Текст книги "Бесчувственные. Игры разума (СИ)"
Автор книги: Hello. I am Deviant
сообщить о нарушении
Текущая страница: 80 (всего у книги 93 страниц)
– Зачем ты приехала сюда? – уже легко и свободно спросил андроид, убрав руки в карманы. Еще один восхитительный, такой человеческий жест, от которого у меня начал просыпаться восторг в груди. – Я думал, ты не желаешь посещать участок.
– В стенах здания ходит одна задница, которая очень сильно желает быть отлупленной.
– Еще одна не самая удачная идея, – учтиво произнес Коннор, чуть склонив голову.
– Да брось. Ну оторву я ему руки, всего-то. Он же без мозгов как-то живет, вот и без них вполне себе существовать сможет.
Была бы моя воля, я бы не только руки оторвала, но и язык, что присасывался ко мне на капоте, и глазки, что постоянно бегали и метали многозначительные взгляды. Сволочь пушистая, все знал и нихрена не сказал! Так еще и к сексу пытался склонить, дерьма кусок. Устроил из департамента петушиные бои, ох не туда вы, лейтенант, подобными фразами разбрасывались. Кто и стал зачинщиком реальных разборок между двумя «самцами», так это этот идиот. Благо Коннор этим провокациям не поддался, а я не смогла подпустить к себе человека слишком близко.
Человек. Человек… надо же. В сторону Рида звучит, как оскорбление.
На деле причины прийти сюда были не такими далекими. Дать Гэвину поджопник, попутно с чувством такта уточнить причину столь мерзкого поведения, после чего сказать «спасибо» за реально оказанную помощь. В конце концов, Рид и впрямь оказывал мне какую-никакую поддержку, и это уже было то, что не касалось пути назад домой. Это касалось личностного состояния моей души.
– Если быть честным, то я был бы не против даже на это посмотреть, – учтиво, разжевывая каждое слово, говорил Коннор, заставляя меня мыслями возвращаться к изменениям в этой голове. – Но мне бы не хотелось тебя после этого сажать в тюрьму, тем более из-за детектива Рида.
– Ого, – я вернула руки на талию, с некоторым восхищением глядя на детектива снизу вверх. – А ты и впрямь изменился. Столько агрессии.
– Пришлось наточить зубы, чтобы больно кусать.
– Меня ты тоже укусить можешь?
– Если потребуется, но несколько в иной форме.
Даже не стоит гадать, в какой форме меня может укусить девиант, что теперь хищно сверкает глазами и ехидно улыбается. Все эти интимные слова, выводящие меня на новый скачок гормонов и сбивчивое биение сердца, были произнесены таким тактичным и мягким тембром, как будто бы Коннор говорил не со мной, а с каким-то посетителем, желая убедить его в безопасности. Девианты у стойки многозначительно перекидывались взглядом, наверняка посылая друг другу мысли нескромного плана.
– Отлично, Коннор. Теперь я точно не переступлю порог этого участка, – я попыталась скрыть свое восхищение женской плоти, что тут же отозвалась на речи андроида растекающимся теплом в животе. Но ни укор, ни спрятанный взор не помогли мне в этом бравом деле. Сам детектив чувствовал мое состояние, и потому с некоторым восторгом улыбался. – Мало того, что стыдно за всю эту ситуацию с Ридом, так еще теперь слухи о чужой постели начнут ползти.
– Чужая постель никого не должна интересовать. К тому же тебе не стоит волноваться насчет детектива Рида. Большая часть участка знает о том, что случилось в январе, и почему ты так часто общалась с Гэвином.
От услышанного мне вдруг стало еще стыдней. Лучше бы он вообще молчал! На рефлексах вздернув руку, чтобы накрыть рот, я тут же вспомнила, кто за нами наблюдает, и впопыхах потерла губы, якобы в раздумьях. Господи, какой позор! Они теперь знают еще и о том, куда я пошла и что сделала со своим мозгом! Стыд и срам, кричала бы любая бабушка, кроме моей.
