Текст книги "Саламандра (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 89 (всего у книги 125 страниц)

То же чувствуют укротители тигров, когда сильный хищник ластится и превращается в ласкового котенка, с благодарностью подставляя под ласку горло и позволяя трепать себя за уши. Полнейшая власть, а еще …нежность… нежность к могучему самцу, который замирает от простого поцелуя и жадно собирает крупицы ласки, как бриллианты среди битого стекла. Отдать всего себя в жадные губы, без остатка, и получить вселенную в ответ. Потеряться в водовороте ласк и понять, как внутри расцветает невероятной красоты чудо… Утонуть в крике, когда наслаждение режет, как бритва, тонко, но без промаха, по вывернутым нервам… и обессиленной медузой лежать на вздымающейся тверди, которая оказывается влажной от пота грудью мужа.

Сканд с блаженной улыбкой раскинул руки, и как недавно Аши, которого заездил мелкий, сделал вид, что издох. Если бы не бурно вздымающаяся грудь и подрагивающие бедра, то Лекс вполне мог бы ему поверить. Он и сам, казалось, не может прийти в себя, будто выплыл из бездны и теперь не может отдышаться…

В коридоре послышалось неверное шлепанье босых ног. Похоже, Пушана опять потянуло на приключения. Сканд приподнял голову и прислушался, но Пушан прошлепал дальше, и Сканд с тяжелым вздохом откинулся обратно. Лекс скатился с мужа и подобрался, прислушиваясь, если наследник опять нарвется на Мэла, то неизвестно чем все закончится в этот раз.

– А-а-а… – раздалось подвывание в ночи, – охрана! Наложники сбежали!

– Да сколько можно! – возмутился Лекс и стал искать тунику, – Сканд, иди и разберись со своим братом! Он всегда такой буйный, когда пьяный?

– Не знаю. Я его пьяного до дома доводил и оставлял на слуг, – Сканд вышел из спальни, как был. Голым и босым.

Пока Лекс оделся и нашел сандалии, в коридоре началось выступление.

– Сканд! Сканд, меня обворовали, все наложники сбежали! Надо найти негодяев! – Лекс увидел в неверном свете факела, который держал Тиро, бьющегося в истерике Пушана, но стоило ему мелькнуть туникой у двери, как наследник подобрался и взглянул на брата с пьяным гневом.

– Что ты делаешь в моем доме? Гаури, бледная поганка, ты изменяешь мне с братом? Убью заразу! – Пушан треснул кулаком по Сканду и скривился, с таким же успехом он мог ударить стену. – Сканд, предатель, мало того, что увел у меня Качшени, так и на мужа покушаешься? – Пушан еще раз треснул Сканда по ребрам и сразу пригорюнился, – ну зачем он тебе? А хочешь, поменяемся? Нет, ну правда, давай меняться!

– Пушан, ты пьян, – пророкотал Сканд, подхватил брата на руки, как девицу, и потащил по коридору, Лекс только успел закрыть дверь спальни, чтобы не попасть на глаза наследнику, – Пушан, ты в моем доме, Гаури тебе не изменяет, все хорошо. Твои наложники ждут тебя дома, все в порядке, не надо волноваться. Ложись и спи, а утром я отведу тебя домой, и ты убедишься, что все в порядке. Спи, брат. Все хорошо…

Рокот мужа раздался дальше по коридору. Лекс приоткрыл дверь и наткнулся на озадаченного Тиро с факелом.

– Никогда не предполагал, что от пьяного Пушана может быть столько неприятностей. Знал бы раньше, велел бы девкам разводить вино, или заставил оставшихся носильщиков сопроводить наследника домой. Эх-х, рассвет скоро, а на кухне опять все на ушах стоят. Мэл его в этот раз не спустил с лестницы, он сам скатился. Наверное, синяки будут по всему телу… Может девку к нему приставить, если он один спать не умеет?

