Текст книги "Инквизиция: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: Дэн Абнетт

Соавторы: Сэнди Митчелл,Грэм Макнилл,Джон Френч,Роб Сандерс,Саймон Спуриэр,Энди Холл,Джонатан Каррен,Нейл Макинтош,Тоби Фрост
сообщить о нарушении

Текущая страница: 85 (всего у книги 325 страниц)

Глава 6

– Вы готовы? – спросила Кыс.

– Да. Вполне, – ответил Рейвенор.

Его голос все еще звучал странно, почти измученно. На то, чтобы восстановить поврежденный вокс-транслятор, не оставалось времени.

Кресло Рейвенора в сопровождении Кыс и Карла Тониуса скользнуло в открывшийся люк камеры. Как только Фивер Скох взглянул на вошедших, его сильно затрясло. Обнаженное тело ксенолова было приковано к стене цепями.

– Вы…

И Кыс, и инквизитор почувствовали исходящий от пленника отчетливый запах страха. Ожидаемая реакция.

– Мы должны поговорить, – произнес Рейвенор. – Насколько приятной будет наша беседа, зависит от вас.

Скох пожал дрожащими плечами.

– Мне терять нечего. Спрашивайте, инквизитор.

– Откуда вы берете флекты?

– Из Оплавленных Миров, – просто ответил он.

– Доступ к Оплавленным Мирам перекрыт флотом, – сказала Кыс. – Как вы обходите военные суда?

Скох перевел на нее взгляд.

– Для капера это не проблема. А лучшие из них могут проникнуть куда угодно. Все зависит от прибыльности бизнеса.

– Лучшие? – спросил Тониус. – Вы хотите сказать, люди вроде вашего приятеля Феклы?

– И Феклы, и других.

– Картель? – произнес Рейвенор, и Скох снова пожал плечами. – Фекла и… Акунин?

Фивер кивнул:

– Акунин, Выголд, Маребос, Фуколт, Страйксон, Брэден. Это те, кого я знаю.

– Что такое «контракт номер тринадцать»? – спросил Тониус.

Скох удивленно вскинул брови.

– Я слышал, как вы разговаривали с Мадсен, – объяснил Карл.

– А я нашел это в сознании Дюбо, – добавил Рейвенор.

– Вот больной придурок. Ладно. Это… причина, благодаря которой и стали появляться флекты. Контракт номер тринадцать – нигде не записанная договоренность между картелем каперов и министерством торговли субсектора. Условия контракта просты. Торговцы отправляются к Оплавленным Мирам и собирают останки технологий.

– Что за «останки технологий»? – спросила Кыс.

– Да все, что смогут найти. Спика Максимал – излюбленная цель. Города-ульи, жилые массивы да и все остальное – теперь это только обломки, выброшенные варп-штормом. Они полны разных вещей. В башнях улья Администратума навалом кодиферов, когитационных банков, вышедших из строя терминалов. Каперы до отказа забивают этим барахлом трюмы и доставляют его в Петрополис. Министерство платит. И платит изрядно. А кроме того, снабжает членов картеля временными графиками, данными и кодами доступа, необходимыми, чтобы обойти блокаду, установленную флотом.

– Зачем министерству вся эта техника? – спросил Тониус.

– Не знаю, – покачал головой Скох и вздрогнул, когда Рейвенор сдавил его сознание в ментальных тисках. – Правда не знаю! Я только игровой агент. Просто летаю вместе с Феклой.

– Скажем иначе: летал вместе с Феклой, – улыбнулась Кыс.

– Какая разница. Я пользовался его услугами, чтобы добраться до исторгнутых миров. Как правило, он мотался туда по тринадцатому контракту. Я видел, чем он занимался. Но не знаю, ради чего все это затевалось. Техника… техника там довольно дорогостоящая, верно? Может, в этом причина?

– Возможно, – сказал Рейвенор.

– Что насчет флектов? – спросила Кыс.

– Они там повсюду. Я имею в виду в мирах вроде Спика Максимал, они сплошь покрывают землю, насколько хватает глаз. Когда мы узнали про оказываемый ими эффект, то стали возить их с собой. Министерство хорошо платило нам за доставку грузов по контракту. Но торговля флектами приносила в два раза больше. В этом… я участвовал. Торговал стекляшками.

Скох опустил глаза, будто ему стало стыдно. Но, скорее всего, он просто осознал, что игра закончена.

– Министерство не возражало против торговли флектами? – спросил Тониус.

– Поначалу возражало. Но потом они просто закрыли на это глаза, и все остались довольны.

– До тех пор, пока не вмешались мои люди, – произнес Рейвенор.

– Да, – кивнул Скох. – Именно поэтому мы все и затеяли. Вам необходимо было заткнуть рот.

– Потому что я раскопал больше, чем следовало?

– Да.

– На Юстис Майорис вам со мной было не справиться. Вы боялись огласки. Тогда вы стали подкидывать мне наводку за наводкой, чтобы выманить меня в Протяженность Удачи. А здесь, вдали от посторонних глаз, вы решили избавиться от меня. Так?

– Таков был план, – кивнул Фивар.

– План Мадсен? – спросила Кыс.

– План Мадсен, – согласился ксенолов. – Кински привел вас сюда, просчитывая все на ход вперед. Дюбо, Сайскинд… не важно, главное, чтобы сработало. Он встраивал в их сознания информацию, которая должна была вас заинтересовать, и блокировал другие воспоминания. Таким образом он втягивал вас в игру.

В камере внезапно стало холодно. Изморозь затрещала на голых металлических стенах.

– Один последний штрих… – сказал Рейвенор.

– Ой! Вот дерьмо, пожалуйста…

Я ворвался в его несчастное сознание, отбросил поверхностные чувства и погрузился в воспоминания. Первый же запах, дошедший от его синапсов, подтвердил, что все сказанное им – правда. Но я продолжал погружаться. Дальше.

Спика Максимал. Оплавленный Мир. Он был выброшен мертвым из ужасов варп-шторма, словно изувеченный гниющий корабль, исторгнутый из пучин океана. Я был Фивером Скохом. Охотник и еще несколько людей из десантной группы Феклы откалывали куски породы от оплавленной поверхности холма.

Передо мной раскинулась обширная пустошь, засыпанная гагатовым пеплом и обломками какой-то почерневшей материи, искривленной, вздутой, рассыпающейся, потрескавшейся. По выгнутому куполу неба стремительно проносились рваные облака. Солнце, красное, как налитый кровью глаз, вскарабкалось по мелькающим небесам и снова зашло за один-единственный вздох.

Передо мной из затвердевшей ночи поднимались разрушенные здания: башни, шпили и циклопические цитадели. Сожженный город. Убитый улей.

Я рухнул между огромными башнями и увидел их бесчисленные окна, ряд над рядом, ярус над ярусом… темные окна, напоминающие пустые глазницы, помутневшие от невообразимых эпох, проведенных во всепоглощающей темноте.

Потрескавшаяся почва под моими босыми ногами была усеяна бесчисленными осколками битого стекла. Несовершенно, словно нарушенная мозаика, они отражали облик Скоха.

На мгновение я задрожал. Я снова вернулся в видения Бергоссиана. Видения, которые чуть не убили меня там, на Гиблых Чердаках Петрополиса.

Но это были не видения. Это были воспоминания Скоха о Спика Максимал. Бергоссиан, бедный сумасшедший Бергоссиан, видел это в своих грезах.

Грезы о флектах.

Они были под ногами. Бесконечные залежи битого стекла, выпавшего из бесчисленных окон огромного улья. Каждый из осколков был чем-то заражен за те долгие годы, что пролежал погруженным в варп. Каждый осколок нес в себе отражение чего-то.

И на некоторые вещи было слишком страшно смотреть.

Вот что продавали Скох и ему подобные. Битое стекло из руин поглощенного варпом улья.

Я покинул его память. Задыхаясь, Скох резко откинулся назад.

– Вот и все.

– У меня… есть один вопрос. О моем брате. Кто убил его?

– Его застрелил воин по имени Зэф Матуин. Он погиб в бою. Но Матуин состоит у меня на службе, так что правильнее было бы сказать, что твоего брата убил я.

– И что дальше? – спросил Гарлон.

Ему никто не ответил. Мимо Нейла по мостику «Потаенного света» прокатилось несколько сервиторов. Прист пыталась вдохнуть немного жизни в израненный корабль. На щеках капитана блестели слезы. Масштаб повреждений оказался чудовищным.

Халстрома и Фрауку отнесли в лазарет. Гарлон знал о них только одно: сейчас за их жизни отчаянно борется Зарджаран.

– Дальше? – наконец откликнулся Рейвенор. – Теперь речь будет идти не только о флектах.

– Это я уже понял, – во весь рот улыбнулся Нейл.

– Мы получили сведения, что власти субсектора торгуют еретическими технологиями. По крайней мере, министерство лорда-губернатора. Не знаю, замешан ли он сам в это. Скорее всего замешан. На нашей доске теперь разыгрывается куда более серьезная партия, Гарлон.

– Значит, мы возвращаемся к Юстис Майорис? – спросила Кыс.

– Да, – ответил Гидеон. – Но теперь преимущество на нашей стороне. Противник полагает, что мы мертвы. Поскольку Фекла уже не сумеет опровергнуть этот факт, мы должны вернуться инкогнито. Интересно, до какого этажа власти добралась коррупция? До самого Официо Ангелус?

– «Потаенный свет» не сможет доставить нас на Юстис, – сказал Матуин.

Путешествие изувеченного судна до ремонтных доков вне Протяженности Удачи могло занять долгие месяцы. И никто не мог сказать, согласится ли Прист продлить контракт с Инквизицией.

– У меня, кажется, есть идея… – еще шире улыбнулся Нейл.

Стоя на обзорной палубе, Заэль вглядывался в Огненный Поток. Он уже затихал, солнечный шторм заканчивался. Тем не менее, яркие вспышки заставляли длинную тень мальчика метаться по палубе.

– Мы возвращаемся. – Кыс неслышно подошла сзади.

– Возвращаемся?

– В Петрополис. Ты рад?

Заэль кивнул.

– Может, ты не хочешь возвращаться?

– Здорово будет снова увидеть дом, – произнес мальчик бесцветным голосом, отвернулся и покинул палубу.

– Он миновал стадию перерождения, – сказала Пэйшенс.

Кресло инквизитора подплыло к ней поближе.

– И уже давно.

– Он пассивен, как вы и думали?

– Да. Зеркальный псайкер. Весьма редкая разновидность. Мне кажется, употребление флектов что-то изменило в его сознании. Разбудило глубоко скрытый потенциал. Он абсолютно не активен, но, возможно, станет мощным рефлективным псайкером. Думаю, что смогу научить его предсказаниям. Пророчеству. У него к этому должен быть талант.

– Ага, мне тоже так показалось. Такое ощущение, будто он знает, что должно произойти в следующую секунду.

– Не знает, скорее… слышит эхо. Проклятые флекты открыли в нем что-то, и это «что-то» удивительно.

– Надеюсь, что он тоже так думает, – усмехнулась Пэйшенс.

Карл Тониус тяжело вздохнул. Его рука действительно сильно болела, но он уже чувствовал себя лучше.

Они обыскали «Октобер кантри», арестовали выживших членов команды и отправили неуправляемое судно плыть к гравитационному колодцу звезды, навстречу судьбе, которая была уготована «Потаенному свету».

Трюмы были набиты еще не упакованными в красные бумажки флектами. Карл держал один из них в сложенных лодочкой ладонях. Он казался теплым. Тониус разжал пальцы и посмотрел.

Когда Огненный Поток завершился, грузовой лихтер отправился к Пределу Боннэ. Местные службы получили соответствующие коды и идентифицировали его принадлежность к «Октобер кантри».

Прибывшие на лихтере люди прятали лица под низко надвинутыми капюшонами. Они спешили на важную встречу, назначенную в одной из приватных кабинок первого салона.

В кабинку вошел крошечный человечек, и за его спиной включилось пикт– и пси-экранирование.

– Я Шолто Ануэрт и запрашивать ваши неискренние блага, – сказал он.

Гарлон Нейл откинул капюшон.

– Господин Ануэрт, у нас к вам деловое предложение.

Скоро
Петрополис, Юстис Майорис. Конец зимы, 402.М41

– Как много грузовиков, – произнесла инспектор Плайтон, глядя в окно офиса отдела особых преступлений.

Завыли дождевые сирены. Секретарь Лимбвол тоже взглянул вниз:

– Да, интересно, зачем они здесь?

Служащий Магистратума первого класса Дерек Рикенс подошел к ним, хромая и тяжело опираясь на трость.

– Это? Это новые когитаторы, которые нам обещали. Модернизированные, более мощные. Доставлены напрямую с планеты-поставщика.

Внизу сервиторы начали выгружать из грузовиков ящики с аппаратурой.

– Радуйтесь и веселитесь, – произнес Рикенс. – Ведомство модернизируют. Можете считать, что вам повезло.

– Превосходно! – воскликнула Плайтон.

Лимбвол зааплодировал. Новое оборудование уже поднималось в лифтах прямо на их этаж. В коробках покоились еще влажные когитаторы. На Спика Максимал было довольно сыро.

Плайтон решила встретить грузовых сервиторов прямо у дверей лифта.

На карниз за окном взгромоздилась яркая птица. Идеально сконструированный механический глаз открылся и снова закрылся. Создание склонило голову, оглянулось назад.

На крылья птицы с шипением падали капли кислотного дождя.

Возвращение Рейвенора

«Сказать – не значит сделать»

Надпись над главным входом

Административной Башни

общего блока А Петрополиса

Во исполнение своей работы агент Священной Инквизиции может продемонстрировать должностное удостоверение, представляющее собой инсигнию с нанесенным на нее пурпурным знаком. Кроме того, оно может быть отмечено символом ордоса или кодом Официо Планетия, к которым приписан инквизитор. Это знак его полномочий, абсолютных и неоспоримых.

При определенных обстоятельствах агент Священной Инквизиции может вместо этого использовать значок особых обстоятельств, представляющий собой инсигнию с голубым символом. Это означает, что его предъявитель действует сам по себе, не пользуясь ни помощью, ни ресурсами какого-либо ордоса: одиночка, принужденный к этому экстремальными обстоятельствами, не признающий никакого закона или власти над собой, кроме самого Бога-Императора.

Из протоколов Инквизиции

ТОГДА

Пир после Огненного Потока,

Предел Боннэ, Протяженность Удачи,

402. М41

– Ты. – Голос был очень низким, невероятно глубоким, и единственное произнесенное им слово прокатилось, подобно сейсмической волне. На торговый зал опустилась изумленная тишина. Посетители стали оглядываться. Некоторые забрали свою выпивку и отодвинулись подальше. Им уже было известно, что может последовать за этим.

Горящие холодным зеленым огнем глазные имплантаты всех присутствующих вигилантов также повернулись к месту конфликта. Но стражи не собирались вмешиваться. До тех пор, пока не будет нарушен Кодекс Предела.

– Ты, – повторил голос.

К его чести, человек в плаще из кожи ящера не обернулся. Он сидел за одним из высоких столов, обсуждая условия какой-то сделки с двумя дальнобойщиками. Оба торговца нервно оглянулись на фигуру, возвышающуюся позади человека в плаще.

– Мне… мне кажется, что он обращается к вам, – пробормотал один из них.

– Ни с кем, кроме вас, у меня здесь нет никаких дел, господа, – громко произнес мужчина в плаще из кожи ящера, поднимая салфетку, на которой торговцы только что набрасывали примерную стоимость. – Что я могу сказать, эта цифра мне кажется чрезмерно завышенной…

Дальнобойщики отодвинулись на стульях от стола и поднялись.

– Наш разговор закончен, – сухо произнес один из них. – Мы не хотим, чтобы нас втягивали в… уж не знаю, что здесь происходит.

Человек в плаще чертыхнулся и тоже встал из-за стола.

– Садитесь, – сказал он торговцам. – Закажите себе еще графин амасека и выпейте за меня. Сейчас я со всем разберусь, и мы сможем продолжить.

Он обернулся и стал медленно поднимать взгляд, пока тот не уперся в лицо мужчины, прервавшего их разговор.

Люциус Уорна уже полтора века занимался охотой за головами, и чуть ли не каждая секунда прошедших лет оставила след на его лице. Его голова, гладко выбритая, если не считать полоски обесцвеченных волос, казалась одним сплошным шрамом. Мертвенно-бледные каньоны прорезали его губы и брови, а на щеках и подбородке вздымались белесые горные хребты. От ушей и носа остались только неровные обрубки хрящей. Следы застарелых ран наслаивались друг на друга, шрам поверх шрама. Свою кирасу охотник за головами начистил так, что она переливалась, подобно перламутру. Но и без доспехов Люциус был огромен.

– Я получил ордер! – провозгласил Уорна.

– Очень рад за вас, – произнес человек в плаще.

– На твою голову.

– Сомневаюсь, – произнес мужчина в плаще из кожи ящера и снова стал отворачиваться.

Люциус Уорна поднял огромную левую руку и продемонстрировал планшет с ордером. Перед устройством возникло и стало медленно поворачиваться гололитическое изображение человеческой головы.

– Арман Вессэн. Двести семьдесят восемь пунктов обвинения, включая подделку документов, злоупотребление служебным положением, растрату, незаконную коммерческую деятельность, нанесение увечий и массовые убийства.

Человек в плаще из кожи ящера наставил тонкий, с красивым маникюром палец на изображение возле планшета.

– Если вы полагаете, что этот человек хотя бы отдаленно походит на меня, значит, вы не слишком хорошо подходите для своей работы.

У него за спиной засмеялись дальнобойщики.

– Иди по своим делам, охотничек, – произнес один из дальнобойщиков, когда к нему вернулась самоуверенность. – Даже дураку ясно, что это не наш приятель.

Люциус Уорна продолжал пялиться на человека в плаще.

– Это природный облик Вессэна. Но он неоднократно менял его, чтобы уклониться от преследования властей. Ему удалось избежать камеры смертников на Гесперусе и покинуть планету, вывезя свое тело по частям.

– Сдается мне, что вы слишком много выпили, – рассмеялся торговец.

– Мне безразлично, что вам там «сдается», – ответил Уорна. – Я знаю то, что знаю. Арман Вессэн был разделен на части подпольным хирургом на Гесперусе. Его составляющие – руки, глаза, ноги, внутренние органы – были пересажены курьерам, наемным телохранителям, которые и вывезли их с планеты. А сам Вессэн получил тело, составленное из органов вышеозначенных людей. Впоследствии он перебил курьеров, вместо того чтобы заплатить им обещанное вознаграждение, и вернул себе свое тело, собрав его по частям. Все, кроме… лица. Тебе осталось найти еще одного перевозчика, верно, Вессэн? Поэтому ты и ищешь способ попасть на Сарум.