– Надеюсь, ты сейчас не серьезно? – процедила я сквозь зубы, сверля в совершенно спокойном андроиде дырку. Коннор, к моему сожалению, вскинул бровями, мол, прости, я серьезно. Тут уже я перестала себя сдерживать, и рука стыдливо прикрыла глаза. – Боже, какой позор…
– Я бы не стал делать поспешных выводов. Никто здесь не считает тебя виноватой, – Коннор почувствовал мое состояние, и потому тут же принялся успокаивать меня обеспокоенным тоном, жестикулируя одной рукой. – Лейтенант в какой-то степени позволил сохранить твое имя, так что…
– Так это еще и Хэнк?! – шикнула я в ответ. Успокоения Коннора подействовали плохо, сам-то андроид точно уже пожалел о сказанном. – Ладно, ладно, хорошо! Тогда объясни мне, почему в этом участке никто не задался вопросом об аресте Камски? Он же по сути совершил косвенное убийство!
Говорить приходилось шепотом и мне, и Коннору. Искоса глянув на стоящих у регистрации девиантов, что уже без стеснения смотрели на нас, детектив взял меня под локоть и увел еще немного дальше. Видимо, даже внутри полицейского участка есть свои секреты.
Едва андроид отпустил мою руку, его темная прядь, убранная до этого за ухо, тут же опустилась вниз. Коннор говорил тихо и вкрадчиво, при этом небрежно убирая волосы обратно ладонью. От этого движения у меня чуть челюсть не отвисла от тихого восхищения столь прекрасным созданием.
– Официально я не умирал, а доказательств того, что Элайджа Камски причастен к случившемуся мало, так что предъявить ему было нечего. К тому же я самолично убедил капитана Фаулера не открывать дело, иначе бы ты точно не стала идти ко мне на встречу.
Хмыкнув, я согласно кивнула головой. Разумно. Я ведь и сама была послушным песиком на службе, так что слушать андроида, что обвиняет босса в убийстве, точно бы не стала. Как же все-таки хорошо, что все это осталось позади.
– Слушай, а я ведь… андроида убила, – глядя в одну точку, шепотом произнесла я. – Который, кажется, стал девиантом. Придется ведь нести наказание. Или нет?
– Заявления пока не поступало и вряд ли поступит, учитывая, что мистер Камски сегодня ночью покинул город. А если даже и поступит, то мы решим эту проблему. Никто здесь не будет желать заниматься этим делом, и я думаю, ты понимаешь причину.
– Еще бы! Ты не представляешь, с каким удовольствием я это делала, – я говорила чуть увеличенным голосом, хоть и продолжала шептать. Мне даже стыдно не было за тот восторг, что распознает Коннор, который теперь смотрит на меня укоризненно, но понимающе. – Не представляешь, как он меня бесил. Болонка облезлая.
– Иногда мне кажется, что у вас с Хэнком один юмор на двоих, – тепло улыбнулся андроид, вытащив обе руки из карманов экипировки.
– Все возможно, Коннор. Все возможно.
Мы улыбались друг другу, и это были одни из самых приятных моментов за весь день. Больше шепота не слышалось, теперь мы могли спокойно говорить во весь голос, хоть на деле все еще и продолжали обращаться друг к другу слегка приглушенно. Все еще говорим тихо, чтобы друг друга слышать.
– В принципе, я уже закончил, – Коннор говорил тактично, спокойно, намекая на окончание рабочего дня. – Как много тебе нужно времени?
– Думаю, пятнадцати минут хватит для священного огня инквизиции.
– Анна, – укоризненно произнес Коннор, как бы вновь прося меня не вести себя безрассудно.
– Да ладно, я же просто шучу! – я всплеснула руками, искоса глянув на девиантов у регистрационной стойки. Те тут же скрыли свои глаза, поспешно ища, куда бы приткнуться. Не департамент, а сериал бразильский. – Подождешь меня в машине?
Андроид кивнул, и я, выудив ключи из сумки, отдала их Коннору. Всего одно мимолетное прикосновение к пальцам детектива, но зато какое это прикосновение. Да, больше не было робости, волнительных эмоций от недосказанных чувств, но зато были другие, намного увлекательней и родней: чувства тепла, доверия и готовности держать руку всю жизнь, позволять себя вести сквозь морозы и снега.
