Текст книги "Саламандра (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 125 страниц)

– Одна, естественно… – Лекс недовольно поджал губы и ущипнул жулика за сосок, – даже не мечтай, что сможешь вот так просто выкрутиться! – рыжик оглянулся на довольную публику и, дурея от собственной наглости, спросил, – Ваше Первосвященство, вы не засвидетельствуете наш брак?

И, ущипнув Сканда за второй сосок, прошипел ему в ухо: пока я не передумал.

– И правда, чего тянуть? – Сканд перехватил рыжика под попу и стал сдвигаться к краю кровати, – я простой грубый воин, мне подойдет простая церемония на кухне. Тиро, очаг горит?

– Конечно! – раздалось из-за спин, – и ведро воды с лепешкой найдем для такого случая!

– А почему бы и нет? – рассмеялся император, – священник есть, десять свидетелей тоже наберется! То, что мы видели, можно считать состоявшейся помолвкой. Лекс у нас, считай, сирота, так что подарки родне посылать некуда, сэкономил! Так что, Кирель? Благословишь брак?

– С удовольствием, – мурлыкнул первосвященник, – я рад, что за Лексом теперь будет кому присмотреть, да и Сканд больше не будет один. Что такое старший без младшего – непорядок, как дерево без гусеницы! А у Сканда, надеюсь, хватит сил справиться с Огоньком.

– Сканду нельзя иметь семью! – возмутился Пушан.

– Не переживай, сын, – Кирель погладил наследника по щеке, – Лекс, если и снесет твоему брату яйцо, так только ногой, с размаха!

В комнате все рассмеялись, а Сканд тем временем добрался до края кровати и, даже не думая прикрыться, перехватил рыжика на одну руку и отправился на кухню. Все гости, посмеиваясь, расступились перед новобрачными. На кухне уже раздвинули столы и в камин добавили сухих дровишек, так что огонь просто гудел. Рарх притащил большое ведро с водой, а Тиро большой узел чего-то белого. Он быстро сунул этот узел в руки Сканда и довольно отступил в сторону. Кто-то из девушек притащил хозяину тунику, но амбал прихватил со стола полотенце и как ни в чем не бывало обвязал им бедра.

Сканд, довольно улыбаясь, перерезал ножом канат, удерживающий узел, и внезапно с легким шелестом в его руках развернулась громадная шкура с лапами и коротким хвостом. Внутри оказалось полчерепа с длиннющими клыками. Так, наверное, выглядели саблезубые тигры, или медведи… но шкура была громадной, как двуспальное одеяло!

– Снежная тень! – раздался восхищенный вздох, – последняя милость снегов! Ух ты, да еще и с головой!

Сканд, явно красуясь, встряхнул шкуру и, коротко взмахнув, положил ее перед камином. По каменному полу лязгнули клыки и когти на длинных лапах. Он посмотрел с улыбкой на рыжика, который так и стоял босиком на полу, и кивнул ему головой, явно гордясь своим даром. Лекс осторожно наступил на белоснежный мех, и нога сразу по щиколотку оказалась в пушистой шерсти. Мех был густой и мягкий, как у шиншиллы, и только по холке от загривка до хвоста шла серебристая полоса снежно-белых колючек, которые топорщились, как заборчик.

– Осторожно! – Сканд дернулся, – они уже не ядовиты, но все равно очень острые, не порань ножку, любовь моя.

Лекс не удержался и, присев, погладил колючки, если гладить «по шерсти», то они походили на щетину, и с легким шелестом скользили под рукой, а если против, то сразу каждая колючка кололась, как иголка. Лекс отдернул палец, на котором выступила капелька крови.

– Ну что ты… – Сканд оказался рядом и, схватив тонкую кисть, засунул палец себе в рот, вылизывая крохотную ранку, – больно?

– Щекотно, – Лекс смутился. Сканд с его пальцем во рту вдруг показался таким милым, – отпусти… люди смотрят… ну что ты…

– Лепешку? – Тиро старался не улыбаться, как сумасшедший, но в его глазах чертята размахивали победными флагами и транспарантами с похабными надписями.

Сканд церемонно взял лепешку и с вопросом посмотрел на Киреля. Тот, поправив белую хламиду на плечах, выступил вперед.

