Текст книги "Саламандра (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 125 страниц)

– Подойдите и посмотрите, что получилось, – Лекс махнул рукой своей четверке учеников, – не надо бояться, вы сами варили стекло для всего этого.

Бэл подошел первым и посмотрел в зеркало, сурово нахмурив брови, следом за ним подошли и остальные. Они были не такими эмоциональными, как Тиро, и, похоже, осознание того, что они причастны к этому, на удивление их поддержало. Вскоре суровость на их лицах сменилась растерянностью, а потом смущенными улыбками. За их спинами появились вездесущие мальчишки, они вытягивали свои шеи, чтобы тоже заглянуть в волшебное зеркало.

Лекс тем временем вытряхнул второе зеркало. Оно было холодно-голубым и, наверное, более правдивым в отношении цветности окружающего мира. Рыжик оказался более контрастным, чем в «золотом» зеркале – алый, белый, с горящими голубыми глазами. А еще, ему, пожалуй, идет этот коричневый цвет туники. Хорошо сочетается с волосами и губами, и кожа кажется еще белее. И голубые цветочки, вышитые у ворота, похожи на его цвет глаз. М-м, это ведь Тиро подбирал ему эту одежду? Да он оказывается стилист!

Лекс развеселился от подобных мыслей и поставил недалеко от первого и это зеркало. Все сразу побежали посмотреть на него.

– А почему они разные? – заволновались зрители.

– Это секрет гильдии, – пояснил довольный рыжик, – это зеркало более правдивое, – он показал на второе зеркало, – а это более красивое, разве нет?

Все сразу же стали сравнивать, кто как выглядит в одном и втором зеркале. Лекс с удивлением заметил там и старого мастера-строителя с учениками, которые оживленно рассматривали волшебство чужой гильдии. Наиболее недоверчивые пытались заглянуть за край зеркала, чтобы увидеть границы волшебства. Лекс сразу поставил у зеркал своих учеников, чтобы они присматривали, как бы их не перевернули от любопытства.

Отловив за ухо старика мастера, показательно на него рыкнул и отправил заниматься своим непосредственным делом. Мало того, что связующий раствор горна должен будет сохнуть не один день, так еще и сложить все камни тоже надо время. Мастер прикрикнул на своих учеников, а сам остался рядом с рыжиком, кося глазами на зеркала.

– Простите, что усомнился в вашем мастерстве, уважаемый, – старик поклонился Лексу, – просто странно видеть мастера таким молодым. У нас после второй линьки только начинают учить, и до четвертой линьки даже к экзаменам на мастерство не допускают. А тут такой юный и уже мастер…

– Это все боги, – Лекс сделал таинственное лицо и важно покивал головой, – да, они дали мне знания и направляют меня. Мать-Ящерица любит меня, а Семизубый защищает. Да… Мне даны многие секреты и знания, и спорить со мной, это все равно, что спорить с богами.

Лекс увидел, как старый мастер вжал голову в плечи и виновато ссутулился.

– Так, давайте вернемся к кирпичам, уважаемый. После того, как вы сложите основание горна, мне надо будет выстроить стены по трем сторонам, а на четвертой закрепить петли для железных дверок. Я хотел бы посмотреть на кирпичи, которыми вы собираетесь это делать.

Мастер прикрикнул на подмастерий и те, сверкая пятками, умчались, чтобы принести кирпичи. Лекс на них посмотрел и только застонал, они совершенно никуда не годились. Местами желтые от непропечённой глины, местами подгорелые, совсем как пирожки у неопытной хозяйки. Может, на строительство дымоходов и перегородок они и годились, но вот высокую температуру они точно не выдержат.

– Беда, – загрустил рыжик, – для печи надо хорошо обожжённые кирпичи, которые можно обжечь в правильной печи, но никак не в соломе. И глину, наверное, вы берете простую, прямо из карьеров, и никак ее не готовите.

– А как же ее готовить, уважаемый? – удивился мастер, – какую глину дали боги, такой и работаем. То ли дело, заморские мастера, им боги послали красивую глину, они могут делать из нее тонкие сосуды, а у нас вот такая…

– Глупости, – Лекс отмахнулся, – боги послали вам хорошую глину, просто вы с ней работать не умеете.

