сообщить о нарушении
Текущая страница: 72 (всего у книги 92 страниц)
— Выйди в центр комнаты, Нил, — непроизвольно стараясь подражать ледяным интонациям Джульетт, приказала Оливия. Она понятия не имела, к чему клонит Кэссиди, но догадывалась, что своими словами он пытается сбить её с толку. — И держи руки над головой.
— У, как мы заговорили, — насмешливо протянул в ответ мужчина, так и не сдвинувшись с места. И без перехода продолжил: — Они терпеть друг друга не могли. Сестрички Сноу. Но тем не менее в тяжёлое время, когда твоей матери понадобилась помощь, её се…
— Я. Сказала. Выйди. В центр. Комнаты.
Выдержка Оливии была на исходе. Ещё минута — и она сорвётся. Нил хрипло рассмеялся, и этот звук волной неприятных воспоминаний прокатился по её сознанию: именно такой смех она слышала в ту ночь перед тем, как он принялся истязать её.
Она не попала бы в него с того места, где сейчас стояла. Не тот угол. Поэтому ей нужно было, чтобы Кэссиди перестал торчать на пороге столовой и вошёл в фойе. Перемещаться сама Лив опасалась — справа и слева были тёмные арки, из которых в любой момент мог выпрыгнуть напарник Нила. А с двумя она точно не справилась бы.
Интересно, понимал ли её опасения сам Нил? Или был настолько занят своим, безусловно, обличительным монологом?
— Разве ты не хочешь узнать правду? — с наигранным удивлением Нил округлил глаза и тяжело вздохнул. — Бедная девочка. Ты ведь всю свою жизнь не предста…
На этот раз его прервала пуля, всаженная девушкой в створку двери буквально в нескольких сантиметрах от его головы.
— Чокнутая сука! — выкрикнул Нил, забывшись. Хотя таиться дальше смысла уже не было: громкий звук выстрела совершенно точно привлёк внимание всех, кто собрался в этом здании. Но хорошо это или плохо, Лив уже не задумывалась: сейчас её волновал лишь Кэссиди.
Нил отпрыгнул назад, скрываясь из виду в столовой. Оливия выругалась и сорвалась с места, чтобы последовать за ним.
Она не может позволить ему снова уйти.
— Стой!
Лив выстрелила снова и в этот раз попала ему в ногу. Нил, не ожидавший и первого выстрела, взвыл громче и повалился на груду обломков того, что когда-то, по всей видимости, являлось круглым обеденным столом. В полумраке, пожиравшем столовую, сказать точнее было маловероятным.
— Удивила, — разворачиваясь к подошедшей к нему девушке лицом, прокряхтел Кэссиди. Он специально откинулся на спину, чтобы заглянуть в полные ненависти глаза Оливии. — Неужели действительно убьёшь?
— С огромным удовольствием, — выплюнула Лив, направив пистолет ему в грудь. Кэссиди наконец прозрел: понял, что она на самом деле настроена крайне решительно. Понял и занервничал.
— Пристрелишь меня — и никогда не узнаешь, кто стоял за всем этим.
— Пристрелю тебя — и все зверства прекратятся. Потому что всё это устроил именно ты, Нил.
Он снова засмеялся, на этот раз уже не так весело. Это был отчаянный, обрывистый смех. Смех обречённого на смерть. На смерть, которую он абсолютно точно заслужил.
— Что ж, давай, — Нил развёл руки в стороны и покорно склонил голову. — Но мой тебе совет: прибереги ещё одну пулю. Потому что он обязательно сюда явится. Если уже не явился. Я всё-таки вынудил его поиграть, знаешь ли.
Оливия нахмурилась.
— Кто — он?
— Нагнись ближе, и я шепну тебе его имя на ухо, — бледное лицо Нила скривилось в насмешливой гримасе.
Лив действительно присела на корточки рядом с ним, но лишь затем, чтобы приставить дуло прямо ко лбу мужчины. Именно таким образом он добивал своих жертв. Выстрелом в упор.
Свободной рукой девушка вытащила из кармана толстовки обёрнутый в цветастый носовой платок продолговатый предмет. Попутно на пол выпали обе карты, но Оливия не обратила на них никакого внимания: теперь они ей не нужны. Она достигла своей конечной цели. Нашла Кэссиди.
— О, да ты и вправду подготовилась, — приподнял брови Нил, покосившись на выуженный из ткани скальпель. — А насиловать меня ты тоже будешь?
Оливия молча всадила инструмент ему под рёбра, продолжая держать пистолет у головы. Кэссиди сцепил зубы, чтобы сдержать крик. Обхватив обеими ладонями левую руку девушки, прокручивавшую внутри его раны скальпель, дрожащим голосом он продолжил:
— Не перестаёшь меня удивлять, Динь-Динь.
