Текст книги "Саламандра (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 125 страниц)

В квартале ювелиров выбор был намного лучше. Правда, все, увидев яркую тунику и учуяв запах младшего, старались предлагать рыжику золото или, в крайнем случае, серебро. Но Лекс остался непреклонен, ему нужны браслеты из бронзы. Ему попытались тактично намекнуть, что бронза для бедняков, и не пристало красивому младшему марать руки бронзой. Лекс скривился, такой снобизм раздражал. Он посмотрел на замерших монахов и щелкнул пальцами. Те возникли перед ним, как Сивка-бурка, горя желанием услужить.

– Объясняете людям, что мне нужны бронзовые браслеты, а не их советы.

Лекс только моргнул, но из двух монахов получилось пять, а потом десять, они выскакивали из переулков, и бросались на ювелиров, переворачивая их витрины с золотыми украшениями. Они выворачивали их сундучки с азартом футбольных болельщиков, громящих витрины и с яростью НКВДэшников, выискивающих компромат. Ювелиры пытались затормозить это безобразие, но делали только хуже. К одному фанатику присоединялось еще двое, и в лавке тогда не оставалось целого уголка. И только когда находили бронзовые и латунные браслеты и украшения, они устремлялись к избранному, неся ему подношения. Ювелиры пытались орать и требовать, чтобы воины их защитили, но Тиро мудро не вмешивался в дела храмовиков.

Вскоре у ног Лекса стала образовываться кучка всякой ювелирной дребедени. Лекс присел и стал придирчиво разбираться. Латунь ему не подходила из-за температуры плавления. Бронза же была оптимальна для апробирования эмали. Кроме этого, браслеты должны были быть широкими и, желательно, без чеканки и прочих объемных украшений. Просто широкие ободки. Вскоре Лекс выбрал десяток подходящих браслетов, а потом один из монахов притащил ему связку из пятнадцати бронзовых браслетов, которые были похожи скорее на ученическую заготовку, но прекрасно подходили для задумки Лекса.

Поэтому Лекс остановил своих помощников, и когда главу гильдии притащили за шиворот «пред ясны очи» избранного, Лекс со сладенькой улыбочкой поинтересовался, сколько с него за эти браслеты. Гильдейский старшина с ужасом оглянулся на разгромленный квартал и, склонившись, пролепетал, что это лишь скромный дар Избранному, и просил прощения, что посмел поучать любимца богов. Лекс кивнул головой и сложил свои браслеты в корзину к ближайшему мальчишке.

– Мне кажется, что мне лучше не появляться в ближайшее время в этом квартале, – прошептал Лекс Тиро на ухо, – вряд ли они меня хоть когда-нибудь полюбят.

– Наоборот, – Тиро хмыкнул, – они никогда этого не забудут, и будут всегда с тобой почтительны. А теперь к портному?

Лекс кивнул головой, и они всей дружной компанией пошли в квартал, где жили и трудились портные. Там их уже встречала большая делегация, похоже, все были в курсе, что случилось в квартале ювелиров. Портняжки внимательно слушали, что необходимо избранному, и были готовы предоставить ему любую имеющуюся в наличии ткань, вплоть до грубой мешковины. Но здесь уже Лекс не знал, что пожелать, и Тиро пришлось взять выбор ткани и отделку в свои руки. Лекс только кивал головой и переминался с ноги на ногу. Размеры с него все равно не снимали, поскольку здесь туники, как оказалось, делились просто на мужские – до середины бедра, и женские – как правило, по щиколотку. Лекс зашипел, когда понял, что управляющий поместья подсунул ему женскую тунику, а он не знал этого и гордо дефилировал в женском наряде.

Со всеми этими хлопотами наступило время обеда, и рыжик понял, что проголодался, поэтому он стал тянуть всех домой. В городе по сравнению с утром стало намного оживлённее. Стали появляться богато украшенные паланкины, в которых было порой по несколько женщин. Некоторые делали вид, что не замечают рыжего паренька в сопровождении воинов, а некоторые начинали коситься в его сторону и оживленно шушукаться.

– Привезли невест для императора, – Тиро проводил взглядом паланкин с шушукающимися кумушками. – Кирель объявил через несколько дней начало смотрин, вот все и носятся в поисках нарядов и украшений.