Мной овладели эти чувства всего на несколько мгновений, но Коннор успел их рассмотреть в прикрытых зеленых глазах, восхищающейся улыбке и оставшейся висеть в воздухе ладони. И только когда детектив ответил мне на это улыбкой, я тут же вспомнила, что здесь мы не одни. Мозг тут же подсказал, в какую сторону сменить тему.
– На чем ты весь день передвигаешься?
Коннор подбросил ключи в руке, после чего убрал их в карман. Мы медленно шли мимо стойки, подходя к выходу. Девианты теперь смотрели на нас косо, становясь третьими безмолвными участниками беседы двоих.
– На служебной машине, – просто ответил андроид без задней мысли.
– А где Хэнк? – тут же спросила я, вспоминая такси, на котором с утра уехал девиант.
– Лейтенант сегодня не появлялся в участке. Насколько я знаю, он выехал за территорию города и обещал вернуться к вечеру.
Я не стала задаваться вопросом, куда и зачем уехал Хэнк, при этом наверняка еще и потратив отгул. Сейчас меня интересовала другая деталь, и почему-то она меня так сильно зацепила, что я, сжав губы и нахмурившись, посмотрела на андроида снизу вверх. Руки снова вернулись на талию.
– И что, ты так и ездишь то на служебной, то с Андерсоном? – с некоторым укором спросила я, заставляя в свою очередь хмуриться Коннора. Девиант отвечал честно, без каких-либо подвохов, но, кажется, начинал понимать, куда я веду и зачем завела этот разговор.
– До этого пользовался твоей машиной.
Разглядывая карие глаза детектива прищуренным взором, я доставляла ему дискомфорт. Коннор водил плечами, сдвигал брови вместе, явно ощущал себя неприятно от моего задумчивого взгляда. Время от времени андроид посматривал на своих собратьев, и те все время отдергивали взоры. Лишь спустя половину минуты я наконец выпалила уверенным голосом. Как бы тихо мы не говорили, эти двое за стойкой все равно все слышали, пока мы стояли так близко.
– Я, вообще-то, еще планировала в сервис заехать, чтобы телефон починить. Но, думаю, нашей следующей остановкой будет автосалон.
– Зачем? – испугано спросил Коннор. Даже и не верится, что вот этот милый щеночек ночью умело заставлял меня плавиться на ковре.
– Тебе нужна машина. Своя, – я тут же поспешила добавить, завидев, как детектив, нахмурившись, пытается возразить, – это даже не обсуждается, Коннор. Ты детектив, а любому детективу нужен свой железный конь. К тому же если я соглашусь с предложением Джона, то я и сама не буду сидеть дома.
Коннор больше не смотрел на своих собратьев, зато те пялились во все глаза. Не знаю, что следовало бы ожидать в такой ситуации от андроида, тем более после того, как в нем открывалось так много изменений. Однако мне все же нравилось как тепло и в то же время с некоторым восхищением он смотрит на меня, перебегая взглядом по зеленым глазам.
– Это лишнее, – спустя несколько секунд зрительного контакта вкрадчиво произнес детектив.
– Нет. Нет, не лишнее. Просто подожди меня минут пятнадцать, пока я буду проводить экзекуцию, а потом…
Слова не успели сойти с губ, ведь в следующее мгновение андроид аккуратно, но крепко прижал меня к себе. Его лицо тут же спряталось в темных длинных волосах, сама же я с широко распахнутыми глазами и опущенными руками стояла, как вкопанная. Кожаная куртка скрипела от его объятий, по обнаженным ногам бежали мурашки. И в чем причина их было не ясно: то ли от того, как жарко и приятно было находиться рядом с Коннором, то ли от того, что андроид внезапно выказал еще одно яркое изменение в своей личности – публичные выражения чувств, которых мы с ним избегали еще в той жизни, до аварии.
Андроиды ехидно переглянулись, нацепив на себя слегка смущенные улыбки. Теперь-то администраторы сами спрятали свои взоры, видимо, смутившись созерцанием столь личных и непривычных выражений эмоций у своего коллеги.
