Текст книги "Спасите, мафия! (СИ)"

Автор книги: Tamashi1

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 96 страниц)

Он отстранился и пошел к поляне с трезубцем наперевес, распространяя вокруг убийственную ауру. Кажись, его мои слова всё же задели… Но зато я была с ним честна и не давала ему лишних иллюзий. О, блин – иллюзий иллюзионисту! Кошмар какой…

Тяжко вздохнув, я последовала за Ананасовой галлюцинацией моего несчастного разума и вскоре вырулила на опушку. Ямамото и Хибари-сан что-то обсуждали вполголоса, глядя на камень, а наш доблестный Тритон топал к ним. Кстати, Такеши веночек снял и держал в руках. Не хочет при Мукуро нелепо выглядеть? Вариант… Я ломанулась со всех ног и, опередив Ананаса, подлетела к вонгольцам.

– Народ, простите, но давайте мирно отнесемся к тому, что он всё же осмотрит камень? – сразу перешла к делу я, а Хибари-сан поджал губы и нахмурился. – Он всё же иллюзионист, мало ли, что скажет? Да и потом, надо выслушать мнение каждого – так у нас будет больше информации…

– Травоядное, – перебил меня Хибари-сан, – неужели ты считаешь, что он поделится с нами информацией? Ты так наивна?

– Ну, может, и не всей, – задумчиво протянула я, – но хоть что-то он скажет. Да и потом, даже если он и утаит информацию, но придет к каким-то выводам, как только он окончательно поймет в чем дело, он наверняка расскажет остальным.

– Глупое, наивное травоядное, – глянув на меня как на человека, верящего в победу сборной России на чемпионате мира по футболу, пренебрежительно изрек комитетчик.

Я пожала плечами, а за моей спиной раздался характерный смех нашей отнюдь не няшной, но очень настырной Феюшки.

– Ку-фу-фу, ну что, покажете находку?

Я отошла от камня, как и Ямамото, а Хибари-сан процедил:

– Только попробуй сделать что-то подозрительное…

– Не собираюсь, – с усмешкой перебил его Мукурище и, заигнорив злющего комитетчика, уселся на корточки перед камнем.

Пока травянистый глюк с хитрой улыбочкой пристально разглядывал булыжник, я оттащила единственного присутствующего мирного и адекватного человека куда подальше и шепотом спросила:

– До чего договорились?

– Да пока ни до чего, – еще тише ответил мечник, замерев слева от меня и не сводя глаз с Мукуро. – Разве что решили еще поискать похожие камни, но не здесь, а там, где, по словам Франа, находится некоторое скопление странной энергии.

– Ясно, – пробормотала я, и тут со стороны леса послышалось знакомое апатичное:

– Опять толпа. И в лесу бедному Лягушонку покоя нет. Что за митинг, кого чествуете?

– Помяни чёрта, – закатив глаза пробормотала я, а в голове у меня всплыла куда более резкая, и совсем не подходящая к Франу поговорка. Заигнорив ее и свой придурочный разум, я возопила: – Йо, Фран, иди к нам!

– А мне кажется, у учителя интереснее, – свредствовал местный троллюшка и пошлепал в сторону Мукуро. Тот закуфуфукал и ехидно заявил:

– А тебе не кажется, что ты опоздал, малютка?

– Так явно не Вы источник энергии нашли, мастер, – протянул Франя, вставая между учителем и его врагом. – А то бы тут толпы не было. Ну а учитывая, что я ныне за них, имею право осмотреться.

Фран склонился над камнем, и я подумала, что Лягух с него точно рухнет, но он сидел крепко, и парень, хмыкнув и усевшись на корточки, заявил:

– В него вливали Пламя Облака – оно отчетливо пульсирует. Значит, учитель, это точно не Ваша находка.

– Я и не говорил, что моя, – отозвался Фей, раздраженно глядя на ученика, сидевшего справа от него. – Но, может, ты не будешь вмешиваться и дашь учителю разобраться самому?

