сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 92 страниц)
28 июля 2015. 07:22
— Сегодня обещали погоду получше, чем вчера, — заметила мадам мэр, глядя в окно своей кухни. — А на улице вот-вот грянет ливень. И холод собачий. Что за лето в этом году?
Генри сидел, ссутулившись, за столом, накрытым к завтраку, и молчал. Он зачерпнул ещё одну ложку хлопьев и принялся неторопливо жевать.
— Я сама отвезу тебя, — Реджина склонила голову набок, наблюдая за сыном.
— Я доберусь на автобусе, — отмахнулся Генри, не поднимая глаз от тарелки.
— Тогда наденешь свою жёлтую куртку.
— Она же дурацкая! — парень отложил в сторону ложку и недовольно нахмурился, наконец взглянув на мать.
— Генри Дэниэл Нолан, — спокойно одёрнула его Реджина. — Тебе придётся надеть её. Ты проторчишь весь день на улице. Не хватало тебе ещё и заболеть.
Обиженно сопящий Генри управился с завтраком в два раза быстрее обычного. Поднявшись из-за стола, он потянулся за рюкзаком. Реджина молча передала сыну несколько контейнеров с едой на день и термос с горячим чаем, и пока мальчик запихивал всё это добро в свою сумку, сходила в прихожую за курткой.
— Будь добр, — попросила Редж, разворачивая куртку таким образом, чтобы сыну было удобно её надевать.
Генри посмотрел на ненавистный предмет одежды, а потом на мать. В конце концов, тяжело вздохнув, парень нехотя стал засовывать руки в рукава. Реджина еле сдержала улыбку: куртка действительно выглядела по-дурацки. Генри стал похож на цыплёнка.
— А поцеловать на прощание? — окликнула его Реджина, когда сын, резко развернувшись, схватил свой рюкзак и поплёлся к выходу.
Генри вернулся и, с недовольным видом едва мазнув губами её по её щеке, поспешил скрыться за дверью.
С нежностями покончено. Теперь только огрызаемся, вредничаем или просто молчим.
Глупо было надеяться, что размолвка с Дэвидом никак не отразится на отношениях с сыном. Только почему-то в данном споре Генри принял сторону отца. Хотя… из них двоих роль строгого родителя приходилось играть именно Реджине. Дэвид же всегда был соучастником практически во всех шалостях сына.
Женщина печально улыбнулась, наблюдая из окна за тем, как мальчик бредёт к дороге. Генри остановился под высоким деревом возле подъездной аллеи, стянул с себя куртку, как попало скомкал её и засунул в рюкзак. Затем, ссутулившись от холода, стал пританцовывать на месте. Мерзнуть — это круто. Реджина покачала головой. Ведь точно заболеет.
Мадам мэр дождалась прибытия школьного автобуса, который должен был отвезти детей на экскурсию. При иных обстоятельствах Сторибрук сегодня праздновал бы День города. Школьники, следуя многолетней традиции, готовили спектакль и импровизированный концерт. Но, учитывая печальные события последних недель, празднество было решено отменить. Поэтому для детей наспех была организована развлекательная экскурсия в соседний город.
Генри, даже не оглянувшись на дом, забрался в автобус и уверенной походкой прошёл по проходу в конец, заняв место рядом с какой-то девочкой. Автобус, с грохотом захлопнув двери, двинулся прочь.
Реджина заварила себе кофе и с присущей ей во всём грациозностью опустилась на стул, на котором совсем недавно, сгорбив спину, восседал её сын. Потягивая ароматный напиток, женщина листала утреннюю газету. О событиях минувшей ночи пока ни слова. Естественно. Эти стервятники просто не успели включить в выходящий номер шокирующие подробности о смерти Эльзы Фрост. Осталось дождаться следующего выпуска. Уж там-то репортёры посмакуют эту новость.
Реджина поморщилась. Совсем скоро город заполонят журналисты со всех уголков страны. Эти ублюдки всегда слетаются на запах крови.
Зазвонил телефон, отвлекая женщину от чтения полицейской колонки. На дисплее высветилось имя помощницы.
— Если ничего срочного, то поговорим в офисе, — едва поднеся трубку к уху, произнесла Редж. — Я буду там через час.
— Просто думала, что ты захочешь знать, — как и всегда, театрально растягивая гласные, пропела Шарлотта и чем-то зашуршала на том конце провода. — Твой благоверный всё утро тусуется с некой блондинкой…
— Меня это не интересует, — холодно отозвалась Реджина, устало прикрыв глаза.