– Лучше двух, – Лекс кивнул головой, – он если свалится с кровати, то в одиночку его не поднять. А вдвоем они его подопрут с двух сторон, может, все и обойдется…

Тиро кивнул головой и ушел с единственным источником света на кухню. Лекс вернулся в спальню, проверил спящего ребенка и забрался на кровать. Укрывшись шкурой, он собирался поспать оставшиеся несколько часов. По коридору послышалось шлепанье двух пар легких ног, по всей видимости, Тиро отправил Сканду помощь. И вскоре Сканд зашел в комнату и с тяжелым вздохом закрыл дверь. Он занырнул под шкуру к Лексу и прижался горячей грудью к замерзшему рыжику. Похоже, у него в холодное время года включался внутренний подогрев, в отличие от Лекса, который немилосердно мерз от этой мерзкой погоды.

– Усни уже, непоседа… – Лекс сжал руки мужа, которые уже огладили его по бокам, – завтра будет день, опять припрутся женишки к Козлику, и тебе опять придется с ними пить. Так что постарайся отдохнуть перед завтрашней битвой.

– Какой ужас! – Сканд вздохнул, – а может, не откроем никому двери, пусть все решат, что

мы в имении.

– Не трусь, генерал, я завтра что-нибудь придумаю… – Лекс похлопал мужа по рукам, которые привычно прижали его, – я не дам тебя в обиду, не переживай!

Сканд глухо засмеялся и, успокоившись, задышал куда-то в шею рыжику. Лекс тоже вскоре пригрелся и заснул. Разбудил их, как всегда, Ламиль. Он забрался сверху на шкуру и стал изображать всадника.

– Быстрее, мой верный ящер! – Ламиль стучал пятками куда-то по почкам Сканду и ерзал все быстрее, – мы прибежим раньше всех и враги нас не поймают!

– Ламиль! – Лекс осторожно вывернулся из-под шкуры и подхватил смеющегося сорванца, – Сканд еще спит, не надо его будить! Иди на ручки и пошли на кухню завтракать!

– А Ска? – ребенок требовательно указал пальцем на Сканда, который подтянул ноги и подгреб под бок вторую подушку.

– А Сканд ещё поспит, – уверил Лекс и посмотрел на зевающую Ниюли. – Просыпайся, девочка, найди сандалики и обмотки Ламиля и поторопись на кухню, а то каша остынет.

Аши бодро вырвался из-под шкуры и радостно засвистел, он был готов завтракать и от счастья подпрыгивал на месте. Лекс засмеялся и открыл дверь, выпуская детёныша. Только хвост мелькнул, и на кухне раздался грохот, по всей видимости, ящер опять снес кого-то с ног. Лекс поторопился и увидел, как растерянный Лир собирает с пола упавшие оловянные тарелки, а Аши жадно проверяет их, точно они все пустые? Тиро хлестнул полотенцем, но юркий детеныш, как муха, в последний момент уклонился от полотенца и довольно зацокал по кухне когтями.

– С добрым утром, народ! – Лекс ворвался на кухню, – что такие кислые? Не выспались, что ли? А ну, приободритесь! Денек сегодня замечательный! Козлик, иди ко мне, красавчик.

Лекс уселся на скамейку и начал обувать Ламиля. В это время девки стали подавать на столы кашу, стаканы с горячим травяным настоем, сдобренные медом. А возле Лекса поставили тарелку с мягким сыром и вареным мясом, которое так понравилось Ламилю. Малыш сам потянулся за сыром и принялся мять его пальчиками. Рядом поставили тарелку с нарезанными фруктами, и малыш с удовольствием стал облизывать сыр и виноград. Лекс время от времени запихивал в него кашу и предлагал попить. Козлик получил тарелку с кашей и в расстроенных чувствах возил по тарелке ложкой.

– Что надумал с женихами? – Лекс облизал пальцы Ламиля от сыра и вручил малышу лепешку, – будешь смотреть на следующих? Расскажи, что думаешь?

– Я думаю, что лучше Трамма я никого не найду, – Козлик отодвинул кашу и взялся за яблоко, – его, по крайней мере, интересую я, а не родство со Скандом и мой род. Я надеюсь, что он окажется на самом деле таким, как кажется.

– Наконец-то здравая мысль! – Лекс улыбнулся приободрившемуся пареньку, – о чем еще думаешь?

– А что мое приданное? На что я могу рассчитывать, когда пойду в дом мужа?