– Коннор, – я все еще держала руки по швам, не понимая, как лучше всего отреагировать. – На нас смотрят.
Объятия от этих слов стали еще крепче. Мы не смотрели друг другу в глаза, зато я слышала как жалобно отзывается куртка, как восхищенно беснуется жаркая птица, заменившая мне сердце. Собственное биение искусственного органа в груди Коннора отдавалось во мне дурманящей пеленой, как если бы я вдруг услышала сердцебиение матери, будучи под ее сердцем. Это было так изумительно и совершенно, так по родному, что уже в следующее мгновение мои собственные руки прижимали андроида к себе, на губах же играла сладостная улыбка.
Да и пусть смотрят, пусть пускают сплетни, если им так хочется. У меня есть Коннор, у Коннора есть я, и мы вновь разворачиваем вокруг себя маленький мир, что прячется в карманах двух существ, преодолевших не одни стены.
Лишь спустя минуту куртка вновь повторила свой скрип, и Коннор, едва вздергивая уголки губ, тепло посмотрел мне в глаза. От этого взгляда мне не просто захотелось забить на Рида и ремень по его наглой заднице, но хотелось как можно быстрее вернуться домой. Не для секса или похоти, нет. Для того, чтобы вновь сидеть на диване вместе в тишине, провожая взглядом солнце в окне. Для того, чтобы сохранять тепло и уют между друг другом, обмениваясь чувствами на более высоком уровне – ментальном. Мерзко вспоминать, что этим видом коммуникации я пользовалась с таким человеком, как Камски, пусть главный посыл был в успокоении души, а не выражении любви. Но я и не буду вспоминать. Нам и так есть о чем думать.
– Ты все еще умеешь анализировать кровь? – стерев с лица улыбку, я попыталась произнести эти слова серьезно, даже строго. Коннор от такой резкой смены темы задумчиво промолчал несколько секунд, явно пытаясь понять, к чему я вообще спрашиваю об этом.
– Да, разумеется, – так же серьезно, с некой тревогой ответил девиант, с сомнением глядя на меня сверху вниз.
– Отлично, – я начала делать боком шаги по направлению к турникетам, которые тут же раскрылись под действием Клары-администратора. – В случае чего, ищи меня по кровавым следам Рида.
Коннор укоризненно улыбнулся, но говорить ничего не стал. Лишь саркастично покачал головой и скрылся в дверях участка. Я же, одарив опешивших администраторов благодарственной улыбкой и едва заметным реверансом, протопала в полицейский холл.
Андроиды переглядывались между собой, хоть на деле этого и не требовалось для того, чтобы передавать все мысли и эмоции. Которыми, кстати, они были напичканы под завязку. У каждого была своя жизнь, каждый имел теперь свой маленький уголок в этом огромном некогда враждебном мире.
Клара жила в квартирке в одном из отдаленных районов города, что был выделен специально для проживания девиантов. Ее диод так часто горел желтым, и не потому, что она зависала. Просто ощутив весь этот мир ярко и сочно, Клара постоянно испытывала эмоции, в большей степени которые были положительными. Дождь на улице? И Клара выходит из дома, с удовольствием бродя по тротуарам и слушая плеск воды. В любимом цветочном магазине появился новый вид орхидей? И Клара тут же покупает их, расставляя в маленькой однокомнатной квартирке, где и так уже было почти все в прекрасных, но капризных цветах. У кого-то из офицеров день рождения или просто хорошее настроение? И Клара тянется к нему, цепляется за его теплые эмоции, как виноград за сетчатую проволоку.
