Текст книги "Саламандра (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 125 страниц)

Лекс помахал им вслед, но весь пафос момента испортил живот, который радостной трелью сообщил всем, что он пропустил и обед и ужин и настаивает на принятии пищи. Сканд сразу прижал к себе мужа и потащил на кухню, чтобы накормить бедняжечку. Тиро тем временем выпустил из дома Пина, который побежал в гильдию кузнецов, чтобы тихо просигналить, что Броззи можно отпускать домой. На улице уже стояла ночь, и Сканд стал рассказывать Лексу, что на западных воротах специально оставили открытой калитку, чтобы выпустить ночных путников.

Тиро выставлял на стол перед уставшим и голодным рыжиком одну тарелку за другой, и Лекс с удовольствием таскал оттуда куски. Аппетит испортил тот же Тиро, сообщив, что повар наготовил много вкусностей в ожидании визита, который нанесет Чаречаши по приезду. Никто даже не сомневался, что Чаречаши захочет навестить младшего брата и его мужа. Сканд добавил, что Чаречаши уже на подходе к городу, и скорее всего завтра утром будет в столице. И, вероятно, послезавтра с утра их позовут на праздник вылупления. Лекс поперхнулся от такой новости и с облегчением подумал, что, в общем-то, он успел сделать все, от него зависящее, и теперь осталось только положиться на случай и на Сканда.

– Я буду рядом, – Сканд положил руку рыжику на плечо и с нажимом провел по спине, – не переживай ни о чем. Хочешь, завтра сходим в термы? Утром поприветствуем Чаречаши, а потом он будет устраиваться во дворце, а мы отдохнем в термах. Там есть большой бассейн, и ты сможешь поплавать. Я думаю, завтра термы будут стоять пустыми, все будут толпиться во дворце. Пытаться подлизаться к гостю и заодно разнюхать, когда будет вылупление. Во дворце уже поселили оракулов, чтобы они сделали свое пророчество новорожденному, и кормилицу.

– Поплавать в бассейне? – Лекс искренне восхитился, если бы он знал раньше, что здесь такое возможно, – я с удовольствием поплаваю, вода – это прекрасно… а сейчас пошли спать, в голове все перепуталось, как будто старые тряпки в узел завязали и в голову засунули. Тиро, можно утром вместо завтрака ванну горячую в купальню? Помыться надо, волосы красиво заплести, брат приедет, а я весь такой грязнуля…

– Все сделаю, – заурчал Тиро, – отправляйтесь спать.

На кухню ввалилась неразлучная четверка, они притащили в руках тарелку Лира и горели желанием показать ее Лексу. Тарелка получилась диво как хороша. Оловянная глазурь из белой стала светло-карминовой, но осталась матовой, а вот стеклянные краски спеклись с ней блестящими вкраплениями и стали выглядеть объемно.

– Красиво, – оценил Сканд и покрутил тарелку в руках, – из такой тарелки жалко есть, ее хочется повесить на стену и любоваться.

– Для этого тарелка должна быть более плоской и большой. Закажем гончарам новых тарелок, а еще лучше, научим их делать тарелки тонкими и ровными. – Лекс прикинул, что пора уже сделать гончарный круг, – Рарх сделает одно приспособление и все будет хорошо. Будут у нас тарелки большие и плоские, мы на них будем рисовать красивые картинки и продавать, и слава о наших мастерах пойдет по миру. Но только сейчас я отправляюсь спать, я сегодня перенервничал и устал.

Лекс попытался выбраться из-за стола, но ноги налились свинцовой тяжестью и он осел обратно на скамью. Сканд мягко подхватил мужа на руки, как трепетную деву, и потащил в спальню. Рыжику оставалось только дрыгать ножками и хихикать. Но на одной доставке Сканд не остановился. Притащив своего ненаглядного в спальню, он стал его осторожно избавлять от сандалий и одежды. Лекс тем временем вытаскивал ленту из отросшей косы, за пару дней волосы спутались и не желали освобождать добычу. Хорошо, что Сканд в это время потянул вверх тунику и помог Лексу приподняться. Тот только мотнул головой и волосы наконец рассыпались по плечам тяжелыми волнами.

