Текст книги "Саламандра (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 100 (всего у книги 125 страниц)

– О чем ты так напряженно думаешь? – Сканд погладил мужа по бедру и забрал Ламиля к себе на руки.

– Когда Тургул вернется? – Лекс поймал недоуменный взгляд мужа и решил пояснить, – после свадьбы назначу Бэла главой гильдии стекловаров. Надо, чтобы он провел церемонию основания гильдии, ну там, подношение богам и прочее. Но только после свадьбы, хочу, чтобы за его спиной стоял Тургул. Бэл будет не просто бывшим монахом, а мужем центуриона.

– Я думал, ты сам будешь главой гильдии, – удивился Сканд.

– Какой именно? – хмыкнул Лекс и осторожно посмотрел по сторонам, – или, вернее сказать, скольких гильдий? Нет, я не хочу. Это слишком много обязанностей. Следить за порядком в гильдии, считать казну, думать о налогах, об угощении плебса на праздники, подношение богам, прием гильдийских клятв. Охо-хо, вот зачем мне такие проблемы? Ради того, чтобы все мне кланялись, как главе гильдии? Это того стоит? Нет, меня вполне устраивает звание твоего мужа и любимца богов. Или ты сам хотел, чтобы твой муж был главой гильдии? Ну, чтобы было чем похвастаться перед другими?

– Нет, – Сканд ухмыльнулся, – меня вполне устраивает, что ты стоишь за моей спиной. Мне так проще защитить тебя. Глава гильдии должен будет сам держать удар, а иначе гильдию никто всерьез не воспримет.

– Э-э, в смысле защитить? – растерялся рыжик, – глава гильдии, что, должен драться? С кем?

– Со всем миром, – усмехнулся Сканд, – отстаивать права гильдии в сенате и судах. Оберегать согильдийцев, решать вопросы внутренней дисциплины. Людские языки острее ножей, и глава гильдии всегда будет в строю первым. Я рад, что ты не рвёшься к власти. Это очень мудро с твоей стороны.

Лекс тихо хмыкнул. Власть, она бывает разная, власть ради власти – это сродни самодурству, и добром никогда не заканчивалась, а власть ради дела, это геморрой еще тот. Это по молодости хватаешься за нее и какое-то время дуешься от важности – теперь ты начальник! Но проходит время и понимаешь, что устал от косяков подчиненных и окриков вышестоящего начальства, и уже согласен отдать бразды правления другому, но только умные люди более ушлые и сами не торопятся надевать на шею ярмо, а дураку власть не отдашь, потом сам замучаешься от его дурости… вот и тянешь лямку, порой из последних сил… Становиться главой гильдии? Ну уж, нет! Да и неправильно это, он все равно чужак для этого мира и многого не знает, а впросак попасть проще простого. Так что пускай другие отдуваются, а он лучше в тени постоит и тихо покомандует из-за спины Сканда, мотивируя волей богов…

Сканд внимательно наблюдал за рыжиком и воспринял его хмыканье по своему, но тут Шарп закончил свою речь и фанфары взревели еще раз, объявляя начало праздника. Шарп сел на место и ворота Колизея открылись, выпуская первых преступников под конвоем стражников. С другой стороны арены священники выводили крупных ящеров, которые олицетворяли мать-ящерицу и Семизуба. Сканд откинулся на сидение. Он никогда не любил смотреть на казни – крови и смерти ему и так хватало на войне. Другое дело, битвы гладиаторов! У него были свои любимцы в каждой школе гладиаторских боев, и он ждал красочного представления на арене, а сейчас надо подождать, пока все начнется.

Ламилю не нравились фанфары, и не интересовали ящеры и люди на арене, кольца на пальцах выглядели интереснее. Лекс тоже старался не смотреть на то, что происходит на арене. Он покрутил головой, осматривая ближний круг императорской семьи. Большую часть аристократов он уже знал, и по именам, и по должностной иерархии в империи. Но к собственному удивлению, увидел того аристократа, что приставал к нему на оргии. Тот сидел со стороны Пушана и сейчас разговаривал с Гаури, кидая гневные взгляды на Лекса, наверняка рассказывает свою вариацию случившегося. Ну и пусть! Лекс передернул плечами, пока он муж Сканда, он может без опаски поплевывать на него с высоты щита генерала. Пусть только сунется!