Андроид-девушка не считала себя любителем собирать сплетни или слухи, вообще старалась ограждаться от этого, но что для нее было сложно терпеть – негативные чувства людей, и уж тем более своих собратьев. Именно поэтому она тщательно следила за происходящим в участке, желая быть всегда в курсе относительно стабильного положительного состояния работников. А вид Коннора в последний месяц тревожил не только ее, но и всех окружающих. Зато Рид всех раздражал своей аморальностью. Именно поэтому Клара, кивнув своему напарнику за стойкой, что был менее заинтересован жизнью в участке, воровато покинула стойку и, стараясь не стучать каблуками, медленно побрела за уходящей Анной. Не выдавать себя не сложно: ведь Гойл уже была увлечена предвкушением предстоящей «казни». И когда Гойл обратилась к одному из немногочисленных офицеров за помощью, то Клара, стоя в отдалении у нее за спиной, заставила того обратить внимание на себя. Андроид многозначительно поджала губы и закивала в сторону посетителя – некогда бывшего подчиненного Хэнка. Взгляд офицера смягчился. Отныне весь участок знал, что все вернулось на круги своя.
Гэвина не оказалось на месте. Его стол, как всегда идеально чистый и прибранный, непривычно пустовал, и я, уже позабыв о возможных неприязненных взглядах в свою сторону, попыталась найти подсказку в окружении. Увы, никто не смотрел в мою сторону, никто не улыбался или махал руками, никто вообще не обращал на меня внимания. Рабочий день подходил к концу, и немногочисленные сотрудники неспешно прибирали свои столы в молчании. Это означало одно: придется обратить на себя внимание самой. Должна признаться, не самая бодрящая мысль.
Поискав взглядом знакомые лица – теперь-то я их почти всех узнаю, и даже понимаю, почему именно те или другие личности порой махали мне рукой или улыбались в прошедший месяц – я встретила их вдалеке. Идти к дальней стене не хотелось. Вместо этого я еще немного поблуждала взором, и вместо лица нашла знакомую спину.
– Детектив Хопкинс, – имя выскочило само по себе. Чернокожий грузный мужчина в голубой рубашке лениво обернулся в мою сторону. В его глазах было отчуждение вперемешку с удивлением, мол, откуда я помню его фамилию. – Не могли бы вы подсказать, где я могу найти детектива Рида?
Мужчина сощурил глаза, размышляя, а стоит ли мне говорить правду. На долю секунды его взор скользнул за мою спину, но я не торопилась следовать за ним. Продолжала с виноватым видом смотреть на Хопкинса, что вдруг выпрямился, хмыкнул и учтиво произнес:
– Он в комнате для допросной, Анна, – имя было сказано с легким выделением. Полагаю, именно в данный момент я прохожу проверку на вшивость.
Услышанное обрадовало меня, чем-то даже показалось ироничным. Слово «допросная» взыграло новыми красками, и потому я, выпрямившись и размяв сцепленные в замок пальцы, улыбнулась сама себе.
– Ну надо же! Это я удачно зашла! Спасибо, детектив.
Кивнув мужчине в знак благодарности, я смело с гордо поднятой головой и уже закипающей злостью направилась в коридоры участка. По всем законам департамента меня и быть не должно в этих местах, ведь я посторонний в полицейской семье, но никто из присутствующих не торопился меня останавливать. Кто-то провожал меня взором, кто-то, хмыкнув, тут же вернулся к своим бумажкам. Я слышала стук каблуков за спиной, но не придавала ему значения. Сейчас передо мной был сложный разговор, начать который хотелось бы без кровопролития.
Клара благодарно кивнула головой Хопкинсу, и тут же медленно двинулась в сторону уходящей девушки. Она двигалась воровато, то и дело, что вздергивая уголки губ. То ли это осознание, что собрат больше не будет ходить таким грустным, как будто его тириума лишили, то ли это понимание, что Рид (который не редко цеплялся со всеми андроидами в участке, включая ее) вот-вот получит по шеям. Тем не менее, девушка-андроид шла аккуратно, почти так же гордо, как и Анна, поднимая подбородок.
Хопкинс снова хмыкнул и оглядел своих коллег. Каждый из них многозначительно обменивался взорами друг с другом, кажется, каждый понимал, что может произойти в дальнейшие полчаса. Однако ни один из них не собирался ввязываться во все эти драмы и переживания, которых у самих хватало. Сотрудники уже в следующее мгновение вернулись к своим делам, задаваясь всего двумя вопросами: придется ли в этот вечер вновь открывать камеру для задержания и кому из них выпадет честь успокаивать бывшего солдата? К счастью, никому не пришлось.
