Текст книги "Бесчувственные. Игры разума (СИ)"
Автор книги: Hello. I am Deviant
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 93 страниц)
Уверенно отведенные назад женские плечи больше не громоздились под весом катаны. Черный комбинезон сменился на плотный синий, но уже без карманов. На бедре висела коричневая кобура с торчащей рукояткой огнестрельного оружия. Она стояла к нему спиной, сцепив руки за поясницей. Коннор помнил ее такой. Именно этот солдат вошел в здание департамента полиции одним ноябрьским утром, этот же солдат покидал дом перед предстоящим заказом мистера Камски. Темные, тяжелые волосы собирались в хвост на затылке.
Андроид не мог пошевелиться. Хотел подойти ближе и окликнуть, может, даже протянуть руку, но стоял и смотрел, ощущая, как система автоматически запускает режим учащенных вздохов. Его брови хмурились, программа старалась сообразить, а тот ли это человек? Девушка, точно почувствовав его мысль, слегка обернулась головой к стоящему рядом высокому мужчине в черном костюме. Больше сомнений не было.
– Анна, – Коннор попытался произнести слово, но вместо этого изнутри донесся хрип.
Солдат не реагировал. Все еще стоял к нему спиной, учтиво выслушивая своего собеседника. Где-то справа послышался звон разбитого стекла, и Анна по инерции обернулась в сторону другого плеча.
– Анна, – едва ли не воскликнул андроид.
Девушка, встрепенувшись, посмотрела на свое запястье.
Ого! Вот это скачок! Вибрация черного браслета отдалась во всей руке, точно электрический разряд, и я настороженно осмотрела экран. Гарнитура предупреждала об изменившемся состоянии босса, зеленая шкала стресса становилась желтой, через мгновение – кроваво красной. Я обеспокоено перевела взор на стоявшего рядом Камски, однако тому было явно не до меня. Его серые глаза не моргали, нахмуренный взор смотрел мне за спину.
– Мистер Камски, с вами все нормально?
Не дождавшись ответа, я обернулась и уже была готова огрызнуться, указав Ричарду на то, что ему здесь делать нечего. Однако успела остановить себя, едва разомкнув губы.
Это был не Ричард. Мужчина, стоявший напротив нас в полицейской униформе, потерянно и в то же время испуганно перебегал взглядом с меня на Элайджу, вдруг аккуратно заслонившего меня левым плечом. Браслет продолжал вибрировать, но вибрация становилась все короче. Красный цвет сменился на желтый, отнюдь, не прибавив мне уверенности.
– Добрый вечер, Коннор, – Элайджа, сменив задумчивость на дружелюбие, слегка качнул бокалом шампанского в сторону полицейского. – Рад видеть тебя в целости и сохранности.
Эти слова подействовали на мужчину, точно энергетик. Человек, перестав пялиться на меня во все глаза, теперь пялится на Камски сощуренным взглядом. Его губы были приоткрыты, словно бы хотели выплеснуть множество вопросов, но никак не решались, с какого начать. Удивительная схожесть с Ричардом намекала на то, что тот может быть либо знаменитым прототипом RK800 – который, при всем уважении к усопшему, по рассказам Камски помер – либо человеком, с которого списали RK900. Почему же мне казалось, что это точно не второе?
– Я слышал о произошедшем на дороге, – с некоторым сожалением продолжил босс. Былая усталость в его облике исчезла. Теперь он выглядел готовым на любые словесные притязания и перепалки. – Полагаю, твое возвращение намекает на то, что мне пора наведаться на предприятие в городе.
Кажется, стало еще хуже. Меня не забавляла игра в гляделки этих двух созданий, даже напротив: отсутствие понимания ситуации раздражало. Я смотрела на стоявшего напротив мужчину, так похожего на Ричарда, и не понимала, как именно себя вести. Суровый, практически злой взгляд темных глаз говорил о потребности в готовности отражать атаку, однако полицейская униформа твердила о безопасности этого маленького конфликта. В конце концов, поверив холодной логике, а не собственным предчувствиям, я встала по стойке смирно и сцепила руки за спиной, говоря о своем полном подчинении боссу. Это не ушло от взгляда копа в темно-синей униформе. Человек переметнул взор в мою сторону, однако отказывался смотреть с той же яростью, с которой смотрел на высокого Элайджу Камски. Я ощущала себя маленьким щенком на мокрой дороге – с такой жалостью и обреченностью на меня смотрели карие глаза.