Сканд замер, будто увидел Лекса впервые. Тот весь состоял из контрастов, и любоваться им, как булатом, можно было до бесконечности. Белокожий, как снег, с волосами цвета пламени, тонкокостный, с бесконечно длинными ногами, но четко выраженными мускулами под тонкой полупрозрачной кожей. Длинные пальцы, крепкие ладони и сильные запястья. Он расслабленно расположился на согнутых локтях и с уверенностью охотника наблюдал, как добыча сама залезает в капкан. Сканд довольно рыкнул и с уверенностью боевого ящера бросился в эту сладкую ловушку. Лекс рассмеялся и, откинувшись на кровать, разметал рыжие, как всполохи огня, волосы по подушке.

Сканд поднимался выше, обнюхивая и облизывая и прикусывая, помечая все, что попадалось по пути. Накрывая собой, как одеялом, завоеванную территорию. И этот контакт с гладкой горячей кожей, чувственные прикосновения, поцелуи, покусывания, трение тел друг о друга, все рождало томление, и Лексу сделалось все равно, что он с мужчиной и опять снизу. Он отдался этим неповторимым ощущениям, чувствуя поднимающееся из глубины тела неудержимое желание. Он сам не знал, чего хотелось в эти минуты, какого продолжения или разрядки, и был рад, что ему не надо думать и принимать решения, и можно просто расслабиться и принять чужую заботу.

Сканд, как садист, никуда не торопился, наслаждаясь его покорностью. Целуя, прикусывая и сразу зализывая метки принадлежности. Кожа рыжика вскоре запылала от всех этих меток и выпрыснула тонкой пленочкой пота с мускусом младшего и желания. От этого аромата Сканда вело, как пьяного, но он сдерживал себя, не желая сдаваться так рано. И когда рыжик почувствовал внутри себя палец, он застонал, подаваясь навстречу, плохо соображая, что вообще сейчас делает и почему его мозг полностью утратил контроль над телом. Сканд склонился над ним, целуя шею, плечи, шептал что-то нежно-жаркое, тихо постанывая и потираясь всем телом.

И стоило только Сканду поднять белые бедра мужа и войти в жаркую дырочку, как Лекса унесло неожиданно и ярко. Он хрипло закричал, вжимаясь пахом в своего мучителя, охватив того ногами и рвано дергая бедрами, насаживаясь на пульсирующий член мужа. А тот замер, наслаждаясь этим видом, удерживая его, переживая оргазм Лекса почти как собственный, понимая, что сам уже близко, отпустил себя, с последними толчками взлетая к самому пику и замирая на самой вершине, прежде чем рухнуть на белоснежное тело.

*

Утром их разбудили, как ни странно, не утренний пересвист мелких летающих гадов, а недовольное хмыканье Тиро.

– В городских воротах только что видели гонца от Чаречаши. Он будет в городе через три часа. Лекс, если ты хотел помыться перед его приездом, то пора вставать, ванна тебя дожидается. – Лекс в ответ застонал, а Сканд рыкнул, не открывая глаз, и вжал рыжика в себя сильнее, Тиро только хмыкнул, – нет, ну если вы так хотите, то пусть Чаречаши придет к вам в спальню и посмотрит, как вы приклеились друг к другу.

– Ох, нет… – Лекс попытался оторвать от себя руку Сканда, – хочу быть красивым. Пусть слюной подавится, скотина… не мог приехать завтра, я совсем не успел отдохнуть…

– Сканд, вставай, – Тиро хлопнул здоровяка по голому бедру, – Шарп еще во дворце, тебе надо выслать людей навстречу, чтобы те помогли с расселением гостей. Пушан будет общаться с Чаречаши, а тебе надо пристроить его воинов сопровождения. Вставай!

Сканд тяжело приподнялся и, разлепив глаза, присмотрелся к мужу. Почти все метки уже сошли с тонкой кожи. Подумав немного, он осторожно прикусил рыжика за плечо, там, где точно будет видно из ворота туники. Лекс взвизгнул и попытался влепить ему локтем под ребра. Сканд перехватил острый локоть и с довольным урчанием лизнул свежую метку.

