Текст книги "Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas"

Автор книги: Кассандра Клэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 157 страниц)

– И что же не так с этой связью? Вовсе и не обязательно, чтобы в ней таилось что-нибудь злое.

Драко поколебался и начал: – У меня каждую ночь бывают…

– … кошмары? Я знаю.

– … да, кошмары. И все они связаны с тобой. Ну, то есть и с другими тоже, но в каждом из них была ты. Я понимаю, что это вовсе не обязательно именно мои сны, может, они насланы на меня кем-то… И каждую ночь… Эрмиона, каждую ночь я просыпался от того, что кто-то разрывает мне руками грудь…

Словно что-то звякнуло у нее в голове. Она смотрела на него, смотрела в его серые глаза, в уголках которых угольная чернота смешивалась с серебром ресниц.

– И что я делаю?

– Что?

– Что я делаю в твоих снах?

Драко посмотрел на нее с явным нежеланием уточнять.

– Иногда мы женаты. Ну, или же просто живем вместе – и все это совершенно обыденно и приятно. А иногда… я раню тебя, мы сражаемся – и тогда все совсем наоборот… А однажды мы вместе охотились. А две ночи назад мне приснилось, что я был болен и ты пришла меня навестить…

– И я сказала, что за мной никто не посылал, – медленно произнесла Эрмиона, ее голос приобрел отсутствующе-сонный оттенок. – А ты сказал, что позволил змее укусить тебя.

Драко побелел.

– И я говорил, что люблю тебя…

– И я сказала, что ты пожертвуешь мной так же, как и всеми остальными.

– Никогда. Только не тобой.

Воцарилась полная тишина. Драко смотрел на нее с выражением, каким обычно провожают скользящую по черному муару ночи звезду: задумчиво, беспокойно, с надеждой…

Наконец он не выдержал: – Но как?

Она взяла его за другую руку, накрыв его руки своими, надеясь, что это хоть чуть-чуть согреет его.

– Это приснилось мне прошлой ночью, – пояснила она. – Я думала, что это потому, что перед сном я начиталась жизнеописаний Хогвартской Четверки… Салазар Слитерин был укушен змеей и чуть не умер… Но это было как на самом деле… – она нагнулась вперед, пристально глядя на Драко. Кровь прилила к его лицу, скулы пошли неровными красными пятнами, словно его снедала лихорадка.

– Драко, ты должен мне все рассказать – все, что происходит с тобой. Я помогу тебе справиться с этим, обещаю – помогу – клянусь! Ты веришь мне?

Он все еще сомневался: – Все рассказать?

– Все-все, сны и все остальное.

– Даже свои соображения по поводу Бразильской женской команды по Квиддитчу?

– Хорошо. Все, кроме этого.

**************

– Эй, Рон! Ты видел Гарри?

Рон беспокойно смотрящий в окно, повернулся к своей сестре, вошедшей в комнату с парой ботинок, и пожал плечами.

– Думаю, он сейчас в саду, с Чарли. Отводит душу, гоняя гномов. А что?

Джинни плюхнулась на пол и начала зашнуровывать обувь.

– Да вот хотела попросить одолжить мне перочинный ножик… Ну, да ладно. А с чего бы ему отводить душу?

Рон махнул рукой в сторону лестницы, показывая в потолок: – Драко. Эрмиона. Беседуют. Или еще что, – телеграфным стилем пояснил он.

– И Гарри допустил это? – недовольно спросила Джинни. – Он не должен был этого делать.

– Ага, уж ты-то совершенно объективна. Сложные и запутанные любовные истории живут в этом месте, ей-богу… Ты не можешь запретить людям что-то делать, Джин, надо им просто доверять.

Судя по ее виду, аргумент показался Джинни весьма сомнительным.

– Не понимаю, почему.

– Взаимоотношения базируются на доверии.

– То есть они не могут зависеть просто – от общих интересов и от сумасшедшего физического влечения?

– Можешь сколько угодно заводить меня, я не буду обращать на это внимание. А с ботинками-то у тебя что?

– Я собираюсь исследовать подвал.

– Что исследовать? – Рон был совершенно сбит с толку.

