Текст книги "Две войны (СИ)"

Автор книги: dorolis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 96 страниц)

И тогда вся кровь из сердца бросилась ему в голову и затем стекла по венам, как расплавленное олово и эта жидкость воплотилась внизу живота, немилосердно и позорно выплеснув возбуждение. Член Джастина испустил одну или две капли густой, животворной влаги, но эти несколько слезинок не были успокоительным бальзамом, предвещающим скорую волну наслаждения; они показались каплями едкого, обжигающего вещества, вызывающими сильное, невыносимое раздражение. Его истязали, ведь разум превратился в смолянистое болото, а тело постыдно горело – это был жар, иссушающий мозг. Он учащённо дышал, что-то бессвязно шептал, возвращаясь в немилосердную реальность - где он был вдали от Алекса, где его чувства были под замком. Густая кипящая жидкость медленно изливалась струями из его члена, а на своих плечах, на своём животе, он все ещё ощущал движение любимых рук, потерянной нежности. Зелёные глаза исчезали, блики растворялись в темноте, безжизненные полураскрытые губы больше не впитывали дыхание исчезнувшего миража, болезненно необходимой галлюцинации, и Джастин в изнеможении упал, закрыв лицо руками, вновь осознав, что - он не с Алексом. Что он все так же одинок и глубоко несчастен, и только что, бесстыдно стонал, отдаваясь лучшему другу. Семяизвержение нисколько не успокаивает тело, напротив, лишь еще больше раздражает его, потому что сладострастные фантазии продолжают волновать и после того, как их лживая доля покидает сознание, и он шипит от боли, чувствуя, как струится из трепещущей, в нем плоти, сперма, обжигая внутренности. Гейт не вынимал член ни на дюйм, он лишь тёрся о ягодицы партнёра. Джастин с изумлением понял, что тот довольно ухмыляется, глядя на него сверху вниз и зарычав, подобрался и сбросил его с себя, кинувшись к его форме, повешенной на стуле. Его собственная одежда была изорвана в клочья, стараниями Кристофера, который, заломив ему руки, с остервенением срывал ее с Джастина час назад. - И куда ты пойдёшь? – Раскатисто засмеялся он, глядя, как Джастин надевает штаны. – Ты не знаком с местностью и сдохнешь в лесу, через несколько дней. - Пусть так. – Глухо отозвался Калверли, морщась от боли в пояснице, чувствуя себя так, будто бы, он только что выполз из грязи сточной канавы. - Я болен и мне все равно не жить... "…без него. Я и впрямь смертельно болен им". Гейт поднялся на ноги и сделал шаг к Джастину, порывающемуся выскочить из палатки. Калверли уже собирался кинуть в ход все свои силы, бить и рвать противника, только бы суметь выйти отсюда и пуститься наутёк, - прямо в лапы волков или голодной смерти, как вдруг раздался оглушающий вой лагерных собак и далёкие отголоски пушечной пальбы. - Что за хрень? – Гейт остолбенел, как статуя, и спустя несколько секунд уже начал надевать свой мундир и нижние штаны, так как брюки у него забрал Джастин, застывший в немом ужасе - смерть всё же пришла за ним. - Господин полковник, сэр! – в палатку ворвался Джим, и, слегка оторопев при виде двух полуголых мужчин, Бивер, прокашлявшись, продолжил надрывающимся голосом, старательно отводя взгляд от раскрасневшегося Джастина: - Янки в двух километрах. Напали на укрепление у Дорапон. - Немедленно созови офицеров ко мне. – Гаркнул полковник, быстрым отточенным движением застёгивая пуговицы на мундире. - Выставить регулировщиков по периметру лагеря. - Идёшь со мной. – Не оглядываясь, сказал он Джастину, накинув на плечи плащ и выйдя из палатки. "О, нет! Дьявол, да что же это такое?" * - Их пеший батальон насчитывает девятьсот человек, и когда они соединятся со своим полком на станции, мы уже не сможем отступить и окажемся в западне, между Вашингтоном и их двухтысячным войском. – Говорил ему Крис, крутя в руках трубку, но, так и не решаясь закурить, нервно кусая губы. Все офицеры уже заняли свои позиции, план обороны был готов, но в удачный исход этого боя никто не верил и Кристофер не спешил расставаться с картами, ещё раз оглядывая все их лазейки и понимая, что это самая настоящая западня. Джастин расхаживал рядом, почёсывая немытую голову и думая, как бы сохранить свою жизнь, не говоря уже о двух сотнях пеших кавалеристов, которых Гейт поручил ему вести в бой к западу от реки, ссылаясь на то, что у него не хватает офицеров. - Это самоубийство. – Уверенно заявлял