– Вот так будет лучше, – Сканд наконец поднялся с кровати и принюхался к своему телу, от него пахло семенем, потом рыжика и мускусом желания, – не буду утром купаться, после встречи с Чаречаши сходим в городские термы, там и помоюсь. Пусть седлают Шу, засунь туда пару лепешек, пожую по дороге.

Сканд нацепил обычную тунику, не заморачиваясь с тогой, разложенной у кровати, но прицепил к поясу новый меч. Полюбовавшись еще пару мгновений на сонного мужа, он наконец вышел из спальни, хлопнув Тиро по плечу. Домоправитель пощекотал рыжика по ступне, а потом решительно потянул покрывало, которым стыдливый младший пытался прикрыться. Лекс в ответ вцепился в простынку крепче и попытался зарыться в кровать.

– Или ты сейчас встанешь, или я тебя за шиворот в ванную затащу и макну в воду, как непослушного ребенка.

Лекс разлепил глаза и посмотрел на решительного Тиро. Поняв, что тот не шутит, он со стоном стал выбираться из кровати. Тиро попытался отобрать у него покрывало, но тот в ответ завернулся еще крепче, бегать голым по дому совершенно не хотелось. Это Сканд мог голышом расхаживать по дому, а он все еще стеснялся и девушек и мальчишек. И хотя в этом мире к наготе относились более чем спокойно, но нормы приличия из прошлой жизни были вбиты, наверное, в подкорку мозга и продолжали командовать.

Лекс босиком дошлепал до ванны, и только стоя перед медным монстром, скинул покрывало. Вода была обжигающей. От горячей воды все ночные метки сразу проявились на тонкой коже, и Лекс стал похож на гепарда. Это тотчас увидели девушки, которые примчались мыть рыжика, и сразу принялись зубоскалить и хихикать. Но Лекс уже привык к такому бесцеремонному обращению и беззлобно огрызался, когда его в очередной раз подкалывали. Вся эта словесная перепалка не мешала им в шесть рук намыливать, ополаскивать, растирать и продолжать комментировать каждый след зубов на коже рыжика. Особенно их восхитило полукружье укуса на попе младшего, и Лекс, растерянно извернувшись, рассмотрел эту находку. Он ну напрочь не мог вспомнить, как этот след там оказался.

Наконец Лекс был вымыт до скрипа. Его, разомлевшего от горячей воды, вытащили из ванны и, промокнув влагу, принялись расчесывать, чтобы просушить волосы. Старшая дочка Тары – Олива, дородностью пошла, как видно, в мать, еще не успела обзавестись тройным подбородком, но вот повадками уже на нее походила. Олива вплыла в купальню, неся одежду для Лекса и командуя, чтобы тому принесли парадные сандалии и украшения. Если с сандалиями, украшенными золотом, проблем не возникло (они до сих пор были единственные), то вот с украшениями Тиро растерялся. Сканд не давал распоряжений, что он хотел бы видеть на муже, да и сам отправился на встречу в повседневной одежде, как будто родственники приезжают каждый день…

Лекс решил взять украшения в свои руки. Если вспомнить, то Качшени в прошлой жизни обожал золото и драгоценности. Помнится, когда он очнулся в клетке, то на его руках и ногах было по несколько браслетов. А исходя из всего этого, следовало нацепить на себя как можно больше цацек, пусть брат порадуется и даже не сомневается, что перед ним младшенький. Он подождал, когда на ногах застегнут сандалии и, отмахнувшись от тоги, отправился в спальню, где до сих пор стоял сундук с подарком от Теланири. Туда же складывали и украшения, которые подарил Сканд, но Лекс решил, что в этот раз стоит надеть что-нибудь большое и помпезное, в стиле золотого божка.

Но порыться самому в сундуке не получилось. Олива схватила его за волосы и заставила сесть на кровать, чтобы она могла заплести ему косу. Лекс сразу велел девушкам вытащить на кровать все, что они считают красивым. Их не пришлось просить дважды, и вскоре почти вся поверхность кровати была укрыта блестяшками. Кстати вспомнилось, что ожерелье, которое Сканд сорвал в подвале Колизея, ему так и не вернули, но в сундуке нашлось что-то наподобие, хоть и не такое громоздкое.

