Текст книги "Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas"

Автор книги: Кассандра Клэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 157 страниц)

– Или потому, что он действительно Салазар Слитерин, – не согласился с ним Лупин. – В пророчестве говорится, что Салазар Слитерин вернется. И кентавр сказал, что это уже произошло. Один в один – исчезли все создание, которых он когда-то привел в этот мир: дементоры, вампиры, вилы… Кроме того, мы все знаем, что Питер – Червехвост – всегда предпочитал находиться в тени более могущественного волшебника… А кто может быть более могущественным, чем Вольдеморт?…

Похоже, это не убедило Сириуса.

– Как ты думаешь, почему она рассказала тебе об этом, а, Сириус?

– Ну, я не уверен… – с сомнением произнес Блэк. – Похоже, она считает, что Слитерин чем-то связан с…

– С Драко? – спросил Лупин.

– Да. Кажется, она считает, что он находится в опасности, но ей не хочется, чтобы я рассказывал Драко о ее беспокойстве. Когда они столкнулись со Слитерином, Драко поприветствовал его так, словно… словно он знал, кто это.

– А может, так оно и было. Ведь он же его потомок, не так ли?.. И я говорил тебе о пророчестве, что Слитерин вернется и с помощью своего наследника ввергнет весь волшебный мир в хаос и ужас?

– Только не говори мне, что ты думаешь, что Драко собирается нести хаос и ужас в мир, – голос Сириус был полон сомнения и недоверия. – Ему только шестнадцать.

– А я и не говорю. Но все становится на свои места…

– Пожалуйста, поподробнее про эти места. Я что-то за тобой не успеваю.

Лупин снова взглянул в книгу перед собой и произнес:

– Сириус, ты когда-нибудь видел, как выглядели Основатели?

– Ну, да – портреты, статуи и все такое…

– Но ты никогда не видел их портретов в юном возрасте…

Сириус внимательно взглянул на него:

– Что ты хочешь сказать?

– Иди сюда, – поманил его Лупин. Сириус поднялся и, пройдя через комнату, склонился над его плечом, глядя в книгу кентавра. Она была открыта на последней странице, половину которой занимали совершенно нечитаемые закорючки, а половину – иллюстрация. Пожелтевший пергамент выглядел настолько древним, что, несомненно, рассыпался бы во прах, не будь к нему приложено заклинание. По счастью, изображение, сделанное смелыми размашистыми штрихами, было цело и невредимо.

Это был групповой портрет четырех людей, вернее, четырех детей – двух девочек и двух мальчиков. Одетые в простые черные мантии, они были мгновенно узнаваемы.

Взгляд Сириуса стал отсутствующим:

– Гарри… Драко… Эрмиона… и…

– И Джинни Висли, – добавил Лупин. – То есть, конечно, это не Джинни Висли, это Хельга Хаффлпафф, Годрик Гриффиндор, Салазар Слитерин и Ровена Рэйвенкло…

Сириус остолбенел. Кто бы ни был этот неизвестный художник, он запечатлел не столько облик, сколько дух каждого их четырех. Салазар стоял, высокомерно вздернув подбородок, Ровена задумалась, Хельга бурлила энергией, а Годрик встречал читателя прямым и вызывающим взглядом.

– И что это значит? – спросил Сириус.

– Может, ты скажешь? – ответил Лупин. – Я совершенно не представляю…

**************

Возвратившись в свою палатку, Эрмиона опустилась на кровать. Ее трясло – словно она только что пережила сильный испуг. Она все еще чувствовала, как зелье струится по ее венам, словно яд. Оно несло смущение и волнение, от которого сосало под ложечкой и словно что-то сжималось внутри. Она склонилась и закрыла лицо руками.

– Эрмиона? – послышался голос Джинни.

Эрмиона резко убрала руки и выпрямилась.

– Прости, я тебя разбудила?

– Нет, я уже не спала. Я волновалась за тебя, хотела даже пойти поискать.

Повисла короткая пауза.

– Да нет, со мной все хорошо, – наконец произнесла Эрмиона.

– Да уж, – согласилась Джинни, – полагаю, что лучше некуда…

Словно кулак сжал ее сердце. Джинни знала.