– Идемте, мисс Гойл, – Камски учтиво повернулся в мою сторону, и в его взгляде я отметила благодарность за мое молчание. – На сегодня мы закончили.
Человек стоял в жалких пяти метрах. Камски, отставив бокал на ближайший мимо проплывающий в руках официанта поднос и, убрав руки в карманы, не спеша двинулся к выходу. Я шла следом за черной широкой спиной мужчины, держала дистанцию в метр. Почему-то присутствие этого темноволосого парня в нашем личном пространстве было неприятным. С его появлением пульс Камски участился, и эти изменения отчетливо словил браслет, оповестив о повышении стрессового уровня. Никто из людей не смотрел в нашу сторону, еще меньше нами интересовался обслуживающий персонал. И, возможно, именно поэтому я рефлекторно не среагировала агрессией на то, что произошло в следующую минуту.
Мужчина (мужчина ли) в полицейской униформе внезапно сцепил пальцы на моем плече, заставив остановиться. Я ошарашенно смотрела в его глаза снизу вверх, едва повернувшись боком. Правая рука лежала на рукоятке пистолета, однако ее же запястье снова обдало вибрацией. Камски испытывал новую волну стресса. Кажется, мой уровень стресса тоже не стоял на месте.
– Анна, это же я – Коннор.
Я хмурилась и во второй раз за вечер пыталась разглядеть в ком-то знакомые черты лица. Конечно, он был мне знаком. Почти точно такую же морду я вижу каждый день в доме Элайджа Камски. Но это создание было иным, совсем другим. Серые глаза сменили темные карие, нижняя челюсть не была такой массивной. Взгляд хоть и хмурился, но не смотрел с той враждебностью, какой были пропитаны стального цвета глаза Ричарда. Темные густые волосы были аккуратно уложены назад, даже выбивающаяся слева прядь была почти такой же. Разве что у Ричарда их было две с одной стороны, это создание имело только одну. Чего уж говорить про то, что Ричард будет повыше этого парня на добрых пять сантиметров.
Попытавшись открыть рот, я тут же его закрыла. Кожей ощущала на себе этот потерянный, молящий о чем-то взор. Кажется, я даже видела передвигающиеся за зрачками линзы. Этот человек был во многом приятней на вид, чем Ричард, однако меня волновала не его внешность. Он назвал меня Анной. Он держал меня за руку и не пускал. Он бегал взглядом по моим зеленым глазам. Его цепкие пальцы практически обхватывали плечо, сквозь плотную ткань я прочувствовала тепло, и, кажется, прочувствовала холод пластика. Кажется, я знаю этот голос…
Кажется, кажется… как много же этого дурацкого «кажется»! Внезапное желание оказаться от этого человека как можно дальше в который раз за вечер красными буквами озарило сознание одним словом «НЕЛЬЗЯ». В это же мгновение на свободном плече сцепились пальцы Камски. Я не видела мужчину за спиной, не могла оторвать взгляда от обреченных карих глаз, однако осознавала, что именно босс под вибрацию браслета утаскивает меня к выходу. Мужчина в синей полицейской форме отпустил мою руку, оставив свою кисть висеть там, где только что состоялся физический контакт. Камски вел меня вперед, и я следовала за ним, потерянно осматривая пол под ногами.
«Обернись…» – проносилось в голове андроида, наблюдающего, как растворившаяся в небесном своде звезда снова возгорается. Коннор, стараясь приглушить внезапную реакцию системы в виде учащенного дыхания, смотрел вслед за уходящей Анной и уводящим ее за руку основателем «Киберлайф».