Ждать пришлось не слишком долго, от силы минуты три. Я стояла, сложив руки на груди и опершись о стену рядом с дверью, ведущей в допросную. Двери были плотно закрыты, шумоизоляция не позволяла прислушаться к тому, что происходило в комнате. Стук каблуков прекратился сразу после того, как я нашла себе удобное одинокое местечко. Голова старательно соображала, с чего начать непростой разговор, как вообще реагировать на происходящее. Наорать? Оправдано, но будет после странным говорить детективу «спасибо». Поблагодарить? А как после этого орать?
Встряхнув головой, я решила, что отдамся полностью течению событий. Пусть сами ведут к тому, что должно произойти. Еще лучшим будет дать начать самому Риду, выслушав его оправдания, ну или еще чего интересное.
Дверь отворилась, и в коридор высыпали двое полицейских. Чернокожий мужчина, что недавно осыпал Гэвина претензиями рядом с его столом, вдруг сменил улыбку на раздражение, глядя на меня сверху вниз. Что-то в моем взгляде мелькнуло, что-то, что ему показалось странным. Капитан Фаулер, который так же ни разу не услышал от меня «спасибо», не стал напоминать о посторонних в участке. Мужчина хмыкнул, многозначительно глянул на своего коллегу, которого я еще не знала, и оба человека ушли.
И вот, вышел он. Усмехается, еще не видит меня. Коричневая куртка скрипит от движений, серая футболка покрывается складками. Полицейский значок на поясе джинс сверкает в свете потолочных ламп, щетина, кажется, стала еще больше. Господи, какой же ты говнюк, детектив! Так и хотелось вырваться с языка, который я тут же прикусила, сжав губы в тонкую полоску.
Завидев меня, Рид на секунду другую застыл. Дверь за его спиной была не сразу закрыта, а вот улыбка с его лица тут же исчезла. Теперь мужчина смотрел на меня слегка надменно, отблескивая светлыми глазами. Мужские плечи уверено расправились в ожидании бури. Что-то мне подсказывает, что бурю он ожидает не по причине моего «пробуждения», а по причине оскорблений, что бросались вечером в трубку. Увы, все было не так безопасно для него самого.
– Ничего себе, кого я вижу, – саркастично, но тихо произнес Гэвин, заставив серую дверь закрыться одним нажатием ладони на панель. Он продолжал стоять ко мне боком, я продолжила смотреть искоса и молчать. – Ты же вроде со своим обожаемым боссом должна была улететь.
– А я передумала после твоих пламенных речей, – сощуренно ответила я, не спуская взора с Рида. Кожаная крутка скрипела от того, с какой силой скрещивались руки на груди, как порывисто вздымалась и опускалась грудь под действием нарастающего гнева.
О да, я была не просто в гневе. Внутри все рокотало от ярости! Этот говнюк мог с самого начала мне все рассказать, а учитывая, как часто я ему сама задавала наводящие вопросы – у него был не один шанс помочь мне на пути домой! Но эта сволочь только нарочно держала меня в ауре из тайн, еще и нарочито сильно выделяя наше с ним общение на глазах у всех! Только вернув себе свое истинное «Я» понимаю, почему Гэвин постоянно ехидно смотрел в спину Коннора, чьи кулаки каждый раз сжимались от прозвучавшего громкого предложения Рида куда-нибудь сходить. Петух неугомонный, ну я тебе еще устрою петушиные бои, жаль только катаны рядом нет!
– Неужели? – Гэвин хищно улыбнулся и слегка придвинулся ближе, видимо, полагая, что я флиртую. – Мы можем продолжить наш разговор, но уже в более спокойной обстановке.
– Да нет, спасибо. Меня пластиковый придурок в машине ждет, которого я по случайности променяла на кусок плоти и крови, – с намеком и сквозь зубы цедила я, начиная закипать от злости. В грудной клетке горело, ярость осаждалась в груди, готовая перевоплотиться в крик. Гэвин от этих речей вдруг сощурился и перестал улыбаться. В следующее мгновение я уже во всю шипела, ткнув мужчине в плечо пальцем. – Ты все знал! Ты все знал, и нихрена мне не сказал! Какого черта в твоей башке творится?! Ты же мог помочь мне вернуть память, а сам устроил здесь какие-то тупые игры!
