Текст книги "Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas"
Автор книги: Кассандра Клэр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 130 (всего у книги 157 страниц)
– А что – ты не знал, что она сделала? – удивилась Гермиона.
– Нет, я просто пошутил, – помотал он головой. Забытая сигарета дымилась у него между пальцами. – Флёр…
– Я не стану твоим Источником. Как и ты – моим. Я просто дала тебе чуть-чуть энергии, чтобы ты смог пополнить иссякающие силы. Не раз и навсегда, а всего лишь на короткое время, впрочем, достаточное для того, чтобы найти Гарри. Потом ты сможешь его попросить о том же, что сейчас для тебя сделала я…
– Я не буду ни о чём его просить, – отрезал Драко.
– Как хочешь, – Флёр подтолкнула к нему пепельницу.
– Сколько времени нам понадобится на то, чтобы найти Гарри? Ты собираешься сказать, где он? – глядя на Виктора, спросила Гермиона.
– Он в моей квартире в Праге, – ответил Крум. Лицо его скрывал дым, Гермиона видела только густые чёрные брови и высокий лоб, испещрённый морщинами. – Он уже там, я планировал встретиться с ним завтра. Я как раз собрался на обратном пути захватить несколько человек из сопротивления.
– Квартира в Праге? С размахом, – заметил Драко и ткнул, наконец-то, свою полуистлевшую сигарету в пепельницу.
– Там он в безопасности. Естественно, если не будет выходить из дома по ночам, – добавил Виктор, словно о чём-то вспомнив.
Драко и Гермиона вздрогнули.
– Что значит "если не будет выходить из дома по ночам"? – вопросил Драко.
Виктор прищурился.
– Э, да вы ничего не знаете, англичане, – последнее слово он ухитрился произнести как нечто оскорбительное. – Впрочем, что ещё можно ждать от сына Люциуса Малфоя, но вот ты, Гермиона… – Виктор умолк и пожал плечами. – Тут ведь иная ситуация, чем у вас, в Англии. Наше Министерство не защищает нас. За последние несколько месяцев влияние Тёмного Лорда выросло, его слуги свободно ходят ночами по улицам… как это по-английски… вампи… ну, бессмертные…
– Вампиры, – сообразила Гермиона
Драко приподнялся из-за стола.
– Ты послал Гарри туда, где по улицам бродят вампиры!?
– Это было самое безопасное место, какое я мог придумать, – ответил Виктор.
– Безопаснее, чем твой дом? – голос Драко дрожал. – Ты просто не хотел, чтобы он тут оставался, ведь это же такая ответственность, да? Ведь это бы привлекло к тебе внимание Тёмного Лорда…
– Я не мог его здесь оставить, потому что он хотел уйти.
– Готов поспорить, ты его просто выгнал!
– Ты сам его выгнал, ведь он же ушёл от тебя! А мог бы и задержать, – Виктор тяжело пожал своими широкими плечами. – Полагаю, на свете не так-то много людей, способных заставить Гарри Поттера делать то, что самому Гарри Поттеру делать не хочется.
Драко открыл рот, но первой успела заговорить Гермиона.
– А ну, прекратите! Оба. Драко, извинись перед Виктором, а ты, Виктор, прекрати изводить нас. Это жестоко.
Виктор снова хмуро пожал плечами. Драко смерил Гермиону ледяным взглядом и повернулся к Круму:
– Мне жаль, если мои дурные манеры обидели тебя, – ровным голосом произнёс он. – Я не хотел. То есть, – задумчиво добавил он, – как раз хотел. Но, так или иначе, хозяин здесь ты. Я раскаиваюсь в том, что посягнул на твою любезность, – изящно закончил он, здорово напомнив Гермионе Люциуса Малфоя. – Больше этого не повторится.
– Меня не волнуешь ни ты, ни твои дурные манеры, – отрезал Виктор. – У нас у всех есть куда более серьёзные поводы для размышлений. Я думал, что мы отправимся к Гарри завтра, все вместе, но теперь понимаю, что, вряд ли, ты согласишься ждать так долго, да и у меня нет ни малейшего желания спорить с упрямыми детьми, не знающими, куда девать силы. Мне нужно собрать коллег. А вы, делайте, что хотите.
– А что, если я дам им портключ, Виктор? – поднялась из-за стола Флёр.
– Не вижу для этого никаких препятствий, – кивнул он.