– Как это не умеем, – мастер обиженно надулся, – и деды наши так работали и отцы, и я тоже мастер, а не мальчишка сопливый!

– Ну и что это за кирпичи тогда, которые можно руками разломать? Они совершенно сырые внутри, а местами подгорелые, – Лекс показательно взял плохо отожжённые кирпичи и треснул друг о друга. Они, естественно, разломились, показывая сырую глину внутри, – вот если бы вам хозяйка дала такой хлеб – горелый снаружи и сырой внутри, вы бы его ели или хозяйке за шиворот засунули и с кухни прогнали? Это перевод глины, а не кирпичи.

Мастер открыл было рот возмутиться, но рядом стояли Мэл и Пин, они смотрели на старого мастера со спокойствием палача. Мастер захлопнул рот, словесных аргументов не находилось, а привычно орать, доказывая криком щенку, чтобы знал свое место, в этот раз не получалось. Поскольку щенок реально оказался мастером, показавшим свое волшебство, и главное, вокруг стояли люди, которые все прекрасно слышали и видели, и были полностью согласны с молодым. Старик недовольно поджал губы, но рыжий нахал даже не думал останавливаться и ковырялся в осколках кирпича дальше. Помяв между пальцев сухие крошки, он, естественно, обнаружил там и песок и мелкие камешки.

– Нет, это никуда не годится, – Лекс вздохнул и тяжело задумался, – я обещал мужу сегодня из дома не выходить. Вы пока делайте основание для печи и стены из камней, а завтра я приду к вам в гильдию и покажу, как надо готовить глину для работы. Собирайте там людей, которые делают кирпичи, чтобы я дважды не объяснял. И передайте людям, что боги очень недовольны такой работой, и если они не хотят разгневать богов, то все должны собраться и внимательно выслушать то, что я им расскажу.

– Пощадите, господин, – у мастера задрожали губы и на глазах появились слезки.

– Только не плачьте, – Лекс стремительно поднялся и отряхнул руки, – я только хочу помочь, и донести до вас знания, которые дали мне боги. Значит так, на завтра подготовьте две корзины с глиной, три большие медные миски вот такого размера, – Лекс показал руками размер большого таза, – и еще бочку с водой вот такого размера, – Лекс показал себе по пояс. Утром меня Тиро приведет к вам в квартал, и я надеюсь, у меня будут внимательные слушатели.

– Да, господин, – старый мастер поклонился, – если мы вам сегодня не нужны, то мы пойдем к себе в гильдию, чтобы собрать людей и подготовиться для завтрашней встречи.

– А на сегодня все? – Лекс растерянно посмотрел на два ряда выложенных камней.

– Раствор должен подсохнуть, теперь каждый день мы будем выкладывать по одному ряду, а потом горн будет сохнуть два месяца, и только потом мы его будем обжигать.

– О… – загрустил рыжик, – как долго… ну ладно, что тут поделаешь.

– Лекс, кузнец Нарья пришел, – Тиро проводил взглядом бледного мастера, который уходил поддерживаемый под руки учениками, – ты его вызывал с утра…

– Да, конечно.

Лекс поздоровался с темнокожим кузнецом и его сыновьями. После этого, удостоверившись, что все кузнечные горны строятся как братья близнецы, и, следовательно, можно прикинуть, какого размера будет его печь, Лекс объяснил, какие именно ему нужны решетки и две дверки с петлями. Нарья удивился, услышав про железные дверки, но, по всей видимости, что-то подобное в этом мире уже было, или мозги у Нарья не закостенели, как у старого мастера, и он, сняв мерки при помощи прутиков и веревочки, быстро договорился о сроках и оплате работы и ушел к себе домой. Ему вслед с тоской посмотрел Броззи. Лекс улыбнулся своим мыслям и подошел к здоровяку.

– Не переживай, Броззи, – Лекс притянул большого рыжика и прошептал ему на ухо, – я научу тебя тайному знанию, как делать необыкновенные мечи. Они будут такие крепкие, что будут перерубать все остальные мечи, как свежую лепешку, – Лекс отодвинулся и посмотрел в ошалевшие глаза своего будущего ученика, – просто, с тайным знанием не надо торопиться. Надо дождаться благоприятного периода для начала учебы.

