, что если надо, пусть уж добивается своего, вдруг им это попасть домой поможет? А потому прошептала:

– Хибари-сан, не думайте обо мне. Тяните, я переживу.

На секунду Глава Дисциплинарного Комитета замер, а затем начал тянуть мои руки назад со всей силы. Было, если честно, дико больно, но я сжала зубы и молча старалась подавить желание сбежать куда подальше. Мало того, что мои пальцы врезались в шар, а кожа на запястьях была натянула до предела, он сжал мои руки так крепко, что у меня слезы на глазах выступили, но я не хотела его подвести – решила помочь, значит, убегать права не имею и жаловаться тоже. Закон моей жизни, что поделать? Наконец, мои пальцы онемели, а боль в запястьях стала настолько сильной, что я не смогла сдержать тихого, едва заметного стона и тут же закусила губу. Закусила до крови. Странно, но буквально через пару секунд, как только багровая капля упала на землю, шар подчинился и неохотно двинулся к нам, изменив траекторию полета и продолжив подниматься вверх, но уже не по идеально вертикальной направляющей, а с небольшим смещением в нашу сторону. Я разжала зубы и шумно выдохнула, а мой вождь и по совместительству палач святой инквизиции отпустил мои запястья и отошел от меня, подрулив к шарику.

– Неси к деревьям, – прошептал он, не отрывая заинтересованного взгляда от сферы, и я начала медленно отступать. Шар был уже на уровне моего лица, но спешить я не могла, боясь, что он исчезнет, а потому двигалась довольно медленно. Я почти дошла до деревьев, но шар продолжал подниматься, и, чтобы не упустить его, мне пришлось подняться на цыпочки, однако, стоило лишь мне достигнуть края леса и шагнуть за деревья, он исчез. Просто взял и исчез – словно погас. И как только исчез он, погасли и остальные шарики, поднимавшиеся из реки. Я растерянно посмотрела на господина Лидера-саму (что-то мне Пейн из «Наруто» вспомнился, бугага) и расстроенно пробормотала, опуская руки.

– Как же так? Я же его не отпускала…

– Надо попробовать еще раз, – хмуро бросил Глава Комитетчиков, любящих дисциплину, и повелел: – Опусти руки в воду, как только я скажу.

Я с тяжким вздохом прошлепала к реке, а Хибари-сан взял с берега небольшой камешек, просто-таки песчинку, и протянул сидевшему у него на плече Хибёрду. Тот тиснул клювом камушек и взлетел, а наш маньяк дисциплины уселся на корточки у заводи и зачитал, глядя на один из камней, лежавших у самой кромки воды и явно совсем недавно очищенный ото мха и тины:

– Senri-no michi mo ippo kara.

Это вот что сейчас было? Он явно по-японски говорил… Я присмотрелась к камню и узрела на нем затертые от времени, но всё же различимые иероглифы. Причем, что интересно, они явно были выгравированы очень и очень давно – думаю, не позже, чем нанесенные на камни в руинах символы! И у меня теперь лишь один вопрос: как, ну как Хибари-сан эти иероглифы нашел?! На камне ведь стопроцентно был слой ила и мох! А теперь их нет, значит, он их стер, вопрос зачем? И что вообще происходит, что это за сферы такие?! Краем глаза я заметила, что Хибёрд уронил в реку выданный ему Хибари-саном камешек и вернулся к нему, а наш любознательный юный натуралист, любящий очищать камни от тины, вдруг обратился ко мне:

– Погрузи руки в воду не меньше, чем на восемь секунд.

Я кивнула и выполнила требуемое. Вода, что интересно, в этой заводи всегда была ледяная, даже при жаре в сорок градусов, и мои руки тут же закололи сотни игл, но я убрала их лишь после того, как досчитала мысленно до числа десять – на всякий случай. Вытерев лапки о платок, я немного подождала и, что удивительно, от воды начали отделяться те самые светящиеся шарики. На этот раз мне удалось разглядеть, что они поднимались к поверхности реки со дна, но вот откуда они там брались было абсолютно не понятно.