Вмиг облетев вокруг стола, Гермиона кинулась ему на шею:
– Благодарю тебя, Виктор!
Он обнял её в ответ с довольным видом. От него пахло так же, как и несколько лет назад, когда ему было восемнадцать: сигаретами, чёрным перцем и шерстяным свитером.
– Ладно, ладно тебе… – он похлопал Гермиону по спине.
Драко кашлянул.
– Гермиона.Давай как-нибудь в следующем веке, будь так добра.
Гермиона отстранилась и подошла к Драко, выглядевшему так, словно он пытался скрыть беспокойство, и к Флёр, приподнявшей серебристую бровь…
– Что – неужели была такая серьёзная необходимость липнуть к нему, как банный лист? – буркнул он. – Это не очень сочетается с требованием о том, что "нам надо уходить прямо сейчас". Мне кажется, тебе стоит время от времени сначала думать, а потом делать. Опрометчивость и легкомыслие – вот в чём твоя проблема.
Гермиона слегка улыбнулась.
– О, похоже, я не единственная, кому здесь требуется словарь.
– Умолкни, Грейнджер.
– Слово «лицемер» наверняка есть. На букву «л».
– Ничего не понимаю в ваших отношениях, – мрачно заметила Флёр, переводя взгляд с Гермионы на Драко и обратно.
– О, нас уже трое, – подхватил Драко, и Гермиона не стала ему возражать.
* * *
Портключ выбросил ребят в прихожую большой благоустроенной квартиры где-то в центре Праги. Белые стены с яркими картинами, множество дверей, ведущих в разные комнаты. Прихожая упиралась в кухню, судя по шахматному линолеуму на полу. Свет не горел – лишь несколько неярких ламп и свечка на столе у двери. А на вешалке у стола висел тёмно-красный джемпер с растянутыми и обтрёпанными рукавами. Драко даже не мог счесть, сколько раз он видел, как Гарри теребит и вытягивает рукава своих свитеров. Это была одна из его вредных привычек.
Гермиона коснулась рукой джемпера.
– Он здесь.
– Он здесь, – согласился Драко, – но он – не здесь.
– В каком смысле?
– Его нет в квартире, – на всякий случай Драко пошёл по коридору. Собственный спокойный голос удивлял его самого. Желудок завязался в узел, у юноши было ощущение, что его вот-вот вырвет. Он сейчас сам не знал, чего боится больше: того, что Гарри может оказаться здесь, или того, что его здесь не будет. – Я точно знаю.
– Он где-то рядом?
– Не знаю, – Драко остановился и заглянул в комнату, похожую на гостиную. Да, как ни трудно было это признать, у Виктора имелся вкус в отношении мебели. Ну, или у того, кто проектировал этот интерьер. Может, не обошлось без Флёр. Комната выглядела уютной и изящной: тихий огонь за решёткой маленького мраморного камина с резьбой в виде листьев. Стул с фигурной спинкой. Диваны, низенький столик. Если бы не огонь, это место показалось бы необитаемым.
Кухня и кабинеты тоже не выявили признаков жизни, но, толкнув дверь в спальню, Драко обнаружил раскиданные по всей комнате вещи Гарри. Его небрежность представала во всей красе: одежда, брошенная на кровать, рюкзак, висящий на крючке в шкафу, валяющиеся на ковре ботинки и горы оружия повсюду: кинжалы с длинными лезвиями, острые пики, мечи, даже арбалет.
– Ну-с, теперь мы знаем, что произошло с Гарри, – сухо констатировал Драко. – Он взорвался.
Но Гермионе было не до смеха.
– Но ведь Виктор говорил, что он не должен выходить после наступления темноты, – побледнела девушка.
– Ну, ещё не совсем темно, – Драко глянул в окно на сапфировое небо, на углы соседних крыш и фронтонное окошко с цветастыми занавесками. Совсем скоро вспыхнут Осветительные Заклинания, небо окончательно потемнеет, и Гарри вернётся в квартиру и, увидев Драко и Гермиону, раскроет от удивления рот. Или рассердится. Или, может, покорно съёжится, а может… если будет застигнут врасплох… – Драко оборвал себя и отвернулся от окна.
Гермиона сидела на кровати и рассеянно теребила старую футболку Гарри – Паддлмер Юнайтед, он надевал её на ночь; на плече, чуть ниже воротника, красовалась дырка.
В голове юноши зазвучал отцовский, знакомый, отчётливый голос.