«Обернись, пожалуйста…»
Уже у входа девушка озадачено посмотрела за спину через правое плечо. Ее зеленые глаза встретились с темными карими, и в этом взгляде было гораздо больше, чем если бы он услышал от нее хоть слово.
Ощутив облегчение, Коннор медленно сомкнул веки после окончательного исчезновения Гойл с поля зрения. Через несколько секунд он вдруг осознал, что на него смотрят. Еще через несколько секунд андроид торопливо шел в сторону выглядывающей со стороны балкона Эмильды Рейн.
Усиливающийся дождь покрывал внедорожник крупными каплями, заставляя струйки воды бежать по окну по направлению ветра. Неестественно пустые дороги позволяли нам беспрепятственно проскакивать все перекрестки и светофоры, лишь изредка затемненный салон озарялся светом проезжающих мимо машин. Мир был по-прежнему прекрасен. Высокие вывески и фонари переливались в каплях дождя, иногда по тротуарным дорожкам быстро перемещались люди, пряча головы под зонтами и капюшонами, прыгая через образующиеся лужи. Время остановилось где-то в районе одиннадцати часов вечера. В ином случае я бы с удовольствием позволила себе задаться вопросом о причине нахождения прохожих на улице в столь сильный ливень, да еще и так поздно. Теперь же я отрешенно смотрела в окно, стараясь игнорировать чувство пронзительного взгляда на своем лице.
Какое-то время поездка проходила в тишине. Наемный водитель останавливал автомобиль перед красными светофорами, даже когда улицы были безлюдны. Отсутствие движения начинало нагнетать, еще этот пристальный взор… я словно начинаю сходить с ума от копошащихся в голове мыслей. Любой нормальный человек запросто смог бы обдумать все случившееся на приеме, но ведь я не была нормальной. Каждая попытка задать самой себе вопрос относительно некоторых личностей вызывала в голове легкий дискомфорт и огромные, светящиеся, точно вывеска казино в Лас-Вегасе, буквы:
«НЕЛЬЗЯ»
Я подчинялась ей, отодвигая назад порочные мысли. По крайней мере мне казалось, что я подчиняюсь.
Зуд в голове начинал усиливаться. Неприятное ощущение было похоже на скрежет на внутренней стенке черепа, и я, сама того не замечая, вытащила оружие из кобуры. Пальцы по инерции разбирали все составные части ПБ, бережно отделяли интегрированный глушитель, вытаскивали полный магазин, разъединяли затвор от ствола и рамки. Скрежет металла успокаивал внутреннее смятение, однако помогал ненадолго. Было бы намного спокойней, если бы кое-кто сидящий напротив не буравил во мне дырку глазами.
‒ Что? ‒ застыв с корпусом глушителя и сепаратором в руках, я исподлобья бросила в Камски раздраженное слово.
Ответом мне было молчание. Мужчина, вновь став уставшим, полулежал на удобном сплошном сиденье, держа в руках телефон. Запах шампанского смешивался с ароматом мужского парфюма, пропитанного мускатом и персиком, и этот шлейф неуловимо парил в воздухе. Спустя несколько секунд зрительного контакта босс выпрямился на сиденье.
‒ Я вижу, что ты потеряна, ‒ о, нет… я знаю этот взор и этот голос. Так говорит человек, не имеющий знаний в области психотерапии, но вдруг возжелавший залезть в душу и «успокоить» ее. Закатив глаза, я принялась дальше разбирать пистолет и складывать металлические элементы на сидушку рядом. ‒ Желаешь обсудить произошедшее?
‒ И это я-то потеряна? Ты словил сразу две вспышки стресса за один вечер, ‒ отделив черный накладник рукоятки от ствола, я нарочно придирчиво сдунула пыль с ее внутренней поверхности.
‒ Речь идет не обо мне. У меня были на то свои причины.
Оставив разбор оружия на несколько секунд, я уже не с таким рвением начала сборку пистолета обратно. Те небольшие участки памяти, которые освобождал Дориан, научили меня тому, что Камски не терпит вмешательства в свой внутренний мир. Вместе с этим между нами повелась традиция копаться в моих чувствах и эмоциях. Этакое одностороннее откровение двух давно знающих друг друга людей. Я не была тем человеком, которому интересно копаться в чужой жизни, но и перспектива делиться собственным смятением не радовала. Однако Камски был единственным близким мне человеком на всей земле. Может, поэтому я никогда не сопротивлялась, когда тот старался выудить из меня все, что кипит внутри.