Джинни пожала плечами: – Продолжить то, к чему стремился папа: искать наши Хаффлпаффские корни. Ну, помнишь – Эрмиона же говорила, что Хельга Хаффлпафф на гобелена была очень похожа на меня. А если она сама связана с Рэйвенкло… ладно, мне кажется, если и есть что-то, связывающее нас с Хаффлпафф, то оно должно быть в подвале. Полагаю, там мили туннелей, всякие штуки, туда уже сотню лет никто не заглядывал. Помнишь, Джордж нашел там копье и папа сказал, что оно времен первых восстаний гоблинов?

Рон покачал головой: – Все это притянуто за уши… впрочем, поступай, как хочешь.

– А почему ты со мной пойти не хочешь? Мы здесь пока не нужны.

Рон содрогнулся: – Пауки, – коротко пояснил он.

Дверь пинком распахнулась, и вошел растрепанный Гарри. Руки были в грязи, белая футболка вся испачкана. Он уставился на Рона и Джинни.

– Вы куда собрались?

– Джинни решила раскопать подвал, – пожал плечами Рон.

– И я бы хотела, чтобы он пошел со мной… А он не хочет!

– Не может, – поправил ее Гарри, ухватив Рона сзади за майку. – Он мне сейчас кое для чего нужен.

Джинни скорчила недовольную мину.

– Ну, и пожалуйста, – она рывком распахнула дверь подвала и демонстративно затопала вниз по лестнице.

Гарри недоуменно глянул ей в след и повернулся к Рону: – Она как-то… изменилась за последнее время. Ты не находишь?

– Возможно, – избежал прямого ответа Рон, – Гарри, ты мне всю рубашку извозил.

– О, прости. Сюда, пошли со мной наверх.

**************

– Поверить не могу, что ты взяла на заметку то, что я рассказал тебе.

– Никогда не угадаешь, что может сказаться важным, правда? – Эрмиона улыбнулась, глядя на Драко, и заправила за ухо непослушный локон. – Поверить не могу, что ты говорил с Основателями… Лично… Ты теперь как… просто ходячая история.

Драко мрачно посмотрел в ее сторону: – Хотелось бы быть ходячим секс-символом.

– История весьма сексуальный предмет.

– Так вот почему профессор Биннс с дамами устраивал в Трех Метлах черт знает что…

– Профессор Биннс покойник, Драко.

– Я тоже был им вчера.

– Не выпендривайся, – улыбка Эрмионы смягчила язвительность ее слов. Прикусив кончик своего пера и держа открытый блокнот на коленях, она внимательно слушала Драко, который сидел на кровати, обняв свои колени. Эрмиона откинулась на стуле.

– То есть теперь ты уверен, что Ровена велела тебе найти Наследников и их Ключи.

– Да. Это что-то для тебя значит?

– Пока нет. Ну… может быть. Я не знаю, какие остальные ключи, но подозреваю, что один из них – Ликант. Мне нужно дочитать книгу про Основателей, а потом я попрошу Сириуса дать мне дневник Слитерина. Может, он все разъяснит…

Глядя на лицо Эрмионы, пышущее энтузиазмом и энергией, Драко вдруг почувствовал себя невыразимо опустошенным. Он зевнул и забрался обратно под покрывало.

– Ты останешься со мной, пока я сплю, да?

– Могу, если тебе этого хочется. Хотя сейчас пришло время Рона.

– Рона? Разве спасение моей жизни уже вычеркнуто из распорядка дня?

Эрмиона заулыбалась: – Ну, технически нет, но мы подумали, что было бы здорово, если бы вы поговорили.

Драко застонал и залез под одеяло с головой.

– Мы так не договаривались.

– Может быть, – строго произнесла Эрмиона, – но если мы собираемся работать плечо к плечу, – а мне кажется именно так, – я думаю, нам лучше притереться друг к другу. – А может быть, мы с Висли счастливы, ненавидя друг друга?

Эрмиона сурово взглянула на Драко.

– Рон не из тех, кто ненавидит, он не хочет ненавидеть – ни тебя, ни кого-то другого. Он – самый милый человек, с которым можно мечтать повстречаться…

В этот миг из коридора послышался голос Рона: – Почему я должен сидеть с этим козлом-симулянтом? – вопрошал он невидимого собеседника, по-видимому, Гарри. – Ты же знаешь, я ненавижу его!

– Он не симулянт, – задорно прозвучал другой голос – Гарри.

– Тогда, если он действительно болен, мой визит только приблизит его конец.

– Давай, Рон, разве ты не хочешь услышать его извинения?

– Он не собирается извиняться передо мной!

– Спорим, будет?