С каждым моим словом Рид усмехался, смотрел себе в ноги, потом снова усмехался и снова смотрел на меня чуть прикрытыми глазами. Удивительно, сколько в нем спокойствия, учитывая, как сильно я ткнула в него указательным пальцем. Видимо, понимает, что любое слово может стать для него летальным. Меня уже было не остановить, так и катилась, как снежный ком, извергая все больше и больше тихой агрессии:
– Для тебя что, это все шутки?! Ты видел в каком я была состоянии, знал, как мне было все это важно, но держал язык за зубами! Да к тому же еще и врал!
Рид опустил взор, закинув руки в карманы джинс. Я молчала еще с несколько секунд, ожидала, что же он скажет? Но детектив не желал оправдываться, и, кажется, вообще не считал себя виноватым. Только играл нижней челюстью, осматривая точку в полу.
– Посмотри на меня, Гэвин, – шикнула я. Ярости во мне было хоть отбавляй, но голос пытался говорить тихо, хоть и получалось плохо. Рид вскинул подбородок, глядя на меня надменно сверху вниз. – Господи, я просто не могу понять. Откуда в тебе столько злости? Сколько же можно вести себя, как последний придурок?!
– Знаешь, в чем наше отличие? – вдруг заговорил мужчина, потерев нос указательным пальцем. Этот жест выдавал его внутреннюю злость и смятение, но я не стала акцентировать внимание, вдыхая уже бесящий запах мужского парфюма. – Я прекрасно понимаю, кто я такой, и потому не хочу портить жизнь другим людям. Такие, как мы, не умеют строить, мы можем только разрушать.
Ой, надо же. Ударился в философию! С каждым его словом я буквально закипала, сжимала кулаки и бурила злостным взором дырку в его груди. Как же хорошо, что оружие все еще у лейтенанта. Кстати, надо забрать. Рид между тем продолжал тихим, спокойным голосом, что было для него совсем неестественно:
– Но ты-то у нас пошла дальше, да? – мужчина язвительно улыбнулся, чуть склонив голову. Серые глаза с черной окантовкой блестели, и мне вдруг стало противно от того, что этот человек прижимался ко мне на капоте своей машины. – Пластику-то жизнь не испортить, он же и так не живой.
– Даже и не думай раскрывать рот в сторону Коннора, говнюк! – я снова ткнула в его плечо пальцем, и Гэвин, инерционно отклонившись назад, так же стал наполняться злостью. Один только взор много чего обещал. – Ты мне так мерзок, аж до тошноты!
– В Фэрндейле мне так не показалось.
– В Фэрндейле я плевалась кровью. Но тебя же ничего не остановит, верно?
Упомянутый район и заброшенное, полуразваленное здание заставило меня смерить свой пыл. Хватит орать. Рид и впрямь на протяжении последних дней приносил немного успокоения в душу.
Сжав кулаки и опустив голову, я показала свое нежелание дальше припираться. Гэвин тут же закрыл рот, сложив руки на груди и глядя на меня холодным, выжидающим взором.
– А плевать. Я сюда пришла не для того, чтобы грязью обливаться. Ты в последние несколько дней оставил о себе слишком хорошее впечатление, и я не хочу портить его мыслями о твоей паскудности и мерзких причинах твоей тупой мести, – я говорила спокойно, хоть и продолжала цедить слова. Наконец, вызывающе подняв взгляд, я расправила плечи и горделиво посмотрела на мужчину. – В какой-то степени я тебе благодарна за твое общество, так что знаешь. Хочу сказать тебе «спасибо».
Мужчина фыркнул и отвернулся. Больше мне здесь делать нечего.
Едва я развернулась и пошла прочь, как за спиной раздался не злобный, вкрадчивый, но ехидный голос:
– У нас ведь все равно ничего не было бы.
