Текст книги "Саламандра (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 125 страниц)

Руки без привычной тяжести казались легкими и бесполезными. Алекс опять занялся изучением языка и играми с детьми. Он уже понимал некоторые слова и мог составить простейшие предложения. И вскоре еще один день подошел к концу. Алекс поделил вечером лепешку и отпустил детей. Они юрко выскользнули из клетки и рванули в разные стороны, жалобно зовя родителей. Алекс пожалел, что он не может так же просочиться сквозь прутья клетки.

На следующий день новых приятелей не появилось, и Алекс опять поделил лепешку на несколько равных кусочков. Хорошо, что хотя бы воды хватало на день. В этот день ушли еще пара новых знакомых Алекса, он только успел подарить им на память по тоненькому браслету, которые так и болтались на щиколотках. На следующий день в самом начале ушла та малышка, которая первая учила Алекса словам. Она зажала в ручке браслетик и помчалась навстречу голосу матери. К вечеру в клетке Алекса осталось всего двое малышей.

Они были с Алексом еще два дня, и когда на третий день они расставались, Алекс чуть не расплакался, так не хотелось оставаться одному. Он отдал им на память последние браслеты и долго смотрел вслед уходящей колонне рабов. На сердце было очень грустно. Генерал подъехал и что-то сказал, но Алекс понял только пару слов – дом, дорога. Остальные слова были совершенно непонятны, и Алекс только тяжело вздохнул и пожал плечами. Генерала, похоже, устроил такой ответ, и он умчался дальше по своим важным делам.

Еще через день пейзаж стал меняться, пустыня сменилась степью с чахлой травой и мелкими кустарниками. Солнце перестало жарить днем, а по ночам стало прохладнее. Вскоре продали последних рабов, и колонна стала двигаться значительно быстрее. Теперь уже их не обгоняли войска, теперь они двигались вместе со всеми. Потом стали появляться фермы. Небольшие огороды и низкорослые деревья. А еще целые стада белых и каких-то непривычно мясистых ящеров, которые паслись как овцы, сбившись в небольшие группки и под присмотром пастухов.

С каждым днем земля становилась все плодородней, деревья выше, а поля все больше и больше. Алекс уже бросил считать дни, проведенные в дороге. Дни тянулись мучительно долго, с ним никто не хотел говорить, а подслушанные слова не имели смысла. Каждая деревня была больше предыдущей, и каждый раз выходило все больше и больше народу поглазеть на него, сидящего в клетке.

Как-то раз армия переправлялась через речку. Причем пешие переходили по мосту, а вот ящеры переправлялись вброд. Речка была неглубокой и вода вскоре достала до половины клетки. Алекс обрадовался такому невольному купанию. Он был грязный, а после ребенка от него пахло просто ужасно. Он с удовольствием просунул ноги вниз и попытался хоть как то отмыть себя и свою одежду от грязи и прилипшего песка. Увидев, что берег уже близко, он постарался хотя бы успеть намочить волосы, которые за столько дней сбились как пакля и стали почти черными и ужасно тяжелыми от налипшей грязи.

Его попытку увидел генерал и велел погонщикам остановить ящеров. Алекс только с благодарностью посмотрел на него, и в тот же момент злобный придурок скомандовал ящерам лечь! Те были крупными зверушками и даже лежа на животе, могли вытянув голову свободно дышать, а вот Алекс с клеткой нырнул целиком под воду… Алекс вначале запаниковал, а потом подумал, что нафига было везти так далеко, чтобы утопить как котенка в первой же речке. Да гори оно все огнем, хотя бы умру красивым! И стал старательно полоскать под водой свои лохмы, которые плавали вокруг как водоросли.

Вскоре легкие начали гореть и Алекс, вдруг загрустив, приготовился вдохнуть мутной водички. Не то чтобы было страшно умирать. Вся эта новая жизнь не воспринималась реальной, но почему-то Алекс понял, что стал привыкать к ней и к этому тощему недоразумению, которое теперь считается его тушкой. Но именно в этот момент ящеры опять качнули клетку, поднимаясь неторопливо из воды. Алекс вцепился в клетку двумя руками и попытался быстрее добраться до угла, который вынырнет на поверхность первым.

