сообщить о нарушении
Текущая страница: 78 (всего у книги 92 страниц)
— Должен признать, не ожидал увидеть здесь такую толпу, — Нолан придержал своего коня, стараясь оказаться на одном уровне с более спокойной лошадью Реджины, и огляделся. — Человек тридцать, если не больше. Надо же.
— Благотворительные мероприятия такого характера всегда собирают толпу, — отозвалась она, даже не повернув головы в сторону собеседника.
— Твоему отцу нужно устраивать скачки чаще.
— Одного раза в год вполне хватает, — пожала плечами Реджина, по-прежнему упрямо отводя взгляд от пытавшегося заглянуть ей в лицо Дэвида.
Господи. Она ведь не знала, что говорить! Как вести себя.
Реджина не испытывала подобного замешательства с юного возраста, когда впервые обнаружила весьма интригующие различия между девочками и мальчиками. С тех пор она ни разу не чувствовала себя так неуверенно или смущённо в компании мужчины. Ни разу. Почему же тогда именно с Ноланом она терялась, словно несмышлёная дурочка?
Дэвид принял ещё несколько попыток склонить Реджину к непринуждённой беседе, но та, боясь невольно выдать свои истинные чувства, продолжала строить из себя холодную недотрогу. В конце концов парня такая односторонняя беседа начала утомлять, и он, исключительно вежливо извинившись, умчался прочь, к остальным участникам скачек.
Первая команда соревнующихся в забеге получила предварительный сигнал, и всадники, обмениваясь шутками, собрались у старта. Из соображений безопасности следующая группа должна была отправиться по заготовленному маршруту только после того, как предыдущая преодолеет первые препятствия, так что очередь Реджины наступила лишь спустя целых сорок минут.
— Как насчёт пари?
Нолан вновь поравнялся с лошадью Реджины, наградив девушку лукавой полуулыбкой. Они вместе с остальными всадниками заняли свои исходные позиции, готовясь в любой момент сорваться с места, поэтому время для дружеских бесед Дэвид выбрал не совсем удобное. Но Реджина, от неожиданности не успев себя вовремя одёрнуть, не сумела сдержать ответной улыбки и разговор всё же поддержала.
— На желание?
— Почему бы и нет? — пожал плечами Нолан, щурясь от светившего ему прямо в глаза солнца. — Но тебе придётся постараться, чтобы обойти меня.
Да, ей придётся очень постараться. В те дни, когда часы их тренировок на ипподроме совпадали, Реджина тайком наблюдала за Дэвидом и знала наверняка, насколько он хорош. Он держался в седле легко и непринуждённо, словно ездил верхом с пелёнок, и управлялся с лошадью с лихостью средневекового рыцаря. Но почему-то ни разу за три года не участвовал в устраиваемых мэром скачках.
До тех пор, пока сама Реджина не предложила ему к ним присоединиться.
В этом не было ничего предосудительного, но почему-то она никак не могла отделаться от липкого ощущения неловкости. Будто, первой заговорив с Ноланом, она выдала себя с головой. Раскрыла все карты и заранее проиграла партию.
Редж слышала, что недавно он расстался со своей бледной молью и вроде как должен горевать по данному поводу: ведь моль предпочла ему кого-то другого. Сама же Миллз, очарованная Дэвидом, поступка моли категорически не понимала. Но не воспользоваться предоставленным судьбой шансом не могла.
Раньше она никогда не комплексовала, выступая инициатором отношений и делая первые шаги сама. Будучи дочкой мэра, она привыкла получать то, что хотела. Покупать, отбирать, добиваться. Брать. Без лишних разговоров и рассуждений. А с Дэвидом Реджина… терялась. Её это и бесило, и интриговало одновременно. Она будто высадилась на другой планете и теперь с грацией облачённого в нелепый скафандр космонавта исследовала чужеродную атмосферу.
К тому моменту, как её группа оказалась перед последним препятствием, Реджина была вынуждена признать, что в этом году скачки были намного сложнее. И пусть прогулки неспешной рысью, уже полгода как заменившие её обычные изнуряющие тренировки, не слишком подготовили саму Редж к соревнованиям, она не сомневалась в том, что сможет дойти до конца и взять последний барьер.
И она это сделала. Но пари всё же проиграла: Нолан вполне ожидаемо пришёл первым.
Когда Реджина присоединилась к остальным, ожидая, пока оставшиеся члены её группы преодолеют последний участок маршрута, Дэвид встретил девушку широкой улыбкой. В ней не было ни капли самодовольства, и Редж позволила себе улыбнуться в ответ.
