Текст книги "Возмездие (СИ)"
Автор книги: Lana Fabler
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 91 страниц)
Ошеломившись, Бельгин ощутила, как тревожно трепещет сердце в груди. Ей было страшно. Если эти девушки узнают, что она подглядывает? Вряд ли её ждёт что-то хорошее. Но даже сознавая возможные последствия своих действий, она не могла заставить себя отойти от двери и вернуться в кровать.
– Тебе, наверно, интересно, откуда я узнала, что именно ты принесла яд, – тем временем продолжала говорить темноволосая девушка, и в её голосе чувствовалось мрачное удовольствие от происходящего. – Что же, служанка моей матери – Бирсен-хатун – рассказала мне, что тем вечером ты приходила в покои к Эсен Султан, а после, когда ты ушла, валиде весь вечер плакала. Ты её подтолкнула к самоубийству, не так ли, сестра? – цедила она, а произнесённое ею слово “сестра” было пропитано ненавистью.
Сестра? Бельгин попыталась вспомнить, знала ли она сестёр Зеррин Султан. Та полноватая женщина с тёмными волосами и добрым лицом. Кажется, Фатьма Султан. Это не она, конечно же. Но кто ещё? Она была в Топкапы только несколько дней и ещё плохо знала его обитателей.
– Ты же не думала, что я забуду об этом? Как ты говорила о самоубийстве моей матери? “Справедливость восторжествовала”. Или “расплатилась за содеянное”. Что же, этой ночью свершится твоё любимое торжество справедливости. Ты тоже расплатишься за содеянное. И пусть твоя дочь узнает, что значит похоронить мать.
Зеррин Султан, до этого предпринимавшая довольно вялые попытки вырваться из удерживающих её рук, взвилась ужом и задёргалась, когда темноволосая девушка приблизилась к кровати и склонилась над ней.
Бельгин замерла от сковавшего её ужаса, наблюдая за тем, как в освободившийся от закрывавшей его руки рот Зеррин Султан вылился яд из пузырька, и как она натужно закашлялась. Некоторое время она продолжала кашлять и дёргаться, но вдруг судорожно вдохнула и, медленно обмякнув, больше не выдохнула. Из её открытого рта по красивому лицу стекала кровь, заливая рыжие волосы и подушку.
Отшатнувшись от двери, Бельгин запоздало поняла, что три девушки собираются покинуть комнату. От страха позабыв о боли в спине, она опрометью бросилась к своей кровати и едва успела на неё лечь и затаить дыхание, как дверь в комнату, открывшись, заскрипела.
Не дыша, она дождалась, когда шаги затихнут и закроется дверь в лазарет, и только после этого позволила себе шумно выдохнуть. Ошеломлённая и испуганная, Бельгин покосилась в сторону комнаты, в которой находилась уже мёртвая Зеррин Султан, отравленная собственной сестрой. Осознание этого привело девушку в ужас, заставивший её разрыдаться.
========== Глава 13. Связи ==========
Комментарий к Глава 13. Связи
Буду благодарна, если отметите замеченные вами ошибки и опечатки, а также очень надеюсь на ваши отзывы.
Спустя несколько дней…
Топкапы. Гарем.
Раны на спине зажили в достаточной мере за прошедшие несколько дней, поэтому этим утром Бельгин, наконец, получила позволение от лекарши Дильнар-хатун вернуться в гарем. Не сказать, что она очень этого ждала, но быть запертой в лазарете и при этом прикованной к постели ей нравилось даже меньше, чем издевательства Нефизе и её подруг.
Всё то время, что она провела в лазарете, Бельгин надеялась, что Издихар её навестит. Но она не приходила. Возможно, их дружба была всего лишь иллюзией самой Бельгин, нуждавшейся в поддержке? А вдруг Нефизе и с ней что-то сделала?
Обеспокоенная этим, светловолосая девушка вошла в гарем и огляделась. Было время завтрака, и наложницы, разместившись за множеством столиков, трапезничали, смеясь и разговаривая. Её сердце ухнуло в пятки от страха, когда среди них не обнаружилась Издихар. Зато Нефизе, окружённая подругами в лице Ясмин, Хадижы и ещё двух каких-то девушек, заметила её и ухмыльнулась. Бельгин помрачнела и отвернулась.