Первым, кого он увидел, был злобный генерал. Того аж всего перекосило, когда он увидел, что Алекс жив-здоров и даже нахально улыбается. Алекс, довольный, собрал хоть сколько-то отмытые волосы и стал их отжимать. В ответ клетка нырнула под воду еще раз. И в этот раз Алекс успел и воды наглотаться и уже окончательно решить, что все умер-шмумер. Когда клетка вынырнула во второй раз, Алекс уже не улыбался, а долго кашлял, пока смог вздохнуть без боли.

По всей видимости, это зрелище удовлетворило генерала, и он отдал команду двигаться дальше. Алекс теперь старался не смотреть на генерала, не знаешь, что он теперь может выкинуть. Но тот, казалось, опять забыл о нем. Утром следующего дня войска поднялись раньше обычного и отправились в путь быстрее, чем в прошлый раз. Вокруг были богатые усадьбы и фруктовые сады. Судя по тому, как улыбались солдаты и погонщики, они добрались до конечной точки путешествия.

И точно, после очередного поворота из-за зелени деревьев показались городские стены. Они были не очень высокими, по верху стен ходили воины с копьями. По ветру развевались узкие флаги. Слышался гомон множества голосов. На стенах начался переполох, а потом прозвучал звук рожка. Генерал уверенно вскинул руку вверх и кому-то довольно помахал. Алекс внутренне удивился, по его предположениям войска растянулись по дороге, но первые колонны должны были войти как минимум три дня тому назад. Хотя, возможно, ждали приезда именно генерала.

Алекс попытался навести хоть какой-то порядок в одежде. Но тонкие штаны были давно уже порваны в нескольких местах, и сквозь дыры светились острые коленки, топик он потерял во время одной из ночевок, а волосы после купания свисали уныло, грязными сосульками…

Еще на подходе к городу вокруг клетки появились вначале вездесущие мальчишки, а потом и более старшие люди. Мужчины и женщины. Они что-то зло кричали Алексу, а потом сквозь клетку прилетела гнилая помидора и попала Алексу в висок. Алекс от неожиданности тонко взвизгнул и прикрыл лицо. Но зрителям такое зрелище пришлось по нраву, и в Алекса полетели гнилые овощи и фрукты. Солдаты не вмешивались и, ухмыляясь, делали вид, что ничего не происходит.

Хотя часть обстрела доставалось клетке, но порой это только делало хуже, когда очередной гнилой фрукт лопался об перекладину, Алекса забрызгивало ошметками. Он пытался уворачиваться, но это, похоже, только подстегивало людей. Вскоре появился генерал на своем ящере. Обстрел Алекса прекратился. Люди ждали, что он скажет. Генерал насмешливо посмотрел на Алекса и что-то насмешливо просвистел. Люди засмеялись. Алекс разобрал только пару слов: подарок, смотреть, дом. Люди радостно переговаривались и довольно повторяли «подарок», и к счастью после этого обстрел прекратился.

Алекс только зло подумал, что если его везли как подарок неизвестно кому, то могли бы позаботиться и о приличной упаковке! Улицы становились все шире, а дома все выше. И вот, проехав очередную арку, они оказались на площади перед дворцом. Белые каменные стены, широкие лестницы, на которых толпилась куча народу. Посередине в длинной тоге стоял пожилой мужчина с тяжелым, властным лицом. А возле него стоял молодой человек, похоже, его сын, он был в белоснежной тоге, как и пожилой мужчина.

Ящер генерала остановился внизу лестницы, и генерал спешился. К нему сразу бросился тот молодой мужчина, радостно восклицая. Генерал церемонно ему поклонился, а потом показал рукой на двух ящеров, что привезли клетку с Алексом. Он что-то сказал, и все вокруг рассмеялись. Ящеров распрягли, жерди, наконец, вытащили из клетки. А саму клетку попросту разломали, правда, весьма бережно, чтобы не поранить Алекса.