– Да, учитель… – Броззи был похож на зачарованного кролика, – мы дождемся благоприятного времени и вы меня научите…

– Вот и молодец, – Лекс похлопал Броззи по щеке, – а пока подкачай мышцы, чтобы у тебя силы были, когда начнется работа. Молотом придется махать много, – Лекс погладил Броззи по покатому плечу, за то время, как он оказался в доме у Тиро, он прибавил в весе.

– Бери пример с воинов, они каждый день машут мечами, вот и ты, ну, не знаю, молотом маши, что ли…

– Что это за нежности с посторонними?! – за спиной рыжика раздался возмущенный рев Сканда, – тебя что это, на рыжих потянуло по старой памяти?

– Сканд, не рычи! – Лекс рявкнул в ответ, а потом вспомнил, что он красавчик, и довольно ухмыльнулся, – это ты меня ревнуешь? К ученику? Вот ведь глупенький! Иди сюда, я тебя лучше поцелую…

Сканда не надо было просить дважды. Рыжика сразу сграбастали и потискали, требовательно посмотрели в глаза и только потом поцеловали. Жестко и почти грубо, но Лексу нравилось именно так, никаких ванильных соплей и сюсюканий. Как битва равных, когда можно помериться силой языков, завоевать чужой рот и получить звериное удовольствие именно от победы над равным хищником. Когда весь мир сворачивается спиралью вокруг одного человека, и ты его видишь, как сквозь свернутую в трубочку газету – вот губы, вот руки, и вцепиться пальцами в волосы, чтобы не потерять, не дать отстраниться, и неважно, у кого из двоих сбилось дыхание, оно все равно одно на двоих, и дрожь по телу… и довольный смех, попался? Теперь ты моя добыча!

Слуги только успевали прижиматься к стенам, когда Сканд промчался по дому, унося в гнездо свое сокровище. И только бросив на кровать юркую змейку, Сканд прижал его собой и злобно прошипел.

– Будешь заигрывать с рыжим дураком, я его убью!

– Ты собираешься убить моего ученика? – Лекс выпутывал Сканда из складок белоснежной тоги, – это крайне глупо, я с ним не заигрываю, мне тебя хватает. Но ты запомни на всякий случай, если ты решишь мне изменить, то я тебя кастрирую, а не твоего партнера. Тебя это остудит на месяц, в течение которого ты будешь исполнять супружеский долг, лежа на животе. Иди знай, может, за это время тебе это так понравится, что ты другого и не захочешь! Да сними ты уже с себя эту тряпку! – взвизгнул рыжик и толкнул мужа в грудь.

Пока Сканд судорожно избавлялся от одежды, Лекс не торопясь расстегивал многочисленные пряжки на сандалиях. Не то, чтобы он не мог скинуть их быстро, просто не хотелось отвлекаться от стриптиза Сканда. К тому моменту, как гора мышц и яростного желания замер, готовый к прыжку, Лекс только успел стянуть первый сандалик и, покрутив его за многочисленные ремешки, не торопясь закинул куда-то за спину. В ответ его схватили за щиколотки и протянули спиной по всей кровати. Сканд вытряхивал его из одежды, как ребенок подарок из упаковочной бумаги. С таким же предвкушением и скоростью.

А потом все потеряло значение, только хриплый рык, побуждающий открыться, отдаться, дико, по-звериному, хищно, до помутнения рассудка, до голых инстинктов. Забрать свое, алчно цепляясь друг за друга, стараясь утолить голод, который сжирал долгие годы одиночества. И только забившись в судорогах оргазма, наконец успокоиться и, заглянув в томные глаза партнера, обрести свою тишину. Ту самую нирвану, когда все беды и тревоги становятся бесконечно далекими и мысли, легкие как облако, дрейфуют на границе сознания.