– Ага, а мы им погром у ювелиров устроили, – загрустил рыжик.

– Не переживай, это их проблемы, нечего было пузыри носом пускать от важности, – Тиро махнул рукой, – им сказали, что надо, а они взялись поучать. Если бы я пришел к мечникам за кинжалом, а мне стали доказывать, что мне прилично носить меч, то я для начала в зубы дал такому умнику, а потом еще и ушел бы к другому мастеру, чтобы впредь не забывался.

– Ладно, – Лекс кивнул головой и вдруг увидел, что Тиро свернул на пустую улицу. Там были ярко разрисованные дома, с весьма фривольными картинками на стенах. Это было очень необычно для такого чопорного мира. – Ой, а что это?

– Это – публичные дома и жилища куртизанок, – пояснил Тиро. – Это сейчас здесь тихо, а вечером будет толпа, не протолкнуться. Срежем угол, чтобы не обходить кварталы красильщиков и кожевенников.

Лекс крутил головой, пытаясь рассмотреть все по максимуму, если бы не паланкины с «невестами», то вряд ли Тиро повел бы его этой дорогой. Они уже почти вышли, но Лекс увидел, как какой-то здоровяк избивает кого-то маленького, беспомощно свернувшегося в клубочек. Обычно он не вмешивался в чужие разборки, но уж больно беспомощным показался паренек. Лекс почти прошел мимо, но потом не удержался и рванул в переулок.

– Оставь его! – Лекс толкнул в бок здоровяка, а тот, не ожидая нападения, завалился вбок.

– Ты что, убить его хочешь?

– Да хоть бы и убить, – здоровяк вскочил, грозно сверкая глазами, но, заметив за спиной рыжика несколько воинов и Тиро, сразу присмирел. – Это мой раб. Самый бестолковый и бесполезный. Он не отрабатывает даже свою еду! Я позарился, что он был наложником наследника, но это колченогое недоразумение ни на что не способно!

– Колченогое? Наложник наследника? – Лекс с интересом посмотрел на чумазое нечто в рваных лохмотьях и с рабским ошейником на тощей шее. – Зюзя?

– Это шлюха, – Тиро показал жестом, чтобы Лекс отошел от грязного клубочка, – посмотри, видишь, много косичек? Это значит – шлюха. И, судя по одежде, стоит пару медяков за сеанс.

Паренек поднял голову и шмыгнул разбитым носом. Он постарался вытереть кровь, но его руки были отрублены чуть ниже локтей, и поэтому паренек просто размазал кровавую соплю по плечу. Лекс проигнорировал жест Тиро и присел рядом. Это действительно был Зюзя. Только очень худой и грязный.

– Это ты его так покалечил? – Лекс нахмурился.

– Нет. Я его таким купил, – здоровяк помрачнел, – он воришка, вот ему руки и отрубили. Я его поэтому не могу к хорошей публике допускать. Так он еще толком ничего и не умеет! Просто убыток, а не работник!

– Я у тебя его куплю, – решился Лекс, – Зюзя, идти сможешь?

– Зачем вам этот воришка, господин? – здоровяк склонился в поклоне и подобострастно улыбнулся, – у меня много мальчиков честных и чистых, зачем вам брать в дом воришку?

– Я не воришка…. – разрыдался Зюзя, – я не брал браслет господина и не знаю, как он у меня под подушкой появился…

– Лекс… – начал говорить Тиро, но Лекс прервал его жестом.

– Это, скорее всего, проделки Шуши, – рыжик посмотрел на Франкенштейна, который недовольно хмурился. – Тиро, ты даже не представляешь, насколько Шуша подлый! Он столкнул Зюзю с лестницы, так что тот сломал ногу, а потом обвинил в этом меня! И меня, между прочим, за это высекли! И все потому, что Шуша сказал, что это я его толкнул, и ему поверили!

– Шанди, его зовут Шанди, – разревелся Зюзя, – нельзя называть его Шуша, а то он и под твоей подушкой браслет хозяина найдет!

– Слава Семизубому и Матери-Ящерице, у меня нет хозяина, – Лекс подхватил Зюзю под тощую руку. – Тиро, поверь, он, может, и простак, но не вор.