— Даже не спросишь, как её зовут? — притворно удивилась помощница. Мадам мэр отстранёно подумала, что эта девица слишком много себе позволяет в последнее время.
— Не спрошу.
— А я всё равно скажу. Эмма Свон. Тебе это о чём-нибудь говорит?
— Шарлотта…
— Если я не ошибаюсь, это подруга Мэри Маргарет? — не слушая начальницу, продолжала Шарлотта. И снова шелест в трубке. Она там что, досье листает? — Уехала из города почти сразу после печальных событий. Как сообщает мой достоверный источник, уехала беременной. Скиталась с пузом по штату, но после родов осела в Бостоне, чтобы продолжить обучение в медицинском. Не знаю, как ей это удалось, но сейчас вполне успешно вкалывает в одной из бостонских клиник. Правда, в ночную смену. Но руководство её ценит.
— Наверное, потому что она, в отличие от некоторых, не зарывается, — ядовито пробормотала Реджина, воспользовавшись небольшой паузой в повествовании Льюис. — Занялась бы ты лучше своей непосредственной работой.
— Шутишь? Ковыряться в бумажках, когда в городе происходит такое, — фыркнула Шарлотта. — И почему ты не спрашиваешь, что случилось с ребёнком?
— Меня не волнует биография Свон. Если это всё, что ты мне хотела сообщить…
— Она от него отказалась.
— И?
— Ты, кажется, не удивлена.
— Ничего другого от этой безответственной девчонки я и не ожидала, — нахмурилась Реджина. Разговор стал её настораживать. Что ещё известно этой рыжей ведьме?
— Я копнула глубже, — нараспев протянула Шарлотта, и Реджина мысленно представила, как помощница при этом игриво накручивает телефонный провод на палец. Дурацкая привычка. — И выяснила, кто усыновил мальчика. Родился ведь мальчик. Впрочем, ты ведь всё и без меня знаешь, да?
— Не понимаю, о чём ты.
— Вопрос только в том: в курсе ли сама мисс Свон, что её сын, несмотря на её старания, всё же растёт в Сторибруке? М?
— Ты бредишь.
— Ой ли? — Шарлотта помолчала. А когда вновь заговорила, её голос уже был на тон серьёзнее: — Так как? Ты всё ещё не переживаешь о том, что сейчас эта девица вертится возле твоего мужа? Кстати, а Дэвид в курсе, чьего ребёнка вы усыновили? Ведь если прикинуть, с кем Свон крутила любовь незадолго до сво…
— Займись делами, — грубо приказала Реджина и отключилась, положив конец неприятному разговору.
Телефон затрезвонил снова, но женщина, даже не взглянув на экран, сбросила звонок.
Ей нужно подумать.
Дэвид
Сторибрук, штат Мэн
квартира Киллиана Джонса,
28 июля 2015. 07:34
Район, в котором жил Джонс, был не тем местом, где можно было бы ожидать столь ужасного происшествия. Дома здесь большие, на каждый этаж приходилось по одной просторной квартире. В большинстве из них были установлены современные системы предупреждения о ворах, и везде — центральная система кондиционирования воздуха, избавляющая от необходимости открывать окна. Если вечную жизнь за деньги купить нельзя, то можно купить определенную степень безопасности. Можно было.
У Дэвида никогда не было дел об убийстве в этой части города. Кэссиди нарушил многолетнюю традицию, окропив кровью невинной жертвы и этот уголок Сторибрука.
— Вау, — глубокомысленно прокомментировала Эмма, выходя следом за Дэвидом из машины.
Она с любопытством осматривала окрестности. Да, одиннадцать лет назад здесь была разбита стройка, которая тогда казалась бесконечной, а сейчас здесь вырос довольно респектабельный район.
— Джонс перебрался сюда сразу же, как дела в баре пошли в гору, — подавив зевок, пробормотал Нолан. Спать хотелось ужасно. Ночёвки на жёстком диване Грэма пора заканчивать.
Какая-то старушка, прогуливавшая свою крохотную мальтийскую болонку, взглянула на вылезшую из шерифской машины парочку искоса. Её собака тем временем закончила обнюхивать фонарный столб и задрала лапку, намереваясь его пометить.
— Дьявольское отродье, — вполголоса пробормотал Дэвид, когда они вошли в подъезд и бабуля с собачкой остались вне зоны видимости.
— А, по-моему, вполне себе милое существо, — хмыкнула Эмма, покачав головой.
— Ненавижу таких собачонок: только тявкают до умопомрачения и поливают все вокруг, — хмуро отозвался мужчина, направляясь к первой квартире. Опрос жителей дома Джонса он решил провести сам.
— И это говорит бывший работник приюта для животных.
— Ключевое слово — «бывший». И да, с особенностями скотского характера этих мелких пакостников я ознакомился именно там.
— Кто-то с утра встал не с той ноги, — хохотнула Эмма.
Дэвид наградил навязавшуюся ему в помощники девицу очередным хмурым взглядом, но промолчал. Вместо ответа он постучался в дверь, на которой красовалась золотая единичка. Прошло несколько томительных минут, пока на пороге не появился хозяин квартиры.
— Чёрт тебя дери, Аманда, — проворчал старик, резко распахнув дверь и чуть не снеся с ног Дэвида. Эмма же вовремя успела отскочить в сторону. — Ты опять забыла ключи?
— Добрый день, — потирая ушибленное плечо, заговорил Дэвид и продемонстрировал свой значок.
— А, шериф, — подслеповато щурясь, пробормотал дед. — Я думал, это моя бестолковая жена снова ушла гулять со своей идиотской псиной и забыла взять ключи.
— У нас есть к вам пара вопросов…
— Это по поводу той девчонки, что нашли зарезанной? — глаза старика заблестели в предвкушении. — А что, правда, её пришиб этот однорукий тип?
— С чего вы взяли? — сурово сдвинув брови, встряла Эмма. Дэвид поджал губы. Обещала ведь не лезть.
— Как с чего? — искренне удивился дед. — Так все говорят.
Эмма хотела что-то возразить в ответ, но Дэвид жестом приказал ей молчать. Девушка недовольно насупилась.
— Вы не замечали ничего стран…
— Врачи приезжали, — нетерпеливо перебил Нолана старик. — Я ещё удивился: к кому это они, если не к нам? В этом доме, кроме нас, одни юнцы желторотые да их девицы. Эта вон, которая с четвёртого, важная такая. Хоть и здоровается, а вид такой… высокомерный, тьфу! А этот однорукий-то тоже хорош! Вчера зарезал одну свою девицу, а сегодня — смотрю — идёт под ручку с этой. Времени зря не теряет.
— Расскажите подробнее о врачах, — терпеливо попросил Дэвид, не отвлекаясь на разговоры о Джонсе. Он и так знал, что ночь тот провёл под присмотром Габби. — Сколько их было? В какое время они приехали? И с чего вы взяли, что они поднялись именно на последний этаж?
— Погоди, шериф, не части, — замахал руками старик. — Время сказать не смогу. После шести. Свитты звали нас на ужин, но эта старая клюшка — моя жена — собиралась целую вечность. И я не знаю, во сколько мы вышли из дома. В районе шести, наверное. Столкнулись с ними у входа. Деловые такие. Торопились. Тьфу! Чуть с ног не сбили. Двое их было. Куда пошли, не знаю. Вверх по лестнице побежали. Может, кому из молодняка плохо стало. Наркотики, скажу я вам, не игрушки.
— Вы сможете описать этих врачей?
— Ой, нет. В масках были. И в шапочках. Говорю ж, деловые. Один своим саквояжем чуть меня не пришиб!
— А машина? — вновь включилась в разговор Эмма. — Когда вы вышли на улицу, не заметили никакого медицинского фургона? Может, машину скорой помощи?
Старик выглядел озадаченным. Некоторое время он в задумчивости мял подбородок, а затем уверенно выдал:
— Нет, не было. Слушайте, а ведь странно…
Дэвид переглянулся с Эммой.
Неужели Нил с сообщником именно так попали в квартиру? Прикинулись врачами? И всё-таки… почему Эльза их пустила?
— Пойдем поспрашиваем других соседей, — предложил Дэвид, когда за стариком захлопнулась дверь. — Если это на самом деле были липовые врачи…
— То они именно те, кого мы ищем.
Габби
Сторибрук, штат Мэн
офис шерифа,
28 июля 2015. 08:20
Киллиан высадил Доусон у участка, а сам направился в бар. По крайней мере именно в этом он её клятвенно заверил.
Попытка побеседовать с Голдом не увенчалась успехом: не пустили. Один из его громил встретил их у границы поместья и вежливо сообщил, что мистера Голда сейчас нет дома, а миссис Голд нездоровится. Киллиан был близок к тому, чтобы начать таранить кованые ворота своим пикапом, но Доусон его вовремя остановила. Всю обратную дорогу мужчина сидел молча и был чернее тучи.
Нет, он поехал явно не в бар.
