Текст книги "Саламандра (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 101 (всего у книги 125 страниц)

– А откуда прилетели колдуны? – Лекс провел рукой по большой территории империи.

По сравнению с другими государствами, империя располагалась на территории как минимум пяти поверженных и взятых под протекторат городов. Которые прежде были, скорее всего, вольными государствами. Лекс уже слышал разговоры среди ветеранов, что стоило бы занять территорию Теланири, но все упиралось в леса и расплодившихся в них разбойников. От армии потребовалось бы слишком много усилий, чтобы сломить партизанское движение местного населения, а вот прибыли от такого приобретения было бы чуть. Древесину было дешевле купить, чем охранять. А с тех пор, как появился новый городок Устьице, в котором уже располагались практически все мастеровые гильдии, сбежавшие от Теланири, для империи было выгоднее охранять вновь образованный город, чем разгребать завалы чужого правления.

– Колдуны прилетели из-за моря, – Тиро развернул другую карту, которая показывала внутреннее море и прилегающие к побережью государства, – вот с этого края моря. Они, скорее всего, пролетели напрямую на своих ящерах. Если бы они двигались вдоль побережья, то дорога заняла бы намного больше времени.

Тиро повел пальцем по побережью, попутно объясняя карту. Море было овальной формы, и Лекс без труда опознал подкову залива старого города. Направо шел каменистый берег до самого Устьица. Город удачно расположился в устье двух рек, которые охраняли его, как и город Теланири, с двух сторон. В городе уже располагался имперский гарнизон и по окончании сезона штормов строительные вексилляции должны были начать укрепление линии обороны на случай нападения.

Дальше шли каменистые долины, которые переходили в пологие горы, заросшие лесами. Там находились земли беловолосых и голубоглазых людей, которые изредка мелькали в Столице вместе с торговыми караванами. Лекс впервые столкнулся с ними на рынке, когда в самом начале выходил с Тиро за покупками. Он даже растерялся, когда увидел статных голубоглазых блондинов с луками за спиной. Они больше смахивали на толкиновских эльфов, особенно, если судить по надменным взглядам, которые те бросали вокруг. И это было достаточно странно, поскольку они соседствовали с землями Теланири, где население было краснокожими брюнетами, больше похожими на индейцев.

Налево по карте располагались земли Чаречаши. Вернее, пески. На удивление, у Чаречаши был доступ к морю, но он почему-то этим не воспользовался, и его город был построен в глубине песчаной пустыни. Тиро пояснил, что на самом деле, это очень стратегически важное место. Оказывается, Чаречаши контролирует самую главную развилку дорог. Именно через его город проходят пути и в пустыню, и в скалистые горы. И этот проход в скалах является наиболее удобной дорогой в каком-то там направлении. Лекс внимательно послушал пересвист Тиро, когда он перечислял, какие именно города находятся по ту сторону скал, а Чаречаши контролирует практически единственный удобный проход.

А иначе дорога в обход занимала пару месяцев и вела по землям амазонок, а они славились своей свирепостью и непредсказуемостью. Они с одинаковой вероятностью могли охранять караван от пустынных хищников, или разорить почище любых разбойников, и тогда никто бы даже не узнал, где именно искать кости убитых путников. Амазонки были кочевым племенем. У них была какая-то своя субординация и время от времени выборный вождь, но в основном они передвигались небольшими становищами по несколько семей и несколько десятков дев-воительниц, которые подчинялись только своим правилам и понятиям о добре и зле.

Амазонки делили пустыню с Чаречаши, который ревниво охранял безопасность дорог и предоставлял гостеприимный приют всем торговым караванам, и с городом, откуда пришел кузнец Нарья. Город Нарьи находился как раз на побережье и имел удобные стоянки для торговых судов. Как Лекс помнил по рассказам, на этот город нападали и войска Чаречаши, и имперские легионы. Но удержать его было проблематично. Чаречаши не был заинтересован в выходе к морю, ему хватало своих дорог, в империи в то время было мало кораблей, а добираться по пустыне было и долго, и достаточно проблематично из-за набегов амазонок.