По всем законам жанра, желанием Нолана должно было стать её согласие сходить с ним на свидание, но озвучивший свои истинные условия Дэвид быстро вернул Реджину с небес на землю. Ей предстояло чистить конюшни. Ей — Реджине Миллз! — предстояло чистить конюшни вручную. Не прибегая к посторонней помощи.
Но почему-то даже толком разозлиться на Нолана за такое нелепое наказание она не смогла. Он бросил ей вызов, уверенный в том, что она откажется. А она взяла и согласилась, чем, конечно же, несказанно его удивила.
Но ещё больший шок парень испытал, когда на следующий день Реджина всё же объявилась в конюшнях, облачённая в старый джинсовый комбинезон со здоровенными дырами на коленках.
— Ну и что ты тут делаешь? — скрестив руки на груди, с деланной строгостью в голосе поинтересовалась Реджина.
— Как что? Тебя жду. Я ведь должен лично проконтролировать процесс. Вдруг ты решишь сжульничать.
— Я всегда играю честно.
Нолан ответил ей безмятежным взглядом, протягивая заготовленные вилы.
— Тогда предлагаю немедленно приступить. Чем быстрее мы справимся, тем скорее отправимся воплощать в жизнь вторую часть моего грандиозного плана.
— Мы? — вопросительно выгнула правую бровь Реджина, призывая саму себя раньше времени не радоваться упоминанию о второй части плана Нолана.
— Да, мы. Вдвоём дело пойдёт веселей.
Вилы оказались тяжелее, чем она думала, поэтому девушка, воткнув их остриём в землю, опёрлась о древко обеими руками и пристроила сверху подбородок.
— А как же запрет на использование посторонней помощи?
— А я не посторонний, я свой, — Нолан подмигнул ей, в очередной раз одарив своей коронной очаровательной улыбкой.
Они поделили конюшню на секторы и какое-то время работали каждый на своём участке, лишь изредка обмениваясь короткими репликами. Реджина всегда считала загоны для лошадей довольно маленькими, но сегодня они казались ей поистине огромными.
Спустя полтора часа возни с заменой грязной соломы на свежую она выпрямилась, потянулась, разминая ноющие мышцы, и устало вздохнула.
— Всё. Тайм-аут.
Нолан пожал плечами, прислонив к стене свои вилы. Затем прошагал к брошенной у входа в конюшню спортивной сумке, выудил из её недр бутылку воды и, по-прежнему не говоря ни слова, швырнул её Реджине. Девушка бутылку поймала, попутно благодарно улыбнувшись, и сделала длинный жадный глоток.
— Ты хоть сам в курсе, как сильно прогадал со своим желанием? — спросила Редж, протягивая Нолану воду обратно. — Ты мог загадать всё, что угодно, а выбрал… это.
Она обвела рукой с зажатой в ней пластиковой пробкой конюшню и, прищурившись, вновь уставилась на Дэвида. Он давно снял рубашку и щеголял с голым торсом, и Реджина уже успела занести это в главные плюсы своего сегодняшнего наказания. Но какую выгоду из всего происходящего извлекал сам Нолан, понять она так и не смогла.
— А может, мне угодно как раз это?
— Ты странный.
— Есть немного.
Реджина, фыркнув, со всего размаху плюхнулась в ближайший стог. Зажмуривщись, она раскинула руки в стороны и пропела:
— Я устала. Дико устала.
— Ты не выглядишь усталой, — отозвался Дэвид, опускаясь рядом с ней на солому.
— А как я выгляжу? — всё ещё не открывая глаз, улыбнулась Редж.
— Великолепно.
Реджина от души рассмеялась.
— В данный момент я чувствую себя какой угодно, но только не великолепной.
— Но именно такой я тебя и хотел увидеть, — спокойно отозвался Нолан, убрав несколько сухих стебельков, прицепившихся к её причёске. Реджина непонимающе нахмурилась, и парню пришлось добавить: — Настоящей.
Реджина перевернулась на бок и, подперев голову согнутой в локте рукой, с любопытством уставилась на собеседника.
— Я сначала подумала, что ты таким образом хочешь меня унизить.
— Вовсе нет, — Дэвид слегка подул на её волосы, избавляясь от остатков застрявших в ней соломинок. — Я просто хотел узнать, какая ты… ну, когда не в образе.
— Не в образе?
— Без своей… — Нолан сделал невнятный жест рукой, — короны.
— Слишком экстравагантный способ узнать меня поближе.
— Кажется, мы уже выяснили, что я странный, разве нет?