– Спорим, нет?

Эрмиона от досады закатила глаза: – Мы слышим все, что вы говорите, болваны! – во весь голос прокричала она.

Повисла короткая пауза. Потом дверь распахнулась и невидимая рука (Гарри), втолкнув Рона в комнату, захлопнула за ним дверь. Рон, с торчащими дыбом волосами, воззрился на Эрмиону и Драко с затравленным выражением кошки, попавшей в комнату, полную качающихся стульев.

– И что? – несколько вызывающе спросил он.

– Рон, никто ничего не говорил, – хладнокровно произнесла Эрмиона.

– И хорошо, – сказал Рон.

Эрмиона повернулась к Драко: – Ты хочешь что-нибудь сказать Рону?

После секундной паузы Драко шумно выдохнул и произнес: – Иди сюда, Висли…

Рон медленно проплелся через комнату и остановился в футе от кровати Драко.

– Висли, – произнес Драко так, словно слова вытаскивали из него крючком, – я… гм… я знаю, что никогда не был тем парнем, с которым можно легко ужиться. И я понимаю, что в идеально мире ты бы никогда не выбрал меня в друзья… Да и я тебя – тоже. Но в свете того, что ты сделал для меня и того, через что все мы только что прошли, я просто хочу сказать, что считаю тебя кем-то… кем-то… кем-то, с кем я повстречался…

Рон взглянул на него: – Это извинения?

Драко выглядел смущенным.

– Ничего не могу сделать. Малфои не извиняются. В старину мои предки просто отрубали себе конечность и отсылали ее обиженному… или совершали ритуальное самоубийство.

– Это пустые звуки.

– Это не моя вина, – обиженно произнес Драко. – Это моя личная особенность.

– Да что ты! Что ж, если бы это было моей личной особенность, я бы потребовал свои деньги назад!

–  ХВАТИТ! – взревела Эрмиона. Она вскочила, сверкая глазами на юношей, полная негодования.

– Вы оба просто идиоты, – решительно заявила она, захлопнула свой блокнот и выскочила из комнаты.

Рон возмущенно взглянул на Драко: – Ну, Мальчик-Который-Умер?…

– А я все гадал, когда ты родишь эту шутку, – язвительно заметил Драко.

– Ты на самом деле невозможная скотина.

– А ты что думал – раз спас мне жизнь, я буду смеяться над твоими шутками? Много хочешь, учитывая их качество.

Рон взмахнул руками: – Знаешь что, Малфой? Меня это не волнует. Мне от тебя ровным счетом ничего не нужно – ни извинений, ни благодарности – ничего! Я не спасал твою жизнь, потому что думал, что она того не стоит. И лучше тебе об этом знать.

Возникла неловкая пауза, которую нарушил Драко: – Ты не можешь это изменить.

– Что – это?

– То, что ты спас мне жизнь. Правила фамильного кодекса поведения Малфоев гласят, что теперь я обязан тебе своей жизнью и должен быть поблизости, чтобы иметь шанс спасти тебя или…

– Говорю тебе – я не хочу…

– Это не имеет значения. Протокол должен быть соблюден.

Драко свесил ноги с кровати, осторожно проверил их на устойчивость и медленно поднялся. Он был ниже Перси, так что ему приходилось быть внимательным, чтобы не наступить на слишком длинные для него штаны. Взяв с тумбочки карманный ножик Гарри, он щелкнул им и бросил его Рону: – Висли, лови!

Рон поймал его и вопросительно уставился на Малфоя: – Малфой, что?…

Вместо ответа Драко начал расстегивать пижамную куртку. Рон отшатнулся назад так быстро, что запнулся о край ковра и шлепнулся на пол, вытаращив на Драко ставшие размером с обеденные тарелки глаза: – Это что ты делаешь?

– Секунду, – Драко спокойно закончил расстегивать три последние пуговицы и потянул пижаму за воротник. – Поднимайся, – скомандовал он Рону.

Рон с видом, словно застал профессора МакГонагалл, принимающей ванну, подчинился.

– Хорошо, но ты бы лучше оделся, Малфой…

Драко ухмыльнулся: – Это часть протокола. Но хорошо – как тебе угодно…

Он выпрямился, расправил плечи и в упор посмотрел на Рона: – Ты спас мне жизнь. Согласно Фамильному Кодексу Малфоев, правило 613, из этого следует, что у меня тебе долг крови. Это значит, что теперь у тебя есть одна попытка метнуть в меня этот нож.