А вот и Кирель заметил, что Лекс не против пообщаться, и поманил к себе. Лекс молча хлопнул по колену мужа и отправился к креслу Первосвященника, им обоим было о чем пошушукаться, пусть и на виду у всего мира. Лекс присел на подлокотник кресла Киреля и позволил, чтобы его игриво приобняли за талию. Пусть это и выглядело несколько фривольно, но зато они могли спокойно переговариваться, не опасаясь, что их подслушают. Стоило договориться о вечерней встрече после банкета, за сезон штормов у обоих набралось много дел, которые надо было обсудить как можно быстрее.

Лекс довольно улыбнулся громко сказанным комплиментам и насторожил ушки, чтобы не пропустить слова, сказанные вполголоса, но тут по тенту, накрывающему императорскую ложу, скользнула крупная тень, и следом еще несколько. Лекс с интересом посмотрел на крупных ящеров, которые опускались на арену под восторженный рев толпы. Рыжик и сам, заинтересовавшись, встал с кресла Киреля, чтобы рассмотреть необычных зверушек. Если в прошлой жизни Александр представлял себе, как выглядят настоящие драконы, то они, безусловно, должны были выглядеть именно так! Не птеродактили, а именно летающие ящеры! Восхитительные хищники, с гибкими шеями, длинными хвостами и кожистыми крыльями!

На их спинах были седла, в которых восседали монахи в черных рясах. Драконы, сделав круг над Колизеем, сели на песок, который уже был испачкан кровью первых казненных. Стражники загнали обратно вторую партию заключенных и настороженно перехватили копья, ожидая команды императоров. Шарп встал со своего кресла и подошел к краю парапета, чтобы лучше рассмотреть, что происходит. Первый в ряду монах откинул глубокий капюшон, оголяя бритую голову, покрытую черными татуировками, и нахально ухмыльнулся Шарпу.

– Рийангаххр!! – выплюнул Кирель и, оттолкнув Лекса, встал рядом с мужем, – что тебе надо? Опять прилетел вносить смуту в головы людей?

– Я услышал о чудесах, что творятся на вашей земле, – черный монах пытался разглядеть людей за спиной императорской четы, – похоже, у вас появился Источник, и мы прилетели за ним!

– Источник? – удивился Шарп, – вам нужна вода?

– Источник знаний, – монах нашел взглядом Лекса и впился в него взглядом, – знания! Это то, что мы ищем!

– Знания – это прекрасно! – Шарп сделал широкий жест руками, – у нас прекрасная библиотека и наши знания хранятся там. Будьте нашими гостями, мы поделимся с вами мудростью наших предков! Сегодня у нас праздник в честь нового года, следуйте за нашими слугами, они позаботятся о вас и ваших ящерах. Отдохните с дороги, а вечером обсудим любые вопросы.

Монахи склонили головы, и их ящеры резко взмыли обратно в воздух. Лекс проводил взглядом крылатые тени и подумал, что его вскользь сказанное желание полетать вместе с птеродактилями вполне может осуществиться.

– Я не отдам тебя им! – Кирель схватил рыжика за тунику и резко тряхнул, – ты меня услышал?

– Я искренне надеюсь, что вы не отдадите меня, – Лекс осторожно разжал пальцы Киреля и поправил одежду, – у меня здесь, знаете ли, муж есть, семья, ученики. Зачем мне покидать все это?

– Они пообещают тебе то, о чем ты мечтаешь, и ты сам забудешь обо всем и захочешь улететь с ними! Но я тебя не отпущу!

– Кирель, успокойтесь, я не собираюсь никуда улетать, у меня и так исполнились все желания и мечты, и я даже не представляю, что такого можно пообещать, чтобы заинтересовать меня…

Лекс проводил взглядом крылатые силуэты и задумался, чего бы он хотел еще?