– Травоядное, лови шар, – прервал Хибари-сан мои научные изыскания, сводившиеся к разглядыванию шариков сквозь мутную воду, и я, решив не трепать ему нервы, да и просто потому, что меня саму любопытство снедало, поймала один из только что отделившихся от воды шаров. Что интересно, он вновь отказывался тянуться в мою сторону и, как только я смогла подняться на ноги, правда, стояла я, всё еще согнувшись в три погибели, наш маньяк (причем, кажись, не только дисциплинарный) заявил:

– Похоже, ему нужна кровь, чтобы сместиться с траектории. Травоядное, ему нужна жертва.

– А больше ему ничего не нужно?! – возмущенно прошипела я, а этот изверг усмехнулся и достал тонфа. Я вскинула брови и скептически вопросила: – Что, бить будете?

– Нет, колоть, – хмыкнул он, и на железном оружии Окинавы вдруг появились шипы. Этот шизик приставил свою дубинку к моей руке и одним четким движением несильно меня поцарапал. Багряная капля сорвалась вниз, и шарик тут же стал покладистой светящейся няшкой и послушно поплыл за мной к лесу. Однако, стоило лишь мне шагнуть за деревья, как он исчез вместе со своими собратьями.

– Ну почему?! – простонала я, возмущенно всплеснув руками. – Я точно его не отпускала! Ну как так?!

– Видимо, его нельзя относить от реки, – озвучил очевидную истину наш гений. – Вопрос, на сколько его можно отнести от заводи. Травоядное, еще раз.

– А зачем Вам я, кстати? – озадачила я неожиданным вопросом своего личного вождя пролетариата.

– Я не могу поймать их, – поморщившись, выдал тайну рабочего класса мой личный Ильич. – Руки проходят сквозь них, как сквозь сгустки света. Хибёрд же может прикасаться к ним как к физическим объектам, потому я предложил попробовать тебе.

– Странно, – озадачилась я, заигнорив тот вопиющий факт, что на самом деле он мне шарики поймать не «предложил», а «приказал». – Может, это потому, что Вы не из этого мира? Так ведь и Хибёрд тоже. Значит, все животные могут коснуться их, а люди – не все? Почему так? И что это вообще такое? Откуда они берутся? И как Вы нашли иероглифы?

– Ты задаешь слишком много вопросов для травоядного, – поморщился хранитель Облака и вернулся к реке. – Давай, попробуй поймать еще один.

– Погодите, – заявила я, подбегая к нему. – А если всё дело в Пламени Предсмертной Воли? Хибёрд ведь – обычная канарейка, правда, очень умная. А я обычный человек. Вы же обладаете Пламенем Предсмертной Воли. Что, если шары так на него реагируют?

– Я пришел к тому же выводу, – нехотя признался этот скрытный тип. – Ролл тоже прошел сквозь них. Так что это единственное объяснение.

– Ролл, – прошептала я, чувствуя, что разулыбалась, и с фанатским блеском в глазах воззрилась на скрытую рукавом пиджака левую руку нашего Вонгольского Облака, на которой, по идее, должен был находиться браслет, а если точнее, Браслет Облака, в который после «апгрейда» превратились кольца Вонголы и Животного. Хорошо, что я мангу читала, знаю о подобных вещах, мухаха! А то искала бы у него давно не существующие кольца или коробочки…

– Что за выражение лица? – хмыкнул Дисциплинарный бяка и выдал Хибёрду очередной камешек.

– А почему не кидаете камни сами? – озадачила я его вопросом, решив не отвечать на его собственный. Не фиг ему знать, что я фанатка Хибёрда и Ролла, и что эти два зверика – мои самые любимые персонажи данного аниме.

– Когда читаешь те слова, надо смотреть на камень, иначе не подействует, – выдал мне еще один секрет фирмы господин «Я всегда работаю один, а если не один, то с птичкой и ежом».

– А камешек любой можно кинуть? – продолжала любопытствовать я, и таки нарвалась на недовольство, а точнее, на активное его проявление со стороны нашего команданте.

– Травоядное! Молчи уже! Если решила помочь, просто выполняй сказанное и не суй свой нос куда не надо!

– Ладно, – с тяжким вздохом ответила я, потому как мне тоже было любопытно, что это за сферы и на фиг они вообще нужны, и уселась у воды на корточки.

– Senri-no michi mo ippo kara, – прочитал таинственные письмена Хибари-сан, а Хибёрд, метнув камень в воду, вернулся к владельцу.