Лекс вдруг подумал, что никогда никакая медитация не приносила ему столько покоя, как окончание «битвы» со Скандом. Когда лежишь, вытраханный до изнеможения, и тебе все реально пофиг, и на душе так благостно и легко, как будто сделал что-то очень хорошее. Лекс засмеялся. Ну, в принципе, и сделал. Утихомирил злобного зверя возле себя. Вот лежит сейчас тихонечко, эдакая гора мышц и сухожилий, и пытается заснуть, как невинный младенец под колыбельную.

– Не спи, – Лекс закинул на Сканда ногу, – лучше расскажи, чего так рано домой пришел? Ты же говорил, что будешь в своем сенате до темноты. Теланири уехал?

– Уехал, – Сканд подтянул к себе рыжика и положил на грудь, как медаль, – Кирель с утра объявил, что уединяется с яйцом. Наложница еще до приезда этого идиота сообщила, что готова к кладке. Она последние два дня с кровати не вставала, чтобы случайно не родить раньше, чем Кирель освободится. Теперь жди через месяц приезда брата. Ему уже гонца отправили с радостной вестью, что будут ждать его на праздник вылупления.

– Так что в сенате? – Лекс приподнял голову и посмотрел на Сканда, который опять прикрыл глаза, пытаясь уснуть, – решили о замене добровольной жертвы от храмов на публичную казнь преступников?

– Эти говоруны так быстро решения не принимают, – Сканд поморщился, – теперь они поделятся на партии, кто за, а кто против, и начнут интриговать друг с другом, чтобы потом пойти на взаимные уступки и компромиссные решения. А сегодня им вообще не до этого стало. Я им с утра сообщил, что в городе создана новая гильдия стекольщиков под твоим руководством. В сенате такой визг поднялся, как будто я бешеных сколопендр им под ноги кинул. Видите ли, новая гильдия может появиться в городе только с разрешения сената. А у них никто разрешения не спрашивал, а просто поставили их перед фактом.

– Так что, гильдию могут запретить? – Лекс поднялся с мужа и нахмурился.

– Я им камни в глотки затолкаю, если они попробуют такое заявить, – Сканд стянул веревочку с растрепанной косы Лекса и запустил в волосы пальцы, массируя ему кожу головы, – не переживай, я специально проконсультировался до заседания с Пушаном, он по законам тот еще зануда. Он подтвердил мне, что если мастер приходит из другого города и хочет основать новую гильдию, то тогда разрешение действительно нужно. Но ты ведь не посторонний, ты свой и, более того, мой муж. Хочешь новую гильдию – пожалуйста, получите! И их мнение и желание мне пофиг, главное, чтобы тебе было хорошо. Тебе хорошо?

– Да, – Лекс довольно вздохнул, ему действительно сейчас было хорошо.

– Ну вот и славно, – Сканд довольно засопел, собираясь наконец заснуть.

– Я кое-что уже сделал со своей гильдией, – Лекс ухмыльнулся, увидев, как взгляд у Сканда проясняется, – хочешь посмотреть?

– Конечно. Надо быть в курсе твоих делишек, а то пропустишь мелкий поступок, а потом меня же и погребет под его последствиями, – Сканд замотал бедра и протянул Лексу тунику, – надеюсь, все останутся живы и ничего не взорвется.

– Не переживай, это зеркало, – Лекс натянул тунику и первый вышел из комнаты, – это очень красиво и полезно.

Зайдя во двор, он обнаружил, что перед зеркалами крутятся и девушки, которые с интересом себя рассматривали, и мальчишки, которые довольно строили своим отражениям рожицы. Бэл и Крин стояли возле зеркал, как постовые. Увидев полуголого хозяина, все бросились в разные стороны и принялись изображать крайнюю степень занятости. Лекс подвел Сканда и остановился, наблюдая за его реакцией.

Сканд вначале не понял, что мелькнуло в зеркале, он вначале увидел в нем второго рыжика, а только потом обратил внимание на полуголого мужика рядом с ним.

– Это ты, а это Я?! – Сканд был поражен как ребенок, – ух ты! Это я такой? – Сканд напряг бицепс и показал его зеркалу, оттуда на него с интересом посмотрел такой же громила в набедренной повязке. В ответ здоровяк напряг грудные мышцы и злобно ощерился. Посмотрев на полученный результат, вдруг задумался и загрустил.

– Что случилось? – Лекс подошел и показал, как красиво они смотрятся со стороны, но Сканд загрустил еще сильнее, – ну, просто открой рот и скажи, или мне начать тебя пытать, чтобы вытянуть у тебя правду?

– Я страшный, – вздохнул Сканд и отвернулся от зеркала, – Пушан красивый и умный, ты, наверное, жалеешь, что связался с таким чудовищем, как я…

– Ну, вообще-то, я придерживаюсь другого мнения, кто из вас двоих настоящее чудовище, и это точно не ты, – Лекс прижался к мужу и чмокнул его в шею, – не грусти, а то я их разобью! А они вообще-то очень полезны в хозяйстве и для армии.

– Как же, интересно? – Сканд поднял брови, – показывать противнику насколько он уродлив, чтобы он сам от горя наложил на себя руки?

– Нет. С помощью зеркал можно подавать сигналы на большие расстояния. Хочешь, покажу, как?

Лекс подхватил «голубое» зеркало и, прижав к себе, сказал Сканду, чтобы он шел за ним. Следом увязались Тиро и несколько мальчишек. Тиро показал, как можно забраться на крышу. Солнце уже прошло зенит и кренилось к закату, но все еще ярко светило. Лекс, недолго думая, поймал солнечный луч и отправил его гулять по городским улицам, благо, дом Сканда был недалеко от дворцовой площади и с крыши были видны и дворец и ступени сената.

По улицам пронесся яркий луч света. Ослепив несколько пешеходов, вызвав панику у ящеров и, наконец, зацепившись за ступени сената, он высветил, как прожектором, нескольких людей в белых тогах. Какая там началась паника! Как в курятнике, в который пробралась ласка. Сенаторы метались между колонн, пытаясь укрыться от непонятного нападения, сбивали друг друга и теряли всю свою спесь. Сканд не удержался и рассмеялся первый, следом за ним засмеялся и Тиро, и следом, наконец, присоединились мальчишки, которые смеялись как колокольчики, легко и беззаботно.

Лекс, наигравшись с сенаторами, перевел луч света дальше, и вскоре он гулял между колоннами дворца. Дворец был далеко, людей с улицы было не видно, но все равно, можно было увидеть, как далеко луч заныривает вглубь между колоннами. Потом Лекс посветил на дома дальше по улице, чтобы увидеть, как далеко он может осветить. Луч поскакал по крышам зданий и пропал вдали. Лекс отвернул зеркало от солнца и прижал к животу.

– Ну и как? Мы с тобой как-нибудь поедем за город, и ты увидишь, как далеко видно зеркало и как можно подавать им условные знаки, понятные только своим людям. С ним можно координировать совместное наступление или сообщать новости. И гонцы не нужны, только солнце.

– Да, – Сканд переглянулся с Тиро и оба задумались, – интересно. Поехали завтра! Навестим поместье, на ящерах погоняем. Шу уже устал в загоне стоять, поохотимся заодно, – Сканд смотрел с воодушевлением, как ребенок, который пытается отпроситься на рыбалку вместо школы.

– Только не завтра, – Лекс вздохнул, – завтра я иду в гильдию строителей, объяснять им, как с глиной надо обходиться, а то у них ничего путного не получается, живут по старинке, а мир идет вперед и надо меняться.

Лекс потоптался по крыше, она была укрыта свинцовыми пластинами и сильно разогрелась от солнца. В голову пришла мысль познакомить этот мир с черепицей. Она и легче и практичнее. А потом вздохнул, где только на все время взять? Ну, ничего, потихонечку как-нибудь…

– Проголодался? – забеспокоился Сканд, – ты когда грустишь, значит, точно голодный! Пошли, покушаем!

Все спустились с крыши. Лекс положил зеркала обратно в подносы стеклом вверх, получилось подобие оправы, и с грустью подумал, что Рарх сейчас был бы очень кстати. Зато поймал Сиша и объяснил, что ему надо. Оправа для зеркал и дырочки, чтобы было за что веревку зацепить и на стену повесить. Мальчишки веселой гурьбой в лицах показывали девушкам и воинам, как бегали сенаторы, размахивая тогами и прячась между колонн. Тиро руководил девушками, чтобы покормили хозяев. Лекс сегодня пропустил обед со всеми разговорами. Сканд с интересом посматривал на лежащее неподалеку на столе зеркало и думал о чем-то своем. Солнце постепенно опускалось к горизонту, в доме стало намного темнее и тише.