Черное и белое

Шарп махнул рукой, и стражники вывели вторую партию приговоренных к смерти на арене. Празднование в Колизее продолжалось своим чередом. Преступники кричали, ящеры рычали, трибуны ликовали, и только в императорской ложе никого не волновало, что происходит на арене. Аристократы разбились на кучки и шушукались. Шарп со Скандом обсуждали, что можно противопоставить летающим ящерам. Получалось, что единственное, что они могут – это усилить охрану дворца лучниками и копейщиками. Сканд отправил в казармы и в город всех охранников-носильщиков Лекса, чтобы те нашли в праздничном городе и передали тайный наказ всем легатам и центурионам собраться в штабе. Благо, что те были ветеранами и прекрасно понимали, кого и где надо искать.

Вокруг Киреля тоже был хоровод монахов, они подходили, склонив головы и, получив короткий приказ, бросались его исполнять. Пушан недовольно сидел в кресле и делал вид, что следит за событиями на арене. Лекса распирало от любопытства, но поскольку поговорить больше было не с кем, он перехватил на бедро Ламиля и отправился к наследнику. Просить Пушана рассказать, что он знает, будет, пожалуй, неправильно, но и сидеть тихонечко в уголке не получалось. Благо, что любопытный Ламиль не мог промолчать и начал разговор первым.

– Такой большой и с крыльями! – Ламиль замахал руками, изображая крылья, – а если хорошо кормить Пипи, он тоже так большим вырастет?

– Нет, Звезда моя, Пипи маленький древесный ящер, и сколько бы ты его ни кормил, он все равно останется малявкой. Давай подождём немного, и папа нам все про них расскажет, кроме него, все равно, никто ничего не знает.

– Я знаю… – подал голос наследник и встал со своего кресла, чтобы подойти к Лексу, – на колечко… – Пушан снял с пальца перстень и дал Ламилю, тот с улыбкой схватил его, – приятно видеть младшего, который радуется простым удовольствиям. Со временем ребенок вырастет, и его желания вырастут вместе с ним. Ламиля интересуют колечки, а тебя информация?

– Ой, Пушан, ты ведь все равно ничего не знаешь, так что, к чему такой загадочный вид? Мне все равно все Сканд расскажет, надо только немного подождать…

– Сканд мало что знает, и только с чужих слов. Эти монахи прилетали к нам лет пять назад, а Сканд был в это время в походе, далеко от столицы. А вот я был тогда в гостях у Киреля, в его горном монастыре, и все видел и слышал сам. И за один поцелуй все тебе расскажу, согласен?

– М-м, – Лекс задумался, а потом пытался изобразить смущенную блондинку, – ну, только за один… да ты обманываешь меня, ничего ты не знаешь. Расскажи вначале, что знаешь, а я подумаю, стоит это поцелуя или нет.

– Хм, – Пушан ухмыльнулся, – спрашивай, что тебя интересует.

– Кто это такие?

– Это монахи единого Бога. Они отвергают многобожие, как у нас. Они говорят, что есть только один бог, и он все видит, все знает и всем повелевает. Наши боги стары, они сотворили наш мир, а их бог молод и зол, как голодный ящер. Когда-то в Черных горах был клан Летунов, но потом они обрели своего бога и стали весьма могущественными колдунами. Они отогнали от своих границ захватчиков, которые в свое время загнали их в горы, и взяли в рабство соседние государства. Они всех заставляют отречься от богов предков и насаждают свою веру в единого и могучего бога.

Они прилетали сюда пять лет тому назад. Встречались вначале с Шарпом, обещали ему небывалое могущество, но отец отвертелся, заявив, что в вопросах веры главный Кирель, и тогда черные монахи полетели в монастырь к Кирелю. Я там как раз навещал папу и видел все собственными глазами. Они долго разговаривали с Кирелем. Пытались ему доказать, что их бог сильнее старых богов, и если Кирель примет его и отречется от многобожия, то они сделают его императором, а если откажется, то они нашлют свое колдовство на нашу страну и мы все потеряем.

Они, наверное, не знали, что Шарп и Кирель родные братья, и сколько бы они ни грызлись между собой, но кровь не водица, и все не так просто между ними. Кирель сам был бы не против, – Пушан оглянулся на родителей и поднял вверх палец, выделяя слова, – в то время… да, в то время Кирель сам был не прочь удавить мужа. Но только ради себя и собственных амбиций, но пустить кровь брату ради чужого бога? Нет, ни за что! В итоге, черных монахов выперли из монастыря едва не пинками, и улетая, они прокляли монастырь, и на следующий день почти все монахи слегли с кровавым поносом. Кто-то выжил, но много монахов погибло.

В столице стало об этом известно, и у плебса началось шатание в вопросах веры. Может, действительно, единый бог сильнее старых богов, раз старые боги не смогли защитить своих монахов? Да и не только плебс шептался и сомневался. В то время даже среди знати начались разговоры о смене веры. Новый бог казался всем сильным, а черные монахи сладко пели в уши. Обещали золото и вольности. Говорили о том, что вместо империи будет создана республика и все вопросы будут решаться в сенате, а императоры отжили свое. Но Шарп вычленил особо мятежных аристократов и казнил глав семей вплоть до третьего колена – дедов, отцов и сыновей. У нас до сих пор есть фамилии, где вопросы семьи решают женщины, потому что старшие мальчики еще слишком малы. Ну как, я заслужил поцелуй?

Пушан призывно улыбнулся и почти прижался к Лексу. Но рыжик пересадил Ламиля на другое бедро, так, чтобы ребенок оказался между ними.

– Пока ты не рассказал ничего такого, что бы мне не рассказали просто так, те же монахи, и за что тебя целовать?

– Старший колдун Рийангаххр страшный человек, – продолжил Пушан, – ему нельзя смотреть в глаза, а то он тебя заколдует, и ты, как самый послушный младший, будешь выполнять его волю даже против своего желания.

– Так он колдун или монах? – Лекс поправил сползающего Ламиля, – мне всегда казалось, что это несколько разные вещи. Монахи служат богу, а колдуны силам природы, ну, там, ветер заговаривают, металлами повелевают.

– Они как бы и монахи, – Пушан пожал плечами, – они служат единому богу и живут общинами без семей, и в то же время, они творят колдовство, я видел, как они делают из меди золото, просто прикоснувшись к нему руками! Про ветер не слышал, а вот молнии с громом – да, делают, даже в ясный день! А еще проклятия насылают, вот так, махнут рукавами и громко прокричат: «Проклинаю!», а потом все, кто слышали, кровью изошлись в страшных муках.

– Как интересно…

Скептичный мозг Александра включился на полную мощность. Ну, не верил он в богов и колдовство! Он был прагматиком и реалистом до мозга костей. Любое колдовство для него было сродни фокусу, а сверхъестественное виделось скорее умелой иллюзией или наведенной галлюцинацией, или даже массовым психозом. Он верил в себя и в строго выстроенные планы с реальным результатом в конце! Так, чтобы в конце концов результат можно было потрогать руками, а еще лучше, перевести в звонкую монету! И неважно, если по ходу процесса прямая дорога превращалась в минное поле, когда надо двигаться с прыжками и переворотами, главное, знать, зачем и ради чего.

Любой маг или кудесник в его глазах был в первую очередь умелым манипулятором человеческим сознанием – когда заставлял людей делать то, что хочет именно он. И неважно, чего он добивался – восхищенных аплодисментов или переписанной квартиры доверчивого простака, но когда Александр слышал «настоящий волшебник», в мозгах загорался сигнальный огонек: «жулик – береги кошелек». Да, большинство религиозных сект строилось на доверчивом подчинении «высшей силе», и неважно, как внешне выглядел такой бог, все сводилось к пожертвованию: своей жизни, времени, последних медяков…

Но из размышлений его выдернули похотливые ручки, которые шарили по его телу. Пушан без всякого стеснения решил его потискать прямо посреди императорской ложи!

– Поцелуй… – Пушанчик масляно поблескивал глазками.

– Ламиль, целуй брата, – Лекс тыкнул в лицо нахала растерянным ребенком, – видишь, как ему хочется целоваться!

– Я не хочу! – Ламиль уперся в Пушана руками и недовольно выпятил губу, – чего это я буду его целовать?

– Сравни, – Лекс посмотрел на надутого ребенка, – со мной ты целовался? А теперь поцелуй Пушана, а следом – Сканда, и потом скажешь, кто тебе больше понравился!

– Да? – задумался малыш, но быстро согласился, – хорошо!

А потом схватил Пушана за ухо и, притянув к себе, чмокнул в щеку и сразу стал извиваться, чтобы Лекс поставил его на пол. Лекс воспользовался такой причиной, чтобы без скандала вырваться из братских объятий и сразу поспешил за непоседливым ребенком. Тот без стеснения подошел к Сканду и, подёргав его за тогу, попросился на ручки. Сканд недовольно посмотрел на малыша, но увидев, как тот недовольно нахмурился и приготовился поорать, без возражений подхватил капризулю на руки, лишь бы не слышать недовольный ор. Ламиль сразу обнял Сканда за шею и поцеловал в щеку.

Сканд окончательно сбился с мысли и посмотрел на крайне довольного Лекса, который светился от удовольствия. Ламиль тем временем потер себя ладошкой по подбородку и тяжело задумался, крутя глазами по сторонам.

– Даже не знаю, – выдал юный эксперт, – Сканд жёсткий, как мясо, Пушан мягкий, как рыба, а ты пахнешь вкуснее всех и на вкус как яблочко, нет, как персик! Хочу целоваться с тобой!

– Что это было? – поинтересовался Шарп, который с живейшим интересом наблюдал за всем происходящим.

– Растет ребенок, – выдал Лекс и забрал Ламиля на руки, – колечек посшибал с родных и близких. Ламиль, покажи колечки! – малыш сразу протянул вперед вторую руку, сжатую в кулак. Там на каждом пальце было по перстню, и ребенок крепко сжимал свою добычу, чтобы не потерять. – Вот, а теперь дошло время до поцелуев. Надо попробовать разное, чтобы определиться, что больше нравится!

– А со мной поцеловаться? – Шарп снял перстень с пальца и попытался сманить к себе младшего сына, – иди ко мне, я лучше всех целуюсь!

Ламиль с сомнением посмотрел на крупный перстень, и на свою руку, на которой все пальцы были уже заняты, но Лекс передал ребенка на руки Шарпу, и тот сразу поцеловал малыша в нежную щечку, а потом подул в ухо, пощекотал носом скулу и сразу поцеловал за ушком. Ламиль взвизгнул от щекотки и довольно рассмеялся, требуя еще. Шарп с удовольствием побаловался с ребенком, а потом поставил его на пол и подтолкнул в сторону Киреля, который с интересом смотрел за мужем и сыном. Довольный Лекс отправился следом, такой повод подойти к занятому Кирелю и пошептаться на виду у всех.

– С чего вы взяли, уважаемый, что они прилетели именно за мной? – Лекс наклонился, подсаживая ребенка, – требушеты Рарх сделал, а стрелял из них Тургул. Это все видели! Он был командиром вексилляции, хоть кто подтвердит! А подъемный механизм опять-таки Рарх сделал, я к вашему монастырю даже близко не подходил! Он, кстати, новую штучку придумал и не одну! Гончарный круг и игрушку-качалку. Если кто из моих домашних проболтается, так все видели, что это он сам сделал.

А что еще мне можно предъявить? Смену русла рек? Так я тут вообще ни при чем! У меня тогда свадьба как раз была, и Сканд меня по кровати валял! И вообще, все говорят, что это колдун Озерного края расстарался, так что это к нему претензии!

Кузнецы приедут с новыми мечами? Так это опять-таки им, как старым и опытным мастерам, было откровение от богов, все знают, что они ушли из гильдии за советом и мудростью высших покровителей. Никто не видел, как они ко мне заходили. И вообще, я тут тоже ни при чем.

– Если их схватят, то они раскроют секрет стали? Как твой Броззи? Его опоили, и он все выболтал, у кого были уши, чтобы слушать!

– Он мало что мог выболтать, – Лекс отмахнулся, – и потом, языком всего не расскажешь, много нюансов, и пока сам не увидишь и руками не пощупаешь, ничего не получится! А мастера могут щеки дуть, а сами могут только рассказать о новой ковке. Самого рецепта стали они пока не слышали. – Лекс увидел, как Кирель удивленно поднял брови, и решил пояснить, – они сразу все не запомнили бы. Мы начнем с булата и первой стали. Они проще и понятнее для начала. Но после того, как гильдия официально себя заявит и начнет работу! На пальцах всего не объяснишь, и бумаге не доверишь! Украдут список, и все будет напрасно! Надо запастись терпением! Все будет в свое время! И потом, я буду встречаться с ними тайно ото всех, даже от их учеников! И общаться в случае чего буду через Бэла. У него муж – военный, всегда можно пояснить появление его в гильдии кузнецов, как желание получить новый меч для мужа.

– Нет, – Кирель подхватил Ламиля и, посадив его на колени, дал ему еще кольцо, чтобы ребенок был чем-то занят, – у них в каждом городе есть свои шпионы, они за всем присматривают и разнюхивают. Про булат и зеркала весь город говорил. Все знают, что это ты! Да, про реки никто не узнает, предположим, что подъемный механизм и требушеты мы спихнем на Рарха, но от зеркал тебе не открутиться. Ты возглавишь гильдию стекольщиков, и всем станет ясно, кто все придумал!

– Я уже говорил со Скандом, я не собираюсь принимать бразды правления никакой из гильдий. Я лучше дома буду сидеть и на солнышке греться, а у власти пусть корячатся другие. Мне и так неплохо живется. Я, кстати сказать, хотел бы попросить еще квартал для младших. Не хочу отдавать секрет фарфора в руки старших. Пусть секрет красивых

ваз останется у младших!

– Фарфор? – моргнул Кирель, – что такое фарфор?

– А вот вазы белые и звонкие, как у вас в комнате, как вы их называете? Это и есть фарфор, и мы будем его делать и покрывать красивыми рисунками сами. А гильдии гончаров мы продадим другой рецепт эмали, и краски стеклянные они у нас будут покупать. Надо гильдии в первое время на чем-то зарабатывать?

– Я тебе построю столько кварталов, сколько ты захочешь! Но запомни, если ты решишь полететь с колдунами, то я вырежу всех детей в доме Сканда. Как расплату за твое предательство!

– Ох, Кирель, не надо мне угрожать. Лучше подумайте, как мне помочь, чтобы я мог помочь вам и всем вокруг.

– Ты должен знать, ради кого ты борешься, и кто поплатится за твой проигрыш, – Кирель смотрел на Лекса глазами, пустыми, как стекляшки. – Рий – сильный колдун, и бог его силен, ты должен быть сильнее…

Лекс вздохнул и встал у кресла Первосвященника. М-да, ситуация. Если даже Кирель боится колдуна, то не стоит недооценивать противника, и хоть он уже и настроился, что это будет что-то вроде фокусника-гипнотизёра, но сбрасывать со счетов фактор непредвиденного не стоит. Стоит наоборот, поискать туза в рукаве. Итак, что можно противопоставить летающей твари? Зенитную установку? Хм, а почему бы и нет?

– Кирель, мне нужна помощь монахов, – Лекс склонился к уху первосвященника, – мне надо срочно раздобыть селитру. Ту, что используют при засолке мяса и рыбы для длительного хранения. Ее должны привезти моряки, но мне надо как можно быстрее. Пусть монахи поищут остатки селитры в городе и в окрестностях, но только тихо, так, чтобы не поднимать ажиотаж и не привлекать к этому ненужного внимания.

– Сколько тебе надо? – в глазах Киреля блеснул интерес, – щепотку, жменю, миску?

– Бочку, ведер на пять, и столько же моющего порошка из вашего монастыря, – Лекс прикинул объем работы и кого выделить для исполнения. – Попробуем удивить колдунов. И усильте контроль над источниками питьевой воды, как бы туда отраву не кинули, как в прошлый раз у вас в монастыре. А то тоже получится зрелищное «проклятие». Если вспомните, то отравились те, кто пили воду, а кто пил вино, наверняка остались здоровы. Ведь ни вас, ни Пушана проклятие не коснулось, а по идее, должно было подкосить первыми.