‒ Наверное, ты прав, ‒ после минутной паузы, я отрешенно отложила собранный пистолет на сиденье и в упор посмотрела на мужчину. Камски уже успел снова развалиться в предсонном состоянии. ‒ Мне стоило остаться дома.
‒ Тебя разочаровал этот вечер? ‒ хмыкнул босс.
‒ Нет, просто… дурацкое ощущение. Все эти вдруг знающие меня люди… чувствую себя дешевой поп-звездой, об эпатажной жизни которой знают все фанаты, в то время, как она о них не знает ничего.
‒ Никто не говорил, что будет просто.
‒ Никто вообще не говорил, что меня может кто-то знать, помимо тебя, ‒ с легким нажимом произнесла я. В моем голосе прозвучал едва уловимый укор, и это не ушло от Элайджи. Босс вскинул брови, спрятав взгляд в собственных ногах.
Гулкие удары капель дождя подгоняли нетерпеливые мысли вперед, и в любой момент я могла выйти за рамки дозволенного, перейти черту «НЕЛЬЗЯ» и начать анализировать, задаваться вопросами. Почему-то я была уверена, что к хорошему такая легкомысленность не приведет. От одного только допущения мысли о возможных раздумьях на тему человека в полицейской униформе в организме становилось нехорошо: в лобной части мозга на секунду возникала боль, мышцы на руках становились слабыми. Хорошо, что я успела собрать оружие обратно, иначе пришлось бы потом пружины да крючки по салону собирать.
‒ Как прошло знакомство с Эмильдой?
Очередной вопрос туманного, затянутого пеленой задумчивости голоса. Иногда мужчина хрипел от недостатка сна или же от его переизбытка, и хриплый тон всегда отдавался внутри чувством беспокойства. Мне не хотелось допускать мысли о том, что Камски неизбежно стареет. В конце концов, цель моей жизни была прописана регламентом работы на него, вся суть которой – защита. Но сейчас меня не волновала хрипотца в мужском, словно бы возбужденном, голосе. Ее звали Эмильда. Эмильда Рейн. Глава таинственного правительственного подразделения, воспитывающего «особых» солдат, чтобы это не значило.
‒ Она узнала меня, ‒ я виновато призналась, пожав плечами. ‒ Назвала по имени и фамилии.
‒ В этом нет ничего удивительного, ‒ Элайджа снова выпрямился на сиденье, от чего его черный пиджак зашуршал по ткани белой рубашки. ‒ Она часто посещает те же мероприятия, что и мы. Тебе уже доводилось сталкиваться с ней в прошлом.
Удовлетворенно кивнув головой, я сложила руки на колени и посмотрела в сторону окна. В обществе с женщины с красной эмблемой на груди кожа практически ощущала потребность узнать ответ на вопрос: откуда она меня знает? Теперь же ответ был получен, и он более, чем устраивал меня. Несмотря на оставленный неприятный осадок внутри, все же вечер оказался продуктивным. Может, раньше я и видела когда-то Эмильду, однако потерянная память скрывала ее образ. Благодаря приему я могу знать врага в лицо, и даже сделать о нем кое-какие выводы. Босс словно почувствовал эту мысль в моей голове. Все такой же хриплый голос уставшего человека задавал все больше и больше вопросов:
‒ Есть какие-либо соображения насчет нее?
‒ Она опасная, ‒ нахмурено исследуя бегущие по стеклу светлые струйки дождя, я неосознанно скользнула пальцем по холодной поверхности вслед за одной из них. ‒ И очень хитрая. Не хотелось бы пересекаться с ней в темном переулке.