Лекс попытался подобрать украшения так, чтобы камни хотя бы по цвету не совпадали с одеждой. Сегодня на нем были желтая туника и малиновая тога. В этом мире, чем ярче был окрас, тем наряднее одежда. Исключением были только, пожалуй, белые тоги правителей и сенаторов, но там белый цвет имел скорее смысловое значение… Сам он предпочитал неброские цвета, но здесь в таких ходили только простолюдины, а сегодня был именно тот день, когда надо было соответствовать вкусам толпы. Поэтому он подобрал к желто-малиновой одежде синие камни в массивной золотой оправе.

Олива одобрила его выбор и Лекс, откинув сомнения, нацепил все, что нашел. А нашел он много… Там было и что-то вроде обруча в волосы, и колье, которое охватывало шею, как широкий ошейник, и спускалось до половины груди, и браслеты на руки, и большего размера на ноги. Несколько перстней, причем перстни большого размера Лекс подпер меньшими, чтобы случайно не потерять, а еще серьги-каффы, которые полностью закрывали уши и свисали ниже мочки висюльками. Когда Лекс наконец нацепил на себя все, что хотел, то все девушки восторженно заохали, и даже Олива выдала пару комплиментов, что наконец-то Лекс оделся, как положено, и теперь не придется краснеть за его босяцкий вид.

После этого Лекса запеленали в тогу и закинули ему за руку кипу ткани. Золото ощутимо давило на руки, на ноги, голову надо было держать ровно, чтобы обруч не сползал на лоб, вытягивая из косы волосы. Уши с каффами ощущались такими, как у слоненка Дамбо, но восхищение в глазах окружающих, похоже, стоило таких мук. Лекс выпрямил спину и пообещал себе, что он сильный и выдержит, сколько потребуется.

Тиро сразу засунул нос в комнату и, восхищенно поцокав языком, сообщил, что Сканд будет ждать у дворца, и паланкин довезет его к нему. С кухни призывно пахло завтраком, но Лексу в таком наряде было страшно испачкаться, поэтому он отмахнулся от еды и двинулся в сторону носилок. Как кстати, что сегодня не придется расхаживать по городу своими ногами. Лекса водрузили на паланкин, как куклу в коробку, засунули подушку под спину, расправили складки одежды, чтобы они не закрывали украшения, и только после этого разрешили носильщикам поднять открытый паланкин.

Ворота открылись и паланкин отправился в путешествие по улицам. Один охранник, вооруженный мечом, шел впереди, второй позади паланкина, у остальных на поясах были кинжалы. Лекса было видно, как на витрине. Жители с восторгом встретили его, и Лексу пришлось махать рукой и кивать в ответ на приветствия. Перед паланкином народ расступался, как воды красного моря перед Моисеем, и смыкался опять после последнего охранника. Люди были возбуждены и ждали приезда высокого гостя. Хорошо, что дом Сканда был не очень далеко от дворца, и паланкин, попетляв мимо муниципалитета и прочих помпезных зданий, стал подниматься на возвышенность, где стоял дворец.

Лекс, подъезжая ко дворцу, опять испытал дежавю. Однажды его так же привезли к подножию этой лестницы. Только тогда он был забрызган гнилыми овощами и сидел в клетке, да и встречать его вышел Пушан. А сейчас Сканд мчался по лестнице вниз, чтобы помочь любимому мужу ступить нежной ножкой на мраморные ступени лестницы, а потом придержать его за локоток во время подъема. На первом пролете лестницы Лекс остановился. Помнится, в первый раз Пушан что-то сказал, что всех развеселило, а потом брезгливо вытер пальцы, а сегодня все люди ему улыбаются, а наследник пожирает взглядом, как голодный пес окорок в витрине мясного магазина.

Как будто это было с кем-то другим и в другой жизни. Сканд притормозил, видя растерянность Лекса, и заметив сомнение в его взоре, быстро прижал к себе и поцеловал в висок. А потом поправил ворот одежды, чтобы была видна утренняя метка, и с довольной ухмылкой потянул за собой вверх по лестнице. Там уже стояли Пушан с Гаури. Наследник был в церемонном белом цвете, а вот Гаури в лиловой тоге. Может, лиловый и был суперкрутым цветом, но в сочетании с его белой кожей и светлыми волосами, кожа стала отдавать синевой, и вид у него стал болезненный, не помогли даже изящные драгоценности на тощей шее. Оказавшись рядом с Пушаном и Гаури, Лекс вдруг понял, что с Наследником он почти сравнялся в росте, а вот Гаури уже значительно ниже, и теперь у него не получается смотреть на рыжика сверху вниз.