А вот дальше шли земли колдунов. Они построили свой город-государство в неприступных скалах. Хотя все началось с того, что клан Летунов загнали в горы, где они должны были тихо сдохнуть от голода, но на удивление, они там смогли отстроить город и хорошо обосноваться. Долгое время они промышляли разбоем и мародёрством. Их город был неприступен в скалах, а вот они на своих летающих ящерах, были вольны в перемещениях. Когда чернорясные обрели своего бога, никто не знает, но однажды у них появилось колдовство, и они начали воевать с соседями.

В самом начале они покорили город у подножия их скал. Те самые люди, которые прогнали их предков, теперь склонились перед их волей. Колдуны уничтожили почти две трети населения в пожарах. Выжгли на корню семьи местных аристократов, обратили остальных жителей в рабов и начали строительство своего города. Они даже перестроили портовые помещения и пирсы, и, по словам моряков, сделали свой город неприступным со стороны моря. Теперь попасть внутрь их акватории можно было только с местным лоцманом, зато сам порт был достаточно безопасен во время непогоды, и многие туда приплывали, чтобы провести время штормов.

Если сравнивать море с циферблатом часов, то старый город находился на шесть часов, город темнокожего кузнеца на девять, а вот город колдунов на одиннадцать часов. А вот дальше и несколько выше, похоже, у подножья горы, находился другой город, возле которого стоял странный символ, похожий на «добро» в глаголице. Лекс присмотрелся, такой же символ стоял и над городом колдунов.

– Это что? – Лекс тыкнул в город у подножья горы, – и что это за странный знак?

– Это города колдунов, – Тиро присмотрелся, – тот, что они заняли первым и те, что завоевали потом. У этого города под горой были самые плодородные почвы и знаменитые виноградники.

– А это знак единого бога, – Бэл пододвинул восковую дощечку, которую здесь использовали для временных записей, и начертил палочкой вначале улитку, потом резко параболу вверх и опять, вернувшись, еще одну улитку, и при этом нараспев произнес, – от начала сотворения мира и до скончания времен есть только один бог, всевидящий, всезнающий, всемогущий и повелевающий всеми. Он стоит над миром, как небосвод, непостижимый и недостижимый, как солнце, он воздаст всем по делами их – добром за добро, и зло вернется сторицей через детей и детей их детей. Ни одно деяние или мысль не останутся без внимания, и за все придет награда или расплата.

– Ага… – Лекс скептично посмотрел на символ на дощечке. Все же, кто бы что высокопарно ни говорил, но это все походило на член, как его рисуют дети на заборе. – И имя у этого бога – ХУЙ?

– Только посвященные знают имя бога, – Бэл кивнул головой и улыбнулся, – все остальные должны говорить «единый бог», а иначе колдун язык отрежет, чтобы ты в тишине подумал, что можно говорить вслух, а что нет.

– Интересненько… – Лекс почесал ухо, – ладно, предположим, я не видел письма колдунов, и не смог разобрать их тайнопись, но вы-то откуда знаете?

– Они прилетали в монастырь, – Бэл кивнул головой, – мы слышали, как они разговаривали между собой. Они с удовольствием говорят о своем боге. Им бы хотелось найти себе последователей и утвердить здесь власть единого бога. Они говорят, что поклоняться ящерице глупо. Ящеры – животные, и подчиняются человеку, точно так же, как все сущее подчиняется единому богу. Эти монахи вообще вели себя очень заносчиво, говорили, что их бог заботится о них и дает им все, что им надо. Они могут любую монету сделать золотой, найти в пустыне воду, призвать гром и молнию, разжечь огонь, который будет гореть даже под дождем.