– Ну, как знаешь, – Тиро поджал губы. – Сколько ты за него хочешь?

– Два золотых! – грузный мужчина довольно ощерился. – Мальчик – красавчик, и был наложником самого наследника Пушана! Его только отмыть и вы увидите, какой он красавчик! А уж поет как – заслушаешься!

– Два золотых! – ахнул Зюзя, – не верьте, господин, он отцу за меня отдал всего ползолотого!

– Молчи, несчастье колченогое, – здоровяк замахнулся, и Зюзя привычно свернулся в клубочек, ожидая удара. – Я, может и заплатил за него немного, но он много ест, и мне пришлось потратиться на его лечение.

– Да уж видно, как он много ест, – усмехнулся Тиро, – ребра все наружу, как вообще на ногах держится?

– Хорошо держится. Встань! – здоровяк пнул Зюзю, и тот с трудом поднялся. У него была одна нормальная нога, а вторая не отросла целиком и кончалась в районе пятки. Отросшая часть ноги была худой и очень бледной. Но его хозяина это совсем не смущало. – Вот видите, нормально стоит, и ходить может. А чтобы ноги раздвигать, так ноги не очень-то и нужны.

– Больше золотого не дам, – уперся Лекс.

– Два, или я убью его на ваших глазах, – азартно воскликнул толстяк.

– А я у тебя его даром отберу. Эй, вы там… – Лекс оглянулся в поисках монахов, те незамедлительно вынырнули вперед и уставились на рыжика как собаки в ожидании команды «фас». Здоровяк понял это и побледнел.

– Ладно-ладно, золотой так золотой, – толстяк потер крепкую шею.

– Пошли, оформим сейчас, пока я не передумал, – Лекс фыркнул на толстяка и повернулся к выходу из вонючего проулка.

Они бодро дошли до магистратуры, и Лекс опять увидел мужчину с амбарной книгой. Бывший хозяин назвал дату покупки раба, Лекс прикинул, выходило, что Зюзя оказался у него две недели назад. И для того, чтобы человек так резко похудел, его скорее всего совсем не кормили. Лекс вздохнул и достал золотой из кошелька, денег было не жалко, жалко, что нельзя помочь всем, кто находится в рабстве у этого негодяя. Лекс заплатил здоровяку, и тот довольно сломал печать на ошейнике Зюзи. Тот стоял и растерянно хлопал глазами.

– Я хочу дать ему вольную, – Лекс потянулся, чтобы снять с грязной шеи ошейник, но паренек отпрянул в сторону и упал на колени.

– Пожалуйста, пожалуйста, не надо вольной, разрешите мне остаться вашим рабом, клянусь, я буду послушным и много не съем.

– Ты не хочешь получить свободу? – удивился рыжик.

– Нет, – замотал нечесаной шевелюрой Зюзя, – я же младший. Куда я пойду? Отдаваться любому желающему за краюху лепешки, пока меня не прирежут где-нибудь по пьяни? А если вернусь домой, то отец опять продаст меня в бордель. Лучше сдохнуть… Позвольте остаться с вами, я все сделаю, только не свобода!

– Э-э, – растерялся рыжик и обернулся к Тиро, – куда мне раб?

– А мне куда? – ухмыльнулся Тиро. – И потом, ты его уже купил, так что он твой. Печать у тебя есть?

– Какая печать, – растерялся Лекс.

– Ну, чтобы поставить оттиск на сургуче, – пояснил Тиро и показал железный кругляшок на длинной веревочке, который достал из своего кошелька. – У меня вот «лапа ящера».

– О-о! – обрадовался Лекс, – а у меня есть знак солнца!

И достал деревянную пиктограмму со свастикой. Человек с амбарной книгой кивнул помощнику, тот осторожно налил сургуча на застегнутый замок, а сверху приложил деревянный кругляшок Лекса.

– Ну, вот, теперь ты настоящий аристократ! – засмеялся Тиро и хлопнул растерянного рыжика по плечу, – теперь тебя все боятся и у тебя есть свой раб!