Лекс вздернул голову и довольно улыбнулся. Сканд встал рядом с Пушаном, а рядом с ним выпрямился Лекс. Оказывается, он как раз успел перед процессией Чаречаши, народ уже начали расталкивать, освобождая место для колонны гостей. Лекс вскользь поймал недовольный взгляд Гаури и подумал, чем сейчас Цветочек недоволен? Ах, ну да, Сканд был выше и крупнее Пушанчика, и даже, несмотря на простую одежду военного, выглядел более представительно, чем лапочка Пушанчик в белоснежной тоге, да и сам Лекс выглядел по меркам этого мира вызывающе шикарно. Слишком яркий, слишком красивый, особенно на фоне Гаури. Тому пошел бы алый, как кровь, но никак не цвет баклажана…

От мыслей о сочетании цветов его отвлекли приветственные крики толпы, люди приветствовали старшего брата любимого Лекса и радовались, что обожаемый рыжик наконец обнимется с родным человеком. У самого Лекса от волнения пальцы в сандалиях поджались в ожидании. Было так страшно, что во рту стало сухо, как в той самой пустыне, откуда его вывезли. Наконец появились первые воины. Они были похожи на древних персов, как их изображали на фресках. Крупные, рыжие, с вьющимися волосами до плеч, в белых шароварах, перепоясанных кушаками, и в коротких жилетках, которые скорее подчеркивали крепкую мускулатуру и широту плеч, чем являлись реальной одеждой.

А теперь добавьте к этому остроносые сапоги и крупные кривые мечи, в пару к которым за спинами располагались небольшие щиты с металлической окантовкой. Так что внешний вид воинов был достаточно грозным. Воины империи, в килтах и с плюмажами на кирасах, стоящие внизу лестницы, встрепенулись и выставили вперед мощные челюсти. Следом за пехотой следовал небольшой отряд верховых воинов. Ящеры у них были мощные, как Шу, но только песочно-желтого и коричневого цветов. В отличие от синего Шу и прочих сине-зеленых здешних собратьев.

Чаречаши отличался от остальных всадников только замысловатым шлемом и ожерельем на широкой груди. Лекс довольно хмыкнул. Сканд в простой одежде воина до этого смотрелся почти вызывающе из-за отсутствия драгоценностей и подчеркнуто простой одежды, но Чаречаши тоже оделся, как воин. Как будто он собирался на войну, но в последний момент передумал и пришел с миром. Теперь Сканд выглядел вполне адекватно, намекая своим видом, что его тоже меч кормит, и седло ему привычнее перины. Сканд, похоже, тоже подумал об этом, судя по тому, как довольно он хмыкнул. Похоже, эти двое прекрасно знали друг друга и теперь улыбались, как два аллигатора в одном пруду с утками.

Чаречаши соскочил с седла и, не оглядываясь, отправился по лестнице. Следом за ним соскочил другой рыжий громила и так же, не глядя по сторонам, отправился следом за своим господином. По всей видимости, это был Лейшан. Лекс помнил его по пиру, но выделить из общей толпы рыжих здоровяков не смог бы. Теперь следовало присмотреться к нему поближе. Вся процессия приостановилась ненадолго, а потом так же неторопливо двинулась дальше, следуя куда-то за поворот. Ящеры, потеряв своих наездников из виду, покрутили мощными мордами, но без возражений пошли дальше. Следом за всадниками обнаружилось несколько закрытых повозок, которые тащили пристегнутыми между грузовыми ящерами. А если судить по тому, что возле нескольких повозок шли вооруженные воины, Чаречаши приехал со своим гаремом. Лекс только хмыкнул, надо же, в Тулу со своим самоваром…

Чаречаши в это время поднялся по лестнице, в спину ему как тень дышал Лейшан, а возможно, телохранитель… Пушан сделал пару шагов вперед и приобнял Чаречаши, как близкого друга. Потом точно так же поприветствовал и Лейшана. Гаури получил по паре комплиментов от обоих гостей, а потом Чаречаши протянул руку для приветствия Сканду. Они пожали руки, как было принято здесь у воинов-побратимов, когда рукопожатие идет не как принято, ладонь в ладонь, а за запястье друг друга, как страховка у альпинистов. Тиро так приветствовал Ориса и некоторых ветеранов, которых отмечал больше остальных. А потом рассмеялись и ударились грудью, колотя друг друга по спине, как школьники после каникул. И только после этого голубые глаза брата посмотрели на Лекса.