Я снова сунула руки в воду, через десять секунд вытерла их платком и, как только началось светопреставление, изловила один из шаров. Наш маньячелло, тут же призвавший тонфа, ткнул меня шипом в запястье, и, как только капля крови сорвалась вниз, я смогла оттащить шарик от реки. На этот раз в лес я не поперлась – наоборот, стараясь держаться ближе к воде и указаниям нашего временного Ульянова-Ленина без броневика, пошлепала вниз по течению, то есть налево, благо, на этот раз я хоть краем глаза могла смотреть, куда иду, держа руки чуть в стороне от собственной тушки и не закрывая ими себе обзор. Однако, стоило лишь мне отойти от своего временного лидера примерно на то же расстояние, на котором находился лес от камня с заклинанием, как шарик исчез.

– Вот «редиска», – расстроилась я, поежившись. Было дико холодно, а постоянное плескание в воде явно не способствовало отогреву.

– Почему же? – раздалось у меня за спиной. – Зато теперь я знаю, что действие этих сил распространяется лишь в радиусе десяти метров от того камня.

– А что там написано, Хибари-сан? – посмела-таки я задать вопрос, обернувшись к задумчиво глядевшему на воду комитетчику.

– Японская пословица, пришедшая из Китая, – поведал он, явно поняв, что я его слова запомнила и обязательно поищу их значение в интернете. – Переводится на ваш язык как: «Дорога в тысячу ри начинается с первого шага».*

– Любопытно, – пробормотала я. – Еще раз? Куда теперь нести?

Мужчина обернулся и бросил на меня чуть удивленный взгляд. Чегой-то он? Не ожидал, что я добровольно помощь предложу? Так мне самой любопытно. К тому же мне кажется, что это всё как-то может быть связано с миром Мейфу, вопрос только как, и если есть шанс, что эти опыты помогут отправить мафию домой в целости и сохранности, я буду помогать их проводить. К тому же я уже пообещала помогать, значит, не могу уйти.

– Да ладно, Хибари-сан, – улыбнулась я, – Вы же всё равно не можете из-за Пламени Предсмертной Воли ставить на этих шариках опыты. Разрешите и дальше Вам помогать.

В нашем доблестном Облаке явно боролись две противоположности – любовь к одиночеству, самостоятельности и неприятию посторонних и необходимость выяснить, что к чему с этими светящимися штуковинами, несмотря на то, что сам он, в одиночку, сделать этого не мог. По всей видимости, «необходимость» всё же перевесила, потому как Глава всея Дисциплины, с выражением лица «всех прибил бы, да жаль, руки связаны», заявил:

– Хорошо. Но не задавай лишних вопросов.

– Да ладно Вам, – засмеялась я. – Вы же в любой момент можете сказать: «Замолчи, травоядное!» – и я замолчу. Почему бы не задать вопрос? А вдруг ответите?

– Ты слишком настырная, – раздраженно бросил он.

– Это точно, – со вздохом кивнула я. – Ну что, куда мне его теперь нести, этот светоч негасимый?

– В другую сторону. Нам надо проверить, действительно ли радиус действия одинаков, – скомандовал мой предводитель, и мы повторили операцию. А затем еще, и еще, и еще – Хибари-сан выяснил радиус в общей сложности в пяти точках, затем повелел мне накрыть шар рукой и раздавить его, в результате чего тот попросту исчез, стоило лишь мне отпустить его одной рукой. Затем он сам накрыл очередную сферу ладонью – результат был тем же, и, наконец, Хибёрд, помогая нашему шефу, попробовал тиснуть шарик из моих рук когтями, но претерпел фиаско – шарик исчез. После этого Хибари-сан вызвал шары, опустив в воду собственные ласты, а затем, пырнув самого себя шипом (может, он не садист, а садо-мазохист?), попытался всё же изловить вредный огонек, но он не изловился – руки комитетчика попросту проходили сквозь сей дивный феномен. Когда же он велел мне поймать один из призванных им шаров, я потерпела фиаско в виде исчезновения этих «фей», лишь только мои руки коснулись одной из них.

– Печалька, – прокомментировала я свою последнюю неудачу.

– Не скажи, – хмыкнула наша местная Тучка – для Облака он слишком хмурый. – Мы многое выяснили.