Зюзя

Зюзя очень легко вписался в дом Сканда. Как только они пришли в дом, сердобольная Милка бросила свои дела на подружек и потащила Зюзю в общую купальню, туда, где мылись и воины, и сами девушки. Она долго оттирала его мочалкой, распустила все косички, а потом вымыла его волосы и под конец завязала низкий хвостик, как у нее самой. В купальню принесли свежую коротенькую тунику и тонкий поясок, и вскоре все увидели чистого и достаточно миловидного младшего.

Зюзя мило смущался и с опаской смотрел на крупных воинов, которые обедали на кухне. Милка усадила его возле очага и стала аккуратно кормить с ложки сладкой кашей, оставшейся с завтрака. Зюзя ел жадно и быстро и, похоже, никак не мог поверить, что за ним кто-то ухаживает и помогает. Он с тревогой смотрел каждый раз, когда Милка погружала ложку в кашу, похоже, он опасался, что больше ему не достанется. Милка скормила ему всю кашу и дала попить, а потом расплакалась от жалости к бедному пареньку, которому так досталось по жизни.

Тиро шикнул на нее и «до выяснения» отправил Зюзю спать в комнату к мальчишкам. Тот не заставил приглашать себя второй раз, и когда Лекс заглянул в комнату после обеда, то увидел там Зюзю, который спал, свернувшись в калачик.

– Ума не приложу, что с ним делать, – пожаловался Лекс домоправителю.

– А пусть живет, – беззаботно махнул рукой Тиро, – много он действительно не съест, вот отрастут у него руки и нога, и тогда приставим его к какому-нибудь делу, а пока пусть спит и ест. Он все равно сейчас ни на что другое не способен.

Но вскоре выяснилось, что Тиро ошибается. Потому что после ужина он вдруг заметил, что все мальчишки куда-то пропали. Он уточнил у воинов, что охраняли ворота, что пацанята из дома не уходили и, заволновавшись, куда они могли пропасть, отправился на поиски. Но вскоре с удивлением услышал характерные звуки, доносящиеся из их спальни. Там он увидел стоящего на четвереньках Зюзю и старшего постреленка, который получал свой первый сексуальный опыт. За всем этим с интересом наблюдали более младшие пацанята. Тиро нарявкал на всех и для острастки погонял их полотенцем. А потом устроил Зюзе допрос с пристрастием, кто первый решил его заставить заняться «всем этим».

– Меня не заставляли, – растерялся Зюзя и побледнел, – им было интересно, они спросили, а я предложил попробовать. А что, им нельзя?

Тиро молча пожал плечами и с вопросом посмотрел на Лекса.

– Им можно, хотя они как бы маловаты для этого. Но разве ты сам этого хотел? – Лекс был удивлен таким отношением.

– … – Зюзя задумался, похоже, ему такой вопрос в голову раньше не приходил. Он попытался найти подвох, но потом просто ответил, – да, я сам хотел… а как можно не хотеть? Это ведь так классно… а с мальчишками, так и не больно и даже приятно. Ерзают туда-сюда, щекотно, и еще переживают и спрашивают, все ли правильно делают…

– Ох, я этим любопытным деятелям, «деятельки» пооткручиваю, – Тиро не знал, то ли ругаться, то ли смеяться, а потом спросил у Лекса, – ну, вот и что мне с ним делать? В комнату к мальчишкам я его не могу пустить, неизвестно, чем все может закончиться. В казарму отпустить к воинам, так получится ровно то же, и даже хуже. А в гостевую комнату не пущу, он раб и ему по статусу не положено.

– А что в этом доме делают там, где у остальных гарем? – спросил рыжик.

– Кладовка там, – задумался Тиро, – у нас там матрасы, костыли и носилки валяются, и прочая дребедень, которая время от времени нужна. А что, это идея. Устрою младшего там. Дальнюю дверь закрою, а ближняя под моим присмотром будет, в нее мимо меня не проберешься.

Тиро крикнул мальчишек, и пока Милка кормила Зюзю ужином, на втором этаже, где у всех был гарем, а у Сканда кладовка, быстро навели порядок, растащили вещи в разные стороны. Для Зюзи постелили пару матрасов «чтобы было помягче» и застелили все это свежим бельем. И после ужина отправили объевшегося паренька туда отдыхать.

Когда Тиро в очередной раз оказался на кухне, Лекс придержал его за руку и спросил то, что очень интересовало.