Молодой мужчина, которого Алекс внутренне окрестил Наследником, подал руку Алексу, помогая ему подняться с земли. Он что-то нежно сказал, все вокруг молча наблюдали за этим. Но Алексу были непонятны слова, и он только досадливо поморщился. Наследник не отпуская руки Алекса, довел его до половины лестницы, а потом остановился и что-то сказал, все во дворце радостно засмеялись и захлопали в ладоши, выражая радость.

Наследник опять сказал что-то Алексу, только вот его голос из нежного стал презрительным. А взгляд налился злобой такой силы, что Алекс в ужасе отшатнулся. Наследник отбросил руку Алекса и брезгливо протер свою руку салфеткой, которую протянул ему слуга. Наследник что-то процедил, надменно кривя губы, а после этого развернулся и ушел, оставив Алекса одного в смеющейся толпе.

Напрасно Алекс понадеялся, что все закончилось и о нем забыли. Стоило наследнику и генералу уйти дальше, как Алекса сразу подхватили с двух сторон женщины и куда-то потащили. У них на шеях были одеты ошейники с металлическими кольцами посередине. Алекс решил, что это слуги, которым поручено о нем позаботиться, и перестал вырываться.

Они потащили его куда-то вглубь дома. Дом был построен в древнеримском стиле. Высокие стены с колоннами, горящие в темноте коридоров факелы, высокие вазы с цветами, высокие деревянные двери. Женщины дотащили его до купальни. Вначале они долго мыли его в большом металлическом тазу, намыливая какой-то сладко пахнущей кашицей, а потом долго смывая водой. Очень долго они пытались отмыть его волосы. И хоть и нескоро, но им это удалось. Волосы стали скрипеть под их руками.

После этого они принялись расчесывать его, заодно просушивая эту неподъемную гриву. В проеме двери появился генерал. Он был одет почти как наследник, только туника у него была короче, и перетянута широким кожаным поясом, как у военных. Но этот пояс был красиво украшен металлическими пластинами и бусами. Генерал убедился, что Алекс уже чист, и что-то сказал женщинам. Похоже, он их торопил. Пока одна женщина продолжала расчесывать волосы Алекса большим гребнем, вторая принесла одежду. Она была похожа на ту, что была у него прежде. Только штаны были не прозрачные, а топик в этот раз выглядел как жилетка без застежки.

Они быстро одели его как куклу, а потом, опять подхватив под руки, потащили по коридорам. Наверное, они ожидали, что он будет вырываться, но Алексу самому было интересно узнать, что будет дальше.

Новая жизнь

Алекс постарался идти ровно, не обращая внимание, что его дергали за руки, пытаясь поторопить. Судя по тому, что случилось на лестнице, он не подарок, а скорее боевой трофей и особо с ним никто не станет церемониться. Понять бы еще, в чем его ценность. Да и вообще, очень хотелось понимать, о чем говорят все эти люди. Может у него еще был бы шанс договориться или поторговаться, но без языка он мог только держать лицо и выглядеть невозмутимым.

Если вспомнить тех же древних римлян, на которых все больше и больше походили все эти люди, то они любили устраивать прилюдные казни ценных пленников. А это значило, что жить ему оставалось недолго. Ну, тогда тем более надо выглядеть достойно. В голове крутилась только одна фраза, из какого-то фильма: «Я покажу тебе, как умирает царица». Хотя, вряд ли у него будет хоть какой-то выбор, жить или умереть. Ну, хотя бы чувство собственного достоинства они не смогут забрать у него!

За всеми этими мыслями Алекс перестал следить за дорогой, и вскоре был неожиданно ослеплен ярким светом в хорошо освещенном помещении. Особенно по контрасту после темного коридора, по которому они шли. В большом зале было много народу. Все были одеты по римской моде, в туники, перевязанные красивыми лентами. У женщин были замысловатые прически и много украшений. В воздухе пахло тяжелыми благовониями и едой.