– Мы собрались в этот день, чтобы свидетельствовать брак между двумя достойными людьми, Лексом, свободным человеком, освобождённым самими богами от прежних обязательств и кровных уз, и Скандом из рода (тут Кирель выдал название города, и Лекс вдруг понял, что у него муж будет из правящей династии императора). – Лекс так задумался, что пропустил всю речь, услышав только концовку, – …пусть боги рассудят старшинство в вашей семье.

Сканд протянул рыжику лепешку, а тот, помня свадьбу Зюзи, ухватился за нее двумя руками, собираясь урвать большой кусок. Сканд тоже схватился второй рукой, и вскоре, они, сопя от усердия, разорвали лепешку почти на две равные части. Лекс ревниво сравнил полученные куски. Получилось, что у Сканда кусок оказался чуть-чуть больше его собственного. Когда это понял Сканд, то он победно улыбнулся. Но у Лекса были свои виды на исход этого дележа и он, схватив Сканда за руку с лепешкой, откусил от его куска сколько влезло в рот! Теперь у него был больший кусок, и он довольно жуя, помахал им в воздухе, и теперь Сканд выхватил руку рыжика и откусил от его куска, сколько получилось. Лекс, не ожидая такого коварного нападения, стукнул амбала кулаком в бок.

– Что ты творишь! Наглая твоя морда! – Лекс пнул жующего Сканда и посмотрел на два куска, они теперь были почти одинаковыми, – я же на арене поклялся, что не пойду в семью младшим! Ты, что, хочешь, чтобы я стал клятвопреступником?

Все гости вначале кисли от смеха, не решаясь смеяться в открытую, но услышав слова Лекса, настороженно посмотрели на Киреля.

– М-м, равный брак? – спросил Первосвященник, – необычно, давно такого не было в нашей семье, – Кирель повел взглядом по сторонам и задумался. – Вернее, такое было только однажды. Отцы-основатели рода. Они были равными по силе воинами и заключили равный брак, чтобы основать новый род. Хм. Интересно, что задумали боги, допуская подобную ситуацию? Сканд, что скажешь?

– Тебе придется очень постараться, чтобы стать равным мне, – Сканд склонился над рыжиком и коротко поцеловал его в сухие губы, – но я согласен заключить равный брак с любимцем богов.

– Глупенький, – Лекс погладил здоровяка по щеке, – это тебе придется доказывать богам, что ты ровня мне. Дело совсем не в росте. Золотой может быть и маленьким, но все равно более ценен, чем здоровый булыжник у дороги.

– Вот как был язвой и зазнайкой, таким и остался, – Сканд ухмыльнулся, – ты можешь сколько угодно дуть щеки, но ты все равно будешь младшим. Моим младшим. И да помогут мне боги справиться с тобой. Призываю их принять мои дары и освятить наш союз. Боги огня, – Сканд отщипнул кусочек и бросил в камин, – боги воды, – и еще один кусочек полетел в ведро, – и Лары, духи-хранители семейного крова, – Сканд бросил последний кусочек в темный угол дома, – призываю вас в свидетели нашего брака.

– Я… – Лекс смутился и прикусил губу, – …я надеюсь, у тебя хватит мужества и терпения принять меня такого, как я есть. Я, может, и не подарок, и характер у меня как нож, неловко схватишься – и порежешься до кости, но я… постараюсь сделать тебя счастливым, ты, главное, не прибей меня за все мои выходки, помни, я это…

– Не бойся, маленький, – Сканд притянул к себе рыжика и заглянул ему в глаза, – я так сильно тебя люблю и буду очень, очень терпелив и осторожен. Я не причиню тебе боли и постараюсь оградить от всех несчастий, ты только верь мне.

– Обещаешь? – Лексу пришлось откинуть голову, чтобы всмотреться в серьезные глаза Сканда.

– Клянусь шкурой, на которой стоим, – в глазах здоровяка были смешинки, – я буду нежен.

– Э-э, эта шкура уже моя! – возмутился рыжик, – лучше поклянись собственной задницей! Вот причинишь мне боль, я тебя разверну и покажу тебе, как это надо делать правильно! И пусть боги будут мне в этом свидетелями!