– А все младшие такие? – Лексу было очень неудобно спрашивать, но прояснить этот вопрос все же стоило. – Я просто память потерял, а в доме Пушана, я тебе говорил, жил один в комнате, и в гареме не был ни разу, все младшие такие озабоченные сексом?

– Да, – Тиро смотрел с грустью и пониманием, – только ты такой уникальный, если бы не твой запах, я бы в жизни не догадался, что ты младший. Младшим, как ящерам, нужен хозяин, чтобы чувствовать себя спокойно и защищенно. И я тебе по секрету скажу, чтобы ты в дальнейшем не удивлялся, но Зюзя отоспится, отъестся, и сам будет за воинами бегать, пока на одном не остановится.

– А потом?

– А потом, посмотрим, – Тиро пожал плечами, – замуж его вряд ли позовут, зачем воину младший муж? Только лишний рот кормить. Скорее всего, он проживет здесь до пятой линьки, прыгая из одной койки в другую, а потом видно будет, может, научится чему. Может подарков насшибает столько, что делом займется сам, или пойдет в долю к кому-нибудь. Кто знает тропы богов? Поживем, увидим.

– Как ты думаешь, Сканд ждет, что я буду себя вести, как Зюзя? – Лекс требовательно уставился на Тиро.

– А ты у него сам спроси, – хмыкнул Франкенштейн и посмотрел куда-то поверх головы рыжика.

Лекс развернулся и увидел Сканда, который замер в дверях, прислушиваясь к разговору.

– Кто такой Зюзя? – удивился Сканд и вошел на кухню.

– Лекс сегодня в квартале сладострастия купил младшего, – пояснил Тиро, – как я понял, тот был наложником Пушана, но его ложно обвинили в краже и выперли из дома. Отец продал его в публичный дом Зиму, и тот его как раз бил, когда мы проходили мимо. Лекс не удержался и выкупил паренька. А поскольку он младший, то пришлось оставить его себе. Ужинать будешь?

– Потом, – отмахнулся Сканд, – так я не понял вопроса, при чем здесь Зюзя и мое ожидание? Я его не ждал…

– М-м, – растерялся Лекс, он не хотел заводить этот разговор, но похоже, надо объясниться, – ты ждешь, что я буду вести себя как младший? Ну, там, лезть к тебе?

– Порой то, что я жду и то, что получается на самом деле – совершенно разные вещи, – ухмыльнулся Сканд, – ты это о чем сейчас?

– Ну, например, когда я говорил, что поцелую тебя, я думал, что все будет несколько иначе, – Лекс понял, что смущен, но останавливаться не собирался, – замри! Я покажу тебе.

Лекс сделал пару шагов к Сканду и быстро прижался губами к одеревеневшему амбалу, а потом сделал шаг назад, и замер сам, ожидая реакции.

– Я думал, все будет так…

– А теперь ты замри, а я покажу, чего я ждал.

Сканд шагнул к рыжику и опять стянул ремешок с его волос, а потом медленно и с явным удовольствием погрузил пальцы в шелковистую шевелюру. Пропустив несколько раз волосы сквозь пальцы, он сжал их в кулаке и потянул назад, заставляя откинуть голову и выгнуть шею. Лекс попытался отступить, но вторая рука прихватила его за поясницу, заставляя изогнуться еще сильнее. Сканд тем временем осторожно, будто что-то выискивая, водил носом по шее Лекса, а потом неожиданно длинно лизнул от ключиц до подбородка, и сразу же нежно прикусил кадык.

Рыжик вздрогнул, не ожидая нападения, и схватился руками за волосы Сканда, пытаясь оторвать хищника от себя. Но тот уже не кусался, а очень страстно выцеловывал замысловатые узоры на беззащитной шее. Лекс растерялся, его никогда раньше не целовали в шею. Он сам с удовольствием целовал шеи своих пассий, но его никто не целовал в ответ. Это оказалось очень приятно. И когда целуют в шею, мягко урча и изредка покусывая, и когда в рот Сканду попалось ухо, Лекс не удержался и захихикал, пытаясь увернуться от нежной щекотки. Но его прикусили за мочку, а потом опять стали нежить шею.