– Джинни…

– Если ты скажешь, – перебила Джинни ледяным голосом, – что это было не то, что я видела, я тебя просто убью.

Слова готовы были сорваться с губ Эрмионы, но вместо этого она прошептала:

– Я могу объяснить…

– Я не хочу никаких объяснений, – отрезала Джинни. – Я хочу забыть все, что видела. – Прости… – прошептала Эрмиона.

– Тебе не передо мной надо извиняться. А перед Гарри.

– Я не могу… Он не поймет…

– Замолчи, Эрмиона и ложись спать. Не хочу с тобой разговаривать. Ни сейчас, ни когда-либо потом.

Наутро Гарри, Рон, Эрмиона и Джинни, захватив свои метлы, собрались перед палаткой Чарли. Это была мрачная и притихшая группа – Рон надулся, а Джинни и Эрмиона избегали смотреть друг на друга. Гарри с беспокойством оглядывался.

– Да где же Малфой? Он же поднялся раньше нас, утром его уже не было в палатке… Он же знает, что нам пора…

Бросив взгляд на Эрмиону, бледную и больную, Джинни демонстративно отвернулась.

– Понятия не имею, – кисло сказал Рон. – Голосую за то, чтобы лететь без него. Пусть догоняет.

– Мы не можем лететь в Имение без Малфоя, – оборвал его Гарри. – Мы так не договаривались.

Джинни вздохнула.

– Кажется, я знаю, где он, – сказал она, бросив метлу на землю. Все взглянули на нее – Рон вопросительно, Гарри с удивлением, Эрмиона умоляюще, но Джинни не обратила на это внимания. – Пойду, приведу его. Сейчас вернусь.

Она прекрасно осознавала, что Рон смотрит ей вслед, и почувствовала горькую обиду. Нет причин подозревать меня в этом, – подумала она. – Если бы он только знал…

Она вышла на поляну, на которой видела вчера ночью Драко с Эрмионой. Сначала она увидела воткнутый в дуб меч – драгоценные камни искрились в утреннем свете. Опустив глаза, она увидела Драко – он свернулся, положив руки под голову и, кажется, спал.

Джинни медленно подошла. Он снял свою куртку и использовал ее вместо подушки, на ее черном фоне его волосы казались неестественно светлыми. Под закрытыми глазами залегли темно-синие тени, словно он был абсолютно измучен. Это выглядело так… трогательно…

– Отлично, – сказала Джинни и пнула его под ребра.

Драко вскрикнул и перевернулся, схватившись за бок.

– Ух! – задохнулся он, глядя на нее. – Джинни! За что?

– Поднимайся, – свирепо произнесла она. – Все тебя ждут.

Он прищурился и сел, опираясь на руки.

– Ох, ради Бога!.. – сверкнула она глазами.

– Что? – он все еще моргал спросонья.

– У тебя вся шея в засосах и укусах, – от ее голоса повеяло стужей. – И чем вы тут вчера вдвоем занимались? Пытались съесть друг друга? Неважно, можешь не отвечать.

Драко быстро вскинул руку к шее:

– Ты мне поверишь, если я скажу, что был атакован злобной белкой? – спросил он.

– Которая заодно поотрывала тебе пуговицы с рубашки? – ядовито поинтересовалась Джинни.

Драко взглянул на себя:

– Вот черт… – он посмотрел на Джинни. – Кто-нибудь знает… про эту ночь?

– Никто, кроме меня, – с отвращением произнесла Джинни. – Я предпочла бы тоже не знать. Я не собираюсь рассказывать Гарри, – опередила она его вопрос, – Не ради тебя, а потому, что он заслуживает лучших друзей, чем ты.

Драко промолчал. Он встал и начал отряхиваться от грязи. Потом сунул левую руку за пазуху. Когда он вытащил ее, на ладони лежало изрядное количество пуговиц.

Он посмотрел на Джинни:

– Ты вроде знаешь какие-то медицинские заклинания, да?

– Ну, – Джинни догадывалась, что за этим последует.

– Ты можешь привести в порядок мою шею?

Джинни заскрипела зубами от ярости:

– Малфой…

– Я не могу это сделать сам, – пояснил он, видя, что она непреклонна.