– Можешь забрать все свои вещи, с которыми пришел в наш дом. Из золота у тебя есть только один золотой, и нубиек я тебе не отдам. Они мне самому нравятся. Пусть будут у меня. Но ты не переживай, после пятой линьки, если захочешь, подашь на развод и вернёшься к родителям. Так даже лучше, имущество делить не придется…

– Ты думаешь, что я разведусь? – Козлик надулся и выставил губы, как карпик.

– Я надеюсь, что тебе понравится быть замужем, – Лекс улыбнулся и поставил Ламиля на пол, – главное, помни, счастье в браке зависит от двоих, поэтому старайся заботиться о муже, но в то же время не забывай о своих желаниях. Не позволяй, чтобы его желания были единственными, которые исполняются. Старайся разговаривать с мужем. Если тебя что-либо не устраивает, то не дуйся, а просто объясни, почему ты недоволен. Муж просто может не понимать, что он сделал не так. И вообще, веди себя, как взрослый, и тогда к тебе будут относиться, как к взрослому человеку.

– Все так сложно… – Козлик отдал недоеденное яблоко Аши и скосил хитрые глазки на Лекса, – откуда ты все это знаешь? Ты так со Скандом себя ведешь, что он с твоих рук ест и в глаза заглядывает.

– Я всегда считал, что брак должен быть именно таким – равным. Когда стараются двое. Чтобы было с кем поговорить, а не смотреть на вечно недовольные и надутые губы балованного ребенка. Поверь, ничто не может разрушить брак быстрее, чем капризы одного и вечное терпение второго. Смотри – у человека две ноги, и когда идешь, то передвигаешь ими одинаково. Представь, на одной ноге гиря, а вторая подпрыгивает и пытается наступить на первую, чтобы на шару проехаться. И как думаешь, далеко такой человек уйдет?

Козлик опять надул губы, и Лекс, рассердившись, легонько стукнул его по оттопыренным губешкам.

– Перестань дуть губы, как ребенок. Ты же взрослый и умный, замуж вон собрался. А ну, быстро, сделал умное лицо!

Козлик повел бровками, подобрал губы и постарался выдать умную мысль мимикой, едва не окосев от натуги. Лекс посмеялся и, потрепав паренька по голове, отправился к ученикам. Мэла не было видно, а со стороны гарема явственно попахивало призывным запахом младшего. Воины явно волновались, унюхав манящий запах, но, к счастью, большинство из них были в походе к Тили-мили и собственными глазами видели, как монахи быстры на расправу. Да и территория хозяйского гарема явственно указывала, что соваться туда не стоит, чтобы не огрести еще и от Сканда. Иди знай, какие у них между собой отношения.

Лекс посмотрел на подготовленную к дальнейшей работе белую глину и велел насыпать ее в тазы и выставить под дождь, пускай намокает под присмотром богов. Белорясные монахи сразу предложили помолиться за успех нового начинания, у троицы глаза посветлели от желания услужить богам и Лекс с чистой совестью отправил их всех на улицу под проливной дождь, молитва еще никому не помешала. Все лучше, чтобы делом были заняты.

Тут и Сканд вышел на кухню. Он был похож на грозовую тучу, со следом от подушки на щеке. Лекс сразу бросился к миленку и стал командовать. Сканда усадили возле камина, сразу нашлись и теплая каша, и горячее питье. И Лекс порхал рядом и время от времени ненавязчиво потирался то бедром, то животом. Сразу принесли веник в горшке и водрузили, как приз, на стол. Цветочек оказался достаточно миленьким. Округлые мелкие листочки, синие цветочки.

Тиро хмыкнул и, как бы разговаривая сам с собой, напомнил об обещании Лекса засунуть цветы Сканду в определенные части филея. Сканд оторвался от каши и, подобравшись, посмотрел на мужа. Лекс оторвал веточку с цветочком, заправил ее за ухо мужу, не забыв промурлыкать, как сильно он его любит, в отличие от глухого Тиро, который явно что-то не то услышал. Сканд приосанился и засветился от удовольствия. Жалко, что все удовольствие ему обломал охранник на воротах, сообщив, что пришли гости с подарками для жениха.