Нарушаемая звуками покрышек по асфальту, доносящемуся из приоткрытого окна, тишина разрывала изнутри. Босс был доволен моим ответом, я была довольна тем, что доволен он. Однако в голове пытались мелькать и другие мысли. Я старалась их не допускать, задвигала назад, даже была вынуждена обратиться к планам на завтра, лишь бы не дать запретному просочиться в череп. Но, как бы не старалась, одна такая мысль уже успела закрасться в сознание. Боль в голове поутихла.
‒ Этот полицейский, ‒ я оставила стекло в покое, вернув на Камски отрешенный взор. ‒ Он так похож на Ричарда, аж прям до тошноты. Кто он? Человек или андроид?
С некоторое время в салоне снова воцарилась тишина и шум автомобильных шин. Внезапно за окном все озарилось белым – прямо над городом разверзлась гроза.
‒ Это его прототип, ‒ мистер Камски, потирая нижнюю губу указательным пальцем, не сводил с меня испытующего взора. ‒ Модель линии «RK800».
‒ Да ладно?! Тот самый типчик, что обокрал твои склады под покровом ночи?
Вздернутые вверх мужские брови послужили мне положительным ответом. Забавный факт встречи с тем, кто вроде как был грабителем босса вызывал во мне смех, и это не ушло от внимания начальства. Элайджа слегка склонил голову, отмечая таким образом непонимание причины моей улыбки.
‒ Не пойми меня не правильно, Элайджа. Я ожидала чего-то… большего. Думала, это будет огромный кусок железных мышц с красной лампочкой вместо правого глаза. Не думала, что воры-преступники могут выглядеть так мило.
«Мило» было неподходящим словом. Так педантично, так интеллигентно, так невинно! Даже то, что андроид схватил меня за руку, почему-то не вызывало ощущение опасности или предстоящей агрессии. Пока Ричард выбрасывал в атмосферу волны враждебности одним только взглядом, его прототип буквально источал дружелюбие.
Элайджа, дав мне вдоволь насладиться абсурдностью своих фантазий о не убиваемой машине-убийце, задумчиво произнес следующее:
‒ Не все, что имеет стальные мускулы – сильно. Как и не все слабо, что не имеет физической силы.
Ничего не оставалось, как согласно кивнуть. Собственные умения говорили мне о том, что сила не всегда заключена в мышцах. Я с легкостью могла убить любого человека, и это открытие было сделано мной случайно. В один из прекрасных дней во время безвылазного пребывания в доме Камски один из его андроидов ‒ не сложно догадаться, кто ‒ был припечатан к стене в комнате с бассейном. Ричарду тогда понадобился ремонт, а мне – помощь Дориана в успокоении от осознания неестественной силы и наработанных рефлексов. Был в этом и плюс: Ричард перестал язвить относительно моей враждебности к нему, перестал «невзначай» напоминать о психических отклонениях.
Облик Ричарда повлек меня дальше в своих раздумьях. Он тащил за собой другого андроида, того, что стал прототипом его модели. Темные карие глаза пронизывали насквозь, он смотрел на меня, взглядом говорил о чем-то важном, но при этом выдавил из себя единственное «Анна, это же я ‒ Коннор».
Коннор… необычное имя. Звонкое и броское, словно говорящее само за себя. Уберите последние несколько букв, добавьте «и», и получится совершенное иное слово, так схожее с его именем. «Coin» ‒ монетка. Не удивительно, почему его назвали именно так. Созданные людьми роботы, в особенности последние модели, были доведены до совершенства. Люди стремились создать тех, кто будет беспрекословно подчиняться и при этом ласкать глаза эстетической красотой. Пока человечество старело и покрывалось морщинами, машины блистали своей идеальностью и вечной молодостью. Но этот Коннор вместе с Ричардом отличался от всех. Он и впрямь выглядел, как серебряный новехонький четвертак, только сошедший с горячего конвейера.
‒ Он узнал меня, ‒ не отрывая взгляда от усыпанного струйками воды стекла, самой себе произнесла я. ‒ Но назвал чужим именем.
‒ Он обознался.
Слова Камски прозвучали грубо, с давлением. Я искоса посмотрела на босса, что смотрел на меня через сонную призму. Человеку срочно требовался воздух, а мне ‒ разгрузить мозги в одном из облюбованных баров.