– Милый Качеши, ты ли это?… – Чаречаши растерянно развел руки, пожирая взглядом Лекса, – тебя не узнать… Ты все так же красив, но ты так вырос… и стал таким большим…

– Мой муж – воин, и я должен быть достоин его силы… – мурлыкнул Лекс и взмахнул ресницами, – я теперь замужем…

– Я слышал об этом событии, и вижу, что муж хорошо к тебе относится. Я рад этому…

Чаречаши жестом умудрился показать, что он восхищен увиденным, и Лекс понял, что все эти цацки он нацепил не зря, а потом Чаречаши обнял Лекса, и при этом ненавязчиво обнюхал и полапал. От Сканда разило сексом и ящером, а вот от рыжика пахло нежно и вполне узнаваемо. Лекс услышал, как ему прошептали: «я скучал по тебе, маленький», и в ответ прошептал сам: «Чани». Похоже, осмотр удовлетворил гостя и он, довольно улыбаясь, отпустил брата из объятий. Но когда Лейшан было сунулся с обнимашками, Лекс резко отпрянул и, выставив руки вперед, стал поправлять перстни.

– Теперь меня зовут Лекс, – Лекс отвлекся от перстней и прижег взглядом замершего Лейшана, – у меня новое имя и новая судьба.

Лейшан был явно не дурак, быстро сориентировался и весьма церемонно поклонился издали, даже не делая попыток подойти. Сканд довольно хрюкнул и стал расспрашивать как ни в чем не бывало, как прошла дорога и нужна ли помощь. Ни пожеланий, ни просьб у гостей не было, и Сканд, быстро договорившись, что они встретятся вечером на пиру, подхватил Лекса под локоть и повел куда-то в сторону.

– А теперь в термы, – Сканд лучился довольством, – там ты искупаешься и успокоишься… Здесь недалеко, дойдешь или вызвать паланкин?

– Дойду, – Лекс ухмыльнулся, Сканд, похоже, развеселился от того, что он отказался обниматься с Лейшаном, – там можно будет покушать, а то я не успел позавтракать, все прихорашивался…

– Ты сегодня восхитителен, я чуть не ослеп, когда тебя увидел, а Чача с Лени слюной подавились, как ты и хотел… теперь ты доволен?

– Ну, не знаю… – капризно потянул рыжик и надул губы. Сканд не удержался, схватил ненаглядного и жадно поцеловал. – Вот теперь доволен! – рассмеялся Лекс и сам подхватил Сканда за руку, – пошли быстрее, я такой голодный!

– Мой мальчик! – довольно зарокотал Сканд и прижал к себе рыжика.

Термы действительно оказались неподалеку от дворца. Лекс думал, что здание среди деревьев было храмом, но это оказались городские термы. Или, понятнее говоря – баня. Хотя, если говорить точнее, это был скорее храм чистоты тела. Термы оказались целым комплексом великолепных построек. Закрытые помещения парилок, открытые бассейны, везде стояли вазы с цветами и мраморные статуи. В одном из помещений Лекс наконец скинул с себя все золотишко, и они со Скандом разделись и завернулись под мышками в простыни, как в тоги, а потом пошли дальше. Сканд пошел мыться, а Лекс бросился к большому бассейну под открытым небом.

Он скинул простынь и нырнул с бортика! Вода была прохладной и свежей, и бодрила, как

чашка кофе. Лекс с удовольствием проплыл по диагонали и, оттолкнувшись от бортика, поплыл неспешно на спине, наслаждаясь солнцем и водой. Это было восхитительно!!!