Усмехнувшись, Реджина поёрзала на соломе и придвинулась к Дэвиду ближе. Парень последовал её примеру, и расстояние между ними значительно сократилось.
— И что же ждёт нас дальше?
— Ну-у-у, — Дэвид сделал вид, будто задумался. — Я мог бы сразу признаться в своих далеко идущих планах на твою отнюдь не скромную персону, но боюсь тебя спугнуть.
— Далеко идущие планы, значит?
— Ты же богатая наследница и всё такое. Поэтому для начала я тебя совращу, чтобы ты гарантированно никуда не делась, а потом женюсь.
— А через годик-другой утопишь в бассейне и заграбастаешь мои миллионы?
— Не обязательно в бассейне, кстати. Но это и есть конечная цель, да. Твои миллионы. Ты ведь не подумала, что я всерьёз тобой заинтересовался?
— Даже и не надеялась, — покачала головой Реджина и, отсмеявшись, лукаво продолжила: — Но вообще-то я спрашивала о том, что у нас дальше в сегодняшней обещанной тобой программе. Или ты намерен приступить к моему совращению прямо здесь?
Вместо ответа Дэвид пробежался задумчивым взглядом по лицу Реджины, будто решая, отступить ему сейчас или всё же идти до конца. Затем осторожно, точно боясь обжечься, провел костяшками пальцев по щеке завороженной девушки, наклонился и поцеловал её.
С тех пор, как в шестнадцать Реджина танцевала на вечеринке Кэтрин с Хамбертом под несколько медленных песен подряд, у неё ни с кем не было такого долгого поцелуя. Хотя, конечно, то, что происходило между ней и Грэмом тогда не шло ни в какое сравнение с тем головокружительным взрывом чувств, которые она испытывала сейчас.
— Кажется, я заинтересовался тобой чуточку сильнее, чем планировал, — хитро ухмыльнувшись, выдохнул Дэвид в губы Реджины целую вечность спустя.
Она пару мгновений растерянно хлопала глазами, пытаясь сообразить, о чём он вообще говорит. А когда мир Реджины, перевёрнутый этим поцелуем с ног на голову, стал возвращаться в свою привычную форму, она, зеркально отразив усмешку Дэвида, уточнила:
— Всего лишь чуточку? А что если я ска…
Но договорить ей так и не удалось — Нолан вновь притянул девушку к себе, окончательно утверждая свои позиции. И, перед тем как раствориться в новом поцелуе, Реджина успела подумать лишь о том, что ей, похоже, действительно теперь никуда от него не деться. Гарантированно.
Реджина
сейчас
Реджина медленно плелась сквозь лабиринты сторибрукской больницы, преодолевала лестничные пролёты один за другим, намеренно игнорируя лифт; сворачивала не в те коридоры; при малейшей возможности, искусно имитируя вежливую улыбку, с охотой пропускала вперёд как и передвигавшихся с черепашьей скоростью пациентов, так и спешащих словно на пожар санитаров с каталками.
Она была готова на всё, что угодно, лишь бы оттянуть момент, когда придется войти в палату Дэвида. Прошло достаточно времени после операции, и, по заверениям медсестры, он должен был вот-вот прийти в себя. Именно поэтому Реджина заторопилась в кафетерий, хотя терпеть не могла ту коричневую жижу, которую здесь почему-то упорно выдавали за кофе. Она просто не знала, что сказать Дэвиду, когда он откроет глаза и заметит, что ногу он всё же потерял.
Наконец все отсрочки и отмазки исчерпались: она достигла нужной палаты. Каблуки неприятно скрипнули о пол, когда Реджина переступила с ноги на ногу, расправив плечи. Сердце билось гулко где-то в области горла, дышать стало в разы труднее, а исходящий от стаканчика остывшего кофе запах вкупе с типичными больничными ароматами навевал тошноту. Но в попытке вернуть самообладание она всё же заставила себя сделать глубокий вдох.
Разве она не достаточно сильная, чтобы пережить это? Разве она не должна быть сильной, чтобы помочь пережить это любимому человеку?
Дэвид жив. Это главное. А с остальным они справятся. Но вместе ли?..
Женщина, прикрыв глаза, мысленно отсчитывала свои размеренные вдохи, когда дверь вдруг распахнулась и она, так ни к чему и не приготовившись, оказалась лицом к лицу с Эммой. Реджина растерянно нахмурилась, уставившись на Свон. А та, неловко опираясь на ходунки, поспешила скорее закрыть за собой дверь палаты, но Реджина за эти секунды всё же успела оценить ситуацию. Дэвид всё ещё спал. Как и перенервничавший Генри — он пребывал в том же положении, в котором мать его оставила перед тем, как сбежать за кофе: сопел в кресле для посетителей, обняв обеими руками отцовскую куртку.