– Это да, – улыбнулась я, стараясь не клацать зубами от холода и не подавать виду, что уже задубела. – Ну что, еще раз?

Хибари-сан на меня странно воззрился, словно что-то тщательно обдумывал, а затем вопросил тоном «соврешь – пущу на шашлыки»:

– Травоядное, почему ты не говоришь, что замерзла?

– А зачем? – опешила я и удивленно воззрилась на господина командующего. Можно подумать, это бы что-то изменило!

– Но ты ведь можешь заболеть, – разжевал он очевидное.

– И что? – продолжила удивляться я. Заболеть-то я, может, и не заболею – всю жизнь на открытом воздухе. А обещания надо выполнять в любом случае. – Я же сказала, что помогу, значит, помогу.

– Странное травоядное, – пробормотал он, но в глубине черных, абсолютно безразличных глаз на секунду промелькнула тень одобрения.

В тот же миг Хибари-сан вдруг явил миру невиданный ООСище своей дисциплинистой и безразличной к окружающим личности и, расстегнув пиджак, стянул его, а затем набросил мне на плечи.

– Зачем?! – вопросила я так офигело, словно мне сам Цискаридзе в костюме Спартака предложил партию в Большом станцевать.

– Потому что ты замерзла, – тоном скучающего лектора института, вынужденно ведущего урок у первоклашки, ответил комитетчик.

Я ошалело воззрилась на висевший на мне, аки на вешалке, пиджак, а затем, подумав, что не такая уж Хибари-сан и бука, разулыбалась, аки довольная всем, начиная от жизни и заканчивая пролитой хозяйкой сметаной, кошка, и, просунув руки в рукава, закатала их и застегнула пуговицы. Стало очень и очень тепло, дрожь ушла, и я наконец смогла прогнать мысль о том, что всё-таки могу заболеть. Авось и обойдется, я же согрелась… Кстати, пиджак Главы Дисциплинарного Комитета, лишенный повязки, пах довольно странно: японскими благовониями и сандалом, и я, втянув носом странный для российской глубинки аромат, разулыбалась еще больше.

– Ты чего такая довольная?! – возмутился мой благодетель, усаживаясь у реки. Кстати, он был в своей эпичной фиолетовой рубашке и галстуке, а на левой руке я, наконец, разглядела шикарнейший браслет с буквой «Х», изображением ёжика и двумя цепочками. – Я лишь не хочу, чтобы ты по моей вине заболела. Не строй тут лишних выводов!

Ой, ты, Боже мой! А еще двадцать один год, а еще глава CEDEF и Намимори… Ну прям детсад «Ромашка», право слово! «Да, я тебе помог, но только чтоб на меня воспитательница не наругалась, а что воспитательница в другом конце садика – не важно, вдруг она сквозь стены видит?» Я вновь улыбнулась и, подрулив к этому дитятке, уселась рядом с ним и заявила:

– Я и не делаю никаких выводов. А главный вывод – что Вы совсем не такая бука, какой стараетесь казаться – сделала уже давно. И Вы лишь каждый раз его подтверждаете.

– Травоядное! Ты нарываешься! – возмутился он, глянув на меня пылким взором, ясно говорившим: «Еще хоть слово – пришибу».

– Молчу, – усмехнулась я и уставилась на воду. Повисла тишина, а мой бурливший от негодования вождь о чем-то сосредоточенно думал и, наконец, скомандовал:

– На этот раз попробуй погрузить в воду только левую руку. Если шары появятся, лови только левой и попытайся переложить его из левой руки в правую.

– Хорошо, – покладисто ответила я, и наш лидер зачитал заклинание призыва неведомой фигни, а его «Правая рука» по имени «Хибёрд» кинул в воду камень. Что интересно, огонек нам вызвать удалось, равно как и мне – переложить его из левой руки в правую, но вот накрыть его рукой я не смогла: стоило лишь моей ладони коснуться сферы сверху, как та исчезла.

– Да что ж это за шарики такие? – вопросила я непонятно кого, но нарвалась на ответ от своего шефа:

– Сначала надо уточнить, откуда именно они появляются – это может помочь найти ответ на этот вопрос.

– И как это сделать? – озадачилась я, воззрившись на Дисциплину в человеческом обличье.

– Сегодня уже поздно, у тебя скоро время дойки, мы должны возвращаться, – заявил он безапелляционным тоном, а я вздрогнула: впервые в жизни забыла про коров… Идиотка! – А завтра я попробую нырнуть и посмотреть, откуда появляются сферы. Теперь ты сможешь их призвать, значит, у меня будет возможность посмотреть на процесс появления первой из них.

– Вы с ума сошли?! – возмутилась я, а комитетчик на меня гневно воззрился. – Там же вода ледянючая! Туда нырять – самоубийство! Вы же заболеете! А если воспаление легких потом начнется?!

– Я уже нырял, и ничего, – хмыкнул он, сменив гнев на милость. – И следи за языком.

– Ну, блин! – я совсем расстроилась и тихонько спросила: – А может, не надо?

– Надо, – беспрекословным тоном уничтожил робкую попытку бунта наш вождь.

– Ладно, – сдалась я, но тут же выдвинула условия: – Но я возьму горячий шоколад – он согревает лучше кофе! И плед!

– Лучше чай, – выдвинул встречное условие Хибари-сан и почапал прочь от заводи, а я поплелась следом и проворчала:

– Чай так чай, но шоколад лучше греет. И чего Вы так не любите шоколад? Я понимаю, что Вы не Мэлло – Вам его любить не с чего, но разве в Японии не пьют горячий шоколад?

– В Японии пьют, – довольно резко ответил Хибари-сан, не оборачиваясь. – В моей семье – нет.

Я замерла, а затем догнала комитетчика и оставшуюся дорогу молча думала над его словами. Если честно, мне было дико любопытно, что же у него за семья, но спросить я не решалась. И не потому, что он бы меня тонфа по темечку тюкнул, заикнись я об этом, – просто я чувствовала, что сразу после упоминания о его семье между нами возникло напряжение, а Хибари-сан явно расстроился и разозлился, и я подумала, что у него, вероятно, так же, как и у меня, была не самая любящая в мире семья. Печально это… Мы вышли из леса, и я, поравнявшись с Хибари-саном, прошептала:

– Извините. Я не хотела поднимать такую тему. Больше не повторится.

Не дожидаясь ответа, я ломанулась к стоявшему неподалеку Торнадо и крепко обняла конягу за шею, уткнувшись носом в черную гриву. Почему-то захотелось разрыдаться – я вспомнила своих родителей, и боль Главы Дисциплинарного Комитета отразилась во мне в стократном размере. Но я держалась и лишь прижималась к тихонько всхрапывавшему коню, моему единственному другу и защитнику.

– Травоядное, – послышалось за моей спиной, и я, взяв себя в руки и проморгавшись, обернулась. – Не бери в голову.

Я растерянно воззрилась на абсолютно спокойного главу CEDEF и едва заметно кивнула. Он хмыкнул и, пару мгновений посверлив меня ледяным взглядом, потопал в сторону фермы. Несколько секунд я провожала его удивленным взглядом, а затем отвязала Торра и кинулась следом, по дороге расстегивая пиджак. Догнав комитетчика, я протянула ему его одежку и заявила:

– Спасибо, спасли девушку от смерти от переохлаждения.

– Надень, – раздраженно процедил он. На что он больше злится, интересно: на мой поступок или на мои слова о помощи? – Вернешь на ферме.

– Но Вам же тоже холодно, – растерялась я, но руку, от греха подальше, к Главе Дисциплины тянуть перестала. Меня и так всё это время чувство вины грызло, и спасало лишь то, что он в рубашке, а не в футболке был, а скажи я, что не могу так долго его добротой пользоваться, он бы разозлился и на весь мир обиделся.

– Нет, – сказал, как отрезал. Ну и ладно. Пока ладно…

Я пожала плечами, вновь напялила его пиджак, застегнула его и осторожно спросила:

– Хибари-сан, мне надо как можно быстрее ехать доить коров. Не обидитесь, если я Вас тут оставлю? Просто Торр не позволяет никому, кроме меня, к себе прикасаться, так бы я, конечно…

– Без разницы, – перебил меня Хранитель Облака. – А насчет твоего коня – не думаю, что он меня укусит.

Я призадумалась. Гина, нашего песика с вредным и самостоятельным характером, Хибари-сан уже приручил, причем в момент, так что чисто гипотетическая вероятность того, что Торнадо его к себе подпустит, существовала. Я покосилась на шествовавшего справа от меня коня, затем на топавшего слева мужчину, а затем прошептала:

– Хибари-сан, а можете погладить Торра? Я очень хочу, чтобы у него появился друг, кроме меня, но он никого не принимает. Может, Вас примет?

Господин «Я сам по себе» бросил на меня раздраженный взгляд, затем воззрился на конягу с видом «продолжить делать вид, что мне на тебя начхать, или сделать то, что хочется и погладить тебя? Дилемма», но, похоже, все вопросы, связанные с животными, у него всегда решались в пользу этих самых животных, а потому он скомандовал мне:

– Стой.

Я послушалась, начхав на то, что надо было спешить, потому как Торр мне всё же был важнее, и Глава Дисциплинарного Комитета подрулил к морде возмущенно всхрапнувшего и начавшего бить землю копытом Торнадо. Я вцепилась в поводья, аки утопающий в соседа, а Хибари-сан заглянул жеребцу в глаза и нахмурился. С минуту они сверлили друг дуга взглядом, а затем Торнадо заржал и отвернулся. Хибари-сан улыбнулся краешками губ, и я поняла, что Торр сдался под взглядом настоящего Хищника, а затем наш доблестный укротитель протянул к коняге руку и осторожно начал гладить его сияющую на солнце, лоснящуюся черную шею. Торр возмущенно фыркнул, но кусать «обидчика» не стал, а Хибари-сан совсем уж обнаглел и одной рукой зарылся конику в гриву, а другой начал почесывать его нос.

– Здорово-то как! – обрадовалась я. – Теперь, Торнадо, у тебя есть еще один друг!

Конь на меня укоризненно посмотрел и фыркнул, а я рассмеялась и обняла его у основания шеи.

– Не фырчи – не ёжик, – заявила я ему. – На ёжика не тянешь.

– Ёжик здесь – твоя хозяйка, – ни с того ни с сего съехидничал Хибари-сан, обращаясь к Торру, и тот всхрапнул, а я, отойдя от потрясения, рассмеялась и заявила:

– Ага, это точно. Если уж хозяин всех облачных ежей говорит, что я ёжик, стоит прислушаться.

– Тебе до облачных слишком далеко, травоядное, – фыркнул хозяин всея ежей, но фыркнул как-то не злобно, а ехидно, и я, ухмыльнувшись, согласно покивала, заявив:

– Ага. Но я и не стремлюсь: у каждого на этой грешной Земле свое место. И место облачного ёжика – у Ролла. А я так, просто фырчащее недоразумение.

– Хорошо хоть, сама это понимаешь, – съязвил облачный вредитель.

– А то, – хмыкнула я, отрешенно подумав, что я сказала правду, и что больше чем недоразумением меня, по сути, назвать сложно. Но я даже не расстраиваюсь: в этом мире много сильных и умных людей, так что серости и посредственности тоже имеют право на существование – для разнообразия, так сказать…

– Ладно, иди уже, травоядное, – прервал мои размышления Хибари-сан. – Или ты решила уклониться от обязанностей?

– Нет, я всегда их выполняю, – пожала плечами я и отпустила Торнадо. – Но я Вас тут не брошу. Вы подружились с Торнадо, значит, он Вас не сбросит и…

– Я не поеду с тобой, – процедил монстр дисциплины, мгновенно развернувшись и почапав к ферме.

– Почему? – опешила я и поспешила его догнать. – Вы же поладили с Торром и…

– Я сказал «нет» – значит, нет. Что за назойливое существо?!

– Но… – я замолчала и призадумалась, топая с Торнадо в поводу следом за нашим Лидером-самой. Может, он просто не умеет держаться в седле? Вариант, он ведь вырос в городе. Но, думается мне, что дело здесь в другом. Не хочет принимать помощь от жалкого травоядного? Вполне вероятно. А может, просто не хочет находиться к кому-то слишком близко, а я ведь предлагаю ехать вдвоем… Скорее всего, так. И я его в этом, как ни странно, немного понимаю… Хотя это всё равно глупо. Я нахмурилась, с тяжким вздохом сняла пиджак и накинула его на плечи Хранителя Дисциплины.