И тут возле него нагло плюхнулось какое-то тело, Лекс только хотел возмутиться, но его схватили за горло и притопили в воде. Лекс только успел вывернуться, чтобы увидеть Чаречаши, когда его засунули под воду. Тот был алого цвета от злости, и руки у него тряслись в ярости. Последнее, что Лекс услышал, было:

– Ты не мой брат! Качшени боялся воды настолько, что мы даже поили его через платок! Он никогда не обрезал бы волосы и не опустил в воду даже палец!! Где мой брат? Где мой Качеши?

Братик Чача

Лекс понял, что его если не утопят, то сломают шею! В глазах уже темнело. Лекс вцепился в клешни, рефлекторно стараясь оторвать их от шеи, а потом попытался ударить в пах или дотянуться руками до морды, которая уже налилась малиновым цветом. Но на Чаче были шаровары, оберегавшие под водой лучше любой брони, и дотянуться до злобной морды не получилось, руки взмахнули в воздухе в бессильной попытке и налились свинцом. Лекс пожалел, что последнее, что он увидит в этой жизни, это перекошенное от ненависти лицо по сути, незнакомца… и, похоже, в этот раз он умрет… опять…

…но над головой пронеслось торнадо, и Лекса отшвырнуло в середину бассейна… умирать сразу перехотелось. Лекс забарахтался и попытался отдышаться. Тело болело, как после побоев, грудь сжималась и на шее до сих пор ощущалась железная хватка… Рыжик подплыл к бортику и, вцепившись в мозаику руками, наконец встал на дно ногами и попытался отдышаться. Посипев и похрипев, как рваная гармонь, он наконец смог начать дышать нормально, и только после этого оглянулся.

А вот на том месте, где его только что хотели утопить, шло настоящее морское сражение. Вначале было непонятно, кто кого и что происходит, там кипела пена и мелькали руки-ноги, создавалось впечатление, что у личей брачный период и пара самцов схлестнулось за самок, но стоило успокоиться, как стало понятно, что это Сканд рубится с двумя рыжими здоровяками. Причем Сканд явно побеждал. Одежда сдерживала рыжих, замедляя движения, в отличие от голого Сканда, который успевал наподдать обоим по очереди. Лекс хотел вначале вмешаться и помочь, но потом понял, что перевес сил явно на стороне мужа, и решил не лезть.

Вскоре вода стала окрашиваться кровью, а долгожданные родственнички начали проявлять желание наконец-то поговорить языком, а не кулаками. Лекс подгреб ближе и остановился так, чтобы случайно кулаком не прилетело, а потом сложил руки на груди и стал ждать окончания боевых действий. Сканд заметил его и стал двигаться иначе, так, чтобы не терять мужа из вида, но при этом контролировать перемещение гостей. Под конец он прихватил за волосы Лейшана и засунул под воду, пока Чача отплевывал кровь невдалеке.

– Отпусти его, пока не утопил, – Чача сплюнул очередной сгусток крови и стал проверять целостность зубов, – на земле ты бы с нами не справился так легко, но вода нам противна…

– Можем продолжить на земле, когда захочешь, – Сканд вытащил Лейшана, который, похоже, наглотался воды и уже не отбивался. – Стой, сейчас нос поправлю… – Сканд схватил Лейшана за свернутый нос и резко дернул. Тот взвыл, но от этой боли пришел в сознание, – ну что, хватит с вас, или еще добавить?

– Где мой брат и что происходит? – Чача игнорировал Лекса, который стоял неподалеку.

– Твой брат перед тобой, – Сканд отпихнул Лейшана и в два гребка оказался рядом с Лексом, – я вроде глаза тебе не выбил, чтобы ты настолько ослеп. Маленький, как ты? – Сканд стал трепетно осматривать пострадавшего, – больно? Покажи шейку, мой бедняжечка, прости, я не сразу увидел, – Сканд поцеловал следы от пальцев на тонкой коже ненаглядного, а потом опять вызверился на гостей, – мало я вам врезал! Чего вы вообще полезли в воду, вы раньше дальше парилок никогда не заходили?

– Нам штало интерешно, куда вы пошли, – прошепелявил Лейшан. Сканд выбил ему передние зубы, и еще сбоку. Теперь он облизывался и пытался остановить кровь, которая стекала по подбородку. – Почему вы пошли в термы?