– Что ты здесь встала, девочка? – войдя в гарем, строго спросила Мирше-хатун. Но, видимо, вспомнив, что именно она стала жертвой чьей-то злой шутки с битым стеклом, подложенным в постель, смягчилась. – Подойди-ка.
Послушавшись, Бельгин приблизилась к престарелой хазнедар и поклонилась.
– Как ты себя чувствуешь?
– Раны зажили, но ещё немного беспокоят. Дильнар-хатун позволила мне вернуться в гарем, но ещё несколько дней мне не стоит работать.
– Понятно, – сухо кивнула седовласой головой Мирше-хатун. – Присоединяйся к трапезе. И впредь будь осторожна. Похоже, у тебя в гареме недоброжелательница. У тебя есть какие-нибудь догадки относительно того, кем она может быть?
– Нет, – пожала плечами Бельгин, при этом нахмурившись от боли, обжёгшей спину. – Но я буду осторожна. А где Издихар-хатун? С ней же всё в порядке?
– Хафса Султан лишилась служанки, и её выбор пал на Издихар-хатун. Теперь она прислуживает госпоже.
Изумившись, Бельгин растерянно моргнула и поклонилась ушедшей Мирше-хатун. Та обошла входящего в гарем Идриса-агу, который, заметив Бельгин, нахмурился и подошёл к ней.
– Тебе разрешили покинуть лазарет?
– Как видите, ага.
– Лучше было бы ещё на некоторое время там задержаться, – отозвался он, неодобрительно поджав губы. – Будь осторожна.
– Подождите, – спохватилась наложница, когда Идрис-ага развернулся, чтобы уйти. Раздражённый, он обернулся на неё через плечо. – Госпожа разгневалась на меня?
Оглядевшись по сторонам, дабы удостовериться, что их разговор не подслушивают, евнух снова подошёл к ней.
– Тише, хатун. С чего бы ей на тебя гневаться?
– Она выбрала вместо меня Издихар, раз взяла её к себе в услужение?
Идрис-ага криво усмехнулся.
– Не говори глупостей. Лучше позавтракай, а то что-то ты бледная.
– Но…
– Некогда мне разговаривать с тобой, – раздражённо перебил её евнух. – Из-за подготовок к поминкам в честь Зеррин Султан столько дел, а ты ещё со своими глупыми расспросами. Иди, хатун, и не испытывай моего терпения.
Поклонившись ушедшему евнуху, Бельгин настороженно огляделась в гареме и снова поймала на себе несколько неприязненных взглядов. Без Издихар ей здесь придётся не сладко…
Упоминание о смерти Зеррин Султан возродило в памяти девушки ту ночь, в которую она стала свидетельницей её убийства. Теперь она знала, кто его совершил. Нилюфер Султан. Она поспрашивала у лекарши о том, сколько сестёр у повелителя, и узнала, что, помимо Зеррин Султан, ими являются Фатьма Султан, которую она сама вспомнила, и самая младшая из них – Нилюфер Султан. По описанию именно она подходила под ту высокую стройную девушку с тёмными волосами.
Бельгин не предполагала, что ей делать с этим знанием. Возможно, и стоило кому-нибудь рассказать, но она боялась, что если она откроет рот, её постигнет та же участь, что постигла саму Зеррин Султан. Лучше ей забыть об увиденном и услышанном. Несмотря на это решение, Бельгин чувствовала в груди неприятную тяжесть этой страшной тайны.
Топкапы. Покои Валиде Султан.
Вчера у Хафсы Султан ухудшилось самочувствие: появились слабость, тошнота и беспричинная нервозность. Лекарша, осмотревшая её, пришла к выводу, что это – обычные симптомы, сопровождающие беременность. Она прописала госпоже лечебные отвары, но пока что от них не было пользы.
Мрачно хмурясь, Хафса Султан, наверное, впервые в жизни до завтрака не привела себя в порядок, а прямо в ночном одеянии и халате вяло сидела на тахте. Её длинные русые волосы были распущены и немного спутаны после сна, а миловидное лицо было бледным и осунувшимся.
– Госпожа, может, всё-таки позавтракаете? – осторожно спросила Издихар-хатун, взглянув на нетронутый поднос с едой, стоявший на столике, который она недавно принесла. – Вы так бледны… Со вчерашнего утра почти ничего не ели.