— Что ты здесь делаешь? — дребезжащим от переизбытка в нём льда тоном прошипела мадам мэр, как только дверь с глухим щелчком захлопнулась.
— Я услышала, что Дэвид попал в беду, и…
— Кажется, тебе сейчас в первую очередь стоит беспокоиться о собственном здоровье, разве нет?
Реджина смерила незваную визитёршу красноречивым взглядом, и Эмма затравленно одёрнула бесформенную больничную сорочку, пытаясь прикрыть видневшиеся из-под неё повязки. На мгновение сердце Реджины сжалось. Она боялась даже думать, через что пришлось пройти попавшей в руки обезумевшего Хамберта Свон. Но истинные эмоции на лице женщины никак не отразились — мэр Миллз даже бровью не повела, продолжая сверлить Эмму глазами.
Да. Она будет притворяться. Потому что Свон ни в коем случае не должна догадаться, какое ошеломляющее впечатление произвело на Реджину её появление в палате мужа.
— Ты видела его?
— Дэвид ещё не пришёл в себя, — буркнула Эмма, предпринимая попытку обойти стоявшую на её пути Реджину. — Я загляну к нему позже.
— Перестань прикидываться дурой. Ты видела своего сына?
Произнести это вслух оказалось ещё труднее, чем Реджина себе представляла. Но тем не менее она справилась.
Эмма вздрогнула, словно от пощечины.
— Я… да. Я видела его. Он… славный.
— И что же ты планируешь делать дальше? — Реджина непроизвольно сжала бумажный стаканчик сильнее, чуть не расплескав содержимое. — Мне стоит беспокоиться на твой счёт?
— Я не знаю.
— Не такого ответа я ждала, Свон.
— Чего ты хочешь от меня, Реджина? — устало выдохнула Эмма, покачав головой. — Я не думала о том, что буду делать… со всем этим.
— А тут и думать нечего. Ты отказалась от Генри.
— Да, но…
— Никаких «но», Свон, — сурово отрезала Реджина. — Ты отказалась от своего сына одиннадцать лет назад. И не имеешь никакого права вмешиваться в жизнь Генри сейчас.
— Если ты боишься, что я попытаюсь отнять его у тебя или занять твоё место в его жиз…
Реджина неучтиво хохотнула, не позволяя Эмме договорить.
— О, по этому поводу у меня нет ни малейших сомнений. Мать Генри я, Свон. Занять моё место тебе не удастся. Никогда. Но вот отравить ему жизнь — запросто.
— У меня и в мыслях не было причинять ему вред! Просто… тебе не кажется, что он должен знать правду?
— Вот именно об этом я и говорю. Ты хочешь открыть ему правду? Прекрасно. Как, ты думаешь, отреагирует десятилетний мальчик, узнав, что растившие его с младенчества люди ему не родители? Что родная мать бросила его сразу после того, как он появился на свет? Считаешь, он сильно обрадуется, когда поймёт, кто его отец?
Эмма прикрыла глаза. Дыхание её участилось, а костяшки пальцев, обхватывавших поручень ходунков, побелели. Она была в отчаянии.
И Реджина против воли смягчилась. Не стоило ей бить по больному, приплетая сюда Кэссиди. Свон ведь и так сполна расплатилась за ошибки молодости.
— Я не буду препятствовать вашему с Генри общению, — на полтона тише продолжила мэр Миллз. Изначально Реджина не собиралась идти Эмме навстречу, но сейчас, глядя на неё, такую потерянную и разбитую, вдруг поняла, что не сможет отказать Свон и в этом. — Хочешь поближе познакомиться с ним — пожалуйста. Но учти. Ты для него всего лишь тётя Эмма, подруга детства его отца. Настоящего отца. Поняла, Свон?
— Ты серьезно? — непонимающе нахмурилась Эмма.
— Более чем. Есть шанс, что Генри к тебе всё же привяжется. Поэтому твой отъезд из города он воспримет куда спокойнее, если не будет знать, что родная мать бросила его во второй раз.
— Я не собираюсь его бросать, — почти шёпотом откликнулась Свон. — Не теперь.
— Так ты остаёшься в Сторибруке? — изобразила удивление Реджина. И, понаблюдав за колебавшейся с ответом собеседницей, криво усмехнулась: — Я так и думала.