Сканд явственно застонал и кинул на Лекса жалобный взгляд, в надежде, что рыжик скажет, что ему можно остаться на кухне. Но Лекс с самой коварной улыбкой велел принести парадную тунику и красивый пояс, и, быстренько переодев мужа, вытолкал его к гостям. Сканд в отместку прихватил его за руки и потащил следом. Они прошли мимо комнаты, откуда раздавались жалобные стоны. Лекс не удержался и заглянул в приоткрытую дверь.

Пушан был в гостевой комнате и выглядел ужасно помятым. Ну, впрочем, как и надлежало выглядеть с похмелья. Он полулежал, откинувшись на подушку, а служанка держала мокрую тряпку на его голове.

– Что я такого вчера выпил, что такое похмелье? – Пушан позволил служанке сменить тряпку, – не помню, когда мне было так плохо… мы же вчера только вино пили? Ничего не помню, все тело болит. Я сегодня пить не буду. Пусть принесут еды, я полежу, и пусть меня доставят до дома. Как там мой гарем в такую ночь и один… бедные мальчики, надо пойти и приласкать бедняжечек…

– Ты такой заботливый, Пушан! – не смог промолчать Лекс, – заботишься о слабых младших, не жалея сил и собственного члена.

– Да, я такой… – приосанился наследник, а потом, почувствовав подвох, прищурился на Лекса.

Хорошо, что Сканд в это время затянул его за спину и сообщил, что еду сейчас принесут, а он сам отправляется к гостям праздновать дальше. Надо все же подобрать Козюлю мужа. Пушан застонал и откинулся на подушки. Он сегодня не собирался пить, но если брату нужна помощь, то он всегда готов…

Свадьба Козюля, танцуют все!

Лекс сидел посреди шумного сборища и откровенно скучал. Все начиналось так благородно, с долгих приветствий и вычурных раскланиваний, но стоило открыть первую амфору с вином, как хмель попал на старые дрожжи, и все опять скатилось в простую попойку. Старшие дули щеки и говорили высокопарные речи о благе народа и всеобщем благоденствии. Только под народом они имели в виду, скорее всего, себя и свои семьи.

Никто не хотел заботиться о плебсе, который во время штормов был практически предоставлен сам себе. Люди, не имея свинцовых листов на крыше, очень быстро оставались без крова над головой, а если стены были достаточно хлипкими, то к концу сезона ветер разметывал жалкие лачуги на горы мусора. Но такое явление было привычным для этого мира, и Лекс надеялся только на отстроенные новые кварталы внутри городских стен. Новое жилье, новые рабочие места, может, на следующий сезон штормов этому самому плебсу, о чьем благополучии ратовали подвыпившие сенаторы и аристократы, будет хоть немного легче?

Вопросы расширения города тоже поднимались среди подвыпивших аристократов. Многие осуждали решение императоров потратить деньги на расширение. Эта стройка могла продлиться не один год и обогатить только гильдии строителей и каменотесов. Патриции недоумевали, чем же занять потом такое количество людей? И, кроме этого, их надо будет еще и кормить! Может, стоит просто уменьшить количество населения? И тогда все прекрасно поместятся в уже имеющихся стенах столицы?

Сканд злился, для него, как для военного, обсуждать приказы императоров было сродни предательству. Все разговоры, что Шарп может быть неправ и кто-то другой знает, как сделать лучше, вызывали у него только агрессию. Никто не делал конкретных предложений, все только ныли, что деньги опять пройдут мимо их носа. Пушан сдерживал брата и пускался в пространные разговоры о прогрессе и регрессе, мол, если не будет движения вперед, то город начнет чахнуть.

Лекс слушал это пьяное нытье вполуха. Пока за спиной Шарпа стоял Кирель, император мог делать все, что хотел, без оглядки на вечно недовольных аристократов. Кирель прекрасно управлял мнением плебса, будучи Первосвященником, он мог натравить плебс на аристократов в течение одного дня, объявив это волей богов. Хотя, имея целую армию монахов-фанатиков с промытыми с детства мозгами, он мог вообще никого не опасаться. Чаречаши прекрасно продемонстрировал на собственном примере, что правитель может устроить любую зачистку среди своих подданных и выйти на кровавой волне едва ли не спасителем человечества.