Лив хотелось бы растянуть этот упоительный момент триумфа дольше, но… они с Кэссиди изрядно пошумели. Звуки выстрелов не могли не привлечь внимание. Киллиана. Вэйла. Неважно, кто из них первый вбежит в эту комнату. Ей не позволят довести дело до конца.
Надо заканчивать.
— Гори в аду, сукин сын.
Лив сделала глубокий вдох, собираясь спустить курок, но тут корчившийся от боли Нил внезапно подался вперёд, выбив одним ударом пистолет из её рук. Оружие отлетело в сторону, в самую пучину окружавшей их темноты, а девушка повалилась на спину.
Кэссиди завалился на неё сверху, попутно вытаскивая торчавший в своём боку скальпель.
— Помнишь, что я сказал тебе в тот день, малышка?
Лив пыталась извернуться, чтобы врезать этому ублюдку по одной из многочисленных ран на его теле, но Нил оказался проворнее: пригвоздив своим весом Оливию к земле, он обхватил одной рукой её горло, а второй приставил скальпель к её виску.
— Мы с тобой отлично повеселимся, — прошипел Кэссиди, сжимая пальцы сильнее и вынуждая Лив издать сиплый хрип. — Помнишь?
Он наклонился ниже и, прижавшись своим лбом ко лбу девушки, продолжил шёпотом:
— Я уже гарантированный мертвец, но… спасибо за шикарную возможность, Динь-Динь! Теперь я могу утащить тебя за собой.
Оливия хватала ртом воздух, не в силах выдавить из себя ни слова. Нил откинул голову, чтобы заглянуть ей в глаза, и провёл скальпелем вдоль щеки Лив, рассекая бледную кожу.
— Но перед этим я всё же сжалюсь над тобой. И раскрою глаза на правду. Всё дело в твоей дорогой мамочке и её похо…
Он резко замолк, дёрнувшись вперёд и затем повалился на бок, схватившись обеими руками за затылок, а Лив потрясённо уставилась на нависшего над ней мужчину с балкой в руке.
— Ты в порядке? — спросил обеспокоенный Роберт, вглядываясь в её лицо почти так же въедливо, как и пару секунд назад это делал Кэссиди.
Оливия никак не отреагировала, так и не сумев восстановить дыхание: ей казалось, что пальцы Нила по-прежнему сжимают её горло. Да и затуманившееся сознание отказывалось принимать появление Чейза за реальность.
Что он здесь делает?
Роберт тем временем повернулся к валявшемуся на полу Кэссиди, который зашёлся в очередном приступе безумного хохота.
— Где она?! — пнув его ногой в живот, прокричал Чейз. — Отвечай, мудак, где она?!
— А с чего ты взял, что она здесь? — не прекращая посмеиваться, выдохнул Нил. Он попытался выпрямиться, но у его израненного тела хватило сил лишь на то, чтобы встать на колени. — Ты проделал столь долгий путь зря, дружище.
Чейз ткнул его балкой в грудь, недобро сощурившись. Лив, продолжая держаться за горло, отползла в сторону и настороженно поглядывала на обоих мужчин.
— Что ты с ней сделал?!
— А сам как думаешь? — прищёлкнув языком, Нил по-птичьи склонил голову набок. — Твоя принцесса мертва. Хотя погоди… твоей-то она как раз и не была.
Лив сообразила, что Нил специально провоцирует Роберта, вынуждая приблизиться к нему, слишком поздно: лишь в тот момент, когда Чейз, окончательно потеряв над собой контроль, на него набросился. Девушка успела только слабо пискнуть, заметив выскользнувший из рукава Нила скальпель, а в следующую секунду Кэссиди уже воткнул его в плечо Роберта.
Балка выскользнула из рук Чейза, и Кэссиди уже занёс своё орудие для следующего удара, когда прогремел потрясший всех троих выстрел.
Скальпель с приглушённым металлическим лязгом упал на пол, а следом за ним и сам Нил. Оливия с какой-то противоестественной обидой глядела на деформированный от выстрела череп Кэссиди: пуля, выпущенная в затылок, нашла выход через его глазницу.
Это должна была сделать она. Она сама собиралась убить этого монстра.
— Давно мечтал это сделать, — насмешливый голос Вэйла в повисшей гробовой тишине звучал чужеродно. Ни Чейз, ни Лив никак не отреагировали на его триумфальное появление, поэтому мужчина, демонстративно вздохнув, добавил: — Ой, право, не стоит так рьяно меня благодарить. Мне даже как-то неловко. Подумаешь, завалил главного злодея. Пустяки, ребята.
— Заткнись, — процедил Чейз, наклоняясь над трупом Нила.
— Хочешь прощупать его пульс? — Виктор почесал бровь рукой, в которой до сих пор сжимал пистолет. — Хреновый из тебя доктор, если ты сомневаешься в том, что после такого ранения можно выжить. Хотя, конечно, стоит признать: с этим живучим гадом ни в чём нельзя быть уверенным.
Роберт, игнорируя ядовитый тон Вэйла, принялся обшаривать карманы Кэссиди.
— Что ты надеешься там найти? — прохрипела Оливия, непонимающе сощурившись.
Чейз не ответил, всё так же молча продолжая своё странное занятие. Виктор же, наконец перестав рисоваться, соизволил подойти к девушке ближе и, провертев на пальце пистолет, покачал головой.
— Если уж надумала играть с этой штуковиной, то старайся не выпускать её из рук. Совсем.
— Я разбила стекло, — через силу выдавила из себя Лив. Она чувствовала, что вот-вот разревётся, и ничего не могла с собой поделать.
— Какое стекло? — нахмурился Вэйл, присев рядом с ней, и попытался перехватить её метавшийся из стороны в сторону взгляд. — Ты о чём?
— Ты меня запер, — шмыгнув носом, Оливия слабо толкнула мужчину кулачком в грудь. — И я разбила окно, чтобы вылезти.
— Я вычту это из твоей зарплаты, — осторожно, будто боясь, что она вырвется, Виктор приобнял Лив за дрожащие плечи. — А запер я тебя как раз затем, чтобы избежать вот таких вот непредвиденных ситуаций.
Девушка уткнулась носом ему в шею и позволила себе в конце концов расплакаться от облегчения. Да, она понимала, что это вовсе не финал того абсурдного до извращённости спектакля теней, что устроил Нил, но всё же смерть главного героя её кошмаров принесла Лив некоторое успокоение.
Но... надолго ли?
========== Глава 33.2. Shadow play ==========
Габби
Сторибрук, Штат Мэн
Лечебно-оздоровительный центр «Прометей»
30 июля 2015 года, 18:57
Ей казалось, будто она отделена от своего собственного тела. Отделена от всего мира. Разум Габби словно был запечатан в плотном коконе с вязкими, липкими стенами, и в этот самый кокон извне практически ничего не проникало: ни свет, ни звук, ни воздух. Изредка своды кокона будто бы истончались, и тогда её восприятие даже приближалось к нормальному, но практически сразу сознание снова обволакивал туман, и она опять теряла связь с действительностью.
Эти провалы в беспомощное отупение её злили, однако даже эта в былое время яркая эмоция сейчас казалась ей расплывчатой и абсолютно отрешенной.
Её, по всей видимости, накачали наркотиками.
Габриэла лениво обдумывала эту догадку, но без всяческого страха или волнения — просто не могла сфокусироваться на своих чувствах. А в следующий момент её разум вновь помутился: она вроде бы и продолжала размышлять, но при этом собственные мысли казались девушке совершенно чужими.
Затем внимание Габби привлёк звучавший где-то на задворках сознания голос похитителя. Он с кем-то разговаривал. Говорил быстро, почти задыхаясь. Буквально давился своими словами, перескакивая с одного на другое. Ну, или ей так казалось.
Доусон не могла ничего разобрать, но всё же попыталась сосредоточиться, чтобы вырваться из цепких оков своего неуютного кокона и всплыть на поверхность, к этому голосу.
Когда у неё это вышло, Габби сразу же ощутила дикую боль: череп словно распирало во все стороны. А мужчина всё говорил и говорил, и звук его голоса теперь уже вполне конкретно её раздражал.
Доусон наконец разлепила веки. Похититель сидел напротив, вперив в неё свои неподвижно пустые зелёные глаза. На его лице шевелились только губы, и Габриэла с удивлением осознала, что он обращается к ней.
Похоже, ему было абсолютно безразлично в сознании она или нет — его просто несло. Мужчине не терпелось выговориться.
— …пытался объяснить мне, но, увы, понять Кэссиди не так просто, знаешь ли. Он часто говорил мне, что мы сами творцы своих судеб. Слагатели собственных мифов, сказок. Миров. И не надо ждать, когда о нас сложат легенды, мы можем делать это сами.
— Как тебя зовут? — с трудом ворочая языком, вклинилась в поток его сбивчивых слов Доусон.
— Привет, солнышко, — в глазах мужчины промелькнуло относительно адекватное выражение. Будто очнувшись, он подался вперёд и наклонился над Габби. — Как твоя голова?
— Болит.
Она заворочалась и попыталась встать, похититель же вновь откинулся на спинку стула и продолжил свой странный монолог, ничуть не беспокоясь по этому поводу. Габриэла ощупала ладонями шероховатый дерматин кушетки, на которой лежала, и только в тот момент поняла, что руки у неё больше не связаны. Её движения больше ничто не сковывало. Но… почему? Почему он так рискует?
Какое-то время Доусон лежала на боку, сверля взглядом оказавшуюся в поле её зрения керосиновую лампу, и прислушивалась к собственным ощущениям.
Мне кажется или здесь и в самом деле витает трупный запах?
— Нил отказывается верить в то, что мы не такие, как все. То, что мы отличаемся. Но при этом, противореча самому себе, не раз доказывал то, что он особенный… Это ведь не так трудно понять, да? То, что мы другие. И ты это понимаешь, Габриэла. Ты понимаешь это лучше остальных.
В конце концов, несмотря на головокружение, ей даже удалось сесть. Доусон выпрямилась, стараясь не совершать никаких резких движений, которые могли бы разозлить мужчину, и осторожно огляделась.
Это место походило на массажный кабинет: об этом буквально кричали скудные остатки специального оборудования и выцветшие со временем постеры на стенах. Куда он её привёз?
— Как твоё имя? — повторила свой вопрос Габби уже уверенней.
— Джефферсон, — мужчина улыбнулся, вновь придвинувшись к ней, и нежным, почти невесомым движением руки отвёл спутанные пряди волос от её лица. — Ты ведь будешь вести себя хорошо, правда?
— Конечно, Джефферсон, — Габриэла попыталась ответить предельно честным взглядом, не забыв при этом присовокупить к нему капельку испуга. Этому чокнутому типу определённо нравилось ощущать свою власть над ней, поэтому не стоит его разочаровывать.
— Джефф, — он улыбнулся, по-прежнему внимательно её разглядывая. — Можешь называть меня Джеффом, Габриэла.
— Джефф… — послушно повторила девушка, — где мы сейчас?
— В месте, с которого когда-то всё началось.
Джефферсон нервно хохотнул и, поднявшись на ноги, принялся мерить шагами небольшую комнатку. Доусон, краем глаза следя за его перемещениями, осмотрела кабинет более пристально: нужно понять, что из валявшегося по периметру комнаты хлама можно использовать, чтобы оглушить похитителя.
— Началось что? — поняв, что он не собирается пояснять свою последнюю загадочную фразу, решила уточнить Габби.
— Честно? — Джефф запустил обе руки в свою густую шевелюру, порядком её взъерошив. Рубашка мужчины после этих манипуляций немного задралась, и Габби заметила торчавший за поясом его брюк пистолет. Её собственный пистолет. — Понятия не имею, что.
Он резко обернулся к Доусон лицом, и ей пришлось отвести взгляд от оружия, чтобы раньше времени не выдать своих намерений.
— Нил придавал этому чёртовому «Прометею» слишком много значения, — продолжил Джефф, будто и не замечая, что Габби переместилась на край кушетки, группируясь для нападения. — Я тратил своё время, приводя это место в необходимый ему вид, но он так и не удосужился мне рассказать, ради кого мы так старались! Представляешь?
— Смутно. Что именно вы делали?
Габби мысленно прикинула свои шансы. Преодолеть разделявшее их расстояние она-то сможет, но хватит ли у неё сил отобрать пистолет?
Из комнаты вели две двери. Обе заперты. Наглухо или нет — неизвестно. Какую из них нужно выбрать? Успеет ли она добраться хотя бы до одной из них?
— Разбросали его игрушки, — ухмыльнулся Джефф, остановившись напротив Доусон. — Все, что удалось выудить из болот.
— Но… зачем?
Она не совсем понимала, о чём идёт речь, но собиралась тянуть время столько, сколько получится, выжидая удобный момент, чтобы дать этому психу достойный отпор.
— Чтобы разозлить его.
— Кого? — рассеянно переспросила Доусон. Её взгляд зацепился за сваленную в ближайшем к ней углу груду мусора. Одна из торчавших оттуда металлических труб выглядела довольно внушительно, и если успеть до неё добежать…
Джефферсон в два шага оказался возле Габби и с размаху ударил её кулаком по затылку. Вскрикнув, девушка рухнула на кушетку. В глазах плясали искры, и голова теперь раскалывалась пуще прежнего.
— Если бы ты действительно слушала то, что тебе говорят, а не продумывала способы меня прикончить, то не задавала бы таких глупых вопросов.
Он грубо схватил её за волосы и вынудил вновь выпрямиться.