Малфои не хотят чего попало, Драко. В пределах твоей досягаемости не должно быть ничего, чего бы ты хотел, но не мог иметь. Желание – самый страшный тиран. Но ты – Малфой и не должен позволять себе быть покорённым кем-то или чем-то. Тем, что тебя недостойно.
Драко подозревал, что отец считает себя хозяином. Наверное, так оно и было.
– Я пошёл в другую комнату, – внезапно сообщил Драко, и, прежде чем удивлённо вскинувшая глаза Гермиона успела вымолвить хоть слово, вышел и с грохотом захлопнул за собой дверь.
* * *
– И что – всё это сделала Пенси?! Пенси Паркинсон?! – Джинни раздражённо подумала, что Сириус повторил это, наверное, уже в шестой раз. Она никак не могла взять в толк, почему в рассказ Блез все верят с таким трудом. Она Пенси всегда терпеть не могла и подозревала, что та – порядочная дрянь: пыталась убить Драко, ради каких-то гнусных целей соблазнила Рона… Да, это очень по-слизерински.
– Да, именно Пенси Паркинсон, – кивнула Блез, испуганное выражение на лице которой уступило место лёгкому нетерпению. Удобно устроившись в потёртом кресле (любимом кресле мистера Уизли) у кофейного столика, она робко поглядывала на сидевших напротив Люпина и Сириуса. Столик – как, впрочем, почти половина горизонтальных поверхностей в квартире, был завален книгами, бумагами и фантиками от шоколада, съеденного Люпиным. – Я всегда говорила, что нельзя доверять девушке, которая носит зелёный в сочетании с оранжевым.
– Приму к сведению, – сухо кивнул Люпин. – Кстати, вы не знаете, сколько ещё студентов в курсе её поступка?
– Возможно, Малькольм, – задумчиво ответила Блез, – они были близки. Может, и Миллисент тоже. Остальные, как мне кажется, просто подозревали, что происходит что-то неладное.
– И вам не пришло в голову оповестить об этом? – раздражённо поинтересовался Сириус.
Блез вздёрнула подбородок:
– С чего бы это? Вы обращаетесь с нами, слизеринцами, как с людьми второго сорта. Вы же считаете нас не заслуживающими доверия лгунами. Вы бы решили, что это просто интрига, Пенси бы свалила всю вину на меня, и меня бы исключили. А кто защитит моих родных, когда Пожиратели Смерти придут в наш дом, чтобы покарать? Ваш драгоценный Гарри Поттер? Его никто и ничто не беспокоит, кроме себя самого.
– Но ведь теперь вы нам рассказали… – мягко заметил Люпин.
Блез опустила глаза, но сказать ничего не успела: открылась дверь, и вошёл Чарли. Похоже, он мыл посуду: рукава были закатаны до локтей, а руки и рубашка на груди – мокрые.
– Джинни, ты мне нужна на кухне.
– Но, Чарли, не сейчас…
– СЕЙЧАС, Вирджиния.
Джинни надулась и следом за ним вышла из комнаты.
– Ну, неужели я не могу помыть посуду попозже?
– Думаешь, я звал тебя за этим? – фыркнул Чарли.
– Разве нет?
– Разве что, ты называешь "мытьём посуды" высокого белобрысого слизеринца. Того самого, к которому ты, кажется, питаешь странно нежные чувства.
– Драко? – остолбенела Джинни.
– О, нет, другойвысокий противный белобрысый слизеринец… Ты просто невозможна! – вздохнул Чарли. – В кухне.
Метнувшись по коридору, Джинни замерла перед ведущей на кухню дверью и собралась с мыслями. Нет. Она не должна нестись, сломя голову, ради того, чтобы побеседовать с Драко Малфоем. Он этого не заслужил. К тому же он, как всегда, станет смеяться над ней, а у неё сейчас было не то настроение. Она толкнула дверь и проскользнула в кухню.
Она даже не сразу поняла, что на кухне никого не было, и какое-то время стояла и удивлённо оглядывалась. Что – Чарли решил над ней подшутить? О, в таком случае, он за это заплатит! У неё в комнате была парочка пробных экземпляров Грызущих Журчалок. Что ж, коль скоро Чарли посчитал такую шуточку удачной, следующую неделю он проведёт, грызя мебель и строя дамбу из ножек от табуреток.