Теперь Рон выглядел так, словно застал профессора МакГонагалл принимающей ванну вместе со Снэйпом.

– Да что ты?! А согласно Фамильному Кодексу Висли, правило № 1, – не дождешься, психованный ублюдок!

– Давай-давай! Одна попытка. Мои предки постоянно этим пользовались. Просто брось в меня нож. Посмотрим, воткнется ли он. Не меться в жизненно важные области… ну, в другие тоже. Тогда все счета между нами будут закрыты, и я больше не побеспокою тебя.

Рон слегка позеленел: – А можно вместо этого здоровенного ножа я воспользуюсь моей палочкой?

Драко замотал головой: – Должна быть кровь.

Рон стоял, вытаращив на Драко глаза. Потом слабая усмешка тронула его губы: – А я обязательно должен его бросить? Не могу ли я просто подойти и полоснуть тебя по горлу, если мне захочется?

Драко и глазом не моргнул: – Если тебе так хочется… Однако в этом случае ты нарушишь необходимую церемонию.

– Ты псих, – убежденно заявил Рон. – И ты об этом знаешь.

– Я – Малфой.

Рон опустил глаза на нож, вздохнул и поудобнее перехватил его рукоятку.

– Ну, раз уж это традиция…

Драко слегка затрясло от волнения. Судя по виду, Рон, держа нож, был полон определенных… намерений. Похоже, он немного недооценил Висли…

С покорным видом Рон перевернул нож, взял его за острие и прицелился в Драко. Желудок медленно кувыркнулся у Драко в животе.

А может быть, и нет…

Рон кинул нож.

Он просвистел в нескольких футах от головы Драко и воткнулся в стену (прямо в центр развешенной на стене коллекции значков старост, заботливо собранной Перси за школьные годы).

Рон посмотрел на Драко.

Драко взглянул на Рона.

– Похоже, я промахнулся, – заметил Рон.

– Что ж, – любезно заметил Драко, – это была неплохая попытка.

– Хм-м-м, – задумчиво промычал Рон и почесал за ухом, – может, я еще разок попробую?

– Нет.

– Всего лишь…

– Нет.

– Я ведь спас тебе жизнь, – заметил Рон – как подозревал Драко, далеко не в последний раз.

– А потом кинул в меня нож. Что не так, Висли?

Казалось, Рон не слышал его.

– Малфой…

– Что?

– А что – это правда, что 613 правило вашего Фамильного Кодекса Поведения гласит, что должен бросить в тебя нож… или ты это просто милостиво мне позволил?

Драко посмотрел на него. И заулыбался: – Сам подумай. На самом деле 613 правило гласит, что члены семьи Малфоев, имеющие протезы, не могут вступать в сексуальные контакты во рву. Ой.

– Я подозревал… – покачал головой Рон.

Драко, занятый застегиванием пуговиц на своей пижаме, был испуган тем странным взглядом, каким наблюдал за ним Рон.

Тот набрал в грудь воздуха и позвал: – Эй, Малфой!..

– Чего?

– Ты играешь в шахматы?

– Нет…

– Хочешь, научу?…

**************

– Я действительно не уверен, смогу ли я помочь вам, – доктор Брандфорд заглянул в полутемную клетку и снова повернулся к Сириусу. – И вашей собаке, – нервно добавил он.

– Он – не собака.

– Да, я полагаю, скорее, это волк, да? Большой и, судя во всему, весьма злобный…

– Он без сознания.

– По счастью – да. Знаете ли, я совершенно не понимаю, почему вы обратились именно ко мне.

– Мой друг Джон Уолтон из Святого Мунго сказал мне, что вы лучший специалист по проблемам реабилитации пострадавших от Темных Искусств.

– Да, – кивнул доктор. – Я действительно лучший реабилитолог. Для людей. Но не для животных.

Сириус скрипнул зубами.

– Он – не животное, он – оборотень.

– Он не может быть оборотнем, – с достоинством отрезал доктор Брандфорд, приняв во внимание, что в глазах Сириуса плещется с трудом сдерживаемая ярость. – Сейчас день.

– Я знаю. Именно поэтому я вас и позвал. Он должен был принять свой нормальный облик… но этого не произошло.