На возвышении сидел пожилой человек, а возле него стоял тот самый заносчивый молодой человек, который шипел на него во дворе, которого он окрестил Наследником. Генерал, шедший впереди, сделал шаг в сторону, одновременно с этим женщины, которые тащили Алекса, вытолкнули его вперед, а сами растворились среди слуг. Алекс, невольно пробежав пару шагов, остановился перед возвышением, на котором сидел тот самый пожилой человек, по всей видимости, правитель данного места.

Пожилой человек что-то говорил, а потом, похоже, что-то спрашивал. Алекс и хотел бы понять, о чем речь, но от всех этих звуков казалось, что у него в ушах вата. Ему оставалось только пожать плечами и пытаться жестами показать, что он не понимает, о чем речь. Пожилой человек опять что-то отрывисто и властно говорит и в комнате все начинают смеяться.

Алекса ставят на колени и надевают ему на шею кожаный ошейник раба с железным кольцом. К нему подходит Наследник, цепляет к кольцу цепочку и сразу же резко дергает, заставляя встать на четвереньки. Парень веселится, толпа смеется следом за ним. Алекс пытается встать, но его опять сбивают с ног. Он поднимается и опять падает от тычка. Наследник уже не смеется, он что-то угрожающе шипит и щелкает. Но Алексу уже все равно. Ситуация настолько глупая и безысходная, что Алекс понимает, что дальше будет только хуже. От осознания этого наваливается усталость, и Алекс понимает, что вполне готов умереть прямо сейчас.

Наследник в очередной раз дергает цепочку, но Алекс упрямо пытается встать на ноги. Очень не хочется умирать на коленях. И после очередного рывка он хватается за цепочку и дергает в ответ. Только вот соотношение сил не равно, наследник крупнее, тяжелее и явно сильнее его. Алекс дергает еще раз и в оглушающей тишине слышит, как его новый хозяин делает пару шагов и наносит Алексу оплеуху такой силы, что тот отлетает в сторону как сломанная кукла.

***

Пробуждение было неожиданным и, пожалуй, неоднозначным. Голова опять болела, и Алекс с надеждой посмотрел на свои конечности, к сожалению, здесь ничего так и не изменилось. Все то же тощее, малахольно-изнеженное недоразумение. Алекс только вздохнул. Пожалуй, придется привыкнуть к тому, что теперь он выглядит именно так.

Он сел и постарался оглядеться. Радовало то, что обстановка кардинально изменилась. Комната была красивой, даже по голливудским стандартам. Он сам лежал на широкой и мягкой как пух кровати, под полупрозрачным балдахином. В комнате приятно и вкусно пахло. В животе у Алекса жалобно заурчало, он был согласен с голодным желудком. Пожалуй, стоит встать и поискать источник приятного запаха.

Алекс выбрался из мягкой как облако кроватки и сразу же увидел столик, уставленный тарелками со всевозможной снедью. Покрутив головой по сторонам, он вскоре убедился в том, что в красивой комнате он сейчас один. Приступать к еде без хозяина или разрешения было нехорошо, но кушать хотелось так сильно, что Алекс решил, что потом попросит прощения в случае чего, и жадно принялся за еду. Она была вкусная, только не было приборов, и поэтому Алекс таскал еду с тарелок, облизывая пальцы. После того, как был утолен первый голод, в голову пришло решение осмотреться более внимательно. Комната была большой, стены задрапированы тканью и, неожиданно, бусами. Все выглядело стильно и дорого.

В этот момент Алекса даже не напрягло, что он ходит голый, и на нем был только ошейник с кольцом и колокольчик в пупке. Это, конечно, не одежда. Но если его оставили именно в таком виде, то хозяевам виднее. У самого Алекса никогда не было комплексов по поводу собственной наготы. Хотя раньше его тело выглядело на порядок симпатичнее, чем сейчас. Но как говорится – на вкус и цвет товарищей нет!