Ну, в крайнем случае, его объявят диктатором, но, как говорится, плохая слава лучше, чем никакой. Люди помнят Цезаря, который был военным-стратегом и дальновидным политиком, который отстранил от власти Сенат и ввел диктатуру, и все помнят его убийцу – Брута. Но никто не помнит ни причин, ни следствия, и все, что осталось от тех событий – это фраза: «…и ты, Брут…». Все помнят Калигулу, и то, кроме его безумных выходок и самодурства, в памяти не осталось ничего, да и то, благодаря фильмам, которые показывали, что хотели, но только не правду.

Но в памяти благодарных потомков остались и имена императоров, которые строили акведуки, поставлявшие в Рим чистую воду, и Большую клоаку Максима, которая не только очищала город от нечистот и ливневых вод, но и спасала от болезней. Тех самых, которые выкашивали эпидемиями города старой Европы.

Императорская чета обеспечивала себе вечную и благодарную память потомков, расширив город. Благодарный плебс быстро бы укоротил завистливые языки аристократов, и поэтому все эти пьяные разговоры в глазах Лекса не стоили и выеденного яйца. Он уже собирался нафыркать на всех, но тут вдруг заметил внимательный прищур Пушана. Похоже, хитрый наследник собирал компромат на пьяных сотрапезников, чтобы в дальнейшем иметь на них рычаги давления.

Ну и на здоровье! Лекс встал и потянулся всем телом. Все эти разговоры для него не имели ни малейшей ценности, намного интереснее было, как там поживает белая глина и как скоро можно будет разжечь огонь в кузне. Может, стоит попытаться сделать навес и над другой трубой, и не ждать окончания сезона штормов? Сканд попытался его удержать рядом, но получил короткий поцелуй в щеку, и под завистливое шушуканье гостей Лекс выплыл из кабинета. Сразу в коридоре он наткнулся на старшего Трамма, который растерянно смотрел в сторону кухни. Он был без сына, и если судить по его взгляду, то младшенький удрал к Козюлю, вызвав у отца ступор.

Лекс очень чинно поприветствовал старого аристократа, который, в отличие от большинства бездельников, занимался действительно важным делом, составляя карты, тем самым помогая путешественникам и торговцам. Лекс и раньше с большим почтением относился к этому мудрому и опытному мужчине, но теперь, в свете того, что сын мог увести из его дома головную боль под названием Козюль, он вообще становился едва ли не любимым родственником. Как выяснилось, сын действительно удрал на кухню, и отец не знал, будет ли удобно зайти в чужие внутренние комнаты, куда не всякие хозяева заглядывали.

– О! Прошу вас не стесняться! – Лекс взял аристократа под руку и плавно поволок на кухню, – в этом сезоне у нас на кухне обитают все. И дети, и слуги, и я с Ламилем. И Сканд по привычке ест вместе со своими сослуживцами. Кухня сейчас стала сердцем этого дома. Там горит огонь в очаге, и всем тепло и уютно. Будьте моим гостем, посмотрите, как мы все обитаем.

Лекс затянул Трамма-старшего на кухню, и тот с удивлением увидел горящий камин, детей на ковре посередине кухни, Ламиля на деревянном ящере, выздоравливающих воинов под стеной, на куче матрасов и в окружении подушек. Мужчин и женщин, которые при свете светильников занимались домашними делами. Четверых монахов, вставших при появлении Лекса с гостем, и двух нубиек, которые появились из темного угла, как две пантеры.

– А где же Козюль? – Лекс покрутил головой и не нашел новоиспеченного жениха. – Зи, Зу, только не говорите, что не знаете…

Нубийки улыбнулись, как две акулы в ожидании кормежки, и довели Лекса с Траммом до лестницы в гарем. Лекс пару раз хлопнул ресницами. Он точно знал, что Мэл не пустит наверх посторонних, но Зи указала глазами на закуток под лестницей. Там-то и обнаружилась самозабвенно целующаяся парочка. Трамм-старший только крякнул, и сын с Козюлем разлетелись в разные стороны. Парочка стояла потупившись, как нашкодившие дети в углу. Лекс решил взять все в свои руки, а то начнутся лишние разговоры вместо простого решения.