– Они говорят, что все стихии подвластны единому богу, – Мэл поежился и спрятал взгляд, – поэтому они и могут найти воду в пустыне, и огонь они добывают, просто стукнув кулаком по столу. А однажды камни под ногами братьев стали вспыхивать и прожигать сандалии насквозь, порой доставая до ног. Этот огонь не получалось затушить, даже нога, погруженная в воду, все равно продолжала гореть, а стоило ее вытащить наружу, так вообще вспыхивала, как факел. – Мэл виновато посмотрел на Лекса и пояснил, – у меня так нога загорелась. Я был простым учеником и ходил босиком, хорошо, что мой учитель быстро все понял, и отрезал мне ногу. Я не боюсь боли и много видел ее, но та боль была ужасной!

– Угу, – Лекс задумался, – могу предположить, что той ночью во дворе монастыря появлялись мерцающие огоньки, которые появлялись и тухли сами по себе, а наутро все братья слегли с болями в желудке. А когда их тошнило, то от их рвоты и поноса пахло чесноком, а ночью все это светилось зеленоватым светом…

– Откуда ты все это знаешь? – Мэл и Пин в ужасе отпрянули от стола, – тебя ведь не было там, а о том, что было, нам приказали молчать.

– Хм, – Лекс задумался, – знаю…

Лекс прикинул в голове. Получается, в горах у летунов обнаружился фосфор. Хотя, скорее всего, не в тех пещерах, где они жили, иначе они умерли бы там достаточно быстро от испарений, но где-то поблизости. А тут им еще химик толковый попался и подсказал, как использовать такое богатство. Фосфор достаточно горюч и ядовит, чтобы сделать много гадостей неприятелям. Скорее всего, монахи, когда уходили, рассыпали по камням монастыря фосфорные «сувениры». Это, наверное, было очень зрелищно и показательно. Фосфор горюч и может загораться просто при сдавливании. Поэтому, достаточно было на него наступить, чтобы он воспламенялся. А уж ожоги от фосфора – это действительно ужасная вещь, да и затушить фосфорный огонь водой достаточно непросто.

М-да, страшно представить, как именно они сожгли города, из которых их в свое время прогнали. Фосфорный огонь, он вроде напалма, безжалостен… сгорит все, а что не сгорит, то задохнется в ужасных газах, а потом умрет в муках. Колдуны, когда уходили из монастыря Киреля и разбрасывали «сувениры», знали, что это беспроигрышный вариант. Начать с того, что испарения фосфора без запаха, а значит, их не обнаружат, если не начнут искать целенаправленно, а уж при наступании на «сувенир» будет огонь, боль и страх перед непонятным. Можно только представить, как все были напуганы, когда камни под ногами вдруг стали загораться. А ночью появились «блуждающие» огоньки, а это всего лишь сгорали пары фосфора, образуя при этом ядовитые газы. А потом, конечно, все слегли с химическим отравлением. Фосфор сжигает слизистую и кишечник, страшная смерть… уцелели лишь те, кто был далеко или на сквозняке…

– Ясно, – Лекс потер руками лицо, – вода, ладно… с огнем мне тоже все понятно, я даже молнии могу понять, они наверняка похожи на те, что мы делали сами… – Лекс заметил, как лица учеников на минуту просветлели и в них зажглась надежда, – но что там с металлом? Они делают золото, прикоснувшись к нему пальцем? Или они должны взять его в руку? Кто-нибудь видел золото колдунов? Вот так, реально?

– Я видел, – Крин вытянулся на кресле, – я видел, как колдун взял медную монету в руку и – раз! А она уже золотая! Я, правда, ее в руку не брал, но тот, кто ее получил, попробовал на зуб и подтвердил, что она золотая. Думаешь, обманул? Он, может, был шпионом колдунов и сказал неправду?

– Нет, они на самом деле делают из меди золото, – в комнату вошел Сканд и достал из-за пояса золотую монету, – вот такие монеты. Мне сегодня центурион Ричи дал. Он был в то время в столице и оставил монету себе на память. Она на самом деле золотая.

Сканд положил на стол перед Лексом золотую монету со странной чеканкой. Лекс подхватил ее и с интересом покрутил в руках. На одной стороне был изображен дракон, а вот на другой был самый обыкновенный член. Ну, правда на «яйцах» были завитушки. Но хуй – он и есть хуй, хоть на заборе мелом, хоть на золотой монете чеканкой. Лекс подкинул монету в воздух и рассмеялся. Однако колдуны проявили небрежность, он бы заставил их подготовиться серьезнее…

– Тиро, а дай мне медную монету! – Лекс крутанул золотой в пальцах, заставив его пробежаться по костяшкам.

Тиро достал из кошеля медную монету и кинул через стол Лексу. Домоправитель сегодня целый день общался с торговцами и поэтому с утра ходил с кошелем. Медная монета была крупнее золотого, и на ней была имперская чеканка. Лекс подхватил монету и, показав ее всем, заставил «пропасть», а раскрыв кулак, продемонстрировал всем золотой. Все в комнате ахнули. Лекс, как заправский фокусник, вытащил медяк из-за уха Бэла и довольно рассмеялся. Мелкие фокусы всегда были его слабостью в прежней жизни.

– Ты тоже колдун? – побледнел Сканд.

– Мой дорогой, это не колдовство, а простые фокусы, – Лекс медленно показал, как именно медный грош «исчезает», зажатый определенным способом пальцами. – Ловкость рук и никакого… колдовства. Колдуны, может, ушлые ребята, но настоящим колдовством здесь и не пахнет.

– Почему ты так говоришь? – насторожился Сканд, – все видели…

– Именно поэтому! – Лекс положил две монеты рядом, – все видели только то, что хотели видеть, упуская самое главное. Смотри сам. – Лекс подтолкнул к мужу обе монеты, – найди три различия!

– Ну, кроме того, что одна медная, а вторая золотая? – усмехнулся Сканд и посмотрел на монеты, – они совсем разные, и по размеру, и по чеканке. Ну, это и понятно, это ведь медная монета, и она… она… – Сканд завис, когда понял, на что намекал рыжик, – они совершенно разные! Если бы золотую сделали из медной, то она должна была выглядеть, как медная, только стать из золота!

– Именно! – Лекс опять рассмеялся, – они могли бы хоть ради фокусов раздавать золотые монеты империи, хотя бы чеканка сохранялась, а здесь и чеканка другого государства. Мало того, что меняется размер, так и чеканка другая! Ай-яй-яй, какая небрежность! И потом, подумай сам, зачем им постоянно показывать свое колдовство? Ты бы стал размахивать мечом на площади, чтобы доказать, что ты воин? Или стал бы ломать вещи, чтобы доказать всем свою силу? Нет, только обманщики будут постоянно доказывать другим свою уникальность.

– Ты считаешь, они обманщики? – Сканд нахмурился, – и их не следует бояться?

– Я такого не говорил, – Лекс закусил губу, – все не так просто. Их стоит бояться, хотя бы потому, что у них есть такой же избранный, как и я. У них есть знания, много и разных. Но никто не будет опасаться свитка со знаниями, пока не получит этим свитком по голове. Непонятно, почему тот избранный решил отказаться от старых богов, скорее всего, все началось именно со знаний, а потом темнота затопила их души и из самой темной черноты вылез хуй. Он позволил им отомстить за былые обиды и не переживать о загубленных жизнях.

– Так знания – зло? – Сканд сурово сдвинул брови.

– Знание, как палка, – Лекс вздохнул, – злой человек ударит ей по голове соседа, а добрый подкинет ее в камин, чтобы сварить похлебку и угостить себя и других. Не знания злы, а люди, которые эти знания используют. У колдунов есть много знаний, и они умело ими распоряжаются. Нам надо быть с ними осторожными, как с ядовитыми змеями, но только бояться их не следует, они такие же люди, как и мы.

– Надо рассказать об этом Шарпу и Кирелю, – Сканд поправил ремень на тоге, – поторопимся, выступление в Колизее закончилось. Плебс сегодня пирует после сезона штормов, и поэтому улицы полны народа, который торопится за угощением. Родители и брат с мужем уже по пути ко дворцу и нам надо к ним присоединиться.

– Обязательно расскажем, – Лекс подхватил со стола обе монеты, – скорее всего, уже после пира. Мне очень интересно посмотреть на этих колдунов поближе. Интересно, их избранный, которого они называют источником знания, прилетел? Или остался дома? Я бы не удержался и прилетел…

– А нам что делать? – верная четверка насторожила ушки.

– Будем готовить сюрприз для дорогих гостей, – усмехнулся рыжик, – как говорится – клин клином вышибают. Монахи Киреля должны принести бочку моющего порошка и бочку селитры. Это, конечно, хорошо, но, как вы помните, нам потребуется еще толченый сахар и древесный уголь. Бэл, угля надо много и быстро. Поэтому заполни нашу печь для обжига крупными деревяшками, разведи огонь, а потом закрой поддувало, так, чтобы дерево загорелось, но не прогорело. Постарайтесь сделать к утру достаточно древесного угля, это важно. Тиро, отправляйся на розыски тонкого пергамента и хороших ниток, я понимаю, что все празднуют, но это необходимо. А еще, сахар надо купить и растолочь… Я не говорю, что все должно быть готово к утру, без селитры все вообще не имеет смысла. Но будем надеяться, что монахи селитру найдут, и у нас все получится. Надо постараться…

– Я обращусь за помощью к братьям, – Крин встал из-за стола, – я помню многих и многие помнят меня. Тиро слишком приметен, и потом, не следует, чтобы все знали, кто и что ищет. Монахам это можно сделать тихо и незаметно. Скинув рясы, мы становимся, как все, мелкими подмастерьями, и на нас никто не обращает внимания лишний раз. Только дайте золота, чтобы Кирель не узнал… он не любит самоуправства, но тут явно надо поторопиться.

– Ты опять собираешься взрывать камни? – Сканд настороженно смотрел на хмурящегося мужа, – под ящерами? Или взрывать дома?

– Ох, нет… – Лекс потер лицо, – я хочу обойтись демонстрацией силы, скорее напугать их, чтобы они к нам не совались. У них есть грозное оружие, и я не представляю, как защитить столицу от их знаний. Если у меня получится встретиться с их избранным, то, скорее всего, мы сможем договориться. Нам есть о чем поговорить…

Пророчество

Паланкин остановился у подножия дворцовой лестницы, и Лекс нервно поправил золотые браслеты на руках. Похоже, он их надел слишком много. Ожерелье давило грудь, не позволяя вздохнуть. Косу заплели слишком туго, вдобавок украсили золотом, и она теперь стягивала кожу с черепа. Новые сандалии давили жёсткими ремешками. Все было не так. Лексу откровенно хотелось поорать на кого-то, чтобы выпустить скопившееся напряжение.

– Я впервые вижу, чтобы ты нервничал, – Сканд подхватил мужа за локоть, когда тот зацепился ногой за собственную тогу и едва не упал, – это тебя колдуны так напугали?

– Вот еще! – Лекс вздернул голову, – пусть они меня боятся!

– Молодец, – Сканд поцеловал отважного рыжика в висок, – в крайнем случае, я их убью.

– Ох, нет! – Лекс схватил мужа за руку, – давай обойдемся без кровопролития. Если их убить, то прилетят другие, и вот тогда будет беда! Давай послушаем, чего они хотят и как их можно будет заболтать и обмануть?

– Истинная речь младшего, – Сканд тихо рассмеялся, – давай попробуем по-твоему, а не получится, так поступим по-моему. Убить я их всегда успею.

– Сканд, убийство не выход, – Лекс прижался к мужу, пока они поднимались по лестнице, – вместо одних прилетят другие, пылая жаждой мести, и начнется война, в которой пострадает в первую очередь незащищенный плебс. Нет, их надо напугать так, чтобы они сами в ужасе улетели и зареклись впредь прилетать сюда.

– А у тебя получится? – Сканд удивленно посмотрел на взволнованного рыжика, – хотя да, у тебя получится… ты умеешь быть непредсказуемым…

– Надо вначале собрать о них побольше информации. Любой, – Лекс вздохнул и поправил тогу на плече, – никогда не знаешь, что окажется действительно важным. Что едят колдуны, что едят их ящеры, занимаются ли они сексом, а если да, то кого предпочитают, мальчиков или девочек. Какие у них привычки, а потом постараться заметить, если вдруг человек изменит своим привычкам. Например, кто-то все время ел только мясо и вдруг перешел на рыбу.

– Какая разница, кто что ест? – Сканд скептично выгнул бровь.

– Ну, ты же понимаешь, что ряса скрывает человека, и они могут попробовать незаметно поменяться с кем-нибудь… а у другого человека будут другие привычки и пристрастия.

– И тогда вместо колдуна улетит кто-то другой, а сам колдун останется здесь! – восхитился Сканд, – но у них тату на лице, как их скрыть?

– А ты уверен, что эти тату нельзя смыть? Ну, предположим, у главного они постоянные, но те, кто прилетел с ним, вполне могут умыться и стать, как все.

– Я передам твои слова Кирелю и дам распоряжение своим воинам о тайном присмотре за гостями, – Сканд ухмыльнулся, – не только монахи могут скрытничать.

– Ты когда Тургула вернешь домой? – Лекс увидел, что к их разговору прислушиваются, и сменил тему, – очень хочется на его свадьбе поплясать! Я надеюсь, у них на свадьбе не будет этих мерзких деликатесов, или я опять останусь голодным! А то в Колизее напугали Ламиля живыми головастиками! Я не понимаю, как можно есть того, кто тебе подмигивает? Бр-р-р…

– Ну, напрасно ты так… – Сканд похлопал мужа по руке, – они холодненькие и кисленькие, и очень хорошо освежают в жару.

– Молчи, а то меня сейчас вырвет! – Лекс шарахнулся от мужа и случайно толкнул в спину Гаури, тот был в светло-бирюзовой тоге с богатым золотым шитьем по краю, – ой! Гаури! Прости, я тебя не заметил! Я тебе уже советовал, чтобы ты одевался ярче, тебя тяжело заметить!

– Гаури! – Сканд отодвинул Лекса плечом и, склонившись, поцеловал пальцы блондину, – мое восхищение! Такая красивая тога и так идет тебе! Такое шитье! И цвет очень красив, он это… подчеркивает твою красоту и нежность! Мой брат воистину счастливчик!

Гаури затрепетал ресничками и сделал вид, что смутился, хотя красные пятна на щеках говорили скорее не о смущении, а о крайнем раздражении. Похоже, он сейчас с удовольствием оттаскал бы кое-кого за красные патлы, но Сканд оттер мужа спиной и, схватив его за руку, быстро уволок подальше.

– И чего ты к нему цепляешься? – Сканд гневно посверкал глазами на мужа.

– А что я такого сказал? – Лекс постарался сделать невинную моську, – ты не знаешь, Гаури все еще фаворит Киреля?

– А что? – Сканд прищурился, – метишь на его место?

– Боги меня сохраните от такого! – Лекс молитвенно сложил лапки на груди, – мне бы с твоим бешеным аппетитом справиться! Вот чего у меня в избытке, так это секса! Нет, я не жалуюсь, но иной раз с кровати еле сползаю, куда мне еще любовник? Я же просто погибну во цвете лет, затраханный насмерть!

Аристократы, стоявшие рядом и гревшие уши, скабрёзно захихикали, а Лекс так тяжело вздохнул, что впору было пожалеть бедняжечку. Сканд прикусил губу, чтобы не заржать, уж больно несчастный вид был у мужа. Хорошо, что управляющий открыл двери в атриум, приглашая всех занять свои места на праздничном пиру. Людской водоворот закрутился в сторону дверей, и Сканд подхватил Лекса за руку, чтобы случайно не потерять.

Он уверенно шел на возвышение в центре. Там уже сидели Шарп и Кирель, каждый на своем ложе. Пушану и Гаури полагалось совместное ложе со стороны Шарпа. Все же, Пушан был наследником, а вот Сканду и Лексу досталось место возле Киреля. Рядом с лежанкой Пушана оставалось пустое место для почетного гостя, Лекс тихо хмыкнул – колдун должен был оказаться как можно дальше от него. Ну и хорошо, Лекс был бы совсем не против вначале присмотреться к страшному гостю, а может, и успеть собрать о нем информацию…

Гости все еще рассаживались, когда посреди атриума появилось пять фигур, скрытых черными рясами. Монах, что стоял посередине, откинул капюшон, и все увидели главного возмутителя спокойствия – колдуна Рийангаххра. Поскольку все пока спокойно сидели до официального начала пира, Лекс из-за плеча Сканда с интересом рассматривал главного колдуна. Но стоило тому повернуть в их сторону голову, как Лекс отклонился назад, скрываясь от жадного взора. Шарп поприветствовал дорогих гостей и пригласил их присоединиться к праздничному пиру.

Рийангаххр кивнул головой и отправился к указанному месту. Остальные четверо отправились куда-то в середину праздничного зала. По всей видимости, для них приготовили места там. Когда все приглашенные гости и аристократы расселись по своим местам, раздались фанфары, возвещающие, что император почтит собрание праздничной речью. Лекс болезненно поморщился, он уже успел позабыть, как они резко звучат, особенно на обострившийся после линьки слух.

Шарп, как все выдающиеся политики, толкнул красочную и жизнеутверждающую речь. Прямо в духе новогодних поздравлений президента. Он поблагодарил богов за удачный прошедший год и красочно описал перспективы на наступающий. Потом изящно пошутил о предстоящем приросте населения, и предстоящей для всех работе. В этом году не только город увеличивался в размерах, но и появлялись новые гильдии, которые должны были стать новым источником благосостояния империи. Кроме этого, предстояло озадачиться сменой некоторых законов и перераспределением налогов в связи со строительством. Одним словом все было хорошо, но надо потрудиться, чтобы стало еще лучше! Лексу даже в какой-то момент показалось, что еще немного, и он услышит хлопки шампанского и звон курантов. Но тут прозвучали фанфары и пир начался.

Сканд улегся, подтолкнув подушку под локоть, а вот Лексу ложиться под бок мужа категорически не хотелось. Он оперся на бедро благоверного и остался сидеть, лениво оглядывая зал. Только Кирель и Шарп лежали на лежанках в одиночестве, все остальные располагались парами. Ну, еще Рий сидел ровно, как на стуле. Музыканты заиграли неспешную мелодию, служанки в длинных хитонах начали разносить подносы с едой. Слуги, скользя, как тени, установили возле каждого ложа по небольшому столику, на котором было единственное блюдо и на него женщины выкладывали понравившуюся снедь.

Сканд набирал еду без разбора и молотил ее, похоже, совершенно не разбирая, что именно у него на тарелке. Лекс недовольно поморщился и ограничился гроздью винограда. В любом случае, от переживаний у него совершенно пропал аппетит, но и сидеть безучастно на пиру, где все с азартом едят, было некрасиво. Поэтому, подхватив крупный виноград, он откинулся на мужа и продолжал рассматривать гостей. В основном все были с младшими мужьями, причем, младшими они были и по статусу и по возрасту.

Рядом с ними возлежал полный патриций, Лекс помнил его еще со времен своего рабства. Он был тем, кто отчитывался императору за подсчет добычи, захваченной в городе Чаречаши. Тогда еще Гаури таскал его на поводке по городу и упивался властью над бывшим женихом своего мужа. Под боком у грузного патриция лежал миловидный паренек с хитро заплетенной косой и с азартом рассматривал всех вокруг. По возрасту он был не старше Лира или Мая и, судя по тому, с каким интересом он все и всех рассматривал, это был его первый выход «в люди».

Пока гости насыщались, посередине зала девушки начали какой-то замысловатый танец, они то плавно двигались в хороводе, то разбивались на пары и кружились на месте, а потом опять, схватившись за руки, живой лентой скользили по мраморному полу. Сканд как раз утолил первый голод и обратился с каким-то вопросом к соседу, тот что-то ответил и завязался неспешный разговор, а Лекс тем временем продолжал рассматривать гостей в атриуме. Шарп с Пушаном разговаривали с колдуном, а вот Цветочек неожиданно горячо что-то обсуждал со статным мужиком по соседству. Лекс присмотрелся к тому и хмыкнул. Это был тот самый коварный Люций Силус, что домогался его во время оргии. Похоже, они нашли точку соприкосновения. Хм, Лекс недовольно передернул плечами и задумался, мало ему колдунов, так еще интриги Гаури под боком.

– Вы не одобряете мой выбор? – обратился к Лексу толстячок.

Сканд понял, что рыжик не слушал разговор, и быстро пояснил. Младший муж уважаемого Тюпия перелинял пятый раз и был оставлен в имении в качестве управляющего поместьем, а Тюпий взял себе нового младшего для столичной жизни. И он теперь переживает, что вызвал неудовольствие у избранного любимца богов.

– Нет, что вы! – Лекс постарался мило улыбнуться, – очень славный мальчик, и глазки смышлённые. Прекрасный выбор!

– Поскольку у вас со Скандом равный брак, то я хотел бы предложить Лексу стать ему покровителем, – толстяк столкнул с лежанки паренька и кивнул ему головой, тот понятливо сел на скамеечку у ног Лекса и выжидательно облизнулся. – Мне было бы приятно доставить вам удовольствие.

Лекс растерялся, ему что, предлагали паренька в официальные любовники? Сканд с интересом смотрел на растерянного мужа и спокойно ждал его решения. И вот как отказать в подобной ситуации, чтобы не заработать себе еще одного врага? Голова и так кругом с предстоящей работой, а тут еще колдуны, и, как вишенка в коктейле, еще молодой озабоченный дурачок, которого надо будет трахать, даже если совсем этого не хочется. Лекс выжидательно посмотрел на мужа, надеясь, что тот поможет, но тот действительно не понимал его терзаний.

– Ты же хотел нижнего? – Сканд искренне недоумевал, – и это не наложник, и не мальчик из Кирелевских подкидышей. Это не семья, и не твоя забота, а просто удовольствие для тела, чтобы сбросить излишнее напряжение, а поскольку он будет нижним, то я даже ревновать не буду.

– И где мне взять на все время? – Лекс понял, что просто разорвется от злости, – Ламиль, гильдии, дети, колдуны, ученики, и где мне выкроить время на любовника? Я на зарядку не успеваю проснуться, ем впопыхах, а ты говоришь «удовольствие для тела»? Как это понимать? Или сам успеваешь урвать на стороне удовольствия?

– Глупости! – отмахнулся муж, – для секса мне и тебя хватает с избытком, да и времени на всякую ерунду нет, тут бы успеть с делами разобраться и пару часов для сна урвать. Зачем мне любовник или другой младший? У меня муж – сладкая конфетка, я еще с ума не сошел, чтобы за чужими костями гоняться!

– Так у тебя дела, а у меня? Развлечение? – Лекс кинул в мужа виноградом, – ты думаешь, я целыми днями сплю в тенечке?

Сканд отбил виноград и одним плавным движением схватил Лекса и впился в недовольные губы жгучим поцелуем. Лекс попытался вырваться, и даже стукнул придурка пару раз по спине кулаком, но Сканд крепко держал его и даже закрыл глаза, с упоением исследуя его рот. Как будто дорвавшись впервые до неприступной сладости. И внезапно всё оказалось очень легко, стоило их губам встретиться, и осталось лишь мучительное, испепеляющее желание. Сканд целовал мужа до тех пор, пока не почувствовал, что тот ослаб в его руках, подчиняясь его воле, а во рту стало сладко от его возбуждения. Наконец Сканд отпустил голову Лекса и впился взглядом ему в глаза, запустив обе руки в рыжие волосы.

– Прости, я не хотел тебя обидеть, просто ты такой напряженный, я думал, славный мальчик поможет тебе отвлечься.

– Как ты мог про меня так подумать, – Лекс отодвинулся, надувшись, – ты испортил мне прическу. Так что придется тебе переплести мне косу, хотя бы в качестве извинения.