Лекс запустил руку под полотенце на бедрах Сканда и ущипнул его за задницу. Все гости разразились хохотом. Император Шарп ржал громче всех, он толкал всех в бок и размахивал руками, стучал ногой по полу и схватился за живот, пытаясь отдышаться. Кирель попытался сдержаться, но потом и он сдался и засмеялся, закрыв лицо руками. Даже Пушан с Гаури смеялись, привалившись друг к дружке. Смеялись и девушки-рабыни и Рарх с Броззи, и только Тиро что-то задумчиво рассматривал, обдумывал и, похоже, прикидывал, как это может выглядеть со стороны без всякого смеха. Все-таки равный брак и все такое…

А Лекс тем временем закинул кусочек в огонь, потом в ведро и в темный угол, а потом они со Скандом быстренько смолотили оставшиеся куски лепешки и замерли, ожидая решения Киреля.

– Боги не приняли вторую жертву! – Гаури довольно показал пальцем на корочку хлеба, которая до сих пор плавала на поверхности, – не будет равного брака! Вторая жертва не принята!

Лекс, не сходя со шкуры, выхватил с каминной полки банку с крышкой и прижал бронзовой крышкой легкий кусочек хлеба.

– Боги приняли вторую жертву, – провозгласил он и посмотрел со значением на Киреля.

– Подтверждаю, – Кирель наконец взял себя в руки и перестал смеяться, – боги приняли подношения и брак считается заключенным. Осталось только подтвердить его на брачном ложе. И, Сканд, желаю тебе сделать все правильно, а то неизвестно, кто кому косу заплетет поутру…

Гости опять принялись смеяться и отпускать весьма пошлые шуточки в адрес обоих супругов, только вот Лекс их уже не слышал, потому что Сканд принялся штурмовать его губы и ему стало все равно, кто находится рядом и что они говорят, все было неважно в этот момент. Только горячее тело, к которому он оказался прижат ловкими руками, только наглый язык, который пробрался внутрь и теперь вылизывал остатки здравого смысла из головы. Рыжик схватился за плечи мужа, не позволяя разорвать поцелуй, когда его подхватили под попу и понесли куда-то. Туда, где было тихо, и только чистые простыни хрустнули, когда на них поставили босоногого рыжика.

Начало семейной жизни

Внимание! Поднимаю рейтинг произведения. Простите, если задеваю чьи-нибудь нежные чувства…

В комнате было тихо, где-то вдалеке слышался шум множества людей, но сейчас все это было неважным. Сканд нерешительно замер перед Лексом и, казалось, не знал, с чего начать. Эта растерянность была очень непривычна для него. Рыжик самодовольно улыбнулся, нифигасе он запугал здоровяка, что он сейчас глазками хлопает, как девственник на сеновале. Поэтому он протянул руку и поймал мощный загривок почти голого мужчины. Хорошо, что он сейчас стоял на кровати и был несколько выше новоиспеченного мужа, не так часто удавалось посмотреть на амбала сверху вниз…

– Подожди… – Сканд придержал рыжика и немного отстранился, – прежде, чем мы начнем, я хотел бы попросить у тебя прощения и услышать, что ты не держишь на меня зла…

– …хм…

Лекс отстранился и, увидев упрямо сведенные брови, уселся на кровати, свесив ноги, и похлопал по одеялу, предлагая Сканду сесть рядом. Но тот опустился на колени перед рыжиком и положил руки ему на бедра, при всем этом заглядывая в глаза, как преданная собака, которая таки сгрызла любимые хозяйские туфли, но не со зла, а от большой собачьей любви, и теперь не знает, как объяснить это любимому хозяину.

– Прости меня, – сказал пес и сложил брови домиком, – прости за все, я так тебя люблю, что даже не знаю, как объяснить, насколько ты для меня важен.

– Да, важен, – Лекс кивнул головой, – как боевой трофей, как та белая шкура на полу, – Лекс хмыкнул, увидев удивление в глазах своего МУЖА. – Я понимаю, что таким трофеем можно гордиться перед другими.

– Ты считаешь, что для меня только трофей, и все равно пошел со мной? – возмутился амбал, – тебе что, все равно, с кем?