– Сюда, Уизли, – слегка раздосадованный голос Драко раздался откуда-то из-за спины. – Чарли что – не сказал тебе…
Джинни развернулась. Ох, ну, конечно: в неярком огне камина вырисовывался Драко. По пояс. У него оказалось задумчивое выражение лица, и одет он был в здоровенный чёрно-красный, полосатый свитер.
– Интересно, почему ты носишь болгарскую квиддичную форму? – стараясь, чтобы её голос прозвучал как можно независимей, поинтересовалась Джинни.
Он прищурился. Язычки пламени плясали вокруг его лица и волос, и казалось, что он обведён чернилами металлического оттенка. Золотой мальчик.
– Иди сюда. А то мне тебя не видно.
Она подошла и присела у решётки.
– Ты где?
– В Праге, – судя по голосу, он не собирался распространяться на эту тему.
– Нашли Гарри?
Он тряхнул головой, разбрасывая вокруг себя искры.
– Ещё нет, но мы уже близко.
– Ну – и что? Хотел просто поздороваться?
– Может быть, я хотел тебя увидеть.
– Так я и поверила. Тебе что-то нужно. Говори, что.
– Боже мой, какой ты стала циничной. Куда подевался твой прелестный оптимизм? Ты говоришь прямо, как я.
– Давай к делу. Я слишком устала, чтобы возвращаться к нашим препирательствам.
– Ладно, – Драко пожал плечами. – Я хотел узнать, нет ли новостей о Томе.
– О Томе? – Джинни покачала головой. – Нет. Видишь ли, у нас не те отношения, когда он посылает мне открыточки.
– Просто он бегает за тобой с таким сумасшедшим упорством, что мне показалось, он будет искать с тобой встречи.
Джинни вспыхнула.
– Он за мной не бегает.
– Ничего подобного. Можешь мне поверить, я знаю кое-что о безумной одержимости.
– Не сомневаюсь, – сухо согласилась Джинни. – В любом случае – я понятия не имею, что с ним произошло. И, если тебя интересует, волнует ли меня это, то…
– Я думаю, он захотел бы увидеть моего отца, – перебил её Драко.
– Что?!
– Сегодня я был в кабинете моего отца, и его секретарь расспрашивал меня вдвое больше обычного. Думаю, это случилось потому, что он принял меня за кого-то другого. Конечно, можно предположить, что прорва белокурых тинейджеров часами валандается у кабинета моего отца, но, подозреваю, что подобный сценарий маловероятен. Похоже, он принял меня за…
– Тома, – дрожащим голосом закончила Джинни. – Но почему ты решил, что он должен встретиться с твоим отцом?
– Они знакомы со школы. Были друзьями. Может, он рассчитывал на помощь. Может, ему нужен партнёр для гольфа. Откуда ж мне знать, – Драко пожал плечами. – А на письменном столея нашёл вот это, – из пламени показалась рука с зажатым между пальцами клочком пергамента. – Это почерк не моего отца.
Едва Джинни взяла и собралась развернуть его, как дверь в кухню распахнулась, и показалась Блез. Подбоченясь, она с самым скептическим видом стояла в дверях.
– Так-так… Блэк и Люпин послали меня взглянуть, что ты тут делаешь, Джинни. Мне даже в голову не пришло, что я прерываю очередную метаморфозу вашего прелюбопытнейшего любовного треугольника.
– Тогда уж, скорее, квадрата, – поразмышляв, уточнил Драко и ухмыльнулся Джинни. – Что – не согласна?
– Ну, что ж, у Гарри с Роном, и правда, порочная связь, – сообщила Джинни.
Драко позеленел:
– Джинни, я только что поел!
– Хм, пожалуй, Рона нельзя назвать непривлекательным, – задумчиво заметила Блез. – Есть в нём какое-то… долговязое обаяние.
– А я-то думал, вы сцепитесь друг с другом, – безутешно вздохнул Драко. – А вы, вместо этого, взяли и объединились.
– Мы уже подрались, – сообщила Блез. – Ты всё проворонил.
– Что-то вы подозрительно целые и невредимые, – слизеринец переводил взгляд с одной девушки на другую.
– Что поделать – нам пришлось переодеться после того, как Блез порвала мою блузку, – нежно ответила Джинни. – Она использует запрещённые приёмы.
– И это заявляет девица, считающая шлепки приемлемым способом защиты, – изучая свои ногти, прокомментировала Блез.
– А, вы хотите, чтобы мне было больно, да? – огорчился Драко.