– Я не ветеринар, мистер Блэк, я врач. Возможно, Ауроры…

– Что касается Ауроров, то я сам Аурор, и могу со всей определенностью заявить вам, что Коллегия Ауроров тут не поможет. Все, что они могут сделать, – это забрать его в лабораторию для исследований.

– Только потому, что он оборотень?

– Нет, потому что уже полдень, а он еще в облике волка. И потому, что он страдает так, как раньше я никогда не видел…

– Я говорил тебе, – резким голосом заскрипел демон из клетки напротив, – его Призывают. Когда он проснется, вы услышите такой вой, какой доселе еще не слыхивали. Он порвет себя решеткой на части, когда будет рваться наружу, к своему Хозяину.

Сириус с удовлетворением взглянул на его маленькое лицо – казалось, голова несколько сгладилась на том месте, куда Гарри опустил гардероб.

– Я уже говорил тебе – заткнись, демон… – начал было он и осекся, увидев выражение лица доктора Брандфорда: судя по всему, он решил, что Сириус не в себе. Конечно, определенный вклад в эту картину вносили запертые в клетках демон и оборотень, а также факт, что последние два дня у Сириуса не было времени, чтобы побриться и причесаться – он выглядел, как пост-Азкабановский плакат «Разыскивается!»

Сириус со вздохом обернулся к нему.

– Видите ли… он – не животное. Будь так, я бы позвал ветеринара. Может быть, вы бы просто осмотрели его?

Теперь вздохнул доктор. Потом с беспокойной гримасой он присел на влажный пол и, просунув свою палочку сквозь прутья, коснулся ее кончиком шерсти оборотня. Когда он потянул свою палочку обратно, из нее заструились неровные фиолетовые лучи.

– Что ж… похоже, он действительно человек… – доктор поднялся и повернул палочку к себе, изучая лучи. – И он был оглушен сильнейшим заклятьем – я бы сказал, здесь не обошлось без силы Магида… Если его специально не привести в чувство, он будет в отключке по крайней мере день.

– Существует какая-то опасность? Он умирает?

– Он просто без сознания. Не могу сказать, сколько оно продлится, однако я дам вам кое-какие противоболевые заклятья на случай, если он проснется. Большего я сделать не могу.

– Спасибо, доктор, – поблагодарил Сириус, безразлично принимая и засовывая в карман пакетики с заклятьями, которые доктор Брандфорд достал из своей черной сумки. – Сколько я вам должен?

– Нисколько, – попятился от Сириуса врач. – Я могу быть свободен, да?

– Если будут изменения, я пришлю вам сову…

– Нет-нет, увольте, – и доктор бросился наутек.

Сириус вздохнул и прислонился головой к прутьям, слушая, как затихает вдалеке звук его шагов. Медленно вытащив палочку из рукава своей мантии, он стукнул ее концом по одному из прутов решетки.

–  Alter orbis attinge, – это заклинание он выучил во время обучения на Аурора: оно предупредит его, жужжанием палочки когда проснется Лупин. Он бросил взгляд на Лупина.

– Дружище… Что же у нас получится, когда ты придешь в себя?… – тихо пробормотал он. Волк не ответил. В темнице царила полная тишина, которую нарушали разве что хриплое дыхание демона, да стук сердца самого Сириуса.

**************

– Пристально изучив эту штуку, я не уверен, что она что-то даст тебе, Герм, – произнес Гарри.

Эрмиона прервала свое исследование Ликантаи стрельнула в него взглядом. Окруженные книгами и записками, они сидели за кухонным столом. Перед ней на большой обеденной тарелке лежал Ликант. Тихим фоном жужжала Волшебная Беспроводная Сеть.

… В Лондонской Штаб Квартире Министерства продолжается следствие в связи со смертью Люция Малфоя… тем временем, по сообщениям из глубинки, замечено резкое увеличение активности оборотней… как сообщают нам наши южные корреспонденты…

– С другой стороны, – поспешил добавить Гарри, – если тебе так больше нравится… Больше силы…

Чарли с удивлением поглядывал за ними со своего места у плиты. Вокруг талии у него был повязан фартук, и длинной деревянной ложкой он помешивал булькающие в горшке овощи. Рон издевался над ним из-за этого фартука, между тем, как Эрмиона про себя думала, что он выглядит весьма круто. Сама она была бы сильно удивлена, если бы Гарри мог хоть что-то приготовить: занятый спасением мира и вечной борьбой со злом, вряд ли он удосужился научиться большему, чем варка яиц.