– Нет, не все равно, – Лекс вздохнул, – но ты всегда был со мной честен, и всегда был злобным ящером, и никогда не пытался казаться мягким и пушистым. И, кроме этого, из всех претендентов ты единственный, кто знает меня на самом деле и готов с этим смириться, и, кроме этого… – Лекс вздохнул и улыбнулся, – ты здорово целуешься, у тебя к этому просто талант.

– М-м… – обрадовался Сканд и следом сразу нахмурился, – какие такие претенденты? Кто посмел? – рыкнул ящер, сверкнув зубами.

– Те, что Кирель мне подпихивал, – усмехнулся рыжик, умилившись такой детской ревности, – уж очень он не хотел, чтобы я Тили-мири достался… можно подумать, он бы позволил мне из города выехать… живым… кто же согласится расстаться с ящером, несущим золотые яйца?

– Нет, – Сканд присел на свои ноги и рассмеялся, хотя руки с бедер рыжика так и не убрал, – порой мне кажется, что ты изменился и уже другой человек, но нет, ты все тот же самовлюбленный и очень наглый младший. Ну, просто все с ума сходят, чтобы заполучить такую занозу, как ты! Меня, наверное, по голове сильно приложили, раз я согласился стать твоим мужем.

– Но, сознайся, – Лекс положил руки поверх рук Сканда и провел ими дальше по предплечьям, ехидненько улыбаясь, – в моей наглости есть свое очарование, и если бы я был маленьким, серым и неприметным, то ты на меня второй раз даже бы не глянул. А ты, сознайся, очарован именно тем, что я не боюсь выбешивать тебя.

На самом деле Александру неожиданно льстило, что такой сильный и красивый мужчина влюблен в него настолько, что перед смертью мог думать только о том, чтобы защитить его. И сейчас сидит перед ним на коленях и смотрит, как побитая собака, вымаливая прощение. Похоже, генерала на нем серьезно переклинило, и это рождало в душе легкую эйфорию. Совсем как первая юношеская влюбленность, когда первая красавица в школе сама приглашает на свидание и при этом ужасно краснеет. Хотя, если быть до конца перед собой честным, то Сканда он не променял бы ни на кого другого. Что-то в этом здоровяке задевало за живое, с ним не надо было притворяться и хитрить, пытаясь что-то из себя изображать.

С ним можно было быть самим собой и не притворяться. А еще, с ним было почему-то очень спокойно, и хотя Александр понимал, что именно сейчас произойдет, он окажется снизу и не факт, что Сканд хоть когда-нибудь допустит его к собственному заду, но все равно, с ним не было страшно, а скорее любопытно, просто до чесотки в яйцах. И он действительно очень классно целовался, просто фантастически, так что Лекс каждый раз выпадал из реальности. Лекс поерзал, с удовольствием рассматривая, как зрачок у Сканда расширяется, превращаясь из узкой змеиной щелочки в самый обыкновенный человеческий глаз, и дыхание сбивается, как у нецелованной девочки перед первым поцелуем. Лекс потянулся к нему, но Сканд в последний момент отпрянул, в лучших традициях динамо-девиц.

– Нет, пожалуйста, скажи вначале, что простил меня, – Сканд смотрел глазами собаки, которую гонят на ночь из теплого дома в ледяную будку. – Прости меня, Лекс, я так виноват. Я так виноват. – Сканд уткнулся носом в колени, и рыжик не удержался и погладил лохматую голову. Генерал довольно заурчал и потерся носом о Лексовы штаны, пробираясь руками под тунику, – но я больше никогда! Клянусь! Я так люблю тебя, ты такой… такой необыкновенный. Когда ты рядом, я как будто пьяный или объевшийся лакриц. Когда ты уехал тогда из таверны, я думал, с ума сойду от боли, я думал, что ты уедешь к брату и я тебя больше никогда не увижу. Ты со мной больше и разговаривать не захочешь. Я даже отправился в погоню, но потом вернулся. Я бы принял твое решение никогда не видеть меня и стать свободным. А когда Тургул вернулся и сообщил, что ты у меня дома, я… – Сканд так счастливо улыбнулся, как ребенок, получивший наконец долгожданный подарок, – я такую попойку закатил там! Чуть не сдох с похмелья!