А еще рыжик вдруг понял, что так и держит волосы Сканда, зажатые в кулаках. Волосы были жесткими и тяжелыми, как конская грива. Было очень приятно запутываться в них пальцами и слегка оттягивать голову Сканда, ровно настолько, чтобы он переходил от шеи к ушам, а потом обратно на шею. И непонятно, что было приятнее: когда Сканд вел по коже кончиком языка, или когда осторожно прикасался губами, как будто собирая маковые зернышки с кожи.

Где-то сбоку раздалось шебуршение, кто-то одновременно шикнул, хихикнул и что-то уронил. Лекс оторвал от себя Сканда и повернул голову, чтобы прояснить причину шума. В проеме двери стояла толпа мальчишек и восторженно таращилась на все происходящее. Лекс вздрогнул, и вдруг понял, что лежит спиной на столе, а над ним нависает Сканд, и очень довольно лыбится.

На Лекса будто кипятка плеснули. Он оттолкнул амбала от себя и еще со всей силы добавил ногами. Сканд отлетел на пару шагов и растерянно замер, недоуменно потирая грудь.

– Да что за напасть сегодня такая? – из бокового прохода вырвался Тиро и помчался за мальчишками с полотенцем наперевес.

Мальчишки как шустрые воробьи прыснули в разные стороны, но Лекс уже на это не смотрел, он мчался в свою комнату. А там, подперев дверь стулом, упал на кровать. Казалось, от пекущего жара было нечем дышать. Шея горела, в руках до сих пор было ощущение чужих волос, и сердце колотилось, как будто пытаясь вырваться наружу. В дверь тихо поскреблись. Лекс бросился к двери и подпер ее плечом.

– Уходи! Убирайся немедленно!! – взвизгнул рыжик, он сам не ожидал, что может сорваться в фальцет.

– Тебе же понравилось… – за дверью обиженно вздохнули.

– Уходи, пожалуйста, – Лекс сполз по двери и стукнул по ней кулаком, – просто уходи.

За дверью еще раз вздохнули и раздались легкие шаги по коридору. Лекса затрясло, как в ознобе, руки дрожали, а ноги подкашивались. Рыжик сдернул с кровати покрывало, завернулся в него, как в кокон, забрался на кровать и, потихоньку успокоившись, заснул. Снилось ему что-то откровенно порнографическое, он несколько раз просыпался, растерянно таращась в темноту, засыпал опять, и сон начинался с прерванного места.

Проснулся Лекс на рассвете, от того, что одежда перекрутилась и местами прилипла к телу. Рыжик сел и в утренних сумерках услышал запах семени и заметил влажные пятна на одежде и простыне. Лекс растерянно замер, он уже и забыл, что такое поллюции, тем более такие обильные. Почему-то стало стыдно, что испачканное белье и желтую тунику увидят девушки. Он попытался представить, где можно было бы застирать, а потом просушить, но потом понял, что будет только хуже. Поэтому он аккуратно сложил белье, сверху добавил тунику.

Он подхватил сменную одежду для работы и простынь, которая была здесь вместо полотенца, и отправился в купальню. Осторожно прислушавшись, определил, что на улице слышится стук деревянных клинков, а значит, Сканд на тренировке. После этого он спокойно плюхнулся в бассейн и с интересом подумал, как часто здесь меняют воду? После помывки стало легче и в голове прояснилось. Лекс вытирался и составлял планы на сегодняшний день. От Сканда однозначно надо держаться подальше, его малолетняя тушка готовится его предать, так что придется держать гормоны под контролем.

Мда, ситуация… Но, ничего! Он сильный, он выдержит! Вчера, кстати, он увидел в кузне десять мешков с песком, как-то руки не дошли залезть туда и проверить, что там притащили монахи. Вчера он разбирался с поделкой Сиша. Паренек не понял, что ролик должен крутиться, и вырезал монолитную конструкцию. Пришлось вмешаться и объяснять по-новому. А потом контролировать процесс…

Рыжик вышел на кухню, пытаясь пальцами разобрать свалявшиеся за ночь пряди. Тиро молча протянул его ремешок для волос, и даже жестом не показал, что видел, как именно он был потерян. И Лекс был ему за это благодарен. На кухню зашел крайне довольный собой Сишь, у него получилось собрать первую конструкцию с роликом и крючком, и теперь он крутил ролик и наслаждался, что он легко крутится на оси. Лекс порадовал его, что теперь ему надо сделать еще две конструкции по два ролика в каждой. Сишь задумался, но потом беззаботно рассмеялся, он понял принцип изготовления роликов и чувствовал себя героем.