– Не хочу, – кисло отозвалась та, даже не взглянув в сторону подноса. – Налей мне воды.
Пока Издихар-хатун наливала воду из кувшина в кубок, в покои вошёл Идрис-ага и, увидев, в каком состоянии пребывает султанша, сочувственно поджал губы.
– Султанша, – поклонился он и, подождав, пока та сделает несколько глотков из кубка, поданного ей Издихар-хатун, заговорил: – Как вы? В чём-нибудь нуждаетесь?
– А ты не видишь? – недовольно отозвалась Хафса Султан, отдав кубок служанке и изнеможённо взглянув на него. – Аллах, дай мне терпения…
– Пусть Всевышний дарует вам исцеление, – проговорил Идрис-ага, а после, взглянув на Издихар-хатун, кивнул ей на двери. – Ступай, хатун.
Та, вопросительно взглянув на госпожу, получила её позволительный кивок и, поклонившись, удалилась.
– Что в гареме? – осведомилась Хафса Султан как только двери за ней закрылись.
– Мирше-хатун занимается подготовкой к поминкам. Дай Аллах, к полудню всё будет готово.
– Над нашей династией сгустились тёмные тучи… – выдохнула султанша, покачав русоволосой головой. – Смерть за смертью. В случае с Эсен Султан хотя бы всё ясно. Она покончила с собой. А вот смерть Зеррин Султан меня настораживает.
– Лекарша Дильнар-хатун утверждает, якобы травма головы у Зеррин Султан могла быть серьёзнее, чем она полагала. Она вполне могла скончаться из-за травмы. Иных причин для её смерти не установлено.
– Не верю я в это, – горько усмехнулась Хафса Султан. – Что-то здесь не так…
– Я тоже так думаю, – покивал головой Идрис-ага. – Дильнар-хатун упомянула, что на руках и ногах у Зеррин Султан из неоткуда появились синяки. Так, словно её кто-то удерживал. Но она сказала мне это по секрету, так как других следов насилия не обнаружила и не взялась утверждать, что это – убийство.
– Но это – убийство, – уверенно произнесла женщина. – И в этом дворце мотив совершить его был только у одного человека.
– Нилюфер Султан.
Хафса Султан и Идрис-ага некоторое время напряжённо смотрели друг на друга словно раздумывая о том, что им делать с этой догадкой.
– Она становится проблемой, – наконец, заговорила султанша, выглядя недовольной. – Как будто у меня без неё их мало. Погляди, сначала она убивает сестру, а после, осмелев от того, что осталась безнаказанной, не побоится избавиться и от кого-нибудь другого, кто ей не угодит. Нилюфер пока ещё не до конца осознает всей высоты своего положения. А если она пожелает бороться за власть? Она – дочь султана. В отличие от меня. Я-то всего лишь дальняя родственница династии и жена простого паши. Да к тому же, если учесть, какова натура Нилюфер… Её явно не стоит списывать со счетов. Она опасна.
– Как вы намерены поступить?
– Пусть возвращается в Старый дворец. Сегодня же после поминок сообщи ей о моём решении, Идрис. Погостила и хватит.
– Как прикажете, – покорно кивнул тот. – Кстати, Бельгин-хатун вернулась из лазарета. Я велел ей быть осторожнее.
– Хорошо. Наблюдай за ней. И про Элмаз-хатун не забывай.
– И последнее… Фатьма Султан, насколько мне известно, выразила желание взять к себе дочь Зеррин Султан. Завтра она намерена отправиться во дворец покойной сестры и её мужа, чтобы поговорить с последним. Известно, что Али-паша очень стар и болезнен. Он и вправду не в состоянии должным образом заботиться о дочери. К тому же, завершив все дела, он должен отправиться следом за повелителем в военный поход.
– Я думаю, это хорошее решение. Фатьма Султан рано овдовела,а детей ей не довелось родить. Племянница станет для неё отдушиной. А девочке нужна мать. Или женщина, способная её заменить.
Не успела Хафса Султан договорить, как в покои вернулась Издихар-хатун. В руках у неё было письмо. Поклонившись, она подошла к своей госпоже.
– От кого? – осведомилась та, забрав письмо и развернув его.
– Не знаю, госпожа. Один из евнухов подошёл ко мне в гареме и велел передать вам это письмо, не назвав отправителя.