Кирель зло блеснул глазами, но потом задумался и, подозвав монаха, что-то долго объяснял ему. Со следующим монахом Кирель шептался еще дольше, и Лексу в какой-то момент показалось, что он узнал склоненную перед Первосвященником фигуру его бывшего наставника – Пятого. Но потом монах встал и шустро отправился по делам, и Лекс так и не рискнул его окликнуть, все же, ряса скрывала личность человека надежнее любой маски.

Ламиль устал сидеть на руках Киреля и захотел походить ногами. Лекс предложил ему руку, и они пошли прогуляться по императорской ложе. На арене закончилась публичная казнь, и служители пересыпали кровавые пятна свежим песком. На трибуны вынесли лепешки, куски мяса, фрукты. Нижние ярусы получили в графинах вино, а плебс на верхних получил пиво. Все закусывали, оживленно переговариваясь. Дальше должны были начаться битвы гладиаторов, и люди ожидали зрелищных боев. Появление колдунов тоже вписалось в праздничный ажиотаж столицы и люди с удовольствием вспоминали прошлое их появление. Перемывали кости аристократам, которые попытались устроить заговор в прошлый прилет колдунов, и строили планы, чем все закончится в этот раз.

В ложе императора появились рабы с подносами, полными еды, и кубки с вином. Поскольку на подносах были, как правило, живые деликатесы, Ламиль кривился и отворачивался от извивающейся еды. Его пугали полупрозрачные рыбки и живые головастики. Он вцепился в шею Лекса и стал хныкать, устав от такого количества посторонних людей. Шарп попытался сманить его к себе на руки, но малыш только зажмурился и уткнулся носом в плечо любимого рыжика, всем своим видом показывая, чтобы его оставили в покое.

– Разрешите, мы отправимся домой, – Лекс остановился перед четой императоров и погладил по спинке недовольного ребенка, – Ламиль устал, и я бы тоже с удовольствием сейчас оказался дома.

– Можешь идти, – махнул рукой Шарп, – отвези ребенка и побудь немного дома, но мы будем ждать тебя с мужем на вечернем застолье во дворце. Не стоит пропускать первый пир после окончания сезона штормов.

– Возьми мой паланкин, – Кирель недовольно сверкнул глазами, – моя охрана тебя сопроводит до дома.

Сканд появился рядом и сказал, что сам проводит мужа, Лейшан порывался пойти вместе с ними, но Шарп оставил его возле себя, поскольку хотел услышать его мнение о некоторых гладиаторах. Лекс прижал к себе ребенка и поспешил скрыться в тёмном переходе. Хорошо, что паланкин Киреля был закрытый, Лекс сразу опустил шторы, отсекая возможное наблюдение со стороны. Стоило носильщикам мягко подхватить паланкин и вынести на улицу, как Ламиль осторожно огляделся по сторонам.

– Мы идем домой? – поинтересовался малыш, и увидев, как Лекс кивнул головой, довольно вздохнул, – и Ска домой? К Аши, Пипи и Ма?

– Да, мой хороший, не переживай, сейчас окажемся дома, все будут тебе рады. Ты покажешь им новые колечки, и мы поедим вкусной каши. А потом ты будешь играть с мальчиками в мячик, а мы со Скандом поедем обратно в гости, а ты нас будешь дома ждать. Хорошо?

– Хорошо. Но вы ведь придете домой?

– Конечно, Звезда моя, не волнуйся, мы со Скандом обязательно вернемся домой к тебе, Тиро и мальчикам, и все будет хорошо.

Ламиль успокоился и стал рассматривать перстни, которые собрал, как дань с родни и близких. Лекс даже добавил на цепочку те, которые подарили Кирель и Шарп, а остальные так и оставил на маленьких пальчиках. Ламиль, как настоящая ворона, стал рассматривать добычу, одновременно делясь с Лексом впечатлением от новой игрушки. Лекс слушал его вполуха, просто, чтобы поддакивать в нужное время, а сам пытался придумать, что же делать с новой напастью. Брать с собой на пир фараоновых змей или нет? Если они иллюзионисты, как он рассчитывал, то они быстро просекут его фокус. А порой лучше, чтобы о фокусе рассказывали другие, так получается более таинственно, чем на самом деле. Но, с другой стороны, если вдруг понадобится, а он будет не готов…

И, главное, посоветоваться не с кем. Тиро, скорее всего, тоже не видел монахов-колдунов в прошлый прилет, он ведь воевал вместе со Скандом. Попробовать найти Пятого? Он точно знает больше Пушана, но Кирель мог отослать его с поручением и до начала пира они могут не успеть встретиться. Лекс кивал Ламилю время от времени, а сам наблюдал в просветы драпировки палантина за строем монахов, которые сопровождали носилки. Собранные, с гибким, легким шагом, как у котов, и пугающе обезличенные. Не определишь, встречался ты с ними раньше или они оказались рядом впервые. В охрану Киреля попадали самые надежные и проверенные люди, такие, как Бэл… точно, надо спросить у него, наверняка, он много чего сможет рассказать!

Хорошо, что дорога закончилась у родных ворот и паланкин оказался во дворе дома Сканда. Лекс откинул штору и выпустил вначале Ламиля, а потом вышел сам.

– Мы не ожидали вас так рано. Что-то случилось? – Тиро спешил навстречу Сканду.

Тот взмахнул рукой, чтобы паланкин выпустили обратно на улицу, а потом велел седлать Шу. Он коротко рассказал, что прилетели колдуны, и он сейчас должен встретиться с офицерами, чтобы обсудить новые требования к охране дворца и заодно усилить стражу на стенах и воротах лучниками и копейщиками. Заодно предупредил, что пришлет копейщиков домой, чтобы усилить охрану Лекса и Ламиля.

– Пообещай, что не выйдешь из дома без меня, – Сканд схватил Лекса за плечи и прижал к себе, строго заглядывая в глаза. – Мне надо в казарму, меня там уже ждут. Но брать тебя с собой не хочу, лучше отдохни до пира дома. Но только пообещай, что никуда не выйдешь, чего бы ни произошло.

– Обещаю, – Лекс погладил Сканда по лицу, пытаясь разгладить суровые морщинки на лбу и возле глаз, – я не ребенок, все понимаю и буду осторожен. Иди в свою казарму, я буду дома, чего бы ни произошло. Даже если пожар случится, буду сидеть на пепелище родного дома и писать на угольки, но с места не двинусь!

Сканд хмыкнул и взлетел в седло Шу. Он сурово обвел взглядом домочадцев и, наконец, выскочил на улицу. Шу только раздраженно зашипел, когда его в очередной раз поторопили.

– Тиро, а я видел карту империи в кабинете Сканда, – Лекс схватил домоправителя за руку, – там наверняка есть и карты с другими землями, хочу увидеть, откуда колдуны прилетели. Бэл, Мэл, Пин и Крин, отложите дела, разговор есть.

Вскоре Тиро нашел в домашней коллекции карт Сканда общую карту этого мира, и Лекс впервые увидел его со стороны. В глубине души он считал, что оказался где-то на другой ветке развития Земли. Когда планета не подхватила себе спутницу-Луну, а поймала другую планету, которая приближалась к ней раз в году. И где не было обледенения, когда вымерли все динозавры и им на смену пришли приматы… но, если судить по расстеленным перед ним картам, он оказался все же не на Земле. Как он ни пытался найти хоть какие-то совпадения со Средиземным морем и Грецией, но местная география разительно отличалась от всего, что было на прежней планете.

На этой планете не было океанов. Были внутренние моря, реки, горы. И карты заканчивались не на «краю мира» у мирового океана, а уходили в легендарные земли таинственных народов и невиданных зверей. Тиро показал обширные земли империи, она упиралась в море и раскинулась от пограничных лесов Теланири, теперь уже, считай, «ничейных», и песчаной пустыни, где правил Чаречаши. А потом империя расширялась до лесов Озерного народа, поднималась выше по карте до форпостов у границ земель самоедов и опускалась до лесов, где стоял город-государство, откуда прибыл Гаури и была родина Рарха.