Лекс так и остался сидеть за дальним столом рядом с Сишем, когда девушки стали разносить еду на столы. Воины заходили и садились на пустые места, последним зашел Сканд, он поискал взглядом рыжика и, увидев, что тот сидит далеко, постарался скрыть недовольство. Мальчишки тоже бегали с самыми невозмутимыми моськами, бросая тревожные взгляды на лестницу, ведущую в гарем. Причина их беспокойства стала ясна, когда на кухню зашел Зюзя, у него была зацелованная шея, вся в засосах и следах мелких зубов.

Первый, кто это увидел, был Тиро. Он остановил паренька и, приподняв ему подбородок, рассмотрел сие безобразие. Мальчишки постарались всем своим видом изобразить, что не имеют к этому ни малейшего отношения, но их выдавали глаза, которые лучились весельем и самодовольством. Первым из воинов, кто понял, что произошло, оказался Сканд, он хлопнул ладонью по столу и довольно рассмеялся. Остальные, поняв, что это пацанята окрасили шею младшего, тоже рассмеялись, а потом стали попеременно то отвешивать им подзатыльники, а то и давать практические советы.

Зюзе тоже досталось и грубоватых шуток и бережных шлепков по тощей попке. Зюзя розовел от комплиментов и всеобщего внимания. Он напропалую стрелял глазками и замирал, когда его ласково гладили. К удивлению Лекса, девушки восприняли Зюзю как подружку, они и не думали ревновать или хоть как-то его одергивать. Милка опять посадила его у очага и стала осторожно кормить кашей. Лекс с интересом за всем этим наблюдал, пока не увидел горящий взор Сканда, от такого откровенного желания стало не по себе. Рыжик смущенно потер собственную шею и отвернулся.

– А чего ты покраснел? – удивился Сишь, – тебя что, все это смущает? Ты чего, как маленький? Ну, подумаешь, мальчишки младшего потискали… ой, прости, я не подумал. Ты ведь тоже младший. Я все время об этом забываю, но ты не переживай, мальчишки к тебе не полезут!

– У меня работы полно! – Лекс выскочил из-за стола и бросился в кузню.

Там со вчерашнего дня стояли мешки с песком. Песок был разным – желтый крупный морской с мелкими частями раздробленных раковин, или такой же, но уже мелкий, ровный и золотистый, белый кварцевый, черный вулканический с большой примесью пепла, неожиданно ярко зеленый. При ближайшем рассмотрении он оказался из мелко дробленого камня, точно так же, как и красный. Лекс озадаченно рассматривал его на ладони в солнечных лучах. Похоже, это была разновидность гранита, и для варки стекла такой не годился. Неожиданно порадовал розовый песок, он оказался сделан из раздробленных раковин с большим содержанием перламутра.

Вот с него Лекс и начал. Выклянчил у Тиро парнишку в помощь, и пока тот разводил огонь, осторожно промыл песок так, чтобы не вымыть перламутр, засыпал в чистый новый тигель все ингредиенты и начал осторожно помешивать смесь. Пока огонь добирал нужной температуры, в маленьком тигеле перемешивал окалину, чтобы прогреть ее более равномерно. Он чувствовал себя почти алхимиком и довольно потирал лапки. Перламутр – это очень красиво и, наверное, стекло получится матовое с перламутровыми крапинками. Он отставил тигель с окалиной в сторону и взялся перемешивать стеклянную смесь. Каково же было его удивление, когда из тигеля повалил черный вонючий дым!! Воняло паленой шерстью и гарью. Лекс сдернул тигель на наковальню, чтобы он остыл и, схватив паренька за шиворот, выскочил на улицу.

– Пожар?! – Тиро и воины прибежали, кто с ведрами с водой, кто с мешком песка для дорожек.

– Нет никакого пожара, – Лекс откашлялся и замахал руками, чтобы воины с перепуга не начали заливать все водой, – уберите воду, там температура тысяча градусов! Плеснете на тигель водой и обваритесь паром!