Идрис-ага настороженно покосился на письмо в руках Хафсы Султан, которое та уже читала. Закончив, она впервые за эти дни улыбнулась и велела Издихар-хатун сжечь письмо, а после покинуть опочивальню, что та и сделала.
– Хорошие новости? – спросил Идрис-ага, когда они снова остались наедине.
– Дженаби Ферхат-паша просит о встрече в Мраморном павильоне. Похоже, у него есть новости о ситуации в Анатолии. Надеюсь, всё идёт так, как мы планировали. Отправлюсь на встречу после поминок. А теперь зови служанок, Идрис. Нужно, наконец, привести себя в порядок и выйти в гарем достойно. Никто не должен знать о моей беременности и вызванном ею недомогании.
– Как прикажете.
Топкапы. Покои Эмине Султан.
Стоя перед большим зеркалом во весь рост, Эмине Султан коснулась пальцами нескольких золотистых локонов в своей высокой причёске и оглядела траурное платье из чёрного атласа, в которое была облачена. Несмотря на своё предназначение, оно было не лишено столь любимой султаншей роскоши: вырез украшен россыпью блестящих чёрных опалов, а широкие рукава сшиты из полупрозрачной и мерцающей чёрной вуали. Вместо привычной высокой диадемы её голову покрывал закреплённый в причёске платок того же чёрного цвета.
– А что мы там будем делать? – раздался недовольный голос шехзаде Османа, который сидел на тахте в ожидании, когда соберутся мать и брат, будучи уже одетым в тёмно-серый кафтан. – На этих поминках. Как будто нам есть дело до этой Зеррин Султан.
– Шехзаде, – мягко осадила его Элмаз-хатун, которая в это время застёгивала пуговицы на кафтане шехзаде Сулеймана. – Не говорите так. Зеррин Султан была членом династии и вашей родной тётей.
– При этом я даже не знал её, – хмыкнул Осман и, повернувшись к матери, всё ещё красовавшейся перед зеркалом, усмехнулся: – Успокойтесь, матушка. Во всём гареме нет никого красивее вас.
Рассмеявшись, Эмине Султан обернулась на него и одарила взглядом, полным тепла и нежности.
– А вчера ты сказал, что не видел никого красивее той девушки в гареме, – насмешливо протянул Сулейман.
– Ты вообще молчи, – процедил в ответ Осман, нахмурившись.
– Какой девушки? – вскинулась Эмине Султан, поглядев сначала на одного, а потом на другого сына.
– Они про Нефизе-хатун, – с улыбкой отозвалась Элмаз-хатун, когда мальчики переглянулись, не знавшие её имени. – Я вчера провожала их из школы в покои, и они заметили её в гареме. И вправду красивая.
Напрягшись, Эмине Султан вспомнила о присутствии сыновей и приняла невозмутимый вид.
– Ступайте в гарем, мои шехзаде. Мы с Элмаз скоро придём.
Элмаз-хатун настороженно покосилась на неё, зная, о чём пойдёт разговор. Позволив сыновьям поцеловать свою руку, Эмине Султан с улыбкой на лице проводила их взглядом до дверей, а когда те за ними закрылись, напускная улыбка тут же сползла с её лица.
– Что за Нефизе-хатун? Откуда она?
Вздохнув, Элмаз-хатун поднялась с тахты, на которой прежде сидела, и подошла к напряжённой сестре. Видимо, появление в гареме женщины, не уступавшей ей в красоте, её испугало. Вспомнив о приказе Хафсы Султан запутать сестру относительно того, какую девушку готовят для повелителя, Элмаз-хатун заговорила:
– Недавно появилась в гареме вместе с другими двумя девушками. Кажется, их купил Идрис-ага.
– Идрис-ага? – переспросила Эмине Султан. – Значит, по приказу Хафсы Султан. Одна из них и есть та наложница, которую она хочет противопоставить мне.
– И я думаю, что она и есть Нефизе-хатун, – словно бы задумчиво проговорила Элмаз-хатун. – Девушка очень красивая и, наверно, умная, раз смогла большую часть гарема под себя подмять за несколько дней. Ведёт себя как султанша, не иначе.
В ярко-зелёных глазах Эмине Султан вспыхнуло пламя негодования.
– Я её уничтожу, – горячо процедила она.