Джинни сунула руку в карман, достала палочку и глубоко вздохнула:

– Ну, ладно. Поднимайся.

Он повиновался. Джинни подошла и оттянула ворот его майки. Наклоняя из стороны в сторону его голову, она поочередно касалась синяков на его шее, и они исчезали. Она отступила и осмотрела свою работу.

– Теперь порядок, – сообщила она.

– Спасибо.

Он выпрямился и выдернул из земли свой меч. Потом, скрестив руки на груди, он встретился с ней взглядом.

– Чтобы ты знал: я сделала это не для тебя. Просто я не хочу видеть, как Гарри мучается.

Драко смотрел на нее с выражением, которое она не могла понять: гнев? интерес? вина? или что-то еще?

– Правда? Тогда обзаведись черной повязкой, – произнес он и пошел прочь, туда, где его ждали все остальные.

**************

Попытка Сириуса быть строгим и суровым полностью провалилась, когда Драко, Гарри, Эрмиона, Рон и Джинни вошли в гостиную, держа в руках метлы и осматриваясь.

Увидев Драко, Сириус расхохотался:

– Что это на тебе?

Драко с недоумением оглядел себя:

– Это одежда Чарли.

Сириус зашелся от хохота.

– А мне кажется, что он выглядит довольно мило, – заметила Нарцисса. Скрестив руки на груди, она стояла на ступеньках за спиной Сириуса.

– Мам! – воскликнул Драко с чуть меньшим ужасом, чем когда он столкнулся с Салазаром Слитерином.

– Мне кажется, что эти брюки не очень удобны, заметила она. – Они такие…

– Все в порядке, – произнес он сквозь зубы.

Тем временем Гарри с удивлением смотрел на Сириуса. Он практически никогда не слышал, чтобы Сириус так хохотал. Сириус поймал его взгляд, полный удивления и беспокойства. Прекратив смеяться, он сошел вниз и, с неожиданно кольнувшим чувством, вдруг понял, что Гарри стал столь же высок, как и он сам.

– Здравствуй, Сириус, – взволнованно произнес Гарри.

Сириус все еще стоял, глядя на своего крестника, в его зеленые глаза, чуть расширенные от беспокойства. Потом он наклонился и, как Нарцисса Драко, поцеловал Гарри в лоб:

– Добро пожаловать домой, Гарри.

Несколько часов они наперебой громко и взволнованно рассказывали Сириусу и Рему о произошедшем, прежде чем те начали осознавать, в какую историю все попали. Вся компания разместилась в библиотеке – за исключением Нарциссы, которая осталась внизу, чтобы передать Аурорам остатки коллекции предметов темной магии.

День был в разгаре, и разноцветные стекла разбрасывали ослепительные цветные пятна, когда, наконец, заговорила Эрмиона. Испытывая внутреннее сопротивление, она рассказывала о случившемся с ней последней.

Лупин стоял, облокотившись на стол, Сириус, прищурившись, подпирал руками подбородок.

Когда она закончила, Сириус опустил руки на стол и покачал головой:

– Ну, – произнес он, – вам всем и досталось… Но вы все были очень мужественными, хотя и несколько опрометчивыми. Но думаю, вы должны знать, что все эта ситуация имеет далеко идущие последствия… Дело очень и очень серьезное.

Эрмиона прикрыла глаза. Дикая головная боль, словно железным обручем, обхватила ее лоб. Голос Сириуса зазвучал неразборчиво:

– Вопрос в том, действительно ли это был Салазар Слитерин, и если это так…

– Ну конечно, это был Слитерин, – твердо произнес Драко. – А кто еще это мог быть?

– Тут есть, о чем подумать. Надо иметь виду, что это может быть какой-нибудь план, придуманный Вольдемортом, ведь имя Салазара Слитерина наводит ужас…

– Это был не Вольдеморт, – снова перебил Драко. – Вольдеморт просто убил бы нас. Он не стал бы нас отпускать.

– А причем тут ты? – неожиданно вступил Рон. – Ты не нужен Темному Лорду, он хочет убить Гарри. Может, именно поэтому он тебя отпустил. Похитив Эрмиону, он ожидал, что появится Гарри. А не ты, – с отвращением прибавил он.

– Ну, конечно, – раздраженно произнесла Эрмиона. – Ведь Темный Лорд читает «Ведьмополитен» и знает все о моей личной жизни.

– Кроме того, – напряженно продолжил Драко, – я встречался с Вольдемортом. И в замке был не он.

– Временами, – Рон качнулся вперед, глядя на Драко с издевательской серьезностью, – разные мерзавцы прикидываются друг другом. Маскируются. Это факт.

– Это был Салазар Слитерин! – с неожиданной яростью заорал Драко. – Можешь сомневаться, сколько захочешь, он заставит тебя об этом пожалеть! – Он осекся – все вытаращились на него.

Наконец тишину прервал Гарри:

– Малфой, ты как себя чувствуешь?

– Нормально, – ответил Драко, хотя на самом деле он сам напугался.

– Точно? – с беспокойством переспросил Сириус.

– Думаю, нам стоит им все рассказать, Сириус, – внезапно произнес Лупин. До этого момента он все время тревожно молчал.

Сириус взглянул на него, потом перевел взгляд на Гарри и всех остальных:

– Завтра сюда прибудут профессор Дамблдор и Корнелиус Фадж. Они расскажут вам о сложившейся ситуации. Дело довольно серьезное. Так что пока, давайте-ка, оставим эту тему.

– Простите, – перебила Эрмиона, вставая, – мне что-то нехорошо.

Она чувствовала, что Гарри смотрит на нее, комната поплыла у нее перед глазами, цвета задрожали и смазались – она знала, что это из-за головной боли. Было ощущение, что кто-то большими красными пальцами давит изнутри на ее глаза. Она услышала вокруг ропот, но разобрала только голос Гарри и ответила, что все в порядке, дело просто в усталости… потом Лупин что-то сказал о шоке и стрессе… Сириус посоветовал ей прилечь… Она почувствовала, что кто-то поддерживает ее под руку… оперлась на руку… На руку Драко.

– Я провожу тебя в спальню, – произнес он.

Эрмиона подумала, что надо бы отказаться, но голова просто раскалывалась от боли. Она слышала, как поднялся Гарри, и возблагодарила Бога, когда его остановил Сириус: – Гарри, подожди минутку.

Драко провел ее к двери. Когда они пересекли комнату, стало полегче, мир снова приобрел очертания. Проходя мимо Лупина, он заметила, что тот резко отступил от Драко. От удивления она заморгала и обернулась через плечо.

– В чем дело? – удивилась она, когда за ними закрылась дверь.

– Гарри, не дергайся хотя бы секунду, – раздраженно попросил Сириус.

Гарри с заметным напряжением опустился обратно на стул. Он очень волновался за Эрмиону – слишком у нее был больной и бледный вид. И уж, конечно, мысль о том, что они с Малфоем идут смотреть спальню, не добавляла ему покоя и усидчивости.

Сириус перевел взгляд на Рона и Джинни:

– Утром я послал вашим родителям сову.

И Рон и Джинни одинаково взвыли от ужаса.

– Сириус! – вскрикнул Рон, чувствуя, что его предали. – Как ты мог?

Гарри почувствовал, что не может сдержать улыбку. Рон все еще не мог воспринять Сириуса в роли родителя, он все еще считал его беглецом, живущим в пещере и питающимся крысами, а вовсе не тем, кто может послать сову чьим-либо родственникам. – Но пока что-то никакого ответа…

– Может, сова пропала? – с надеждой предположил Рон. – Может, не смогла найти их…

– Рон, почтовые совы не теряются, – раздраженно заметила Джинни.

– Мечтай-мечтай, – заметил Сириус.

– Я должен сказать тебе, Гарри, – Лупин, скрестив на груди руки, поднялся из-за стола и смотрел на Гарри, – что ты исключен из школы Магидов…

– Исключен? – Гарри был потрясен.

– Увы, – мягко сказал Лупин, – ты нарушил около тридцати школьных правил, сбежал во время учебы, уничтожил школьное имущество…

– Исключен… – повторил Гарри в совершенном ужасе. Потом он взглянул на Лупина: – А Малфой тоже исключен?