– Как романтично! – Лекс засмеялся, а потом задумался, стоило подстраховаться на будущее. Ведь пока Сканд был на войне, то его почти украли, и стоило на всякий случай запастись индульгенцией на будущее. – Сканд, давай договоримся, мы забудем и простим друг другу все, что было раньше, и не будем выставлять претензии за то, что было до брака. Согласен?

– Да! Да! Лексик, любимый, конечно, простим, забудем… – Сканд судорожно начал расстегивать поясок у рыжика дрожащими руками и, не справившись с застежкой, попросту разорвал кожаный ремешок, как будто он был из картона. – Солнышко мое, радость моя, ящер…. змейка моя радужная. Ты самый лучший!

Сканд споткнулся на страшном слове, вытряхивая рыжика из одежки, но быстро выровнялся и, решительно толкнув рыжика на кровать, навис сверху.

– Мой, наконец-то, сладкий мой, как сахарочек, сейчас я тебя съем!

– Э-э, – у Лекса теперь при слове сахар возникала одна ассоциация, о взрывчатке в бочках во дворе, – я как бы три дня не мылся, – рыжик уперся в Сканда руками и коленями, – это я тебя обтирал полотенцами три дня, а вот сам как-то не добрался до рукомойника, может, я помоюсь для начала? Зачем есть грязное?

– Ну уж, нет! – Сканд угрожающе рыкнул, – я сейчас тебя выпущу из кровати и ты опять куда-то удерешь! Так не пойдет! Скажи, где ты считаешь себя грязным, я тебя вылижу! Но из рук не выпущу!

А потом длинно лизнул поджавшийся живот. Лекс задохнулся от такого, это было неожиданно нежно и приятно. А потом Сканд добрался до груди, поцеловал, прикусил и опять понежил языком, и Лекс опять потерялся в ощущениях. Он тонко вскрикнул, не зная, то ли оттолкнуть, то ли прижать покрепче, а ящер воспринял это как разрешение к более откровенным ласкам, он гладил, нежил и изучал рыжика, как новую игрушку, пытаясь разобраться, как извлечь из нее больше звуков. Если вначале лизнуть, потом подуть, а потом проложить дорожку из поцелуев, то рыжик вскрикнет? томно застонет? или его выгнет неведомой загогулиной в попытке сдержаться и не кончить от ласковой муки…

Рыжик понял, что оказался распят на кровати, и Сканд его изучает, как неведомую карту, открывая все новые сладостные местечки языком, губами, легкими касаниями пальцев. Это было, как колдовство, и Лекс совсем потерялся в ощущениях, и ему стало все равно, что они оба мужчины, это стало совершенно неважно, только жар горячей кожи, чувственные прикосновения, поднимающееся откуда-то из глубины тела отчаянное желание. Когда уже не соображаешь, чего хочется больше, чтобы это никогда не кончалось, или, наконец, получить разрядку и перевести дух, наконец-то расслабившись. Как восхождение на гору, когда вершина так рядом, но все тело уже дрожит от усталости, но вот сейчас, еще шажочек, еще чуть-чуть…

Когда первый палец, наконец, проник внутрь, то не было боли, только облегчение, что вскоре все закончится, внутри пылал пожар и рыжик уже сам насаживался, подаваясь навстречу, почти не соображая, что он делает. Но этот садист даже и не думал ускоряться, он наслаждался его дрожью и вскриками и тем, как он сжимал простынь, дергая ее, пытаясь сдержаться. В какой-то момент стало больно от всей этой прелюдии, и рыжик, собрав остаток воли в кулак, оттолкнул своего палача и, развернувшись на четвереньки, выпятил зад и злобно рыкнул: – или ты мне сейчас вставишь, или, клянусь, я сам тебя трахну первым!