– Будем считать это объявлением помолвки? – Лекс посмотрел на Трамма-отца. – Похоже, дети нравятся друг другу, – Лекс показал рукой на смущенную парочку, – мы с мужем тоже считаем, что ваш сын является самым предпочтительным мужем для Козюля. Так что вы на это скажете, уважаемый?

Если Трамм-старший и был удивлен стремительностью событий, то очень быстро смог взять себя в руки и сориентироваться на ходу. Он заложил руки за пояс, совсем, как Тиро, когда тот пытался сделать или сказать что-либо важное, и, довольно улыбнувшись, сообщил, что будет рад, если сын получит в мужья младшего из древнего рода.

– Тогда проведем церемонию сегодня? – Лекс не знал, как быстрее избавиться от проблемы, – сейчас, по-моему, самое подходящее время! Боги как никогда близко и все стихии отзываются по первому зову. Это будет прекрасно – порадовать богов свадьбой, когда два любящих сердца соединяются в семью! У нас тут и монахи есть, чтобы провести церемонию, и свидетелей мы найдем, сколько понадобится.

– Сегодня? – растерялся Трамм-старший, – но как? Где? Храм недоступен в такую погоду, и мы совсем не готовы к праздничному пиру.

– Какие условности… – отмахнулся Лекс, – могу сказать вам только одно. На этой кухне Первосвященник провел церемонию для нас со Скандом. Все произошло достаточно спонтанно, когда императоры пришли проведать сына, вернувшегося из похода, и застали его в одной кровати со мной. Сканд, как человек чести, сразу предложил мне брак, и я с удовольствием его принял. И ни разу не пожалел об этом. Я могу сказать, что такие неожиданные события, как правило, самые правильные. Как будто сами боги подталкивают нас в нужном направлении, и не стоит сопротивляться их воле.

– Э-э-э… – растерялся Трамм-старший.

– Вот и чудненько! – хлопнул в ладоши Лекс и постарался выглядеть милашкой, – проведем церемонию здесь и сейчас. Монахи, чтобы засвидетельствовать брак, есть. И, более того, можем провести двойную церемонию – и с теми монахами, и с этими. Так, чтобы ни у кого не оставалось сомнений в законности этого брака. Шкура у вас найдется?

Лекс посмотрел на обалдевших отца и сына. Сын пришел в себя первым и рванул за шкурой, позабыв о плаще, который остался сохнуть при входе. Лекс уверил растерянного отца, что пока сын принесет шкуру, они успеют подготовить жениха и все остальное, необходимое для свадьбы.

– А Сканд не будет против? – уточнил растерянный отец.

– Сканд будет рад! – засветился улыбкой Лекс, – он – человек действия, и любым словам предпочитает поступки! И потом, это прекрасно, у молодых людей будет несколько спокойных дней, когда они смогут насладиться своей любовью. Лично меня Сканд первые дни из спальни не выпускал, – Лекс сделал вид, что смущается, – такой темпераментный у меня муж… А вот закончится сезон штормов, город приведут в порядок, начнутся празднования, и тогда можно будет посетить храмы, чтобы воздать богам благодарственные молитвы. Устроить пир для родни и друзей, похвалиться красотой младшего перед всем миром. Разве я не прав?

Трамм-старший прикинул, скольких трат он сможет избежать в связи с таким скорым браком, и с радостью согласился. Официальное ухаживание было достаточно долгим, и подразумевало подарки жениху и его семье, в данном случае, семье опекунов, и расходы на саму свадьбу, согласно его статусу, грозили вылиться в приличную сумму. А при экстренной свадьбе, которую предлагал Лекс, без всего этого можно было обойтись. И, главное, перед всем миром он не будет жмотом, который поскупился на пышную церемонию, в данном случае он действует исключительно по желанию Лекса. А желания и поступки Лекса не обсуждались и воспринимались как истина в последней инстанции. Если Избранный говорит, что такая свадьба порадует богов, то кто он такой, чтобы сомневаться в словах Избранного?