– Именно, – хихикнула Джинни. – Но ты это заслужил. Ей-богу, нам стоило бы побить тебя.
– Мы обменялись парой колкостей, – сообщила Блез и сладко улыбнулась. – Но разрешили наши разногласия мирным путём.
– И всё?!
– Это к вопросу о женских драках – так выясняют отношения девушки, – пояснила Джинни.
– Вот чёрт, – вздохнул Драко, – так разрушаются прекрасные детские мечты.
– О да, реальность жестока, – Блез положила руку на ручку. – Джинни, я передам, что ты занята. Драко… – её голос стал звонким и отрывистым, – была рада видеть тебя целым и невредимым, – она повернулась, собравшись уйти.
– Блез…
Слизеринка медленно развернулась и в упор взглянула на него. Их с Драко взгляды скрестились. У Джинни перехватило дыхание: этот взгляд был ей знаком. Сейчас он думал только о Блез, она читала это в его глазах.
– Спасибо, Блез. Я не был уверен, что ты сделаешь это.
Слизеринка не отвела взгляд:
– Я тоже. Думаю, ты был прав. Я такая же, как ты.
Развернувшись, она вышла. Цоканье её каблучков затихло. Драко задумчиво смотрел ей вслед.
– Да, вот это девица…
– Мне она нравится, – Джинни даже не сразу сообразила, что произнесла это вслух. И что это было правдой.
– И мне, – Драко снова повернулся к гриффиндорке. – У меня есть ещё кое-что для тебя. Чуть не забыл.
– Что?
– Вторая половинка твоего сердца, – она смотрела с недоумением, как он что-то протягивает ей на ладони. Это была половинка заклинания в виде сердечка. – Я её нашел, но не спрашивай, пожалуйста, где, – я не скажу.
– Ладно, – поколебавшись, кивнула Джинни. Слово «пожалуйста» не так часто можно было услышать от Драко. – Тогда сделай для меня кое-что.
– Договорились, – теперь, когда он поднял к ней взгляд, яркое пламя осветило его лицо и бросило на скулы тени от ресниц. – Что именно?
– Оставь это себе.
Он стиснул кулак.
– Но это же твоё…
– Нет. Возможно, когда-нибудь…
Он прикусил губу и, чуть наклонив голову, взглянул мимо Джинни.
– Я не могу.
Огонь вокруг него поблек, став бледно-жёлтым, и Джинни знала, что Драко вот-вот исчезнет.
– Меня зовёт Гермиона, – его голос звучал откуда-то издалека. – Мне пора.
– Пожалуйста, будь осторожен. Не позволяй Гарри уговорить тебя на какую-нибудь глупость.
– Мило, что ты беспокоишься, – её слова позабавили его.
– Я беспокоюсь. Я люблю тебя, – произнесла Джинни прежде, чем успела осознать, что именно она сказала.
Он резко вскинул голову и уставился на неё с выражением абсолютного потрясения на лице. Она встретила его взгляд. Ей казалось, что потребуется немало усилий, чтобы не измениться в лице – ничего подобного, она чувствовала себя совершенно спокойной. Она сказала. Пусть делает, что хочет. Хотя, по правде говоря, он должен был знать – как иначе?
– Почему?.. – да, это было совсем не то слово, какое она ожидала услышать, но в этот миг пламя снова изменило цвет, став синим и сразу же – зелёным, и Драко исчез. Девушка даже не была уверена, рада она или нет, что не успела ответить на его вопрос. В конце концов, если он захочет поговорить, он знает, как и где её найти.
В руке она всё ещё сжимала клочок пергамента и, едва развернув его, почувствовала, как заколотилось сердце в груди: как ни странно, Драко оказался прав. Это была рука Тома: его «р» с завитушкой, и тщательно выведенные «а» и «о» – " мой сиротский алфавит", – как смеялся он, издеваясь над своими каракулями. Это был список – Том во всём любил порядок. Список имён: Таддеуш Нотт, Элефтерия Парпис, Чарльз Трэверс, Линтон Эйвери.
Джинни тупо уставилась на список – имена ей ничего не говорили. Пожав плечами, она сунула пергамент в карман, встала на ноги и направилась обратно в гостиную.