Мучитель только довольно рассмеялся и опять лизнул его между лопаток, покрытых бисером пота, – я ждал тебя дольше, торопыжка, ну, раз ты сам этого хочешь и так настойчиво просишь, то я не могу тебе отказать…

Сканд прихватил ненаглядного поперек груди и, мазнув несколько раз членом между разведенных ягодиц, наконец толкнулся внутрь и замер, и толкнулся глубже, так медленно, что рыжик невольно подался назад, пытаясь ускорить движение, но его отвлекли, укусив за ухо, и пока рыжик махал головой, отгоняя лезущие везде волосы, Сканд прижал его к себе, практически усадив к себе на ноги. Лекс замер. Он сидел на Сканде, ощущая ягодицами его живот и это странное, распирающее изнутри чувство, и было не столько больно, сколько странно. И вдруг он понял фразу «едины телом». Часть Сканда была внутри него, он четко понимал и ощущал ее, но по всему телу прокатывалась дрожь удовольствия, и это было необычно и сладко.

Упершись руками в бедра мужа, он попытался соскользнуть, но Сканд притянул его назад, насадив еще глубже, и рыжик вскрикнул, потому что это было слишком. Слишком много, слишком сладко, слишком ярко, дыхание прерывалось и его выгибало и потряхивало от переизбытка впечатлений. Сердце, казалось, сейчас остановится, и член болел от желания кончить. Сканд прижал его к своей груди и уронил на кровать, так и не разорвав контакт. Просто впечатал его в кровать, целуя плечи и шею, и шептал что-то горящими губами, то ли просил, то ли молился.

Лекс окончательно утратил контроль над собственным телом, он терся членом о простынь и только стонал, когда Сканд раскачивался над ним, невольно двигая его по простыне, а потом его накрыло жаркой волной, и он бился как в судороге от самого яркого и неистового оргазма в двух своих жизнях. Сканд замер, удерживая его за бедра, пережидая окончание, а потом отпустил себя и закричал с последними толчками, которые забрали последние силы.

– Мой… – Сканд довольно принюхался и наконец улегся рядом, как сытый хищник возле загнанной добычи.

Лекс валялся на кровати и слабо дышал. Сердце билось где-то в горле, ноги и руки дрожали, как после долгой тренировки, но вот в душе было тихо и благостно, как и положено после классного перетраха. В голове ворочались вялые мысли, типа мух на клейкой ленте, крылышки вроде еще жужжат, но лапки-то уже увязли… Произошедшее было так ярко и сильно, что поневоле приходили дерзкие мысли, что, наверное, стоило попробовать себя в подобной ипостаси и в прежнем теле. Хотя, кого он пытается обмануть, раньше бы он голову оторвал за одно только предложение подобного. Или все эти ощущения, это как дополнительный бонус хлипкого тела? Ну, должно же быть хоть что-то приятное в подчиненном положении младшего мужа?

Сканд лежал рядом и так довольно улыбался, что хотелось или гадость какую сказать, чтобы не лыбился, как идиот, или поцеловать за отличный секс. После недолгих совещаний со своими тараканами, было принято решение все же похвалить, чтобы и дальше старался с тем же усердием для нашего удовольствия. Рыжик хмыкнул и перевернулся на бок.

– Ну, ладно, разрешу тебе заплести мне, любимому, косу. А еще покормить меня и отнести покупаться, – Сканда с кровати как сдуло, он бережно поднял рыжика и прижал к груди, за что сразу же было решено его похвалить. – Правильно. Молодец. Привыкай носить меня на руках, баловать и заботиться. – Сканд сделал вид, что хочет уронить свою ношу, поэтому Лекс на всякий случай ухватил его за шею и прошипел, – но, но, но, сам уронишь, сам поднимешь, а потом сам лечить будешь! Будешь?

– Буду, – мечтательно улыбнулся Сканд, а потом сразу поправился, – ну, то есть, лечить и баловать буду, а ронять нет. Ты мой хороший! Мой! Лапочка моя вредненькая, как бы ты ни кусался и ни вредничал, все равно мой.

Сканд от восторга потискал немного рыжика и резво затрусил в хозяйскую купальню с бассейном. Там уже девушки выливали горячую воду в любимую Лексову медную ванну. Сканд попробовал бедром, насколько теплый бок у ванны и бережно положил туда свою ношу. Водичка была теплой и пахла какими-то травками. Сканд подхватил черпачок и, набрав в него воды, осторожно полил рыжика.

– Всегда хотел тебя помыть, – вздохнул здоровяк и довольно улыбнулся.