– Ну, да… – Лупин был крайне удивлен.

– Вот и хорошо, – с чувством полного удовлетворения произнес Гарри.

– Нет, в самом деле, Гарри, это все, что тебя волнует? – с изумлением спросил Сириус.

– Ну, на самом деле – да.

Сириус посмотрел на него:

– Знаешь, Гарри, если ты так ненавидишь его, вы не уживетесь здесь вместе.

Повисла короткая, напряженная тишина. Рон и Джинни смотрела в сторону, Лупин тоже. Гарри был просто удивлен:

– Я его совсем не ненавижу, – наконец испуганно сказал он, оглянулся и пожал плечами. – Вовсе нет…

Сириус взглянул на Лупина, не в силах скрыть победную улыбку. Рон был полон сомнений, а Джинни внезапно вскочила и, пробормотав странным голосом, что ей надо пойти проведать Эрмиону, выбежала из комнаты.

Лишь только дверь библиотеки закрылась, Эрмиона одернула свою руку от Драко и накинулась на него:

– Что ты делаешь? – зашипела она.

– Провожаю тебя в комнату, – ответил он и зашагал по коридору. Она, хмурясь, последовала за ним.

– Ты же знаешь, мы не должны быть наедине друг с другом…

– Поправка: это ты не должна быть наедине со мной. Я рядом с тобой прекрасно могу себя контролировать.

– О, конечно, так же, как прошлой ночью, – ядовито начала она, но, поняв, как это прозвучало, замолкла. – Не обращай внимания. Это не твоя вина, я знаю, ты бы это не выбрал…

– Как сказал бы Фред, только не изображай из себя всезнайку.

Эрмиона с облегчением ощутила, что любовное зелье не мешало ей сердиться и злиться.

– Какое твое дело? – огрызнулась она. – Словно тебе мало того, куда мы вляпались…

– Мы? – он холодно посмотрел на нее. – Это не моя проблема. Это твоя проблема. Это твои друзья. И твое вранье. Ты, – он говорил, и голос его наливался гневом, – должна помнить о последствиях, к которым приведут твои поступки. Они…

– О чем это ты говоришь?

От досады он взмахнул руками:

– Забудем. Ладно, в любом случае, мне пора.

– Пора?

– Пора, – подтвердил он, повернулся и пошел обратно по коридору, – у меня еще есть дела.

Она смотрела ему вслед.

– Ты не можешь взять и уйти, – запротестовала она, – Сириус…

Драко пожал плечами:

– Ты прикроешь меня.

– Что?

– Прикрой меня. Я же сделал это для тебя вчера. Теперь ты сделай это для меня. Я приду поздно. Может, даже ночью. Просто, останови их, если они буду спрашивать про меня.

– И что же я должна сказать им? Куда ты пошел?

– Ты умная, – сказал Драко. – Вот и придумай что-нибудь.

Он повернулся и пошел по коридору.

– Я не хочу врать из-за тебя! – крикнула она ему вслед, ее голос сорвался.

Он оглянулся и пожал плечами:

– Да что ты! – с глубоким пренебрежением бросил он. – А я-то думал, ты меня любишь… Сжав кулаки от ярости, она смотрела на него, не находя слов. Потом обернулась и с ужасом поняла, что совершенно заблудилась. Эрмиона стояла в комнате с портретами на стенах – таких комнат в Имении были десятки. Она была полностью поглощена поиском подходящийаргументов, и никак не могла сообразить, откуда она пришла – слева или справа. Мысленно махнув в отчаянии на все рукой, он повернулась направо и пошла по узкому коридору, пытаясь вспомнить, не видела ли она портреты, висящие на стенах. Это было ужасно трудно: одно за другим – изображения бледных, светловолосых высокомерных Малфоев смотрели ей вслед. Они все одинаковые, – безнадежно подумала она.

Она повернула за угол, потом еще раз и оказалась в зале, который определенно уже видела. И в центре его стояла Джинни.