‒ Андроид обознался? ‒ я саркастично прыснула, намекая на абсурдность сказанного. ‒ Ты меня за дуру держишь? Это же машина.
‒ Сломанная машина, Энтони, ‒ напомнил хриплый голос босса. ‒ Андроиды с девиантными отклонения испытывают множество разрывов в программном обеспечении. Его система идентификации лиц может быть…
‒ Ладно, верю! Только не грузи, мне и так хватило на сегодня мозгового штурма.
Заставив мужчину замолчать взмахом руки, я расслабленно откинулась на спинку сиденья. Камски улыбался, видимо, ожидая именно такого эффекта.
Ярко освещенный изнутри дом встретил нас дружелюбно, но не настолько, чтобы забыть произошедшее и углубиться в подготовку ко сну. Ричард, как и всегда, встречал у входа ‒ насколько я знала, андроид в белой униформе никогда не сопровождал гостей, этим занималась Хлоя. Однако что касается появления в доме меня или Камски, то RK900 с металлического цвета глазами всегда был первым. Его учтивый, но не такой теплый голос, как у прототипа (почему этот голос так знаком), холодно попытался поприветствовать. Увы, я не настроена общаться. Пусть Камски с ним разбирается, если тому что-то нужно.
Моя комната находилась в следующем коридоре, после коридора, ведущего в подвал. Двадцати пяти дней пребывания здесь хватило для того, чтобы почувствовать эти стены родными. Только здесь я могла ощутить себя умиротворенной, спокойной, почувствовать себя человеком, а не личной охранной. Светлые голубые стены высились вверх на три метра, площадь занимала не меньше сорока квадратов. Белый ворсовой ковролин приятно щекотал босые ноги, когда я сбросила на двуспальную кровать синий комбинезон, сменив его черными укороченными джинсами и белой футболкой. Тяжелые протекторы аккуратно уложены рядом со стеклянной стеной, что отделяла комнату от подтаявшей реки. Здесь и вправду было красиво и тихо. Иногда, вставая слишком рано или же ложась слишком поздно, я садилась на ковролин, ставила рядом бокал с крепким чаем и наблюдала за происходящим вокруг. Ледяные глыбы медленно передвигались в вялом потоке речного закутка, жаркие солнечные лучи отражались от остатков белого снега, больно покалывая глаза. Ночью здесь было по особенному комфортно. Как-то раз, я вот так же сидела напротив стеклянной стены, чистила серебряный револьвер, напрочь забыв о светлом ковре. Река была тускло освещена уличными лампами, и в лучах этого света мне почудилось движение. Все рефлексы тут же заставили отбросить оружие, откинуться спиной на ребро высокой кровати и посмотреть в окно.
Льды трещали, толстая ледяная корка покрывалась темной сеточкой. Несколько глыб нашли друг на друга, заставив раскрошиться на мелкие осколки. Пятисантиметровое в толщину бронированное стекло не позволяло услышать скрежет рассыпающегося холодного природного материала, однако воображение с успехом дорисовывало его собственными фантазиями. Кажется, я так и не дочистила оружие в ту ночь. Только смотрела на передвигающуюся поверхность заледенелой реки, отражающей множество лунных и звездных лучей. Была ли я эстетом? По всей видимости, самым настоящим, раз восхищение от природного явления перебивало все желание заниматься делом.
Нацепив белые кроссовки, я с несколько минут стояла напротив стекла. Привычные льды таяли на протяжении всего дня, и теперь от них остались жалкие корки тонкого льда. Февраль готовился к прибытию весны, может, даже сам хотел стать весенним месяцем. Выходя из внедорожника, я отметила стрекот мелких птичек. Они щебетали о своем, рассказывали о приближающемся человеке друг другу, оповещали о повышении температуры, что было одним из результатов глобальных климатических изменений. Такие красивые голоса и такие свободные создания. Им не приходилось сидеть напротив толстого стекла или в ванной с мячиком в руках в попытке вспомнить хоть что-то из прошлого. Хотелось бы мне стать такой.