– Это не мой брат! – Чаречаши обвинительно тыкнул пальцем в сторону Лекса, – мой брат боялся воды! Просто до судорог! Стоило вылить воды на пороге, и он ни за что не перепрыгнул бы ее, так бы и остался в комнате, даже если бы пожар начался! А если капля воды попадала на его кожу, то от визга половина дворца могла оглохнуть! Он воды даже в чашке боялся, приходилось накрывать чашку платком.

– Это все были капризы! – Сканд стукнул по воде бассейна кулаком, – вы его разбаловали, вот он над вами и издевался! Так вам и надо!

– Мой брат был маленьким и нежным! – взвизгнул Чаречаши, – а это верзила огромный, мой сладкий братик не мог стать такой дылдой!

– Кормить его надо было лучше! – Сканд прижал к себе растерянного Лекса, а потом показал Чаче пудовый кулак, – а за дылду ответишь! Он у вас только фрукты ел и сладкую водичку цедил, а у меня он кушает, как положено! И мясо, и фрукты, и пиво любит! От такой еды кто угодно вырастет! – рявкнул в очередной раз Сканд и погладил расстроенного мужа, – он у меня еще красивее стал. Если бы тебя одними фруктами кормить, от тебя бы тоже одна шкурка осталась. Радость моя, краса ненаглядная, не переживай, ты самый красивый! Не слушай этого дурака!

– Кто дурак? Я дурак? Ты понимаешь, кому ты это говоришь? – Чача стал раздуваться, как жаба или воздушный шарик, казалось, еще немного – и он взлетит от натуги, – да я тебя…

Лекс понял, что надо заканчивать с этим фарсом, как-то все это начинало смахивать на грызню карапузов в песочнице. Он скинул руки Сканда и, подлетев к Чаречаши, врезал ему с размаха в ухо. Тот не ожидал такого и, мотнув головой, нырнул в бассейн с головой. Лейшан бросился на помощь повелителю и вскоре помог ему подняться из воды. При этом брат опять начал краснеть, как все рыжие – яркими пятнами на белой коже. Но Лекс не дал ему раздумывать, схватил его за отвороты жилета и стал трясти.

– Это твоя вина! Где ты был, СКОТИНА?! Где ты был, когда меня за волосы вытащили из комнаты и бросили в клетку? Резвился с Лейшаном? Вы там охотились? Весело вам было? А меня в простой клетке везли под палящим солнцем! Ни слуг, ни помощи, только сухая лепешка и фляга воды! Остаться слабым и нежным и сдохнуть под палящим солнцем или выжить? Я выжил! Назло всем!

Лекс тряс здорового амбала за грудки и видел, как тот растерянно хлопает глазами, стремительно бледнея, похоже, ему в голову не приходило, через что пришлось пройти его младшему братику.

– Все капризы и страхи очень быстро проходят, когда у тебя есть только фляга воды на целый день. Я был одинокий, маленький и слабый. И никого не было рядом… – Лекс сложил бровки домиком и всхлипнул носом, как будто пытаясь удержать слезы. – Меня везли под палящим солнцем несколько дней, а потом Сканд решил утопить меня в реке. Мне надо было рыдать и просить пощады? Кричать, что я боюсь воды, или принять все испытания с честью, как надлежит твоему брату?

Чаречаши виновато косил глазами, не смея смотреть на Лекса, и упрямо сжимал губы, не желая сознаваться, что был неправ. Лекс толкнул его в грудь и вздернул подбородок.

– Я был рабом. Пушан надругался над моей невинностью, – Лекс провел рукой по животу, там, где младшие носили ритуальные колечки с подвесками, а у него был шрамик, – на меня надели ошейник и таскали голого по улицам на потеху толпе. Его муж ревновал меня и избил плетью у столба, он хотел услышать мои мольбы о пощаде и насладиться моей слабостью, но ему не удалось сломать мой дух, я помнил кто я, и не уронил своей чести. Слабый человек не выдержал бы всего, и я стал сильным, я теперь другой человек. И это только твоя вина! Ты не защитил мою нежность и невинность, а теперь ты пытаешься отказаться от меня? Своего брата?