– Надо пригласить гостей, – Сканд посмотрел, как скривился Лекс и продолжил, – я тоже не хочу, но надо. Теперь у нас семья, а это значит, надо устроить семейную вечеринку, а то все решат, что я тебя стесняюсь или ты не умеешь вести хозяйство или еще что-нибудь придумают, – Сканд вздохнул, – может, все же, рванем в имение?

– Нет, – Лекс вздохнул, – у меня дела, и у тебя, кстати, тоже. И вечеринку точно придется сделать, рано или поздно. И лучше раньше, чем позже, чтобы люди говорили о том, что было, а не о том, что они придумали, чего нет. Ладно, значит, придется разгребать завалы на втором этаже и посмотреть, что там валяется.

– Сейчас? – удивился Сканд.

– А почему нет? – Лекс ухмыльнулся, – только я пойду, штаны надену, и ты иди, прикройся. А то я не удержусь и решу проверить, как это – заниматься любовью на коврах и прочих трофеях.

– Какая свежая идея! – ухмыльнулся Сканд и подвигал бровями, – ты уверен, что штаны тебе понадобятся?

– Я уверен, что на втором этаже ночуют младшие, и их не стоит пугать нашими хм… играми.

Тиро первым поднялся на второй этаж и стал руководить мальчишками и девушками, чтобы все, что собралось на втором этаже, было аккуратно спущено на первый и отнесено в атриум. К тому времени, как Лекс нашел заброшенные в угол собственные штаны, в большом помещении атриума стали появляться первые свертки, которые никто так и не удосужился развернуть. Сканд и Тиро принялись вспоминать, что откуда появилось. Среди всей этой суеты и воспоминаний появился стражник, который сказал, что к Лексу пришел монах из дворца и просит о встрече.

– Проводи его в соседнюю комнату, где я раньше спал, а теперь она завалена подушками. Принеси ему воды и пусть подождет, я сейчас освобожусь, – Лекс махнул рукой ближайшей девушке и сразу забыл о нем, – Тиро, а что с теми подушками делать? Может, в приют какой отдать? Или вон подними на второй этаж, пускай младшие на них спят.

Лекс вспомнил о монахе, когда совершенно стемнело и пора было идти спать. Он раздраженно фыркнул и пообещал мужу, что скоро придет. В дальней комнате горел одинокий светильник, и стоило Лексу закрыть за собой дверь, как монах скинул капюшон и довольно ухмыльнулся растерянному рыжику. Лекс открыл рот, не находя слов, он совсем не ожидал его здесь увидеть…

– Долго же я тебя ждал, моя радость… – раздался в комнате шепот… – но ты стоишь того, чтобы тебя подождать.

…по кирпичику…

– Кирель! – выдохнул Лекс, – но как же так? Сканд сказал, что вы официально заперлись с яйцом!

– Да, – Кирель поправил отброшенный на спину капюшон, – была большая церемония закрытия дверей и напутствия младшему мужу от старшего. Все сделано, как положено: на дверях завязан церемониальный узел и Шарп с чистой совестью дрыхнет на матрасе под дверью. Он целый месяц имеет право не заниматься официальными делами и отмахиваться мечом от всех, кто попытается добиться от него государственных решений или любых других дел. И заодно от аристократов с их извечными претензиями. Он теперь может просто валяться, спать, есть и ни о чем не думать. Он уже давно мечтал отдохнуть от всего и вот, наконец, такой повод! Он бы меня так хоть каждый год закрывал, лишь бы иметь возможность побездельничать!

– Но как же? – Лекс ухмыльнулся, – потайная дверка? А с яйцом надежный человек? А если муж решит поговорить через дверь? Как ваш человек выкрутится?