Бежевый плащ не желал идти в руки, или, точнее, руки не желали тянуться к плащу. Впервые после возвращения из комы попав на улицу в одной только серой футболке и в шортах, я с удивлением для себя обнаружила полное отсутствие температурного восприятия. Пятиградусный мороз приносил дискомфорт, но не вызывал переохлаждения, и потому я все чаще отказывалась от верхней теплой одежды. Однако Элайджа Камски утверждал, что людям некомфортно смотреть на обнаженные женские плечи в морозную или дождливую погоду. Размышляя каждый раз об этом факте, я все больше убеждалась в его абсурдности. По улицам города ходили сотни «живых», большинство из них не одевались тепло из-за отсутствия восприятия холода или возможности заболеть. С какого перепугу кого-то станут смущать мои плечи? Но Камски настаивал, и я, несмотря на противоречия, все-таки брала с собой плащ при выходе из дома в гражданской одежде.
Как и ожидалось, босс оказался в бассейне. Мистер Камски был человеком, и, как и я, имел свои традиции и способы разгрузить голову. Пока зеленые глаза изучали жизнь за толстым стеклом, основатель «Киберлайф» с хвостиком на голове бороздил просторы выкрашенного в красный цвет бассейна с идеальной чистой водой. Завидев меня, терпеливо ждущую у края, Камски с характерным шумом плещущейся воды приблизился к металлической лестнице. Подниматься, однако никто не собирался.
‒ Случайно, не находил на дне желтую говорящую губку? ‒ с усмешкой произнеся последнее, я накинула плащ на плечи и подошла к маленькой стойке с баром у противоположной темной стены.
‒ Удивлен, ‒ с такой же усмешкой отметил Элайджа. Мужской, растянутый голос больше не хрипел, и это радовало. ‒ Не знал, что ты помнишь этот мультик.
‒ Ну, я же должна как-то влиться обратно в историю человеческой культуры.
Пока за спиной раздавался всплеск волн от поднимающегося по лестнице босса, я спокойно заполняла прозрачный бокал излюбленным мужчиной виски. Хлоя отсутствовала – Камски забрал их всех с самого утра, заперевшись в подвале для очередных обновлений. Однако на месте ее присутствовал другой андроид. Ричард, отведя руки за спину и наблюдая за происходящим серыми глазами, хмурился. Это была единственная машина в доме, что не сменяла экипировки «Киберлайф», состоящей из черной рубашки, черных джинс и белого с черно-синими вставками пиджака с высокими стоячими воротами. Голубой диод на виске андроида никогда не сменялся желтым, разве что однажды окрасился в красный из-за моего внезапного порыва агрессии на сумбурное замечание, брошенного в мою сторону. Тогда Ричард был отправлен в ту самую стену рядом с бассейном, у которой сейчас стоял.
Бокал был наполовину полон, когда бутылка закупорилась обратно. Я не собиралась пить, алкоголь был разлит не для меня. Элайджа стирал махровым полотенцем лишнюю влагу с лица, когда в комнате раздались мои неспешные шаги.
‒ Снова собираешься навестить город? ‒ мужчина принял бокал из моей руки, сверкая каплями воды на подтянутом торсе.
‒ Если ты позволишь, ‒ я по-простецки пожала плечами, не спуская безучастного взгляда с серых глаз Камски.
‒ Чем тебе плох наш бар?
Вопрос отдавался от стен эхом, приглушая звуки взволновавшейся воды. Вся суть походов в увеселительное заведение крылась в желании обдумать жизнь, которая была незнакомой, которая была новой. Иногда я знакомилась с людьми, общалась, слушала интересные истории и просто наблюдала за тем, как посетители уходят в алкогольное небытие. Такие моменты делали вечера живыми. И потому, саркастично взглянув в сторону покорно стоявшего рядом Ричарда, я раздраженно сжала губы в тонкую полоску.
‒ Знаешь, собутыльники здесь оставляют желать лучшего.