Джинни взглянула и увидела ее, глаза ее потемнели. Она повернулась и собралась уйти, но Эрмиона, чувствуя, будто все вокруг начали ненавидеть ее, поймала ее за рукав:

– Джинни, не надо…

– Оставь меня в покое, Эрмиона. Я не собираюсь разговаривать с тобой.

– Ты не поняла…Это действительно было не то, что ты видела…

Теперь Джинни выглядела озабоченной:

– Не надо сейчас.

– А когда надо? – огрызнулась Эрмиона, повышая голос. Головная боль привела к тому, что теперь ее собственный голос изнутри звучал в ее ушах. – Я должна все тебе объяснить, хотя потом я все время буду дергаться, не разболтала ли ты обо всем Гарри. Только ты должна пообещать мне, что не скажешь Гарри…

– Эрмиона – нет, – прервала ее Джинни, покачав головой, но Эрмиона уже не могла остановиться.

– Джинни, я прошу тебя, я клянусь – это очень важно. Я никогда не обманывала его раньше, ты думаешь, я стала бы это делать по пустякам?

– Эрмиона! Заткнись! – взорвалась Джинни, но было уже поздно.

Дверь, перед которой она стояла, распахнулась и Эрмиона, с чувством, что у нее внезапно исчез желудок, увидела Рона, который с изумлением смотрел на них обеих. Позади него она увидела уже знакомую комнату: стол, ряды книг, цветные окна – видимо, она совершила полный круг и снова вернулась к библиотеке. И, судя по лицу Рона, стены вовсе не были звуконепроницаемыми.

– Так, – Рон переводил взгляд с Эрмионы на свою сестру. – И о чем вы тут так орали?

– Я, – сухо сказала Джинни, – не орала.

Эрмиона откашлялась. Такого ощущения она никогда в жизни не испытывала.

Дура.

– Ни о чем.

– Ни чего себе, ни о чем… – Рон отпустил руку, которой он придерживал дверь, и та тут же широко распахнулась.

Гарри.

Позади него она увидела смутные фигуры Лупина и Сириуса, но даже не взглянула на них, что они чувствовали, о чем думали – ей было все равно. Она смотрела на Гарри, но видела не его, а то, как рушится хрупкий карточный домик, который она с таким трудом пыталась сохранить. Не может быть…

– Ты обманула меня? – Гарри смотрел на нее с удивлением и возрастающим смятением. – Ты обманула меня – в чем?

**************

– Ты в этом уверен? – спросил охранник, с удивлением глядя на юношу, стоявшего перед ним. Его лицо было знакомо по изображениям в Ежедневном Пророке, сходство было несомненным. Но снимок не мог передать ни его холодного, жесткого выражения. Ни страха в его глазах.

– Я абсолютно уверен, – ответил юноша тоном, свидетельствующим о высочайшей степени упрямства. Несмотря на то, что день был вовсе не холодный, а он завернулся в дорожную мантию длиной до пола, зубы его постукивали. – Мне же разрешили, верно?

– Ну, конечно, но…

– Вы будете наблюдать?

– Да.

– Так пустите меня!

– Хорошо, – сдался волшебник и поднял свою палочку.

Замок на тяжелой железной двери запирал сразу несколько волшебных камер, и требовалась целая последовательность заклинаний, чтобы отпереть его.

Процесс этот занимал некоторое время, и побледневший юноша нетерпеливо наблюдал за ним.

– Уже? – спросил он.

– Да, – произнес охранник и толчком отворил дверь. Не взглянув на него, юноша прошел внутрь, и дверь закрылась. В этот момент она стала прозрачной – охрана могла наблюдать, что происходит внутри, тогда как те, кто находился там, никаких изменений не замечали.

Несколько секунд глаза Драко привыкали к сумраку камеры. В ней не было ни окон, ни ламп. Светились сами стены – бледно-синим фосфорным светом. Они освещали маленькую квадратную комнату с матрасом на полу и столом у стены. За ним сидел человек, держа на коленях книгу. Он поднял голову на звук открывшейся двери и взглянул на Драко – холодно, расчетливо, хотя и с некоторым удивлением.

– Я знал, что, рано или поздно, ты придешь, – произнес он.

Драко почувствовал, что его руки под мантией сжались.

– Здравствуй, отец.