* * *
Последние тёмно-красные блики заката уходили с темнеющего, чернеющего неба (затянутого тяжёлыми облаками, готовыми, как подозревал и почти ожидал Гарри, вот-вот пролиться дождём), когда Гарри почти бегом завернул за угол улицы, где стоял дом Виктора. Он несколько раз ошибался поворотом, попадая в незнакомые переулки, подвернул ногу, потеряв ещё несколько минут. Но причина была не в этом: заклинание Указуйпоказывало, в конце концов, только направление на север, что никак не помогало Гарри. Чертыхаясь сквозь зубы, он потуже закутался в плащ, и в этот миг пустынный тротуар залил свет разом вспыхнувших фонарей. Дом Виктора легко можно было узнать по яркому фасаду и по остроконечному окошку гостиной. В ней горел свет – похоже, он забыл сказать «nox» перед выходом. Да, как бы тут не позабыть своё собственное имя… Хотя… Виктор, вроде, что-то говорил, что дом обслуживает команда домовиков. Может быть…
В этот миг он заметил несколько человек в мантиях. Он даже не сразу понял, сколько их, но тут же почувствовал, что они заметили его, и намерения у них отнюдь не дружественные. Ему даже в голову не пришло развернуться и пойти прочь – нашарив под плащом рукоять гриффиндорского меча, он двинулся вперёд. И вот, дверь уже близко.
Неужели? – Гарри уже подумал, что ошибся насчёт их недружелюбных намерений, когда одна из фигур – высокая, в чёрной мантии, вдруг вышла вперёд и преградила ему дорогу. Мужчина с абсолютно белым лицом и длинными чёрными волосами. Чёрная мантия, прихваченная булавкой, сделанной из человеческой кости. Глубоко посаженные чёрные глаза вспыхнули дьявольским светом, когда он заулыбался, продемонстрировав два клыка, острых, как кинжалы.
– Так-так… – он чуть пришепётывал, – неужто знаменитый Гарри Поттер? Вот так сюрприз.
* * *
После того, как Драко, хлопнув дверью, вылетел из спальни, Гермиона вдруг осознала, что ей не во что переодеться. Флёр пообещала, что проследит за пересылкой вещей с Диагон-Аллеи на квартиру к Виктору, но до тех пор Гермионе предстояло страдать: после полёта через камин она была в золе и грязи, а благодаря Виктору и Драко, вдобавок, пахла сигаретами. Вздохнув, она расстегнула и скинула блузку и натянула старую футболку Гарри. Гермиона просто обожала её: подаренная Роном, когда им всем было по пятнадцать и совсем не подходящая Гарри по цвету (бледно-коричневая с чёрными буквами), но Гарри безропотно носил её, и ткань на ощупь стала тонкой и удивительно мягкой. И пахла Гарри. Который должен был появиться с минуты на минуту. Прежде чем выйти в коридор, Гермиона оценивающе взглянула на себя в зеркало. Как она и думала, косы растрепались, а потому она просто расплела их, попыталась руками устранить путаницу на голове и отправилась искать Драко.
Окликая его по имени, она вышла в коридор. Квартира была именно такой, какой она её себе воображала: аккуратная, европейского вида, выдержанная в приятной цветовой гамме. Ни на кухне, ни в кабинете Драко не было. Гермиона обнаружила его в гостиной, на подоконнике. Колени были подтянуты к подбородку, а если судить по рукавам, то он в задумчивости жевал их. Огромный свитер был переброшен через спинку стула.
– Разве ты не слышал, как я тебя звала?
– Темно, – заметил он, словно не услышав, что она что-то сказала.
– А Гарри до сих пор нет. Я знаю, – она подошла и присела рядом, – ты из-за этого волнуешься?
– Не совсем, – он прекратил теребить рукав и взглянул на неё из-под руки. Волосы, упавшие на глаза, делали его совсем мальчишкой. – Слушай, а есть ещё какие-нибудь ответы на "я тебя люблю", кроме " я тоже тебя люблю"?
– Ну, можно сказать "я знаю". Не слишком хороший ответ, но всё же лучше, чем "о, и ты туда же!" или "а я тебя – нет".
– Ты надо мной смеёшься! – воскликнул он, улыбаясь, хотя глаза остались по-прежнему серьёзными.
– А почему ты спрашиваешь?
– Научно-исследовательские цели.
– Ну, ладно. Если серьёзно, то это зависит от того, как любит человек – как брат, сын, как друг или любовник, как родственник… ну, илиещё как-нибудь. Гарри вот всегда писал мне, когда мы были просто друзьями "люблю тебя". Конечно, я пыталась что-то искать в этих словах, но не думаю, что он, правда, подразумевал нечто романтическое.