Лекс захлопал в ладоши, привлекая к себе всеобщее внимание, и отдал несколько распоряжений. Все сразу пришло в движение. Олива с сестрой и своими служанками подхватили Козюля и едва ли не за шиворот потащили его переодеваться, расчёсываться и прихорашиваться. Тиро стал руководить девками и слугами. Столы опять переставили, в этот раз поставили их друг на дружку, чтобы на кухне было больше места. Ковер подтащили ближе к камину. Дети были отправлены к раненым на матрасы. Воины отнеслись к детям по-доброму, устроив, как получилось, и начали рассказывать интересную историю про походы. В итоге, дети не мешались под ногами и были заняты. Ламиль сразу потребовал, чтобы его взяли на ручки. С высоты все будет лучше видно. Лекс подхватил ребенка и пошел посмотреть, как переодевают и причесывают Козюля, он даже забрался в свой сундук и выбрал несколько украшений в качестве свадебного дара молодым.

Ламиль, насмотревшись на всеобщий ажиотаж, потребовал, чтобы и его красиво одели. Лекс сразу предложил ребенку широкий браслет с камнями, и Ламиль, схватив такую красивую игрушку, позабыл обо всем на свете. Камни были кабошонами разных цветов. Ламиль тыкал в них пальчиком и пытался лизнуть, как сладости. Лекс послал за Скандом, сообщить ему радостную весть, что попойка сегодня закончится и уже завтра в доме будет тихо и спокойно. Сам Лекс отправился переодеваться, чтобы выглядеть, как положено на чужой свадьбе. Стоило только стянуть с себя тунику, как со спины прижался Сканд и дыхнул вином и желанием.

– Какой ты молодец! – Сканд присосался к шее мужа и провел руками по животу и груди, – как ты смог все это так быстро провернуть?

Лекс вывернулся из захвата и кинул в Сканда чистой туникой, чтобы он тоже переоделся. Надевать громоздкие тоги не хотелось, и поэтому Лекс достал парные палантины и одинаковые пояса. Сканд согласно разделся и взялся уже за тунику, хитро посматривая на мужа. Лекс расслабился, не ожидая подвоха, разделся сам и уже взялся за тунику, как Сканд вдруг опять оказался рядом и схватил рыжика, совершено бесшумно, как добычу на охоте. Лекс оказался со спеленутыми руками, наполовину надетой туникой и голым задом. Муж довольно рыкнул и прикусил за плечо. Несильно, ровно настолько, чтобы у Лекса в паху потяжелело и сбилось дыхание. Он как бы и сам был не против быстрого перепиха, но на соседней кровати сидел Ламиль, и это сбивало весь настрой под корень.

– Здесь Ламиль, – прошипел Лекс и лягнул муженька, чтобы обозначить отказ, – потерпи до вечера…

– Не могу, хочу… – прошипел в ответ Сканд и пожамкал одной рукой упругие белоснежные полупопия, погладил идеальные бедра, – давай быстренько, меня сейчас порвет…

– Отпусти, а то сейчас огребешь не по-детски, – пообещал Лекс, – или ты сам возьмешь себя в руки, как взрослый, или я тебе нос разобью – боль очень хорошо отвлекает от всего этого.

– Ска, смотри, что у меня есть! – Ламиль оторвался от золотого бублика с камушками и довольно улыбался.

– Очень хорошо… – промямлил Сканд и выпустил Лекса из захвата, тот сразу надел до конца тунику и недовольно фыркнул. – А ты эту красоту Ма показывал? – Сканд довольно улыбнулся, когда малыш закрутил головой, что нет, – а ну, быстрее покажи такую красивую штучку кормилице! И Тургулу! И Тиро!

Ламиль бодро слез с кровати и довольно засмеялся, когда Сканд выпустил его в коридор. Лекс только успел увидеть, как черные кудряшки мелькнули мимо него и растворились в коридоре.

– Попался! – Сканд подхватил мужа под бедра, шустро впечатал в стену неподалеку от двери и сразу же жарко зашептал куда-то в волосы, – сахарочек, ну дай сладенького, пока я мозгами совсем не сдвинулся.

Лекс замер, пытаясь понять, что происходит и как к этому относиться. Пьяный Сканд был явно заведен не на шутку, и отступать от своего не собирался. Можно было перевести все в потасовку, но это могло перерасти в настоящую ссору. А стоит ли это того, когда твердые бедра мужа вклинились между его ног, заставляя расставить их еще шире, оставляя совсем беззащитным перед его желанием. А потом жесткие, как корень дерева, пальцы нетерпеливо подхватывают под ягодицы и вздергивают по стене выше, отрывая от пола и заставляя схватиться за крепкую шею в поиске опоры.

