Текст книги "Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas"

Автор книги: Кассандра Клэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 127 (всего у книги 157 страниц)

– Я, кажется, видела сейчас именно тебя, разве не так?

Гарри слегка пожал плечами.

– Это он меня научил, поэтому я владею похожими приёмами. По правде говоря, у меня неплохо получается. Но насколько я лучше его в квиддиче, настолько он лучше меня в фехтовании, ведь Драко начал учиться владеть мечом, когда ему исполнилось восемь, а я – только в июне.

– В таком случае – мои поздравления, – сухо произнесла Флёр.

На миг ей показалось, что Гарри сейчас рассердится, но он только усмехнулся.

– Будем считать это авансом, – Гарри прислонил меч к стене и оглядел комнату. – Для игрока в квиддич у Виктора многовато оружия, – заметил он.

– Не так много, с учётом того, что он в движении сопротивления…. Ну же, Гарри, шевели мозгами. Ты ведь умный парень.

– Не такой уж и умный. Гермиона умнее.

– Скучаешь по ней… – констатировала Флёр.

Гарри промолчал и взял кинжал, висящий рядом с каминной полкой. К нему прилагались кожаные ножны с инициалами ВК.

– Хороший нож, – заметил он.

– Метательный, – Флёр протянула руку. – Дай-ка мне.

Гарри смотрел, как она вынула оружие из ножен и прицелилась в одну из круглых мишеней на дальней стене. Обычная мишень: большой синий круг, потом красный и маленький чёрный. Со слабым свистом нож вылетел из руки Флёр и, со всей силы воткнувшись в красный круг, завибрировал.

– Здорово! – Гарри был по-настоящему впечатлён. – Похоже, ты долго тренировалась.

– Если честно, нет. Виктор месяц назад просто показал мне, как это делается. В первый раз я едва не отрезала ему ухо. А потом… – она пожала плечами, – всё получилось.

– Думаю, у тебя просто есть сноровка.

– Нет, – перебила Флёр. – Ничего подобного. Всё дело в том, что я магид. Как и ты, Гарри, хотя, глядя на тебя, начинаешь в этом сомневаться.

– И почему же? Потому что меня выпихнули из школы Магидов? Я в этом не виноват.

Флёр недовольно фыркнула.

– Дурачок, я не об этом! – она щёлкнула пальцами, и нож рукояткой вперёд вернулся в её ладонь. – Как думаешь, почему ты научился так владеть мечом всего за несколько месяцев? Только лишь потому, что Драко оказался замечательным учителем?

Гарри ошеломлённо призадумался. Похоже, это приходило ему в голову.

– Ну, ладно, – поколебавшись, согласился он. – После того, как нас связало Многосущное зелье, я действительно чувствую и знаю то же, что он.

– Да, без этого не обошлось, – смягчилась Флёр. – Но конечно, причина этой связи кроется так же в том, что вы оба магиды. Это – важная часть тебя, Гарри – таланты, которыми ты обладаешь.

– Да нет у меня никаких талантов! – отрезал Гарри. – За исключением квиддича и живучести. Последнее мне особенно удаётся.

Флёр протянула ему нож.

– Кинь.

Гарри взял и с недоумением взглянул на девушку.

– Я не знаю, как. Я просто выбью окно или что-то в том же духе…

– Ничего, для этого есть Reparo, – отрезала Флёр. – Гарри, честное слово, ты вообще знаешь, кто такие магиды? Они – не просто талантливые и очень сильные волшебники, они – воины. Как думаешь, почему ты добился таких успехов в квиддиче? Скорость, стремительность, ловкость, ярость, стратегическое мышление делают тебя просто исключительным ловцом. Многие могут достичь тех же высот, что и Виктор, но для тебя это само собой разумеющееся. Так же естественно, как дышать, верно? И то же самое с мечом, едва ты взял его в руки. Ты рождён для борьбы, Гарри. А не для того, чтобы зарывать свои таланты в землю, заниматься самоедством и носиться на мётлах.

– Я люблюквиддич, – упрямо повторил Гарри, но во взгляде, обращённом на нож, появился блеск.

– Кинь его.

Гарри размахнулся и швырнул нож. Тот пролетел через комнату и воткнулся во внешнюю часть мишени, на границе между синим и красным.

– Чёрт, – буркнул Гарри и щёлкнул пальцами, как это делала Флёр. Нож вернулся ему в руку. – Я же сказал тебе, что не выйдет.