– Не торопись, – предостерегающе зашептала Элмаз-хатун. – А вдруг не она? Я слышала, вторую девушку Хафса Султан взяла к себе в услужение после смерти Фатьмы-хатун. Султанша может таким образом всё время держать её при себе и оберегать, а Нефизе-хатун в таком случае всего лишь отвлекающий манёвр.
– А что с третьей девушкой?
– Тихоня, да и не красавица. Вряд ли Хафса Султан выбрала её. Ничем не примечательная, – намеренно пренебрежительно отозвалась служанка. – А уж после того, как её спину изуродовало битое стекло, которое ей подложили в постель, ей никогда не пройти по золотому пути.
– Узнай как можно больше об этих двух девушках, – произнесла Эмине Султан, пронзительно смотря на неё. – Я должна знать, кого из них готовят мне в соперницы, – устало вздохнув, султанша недовольно добавила: – Если бы не твоя глупость, Хафса Султан была бы уже мертва, а у нас не было бы этих проблем.
– Откуда мне было знать, что вместо Хафсы Султан шербет с ядом выпьет её служанка? – защищаясь, пролепетала Элмаз-хатун.
– С ней и нужно было договариваться! – с ядовитой злобой процедила султанша. – Тогда бы этого не случилось. Ты всё испортила… Что, если Хафса Султан после этого вновь пожелает причинить мне вред, и в этот раз я не смогу чудом избежать смерти вместе со своим ребёнком? Что тогда, Элмаз? В нашей с ним смерти ты будешь виновата. Ты!
– Что ты такое говоришь, Эмине? – ошеломилась та. – Аллах, помилуй…
– Теперь нам только и остаётся, что просить милости у Аллаха, – язвительно усмехнулась Эмине Султан.
– Ну будет тебе. Может, Хафса Султан вовсе и не думает на тебя. У Филиз Султан не меньше поводов пытаться убить её.
– Надейся на это, Элмаз.
Поджав губы, Элмаз-хатун внутренне сдерживалась от негодования. Слова сестры её расстроили и напугали. Ведь Хафса Султан в действительности знала, что её пыталась отравить Эмине Султан. Что, если она и вправду пожелает расквитаться? Ей, конечно, хотелось стать фавориткой повелителя, но не ценой жизней сестры и её ребёнка.
– Эсен Султан, Зеррин Султан… – мрачно заговорила Эмине Султан, вернув сестру из раздумий в реальность. – Видишь, с какой лёгкостью султанши умирают в этом дворце? Одна была законной женой покойного султана, вторая – его дочерью, султаншей династии. Даже их не пожалели. Несмотря на положение лишили жизней. Что уж говорить обо мне… Пока повелителя нет, избавятся от меня и дело с концом.
– Не говори так, Эмине, – взмолилась Элмаз-хатун, устало посмотрев на неё. – Никто их не убивал. Эсен Султан сама с жизнью рассталась, а Зеррин Султан умерла от травмы головы. И тебя никто не убьёт.
– Ну конечно же, – издевательски хохотнула султанша, иронично взглянув на сестру, которая, похоже, искренне верила в то, что говорила. – Эсен Султан ни с того ни с сего решила испить яд, а Зеррин Султан просто так к ней в тот вечер заглянула – поболтать. Так что ли?
Элмаз-хатун промолчала, опустив русоволосую голову.
– А уж относительно причины смерти Зеррин Султан у меня и вовсе нет сомнений. Кто её избил, тот и закончил начатое дело.
– Нилюфер Султан? – неверяще переспросила служанка, широко распахнув голубые глаза.
– А кто ещё? – хмыкнула Эмине Султан, снисходительно посмотрев на неё с высоты своего роста. – Все это знают, но молчат. Доказательств её вины нет, а официальной причиной смерти Зеррин Султан объявлена травма головы. Что же, этой девчонки следует бояться… Как бы она от всех нас не избавилась. Помяни моё слово, Элмаз. Она ещё доставит нам всем хлопот… Раз однажды пролила кровь, уже не сможет остановиться.
Мрачно нахмурившись, Элмаз-хатун снова промолчала, не зная, что на это ответить.
– Ладно, хватит об этом, – вздохнула Эмине Султан, оправив подол платья. – Мои шехзаде одни в гареме. Идём.
Топкапы. Гарем.