Рассматривая обстановку и облизывая пальцы, Алекс добрался до проема двери, откуда чувствовалось дуновение ветерка. Отодвинув занавесь из бус и тонкую ткань, он увидел, что комната выходит во внутренний дворик с красивым садом. Очень интересно! Но от раздумий, стоит ли выйти в сад или пойти лечь поспать на мягкой кроватке, его отвлек шелест штор в глубине и щелчок закрываемой двери.

В комнату вошел наследник. Он заглянул на кровать и, убедившись, что пленника там нет, стал судорожно оглядывать комнату. Алекс решил не нервировать лишний раз человека, которому, похоже, он принадлежит. Надо попробовать поговорить с ним и попытаться выяснить, что происходит. Алекс постарался мило улыбнуться и пошел навстречу наследнику. Тот обернулся, услышав звук колокольчика, который нежно позванивал на проколотом пупке, и довольно улыбнулся.

Такое начало радовало. Алекс припомнил свой скудный запас и понял, что даже не представляет, что сказать. В голове крутились бесполезные слова: хлеб, нога, ящер, клетка, солнце, дорога… нет, да … Но, похоже, молчание было расценено наследником положительно, а возможно, от него и не ждали никаких слов. Наследник сам подошел и еще раз довольно улыбнулся. Он провел тыльной стороной ладони по лицу Алекса, а потом поймал прядь волос, которая лежала на груди.

Он что-то нежно сказал и ласково пропустил волосы Алекса сквозь пальцы. Его рука скользнула ниже. Пальцы поймали бубенчик на тоненьком колечке. Прихватив его в плен, он мягко потянул его на себя, заставляя Алекса сделать пару шагов вперед. Наследник потянулся навстречу и нежно понюхал его кожу за ухом. Похоже, он от этого возбудился. Алекс только хмыкнул, к гадалке не ходи, все понятно, его роль в этом доме обозначена как «мальчик для утех». Причем совершенно понятно, кто будет здесь активом. Наследник был выше его на голову и мощнее раза в два.

Алекс задумался, что делать дальше. Проявлять инициативу самому совершенно не хотелось. Мозги все равно сопротивлялись тому, что ему придется быть принимающей стороной. Поэтому, когда наследник потянулся, явно желая поцеловать, Алекс постарался увернуться от прикосновений. Он поступил так механически, не сильно раздумывая о том, в какой ситуации оказался, а просто по старой привычке. Очень хотелось поговорить хоть немного, выяснить, что происходит и попытаться объяснить, что он ничего не помнит из прежней жизни. Говорить о перемещенном сознании и прочих заумностях тем более не получится, но хотя бы дать понять, что он не понимает, что происходит…

Только вот наследника, похоже, взбесило такое поведение пленника. Он что-то достаточно злобно зашипел и угрожающе прищурился. Алекс попытался начать говорить и постарался примиряюще улыбнуться, но похоже, сделал только хуже. Наследник зло защелкал языком и зашипел совсем как погонщик ящеров, а следом без перехода дернул за колечко на пупке. Резкая боль обожгла тело. Алекс неожиданно высоко взвизгнул, и прижал руки к животу, пытаясь унять кровь, но только напрасно весь перемазался.

Он покрутил головой в поисках салфетки или тряпочки, которую можно прижать к ранке, но наследник опять истолковал все по-своему. Он зло кинул Алексу бубенчик в лицо, и что-то прошипев, без предупреждения ударил его кулаком в живот. Алекс задохнулся от неожиданной боли. Он упал на колени, уткнувшись носом в пол. В глазах потемнело, вся съеденная еда сразу попросилась наружу. Хотя желудок был против расставаться со вкусняшками, но от боли все внутри сжималось судорогой. И хотя он и попытался удержать съеденное, но ничего не получилось и его мучительно вырвало на пол.

И опять неожиданно, сильные руки бережно его подхватили и посадили на кушетку. Наследник выглядел встревоженным, он что-то проворковал и подал Алексу стакан со сладкой водой. Алекс только перепуганно пил воду и пытался сообразить, как прекратить все это садо-мазо. Может, кто-то и получает от боли удовольствие, но вот не он, это точно! Он всегда любил долгие прелюдии и нежный секс. Ну ладно, пусть он будет снизу, только вот бить-то зачем?

Наследник подождал, когда Алекс допил воду и, забрав стакан, запустил руки в его огненно-красную шевелюру. Похоже, она очень нравилась наследнику. Он перебирал пряди и пропускал волосы сквозь пальцы, любуясь переливом цвета, и при этом что-то вдохновенно говорил. Алекс отдал бы зуб, лишь бы понять, о чем он так самозабвенно лопочет. Вскоре нежные поглаживания стали резче, а тембр голоса стал глухим и зловещим.

Алекс почувствовал, как сильные пальцы вцепились в волосы на затылке и потянули вниз и в сторону. Именно в этот момент Алекс подумал о том, что он намного мельче и значительно слабее этого породистого самца, который практически возвышается над ним. А еще он так некстати голый. Похоже, эта же мысль пришла и наследнику. Он напрягся всем телом и довольно улыбнулся. А дальше все понеслось стремительно и неумолимо.

Наследник совершенно не церемонясь перевернул его кверху попой и поставил на колени на этой же кушетке. Резкий отрезвляющий хлопок по ягодице, и он притягивает бедра Алекса выше и ближе к себе. И так же без предупреждения заталкивает что-то Алексу в зад. Тот только взвизгнул от резкой боли и удивленно обернулся. Наследник на него совершенно не обращал внимания. Он сосредоточенно засовывал ему в зад пальцы.

У Алекса и самого как-то были партнеры, просто ради спортивного интереса. И твердо понял одно, парень – не девушка, не подготовишь – самому будет больно. Он искренне не понимал насильников, какое удовольствие делать больно другому, а заодно и себе. Рвать собственным членом, чью-то задницу – удовольствие сомнительное…

Внутренне надеясь, что этот элитный козел придерживается того же мнения, Алекс попытался расслабиться, вспоминая весь свой боевой опыт актива. Дергаясь от боли и недовольно шипя, он старался хоть как-то подготовиться к тому, что будет, но вспышка боли просто ослепила. Было так больно, что даже заорать не получилось. Судорогой свело горло и сбило дыхание. Тот удар в живот теперь уже кажется ласковой прелюдией ко всему происходящему.

Зверь врывается резко, несколькими глубокими толчками, и замирает, довольно принюхиваясь, по ногам течет. Даже смотреть не надо, в воздухе добавляется запаха крови. Как больно!! Да как такое можно терпеть?! Алекс только сейчас понял, что молчит, сжав зубы как партизан на допросе в гестапо. Боль внутри такая, будто режут и сразу прижигают кислотой. Алекс открыл рот и заорал со всей дури, раздалось чисто девчачье повизгивание, переходящее в фальцет. Но ему сейчас было совершенно пофиг, как это все слышится со стороны, он орал благим матом, матерясь и подвывая от боли, вспоминая всю ругань и проклятия, какие только вспоминались.

Наследник замер ненадолго, а потом, довольно рыкнув, стал вколачиваться до упора и с оттяжкой, явно получая от всего этого удовольствие. Боль пробивала по позвоночнику и отбивала в голову, казалось, еще немного, и голова просто расколется из солидарности с задницей. Член внутри, казалось, долбится куда-то под ребра прямо в желудок. Алекса в очередной раз вырвало, а потом еще и еще. Руки и ноги мелко дрожали, а из горла доносился только сип.

Когда боль как кислота заполнила до краев, казалось, еще немного, и она начнет капать из носа как желчь, тогда сознание помутилось, пришла спасительница-темнота. Она навалилась внезапно, и Алекс встретил ее как родную. Было так легко падать и, кружась, куда-то лететь. Без боли, без страха.