другу Джастин, кружа над макетом леса в неком подобии шаманского танца, передвигая шашки и убеждаясь в бесполезности всего этого мозгового штурма. - У нас меньше пушек, у нас нет верховых лошадей, только тяжеловесы, мы на их территории, мы окружены… Мы в полной жопе, Гейт. "Нам всем надо убираться отсюда через гору – единственное место отступления". - Я не брошу раненых людей и орудия. – Словно бы прочитав его хмурые мысли, заявил тот. - И с тебя глаз не спущу. Ты не удерёшь к своим северным тварям. Калверли раздражённо закатил глаза и, сложив руки на груди, покосился на карту, в последний раз прикидывая, что делать со всем этим дерьмом, пропуская слова Гейта мимо ушей, чтобы не тратить время на назревающий скандал. - Сомкнутые пехотные построения, колонные и трёхшеренговые линии – отличный способ угробить побольше собственных солдат, - отрешённо заметил Калверли, нахмурившись. – Что у тебя за бардак? - А что я могу сделать, имея в распоряжении полтысячи человек против двух с половиной тысяч? – Развел руками Крис, словно бы ища оправдание своей глупости, что довольно сильно позабавило бы Джастина, если бы не напомнило ему о провале у холма Гвен, когда Джеффри Дин Морган допустил подобную ошибку, ставшую фатальной для сотен человек, включая его самого. - Я бы сказал, что это все крайне не надёжно, Крис. – Ответил Калверли, раздумывая над этой дилеммой. - Неужели нельзя урегулировать построение из двух шеренг? Поставь колонны в линию, тогда при отступлении они легко смогут сомкнуться обратно в колонну и при начале атаки перейти в огнестрельную линию. - Совершать подобные передвижения могут только хорошо обученные пехотинцы. – Резко отрезал полковник, поднимаясь на ноги и направляясь к Джастину. - А у меня их и двух сотен не наберётся. Поэтому мы прибегли к новой тактике, а именно – обходным манёврам и использованию артиллерии, для поддержки отступления. Если бы мы имели кавалерию на флангах, то сегодня нас бы тут уже не было, но у нас есть только артиллерийский полк, который стоит впереди, в километре отсюда. Отправляйся туда и прикрывай их со своим взводом. "И подыхай там же, любимый друг. Из тебя полководец, как из меня король Яков пятый". Взгляд Джастина впился в неподвижное, пергаментно-жёсткое лицо и его губы сложились в странную усмешку, которую Гейт расценил на свой лад, и видимо почуяв угрозу, исходящую от него, отступил назад. Глаза его, обычно казавшиеся чёрными, затянутыми постоянной, не остывающей злостью, были темно-синего цвета, хотя Джастин помнил, что когда-то они ему казались ясными и безмятежными. И как не самый внимательный наблюдатель, он не часто обращал на это внимание, но если бы он чаще приглядывался к другу, то, время от времени, мог бы заметить в них тревогу и тоску, как будто Кристофер вглядывался в ужасную тьму и видел смутные образы. Но они быстро покидали беспечного весельчака, но сейчас гонимые к нему смутой надуманного предательства и не выдуманной войны, они омрачали его сознание. Калверли, устало понимал, что не хочет бороться за своего лучшего друга, потому что никогда не сможет простить его. Он не хотел сражаться и следовать глупой тактике, которая приведёт к кровопролитной бойне, которая заберет последние остатки их войска. Однако главнокомандующему было плевать на это, или же он просто не понимал своих ошибок, но был слишком горд, чтобы прислушиваться к словам простого лейтенанта, тем более предателя, тем более жалкой шлюхи, об которую каждую ночь вытирают ноги. "Ты пожалеешь об этом, Кристофер". Джастин не спешил нарушить неприятное тягостное молчание и поэтому молча вышел из палатки, направляясь к западной границе реки. * - А что револьвер Кольта уже не в ходу? – спросил Джастин, крутя в руках длинноствольный револьвер Ремингтона, врученный ему Кристофером часа два назад, перед тем как начался обстрел. - Офицеры предпочитают этот. – Охотно начал Бен, подползая ближе. - Он легче заряжается, барабан снимается быстро и его не нужно перезаряжать снова, - он вытащил барабан и наглядно продемонстрировал, покрутив его в руках, - можно просто менять заряженные барабаны по мере необходимости. Это намного удобнее, чем Кольт. Они валялись в засаде уже минут сорок, слыша стрельбу в нескольких десятках футов от них, - слишком далеко, чтобы вмешиваться, но слишком близко, чтобы расслабляться, поэтому никто не поднимался на ноги, продолжая