– А ты когда-нибудь спрашивала его?
– Нет, – она удивлённо взглянула на Драко. – Слушай, а в чём дело?
Он задумчиво подёргал себя за шнурок на ботинках.
– Ни в чём.
– Врёшь, – Гермиона взяла его руку и, развернув ладонью вверх, погладила указательным пальцем страшный крестообразный шрам. Драко вздрогнул.
– Я сожалею о том, что сказала в кабинете твоего отца. Это было бессмысленно и дурно.
– Не стоит извиняться за правду.
– Не хочу огорчать тебя.
– Ты вот не огорчена. А ведь он и тебя оставил. Как ты справляешься с этим? Или это какая-то гриффиндорская штучка, недоступная мне? Я подумал, может… – и Драко вернулся к исследованию своих ботинок, – может, он больше не заботит тебя?
– Заботит.
– А может, он этого не достоин?
Она вздохнула и откинулась назад, почувствовав холод оконного стекла.
– Он достоин. Но даже если бы было не так, и если бы я была не права или настолько глупа, чтобы влюбиться в него – ничего бы не изменилось. Ведь мы любим не потому, что кто-то этого заслуживает. Самое важное – то, что ты способен на любовь, ведь большинство могут испытывать, дай Бог, десятую или сотую часть от настоящей любви. В основном, люди впадают в ужас, только представив себе нечто подобное. Но ты… нет. Ты не такой. Ты разбил флакон с противоядием, даже не задумываясь…
– Ну, не могу сказать, что совсем не задумываясь.
Гермиона взглянула на него. Драко – если не обращать внимания на дьявольскую усмешку, можно было принять за белокурого ангела.
– Ты всегда сравнивал себя с ним, – шепнула она. – Когда ненавидел и потом, когда ненависть прошла. Мне казалось, что ты попытаешься стать таким же, как он, но я ошиблась: вместо этого ты старался стать таким, каким он хотел тебя видеть. Это было ошибкой. Драко, ты никогда не станешь тем, кто ты есть на самом деле, если будешь пытаться соответствовать чьим-то ожиданиям.
Он не ответил. Пристально глядя в окно, замер.
– Гарри, – вскочив на ноги, он метнулся к двери, крикнув на бегу, – оставайся здесь.
Она могла лишь смотреть ему вслед в немом озадаченном удивлении.
* * *
– Вы – вампир, – сказал Гарри.
Он знал, что сообщает незнакомцу факт, о котором тот, безусловно, осведомлён, но не смог удержаться. Гриффиндорцу ещё не приходилось видеть настоящего вампира – только на колдографиях, которые во время Уроков Защиты демонстрировал им Люпин. Снежно-белое лицо, синева под глазами, длинные клыки – вид в точности соответствовал иллюстрации из Учебника об Умертвиях.
– Именно. Вампир. А ты – Гарри Поттер.
Смысла отрицать не было.
– Так вот почему Виктор велел мне не выходить после заката, – пробормотал Гарри. В глубине души он почувствовал досаду: Крум мог бы поподробней рассказать о местных достопримечательностях. Какая-то часть Гарри подумала, что Гермиона умрёт от зависти, когда он ей расскажет, что видел настоящего вампира, а другая часть, по имени Мальчик-Который-Выжил – вне зависимости от того, нравилось это Гарри или нет, – автоматически потянулась к эфесу меча. Прикинула расстояние до двери дома Виктора. Подсчитала количество переулочков, отходящих от этой улицы, и количество предметов, которыми можно было запустить во время драки. – Вам что-то нужно? – поинтересовался он. Пальцы сомкнулись вокруг рукоятки. – Или же вы предпочитаете познакомиться, прежде чем съесть кого-то?
Вампир склонил голову набок.
– А ты молоденький. Я думал, ты постарше. Нет. У меня нет намерения пить твою кровь, если, конечно, ты меня не вынудишь. Признаться, мне бы этого хотелось: такой могущественный и великий Гарри Поттер… твоя кровь должна быть… да, нечто особенное…
Гарри повёл плечом, и плащ откинулся назад, обнажив стиснутый в руке меч.
– Только сунься, и я воткну его тебе в сердце.
Вампир улыбнулся, и острые зубы блеснули в неярком свете фонаря.