– О чем вы говорите? – поинтересовался Чарли.

– Об этом, – подавленно ткнула пальцем в  ЛикантЭрмиона. – Я пыталась угадать что это, что оно делает, но пока что…

– Я уже видел эту форму, – произнес Чарли и, вытирая руки кухонным полотенцем, подошел к Эрмионе. – Она была вырезана на коре деревьев, в лесу… В глубокой древности…

– Это Ликант, – пояснила Эрмиона. – Он защищает путешественников от оборотней. Однако я думаю, что он умеет не только это. Когда я держу его…

– Могу я взглянуть? – протянул руку Чарли.

От одной мысли, что ей нужно выпустить Ликант из рук, Эрмиону резануло отчаянное нежелание это делать. Чарли с удивлением покрутил его в руках.

–  Monitum ex quod audiri nequit, – пробормотал он, и из Ликанта неожиданно вырвалась вспышка, словно искра, выбитая из кремня. – Ух ты! – воскликнул Чарли и смущенно кинул его обратно ей в руки. – Я думал, это не сработает…

Облегченно вздохнув, Эрмиона улыбнулась ему: – Все в порядке.

В этот момент распахнулась дверь подвала и возникла Джинни, грязная и раздраженная. – Есть что-нибудь? – бросила на нее взгляд Эрмиона.

Джинни покачала головой: – Я нашла коллекцию журналов Фреда и Джорджа под камнями. И когда я говорю «коллекция», то именно ее я и имею в виду. Я узнала много нового… – она опять покачала головой. – Подвал огромен. И полон маленьких петляющих коридорчиков, разбегающихся в разные стороны.

По лестнице в топотом протрусил Рон. Он подбежал к холодильнику, вытащил пакет молока и начал пить прямо из него.

– Рон… – предупреждающие произнес Чарли, махнув фартуком.

– Прости, – Рон сунул пакет обратно и повернулся к Гарри, Джинни и Эрмионе, смотревшим на него с одинаковым выражением неуемного любопытства. – Что?

– Он извинился? – спросила Эрмиона.

– Без лишних слов. Он сказал речь, потом я бросил в него нож, потом я начал учить его играть в шахматы и в середине второй партии он уснул и снес головой все пешки.

Все хлопали глазами.

– Ну, насчет ножа ты, конечно, пошутил, – предположил Гарри.

– Может быть, – чуть улыбнувшись, ответил Рон. Засунув руку в карман, он вытащил нож и кинул его Гарри. Тот поймал его с совершенно растерянным выражением на лице.

– То есть Драко все же не такая ужасная скотина, каким ты его считал? – с победным видом поинтересовалась Эрмиона.

Рон вытаращил глаза: – Вовсе нет. Он по прежнему ужасная скотина. Но теперь – ужасная скотина, которая должна мне тридцать галлеонов.

– Ты выиграл их в шахматы?

Рон промолчал.

– Если вы засыпаете в середине игры, полагается штраф?

– Он уснул? – переспросил Чарли. – И никто не предполагает подежурить около него?

– Я не собираюсь сидеть и любоваться на спящего Малфоя, – твердо заявил Рон. – Проснувшись на мгновение, он произнес «Отвали отсюда, Висли, ты урод…». Не думаю, что ему хотелось, чтобы я смотрел, как он спит.

Джинни вскинула глаза: – Пойду проверю его. Между прочим, он не ел со вчерашнего дня, может, он захочет ленч?

Поспешно стряхивая с джинсов подвальную пыль, она исчезла. Рон глянул ей вслед и покачал головой.

**************

А он спал.

Он шел по узкому горящему мосту между темнотой и беспросветной мглой. И по обе стороны от его пути все пропадало, словно обрываясь, – так круто, что он не видел ни дна пропасти, ни ее границ. Посередине моста стоял человек. Приблизившись к нему, Драко без всякого удивления увидел собственное лицо – ну, разве что всего несколькими годами старше. Он мог быть его близнецом: стройный, с серебристыми волосами, с поблескивающими, словно драгоценные камни, глазами, в которых не было ни сострадания, ни страсти.

Драко застонал и закрыл руками лицо: – Я думал, что сумел отделаться от тебя.

Тот, другой, засмеялся: – Верно, я почти потерял тебя. Я уже думал, что мне, вероятно, придется последовать за тобой в Серые Долины… но ты вернулся обратно.