– Я сказал, что хочу помолиться и помедитировать в тишине, – Кирель ухмыльнулся, – с тех пор, как я вернулся во дворец, я приучил всех, что если за дверью слышен звук колокольчика, то заходить и мешать мне молиться может только самоубийца. Только один Шарп отделывался парой тумаков и отказом от секса на неделю. Он уже тоже привык не мешать мне, когда поет колокольчик, – Кирель поймал восхищенный взгляд рыжика и самодовольно ухмыльнулся, – я уже не первый раз покидаю дворец подобным образом. Эта ряса скрывает все и делает меня одним из многих. В городе монахов побаиваются. Они скоры на расправу, к ним даже пьяные не задираются и уступают дорогу. И кроме этого, меня проводили верные люди. И теперь дожидаются за воротами, а ты все не шел…

– Простите, я же не знал! – Лекс вспомнил, что он теперь красавчик, и поэтому решил поступить, как красивые девушки у него в мире. Он грациозно опустился на колени перед Кирелем и состроил умильную мордочку, старательно делая глазки кота из Шрека, – чем я могу искупить свою вину?

– Ох, ребенок, не искушай меня, – горячая рука Киреля погладила по щеке и требовательно провела по губам. Лекс подумал, что переигрывать не стоит, Сканд не тот человек, кто простит измену. Похоже, Кирель без труда прочел его мысли, – я рад, что у тебя со Скандом все получается. Он действительно нашел единственного человека, которого не сможет сломать. Это хорошо. У тебя хватит хитрости и сноровки управлять им и подталкивать в нужную сторону. Он даже в Сенате появился пару раз и даже что-то там говорил! Обычно он если там и появлялся, то почти сразу засыпал, а сенаторы старательно не замечали генеральский храп.

– Вы пришли поговорить со мной о Сканде? – Лекс плавно поднялся с колен и пересел на стульчик возле кровати, на которой сидел Кирель, – боюсь, у нас сегодня будет на это мало времени, скоро он отправится на мои розыски. Мне кажется, вы не захотите открыться ему, а постороннего мужчину он возле меня не потерпит.

– Нет. Сканд не должен знать о моем приходе, – Кирель хмыкнул, – я пришёл узнать лично у тебя, что происходит. Город гудит, как растревоженный улей. Все только и говорят о новой таинственной гильдии стекольщиков. Вначале пронёсся слух, что они маги и умеют показывать двойников. А еще, после того, как Сканд сообщил о создании новой гильдии и его сообщение встретили с недовольством, сенаторы оказались под всевидящим оком богов. Вначале сильный луч света искал их на улицах, а потом, найдя на ступенях сената, наказал их за непочтительное отношение к любимцу. И все в городе видели, что на крыше Сканда сиял божественный свет, который слепил всех нечестивцев. А еще, по дворцу гуляли огненные сполохи яркого света. Люди переживают.

Лекс засмеялся, а вот Кирель смотрел на него с явной тревогой. Лекс взял себя в руки и принялся объяснять Кирелю:

– Дело вовсе не в богах, – Лекс увидел, как Кирель хмыкнул и немного расслабился, – и нет, никаких двойников нет. Просто, я сделал зеркала и показывал мужу, как можно их использовать.

– Зеркала? – насторожился Кирель.

– Да, это стекло и серебро. Секрет, который мне открыт, – Лекс кивнул головой, – я решил сделать гильдию стекольщиков в городе и собираюсь брать в нее только младших. Это будет закрытая гильдия со своими секретами. Пока она маленькая – я и четыре ученика, но со временем дети с арены подрастут, и мы приобщим их к делу. Нам как раз подходят упрямые и непокорные, так что буду вам очень признателен, если в дальнейшем вы всю «выбраковку» будете присылать мне в дом. Я сам буду решать, кого брать в гильдию, а кого оставлять на кухне.

– Хорошо, – Кирель встал, – я хотел бы сам увидеть эти ЗЕРКАЛА и, кроме этого, мне пора возвращаться, тебя муж будет искать, и мне надо сообщить во дворце, что боги со мной говорили, и люди не должны бояться вспышек света во дворце: «Это боги выражали нам свою заботу». А вот сенаторам надо будет задуматься о своих словах и быть более покладистыми со Скандом, у него муж, все же, любимец богов!