– Лучше залазь ко мне, – рыжик подвинулся от края ванны, – она большая, мы вместе поместимся. Иди ко мне, тебе понравится.

Сканд не заставил себя уговаривать и сразу же осторожно забрался в ванну позади рыжика. Вода подпрыгнула до края ванны и девушки с кувшинами горячей воды замерли, не зная, что делать. Лекс сразу все взял в свои руки и начал командовать.

– Оставьте кувшины и принесите нам лучше поесть, а то я такой голодный, что сейчас кусаться начну. – Девушки с улыбочками поставили кувшины неподалеку от ванны и побежали на кухню, а Лекс им вдогонку крикнул, чтобы они позвали Тиро.

Тиро не заставил себя ждать и, обнаружив в ванне вместе с рыжиком и крайне довольного Сканда, расплылся в удовлетворённой улыбке. А Сканд тем временем очень сосредоточенно поливал рыжика водой.

– Гости ушли? – Лекс отфыркивался от воды, попавшей в рот, и пытался отстраниться от Сканда, пока тот от усердия его не утопил.

– Ушли, – Тиро кивнул головой, и сложил руки на животе, как купец, нахваливающий товар, – но они вернутся с подарками. И потом, завтра император сделает сообщение о вашей свадьбе и начнутся народные гуляния и празднования. Будут игры в Колизее, и надо будет накрыть столы для гильдий. Завтра надо будет решить, как все организовать и кто за это будет платить – Сканд или из императорской казны? Празднования будут после парада победителей или праздники совместят? Стоит ли приглашать на свадьбу соседей и, в первую очередь, Чаречаши. Или все же не приглашать, ведь на арене боги освободили Лекса от былых обязательств и семейных уз. Но в тоже время, король Теланири вышел со своим войском, не зная о грядущем событии, и теперь неизвестно, он вернется обратно, или продолжит путь, чтобы поздравить с браком или потребовать развода. И если на свадьбе будет Теланири, то крайне неучтиво, если не будет Чаречаши…

– Все, все, хватит! – Лекс зажал уши и застонал, – все именно так, как я и боялся.

– Чего ты боялся? – Сканд насторожился и, откинув ковшик, вцепился в рыжика, – не бойся. Я не дам тебя в обиду. Теланири не посмеет требовать развода, или я ему голову оторву, и он это знает. Он мне еще ответит за расстрел в лесу, и если он думает, что сможет все спихнуть на лесных разбойников, то я сохранил на всякий случай в соли головы его командиров. И с твоим братом я договорюсь. Хотя, о чем там договариваться? Я думаю, он поздравит нас со свадьбой. Мы с ним раньше дружили… Ну, в смысле, до того как…

Сканд замолчал и почесал буйную головушку. Тиро выразительно похмыкал, но тут девушки принесли подносы с едой, следом мальчишки притащили латунный столик и поставили возле ванны. Сверху на столик водрузили блюда и Лекс, решив, что страдать лучше на сытый желудок, принялся за еду. Сканд скептично посмотрел на сосредоточенно жующего рыжика, но все же решил уточнить.

– Так чего ты боишься?

– Я не столько боюсь, сколько хотел избежать всей этой кутерьмы, – Лекс прожевал кусок мяса и, увидев, что Сканд ждет пояснений, вздохнул и вернул недоеденный кусок на тарелку, – неужели вся эта кутерьма со свадьбой обязательна? Я так надеялся, что получится все сделать тихо. Ведь Кирель засвидетельствовал брак, неужели нельзя на этом остановиться?

– Ты что, меня стесняешься? – удивился Сканд, – ты не хочешь, чтобы о нашем браке узнали люди?

– Хочу, – Лекс нашел ногу Сканда под водой и ласково погладил, – очень хочу, и я тебя не стесняюсь. Я, наоборот, горжусь, что самый сильный и храбрый самец в этой империи – мой, – Лекс нашел член мужа и погладил, тот в ответ заинтересованно дернулся, а Сканд предвкушающее улыбнулся, – просто, я не люблю шумиху и столпотворение. Появятся аристократы, будут фальшиво улыбаться, говорить льстивые вещи, а сами будут завидовать – мне, потому что у меня самый сильный муж, а тебе, потому что тебе удалось заманить такое золото, как я!