– Просто ты сделал это неправильно, – строго заметила Флёр. – Ты вспомни, как в первый раз сел на метлу. Тебе было легко, верно?

– Ну, в тот момент я не думал ни о чём, кроме…

– Чего? – изогнула бровь Флёр.

– Малфоя, – ответил Гарри и не смог сдержать улыбки. Он снова размахнулся. – Я хотел скинуть Драко с метлы.

– С ним ведь всё хорошо, Гарри, да? – серьёзно спросила Флёр.

– А почему ты спрашиваешь? – поинтересовался Гарри, не поворачиваясь.

– Просто я не могу представить, чтобы он отпустил тебя к Тёмному Лорду одного. Как и Гермиона. Они слишком беспокоятся за тебя.

Нож вылетел из руки Гарри и попал в изящную лампу от Тиффани. Та рассыпалась разноцветным стеклянным дождём.

– Ну вот, я ведь тебе говорил, – удручённо пробормотал юноша.

– О, боже, любимая лампа Виктора!

Гарри снова щёлкнул пальцами, и нож послушно лёг ему в ладонь. В этот раз Гарри обращался с ним куда осторожней.

– Если ты не против, я не хотел бы сейчас говорить ни про Драко, ни про Гермиону.

– Я против. Я сидела рядом с тобой три дня, слушая, как ты бредишь во сне, – будь уверен, не ради твоих красивых глаз. Почему сейчас, когда они тебе так отчаянно нужны, их нет рядом? Даже представить не могу, что же такое ты сделал, чтобы прогнать друзей, они ведь надышаться на тебя не могли.

– А если они сами убежали? – предположил Гарри.

– Вот только не надо мне врать. Тем более так грубо.

Гарри вздохнул.

– Ну ладно… Может, тебе, и правда, стоит это узнать. Я просто не сказал им, куда отправился.

–  Чтоты сделал?!

Гарри предусмотрительно сделал шаг назад.

– Ты ведь не собираешься дать мне пощёчину? А то я помню, как ты вмазала Драко.

Флёр глубоко вздохнула.

– Нет, не собираюсь, хотя, наверное, стоило бы это сделать, – она покачала головой. – Дамблдор, должно быть, очень разочарован твоим поступком, Гарри.

Юноша изменился в лице: зелёные глаза ошеломлённо распахнулись, словно бы она ударила его.

– У меня не было выбора. Это – единственная возможность обезопасить их.

– Обезопасить? От чего? – решительно вопросила Флёр и вскинула руку раньше, чем он попытался ответить. – Я знаю, что ты собрался сказать, Гарри. «Это единственный способ спасти их от Вольдеморта». А если не получится, если ты умрёшь? Кто тогда защитит их? Кто защитит всех нас?

У Гарри от удивления открылся рот, и она увидела ранку на нижней губе: он прокусил её, когда метался в горячке. Сейчас Гарри походил на маленького мальчика.

– Ну, – начал он, – Дамблдор мог бы…

– Альбус Дамблдор верит в тебя, Гарри, – возразила Флёр. – А вот в кого веришь ты? Неужели нет никого достойного? Или же ты настолько горд и высокомерен, что предпочитаешь одиночество?

– Это не высокомерие! – резко оборвал её Гарри, закипая. – Я… я не переживу, если с кем-то из них что-нибудь произойдёт. И тому, кто причинит им неприятности, не стоит ожидать от меня ничего хорошего!.

– И ты не считаешь это эгоизмом? – поинтересовалась Флёр. – Ты же не о них заботишься, а о себе. Всё дело в твоей боязни стать слабым. Нет, Гарри, могу с уверенностью тебе заявить, что ты переживёшь смерть любого из них – ты выдержишь и не сломаешься, пока не сделаешь то, что должен: такова твоя природа и именно поэтомув тебя так верит Дамблдор. Ты дан нам не для того, чтобы спасти своих друзей и любимых, а чтобы спасти всех нас. И если, спасая всех, спасёшь и друзей, мы будем только рады – и ты не только сохранишь свою жизнь, но и не разобьёшь сердце. Ты ведь готов пожертвовать жизнью, так почему же ты не готов принести в жертву сердце?

– Что ты такое говоришь? – глаза Гарри вспыхнули. – Что – я должен позволить друзьям умереть за меня, позволить участвовать в этой бессмысленной гонке и битве, касающейся только меня?!

– Она не бессмысленная и касается не только тебя, – возразила Флёр. – И если они хотят пойти и умереть за тебя, то ты не вправе запретить им это. В этом и кроется причина того, что у тебя такие друзья. Именно из-за того ты их и выбрал – Рона, Гермиону и Драко – не только потому, что ты любишь их, но и потому, что они тебе необходимы. Так же, как и ты им.

Гарри смотрел на Флёр, и гнев выцветал в его глазах.

– Я готов умереть. Я много думал об этом. Но я не готов, чтобы умерли они.

– Ты хочешь сказать, что был готов к смерти Седрика? Смерть приходит, и это совершенно не зависит от того, ожидаешь ты её или нет. Тебе ли этого не знать.

– Мне приснилось, что я умер. Этой ночью. Я стал привидением в Имении, и минуло уже десять лет со дня моей смерти. Всё случилось, как и должно было: я победил и умер, но зато все остались живы. Все, кроме меня. И… они забыли обо мне, словно меня никогда и не было, – он опустил взгляд к ножу в своей руке. – Может, я даже ещё больший эгоист, чем думаю, – и Гарри с размаху кинул нож в стену.

Просвистев через комнату, тот воткнулся в центр мишени и пробил её, расколов пополам. Обломки упали на пол, а нож, подрагивая, ушёл в стену по самую рукоятку.

– Только не надо мне говорить, что это – любимая стена Виктора.

Флёр хихикнула и махнула рукой в сторону мишени: кусочки поднялись в воздух и сами собой склеились, нож выскользнул из стены, и мишень вернулась на прежнее место.

– О, у тебя не только боевые способности, Гарри, – заметила она, и её тон впервые стал мягким, – ты можешь исцелить себя.

– Может, ты сама займёшься спасением мира, а? – криво усмехнулся Гарри.

– Ну уж нет, – возразила она, – мне очень жаль, но тебе придётся это сделать в одиночку.

– Да всё в порядке, – взгляд Гарри стал жёстким, и Флёр поймала себя на мысли, что прилагает усилия, чтобы не вздрогнуть. – По крайней мере, я знаю, что должен буду сделать потом.

Прежде, чем Флёр открыла рот, двойные двери распахнулись, и вошёл Виктор Крум – с красными от мороза ушами, но очень довольный. Флёр сразу почувствовала это: он хмурился куда меньше, чем обычно.

– Пойдём, Гарри. Пора.

* * *

Путь к запасному входу Министерства, который указал им Перси, лежал через сады; они обогнули здание, и пробирались мимо огромных цветущих не по сезону розовых кустов – высоких, почти заглядывающих в окна первого этажа. Шипы цеплялись за джинсы и свитер Гермионы, она тихо чертыхалась себе под нос, Драко, крепко держа за запястье, тянул её вперёд.

– Вот так выражения, милочка, – улыбнулся он.

– Драко, твоя куртка…

Он остановился: двухдюймовый шип распорол рукав его чёрного замшевого пальто.

– Чтоб тебя, – и он пробурчал себе под нос что-то прозвучавшее, как «долбаные колючки всех этих долбаных колокольчиков».

Гермиона захихикала.

Запасной ход представлял собой впечатляющие высокие чёрные двустворчатые двери между двумя резными мраморными колоннами. Розы обвивали колонны и дверь.

– Розы в январе, – заметила Гермиона. – Как-то слишком романтично для Министерства.

Драко, отряхивающий с плеч и волос розовые лепестки, скорчил рожу.

– От всей этой романтики у меня сейчас сердце из груди выпрыгнет. Как насчёт пароля?

– Угу, – она вытащила из кармана свёрнутый пергамент и хотела было передать его Драко, но вдруг передумала.

– Ну? – нетерпеливо поторопил он.

– Просто смотрю на тебя, – ответила девушка. Так и было: сейчас он выглядел куда более здоровым, чем всё последнее время. Холод разрумянил бледные щёки, зелёный свитер, выглядывающий из-под пальто, подсвечивал зелёным его глаза. – Не знаю, почему, но мне пришло в голову, что Гарри – что бы там он ни говорил – гордился бы нами.

Драко приподнял бровь.

– Гермиона… – растягивая букву «о», сказал он. – По-моему, мы уже договорились, что Гарри – идиот, а, следовательно, твоё замечание, которым, без сомнения, ты предполагалавселить в нас боевой дух, отнюдь не наполнило моё сердце уверенностью в непогрешимости нашего плана. Так что – топ-топ, пойду-ка я лучше отсюда, перескочу через ограду и скроюсь в ночи.

– Гарри неидиот, – возразила Гермиона.

Драко возвёл глаза к небесам.

– О Боже, – нараспев продекламировал он, – в чём провинился я, коль шлёшь мне в наказанье ты этих гриффиндорцев? Чем заслужил судьбу такую я? Ну, то есть всё нормально: пусть я завидовал немного, страсти были, вот только секса что-то маловато – но чем же, чем же я так плох? Я вопрошаю…

–  Vera Prima Materia, – оборвала бесконечный поток излияний и жалоб Гермиона. Двери распахнулись, и прислонившийся к ним Драко, вскрикнув, когда почва ушла из-под ног, ввалился в коридор. Засунув пергамент обратно в карман, Гермиона неторопливо вошла в Министерство, перешагнув через слизеринца, который, морщась, сидел на полу. – Я произнесла пароль. Ты заметил?

Драко потёр шею и поднял на неё полный обиды взгляд.

– Слизеринка.

– Ты произносишь это так, словно в этом есть что-то плохое, – заметила она со сладкой и нежной улыбкой. – Поднимайся, Малфой. За работу.

* * *

– Гарри, пообещай мне одну вещь, – сдвинутые брови и сердитая линия рта делали Крума очень серьёзным. – Пообещай, что не будешь покидать квартиру после захода солнца.

– Хм…

Они стояли в прихожей пражской квартиры. Виктор держал плащ в руке. Они уже перенесли и свалили вещи на кровать в спальне. Там они обнаружили воткнутую за раму зеркала записку от Эйдана Линча, написанную в довольно раздражённом тоне: видимо его задела просьба Крума немедленно освободить квартиру без объяснений причин.

Сосредоточенный и серьёзный, Виктор не собирался устраивать Гарри осмотр местных достопримечательностей, что, по мнению юноши, было просто замечательно: единственное, чего ему хотелось, – это остаться одному.

– Не буду, ладно… А тут есть что-нибудь поесть?

– Похоже, нету. Эйдан живёт исключительно на светлом пиве, шоколаде и самокрутках. Ты куришь?

– Нет, – ответил Гарри. – Но, как мне кажется, я за ночь просто жутко проголодаюсь. А что тебя волнует – то, что меня могут узнать?

– Не только, – признался Виктор. – Думаю, ненадолго ты можешь выходить, но обещай возвращаться до захода солнца.

– Хорошо, – кивнул Гарри, – но почему?

– Вечерами по улицам шныряют агенты Вольдеморта, – пояснил Крум. – Они не должны тебя заметить и, кроме того, они крайне опасны, – он опять нахмурился. – Честное слово.

– Ладно-ладно, – согласился Гарри, – но при одном условии.

– И каком же? – Крум нахмурился ещё больше.

Гарри сказал.

Лицо Виктора разгладилось, вернее, стало чуть менее хмурым.

– Конечно, я обещаю – без проблем. Завтра вернусь и всё доставлю: деньги, транспортные средства – всё, что нужно.

– Виктор, я просто не знаю, как благодарить вас с Флёр…

– Мы сделали это не ради благодарности. Ты знаешь, почему мы так поступили.

Гарри вспомнил разговор с Флёр в оружейной комнате.

И если твои друзья хотят пойти и умереть за тебя, то ты не вправе запретить им это.

– Знаю, – отозвался Гарри.

Виктор не улыбнулся – он, вообще, почти никогда не улыбался, а просто мрачно кивнул.

– Я слышал, о чём тебе говорила Флёр, – ответил он. – Надеюсь, ты тоже. Ещё не слишком поздно всё понять, – и с этим зловещим заявлением он оставил Гарри одного.

* * *

Джинни отправила Чарли вниз поприветствовать Блез, а сама начала переодеваться в свою лучшую мантию. Спустившись на кухню, она обнаружила Чарли и Блез, сидящих за неубранным с завтрака столом. Слизеринка, в узорчатой зелёной мантии поверх тёмно-красного платья, восседала напротив Чарли и поедала его глазами с таким видом, словно умирала от голода, а он был булочкой с маслом.

– Вы ведь продолжите наше обучение после Рождества, правда, мистер Уизли? – Блез изящно подпирала подбородок унизанной кольцами рукой. – Вы – лучший преподаватель Ухода за магическими существами, который у нас когда-либо был.

– Очень приятно слышать, Блез, – Чарли неловко крутил в руках чашку. – Всё зависит от того, что будет с моим братом.

– С Перси? – недоумённо спросила слизеринка.

– С Роном, – подчеркнул Чарли. – Его похитил Тёмный Лорд.

– А, с этим братом…

Джинни кашлянула. Блез повернулась, и серьги в её ушах закачались.

– Я тут, – сообщила Джинни. – Ты хотела поговорить со мной, Блез?

На лице Чарли было написано явное облегчение.

– Думаю, вы хотите побеседовать, – он вскочил на ноги и направился к двери, – если что, я в гостиной.

Джинни уселась на стул напротив Блез, на котором только что сидел Чарли.

– Ты, действительно, приехала сюда ко мне или только ради того, чтобы поглазеть на моего брата?

По губам Блез скользнула лёгкая улыбка.

– Да, на него приятно посмотреть, но я тут не за этим, – она запустила длинные пальцы в корсаж своего платья и, вытащив скрученный пергамент, протянула его Джинни. – Меня послал Драко. Драко Малфой.

– Чтобы не перепутать с обилием других известных нам Драко, – пробормотала Джинни, – это ведь такое популярное имя… – не глядя на Блез, она распечатала письмо и приложила усилия, чтобы сердце не выскакивало из груди при виде знакомого почерка. Безуспешно.

Дорогая Джинни, надеюсь, что с тобой всё в порядке и тебе удаётся выстоять под напором твоей провинциальной родни. Я передаю тебе это письмо через Блез – думаю, ты её ещё не забыла. Понимаю, ты не пылаешь к ней горячей страстью – наверное, дело в том, что она красотка, да, в придачу, не раз видела меня голым. И, тем не менее, хорошо, если вы сможете преодолеть некоторые имеющиеся разногласия, поскольку у неё есть парочка по-настоящему важных известий. Пожалуйста, присядь рядом с ней и позволь Блез поведать тебе – именно в таком порядке: 1) насчёт Панси, 2) про тайные планы слизеринцев 3) о твоём брате и том, что с ним случилось.

Она, кстати, в курсе, почему во время матча ты свалилась со своей метлы – она тебе тоже расскажет. Я бы сам тебе всё изложил, если бы это можно было написать в письме.

Драко Томас Гефестус Сент-Джон Вивиан Аугустус Малфой III, эсквайр

Джинни вскинула голову и воззрилась на Блез, позабыв обо всех словах, написанных в письме, кроме восьми: твой брат и то, что с ним случилось.

– Что ты знаешь о Роне? – голос её неожиданно сорвался. – Если ты знаешь, где он…

Совершенно потрясённая, Блез отпрянула от стола:

– Да я понятия не имею!

Джинни уличающе швырнула на стол письмо и уставилась на слизеринку. Прошло мгновение, прежде чем Блез взяла пергамент, разгладила его и, осторожно наклонилась, чтобы прочесть. Потом откинулась на стуле с непроницаемым лицом.

– Ну? Это правда?

– Да, – кивнула Блез. – Я много раз видела Драко голым.

Джинни стукнула кулаком по столу с такой силой, что звякнули столовые приборы.

– Я говорю про Рона. Ты знаешь, что с ним случилось?

Блез задумчиво вздохнула.

– Чёртов Драко, – ровным голосом произнесла она. – Чтобы черти забрали в преисподнюю его чёрное сердчишко.

– Что… – ошеломлённо выдохнула Джинни.

Блез уткнулась лицом в ладони.

– Я не знаю, где твой брат. Я могу только повторить то, что я рассказывала Драко. И всё.

– Говори, – тихо сказала Джинни.

Блез, нервно накручивая рыжую прядь на указательный палец, монотонно начала:

– Всё началось в конце лета, даже нет – вероятно, в конце прошлого года – для некоторых, не для меня. Наши родители – не все, конечно, не все слизеринцы входят в нашу группу – предупредили нас, что нечто назревает, и мы должны быть лучше защищены. Они трансфигурировали защитные заклинания – для девушек в заколки, для юношей – в запонки и пуговицы. Мы должны были носить их, не снимая. Нас предупредили, что, во избежание страшных последствий, мы не должны никому их передавать. Я знала, что у Драко ничего нет, и его не предупредили, но ничего ему не сказала.

– Как не сказала! – возмущённо вспыхнула Джинни. – Да как ты могла, ведь он же был твоим парнем!

Блез сухо хмыкнула.

– Да-да, то же самое мне сказала и Пенси. Хотя, что такого удивительного – она же спала с твоим братом.

– Я знаю. Но зачем? В смысле, – тут же поправилась Джинни, – я не имею в виду, что с моим братом что-то не так…

– Она не собиралась с ним спать, – пояснила Блез. – Замаскировавшись под Гермиону, она планировала добывать через него информацию. Но Пенси во всём была слишком усердной. Сомневаюсь, чтобы её отец сейчас очень этому радовался. Особенно после того, как она втрескалась в твоего брата и настаивала на том, чтобы передать ему одно из защитных заклинаний.

– Я думала, это запрещено.

– Именно так. Она попросила, и ей ответили, что это исключено. И вот, Пенси решила сделать своё собственное, а это, – со смаком произнесла Блез, словно рассказывая страшную мистическую историю, – самая, что ни на есть, Тёмная магия, уж можешь мне поверить.

– Но ведь это всего лишь защитные чары, – возразила Джинни.

– Единственный способ защититься от Тёмной магии – заняться ей, – сообщила Блез. Джинни усомнилась, но предпочла промолчать. – И это требует частички какого-нибудь Тёмного существа – ногу акромантула, крови инкуба, волос келпи… Пенси решила сделать заклятье из глаз василиска. Самое надёжное заклинание, – Джинни с трудом подавила дрожь. У неё имелся не самый положительный опыт общения с василиском. – Итак, ей нужно было добыть василиска – и Пенси его создала.

– Она СОЗДАЛА василиска?!

– А что такого: всего-то и требуется яйцо, жаба и крепкие нервы.

– Жабу? – глаза Джинни полезли на лоб. – Ох, Тревор!

– Кошмарное имя для жабы, – равнодушно заметила Блез. – В общем, она вырастила детёныша василиска и убила его прежде, чем он вырос и стал опасным. Взяв его глаза, Пенси сделала застёжку для мантии и подарила твоему брату.

– Она же конченная сумасшедшая! – ахнула Джинни. – Её надо изолировать, она… она дала моему брату булавку с глазами василиска?! Это опасно?

– Но василиск же был совсем ещё маленьким, а заклинания на булавке – прочными, это бы никому не причинило вреда. Но потом эта штука вдруг начала сбоить, и Пенси забеспокоилась. Может, дело в твоём брате? Он какой-то особенный?

– Он Предсказатель, – бесцветным голосом ответила Джинни.

– Да, возможно, всё дело именно в этом, – с сомнением произнесла Блез. – А может, заклинания, которыми она связала силу глаз василиска, были недостаточно крепки. И каждый раз, когда Уизли что-то угрожало, защита начинала действовать, хотя он сам не понимал, что происходит. Видимо, из-за возраста василиска Малькольма не убило, а только оглушило… и ты свалилась с метлы…

– Что за глупость! Рон никогда не чувствовал, что я могу представлять для него угрозу!

– Да ты тут не при чём! Я не думаю, чтобы Рон метил в тебя – просто ты оказалась у него на пути. Наверное, целью был Драко или один из наших отбивал.

Джинни сжала руками лоб.

– У меня просто голова кругом…

– Потом Пенси попыталась починить булавку – твой брат постоянно с ней встречался, она заставляла его участвовать в приготовлении всяких зелий. Вся наша комната была завалена полынью, рутой и прочей гадостью. Уж не знаю, помогло ли это – наверное, да, коль скоро с тех пор больше никого не оглушало. Но тут-то все и узнали правду о нём и Пенси… Больше она с ним не разговаривала.

– Это он с ней не разговаривал, – машинально буркнула Джинни.

– Да как угодно, – отмахнулась Блез.

– А я думала, вы с ней подруги.

– Да так оно и было. Пока я не узнала, кто подстрелил Драко.

–  Что?! – Джинни пошатнулась и вцепилась в стол.

– Ей приказал отец, а тому – в свою очередь – Люциус Малфой. Как мне кажется. Слушай, я, действительно, немного об этом знаю. И, вообще, – мне хватает проблем с Пенси.

– Тогда зачем ты пришла, если тебе больше нечего сказать? Из-за того, что тебя Драко попросил? А я думала, тебе на него наплевать.

– Наплевать! – глаза Блез возмущённо распахнулись. – Да как у тебя язык повернулся! Да что ты, вообще, про него знаешь!

– Знаю! – сердито откликнулась Джинни.

– Ничего подобного, – отрезала Блез. – В твоём представлении он – светловолосый Гарри Поттер, можно сказать, гриффиндорец до мозга костей. Может, ему даже нравится изображать из себя такого… сладенького незамысловатого паренька, с которым вы помчитесь навстречу закату. Нет, на самом деле он опасен, порочен и бесчувственен… Хотя… что вы, гриффиндорцы, знаете про непостоянство и сложность… Ведь мир для вас прост и незамысловат. Вот ты – сидишь и ждёшь большой и чистой любви, причём от того, кто, вообще, плохо понимает, что такое привязанность.

– Он изменился… – начала Джинни, но Блез не дала ей договорить.

– Как ты можешь говорить, что он изменился, если ты даже не знала, каким он был раньше?! А явот его знала. Не такого, каким его знаете вы, а такого, каким он был на самом деле: помню, как Хмури превратил его в хорька. Вы все думали, что это смешно. А он вернулся в подземелья весь в синяках – в синяках размером с блюдца. И со сломанной рукой. А перед каждой игрой с Гриффиндором – и только с Гриффиндором! – он нервничал настолько, что заболевал! Иногда на целый день!

– Вот только не проси меня жалеть его – такого, каким он был, – возразила Джинни. – Мне и сейчас-то его не жалко.

– Никогда бы не попросила гриффиндорку пожалеть слизеринца, – вскинула голову Блез. – Впрочем, неважно. Ты всё равно не понимаешь. Я тебе всё рассказала. Теперь сама думай.

– Погоди, – Джинни вскочила так резко, что чуть не уронила стул, и рванулась к дверям. Блез сердито уставилась на неё. – Я хочу, чтобы ты всё это рассказала Сириусу и профессору Люпину.

– Бежать к учителю?! – ужаснулась Блез. – Да я бы никогда…

– Не бежать, – торопливо исправилась Джинни, – всё равно они через минуту будут здесь. И, вообще, они не просто учителя, а авроры. И знают, что делать. И ещё они – мои друзья.

Грудь Блез возмущённо вздымалась.

– Я пришла сюда не за тем, чтобы предавать своих друзей твоим.

– Так зачем же ты пришла? – тихо спросила Джинни.

– Не знаю, – отвела глаза Блез.

– Сириус с Люпиным сообразят, о чём тебя надо расспросить, мне же ничего в голову не приходит. Особенно насчёт Пенси и того, что они с Роном там варили из полыни и руты. И про её отца и отравление Драко. Если ты, действительно, хочешь ему помочь, – останься. Я знаю, Блез, это непросто, но… не стоит останавливаться на полдороги, уж лучше тогда не делать ничего.

Глаза Блез наполнились сердитыми слезами, и она торопливо смахнула их, размазав тушь. И стала ещё красивее.

– Ладно, я останусь, только…

– Что?

– Мне нужно выпить, – Блез зашмыгала носом.

Джинни рассмеялась.

– В кабинете есть бутылка Старого Огденского Виски. Подойдёт?

Блез улыбнулась – Джинни впервые увидела её настоящую улыбку и почувствовала разницу: сейчас на щеках слизеринки появились ямочки.

– Великолепно.

* * *

Гермиона не слишком удивилась, когда, пробравшись в Департамент Транспорта и Каминных Перемещений, обнаружила, что роется в содержимом стеллажей в одиночестве. Драко вносил в общее дело посильный вклад: усевшись на край стола, он качал ногой и вычищал грязь из-под ногтей ножичком для писем с ручкой в виде головы морской змеи.

– Мог бы и помочь, – заметила Гермиона, заправляя локон за ухо. Список перемещений через Каминный Узел даже за один день выглядел весьма впечатляюще. Длинные синие столбцы убывших, красные – прибывших. И ни одного знакомого имени.

Драко чуть пожал плечами.

– У меня есть ощущение, что моя цель здесь, в основном, декоративная.

– Это только потому, что ты ничего не делаешь. Хотя бы складывай пергаменты, которые я уже просмотрела.

Драко призадумался.