Габриэла вздохнула, глядя вслед удаляющейся машине Джонса. Она Килу не нянька, но бросить переживать за него не могла. Он ведь просто так не остановится.
Когда девушка вошла в участок, к ней почти сразу подлетел Бут со своей коронной ослепительной улыбкой. Ну и какого чёрта этот кусок дерева светится от счастья?
— Доброе утро, Габриэла.
— Доброе утро, Август.
— А вы только что разминулись со своим… приятелем, — улыбка детектива стала ещё шире, и Габби удивилась, как у него челюсть не сводит так улыбаться-то. — Мы буквально десять минут назад закончили с отпечатками.
— Если вы о докторе Чейзе, то он мне не приятель, — с прохладцей в голосе ответила Габби, направляясь к своему столу.
— Рад, что вы трезво оцениваете ситуацию, — Август увязался следом. — Близкий контакт с подозреваемым вряд ли способствовал раскры…
— С каких пор Роберт стал подозреваемым? — резко обернувшись к Буту, воскликнула Доусон.
— Нам следует прорабатывать все верс…
— С каких пор доктор Чейз позиционируется как подозреваемый? — голос девушки звенел от негодования. Август же, кажется, был вполне доволен её реакцией.
— С тех пор, как я обнаружил некоторые… скажем так, тёмные пятна в его биографии.
— Тёмные пятна? Детектив, при всём моём уважении, иногда вы слишком много значения придаёте совсем не тем деталям, что следует.
— Есть подозрения, что доктор Чейз убил своего пациента, — глядя на недоверчиво поджавшую губы Габби, Бут поспешил добавить: — Намеренно.
— Он хирург, и если…
— Вы снова ищете оправдания. Там, где их не должно быть, Габби.
— А вы снова играете роль адвоката дьявола[2].
Габби отвернулась и, игнорируя дальнейшие попытки детектива продолжить дискуссию, принялась разбирать документы на своём столе.
Чёртов Бут. Он своего добился.
Ему удалось посеять в ней зерно сомнения. С учётом бурно развивающихся событий… ох. Так некстати.
Теперь мысли о Чейзе приобрели совсем другой оттенок. Да, поверить в то, что он безжалостный убийца, было трудно. Особенно зная о тяге Бута преувеличивать и придираться к мелочам. Но... что она на самом деле знала о Роберте?
Доусон была помешана на нём в детстве, но никогда с ним не общалась. Лишь наблюдала со стороны, подмечая для себя какие-то детали. Как и всякая влюблённая дурочка, впрочем. Габби знала о его вкусах всё. Ну, или ей казалось, что всё. Она думала, что она знает его, но... как она могла быть в этом уверенной? Габриэле хотелось верить, что высокомерный сноб — всего лишь маска, а на самом деле Роберт не такой, каким казался всем окружающим.
В тот вечер, когда они девять лет назад столкнулись в баре на девичнике её подруги, она решила, что высшие силы над ней издеваются. Как ещё можно было объяснить появление Чейза в тот момент, когда Доусон уже отчаялась найти себе спутника на саму свадьбу?
Габби, наслушавшись советов полупьяных подружек, всё же рискнула подойти к нему первой. Конечно, же Роберт её не узнал, но из вежливости сделал вид, что помнит, кто она такая. Доусон заметила, что мужчина был взвинчен, и догадывалась, что пришёл Чейз в бар, чтобы утопить все свои проблемы в алкоголе, а не просто развеяться. В тот момент она решила, что вся эта ситуация — отличный способ узнать его настоящего. Габби наивно полагала, что выпитое и сам характер их случайной встречи, после которой они совершенно точно разбегутся в разные стороны, развяжут ему язык. Но даже в таком состоянии Роберт Чейз сохранял над собой контроль. Над своими словами, над своими мыслями, над своими чувствами. Красневшая, заикавшаяся и хихикавшая невпопад Доусон могла такой выдержке лишь позавидовать.
А когда он вдруг вызвался сопровождать её на свадьбу, Доусон, поперхнувшись пивом, нелепо закашлялась. Глаза мигом заслезились, и Габби сама не до конца поняла, было ли виной этому пошедшее не в то горло пиво, или всё же дело было в переполнявших её эмоциях.
Утром мучившаяся от похмелья Доусон решила, что Чейз, согласившийся побыть на один вечер её кавалером, ей приснился. А когда перед самой церемонией в толпе прибывавших гостей Габби разглядела знакомую фигуру, вовсе решила, что спятила. Они не созванивались, не договаривались о деталях. Он просто пришёл.