Очередное пробуждение было просто кошмарным. Все болело. Вместе с болью пришел звук. Какая-то женщина что-то говорила, монотонно повторяя одно и то же. Услышав стон, голову Алекса приподняли, и в рот полилась вода. Во рту было горько от желчи и крови. Первый глоток вызвал спазм желудка, и Алекса опять вырвало. Его придержали за волосы, а потом напоили еще. Теперь желудок уже не возмущался. И Алекса напоили еще. После этого его продолжили обтирать влажными тряпочками. Наверное, именно от этого он и очнулся.

Разлепить глаза удалось не сразу. Сквозь узкую щелочку удалось разглядеть белую комнату и двух женщин, которые продолжали приводить в порядок его многострадальную тушку. На удивление, сознание было четким и ясным, в отличие от тела, которому, похоже, сильно досталось. Наверное, именно это разделение сознания с телом и позволило Алексу перенести всю эту ситуацию в целом. Он понимал, что его изнасиловали самым жестоким образом. Вернее, насилию подверглось тело, чьим хозяином он сейчас является.

Лично он сам – Александр Борисович Яворский, 52 лет от роду, инженер-наладчик экстра-класса буровых установок, остался не задет. Немного оскорблен таким отношением, но в целом сознание так и не научилось совмещать текущую реальность с прожитым жизненным опытом. Все это было абсурдно и не подчинялось логическим умозаключениям. Он привык быть сильным и крепким парнем, впоследствии ставшим настоящим альфа-самцом. Ему нравилось так называть себя. Альфа – первый по определению.

Отец всегда поддерживал в нем это стремление быть первым, и всячески помогал ему в этом. Неважно чем: толково составленной системой тренировок для всех групп мышц, советом по прикладной психологии или вовремя рассказанной историей из собственной жизни. Отец всегда находил для него время. И поэтому, когда родители решили развестись, он предпочел остаться с ним, а мать увезла с собой сестренку. Алекс мотался вместе с отцом по военным гарнизонам, наслаждаясь такой кочевой жизнью. Они объездили всю страну вдоль и поперек.

В каждом новом классе находились новые друзья и приятели. Все спокойно принимали в коллектив красивого улыбчивого парня, который выглядел старше своих сверстников. Он мог одним только разворотом плеч и уверенной грацией борца нагнать страха перед дракой. Но при этом никогда не чморил побежденных. Он всегда протягивал руку и говорил о дружбе. Он приносил с собой уверенность в том, что он лидер, и только улыбался, когда его право на пьедестал кто-либо оспаривал. Отец давал практические советы, как выявить недовольных и наладить контакт со всеми. И к Алексу всегда тянулись люди. Парни или девушки, они ходили за ним следом и заглядывали в глаза, пытаясь предугадать его желания. Он купался в морях и речках, лазил в горы, учился ездить верхом. Новые приятели показывали ему все достопримечательности и просто красивые места. А девушки сами начинали раздеваться, стоило ему только улыбнуться.

Отец считал, что сын будет военным, но Алекс в последнем классе увлекся геологией. И к обиде отца, вместо военной академии он поступил в Институт Геологии и Геохимии. Он жил в общежитии, привычный к такой жизни, и искренне подсмеивался над домашними мальчиками, впервые оказавшимися вдали от родителей. Учеба давалась ему легко, а когда пришло время специальных дисциплин, очень кстати оказалось то, что он сам вольно или невольно побывал в разных климатических регионах. И вскоре не только одногруппники, но и часть преподавателей посматривали на него с обожанием.

После третьего курса Алекс попал на практику неожиданно для всех одногруппников. Он оказался на своей первой буровой вышке посреди океана и к собственному удивлению почувствовал себя комфортно, как будто вернулся домой. Работа ладилась, коллектив был маленький и дружный. И когда он осенью вернулся в институт, то понял, что нашел свое место в жизни, и с удвоенным азартом бросился в учебу. Он вникал во все нюансы и читал много специальной литературы. Он не стеснялся просить консультаций у профессоров, и ему на удивление все шли навстречу. Такой юношеский азарт был приятен старым преподавателям. И наверное поэтому с трудоустройством у Алекса не было проблем.