Сканд что-то шепчет совсем неразборчиво, жарко дыша куда-то в шею, яростно целует и прикусывает со стоном, чтобы сразу начать вылизывать покрасневшую кожу, которая стала сплошным нервом. Лекс попытался отстраниться, в доме посторонние, за стеной ходят люди, гомон голосов, а они, как школьники в раздевалке… достаточно открыть дверь, чтобы их увидеть, но член Сканда ныряет внутрь, наполняя тело истомой, и все становится неважным. Лекс скрещивает ноги за спиной мужа в попытке прижаться сильнее и удержать заданный ритм. А еще успеть заткнуть поцелуем рот, чтобы поймать хоть толику довольных стонов.

– Вот вы где! – Тиро посмотрел на две сцепленные фигуры и возмущенно свистнул, – нашли время! У нас там свадьба… гости… ну, то есть, несостоявшиеся женихи возмущены, что их бросили, и вообще, оказывается, за их спинами уже обо всем договорились! Там сейчас мордобой начнется! Никто не ожидал такого исхода! А вы тут!! Как дети!! Ну ладно, Козюль без мозгов, но Сканд, Лекс!! Как вы могли! В такой момент!!

Сканд судорожно дернулся, кончая, и перехватил член Лекса, принимая в ладонь сперму мужа. И только потом перевел тяжелый взгляд на возмущенного домоправителя.

– Я тебя услышал, дай минуту, и я выйду и все решу! – а потом закрыл дверь, пресекая

недовольство друга, – ох… Я сейчас сдохну! Мне надо полежать!

Сканд бережно поставил Лекса на ноги и почти упал на кровать. Лекс подхватил домашнюю тунику и обтёрся, как мог, от них двоих теперь разило сексом, потом и общим запахом тел. Лекс свой запах воспринимал как специи с легкой перчинкой, когда запаха основного нет, а чихнуть хочется, а у Сканда был густой запах прелой листвы и коры дуба, и теперь в спальне пахло… непередаваемо… прямо, как любимым парфюмом, когда от удовольствия мурашки по спине пробегают и не можешь надышаться… Лекс стоял у стены и пытался прийти в себя и начать двигаться на дрожащих ногах.

– Фу, плохой ящер, плохой! – Лекс перевел дыхание и шлепнул Сканда по голому заду.

– Может, и плохой, – согласился муж, – зато какой довольный!

– Всю тунику помял! – Лекс недовольно поддернул одежду, измятая ткань выглядела ужасно, – меня как будто Аши пожевал и выплюнул!

– Ну, хочешь, помни мою тунику. Мне пофиг, как выглядит одежда, без одежды ты еще лучше. И вообще, могу голым пойти! На своей свадьбе я был в полотенце, так чего это я на чужую буду наряжаться?

– Не капризничай! – Лекс опять шлепнул по поджавшемуся заду, – ты как маленький! Быстро вставай и одевайся. Ты обещал Тиро разобраться с гостями!

Сканд застонал и сел на кровати. Лекс подхватил его тунику и стал собирать в гармошку, чтобы одеть, как Ламиля. Муж хмыкнул, когда его голову продели в тунику и стали тормошить, чтобы он поднял руки. В коридоре послышался крик, и вся томность с генерала слетела вмиг. Мимо Лекса пролетел смерч, и дверь скрипнула, когда ее чуть не снесли с петель. Лекс оделся до конца. Заправил палантин за пояс и, подняв с сундука приготовленные для мужа палантин и широкий пояс, спокойно вышел следом.

Сканд обнаружился в разгромленном кабинете. Муж стоял посередине и скалился, как Шу. Гости валялись вперемешку с тарелками и закусками, и только Пушан стоял у стены, чистенький и бодренький, и потешался над всеми. Лекс невозмутимо зашел в кабинет и, перешагивая через слабо шевелящихся гостей, с самым обыденным видом накинул на плечо мужу палантин, а потом закрепил его поясом. Сканд, словно дракон, пыхнул жаром, а потом резко расслабился и поцеловал спокойного рыжика.