– Брейк! – возопила я и, подлетев к канавке с камнем преткновения, уселась на корточки напротив иллюзионистов. Хибари-сан стоял справа от Франа и цепким взглядом следил за каждым жестом нашего мистера Фокус-покус номер раз, а я решила внести предложение: – Фран, Мукуро ведь твой учитель, значит, база у вас одна. Попробуйте поработать вместе как в старые добрые, ну, или не очень, времена. Вы же отлично знаете стиль работы друг друга! Вот и принесите пользу Родине и себе любимым. Но не по отдельности, а вместе. Одна голова хорошо, а две лучше!

– Поддерживаю, – вмешался усевшийся на корточки справа от меня, то бишь напротив Мукуро, Такеши. – Давайте работать вместе? Мы с Джиро и Коджиро тоже можем пригодиться.

– Ладно, – протянул Фран. – Я всё равно человек подневольный и работаю на Вонголу, так что подчинюсь пока…

– Неужто ты проявил благоразумие? – съехидничал Ананас и перешел к делу. – Тогда давай попробуем воздействовать на камень иллюзией. Наращивай мощь от простых, слабых до реальных. Я буду следить за состоянием объекта.

– Ладно, – протянул Фран и, выудив из кармана куртки кольцо ада, напялил на средний палец правой руки. Кольцо полыхнуло сиреневым огнем, но никаких чудес мы не увидели.

Мукуро прищурился и начал пристально вглядываться в камень, и вдруг перед булыжником появился огонь, самый обыкновенный огонь, разве что не подпитываемый топливом, а через пару секунд Фей скомандовал:

– Довольно. Иллюзии он не поглощает.

– Да, пожалуй, он впитывает только Пламя, – соизволил согласиться мистер Пожизненное Противоречие и погасил свой факел как на кольце, так и у булыжника, а затем потыкал в камень пальцем и изрек: – Всё равно холодный.

Мукурище тоже прикоснулся к булыжнику и нахмурился, а затем сказал:

– Таким свойством обладает лишь алтарь. Остальные камни на нагревание реальной иллюзией реагируют, как обычные минералы, алтарь же всегда остается ледяным. Этот камень из того же вещества и, видимо, заколдован так же.

– А что, если все эти камни из мира Мейфу? – выдвинул теорию Фран. – Потому они способны поглощать и накапливать Пламя Предсмертной Воли.

– Нет, – вмешался Хибари-сан. – Не все камни его удерживают. Только алтарь. Сквозь остальные оно протекает, как сквозь обычные минералы.

– Значит, можно сделать уверенный вывод, – на удивление не язвительным тоном заявил Мукуро, – что камнями, не являющимися частью этого мира, являются лишь алтарь и этот камень, остальные же – просто добавления того, кто построил это сооружение. Холод этих камней говорит о том, что теория моего ученика может быть верна. Ведь мир Мейфу – это мир смерти. Отсюда и подобная температура, которую невозможно согреть.

– Вы про «Потомков Тьмы» забываете, – вмешалась я. – Там сказано, что мир Мейфу – это мир вечноцветущей сакуры.

– И что? – рассмеялся Мукуро, ехидно на меня глядючи. – Как ты могла заметить, эти камни и летом сохраняют отрицательную температуру. Что же им помешает быть такими в весеннем мире мертвых?

– Ну… Наверное ничего, – пробормотала я и уставилась на булыжник.

– Попробуем смешать пламя Облака и Тумана в этом камне, – заявил Мукуро, прерывая мои раздумья.

– А если он разрушится? – возмутилась я.

– Оя, оя! Ты излишне пессимистична, – ухмыльнулся наш Тритон обезокеаненный. – Но если ты против Тумана, успокаивающий Дождь точно не должен вызвать нареканий.

– Правда, – улыбнулся Такеши. – Мой Дождь – атрибут успокоения. Если он смешается с расширением Облака, катастрофы произойти не должно.

Я пожевала губами и покосилась на Хибари-сана, но тот стоял с таким видом, словно его всё это вообще не касалось, и я осторожно спросила:

– Хибари-сан, а Вы что скажете?

– Мне всё равно, – равнодушно бросил он.

Вот так вот. Он, видать, решил этот камушек принести в жертву опытам Вонголы, а шарики продолжать исследовать у заводи. Печально сие. Я закатила глаза и сдалась:

– Ладно, как хотите. Только давайте лучше всё-таки Дождем.

– Отлично, – усмехнулся Ямамото и, положив правую ладонь на камень, воспылал в прямом смысле этого слова. А если точнее, начал вливать в камень Пламя Предсмертной Воли через ладонь. Через несколько секунд он прекратил пытать мои нервы зрелищем «рука в костре из голубого огня» и оставил камушек в покое.

– Интересно, – протянул Мукуро. – Пламя в камне изменило свойства. Теперь оно не похоже ни на один известный нам тип Пламени. Стоит добавить в него оставшиеся.

– Да, – кивнул Такеши. – Есть вероятность, что в конце мы получим нечто любопытное.

Коджиро тут же появился у него над головой и полетел в сторону фермы, а Фран протянул руку к камню и начал молча вливать сиреневое пламя в камень. Вот «редиска»! Тихой сапой начал действовать, избежав стадию обсуждения!

– Готово, – протянул он через несколько секунд, убирая руку, и его глюканутый на всю совесть любознательный учитель заявил:

– Осталось лишь дождаться остальных. А пока можно поставить пару опытов!

– Не переусердствуй, – усмехнулся Такеши.

– И не собирался, – хитро протянул Фей.

Я с интересом наблюдала за различными опытами наших мафиозных естествоиспытателей, а те приходили к поистине странным выводам и продолжали пытать несчастный минерал. Хибари-сан всё это время молча стоял в сторонке, а Такеши специально для меня позвал Джиро, и я, наблюдая за действиями этих псевдо-ученых, почесывала блаженно щурившегося пса, усевшегося слева от меня. Наконец, с кромки леса послышался знакомый вопль, и я поднялась на ноги, чтобы поприветствовать оставшуюся Вонголу.

– Так вот вы где! Я экстремально прибежал за ласточкой Дождя! И привел остальных!

– Привет, Сасагава-сан! – крикнула я, а из леса выбежал боксер и ломанулся к нам. Следом за ним на чуть меньшей скорости из дебрей вывалились Хаято и Тсуна. Первый – с возмущением на фейсе, а второй – с недоумением.

– А что здесь происходит? – вопросил Савада, подбегая к нам.

– Мы нашли неучтенный камень, – пояснил Такеши, почесывая тыковку. – А что делать с ним – не знаем. Он обладает свойствами алтаря, и мы думаем, что это камни мира мертвых.

Ёмко изложил, что сказать? Парни склонились над булыжником, и Хаято, фыркнув, заявил:

– Если это так, то только два камня соответствуют требованиям. Остальные – типичные минералы этого мира.

– Мы тоже так думаем, – кивнул Ямамото. – Мы раньше не пытались влить в них Пламя Предсмертной Воли, а теперь оказалось, что алтарь и этот камень поглощают его. Мы смешали три типа пламени, но решили попробовать примешать и остальные.

– А Грозу вы где возьмете? – нахмурилась я, вспоминая, что ни Ламбо, ни Леви-а-Тана в опасной близости, к счастью (ну, или к несчастью, учитывая положение), не наблюдалось.

– Ты забыла про систему CAI? – фыркнул Гокудера, тут же уперев руки в боки и скорчив надменную рожицу. – Я владею пятью типами пламени, в том числе и Грозой! – и тут же выражение «Я Правая рука Джудайме, крутой мэн и просто чудо!» слетели с его фейса, и Гокудера, обернувшись к Тсуне, разулыбался во все «тридцать два – норма» и с видом «Я милый пушистый щеночек» показал боссу знак «класс», заявив: – Положитесь на меня, Джудайме!

– Ага… Хорошо, – кивнул Тсуна и улыбнулся, явно не совсем вникая, на фига козе баян и для чего вообще всё это надо.

– Разойдитесь, – скомандовал Хранитель динамита и никотина, и все, кроме Хранителя Облака, кажись, ставшего охранником потустороннего булыжника, свалили от канавки. Наш вундеркинд, исключивший из собственного словаря слово «манеры», уселся на корточки и начал вливать в камушек Пламя Урагана – красненькое и разрушительное. Ямамото на всякий пожарный встал рядом, чтобы, если что, погасить энергию Урагана своим успокаивающим Дождем. Затем цвет пламени Хаято изменился, и он начал накачивать булыжник пламенем Грозы, а Рёхей заявил:

– Я сам заполню камень энергией активации Солнца!

– Ладно, ладно, – хмыкнул курильщик, кстати, сейчас сжимавший в зубах сигарету, и, завершив процесс подпитки булыжника, отошел и фыркнул: – Как ребенок! «Я сам, я сам»!

«На себя посмотри», – промелькнуло у меня в голове, но я, как обычно, промолчала и воззрилась на то, как Рёхеюшка вливает Пламя Солнца в наш многострадальный камушек. Наконец, настала очередь Тсуны, но Мукуро ехидно закуфуфукал, и я удивленно вопросила:

– Ты чего?

– Учитель, Вы тоже поняли? – протянул Франя, и Ананасище, кивнув, заявил:

– То Пламя, что находится в этом камне, по структуре очень близко к Пламени Неба! Думаю, если добавить седьмой элемент, получится абсолютно чистое Пламя Неба, как я и думал.

– Ты что, это предвидел? – удивилась я.

– Травоядное, это было очевидно, – впервые за всё это время открыл рот Хибари-сан, ну и, конечно же, воспользовавшись моментом, съязвил: – Ты совсем не разбираешься в свойствах Пламени.

– А как я могу в них разбираться, – ничуть не обиделась я, – если в нашем мире такого нет?

От лекции на тему моей тупости и никчемности меня спас Тсуна, подруливший к канавке и заявивший:

– Тогда, может, мне не стоит добавлять свое Пламя? Небо – атрибут гармонии, оно уравновешивает действие остальных атрибутов, и я часто слышал, что выдвигались теории о том, что Небо содержит в себе остальные атрибуты, но это не было подтверждено окончательно. А что, если добавление моего Пламени приведет к неожиданному результату?

– Не попробуем – не узнаем, – усмехнулся Мукуро, накрепко врубивший режим естествоиспытателя и не собиравшийся его вырубать. С Верде наобщался, что ли, цукат малохольный… Хотя чего я обзываюсь? Не совсем уж он плохой, даже иногда хороший… Нервы, нервы…

– Что скажете, ребята? – окинув взором друзей, вопросил десятый босс Вонголы. Ого, у них прям демократия и равноправие…

– Я считаю, надо попытаться, – пожал плечами Гокудера, примкнувший к штабу псевдо-ученых, он же клан Верде и Мукуро. – Я не слышал о том, чтобы Пламя когда-либо смешивалось. Используя систему CAI, я лишь комбинировал несколько типов Пламени, но смешать его, насколько я знаю, получалось лишь у Занзаса, и то он смешивал Небо и Ярость, а Пламенем Ярости кроме него владел лишь Второй Вонгола. Не факт, что иные типы Пламени могли смешаться в нашем мире. Вопрос, почему они смешиваются в этих камнях, рождая что-то новое. Джудайме, думаю, стоит попытаться – так мы получим новую информацию о Пламени и поймем, включает ли Пламя Неба в себя остальные компоненты.

– А если камень разрушится? – нахмурился Тсуна, теребя край черной рабочей футболки.

– Не думаю, – пожал плечами Ямамото. – Ну и, на крайний случай, я буду рядом и добавлю умиротворение Дождя, если что-то пойдет не так.

– Рёхей, что скажешь? – обернулся к боксеру Савада.

– Я считаю, что если есть шанс узнать нечто новое, надо им воспользоваться! – ухмыльнулся боксер, скрещивая руки на груди. – Да и если не проводить опытов, этот камень бесполезен.

– Хибари-сан? – осторожно обратился Тсуна к комитетчику. Кажись, он всё еще его побаивается…

– Приступай, – бросил Глава разведки безразличным тоном, и Тсуна, кивнув, скомандовал, вмиг из нерешительного хомячка превратившись в настоящего босса – даже взгляд его изменился. Точно раздвоение личности у парня… – Ямамото, стой рядом. Остальные отойдите. Если камень взорвется, вас может задеть осколками. Гокудера, на тебе защита Кати-сан от осколков, если они появятся.

– Будет сделано, Джудайме! – обрадовался «перемене личности» Савады его «Правая рука».

Возражать никто ожидаемо не стал, и мы, отойдя от Тсуны и Ямамото на приличное расстояние, выстроились цепочкой. Справа умостырился давящий хитрющую лыбу Ананас, затем я, следом оберегающий меня по повелению босса Гокудера, далее Рёхей и, с левого края, Хибари-сан. Франя же под шумок слился к алтарю справа от нас и, положив руку на темно-серую поверхность, цепким взглядом уставился на Тсуну. Тот же уселся на корточки вместе с мечником, зажег во лбу звезду, то бишь оранжевое Пламя Неба, и, коснувшись рукой камня, пару секунд вливал в него последний элемент. Камень, что интересно, не взорвался, и Савада, завершив процесс, встал и позвал нас взмахом руки. Мы, причем сразу все, подманились, и Мукуро, присев на корточки, загадочно протянул:

– Любопытно…

– Что не так? – озадачилась я.

– И впрямь наичистейшее Пламя Неба, – пояснил он. – Однако, если суммировать вложенную нами энергию, оно не должно было получиться столь сильным. Думаю, эти камни усиливают Пламя Предсмертной Воли. Являются своего рода катализаторами.

– Когда дедушка Талбот модернизировал кольца Вонголы, – призадумалась я вслух, подруливая к Ямамото и скрещивая руки на груди, – изначально у него получились булыжники, и только когда вы влили в них свое Пламя, они взорвались и явили миру усовершенствованное оружие…

– Ты мыслишь в верном направлении, – усмехнулся Мукуро. – Те камни были похожи по своей структуре, однако холод не несли.

– Это логично, – вмешался Хибари-сан, стоявший отдельно ото всех, – учитывая, что те камни были рождены в мире живых.

– Ты полагаешь, что эти камни всё же доставлены прямиком из мира Мейфу? – вскинул бровь герр Ананасе.

– А есть иные предположения? – хмыкнул Глава Дисциплинарного Комитета.

– Иные миры, неизвестный источник в этом мире, – с неизменным хитрющим выражением на фейсе лица начал перечислять Мукуро, – создание их более совершенным способом, чем тот, которым воспользовался Талбот.

– Невозможно, – фыркнул глава CEDEF, с усмешкой глядя на врага, стоявшего напротив. – Несвойственные этому миру физические свойства отрицают второй и третий варианты, а первый отрицает тот факт, что за перемещением между мирами следит мир Мейфу.

– Откуда информация? – прищурился Мукуро.

– От Графа, – ухмыльнулся разведчик до мозга костей. – Для перемещения смертного между мирами необходимо переместить свечу его жизни в иной сектор Дома Тысячи Свечей, а под силу это лишь шинигами.

Когда он это выяснил?! Неужели когда Граф его убеждал вступить в свой «эксперимент»? Вот блин, точно Штирлиц – мертвого разговорил, в прямом смысле этого слова!

– Любопытно, – протянул Мукуро и снова воззрился на камень. – Значит, два этих камня и впрямь принадлежат миру мертвых и принесены сюда они были шинигами. Алтарь здесь как минимум восемнадцать лет, а символы, начертанные на нем, куда старше. Вопрос, для чего их сюда принесли. Если бы это был своего рода телепорт между мирами, мы появились бы из него, а не рядом с фермой. Стоит поискать подобные камни там, но я не чувствую энергии, которую вырабатывают алтарь и этот камень, за пределами леса.

– Учитель, – ни с того ни с сего раздался голос Франа, прервавший мыслительный процесс нашего гениального последователя зеленоволосого аркобалено, – Вам бы посмотреть на это, если у Вас еще интерес к первооткрывательству не пропал.

Ананас нахмурился и быстрым шагом двинулся к парню с Лягушкой на башке, а мы всей гурьбой, за исключением комитетчика, усевшегося на корточки перед канавкой, пошлепали за иллюзионистом. Подрулив к Франу, Мукуро воззрился на алтарь и усмехнулся.

– Вот как. Эти камни передают друг другу энергию. Другие типы Пламени не передавались, но стоило лишь им преобразоваться в Пламя Неба, как оно распространилось и в алтарь. Либо все подобные камни связаны, либо только алтарь и закопанный камень. Я уверен, что здесь есть еще подобные минералы, но где – сказать не могу. И еще, если связаны лишь эти два камня, а не вообще все камни мира мертвых, это явно какая-то система. Вопрос, для чего она нужна. Давайте попробуем наполнить алтарь нашим Пламенем и посмотрим, как отреагирует малый камень.

– А Пламя Облака здесь уже есть, – улыбнулся Такеши. – Причем оно не смешалось с небольшим количеством Пламени Неба, переданным из другого камня.

– Согласен с Мукуро, давайте начнем, – кивнул Тсуна, и парни, окружив алтарь, быстро влили в него свою энергию. Савада добавил Пламя Неба последним, и мы всей гурьбой ломанулись обратно к канавке.

– Тот же эффект, – почесал затылок Ямамото, глядя на булыжник. – В него передалось небольшое количество Пламени Неба и примешалось к уже имевшемуся.

– Подводя итог, мы выяснили следующее, – усмехнулся Мукуро, опершись на свою незабвенную вилку. Его что, ноги не держат, устал, бедолаженька? – Эти камни принесены шинигами из мира Мейфу. Алтарь и камень с иероглифами составляют некую систему, способную распределять внутри себя Пламя Предсмертной Воли. Пламя Неба не является результатом смешения лишь шести типов иных Пламень, но включает в себя их составляющие – всё же смешение шести типов не дало Пламя Неба, и лишь добавление седьмого элемента привело к возникновению Гармонии.

– Да и если бы Пламя Неба состояло из других типов, – вмешался Гокудера, – Джудайме мог бы создавать иллюзии, вызывать умиротворяющий дождь и прочее. А он не может этого делать. Небо – не результат смешения других типов пламени, но включает их в себя, в то же время нейтрализуя многие их свойства. Небо может открыть любую коробочку, но использовать весь функционал будет не способно. Допустим, Джудайме может призвать облачного ежа, но распространения не последует. Оружие будет добыто, но использовать его по полной не получится. Можно предположить, что Гармония усмиряет многие черты других типов Пламени и нейтрализует их, оставляя лишь некоторые составляющие и связывая их в единое целое, что приводит к возможности открыть любую коробочку, а также к тому, что Небо объединяет под своим крылом остальные типы Пламени.

– Логично, – кивнул Мукуро.

Ааа! У меня уже мозги плавятся! Нет, я понимаю, о чем они, но… Гадство, что же это всё так сложно-то? Да и потом, нашли время про Пламя говорить! Лучше бы о камнях подумали! Надо попытаться сферы призвать, а я им эту идею подкинуть не имею права, и не стоит рассчитывать, что это сделает Хибари-сан. Думайте давайте, интервенты! Причем в нужном ключе думайте… Мукуро, ты ж у нас наследник Верде в любви к непознанному – вот и давай, шевели своими гениальными шариками, под иголки заныкаными! Ну блин, ты же умный, покажи мозги свои, вернее, результат их деятельности! Потому как всё же на сами мозги мне смотреть не хочется – не в Кунсткамере же…

– Это всё, конечно, хорошо, но к загадке руин мы не особо приблизились, – почесав затылок заявил Ямамото. Да! Спасибо тебе, мой верный рыцарь! Ты мои мысли прям услышал! А Фей не услышал, бяка такая…

– Почему же? – усмехнулся этот самый Фей. – Мы узнали нечто новое, а если обнаружим еще подобные камни, сможем прийти к выводу, являются ли все они частью системы, или это свойственно лишь паре «алтарь – камень с иероглифами».

– А мне вот интересно, причем тут иероглифы, – нахмурился Рёхей, усевшись у булыжника на корточки и внимательно глядя на текст, выбитый на нем неизвестным дремучим клинописцем. – «Yanagi ni yuki orenashi». Что бы это значило? Вряд ли это просто напутствие потомкам.

– Может, что-то вроде заклинания? – подал голос Такеши. Да! Да, давай, верным курсом идешь, не сбивайся! – Мукуро, что скажешь? Ты наш «маг».

– Про меня-то и забыли, – протянул Франя, подруливая, что интересно, ко мне, и, замерев слева от единственного представителя этого мира на опушке, заявил: – Не думаю, что это заклинание. Это пословица. Сакрального смысла в ней нет. Она не относится к Шести Путям и колесу Сансары. Однако это вряд ли просто напутствие. Скорее, это некий ключ.

Хибари-сан резко нахмурился и пристально уставился на апатично разглядывавшего камень Лягушонка, а тот продолжил мыслить вслух:

– Если это система, знаки, высеченные на ней – ключ к ее активации. Но повторюсь: к загробному миру эти слова отношения не имеют. Простите уж, учитель, если Вы хотели эту информацию скрыть, но мне, вот честно, как-то всё равно.

– Не хотел, – усмехнулся Ананас. – Ты прав, вероятно, эти слова и символы на алтаре – код активации. Вопрос лишь в том, как их задействовать.

Давайте, давайте, мальчики! Немного осталось… Я нервно переминалась с пятки на мысок и обратно и кусала губы в предвкушении, а Франя вдруг изрек:

– Мы не принадлежим к этому миру. Не думаю, что у нас получится их активировать. Не зря же камни стоят именно в этом мире, а не в нашем, значит, и активировать механизм должен представитель смертных этого мира.

– А как? – с готовностью вопросила я, а Хибари-сан едва заметно поморщился. Он что, против моего вмешательства? С чего бы? Сам меня недавно активно юзал. Или не хочет, чтобы я им показала, что знаю, как со всем этим управляться? Так не стоит волноваться – я не собираюсь болтать лишнего.

– Прочти пословицу для начала, – пожал плечами Франя, и я, усевшись на корточки и уставившись на иероглифы, попросила:

– Ребят, повторите текст, а то я могу с интонацией напутать.

– Yanagi ni yuki orenashi, – осчастливил меня мой верный рыцарь без меча, но в грязных трениках, и я, повторив текст глядя прямо на иероглифы, замерла в ожидании.

Конечно же, ничего не произошло, но я и понятия не имела, что еще надо делать – реки-то не было! Куда руки опускать, да камень кидать?

– Значит, нужно что-то еще, – глубокомысленно озвучил очевидную истину наш Ананасный КЭП. – Не думаю, что нам стоит всем оставаться здесь. Предлагаю разделиться и поискать еще камни.

– Я согласен, – протянул Франя. – Я могу показать области, в которых энергия, схожая с энергией алтаря, наиболее заметна.

– И где эти области? – ледяным тоном поинтересовался Хибари-сан.

– По кромке леса, восемь штук, – ответил Лягухоносец, и я, не подав виду, изумилась. Интересно, почему Франя не сказал про заводь? Может, вода скрадывает энергетику этих камней? Да нет, булыжник с иероглифами ведь на поверхности находится…

– Хорошо, – ни с того ни сего решил поработать в группе наш волк-одиночка. Он что, решил, что компания Ямамото и Франа лучше, чем толпа в виде почти всей Вонголы и одного варийца? Похоже на то. А Хибари-сан тем временем кивнул Такеши: – Травоядное, идем.

Не дожидаясь ответа мечника, он порулил к лесу, а Фран пошлепал следом, даже не попрощавшись. Ямамото же воззрился на босса и, получив от того кивок, обернулся ко мне, водрузил мне на голову венок и, подмигнув, заявил:

– Корона мне не по штату. Хотя было приятно ее получить. Пока!

– Ну, пока, – улыбнулась я, и мечник, вместе со своим верным четвероногим другом, помчал догонять уже успевших скрыться за деревьями компаньонов по охоте на минералы загробного мира.

– Продолжим? – вопросил Тсуна непонятно у кого, и я тут же уселась на корточки перед камнем. – У кого какие предложения?

Да уж. Кажись, это надолго…

====== 39) Неожиданность как вдарит по темечку, думаешь: «Лучше б с Тайсоном подрался»... ======

«Всякое неприятное событие неожиданно, даже если к нему готовились». (Эдуард Александрович Севрус)

POV Лены.

День прошел относительно спокойно, не считая того, что после обеда Его Высочество, ехидно усмехаясь, потащило меня на тренировку по метанию ножей. Ясное дело, у меня ничего не получалось, потому как выданные мне стилеты, к счастью, лишенные нитей, меня абсолютно не слушались. Скажу проще и честнее: я абсолютно косая, когда дело касается меткого броска, и не способна не то, что нож в Машин мешок кинуть точно, но и футбольный мяч в ворота запулить. Короче говоря, из меня снайпер, как из Королевы Виктории – любитель неформальной одежки панков. Но Бэл настаивал на том, что любые способности человек может в себе развить упорными тренировками, и в результате двух часов попыток сделать из меня солдата Джейн, он вынужден был признать, что тренировок понадобится очень и очень много. Я мысленно выла и обзывала его садистом доморощенным, но упорно метала ножички, которые то не долетали до мешка, висевшего на дереве, то падали под ним, а то просто врезались в него и рухали, не воткнувшись, или же пролетали мимо. Наконец, я была отпущена на все четыре стороны, и с мысленным воплем: «Да здравствует свобода!» – ломанулась трудиться на благо фермы. Вечером же мы со Скуало устроили мозговой штурм на тему оккультного значения символов алтаря наших руин и подвели итоги по всем символам в целом, суммировав ранее добытые нами знания. Однако это дало нам не очень много, и мы решили продолжить завтра «на месте», потому как Скуало заявил, что расположение символов на алтаре довольно странное – на каждой из четырех боковых сторон по символу в самом центре, и на верхней грани четыре символа у самых ребер. Он хотел сходить туда, чтобы еще раз осмотреть камни и сделать вывод, нет ли соответствия между сходными символами и их расположением на камнях, а я решила составить ему компанию – он же мой напарник в этом деле, как никак. После ужина, на котором вонгольский лидер заявил, что они нашли нечто необычное и хотят нам всем это завтра после ужина показать, а также рассказал о зарытом возле отметки в «четыре часа» у внешнего круга камней булыжника с иероглифами, мы со Скуало кинулись в мою комнату и начали искать в сети и книгах информацию о японской оккультной символике и пословице, начертанной на камне. Конечно же, вечноорущий мафиози, сбавивший громкость, зарылся во «всемирную паутину», ну а я – в свои любимые печатные источники знаний, однако ничего интересного мы найти не смогли и, по сути, данные слова являлись всего-навсего пословицей, не носившей тайного смысла или особых упоминаний в истории, а японские оккультные символы не имели ничего общего с иероглифами данной поговорки. На тему порталов и прочих подобных интересностей Скуало нашел просто-таки тонну информации, и к десяти часам мы проштудировали лишь жалкие крохи, но я должна была соблюдать режим, а потому Акулка без плавников решила распечатать себе пару десятков, а то и сотен листов и, включив принтер, уселась на мою кровать.

– Имей совесть, – возмутилась я, углядев, что он решил распечатать сто восемьдесят листов, – мне спать надо, а это займет уйму времени!

– Так иди в душ, – ухмыльнулся Суперби, опираясь на мою кровать руками за спиной. – Я тебя не держу. Или боишься меня одного в комнате оставить? Есть что скрывать?

– А ты мою комнату обыскивать собрался? – хмыкнула я.

– Нет, но если здесь есть нечто засекреченное, могу и изменить свое мнение, – ехидно сверкая глазами, заявил он.

– И не надейся, – фыркнула я, усаживаясь напротив него в кресло. – Всё, что могло меня скомпрометировать, давно уничтожено.

– Вот как? – усмехнулся он. – И ты не считаешь нужным скрыть от меня сам факт того, что компромат имел место быть?

– На любого человека существует компромат, – пожала плечами я. – Нет людей, которым совершенно нечего скрывать. Вопрос лишь в том, есть ли возможность этот компромат добыть. Умные люди его уничтожают без возможности восстановления.

– В твоей карте, – хитро прищурился Суперби, а я нахмурилась, – вырваны некоторые страницы. Нет рассказа о твоих отношениях с родителями, о твоем раннем детстве, да и вообще о твоей жизни – только факты про твои фобии. Также отсутствует лист с рекомендациями и диагнозом или чем-то подобным. Хоть психологи и не врачи как таковые, не ставят определенный диагноз, они всё же могут давать рекомендации, а в карте ничего об этом не сказано. А еще психологи очень любят проводить тесты, а результатов в карте или, вернее, ее остатках, нет. Из этого я могу сделать лишь один вывод: ты не просто страдаешь фобиями. Ты больна.