– Что случилось? – Тиро разрывало поорать, но он не понимал, на кого, – что сгорело?

– Прости, Тиро, это я виноват! Позарился на красивое, вот и прогорел! Тигель жалко! Вряд ли его отчистить получится. Вот ведь горе…

– Да разве это горе? – удивился Тиро и прижал к себе рыжика, как неразумного ребенка, – ну, хочешь, я тебе новый куплю? Только не расстраивайся.

– Хочу! Хочу новый тигель, а лучше два! – Лекс довольно повозил носом по груди Тиро и отступил в сторону, – а пока гарь развеивается, может, пообедаем?

– От ты прожорливый! – восхитился здоровяк, – иди на кухню, сейчас все будет. Только мелких детёнышей покормлю и приду.

Тиро сходил на кухню и принес миску с мелко порезанным мясом и овощами. Малыши немного подросли и стали еще шустрее.

– А как будут определять, кто мальчик, а кто самочка? – поинтересовался рыжик, заглядывая в загон.

– Запустим сюда цыпу, кто начнет охотиться, тот мальчик, а кто будет прижиматься ко взрослым, тот самочка. Завтра придут из казармы, и если есть мальчики, то сразу и заберут, а самочек мы потом посадим в корзину и отвезем на ферму за город. Пока малыши будут рядом с Шу, он далеко не уйдет. А у нас война на носу.

– А из-за чего война? – рыжик погладил Шу по носу.

– Это наши соседи, они перестали нам продавать древесину на корабли. Они говорят, чтобы мы у них покупали готовые корабли, а они за них очень много просят. И потом, они строят легкие корабли, только под парус, а у нас строят более тяжелые и такие, чтобы и под парусом и на веслах могли ходить.

– А у нас есть корабли? – удивился Лекс.

– Конечно, – хмыкнул Тиро, – порт в часе езды ящером от города, как ты думаешь, откуда рыба и купцы? Отнюдь не все караванами ходят, многие приплывают на кораблях.

– Ух, ты! – восхитился рыжик, – а съездим посмотреть?

– Хорошо, – вздохнул Франкенштейн, – только не сегодня. Туда лучше с утра выбираться, чтобы к вечеру вернуться. И завтра тоже не получится, завтра за детенышами приедут. Вот выпадет свободный денек, так и съездим.

– Лекс, к тебе гость приехал! – крикнули охранники у ворот. Лекс оглянулся, там стоял Тургул и держал под уздцы ящера. Шу сразу высунул морду из стойла и зашипел, чтобы чужак не приближался.

– О, Тургул! – обрадовался Лекс, – как раз к обеду!

– Нам дали увольнительную перед походом, вот я и пришел. У меня к тебе есть очень серьезный разговор, – центурион заметно нервничал. Сегодня он был одет, как все легионеры, а не как в прошлый раз в одни шкуры, как варвар.

– Хорошо, – легко согласился рыжик, – идем, пообедаем и поговорим. Я такой голодный, что сейчас кусаться начну!

Тургул нервно кивнул головой и, поправив перевязь, отправился следом за рыжиком. Лекс, проходя мимо кузни, осторожно посмотрел внутрь. Дым из тигеля уже не валил, но в кузне гарь стояла у потолка плотным слоем. Рыжик зажал нос и нырнул внутрь, открыв полностью заслонку вытяжки над горном, благополучно выбежал обратно.

– А что это сгорело? – Тургул перекривился от вони.

– Мои мечты о прекрасном, – Лекс беззаботно махнул рукой, – я забыл о том, что надо смотреть на суть, а не на внешность. Даже если что-то и выглядит как песок, то песком все равно не является, но это все не важно. Пошли есть!

Лекс схватил Тургула за руку и потянул на кухню, чтобы он шел быстрее. Воины смотрели на Тургула и рыжика с нескрываемым интересом. Кто-то знал центуриона раньше, а кто-то видел впервые. Рыжик усадил Тургула возле себя, сразу забежал Сишь и гордо показал готовые парные ролики. Лекс и его усадил за стол. Девушки поставили перед ними тарелки, и рыжик схватился за ложку с таким азартом, будто сутки не ел. Милка принесла сладкой воды и поставила перед ними, а потом прижалась всем телом к Лексу и быстро прошептала в самое ухо: