Текст книги "Саламандра (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 94 (всего у книги 125 страниц)

– Тургул не трепетная дева, – Сканд ухмыльнулся, – он видал погоду и похуже, а мне нужен человек, который сможет навести порядок на каменоломне. Шарп приезжает пока один, Кирель вернется, когда город приведут в порядок. Его приезд ознаменует начало празднований. Не могу найти Пушана, дома его нет. Сезон штормов можно считать оконченным, надо, чтобы Пушан дал команду, как наследник, что с завтрашнего дня мужчины должны выйти на работу. Ветер или нет, но основной мусор с улиц можно уже собирать.

Лекс подошел к воротам, и когда охрана опять приоткрыла створку ворот, спросил у монаха, где наследник. Оказалось, Пушан второй день был на оргии у одного из аристократов. Лекс только хмыкнул. Ну да, родители разъехались кто куда, и золотая молодежь развлекается, как может. Шутка ли, столько дней просидеть взаперти! Самое время пошалить без родительского контроля. Сканд, оказывается, услышал, что ответил монах, и кивнул головой, чтобы несли седло и попону для Шу.

– Тиро, сегодня кашу в термы еще не носили? – Сканд похлопал Шу по морде, когда тот доел все и полез облизывать хозяина, – пусть те, кто понесет кашу, передадут людям, что сезон считается законченным и завтра всех мужчин будут ждать на площади. И передай, что кашу завтра принесут на площадь, для тех, кто придет первыми.

– Ох, Тиро, на завтра надо будет не два казана сварить, а как минимум, четыре, они ведь потопчут друг друга за еду, – разволновался рыжик.

– Не переживай, – Сканд притянул к себе Лекса и чмокнул в лоб, – я поговорю с Пушаном, чтобы подкормить людей во время уборки. Все будет хорошо.

Потом Сканд быстро оседлал Шу и, вскочив в седло, резво умчался на внимательно обнюхивающем все ящере. Казалось, Шу, как пес, собирается метить территорию. Лекс вышел вместе с несколькими охранниками за ворота. На улице валялись ветки, каменное крошево, жухлая листва и какой-то сор. Ну да, столько дней ветер хозяйничал на улице, не удивительно, что Шу обнюхивается, как на чужом месте. Ветер, будто услышав его мысли, опять рванул по улице, поднимая листву и с радостью кидая ее на стены. Ухватился за тунику Лекса, рванул в сторону, но Лекс только наклонился навстречу и, схватив подол, засмеялся в ответ. Он вспомнил, как ветер сорвал с него тунику в атриуме, и подумал, что стоит сделать ревизию в доме.

На улице появилась небольшая процессия груженых людей. Лекс вгляделся, это был Рарх, который возвращался с добычей. Рарх выглядел победителем, возвращающимся с трофеями. За его спиной шли мужчины, которые несли доски. Кроме этого, двое несли большой сундук, вроде того, в котором Рарх возил с собой инструменты. Монахи ненавязчиво шли в стороне, но при этом выглядели скорее, как конвой, чем случайные попутчики.

– Решил прикупить инструментов для учеников, – Рарх явно хорохорился. Лекс вспомнил, что не давал Рарху денег, – доски забрал все, что были, и заказал еще…

– Молодец, – Лекс похлопал Рарха по плечу, – инструментов маловато будет, может, закажешь недостающее кузнецам? А что касается оплаты, скажешь Тиро, чтобы он выдал тебе сколько надо из моего сундука.

– Да! – обрадовался Рарх и выразительно покосился на людей, которые заносили доски во двор и при этом не упускали ни слова из сказанного на улице.

– Я буду жаловаться Первосвященнику, – крупный мужчина, который нес сундук, недовольно остановился перед Лексом, – Рарх не состоит в гильдии плотников, он не имеет права брать учеников и вообще работать в Столице.

– Вы отказали Рарху в приеме в гильдию, потребовав с него необоснованно высокий вступительный взнос, – Лекс посмотрел на мужчину, как на глупого ребенка, – я принял его в гильдию стекольщиков. Он работает во славу богов и под моим покровительством. Он уже принес пользы городу больше, чем все вы. Это он помогал центуриону Тургулу строить первые требушеты. Это он сделал подъемный механизм в горных монастырях, а теперь он сделал новое приспособление, которое улучшит качество работы гончаров и поможет им делать посуду, которая прославит город. – Лекс положил руку на плечо друга и бросил высокомерный взгляд на растерянного мужчину, который, по всей видимости, был не последним человеком в гильдии плотников. – И после всего этого вы еще смеете оспаривать его решения? Пожалуйтесь Кирелю, мне даже интересно, что он с вами сделает…

Мужчина ожидаемо стушевался и бросил задумчивый взгляд на Рарха. Лекс мысленно поаплодировал себе, пускай все в городе считают Рарха великим изобретателем, он вполне мог поделиться с другом народной любовью, с него не убудет. Лекс зашел во двор вместе со всеми и наблюдал, как Рарх открывает дальнюю мастерскую, где хранились остатки древесины. Там же стоял каркас резного паланкина с изящной резьбой. Кто бы что ни говорил, но Рарх любил свою работу и понимал красоту дерева. Все работы, которые выходили из-под его резца, были совершенны.

Любопытные детишки выглядывали из приоткрытой двери кухни, им тоже была интересна суета во дворе. Ветер рванул дверь, и она распахнулась с пацаненком, висящим на ручке. Лекс было дернулся, но кто-то из девок успел выскочить из кухни, шугануть детей от проема, перехватить перепуганного малыша за шкирку и втянуть внутрь, закрыв дверь. Зато на улицу вырвался Аши и бросился всех обнюхивать. Убедившись, что во дворе появились посторонние люди, ящеренок бросился под ноги Лекса и зло шипел и клацал зубами на всякого, кто, по его мнению, излишне приближался к любимому хозяину. А еще, его очень интересовали стойло с самочками и вкусный запах еды, который остался на земле от пиршества Шу.

Аши, оказывается, еще вырос. Он теперь был даже больше ящера-каталки, и в холке дорос до колена Лекса, а головой он теперь спокойно подныривал под его руку. Люди, которые принесли доски, испуганно шарахались от молодого ящера, и тем самым провоцировали агрессию Аши, который посчитал, что если его боятся, то это неплохой повод показать себя главным. В итоге, Лекс снял с себя пояс и затянул скользящую петлю на костлявой шее Аши. Еще не хватало, чтобы детеныш набросился и искусал людей.

Вскоре все посторонние закончили складывать доски и испуганно покинули двор, остался только тот мужчина, который пытался высказать претензию по поводу всего происходящего. Рарх вынес из дома мешочек с деньгами и под присмотром Тиро передал договоренную плату, при этом Тиро, похоже, служил свидетелем передачи приличной суммы. Тиро подтвердил количество денег в мешочке, а мастер гильдии подтвердил, что расчет произведен в полном объеме. После этого он ушел следом за своими согильдийцами.

Рарх решил похвастаться теми инструментами, что приобрел ученикам. Лекс с интересом посмотрел на рубанки и ручную дрель. Раньше он как-то не обращал внимания на то, чем работает Рарх. Он видел молоток, пилу, долото и несколько видов рубанков, а вот вид местной дрели его вверг в откровенное уныние. Это была не дрель, а палка-ковырялка! Лекс покрутил ее в руках и решительно отправился к Броззи. Местная дрель была бронзовой, как и большинство металлических изделий здесь, а, следовательно, это был сравнительно легкоплавкий металл.

Броззи закончил вычищать горн и уже затащил внутрь кузни мешки с каменным углем и деревом для растопки. Лекс велел растопить горн, несмотря даже на шквалистый ветер. Дожди, в принципе, уже закончились, а ветер был опасен только тем, что мог выдуть искры и спровоцировать пожар на рассыпанном мусоре. Ученики предложили сделать навес от дождя, но температуру кузни было не сравнить с температурой простого очага, и поэтому любой навес не имел смысла. Лекс велел приготовить несколько ведер воды, чтобы залить все после того, как Броззи закончит работу.

А пока Броззи принес угольки из очага и развел огонь. Лекс показательно помолился матери Саламандре с просьбой не шалить и помочь в работе. Работа была небольшой, и Броззи развел огонь только в стороне, где к горну подключались меха. Он быстро и умело довел температуру до нужного градуса и, сняв деревянную ручку, положил палку-ковырялку греться. Лекс объяснил ему, что на простой палочке надо сделать четыре поворота, и при этом постараться сохранить режущую кромку с другого конца. Рарх растерянно наблюдал, как из привычного инструмента делают непонятную загогулину, но он уже привык, что у рыжика бывают странные на первый взгляд идеи, которые потом оказываются совершенно восхитительными вещами.

Лекс смотрел, как бронза раскаляется и становится мягкой, пригодной для ковки. Броззи умело согнул ее несколько раз, как объяснил Лекс, и бросил первый в этом мире коловорот в ведро, чтобы он остыл. Лекс достал из ведра еще теплую изогнутую штучку и пояснил Рарху, что теперь на изогнутое колено следует прицепить кожаный хомутик, а там, где раньше была прямая деревяшка, сделать упор для плеча. А потом объяснил принцип действия коловорота. Принцип работы тот же, только намного проще, легче и, главное, быстрее. Рарх растерянно почесал голову. Все казалось так просто, но только почему-то никому в голову такое не приходило раньше.

Рарх загорелся идеей продать идею нового инструмента в гильдию и Лекс только похлопал его по плечу, одобряя неплохое решение. Но только позже. Сейчас Броззи следовало затушить горн и заняться уборкой дальше. Пока ветер не успокоится, заводиться с ковкой и высокими температурами не следовало. Но Рарх побежал в свою мастерскую попробовать новинку. Он приделал упор и сделал хомутик, и теперь, как ребенок, дорвавшийся до новой игрушки, крутил дырочки во всем, что попадалось на глаза. А поскольку здесь все деревянные изделия были без гвоздей, и соединялись посредством шкантов и клея, то дрель была едва ли не основным инструментом мастера.

Тиро тем временем командовал мужчинами, которые стаскивали крупные ветки во внутренний двор и подпиливали деревья. Все деревянное следовало нарубить в размер, чтобы было удобно стопить в очаге. Старшие дети тоже помогали с уборкой и выглядели при этом очень сосредоточенными. Лекс, побродив по пустым мастерским и убедившись, что хотя бы там все прекрасно, вернулся на кухню. Очень не хотелось возвращаться под крышу, но на улице было неприятно ветрено, и потом, дома его дожидался Ламиль. Он и сам не заметил, как успел привязаться за это время к малышу, и это чувство было неожиданно приятным.

Сканд вернулся ночью, только убедиться, что дома все хорошо, и перекусить, и почти сразу умчался верхом на Шу. Мужчины, которые носили в термы кашу, сообщили, что все горожане, которые там пережидали сезон, завтра обязательно выйдут на уборку. И Тиро понадеялся, что к ним присоединятся и другие. Во дворе и вокруг дома Сканда было уже все чисто. Деревья и кусты были очищены от мусора и сломанных веток. Оставалось только посадить цветы и засыпать по-новому дорожки, и все будет, как раньше. Дети навели порядок в верхней комнате несостоявшегося гарема, но до сих пор еще спали на кухне, в тепле перед горящим очагом. Девки под командой Оливы намывали полы во всех комнатах, на завтра оставили только атриум.

Лекс, пожалуй, впервые после свадьбы спал один. Это было странно, что Сканда не было в комнате и никто не сопел в ухо и не тискал спросонья. Аши теперь, как ни скручивался, уже не помещался под шкурой вместе с Ниюли, и из-под шкуры торчали то хвост, то голова детеныша. Утром Лекс проснулся недовольным на весь мир. И где этого Сканда носило всю ночь? Но стоило выйти на кухню, как он сразу увидел довольного мужа и суетящихся девок с Тиро. Они торопились сварить кашу, как и обещали. Мяса в доме уже не было, но Тиро щедрой рукой добавил в кашу фруктов и меда.

– Я собираюсь съездить в старый город, – Сканд дожевывал лепешку, – составишь мне компанию?

– Да! – Лекс обрадовался, – наконец-то можно будет размяться!

– Хорошо, – Сканд кивнул на лепешку и сыр, – перекуси и поедем. Я хочу увидеть, сколько народу выйдет сегодня на уборку. Пушан вчера был не в состоянии общаться с трибунами, но сегодня он должен быть в порядке. Приехал Шарп, и Пушан должен будет ему отчитаться, как город пережил сезон.

– А ты не пойдешь во дворец к отцу? – Лекс удивился, что Сканд решил уехать в такой день.

– Пушан обязан сделать официальный доклад, как наследник, а я с отцом вчера ночью встретился, когда встречал его с охраной по дороге из монастыря, – Сканд довольно хмыкнул, – Шарп любит появляться, когда его не ждут, поэтому я отправился ему навстречу ночью. И встретил его в пути. Мы с ним уже все обсудили, и я отправляюсь проверить, как старый город перенес шторма в этом сезоне. Поторопись, лучше выехать раньше, пока ветров не будет.

– Я поем по дороге, – Лекс побежал в спальню за палантином и коротким кинжалом.

Ламиль еще посапывал в кроватке, и Лекс шепнул встревоженной Ниюли, чтобы она позвала Ма, когда Ламиль проснется и надумает капризничать. Аши взволнованно попытался увязаться следом, но Лекс строго тыкнул ему пальцем в лоб и велел охранять Ламиля, пока он не вернется. Детёныш недовольно запищал, но Лекс на него строго шикнул и вышел из спальни. Во дворе их ждали оседланные Шу и самочка. Лекс с удовольствием взобрался в седло и подтянул стремена. Ожидание дороги наполняло душу восторженным трепетом. Наконец-то сидение в закрытом доме закончено.

– Мы побежим налегке, все знают, что Шарп сегодня должен приехать, и все будут ждать его приезда и ожидают, что мы с Пушаном будем в городе. Все всадники уехали с Тургулом, и поэтому мы выскользнем из города вдвоем. Заодно проведаем имение.

Сканд подвигал многозначительно бровями, и Лекс понял, что генерал хочет узнать результаты работы кузнецов до приезда Киреля. Ну, что ж, это нормально, прежде чем одобрять разделение гильдии и постройку новых кварталов, стоит знать, ради чего все это делается. Императоры видели зеркала и стекла, они поверят на слово Лексу, когда речь пойдет о фарфоре, но вот мечи, новый металл – это было серьезно. Это было стратегически важно, поскольку сталь могла дать преимущество в войне.

– Мы вернемся к вечеру, – сказал Сканд, принимая у Тиро пару седельных сумок с провизией.

Тиро кивнул Сканду и скомандовал охранникам, чтобы те подхватили котлы с кашей для того, чтобы отнести ее на площадь перед ратушей. Ворота открыли, и монахи недовольно засвистели, увидав Лекса в седле. Но Сканду было все равно до настроений монахов, он стегнул Шу, отправляя его в путь на площадь. Лекс молча следовал за мужем. Монахи подобрали рясы и помчались следом. Когда они выскочили на площадь перед ратушей, там было полно народу. В основном, мужчины, но под стеной Лекс заметил худую женщину с двумя детьми, он не раздумывая отвязал свой мешок с провизией и бросил ей в руки.

– Всех не накормишь, – Сканд недовольно поджал губы, когда увидел, кому досталась еда, а потом оглядел толпу мужчин. Он обратился к народу с речью, что сезон штормов закончен, вскоре императоры вернутся в город и начнется праздник нового года. И для этого надо привести город в порядок как можно быстрее. Люди Тиро внесли на площадь казаны с еще дымящейся кашей и Сканд сказал, что сегодня аристократы поделятся едой со своих столов с плебсом и надеются, что это поддержит народ до начала праздников.

Люди довольно зашумели и охрана с короткими дубинками стала выстраивать очередь, чтобы избежать давки и беспорядков. Сканд тем временем развернул ящера и кивнул мужу, чтобы он следовал за ним. Лекс только наблюдал, как монахи увеличили скорость, пытаясь не отставать от ящеров. Сжалившись над беднягами, он притормозил и, схватив за шиворот ближайшего, шепнул в темень капюшона:

– Мы отправляемся в имение, а потом в старый город. Но вы, скорее всего, догоните нас в имении. Возьмите своих ящеров и не нервируйте Сканда.

Монахи проводили генерала и избранного до городских стен и остановились, когда Сканд стегнул Шу, вырвавшись из городских ворот. Лекс не сомневался, что монахи их догонят еще до имения, но ошибся. Сканд явно торопился и подстегивал Шу, как будто участвовал в гонках. Зато прокатиться с ветерком, это было прекрасно! Они домчались до имения, казалось, за минуту! Вот они только выехали из города, а вот Сканд стучит в ворота имения и рычит, чтобы быстрее открыли.

Лекс был рад, когда Тара прижала его к своему бюсту. Как будто родную тетушку встретил! Тара набросилась с расспросами, как у них дела, все ли в порядке и как там поживают ее дочери. Лекс, втиснутый между двух грудей, полупридушенно пищал, что все в порядке и порывался вырваться на свободу. Но Тара его отпустила, только когда он ей дал подробный отчет, как они провели сезон. Пришлось рассказать о свадьбе Козюля, соседстве Лейшана и горящем очаге на кухне.

Тара потребовала пояснений, как в сезон штормов, когда дождь заливал все на свете, можно было топить камин? Но Сканд только махнул рукой и недовольно рыкнул. Он приехал сюда не за тем, чтобы рассказывать, а за тем, чтобы услышать самому, как дела и где ТЕ ЛЮДИ, которые приехали сюда до начала сезона. ТЕ ЛЮДИ обнаружились в холодной кузне. Они спали одной кучей, накрывшись плащами и пустыми мешками. Когда Сканд рванул дверь, они только растерянно заморгали глазами, пытаясь спросонья сообразить, что происходит.

Но стоило спросить о мечах, как в глазах мастеров появилась мысль, и они довольно заулыбались. Оказывается, они спали не просто вместе, но и на новых мечах, естественно, уже «одетых» в ножны. Так они были точно уверены, что ни один воришка не сможет украсть восхитительные, божественные мечи. Куча сонных тел распалась на четыре тушки и каждый мастер достал «свой» меч. У Сканда даже руки затряслись от возбуждения. Лекс в этот момент испытал укол ревности, на него самого у здоровяка руки так не трясутся, а из-за дурацких железячек у амбала едва слюни не текут от вожделения. Вот ведь, зараза! Но потом одернул себя, это ведь глупо ревновать к оружию… но все равно…

Сканд обнажил первый меч, он уже видел его в первый приезд, и сейчас хотел убедиться, что все правильно запомнил в прошлый раз. Мастера обнажили остальные мечи, как девиц на рынке рабов, и каждый стал нахваливать меч в своих руках. Они уже успели испробовать их, пока было свободное время. И хотя сравнение было только с бронзовыми мечами, а не друг с другом, но показатели были восхитительными. Сканд налюбовался на первый меч и, взмахнув им пару раз, вогнал в ножны и передал Лексу.

Сам Лекс подошел к мечу не как к конечному результату, а скорее, как к образцу стали и, собственно, ковки. Мечи были выкованы в виде гладиусов, без особых изысков. Просто меч пехотинца. Мастера поняли сами, что сейчас надо было показать не столько свое мастерство, сколько красоту и необычность самого металла. И гладиус был для этого идеален. Лекс, повозившись, снял обкладку и сравнил металл на лезвии с металлом на рукояти. Как и в прошлый раз, пытаясь определить марку и правильность закалки «на глазок», он по памяти постучал, прослушивая чистый звук, более глухой на рукояти и более высокий на лезвии. Посмотрел на заточку и довольно кивнул головой, подтверждая свои мысли. «Быструю сталь» тяжело запороть даже новичку, а мастера явно знали свое дело и, похоже, соблюдали все его рекомендации при ковке. Хорошо. Значит, булатный клинок, испорченный Орисом, пошел на пользу, и мастера отнеслись к его словам серьезно.

Лекс посмотрел на затихших людей. Даже Сканд замер со вторым мечом в руках. Лекс улыбнулся мужу и выманил у него клинок из рук. С ним он поступил так же – снял обкладку и стал рассматривать лезвие и металл на рукояти. Сканд, кажется, только сейчас понял, что в данном случае от его восторгов или недовольства мало что поменяется, а вот смотреть на очень сосредоточенного рыжика было крайне занятно. Он уже привык видеть мужа милым в кругу семьи, когда он улыбается детям и заботится о людях, и сосредоточенное лицо, когда он осматривал меч, было достаточно непривычным. Лекс-мастер был явлением достаточно редким, и Сканд вдруг вспомнил, что его муж не просто милашка с вредным характером, но и избранный любимец богов. Боги общаются с ним, раскрывая свои секреты или давая загадки, которые надо решить.

Лекс тем временем простучал и второй клинок и, быстро кивнув, схватился за третий. Визуально металл имел другой цвет, больше в синеву, и звук у него был выше. Обо всем остальном можно будет судить, только подвергнув клинок динамической нагрузке, до тех пор, пока он не сломается, и потом обследовать линию слома. Но имея только по одному клинку, это было недопустимо. Мастера должны привезти эти образцы «божественной стали» императорам. И это сейчас было даже важнее, чем качество самой стали. Поэтому Лекс, быстро разобрав рукоять, осмотрел и четвертый клинок. Металл даже по весу и на ощупь отличался от «ленивой стали». Это, как отличить наощупь настоящее золото от цыганской подделки. Лекс улыбнулся своим мыслям. Как видно, память прошлого тела прекрасно ужилась в этом, и руки сами знали, что делать и каким это должно быть наощупь.

– Учитель? – мастера ждали, что скажет Лекс, как дети в ожидании похвалы.

– Все хорошо, – Лекс передал последний клинок мастерам, – можете показывать их императорам. Вы запомнили, как их надо ковать? Рецепты я вам передам, как только вы организуете новую гильдию.

– И какой меч ты считаешь самым лучшим? – Сканд настороженно посмотрел на сосредоточенного мужа, – последний? Ты так улыбнулся, когда взял его в руки.

– Нет, Сканд, – Лекс рассмеялся, – до самого лучшего меча еще предстоит долгая дорога. Это просто образцы для показа. Смотри – первый клинок подойдет для вооружения армии. Он хорош, и в отличие от булата, его просто делать. Булатные клинки могут не получиться даже у самого лучшего мастера. Они капризны, как балованные младшие мужья. Вторая и третья сталь будут объединены, и из них будут делать мечи для офицеров. А четвертая сталь прекрасна, но только на режущую кромку меча. Хороший меч мы будем делать из нескольких видов стали, и вот они будут идеальны!

– Объединить металл? – насторожился Орис, – в смысле, варить их вместе?

– Нет, – Лекс вздохнул, – все намного сложнее. Металлы варятся порознь, потом выковываются, как положено, раз за разом, чтобы избавиться от шлаков и примесей, а когда они будут готовы, то сковываются вместе и перекручиваются между собой или свариваются посредством ковки. И тогда меч становится гибким, но прочным и с прекрасными характеристиками, свойственными для обоих сортов стали. Смотрите сами – второй более гибкий и мягкий, третий более жёсткий и стойкий к ударам. Если их сплести вот так, – Лекс снял палантин с плеча и скрутил два конца в жгут, – а потом выковать в меч, то режущая кромка станет поочередно твердая-мягкая, и при заточке будет как своего рода пила. Она будет разрубать кости и не тупиться. И не будет бояться бокового удара, как булатные клинки. А еще можно соединять вот так… – Лекс сложил ладонь лодочкой и вложил вторую ладонь внутрь, – тогда гибкое лезвие и твердый спуск на заточной кромке. Я все вам расскажу позже, когда придет время.

Лекс посмотрел на растерянные лица мастеров и мягко рассмеялся.

– Да, это вам не бронзовые мечи – отлил заготовку, отковал плоскость, заточил – и меч готов! Здесь с металлом предстоит много работы, но поверьте, это того стоит!

– Мастер… – четверо крупных кузнецов встали на колени перед рыжеволосым парнем, – мастер, научи нас своему мастерству…

– Конечно, научу, – Лекс растерялся, – встаньте с колен. Мы же договорились, вы будете послушны и терпеливы, и у нас все получится. Новый металл, новые возможности, это прекрасно! Главное, не своевольничайте и четко исполняйте все, что я вам говорю. Мы начнем с булата. Он послужит вам пособием на послушание. Он капризен, но красив, как младший муж. Первая сталь тоже проста по сравнению с остальными клинками. Вы будете отрабатывать навыки ковки с учениками, складывать, вытягивать, выковывать излишние примеси. Мечей для пехоты потребуется много, а потом я дам рецепт второй и третьей стали, и мы займемся ковкой совершенных клинков. Раз за разом, делая новое и выбирая из лучшего – совершенное. Это долгий путь, и мы пойдем по нему вместе.

В животе у Лекса заворчал голодный желудок, напоминая, что ужин он пропустил, впрочем, как и завтрак.

– А вот и проза жизни, – Лекс рассмеялся, – как бы много я ни знал, но я человек и я проголодался!

– Если бы не твой живот, то я и сам встал бы перед тобой на колени, – Сканд обнял Лекса и зарылся носом в огненные волосы, – ты так говорил: «новый металл, новый путь, совершенство». И лицо у тебя было таинственное, как у Киреля в храме!

– Лучше покорми меня, а то укушу! Будешь знать, как морить меня голодом! – Лекс лизнул Сканда и прикусил ему ухо и только потом отстранился. – Поехали в старый город, хочу жареной рыбки!

На берегу

Сканд велел мастерам собираться в столицу. Он пришлет к ним охрану, которая сопроводит их до императорского дворца. Пока не начнутся праздники, они поживут в гостях у императора, а когда Кирель приедет и празднование начнется, тогда они «вернутся» в столицу официально. Во дворце ученики Лекса будут в большей безопасности, по словам Шарпа. И, главное, Император хочет увидеть новые мечи как можно быстрее, а это значит, что к ужину они должны быть во дворце.

Мастера закивали головами, а сами собирали обратно обкладки рукоятей и пытались уложить в голове понимание, что они действительно мало знают по сравнению с Лексом. В действиях взрослых мужчин сквозила неуверенность, как у подростков, и Лекс не знал, как их приободрить. Но лучше так, чем если бы они взялись с ним спорить и пререкаться по пустякам или в чем-то действительно важном. Какими бы они ни были мастерами в прежней жизни, но сталь отличается от бронзы, и им действительно придется многому учиться заново, как несмышленным ученикам. Но все это пойдет только на пользу. Лекс усмехнулся – прогрессорство получается каким-то семимильным – из бронзового века, минуя железный, сразу в 18.

Пришлось уворачиваться от Тары, которая хотела заполучить хозяев в дом, чтобы поговорить с ними. Сканд вел Лекса за руку и растерянно хмурился, у него в голове тоже с трудом укладывалось, что страстный парень, который с азартом отдавался ему каждую ночь, может знать о кузнечном деле больше пожилых мастеров. И то, что он увидел в кузне, как Лекс проверяет клинки, в этом не было рисовки и работы на публику. И без слов было понятно, что он разбирается в клинках больше, чем показывает, и понимание этого сбивало все прошлые настройки. Как будто Лекс снял маску милого парня и показал свое настоящее лицо. Опытное и многомудрое, как у старика.

Получается, что Лекс, когда играет с детьми и внимателен к плебсу, это тоже связано с богами? Может, они ему что-то рассказали? Ведь прежний Лекс, который был Качшени, детей терпеть не мог, а на слуг и рабов смотрел, как на сор. Он и к Сканду относился презрительно, а к Пушану с показным терпением. Как родитель к капризному ребенку, постоянно выпрашивающему внимания и заботы. Но Лекса теперь даже не надо просить о помощи, он сам увидит и поможет, не ожидая благодарности в ответ. Поможет просто потому, что не может пройти мимо и не помочь…

За воротами их дожидались монахи на своих коротколапых ящерах. Сканд только хмыкнул и велел сопровождать учеников Лекса в императорский дворец. И добавил, что за их безопасность они ответят своими головами перед Первосвященником. Монахи кивнули головами, и десять человек разделились на две пятерки. Первая группа заехала внутрь имения, ожидая, когда ученики Избранного соберутся в дорогу и их ящеров оседлают. А вот вторая группа пристроилась следом за Скандом и Лексом.

Дорога от имения Сканда до старого города была коротка. Стоило выехать на дорогу от столицы к старому городу, как почти сразу показались верхушки сторожевых башен. Когда подъехали ближе, Лекс насторожился, над городом поднималось много белых дымков, совсем не похожих на то, что получается в каминах. Но едва приблизились к спуску в город, как до носа донеслись запахи дегтя и смолы, и Лекс ухмыльнулся. Ну, да, как он мог позабыть! Моряки готовили свои корабли к спуску на воду. И не важно, что почти все они были новыми, но просмолить борта и проверить стыки досок, это было обязательное условие каждого рачительного хозяина.

С кораблей сняли парусины, закрывающие внутренности, и повсюду ходили люди, перемазанные в смоле. Сканд не решился ехать верхом по центральной улице, где стояли большие корабли, и вся улица была в перетяжках канатов и потеках смолы. Он повел ящеров боковыми улицами, там, где стояли небольшие шлюпы и где не надо было наклоняться, чтобы протиснуться между натянутых, как паутина, веревок.

– Лекс, Сканд! – из дверей очередного дома выскочил Зюзя в холщовой рубахе и привязанной к животу меховой шкуре, которая топорщилась, как живот у беременного, – как я рад вас видеть!

– Зюзя! – Лекс притормозил ящера и похлопал по голове подбежавшего парня, – а что это с тобой такое?

– Так я яйца грею! – Зюзя надулся от важности и обнял свой живот, – наше с Тарисом, и еще старшего брата Тариса. У того нет младшего мужа, а жены сейчас готовят еду. Позже я отдам яйца Милке, а сам пойду помогать Тарису.

– Будешь смолить с ним судно? – догадался Лекс.

– Нет, – Зюзя ухмыльнулся, – у нас есть наемные работники. Они были с нами весь сезон. Когда ветра бушевали, мы все снасти плели, а когда началось затишье, суда отправились смолить. Они новые, поэтому там работы немного. Это купеческие, которые давно плавают, надо основательно чистить и смолить, а с нашими работы почти не было. Мы уже дождаться не можем, когда шторма закончатся. Малые шлюпы спускают по утрам и до обеда, а потом опять затягивают на берег.

– Так вы уже рыбачите? – Лекс облизнулся.

– Ну, там по малости, что возле берега поймать можно… – пожал плечами Зюзя, – но сейчас все на берегу собирают, что боги послали. – Зюзя понял по лицу Лекса, что тот не понимает, о чем речь, и решил пояснить, – там суда, которые были затоплены, штормом выкинуло на берег. Поскольку они были недалеко от берега, то все ценное с них сняли и повытаскивали, когда они еще были в воде. Но сейчас сами суда, выброшенные на берег, разбирают и растаскивают. Это бесплатная древесина для очагов, а бывает, что что-то ценное находится. Вон, например галеру выкинуло, так там цепей сняли просто вот такую кучу!

– Зачем цепи на галерах? – не понял Лекс.

– Так рабов приковывали к веслам, – Зюзя пожал плечами, – галера затонула с рабами, тела личи съели, остальное рыбы подъели, а цепи остались… тебе что, плохо?

Зюзя растерялся, когда увидел, как Лекс вначале побледнел, а потом позеленел. Сканд подъехал ближе и, заглянув в лицо мужу, утащил его к себе в седло. Зюзя подвязал поводья у самочки, и та понятливо потрусила следом за Шу. Сканд махнул рукой расстроенному Зюзе и толкнул пятками Шу, чтобы тот двигался дальше, а сам пытался утешить расстроенного рыжика.