В гареме, погружённом в непривычную тишину, тем временем проходили поминки Зеррин Султан. Притихшие наложницы трапезничали за столиками, перешёптываясь между собой и поглядывая в ту сторону, где разместились султанши.
Как управляющая гарема, Хафса Султан в строгом чёрном платье без излишеств восседала во главе стола на сидении без спинки, чинно сложив руки на коленях. Она выглядела привычно сдержанной и спокойно-властной, но её лицо было бледным и измученным. Султанша не притронулась к еде, изредка делая по глотку из своего кубка с водой.
По левую сторону от неё на подушке сидела Филиз Султан, не менее мрачная. В последние дни она не покидала своих покоев, став нелюдимой. Нервозность и беспокойство не оставляли её с тех пор, как открылась её причастность к отравлению Эмине Султан. Она боялась того, что её ждёт по возвращении повелителя. В действительности ли она с этой ошибкой окончательно потеряла его или же ей удастся оправдаться и заслужить его прощение?
Снова из-за собственных переживаний Филиз Султан позабыла о дочери, которая сидела по другую сторону столика от неё вместе с подругой Михримах Султан. Обе девушки выглядели печальными, словно бы смерть Зеррин Султан и вправду их расстроила, и чем-то отягощёнными.
Филиз Султан, вздохнув, потянулась к своему кубку с шербетом, стоявшему на столике. Взяв его, женщина случайно выронила кубок из ослабленных пальцев. Со звоном он упал на пол, расплескав содержимое на подол платья султанши. Все взгляды обратились к ней. Смутившись, Филиз Султан поднялась из-за столика и словно бы неохотно посмотрела на Хафсу Султан, наблюдавшую за ней с недоумением.
– Что такое, Филиз Султан? С вами всё в порядке?
– Да, султанша, – отозвалась та дрожащим голосом. – С вашего позволения я вернусь в свои покои.
– Разумеется.
Поклонившись, Филиз Султан мельком взглянула на свою дочь, но не нашла в её тёмно-карих глазах сочувствия. Отчуждение. Вот, что было в её взгляде. Закрывшись от всего и ото всех в своих покоях, Филиз Султан теряла дочь. Та всё больше отдалялась от неё, и осознание этого испугало женщину.
– Эсма, хочешь пойти со мной?
Изумившись, Эсма Султан покосилась на Михримах Султан. Та, поймав её взгляд, приподняла уголки губ, мол иди, конечно. Но тут раздался голос Идриса-аги, оповестивший о приходе Эмине Султан, и серые глаза подруги наполнились болью. Заметив это, Эсма Султан с сожалением покачала темноволосой головой.
– Я, пожалуй, останусь здесь, валиде. Загляну к вам как-нибудь в другой раз.
Вздрогнув от её ответа как от пощёчины, опечаленная Филиз Султан развернулась и ушла, пройдя мимо шедшей ей навстречу Эмине Султан, в противовес ей улыбающейся.
– Султанши, – поклонилась последняя, подойдя к столику и грациозно опустившись на освободившуюся после ухода Филиз Султан подушку. – А где мои шехзаде? – беспокойно огляделась в гареме Эмине Султан и, заметив мальчиков, сидевших в отдалении на тахте и разговаривавших с подошедшей к ним Элмаз-хатун, успокоилась.
Эсма Султан под столиком нашла маленькую ладонь подруги и сжала её, потому как Михримах Султан не могла оторвать взгляда от севшей напротив неё Эмине Султан. В нём была всё та же боль, но и что-то ещё. Она словно бы изучала её. Возможно, искала то, что привлекло Искандера-пашу?
Михримах Султан видела перед собой неоспоримо красивую женщину. Длинные золотые волосы, яркие зелёные глаза, роскошное платье и сверкающие драгоценности. Высокая, статная, с женственной округлой фигурой. Её походка и движения были изящными как у женщины, уверенной в своей красоте и привлекательности. Яркая и обольстительная. Всего этого не было у Михримах Султан. Неужели этого ей и не хватало, чтобы завладеть сердцем Искандера-паши?
К сожалению, она была совсем другой. Невысокого роста, с узкими плечами, худощавая и бледная. Миловидное лицо, обрамлённое светлыми волосами. Хрупкая, невинная, беззащитная. Девушка, обладающая такой простой и скромной красотой не шла в сравнение с Эмине Султан. Глаза её были не яркого необычного цвета, а невзрачно-серыми, и не было в них искры лукавства и оттенка надменности. Её улыбка не источала столько самодовольства и яда.