– Тебе стоит знать, что мы посланы Тёмным Лордом, – сообщил он, шагнув вперёд. Остальные, сомкнув ряды, колыхнулись следом – с опущенными капюшонами, из-под которых поблёскивали клыкастые улыбки.
Гарри вынул меч, металл шаркнул о металл, и рунический браслет ледяным холодом обжёг юноше руку. Вскинув меч, Гарри решительно взглянул на вампиров поверх клинка.
– Я предупредил: не подходи.
– Надо же – меч, – губы вампира дрогнули в улыбке. – Мы до смерти напуганы, разве не заметно?
– Мне приходилось убивать и не таких, – Гарри не приходилось прикладывать усилий, чтобы говорить спокойно: он, и правда, не был напуган. Какая-то часть его даже хотела драки.
Ну же, давайте, вперёд, – подумал он.
Первый вампир сделал ещё шаг. Остальные двигались следом – спокойно, размеренно – Гарри вскинул меч. По лицу главного вампира проскользнуло недоумение, сделав его сразу удивительно похожим на обычного человека, и в тот же миг он замер, словно налетел на стену.
– Ce magie e asta? – прошипел он на незнакомом Гарри языке, и в тот же миг, не успев по-настоящему удивиться, Гарри почувствовал крепкую хватку на своих руках. Кто-то дёрнул его назад, кто-то очень знакомый. И протяжный голос произнёс ему прямо в ухо:
– Ты не можешь убить вампира мечом, Поттер. И если бы ты не дрых на уроках по защите, пуская слюни по подбородку, ты бы это знал.
* * *
Гарри оглянулся:
– Малфой?
Драко, обхватив Гарри поперёк груди одной рукой и крепко держа за шиворот другой, напряжённо улыбнулся.
– Не падай в обморок от радости, Поттер. Это просто несолидно.
– Отпусти меня. Всё в порядке.
– Ты столкнулся с восемью вампирами, – хватка Драко не становилась слабее, – видимо, у нас с тобой разное понимание выражения "в порядке", – Драко потащил Гарри в сторону бледного круга света, отбрасываемого уличным фонарём. – Дай мне твой меч, – произнёс слизеринец. Его дыхание щекотало шею Гарри, отчего волосы на загривке гриффиндорца встали дыбом.
Сквозь всю разделявшую их одежду – майки, плащи – Гарри чувствовал биение сердца Драко. Вампиры удивлённо замерли, взирая на юношей. Странно – но Гарри ни на секунду не усомнился, что его схватил именно Драко: в душе немедленно появилось странное чувство, что это точно он, и гриффиндорец без раздумий доверился и этой крепкой стиснувшей его руке, и этому резкому голосу, требующему немедленно отдать оружие, и привычной форме мыслей, и знакомому электрическому ощущению его присутствия.
– Драко, – прошептал Гарри, – как ты попал сюда, как ты нашёл меня?
– Просто дай сюда.
Гарри выпустил меч, и Драко перехватил его с лёгкой, скользящей грацией – не за эфес, а за лезвие. Гарри почувствовал, что слизеринец сморщился.
– Малфой, твоя рука…
Драко поднял меч вверх, к фонарю, и тень рукоятки – чёрная и чёткая – упала на мостовую у его ног. Крест.
Пошептавшись, вампиры отшатнулись от ненавистной им тени. Лишь высокий вампир, тот самый, что разговаривал с Гарри, не шелохнулся.
– Ты… – он не сводил взгляд с Драко. – Я тебя знаю.
– Ничего подобного, ты знаешь моего отца.
– Arati exact ca tatal tau, – бледные губы вампира искривились в усмешке. – Ты очень на него похож.
– Nu sunt ca tatal meu, – ответил Драко, и Гарри удивлённо полуобернулся, но Драко даже не посмотрел на него: он стоял, не сводя глаз с вампира.
Тот ухмыльнулся.
– Говоришь по-румынски? А вот твой друг, – он кивнул на Гарри, – нет.
– Да, он мой друг. Daca vii aproape, de el, te ucid.
– Твоё дело. А что насчёт девушки?
Драко окаменел.
– Тут нет девушек.
Гарри чувствовал, что ничего не понимает в происходящем, и всё сильнее и сильнее волновался. О чём они говорят? Он почувствовал смутное раздражение, что Драко никогда не упоминал о том, что понимает по-румынски. Хотя, если начистоту, такой вопрос никогда не возникал.