– Не-а, – наконец изрёк он и, спрыгнув со стола, внимательно оглядел комнату. Потом, с самым решительным выражением лица начал что-то царапать на мягкой деревянной панели ножиком.

– Драко, что ты пишешь?

Он отступил, давая ей возможность полюбоваться своей работой. Это было стихотворение.

 
Был маг в Бурнемасе
Хвалился, что страстен,
И хвастался палкой своею
Его изловили две ведьмы-резвушки
Сорвали штаны…
 

– Слушай, – раздражённо фыркнула Гермиона, – у тебя к Транспортному отделу что-то личное?

– Личное? – пожал плечами Драко. – Что у меня, вообще, может к ним быть? Кстати, думаю, им понравится: свежая нотка в рабочей обстановке.

Гермиона продолжила рыться в списках. Она чувствовала, как её охватывает отчаяние. Имена, время прибытия и отправления – все записи красивого упорядоченного на вид свитка толщиной с запястье девушки были составлены чёрти как.

– А что мы будем делать, если ничего не найдём?

Драко пожал плечами:

– У меня есть запасной план, – он подошёл к противоположной стене и вырезал непристойные иероглифы на подоконнике. – А именно: вернуться в отель, пойти в бар, выпить шестнадцать Медленных Огней Соплохвоста, потом доползти наверх, плюхнуться в постель и сочинить эпическую девятистрофную поэму под названием «Эй, парень, это же грейпфрут!»

– Ты же ненавидишь стихи! – запротестовала Гермиона.

– А ты когда-нибудь пила Медленный Огонь Соплохвоста? – Драко выразительно взмахнул ножом. – Это такая крутая штука, что с двух глотков у тебя начинаются глюки. После восьми ты приходишь в себя спустя неделю где-нибудь в Милтон Кейне – голая и привязанная к батарее. А парень по имени Брэдли, наряженный в твои трусы, сообщает тебе, что двумя днями ранее ты превратила его приз за уникальную коллекцию маггловских узоров на лужайках в чашку нутряного жира, так что, либо сделай всё, как было, либо он тебе сейчас разобьёт коленные чашечки молоточком для шоколада. Только не надо думать, – Драко скромно опустил глаза долу, – что нечто подобное случалось со мной.

– Драко, я что-то сомневаюсь, что можно сломать ноги молотком для шоколада. С таким же успехом можно пытаться кого-нибудь обезглавить тёркой для мускатного ореха. Молоточек для шоколада от силы размером в дюйм.

– Ну и что, – обиженно взглянул на неё Драко.

– Понимаю-понимаю, – отталкивая в сторону пергаменты, кивнула Гермиона. – Ты хочешь меня развеселить. Но я совсем не скучаю.

Малфой запрыгнул обратно на стол.

– Могла бы хотя бы сделать вид, что тебе смешно.

– И зачем же?

– Ты от меня устала, – надулся Драко. – Наверное, у тебя есть другой: соблазнительнее и прекраснее меня…

– Виктор Крум! – воскликнула Гермиона.

Драко ахнул и выронил нож.

– Ты шутишь! Только не эта дебильная славянская горилла! Он же ходит, как утка, скребя пальцами по земле! Вот я никогда не хожу, как утка – я крадусь, вышагиваю, скольжу…

– ТИХО! – рявкнула Гермиона. – И перестань верещать, а то тебя кто-нибудь услышит. Да сколько ж можно, Драко: я пыталась сказать, что нашла тут имя Виктора Крума. Скажи, в котором часу Гарри вылетел из Клуба? Ты потом сразу пошёл в кабинет?

Воцарилась тишина. Подняв глаза, Гермиона встретилась с его пристальным взглядом. Театральность и неуёмное веселье исчезли.

– Именно. Я сразу же нашёл тебя.

– Так, значит, где-то в течение получаса Виктор Крум покинул Каминный узел вместе со своей командой. Имена не указаны, но их было семь. Вернее, с Виктором восемь.

– Многовато для команды, – распрямился Драко. – Один лишний.

Гермиона стиснула пергамент.

– Виктор. Это должен быть Виктор. Гарри знает и доверяет ему…

Драко соскочил со стола и подошёл к ней. Они изучали написанные синим слова: Виктор Крум (D, Блг, кап) и игроки (7). Лондон – София.

– Значит, софийский каминный узел… А оттуда, насколько я понимаю, Виктор использовал портключ или просто аппарировал домой?