Да, внешне Михримах Султан без сомнения проигрывала Эмине Султан. Но так ли обстояло дело со внутренними качествами этих женщин? Михримах Султан была чистой и непорочной юной девушкой, полной добра, понимания и любви ко всему миру, несмотря на то, что он безжалостно наносил ей удар за ударом.
А что было внутри Эмине Султан? Чем жила эта женщина, дарившая миру надменные взгляды, ядовитые улыбки и колкие слова? Михримах Султан казалось, что лишь этим она и жила. Пустая внутри, что и пытается скрыть за своей красотой, яркостью и показной роскошью.
Злость, ревность и зависть. Впервые Михримах Султан познала эти чувства, наблюдая за Эмине Султан, которая надменно поглядывала на наложниц, изредка изящно делая глоток из своего кубка. Она не понимала, как мог Искандер-паша полюбить эту женщину. Неужели только из-за её красоты? Чем ещё она могла его привлечь, если не этим? Вряд ли ему пришлись бы по нраву яд в её улыбках и язвительная насмешливость в её словах, если бы он действительно знал её.
Но ведь повелитель не мог не знать её. Несмотря на это, он отдавал своё предпочтение Эмине Султан с тех самых пор, как она появилась в его гареме. И Михримах Султан не понимала, почему мужчины – что повелитель, что Искандер-паша – любят такую женщину. Что такого есть в Эмине Султан – пусть и красивой, но неприятной, ядовитой и склочной женщине, мысли которой подчинены лишь собственной внешности, платьям и драгоценностям?
Ей вспомнилось положение подруги Эсмы, несколько похожее на её. Она была влюблена в Серхата Бея, а тот вместо неё – приятной и милой внешне, жизнерадостной и доброй девушки – с неприкрытым обожанием смотрел на мужеподобную и грубую дикарку Нилюфер, которая, в отличие от Эмине Султан, даже красотой не могла похвастаться.
Отчего мужчины отдавали предпочтение таким порочным женщинам как Эмине Султан с Нилюфер, не обращая внимания на тех, кто в действительности достоин их внимания – искренне любящих их, добрых и чистых девушек – таких, как они с Эсмой?
– Что такое, султанша? – спросила Эмине Султан, заметив, наконец, на себе странный взгляд Михримах Султан. – Со мной что-то не так?
Вздрогнув, девушка опустила серые глаза к своей ладони, всё ещё лежавшей в ладони Эсмы. Подруга сжала её пальцы в знак поддержки.
– Нет, с вами всё в порядке, – отозвалась Михримах Султан, вернув самообладание и выдавив вежливую улыбку. – Просто задумалась.
– Ты выглядишь бледной, – произнесла Хафса Султан, с неожиданной теплотой взглянув на племянницу. – У тебя всё хорошо, Михримах? Ты не захворала?
Удивившись её вниманию к себе, та кивнула светловолосой головой.
– Просто… не люблю поминки. Печально видеть чью-то смерть. Если позволите, я вернусь в свой дворец.
– Я не против, – отозвалась Хафса Султан и, поколебавшись, добавила: – Я могу приехать к тебе этим вечером, если хочешь. Теперь, когда Эсен Султан покинула нас, ты всегда можешь обратиться ко мне. Как-никак, мы не чужие люди. Мой брат Осман, да покоится он с миром, хотел бы, чтобы я была рядом с тобой.
– Буду рада видеть вас у себя, – любезно отозвалась Михримах Султан и, поднявшись с подушки, поклонилась.
– Если позволите, я хочу проводить Михримах, – поспешно добавила Эсма Султан, заметив, что в гарем вошла Нилюфер Султан в сопровождении своих служанок.
Хафса Султан, холодно посмотрев на неё, кивнула русоволосой головой.
Михримах и Эсма, проходя мимо Нилюфер, одарили её одинаковыми неприязненными взглядами и покинули гарем. Та же подошла к столику, за которым сидели Хафса Султан и Эмине Султан. Последняя неохотно поднялась с подушки и поклонилась ей.
– Нилюфер, – сухо поприветствовала девушку Хафса Султан. – Не ожидала тебя здесь увидеть.