– Я покажу вам зеркала и обязательно пришлю парочку в подарок на праздник вылупления. Вот вернется Рарх и сделает им достойную оправу.

– Я сообщу в монастырь, чтобы его там надолго не задерживали, – хмыкнул Кирель и накрыл голову капюшоном, – скажи только, что произошло с гильдией строителей и гончаров, у них там сегодня паника. Люди прислали делегацию в храм с дарами, чтобы задобрить богов. Ты им якобы сказал, что боги на них гневаются.

– Я им сказал, что боги послали им хорошую глину, а они ее переводят на мусор, и боги этим недовольны, – Лекс посмотрел в темень капюшона, – я завтра покажу им, что надо делать с глиной для того, чтобы из нее получалось хоть что-то более-менее ценное.

– Хм, – раздалось из-под капюшона, – если тебя это развлекает… – Кирель помолчал, – мой тебе совет: подружись с аристократами. Старые фамилии обладают властью и деньгами, они могут попортить кровь, или наоборот, оказать поддержку. У Гаури получается с ними заигрывать, но его скорее боятся, чем любят. И правильно делают. Гаури хитер и опасен, и уже успел показать зубки, но на одном страхе далеко не уедешь. Ты с ним полная противоположность, примерно как Сканд и Пушан. У одного ловко получается словами в Сенате, у другого мечом на поле боя. Если бы из них двоих можно было сделать одного человека, то он был бы поистине идеальным правителем.

– Лекс! Лекс, ты где? – в коридоре послышался голос Сканда. Кирель спрятал руки в рукавах и немного ссутулился, сразу став ниже ростом. Лекс открыл дверь и махнул рукой мужу, – вот ты где! – Сканд решительно зашел в комнату и прижег взглядом монаха. – Что происходит?

– Люди волнуются, – Лекс погладил мужа по руке, – из дворца прислали человека, чтобы я пояснил, что происходит. Идем, я покажу ему зеркала, а потом я тебе все расскажу.

Лекс вышел первым, Сканд потопал за ним, недоверчиво приглядываясь и принюхиваясь к незнакомцу, но тот пах, как все монахи – благовониями, и был неотличим от прочих блеклых теней, скользящих по дворцу. Рыжик дошел до атриума, где были свалены и частично разложены боевые трофеи Сканда. Там же лежали и зеркала. Лекс осторожно приподнял их и установил на возвышении, при этом крикнул служанкам, чтобы они принесли факелы и светильники. Вскоре появились Тиро и девушки, они принесли много светильников, и в атриуме стало светло, как во время праздника. В глубине зеркал появились хорошо освещенные фигуры монаха, Лекса и Сканда.

Монах настороженно замер перед зеркалом. Сделал осторожный шажок вправо, а потом влево и о чем-то задумался. Лекс опять повторил слова про отражения в воде и добавил про стекло и серебро. Осторожно наклонив зеркало и вытащив его из медного подноса, продемонстрировал Кирелю слой серебра на задней стороне и постарался успокоить человека. Похоже, у него получилось. Капюшон кивнул пару раз и, коротко поклонившись, отправился на выход. Лекс велел Тиро проводить монаха до ворот дома.

– Почему ты монаху так все подробно объяснил? – насторожился Сканд, – уверен, что он не побежит с твоими секретами к другим мастерам?

– Нет, – ухмыльнулся рыжик, – я уверен в нем. Это – самый доверенный человек Киреля и дальше него мои секреты никуда не пойдут, я в этом монахе уверен, как в самом Киреле. Сканд, ты представляешь, какой переполох мы устроили с зеркалом?

Лекс постарался отвлечь мужа от монаха и у него получилось. Вскоре Сканд смеялся вместе с Тиро, а потом они договорились держать эту способность зеркал в секрете от остальных людей, возможно, она им еще пригодится. Сканд был расслаблен и благодушен. Он уже предвкушал, что завтра выскажет в Сенате и как заткнет рты всем недовольным. Потом разговор опять вернулся к предполагаемому приему гостей в доме, к угощению, музыкантам и покупке дополнительной мебели.