И это был не вопрос, это было утверждение. И учитывая, что до этого говорил Гэвин об умении все разрушать, он намекал именно на это. Я была с ним согласна, причем в обоих утверждениях. Да, у нас все равно бы ничего не было. Да, мы можем только разрушать. Но я все же стараюсь учиться строить, решать проблемы, а не отдавать свою судьбу на растерзание чужим рукам. Вот что нас отличало.
– И слава богу, Гэвин. И слава богу, – бросила я за плечо, тут же покинув коридор.
Уже за стеной я едва не столкнулась с Кларой. Андроид в черном платье стояла, заведя руки за спину, словно бы изучала небольшой стенд с информацией для сотрудников. Не настолько я была глупа, чтобы понимать ее истинные намерения. Пусть слушает. Пусть хоть весь участок в курсе всех дел! Уж больно часто я в последнее время придаю значение тому, что думают окружающие. Хватит. Теперь пусть остальные беспокоятся, о чем думаю я.
Улица обдала мое разгоряченное лицо прохладой наступающего вечера. Закат еще не наступал, ведь зима (с температурой за десять градусов тепла) уже начинала подходить к концу. Первые закатные лучи яркого цвета начнут окрашивать небо лишь ближе к шести вечера. Сейчас же часы отчитывали начало пятого, так что впереди еще было предостаточно времени на поездку в автосалон.
Дверь с шумом захлопнулась за мной, когда я, вспоминая слова Рида, с раздражением уселась на пассажирское сиденье. Коннор смотрел на меня с некоторой тревогой, видимо, ощущал всю ярость беснующегося человека через смесь гормонов, однако андроиду хватило ума не спрашивать, как все прошло. Он лишь учтиво посмотрел на мои руки и спросил:
– Я не вижу крови на руках. Что мне анализировать?
Мне определенно нравился этот новый Коннор. Особенно его умение превратить все в шутку. Усмехнувшись и вдруг почувствовав облегчение, я с улыбкой посмотрела на так же улыбающегося детектива, что уже завел автомобиль.
– Анализируй дорогу, шутник, – приветливо ответил женский голос, который был таким теплым, точно и не было этого злостного шипения пять минут назад.
Автосалон работал до шести вечера, так что в принципе мы успели. Огромное здание пустовало – посетителей, кроме одного мужчины средних лет с юной девушкой, не было. Парочка бродила по широкому холлу с высокими серыми стенами, осматривая миниатюрные седаны белых окрасов. Я изредка невольно ловила их разговоры, как бы не старалась всем вниманием находиться рядом с консультантом в белой рубашке и Коннором, что вот уже пятнадцать минут обсуждали какой-то серый внедорожник. Девушка с длинными рыжими волосами то и дело, что упрашивала мужчину купить ей красную машину, в то время как мужчина отнекивался и подшучивал в стиле «а что будет, когда ты волосы опять перекрасишь?! Опять другую машину брать?!». Только позже, уже ушедшая в свои мысли, я поняла. Это не парочка. Это дочь с отцом.
Бумаги, бумаги, бумаги! Как много бумаг, и какой дискомфорт они начали у меня вызывать после всего произошедшего! Как было неприятно смотреть на место для подписей о договоре купли-продажи! Андроид, увы, покинул здание из-за звонка Хэнка, и с бумажками пришлось разбираться самой. Но зато когда я с бумагами в руках от черного Bentley внедорожного типа покинула здание, первые закатные лучи начинали окрашивать чистое небо в розовые тона. Автосалон закрывался. Отец все-таки купил дочери красный автомобиль.
Коннор явно испытывал неловкость от всей этой ситуации, иначе почему он с таким смущенным, виноватым видом посматривает в мою сторону, пока я иду к парковке? Мне не нравилось то, как он себя ощущает, еще меньше нравилось то, что причиной этих ощущений стали мои действия. И мне абсолютно не было жалко потраченных пятидесяти тысяч на автомобиль, уж точно не бумажками измеряется доверие и желание сделать мир двоих лучше. Но главным мотивом для покупки ему личного авто было нежелание делить одну машину на двоих, не говоря уже о том, что мне очень сильно хотелось хоть как-то порадовать андроида. Чего уж упоминать, что Коннор является детективом. Хватит уже кататься с Хэнком или на такси, не по статусу как-то!