Эмине Султан, опускаясь обратно на подушку, тонко усмехнулась. Да уж, этой девчонке наглости не занимать. Явилась на поминки человека, которого сама же и лишила жизни, так ещё и недоумение изобразила.
– Отчего же? – спросила Нилюфер Султан, сев за столик. – Да, мы с Зеррин Султан не ладили, но она была моей сестрой, и я сочла, что мне не стоит пренебрегать поминками.
– Ваше родство с Зеррин Султан стало причиной того, что вы, несмотря на своё нежелание, посетили её поминки, – насмешливо проговорила Эмине Султан. – Как жаль, что оно же не спасло её от смерти.
Тёмно-карие глаза Нилюфер Султан коснулись её тяжёлым взглядом исподлобья.
– Вам жаль? – презрительно хмыкнула она. – Сомневаюсь, что вам известно чувство жалости. Как и чувство меры. Забываетесь иногда, что и кому говорите.
Хафса Султан, ставшая сторонним наблюдателем ссоры, вздохнула, но вмешиваться не стала. Ей было любопытно, чьей победой она закончится.
– По-моему, чувство меры в большей, чем мне, степени не свойственно вам, султанша, – отозвалась Эмине Султан, и её зелёные глаза заполыхали от сдерживаемого негодования. – Совершаете необдуманные поступки, не заботясь о том, к чему они могут привести вас. Как известно, тайное всегда становится явным. Не думайте, что останетесь безнаказанной.
– Следили бы вы лучше за собой, – гневно процедила Нилюфер Султан. – В отличие от вас, я любой поступок совершаю обдуманно. Впрочем, винить вас не в чем. Природа даровала вам красоту, но, к сожалению, поскупилась на ум.
Запылав от унижения и гнева, Эмине Султан резко поднялась с подушки, надменно вскинув светловолосую голову.
– Осман, Сулейман – идёмте.
Взяв за руки подошедших к ней сыновей, Эмине Султан коротко поклонилась и покинула гарем.
– Любопытно, – протянула Хафса Султан, смотря ей вслед. – Редко, кому удаётся переспорить Эмине Султан.
– Чтобы это сделать, достаточно лишь иметь толику ума, – усмехнулась Нилюфер Султан, вальяжно разместившись на подушке.
Снисходительно взглянув на неё, Хафса Султан подавила усмешку.
– Я велела передать мой приказ через Идриса-агу, но так как ты здесь, я сама тебе о нём скажу, Нилюфер.
Недоумевающе нахмурившись, Нилюфер Султан кивнула, ожидая продолжения.
– Прошло уже достаточно времени с тех пор, как ты гостишь в Топкапы. Ты приехала сюда вместе с матерью и сестрой, но Эсен Султан уже покоится в могиле, а Михримах вышла замуж и теперь живёт в своём дворце. Пора и тебе покинуть нас. Старый дворец много лет был для тебя домом, не так ли? Я уверена, ты будешь рада вновь оказаться в его стенах.
Темноволосая девушка горько усмехнулась, но не растерялась и твёрдо ответила:
– Не вы меня сюда приглашали, не вам и выгонять. Я здесь по приглашению покойной Валиде Султан и повелителя. По его возвращении, если ему будет угодно, чтобы я вернулась в Старый дворец, я так и поступлю.
Изумившись такому ответу, Хафса Султан оценивающе пробежалась по ней взглядом серых глаз.
– Я управляю гаремом и, в отсутствие повелителя, всем Топкапы. Если я велю тебе вернуться в Старый дворец, ты должна подчиниться.
– Да хоть всем миром управляйте, – отрезала Нилюфер Султан. – Я – дочь султана Орхана Хана. Родилась здесь, в Топкапы, в семье самого повелителя и его законной жены, в отличие от вас. Вы мне не ровня, что бы о себе не возомнили. Должность, дарованную вам повелителем, можно и потерять, а вот положение дочери султана навсегда со мной, что бы я не сделала. Так что не вам мне приказывать.
Поднявшись с подушки, она жестом подозвала к себе своих служанок, стоявших неподалёку, и покинула гарем с гордым видом. Оскорблённая Хафса Султан проводила её взглядом, полным ледяной ненависти. Идрис-ага, увидев, в каком состоянии пребывает госпожа, подошёл к ней и поклонился.