Драко не надо было искать слова, они приходили сами: – Но почему это должен быть я? Ведь есть же и другие с твоей кровью, другие, похожие на тебя…

– Но нет других, похожих на тебя…

– Во мне нет ничего особенного…

– Какие пораженческие настроения, мальчик, – сказал тот, другой, и губы его растянулись в недоброй улыбке. – Неудивительно, ты вторишь темноте в твоей душе…

– Что я должен сделать, чтобы избавиться от тебя? – сорвался на крик Драко.

– Попробуй уничтожить меня, если хочешь. Ты совершишь ни что иное, как саморазрушение…

– Я не верю, – Драко поднял меч – в этом, другом мире он был горящим пером – и махнул им в сторону человека перед ним, махнул резко и сильно, рубя его пополам…

Меч взлетел… коснулся…

Раздался звон бьющегося стекла. Драко отскочил назад, и его, словно снегом, осыпало осколками зеркала, перед которым он стоял…

Драко резко сел на кровати, слыша свое хриплое дыхание, словно бы источником его был кто-то другой. Грудь разрывала боль, он сжал ее, и боль начала медленно отпускать. Мокрая от пота, пижама неприятно облепила его. Он свесил ноги с кровати и начал отдирать ее от себя, когда его глаза уловили вспышку света в другом конце комнаты…

Меч был все так же прислонен к стене – там, где его оставил Гарри. Свет, отражавшийся от клинка, был подкрашен красноватым.

Драко смежил веки. Оно снова вернулось – это ощущение сна без отдыха, пробуждения еще более усталым, чем когда ложился. Надо писать Снэйпу и попросить у него побольше Неусыпного зелья вместе с Волеукрепляющим… но сейчас у него совсем не было сил. Его охватило отчаяние, в нем нарастал гнев.

И он был совершенно измучен и обессилен…

Он упал на кровать, накрылся одеялом и снова рухнул в пучину кошмаров.

Джинни тихо притворила дверь в спальню Перси и некоторое время присматривалась, чтобы привыкнуть к сгустившимся в комнате сумеркам, которые не мог рассеять тусклый свет ночника. Она различила очертания мебели, кровать и под покрывалами – очертания съежившейся фигуры Драко.

Она тихо подошла к кровати.

– Драко… – тихо позвала она, – эй… просыпайся…

Драко не ответил. Склонив голову, она смотрела на него, ее глаза уже привыкли к полутьме. Он спал, подложив кулак под голову, на боку, без рубашки, в опутавших его по пояс простынях, положив вторую руку поверх покрывала. Она могла заметить полоску на горле, где заканчивался еле видный уже летний загар, и незаметный шрам под глазом от осколка взорванной Гарри чернильницы.

«Все люди совсем другие, когда спят, – подумала она, – моложе, мягче, беззащитнее… Но Драко даже во сне такой же, как наяву: собранный и бдительный».

Она коснулась рукой его плеча, собравшись потрясти его и разбудить – его реакция была мгновенной: его рука взметнулась так быстро, что она не успела даже дернуться, схватив ее за руку, он перебросил ее на кровать, одной рукой придавив горло, а второй готовый нанести удар.

– Как ты думаешь, что ты делаешь? – зашипел он, яростно сверкая глазами.

– Ой! – возмущенно вскрикнула Джинни. – Ой!!! Ублюдок, убери свой локоть у меня с горла!

Похолодев, Драко убрал руку и захлопал глазами. Она еще не видела его таким удивленным.

– Ой, я подумал, что это кое-кто другой…

– И кто? Волдеморт? Слезь с меня, нахал! – испуганно вскрикнула Джинни, начав ерзать под ним, пытаясь выбраться.

Она замерла: – Я… хм…

– Что?

Джинни начала запинаться: – Я… хм… пришла узнать, не хочешь ли ты что-нибудь съесть. Уже время полдника. Чарли приготовил еду… Очень вкусную… И… хм… мы подумали, что ты можешь тоже чего-нибудь захотеть. Я это уже сказала?… Я бы… хм… могла тебе чего-нибудь принести или… если ты в состоянии… ты мог бы сам спуститься… Драко помолчал секунду и слабая улыбка проскользнула по его лицу: – Я в состоянии, – равнодушно произнес он.

– Прекрасно. Ну… тебе лучше слезть с меня, чтобы я смогла встать.