Ответа не последовало. Камски, вопросительно вскинув брови, застыл с бокалом у рта, так и не ощутив терпкий вкус виски. Серые глаза, смотрящие на меня сверху вниз, искрили удивлением и некоторой обидой.
‒ Нет, ты что? Я не настолько дурна, чтобы бухать с собственным начальником, ‒ отойдя к столу у стеклянной стены, выходящей на все тот же речной поток, я поправила браслет на запястье. ‒ К тому же, моя работа – обеспечить тебе безопасность, а не приблизить смерть от алкогольного отравления.
Черный, резиновый браслет лежал на темной поверхности стола. Мне не нравилось, когда босс снимал его, в особенности в мое отсутствие. Едкое чувство обеспокоенности заполоняло нутро всякий раз, когда браслет вибрировал, оповещая о прерванной диагностике объекта. Взяв браслет, я спешно подошла к Элайдже, что не спускал все это время с меня глаз. Чертов любитель контролировать весь мир вокруг.
‒ Надень, пожалуйста. И не снимай, ‒ напульсник был грубо сунут в руку Камски, в то время как уже опустевший бокал был отнят. ‒ Знаешь же, что ему не страшна вода.
‒ Иногда я чувствую себя маленьким ребенком, ‒ озадачено произнес босс, продевая руку в браслет.
‒ Иногда ты и есть маленький ребенок.
Привычная процедура проверки безопасности перед уходом выполнялась практически на инстинктах. Я снова оказалась рядом со столом, на этот раз намереваясь проверить наличие пистолета в ящике. На месте, как и всегда.
‒ Ричард, остаешься ответственным, ‒ пальцы спешно щелкали по экрану браслета, я просматривала все камеры наблюдения, искала признаки неисправности. К счастью, все было нормально. ‒ Меня не будет не больше трех часов. Так что постарайся не затупить как в прошлый раз, а то я лично тебя на шестеренки разберу. Все ясно?
‒ Ясно, ‒ грубый механический голос ответил в привычной манере подчинения. Андроид едва качнул головой, и тонкие пряди на левом виске зашевелились от этого движения.
Я смотрела на машину, и с каждой секундой хмурилась все сильнее. Перспектива оставить Камски с этим придурковатым роботом не радовала, не зря я применила фразу «как в прошлый раз». Однажды везя меня и босса из одного города в другой по трассе, Ричард вдруг завис, и это едва не привело к трагедии. Я успела перегнуться через переднее сиденье и вывернуть машину в направление обочины, подальше от встречной полосы. Благо, обошлось всего маленькой струйкой красной крови на лбу основателя «Киберлайф», что сладко дремал во время поездки. По-моему, это был тот день, когда я перестала обращаться к Камски на «вы», стирая кровь с его лица и не давая встать на ноги до приезда скорой помощи. В тот же день я пригрозила боссу разбить его любимую игрушку, или хотя бы заменить водителя. К сожалению, пришлось выбрать второе.
Причина частых сбоев в системе Ричарда и Хлой лежали прямо на поверхности. Основатель «Киберлайф», вдоволь нахлебавшись историй с девиантными отклонениями своих созданий, полностью перестроил программные коды оставшихся андроидов в доме. Никто из них не мог обмениваться данными с общей сетью, обновление систем происходило вручную самим создателем. Подобные поспешные решения привели к изменениям в неподготовленной кодировке, а так же к износу не подходящих для этого систем восприятия окружающего мира. Короче говоря, машины частенько тупили, хоть Камски и старался решить проблему, просиживая штаны в подвале.
Презрительно окинув взглядом Ричарда, что в свою очередь смотрел на меня с максимальной учтивостью, я указала на андроида пальцем и повернулась к наблюдающему со стороны Элайдже. Наши отношения с машиной всегда вызывали в нем повышенный интерес, он словно бы каждый день ждал каких-то изменений, ожидал смены вражды на дружелюбие. Увы и ах. Если Хлоя и могла вызвать во мне приятные эмоции, то этот тип был вынужден испытывать на себе всю мощь злых зеленых глаз.
‒ Как ты вообще его терпишь? ‒ с отвращением спросила я босса.