Работа с огоньком тоже приносила свои результаты. Алекс вносил рационализаторские предложения, и вскоре молодого специалиста заметили. А после того, как он предотвратил аварию и сохранил фирме большую сумму денег, стали продвигать по службе. К сорока годам он был специалистом экстра-класса и фирма использовала его скорее как выездного консультанта по сложным вопросам бурения и разработки. Ему нравилась такая жизнь. Перелеты, командировки, гостиницы, большие гонорары и премии. Красивые спутницы по жизни. Дорогие курорты в перерывах между командировками. Он порой чувствовал себя Джеймсом Бондом.

Он привык быть сильным и свободным. Он привык быть первым. А тут такой облом… Тощее, немощное тельце, рабский ошейник и, похоже, садист хозяин. И, главное, совершенно непонятно, где он и что вокруг творится. М-да, ситуация…

Женщины перевернули его тушку и принялись отмывать его спину и ноги. А Алекс попытался принять ситуацию в целом. Если это теперь его тело, и мир, что находится вокруг него, реален, то пожалуй, стоит принять его как данность и попытаться как-то в нем выжить. Главное, понять, что происходит. Очень кстати женщины раздвинули ему ягодицы и стали очищать ТАМ, периодически засовывая внутрь пальцы, смазывая и протирая. Вот теперь стало не только больно, но и стыдно.

Вскоре его перевернули как бревнышко на спину и, напоив еще раз, укрыли тряпочкой и оставили одного. Алекс только вздохнул с облегчением. Ситуацию, в которую он попал, стоило обдумать со всех сторон. Надо собрать побольше информации о мире, в котором он теперь находится, выяснить, как обрести свободу, и, главное, обезопасить свой зад от подобных издевательств. Но у слабого тельца были свои приоритеты, вскоре Алекс понял, что сознание опять путается, и он заснул.

По всей видимости, тельце решило сдаться. Насколько понимал Алекс, он был в забытьи и лихорадке пару дней. Сознание всплывало на поверхность, с трудом фиксируя, где он находится и какое сейчас время суток, и опять проваливалось в забытье. Как-то раз из забытья его вывел наследник. Он бесцеремонно тряс его за плечи и что-то говорил, но голова Алекса моталась как у сломанной куклы от плеча к плечу. И тот оставил его в покое.

Прошла еще пара дней. Алексу стало значительно лучше, но он не торопился показывать своим тюремщикам, что раны подживают, а силы возвращаются. Его вполне устраивало, что за ним продолжали ухаживать. А главное женщины, которые не смущаясь его молчаливого присутствия, разговаривали друг с другом. Словарный запас стал значительно больше, Алекс к концу декады уже почти все понимал. По ночам он пытался подниматься и потихоньку расхаживать по комнате.

Наследник еще раз появился в комнате днем и убедившись, что Алекс лежит без движения, недовольный ушел прочь. Как-то в комнату зашел генерал, молча постоял рядом и так же молча вышел.

Из разговоров женщин Алекс понял, что находится в гареме наследника. В гареме около двух сотен женщин. Хотя в основном это служанки и рукодельницы. Портнихи, ткачихи, поварихи. Алекс только хмыкнул, тоже мне царь Салтан. Самих наложниц было немного, ну, по крайней мере, по сравнению с гаремом отца. Хотя тот, похоже, предпочитал мальчиков. Алекс тогда очень испугался, значит мужеложество здесь, как и в древнем Риме, считается обычной практикой. Значит, нападение на его филей будет повторено и, похоже, не раз.

С собственным «выздоровлением» не стоило затягивать, чтобы они не решили, что проще будет его убить, а тушку скормить ящерам. Поэтому Алекс дождался, когда к нему в комнату заглянет Чока, и изобразил трепетное «прихождение в себя». Чока была здесь старшей среди женщин. Насколько Алекс понял из разговоров, она была кормилицей наследника. Она кормила грудью наследника и нянчила его в детстве, а потом так и осталась вместе с мальчиком. Когда у него появился гарем, то она стала командовать в нем до тех пор, пока у наследника не появится младший муж.