Какое-то мгновение Драко поколебался, потом улыбнулся и кувыркнулся прочь с нее. Поднявшись, Джинни с совершенно излишней тщательностью расправила свою рубашку и, не глядя в его сторону, сказала: – Я могу сказать всем, что ты спустишься через несколько минут?

– Конечно. Почему бы и нет.

– И об обнаженке…

– Я оденусь, прежде чем спуститься.

– Отличная идея.

Повисла короткая пауза, во время которой он вопросительно поглядывал на нее.

– Ну, ладно… Я… пожалуй, пойду…

– Увидимся, – Драко жизнерадостно проводил Джинни – она выскочила из комнаты и захлопнула за собой дверь.

«Он смеется надо мной! – бушевала она, спускаясь в прихожую. – Он смеется надо мной – а сам голый! Это нечестно!»

Она пнула лестничное ограждение и, спускаясь, почувствовала, что занозила ногу.

«Ты свое получишь, Драко Малфой, – подумала она, – Ты – противный, ухмыляющийся и голый».

Почти спустившись вниз, она услышала, как со стуком распахнулась входная дверь.

**************

Заход солнца окрасил небо над Норой в переливы от розового к сапфировому, залив все мозаикой цвета. Но у Сириуса не было никакого настроения, чтобы предаваться восхищению, он условился встретиться с Нарциссой на некотором удалении от всех Висли, чтобы спокойно побеседовать с глазу на глаз. Телепортировавшись в тенистую купу деревьев, он уже застал ее. Она подошла к нему – волосы в полутьме серебрились, в складках мантии таились сумерки. Он поцеловал ее в поднятое лицо и спросил: – Все в порядке?

– Нет. Это расследование просто ужасно. Они понятия не имеют, что стало причиной смерти Люция, им надо притащить все старые бумаги Люция… – она осеклась. – Впрочем, неважно. Как Рем? Доктор осмотрел его?

– Да, – кивнул Сириус и она двинулись в сторону Норы. – Но не смог ничего сделать. Он смотрел на меня, словно я законченный псих. У которого, к тому же есть кое-какие проблемы.

– Сириус, думаю, нам лучше забрать Драко обратно в Имение. Ты не можешь туда-сюда метаться между больничными палатами, ты с ума сойдешь.

– Да, ты права… Слушай, у меня тут такая мысль… Мне не хочется идти в Коллегию Ауроров, а вот как насчет старины Дикоглаза Хмури? Он, конечно, немного радикален, однако, как никто, много знает об Истории Темных Искусств… Я уверен, он не захочет сообщать о Реме Министерству.

– М-м-м, может быть… А знаешь, кто еще сумел бы нам помочь?

– Кто?

– Северус Снэйп.

– Нет.

– Сириус, не будь упрямым.

– Я не упрямый. Я просто сказал нет. И все. Потому что я ненавижу этого ублюдочного крысенка и ни о чем не буду его просить.

Вдалеке показалась Нора. Нарцисса раздраженно вздохнула: – Он много знает о Призывании…

– Ты во второй раз предлагаешь Снэйпа – я могу подумать, что ты знаешь его куда лучше, чем…

– Хорошо, у нас был один сумасшедший уик-энд, который мы провели на Бора-Бора.

– Настроение у меня резко упало, и виновата в этом ты!

– Сириус, не глупи. Я знаю его, потому что они с Люцием были практически неразлучны в бытность его Пожирателем Смерти. Он действительно много знает…

Она осеклась.

Сириус оглянулся – ее лицо было перекошено ужасом, глаза, смотревшие куда-то за его спину, расширены… Она закричала.

– Нарцисса?…

Она рванулась мимо него, даже не оглянувшись, и помчалась в сторону Норы. Сириус с удивлением оглянулся… и похолодел.

Не может быть.

Он стоял, слишком оглушенный, чтобы двинуться с места, – во всяком случае, в буквальном смысле. Мысленно его отбросило с прошлое – лет на пятнадцать, в другую ночь, похожую на нынешнюю, только более темную и освещенную вспышкой оранжевого пламени: дом, рухнувший с одной стороны, словно раздавленный гигантской ногой, удушающие облака пыли и штукатурки, дравшие горло и щипавшие глаза, когда он продирался сквозь обломки и руины на детский крик… А над всем этим – гибельное зеленовато-черное облако, такое же безошибочно узнаваемое, как и это… Череп со змеей, выползающей изо рта, темные пустые глазницы, заполненные звездами…