– Это точно, мне повезло, – Сканд прихватил рыжика и довольно потискал, – пусть завидуют, они все равно на большее не способны. И пускай все видят, что ты мой! Надо обязательно поблагодарить богов и принести жертвы на алтарь, и устроить игрища на арене. А если не накрыть столы для людей, то все обидятся и скажут, что Сканд не уважает народ и жадничает. А это неправда, я не жадина. И богам я очень благодарен, у меня самый лучший младший! Настоящий подарок богов. Я даже не мечтал, что у меня все будет – и муж и свадьба. Я всегда думал, что проживу всю жизнь одиноким воякой и буду приходить в пустой дом, где меня никто не ждет. И вот теперь, когда у меня все есть, ты хочешь, чтобы я молча сидел дома и делал вид, что ничего не произошло?

– Для начала, – Лекс немного отстранился, ровно настолько, чтобы было удобно прихватить Сканда за член, – я не младший. У нас равный брак! И потом, ты никогда не приходил в пустой дом, здесь тебя всегда встречал Тиро, который заботился о тебе, как о родном сыне. Я не против праздника и угощений для народа, просто это все сейчас так не вовремя!

– Не переживай, маленький, – Сканд притянул рыжика и поцеловал влажные губы, – мы все успеем: и наряды сшить, и украшения купить. Ты будешь самым красивым на этих праздниках.

– Вот о чем я никогда не переживал, так это об одежде, – фыркнул Лекс и отстранился, – просто мне надо доделать одно дело. Мы договорились с Кирелем, когда он отдал мне мою четвёрку, и мне надо как можно быстрее довести до ума задуманное. Я пообещал, а я свое слово всегда держу. – Лекс увидел стоящего в дверях человека и позвал, – Бэл, иди сюда.

– Что ты пообещал, и о какой четверке идет речь, – Сканд ревниво посмотрел на сухощавого невысокого мужчину с коротко стрижеными волосами, – что я пропустил?

– Ну, ты, главное, не сердись и не переживай, все не так плохо, как кажется на первый взгляд. Главное, сделать все быстро, в идеале, до того времени, как сюда приедет Тили-мири и начнет строить из себя важного человека.

– Так, – Сканд встал в ванне и упер руки в боки, – при чем здесь Теланири и что здесь происходит?

– Оу, – Лекс игриво посмотрел на Сканда, тот, может, и выглядел бы грозно, если бы не был голым, с торчащим членом, – муж-ж мой, смею напомнить, что мы с тобой договорились не выяснять отношения из-за того, что произошло до свадьбы. Так вот, ДО НАШЕЙ СВАДЬБЫ я дал обещание Кирелю и обязан его сдержать. Для этого мне придется уехать на несколько дней, но желательно так, чтобы в городе об этом никому не было известно.

– Куда уехать? – Сканд явно злился и уже не выглядел милым, – я поеду с тобой!

– Нет, не получится, – Лекс недовольно смотрел, как Сканд выбрался из ванны и закутался в тогу, он сразу стал выглядеть важно и воинственно. – Если завтра объявят о нашей свадьбе, то кто-то должен остаться в городе и изображать радость перед народом. Тебе надо разобраться с войском, которое вернулось без тебя, тебя должны увидеть люди – живого и здорового. И потом, кто-то должен заниматься подготовкой к свадьбе. Если будут спрашивать где я, то ты можешь изобразить, что запер меня дома накануне праздников, пока наряды мне нашьют и тому подобное. А я быстренько смотаюсь туда-сюда и примчусь к началу праздников.

– Что ты пообещал Кирелю? – Сканд зло смотрел на Лекса, который невозмутимо подхватил с тарелки кусок мяса.

– Я ему пообещал развернуть реки у Тили-мили, – Лекс откусил кусок и довольно жевал, наслаждаясь тем, как лицо у Сканда проходит по всему спектру ярости и злости. Но молча! Нет, все же, дрессировка – это наше все! Когда муж перестал скрипеть зубами, рыжик решил пояснить мысль. – Но, вообще-то, все не настолько радикально. Мы договорились, что я лишу Тили-мири стратегического превосходства на реках.