ползать на пузе в камышах. - Да, спасибо, Бенджамин. – Прогундосил Джастин, взяв обратно револьвер неизвестного ему калибра, и изловчившись, чувствуя себя полным кретином, все же достал барабан, как показал ему рядовой и еще раз разглядел его. Всадники полезны в поле или на равнинах, а не на узких улочках и в городских переулках, и тем более не в горах и густых лесах, таких как Вашингтонский. Поэтому, Джастин прекрасно осознавая, что их спешенная кавалерия - не более чем обычная вшивая пехота, но вслух об этом не говорил, хотя остатки «кентавров», которые были посланы сюда с ним, так же, с досадой понимали, что теперь вместо гордых мифологических бойцов, они как черви должны ползать по земле, валяясь в засаде. - Эй, лейтенант, - потряс его за плечо Бен, - а правда, что война скоро закончится? - Хрен его знает. – Озадачено ответил Калверли, перевернувшись на бок, не зная, куда деться от колючего лесного ковра и острых камышей, впивающихся в тело. - Говорят, что да. - Это хорошо, потому что я уже хочу домой, - выдохнул Бен, улыбнувшись. – А ты, господин лейтенант? - Бен, иди-ка отсюда. – Рыкнул на него лежащий рядом Джим. - Не докучай офицерам расспросами. - Держи. На удачу, - Джастин не успел опомниться, как в руках у него оказался заветный мешочек с глупыми камнями и рыбьими косточками, которые щепетильно собирал суеверный мальчишка, быстро исчезнувший в густых зарослях. - Он уже полгода трындит о том, как соскучился по семье. – Пояснил Джим, когда Джастин вопросительно перевел на него взгляд. - Все мозги выел, честное слово. - А откуда он родом? – спросил Джастин просто, чтобы отвлечься от дурного предчувствия скорой беды, спрятав зачем-то мешочек с ерундой за пазуху, сам не зная почему, не выкинув его в бурлящую за спиной реку. - Из Теннеси, кажется… - ответил Джим и тут же вскочил на ноги, заорав: - Всем занять позиции! Привести винтовки в состояние готовности! Джастин, тоже принял вертикальное положение, изумленно поняв, что пропустил подошедших к их засаде янки, которые, словно наглые мыши, снующие под самым носом ленивых котов, проскальзывали сквозь плотную линию обороны и уже начали обстреливать его взвод с четырех сторон. В сомкнутой боевой линии, которую, как во время настоящей атаки вели в бой офицеры, - он и Джим, - двинулись в наступление на северян, обрушив всю свою силу на отражение этого натиска. Джастин завёл свой «Ремингтон» за край камня и нажал на спусковой крючок, однако выстрела не последовало: эти револьверы, частенько давали осечку, потому что ось сменного барабана иногда смещалась, заклинивая оружие. Крис, снова его подвёл. Эта ошибка привела его в бешенство. Не вполне отдавая себе отчёт в своих действиях, Джастин отшвырнул оружие и вскочил на ноги, не понимая, куда мчится его тело. Дульнозарядная винтовка была ему так же непонятна, как и новый револьвер, а потому он кинулся под дробь выстрелов врукопашную, выхватив из ножен саблю – единственное оружие с которым он мог управляться так, будто бы оно намертво скованно с его рукой. Бен, вновь взявшийся, черт знает, откуда, потащился за ним следом, да так, что наступал ему на пятки, заставляя спотыкаться. - Бен! Быстро налево, уходи! – Крикнул парню Калверли, когда, сбив с ног одного «синего» солдата, он оказался лицом к лицу с десятком других. Наведённые на него дула «кольтов» разразились многочисленными выстрелами, но техасцы никогда не отступали перед страхом, и поэтому Джастин мигом сгруппировался и упал на землю, отползая туда же, куда только что свернул рядовой Бенджамин; и только оказавшись в окопе, он позволил себе выровнять спину. Саблей он лишил жизни максимум десятерых – слишком мало, но силы уже покидали его, так как недавняя лёгочная болезнь, утомление и нервное напряжение, шедшее с ним об руку на протяжении многих месяцев, сейчас давали о себе знать головокружительной болью в груди и общей слабостью. Джастин схватил валяющееся поблизости оружие и решил действовать по ситуации, больше не переоценивая свои силы, иначе ему грозила самая глупая смерть - вызванная самонадеянностью. Удерживая ствол ружья левой рукой, Джастин опустил приклад на землю и установил его между ступней, а правой рукой ловко выудил из подсумка на поясе патрон, оторвал зубами конец бумажной гильзы от пули и высыпал порох в ствол, ввёл курок в позицию полувзвода. Стрельба раздавалась со всех сторон, и Калверли спустил курок, окончательно утратив слух, оглушённый чьими-то криками и выстрелами. * - Они перегруппировали свои силы, подтянули подкрепления и снова пошли на штурм. – Заявил Джим, когда спустя долгие два часа обороны у реки, их взвод почти утратил любые шансы отбросить противников назад и южанам пришлось скрываться в лесу, рассредоточившись. - Тогда отступаем через гору… - Тяжело дыша, прохрипел Джастин, сжимая вывихнутую ногу, не совсем понимая, как сам сможет одолеть подобную вылазку. - Мы окружены, Джей. – Покачал головой младший лейтенант, и у Джастина потемнело перед глазами. – Я думаю, что лучше попытать счастье через переправу. Есть вероятность, что нам удастся выбраться к окрестным деревушкам и найти там еду, чем бесцельно бродить по горам, и в итоге выйти к Вашингтону, где нас расстреляют. Джастин утвердительно кивнул, и Джим быстро собрал в круг оставшихся с офицерами солдат, немногочисленное количество которых, могло бы, незамеченными проскользнуть сквозь вражеские линии, что внушало конфедератам немного уверенности в том, что для их маленького взвода не все еще потеряно. Джастину, уже было откровенно плевать, кто и что предложит, так как перед глазами у него все еще стояла жуткая картина того, как пуля сбивает с ног Бенджамина, безжизненное тело которого, падает в двух шагах от него. Джастин слышит только свой дикий крик, и выплеснувшаяся из него ярость, уничтожает десяток северных выблюдков, которые посмели забрать еще одну жизнь, еще одного славного парня. - Уходим, Джей. – Джим тянул его за окровавленный рукав мундира, и Калверли повиновался, хромая, направившись за ним и, прикрывающими офицеров, солдатами, которые, рассыпались в разные стороны, проверяя окрестности на наличие засады. "Крис, наверное, уже мертв?" – спрашивал у немого собеседника Джастин, шагая по лесу, усыпанному теплыми лучами восходящего солнца, отстранённо думая, кто бы мог разгромить их лагерь. Он пришел к мысли, что все это, скорее всего, логическое умозаключение Алана Эллингтона, который решил выкурить с задворок своей столицы, жалкие крохи вражеской армии, хотя в этом не было необходимости – они все и так бы убрались отсюда в скором времени, потому что смысла воевать уже не было. Около трех часов, они двигались все время в гору, а затем остановились у ручья, чтобы наполнить фляги. После пятнадцатиминутного отдыха вновь двинулись в путь. На теле у большинства были ссадины, волдыри, некоторые стерли ноги и начали хромать, но все эти помехи казались незначительными, на них почти не обращали внимания в тяжелом оцепенении от постоянного движения. Они смогли перейти Дорапон, уйти от преследователей, но усталость сковывала все мышцы тела, вызывала тяжелую апатию ко всему. Люди ощущали во рту кислый привкус от перенапряжения, с трудом переставляли натруженные ноги, но, в конце концов, перестали воспринимать собственное недомогание. Они продолжали идти, не думая о том, куда идут; двигались, тупо и уныло, покачиваясь из стороны в сторону, и только Джастин был уверен в том, что он идет в правильном направлении, то ли чувствуя это сердцем, то ли мечтая, чтобы эта дорога, действительно вела их к Джорджии, в родные края. Война теперь заявляла о себе со всех сторон. Поля, где полагалось колоситься пшенице, заросли бурьяном, на проселочных дорогах не было путников, кроме отступающих Дикси, и округой, от сумерек до рассвета, распоряжались волки. Большей частью у них хватало благоразумия держаться подальше, но лошади отчаянно фыркали и дёргались, словно бы чуя зверей где-то неподалёку. В полях еще стояли скирды ячменя, овса и озимой пшеницы, а по дороге, вереницей тянулись повозки из их разгромленного лагеря, с которыми, пятнадцать человек, взвода Джастина, соединились, переправляясь через реку. Калверли шёл позади, и, пересчитав всех, понял, что у него - тридцать три человека, семь повозок с одеждой, едой и оружием, девять собак, и четырнадцать тяжеловозных лошадей. Если его это поначалу обрадовало, то сейчас он был вынужден обратиться к Джиму с закономерным вопросом, который уже давно крутился у него на языке и решить его самостоятельно Джастин не мог: - Нас слишком много и наше передвижение вскоре будет замечено. Что нам делать? - Пока ничего. – Глухо отозвался Джим и Калверли понял, что лейтенант, тоже думает об этом, и столь же озабочен, как и сам Джастин. – Может, устроим привал?