Уорна бросил косой взгляд на дальнобойщиков:

– Об этом он с вами и договаривался, верно? О рейсе к Саруму?

Торговцы переглянулись. Один медленно кивнул.

– Бред какой-то, – ухмыльнулся человек в плаще из кожи ящера. – Мое имя Драйн Дегемини, и я законопослушный бизнесмен. Ваше предположение… в лучшем случае фарс. Говорите, я разрезал себя на части? Отправил самого себя кусок за куском с планеты по почте, а потом сшил свое тело заново? – Он засмеялся.

Вместе с ним засмеялись и некоторые зрители.

– Не сшил. Был воссоединен хирургическим путем. Эта операция была оплачена четырьмястами тысячами крон, которые ты присвоил, будучи казначеем Ассоциации ветеранов Имперской Гвардии Гесперуса. Они и оплатили этот контракт, совместно с семьями убитых тобой курьеров.

– Вы начинаете меня раздражать, – произнес мужчина в плаще. – Убирайтесь.

Люциус Уорна нажал на кнопку планшета с ордером. Снимок головы изменился.

– Осталось только лицо. И вот оно – лицо того, кто вывез вашу внешность с планеты.

Дальнобойщики неожиданно подались назад. Гололитический образ теперь идеально соответствовал лицу человека в плаще из шкуры ящера.

И человек этот печально вздохнул и повесил голову, словно из него вышел весь воздух.

– Арман Вессэн, – нараспев произнес Уорна. – У меня ордер на ва…

Человек в плаще хлестнул правой рукой, нанеся охотнику за головами удар по лицу. Люциус Уорна слегка отскочил в сторону, опуская планшет. Правая его щека оказалась прорезана до кости. Брызги крови полетели во все стороны.

Потрясенный ропот пробежал по толпе зрителей. Никто из них толком не смог понять, что произошло. Они едва успели заметить, как мужчина в плаще взмахивает рукой, не говоря уже о том, как он достает оружие.

Не обращая внимания на жуткую рану, Люциус Уорна равнодушно пожал плечами и бросился на свою жертву.

Вессэн метнулся в сторону, с легкостью уворачиваясь от громоздкого, неуклюжего противника. Тело Армана казалось струящейся ртутью, когда он проскользнул под тянущимися к нему руками Уорна и с боку ударил противника ногой.

С тем же успехом можно было бы пинать «Гибельный клинок». Вессэн был худощав и не защищен броней. То, что он решился сойтись в ближнем бою с гигантом в энергетическом доспехе, казалось сущим безумием.

Но удар его ноги отбросил Люциуса Уорна в сторону, – отбросил с такой силой, что даже инерционные амортизаторы доспеха не сумели защитить охотника за головами. Он врезался в высокий стол, обрушив его вместе с напитками и двумя стульями. В тот же миг человек в плаще оказался у него на спине, занося руку, чтобы нанести удар под основание черепа.

Всего на мгновение зрители посмотрели на эту руку и поняли все. Ее пальцы вывернулись в разные стороны, подобно лепесткам цветка, а между средним и безымянным открывалось отверстие. Из него выдвинулось обоюдоострое лезвие. Вживленное оружие. Имплантат. Неестественно выгнутые пальцы образовали некое подобие эфеса.

Уорна потянулся за спину, ухватился за плащ противника и сбросил с себя Армана.

Тот совершил в воздухе кульбит, беря контроль над своим падением, и с силой оттолкнулся ногами от противоположного края высокого стола, заставляя его накрениться и ударить краем столешницы в подбородок охотника. Уорна пошатнулся. Вессэн приземлился на пол и вновь бросился на противника.

Зрители, наполнявшие зал свободной торговли, приблизились, завороженные зрелищем, которому оказались свидетелями. Некоторые из них уже видели прежде этого охотника за головами в деле. С ним не стоило связываться в рукопашной, если только вы не были психом, самоубийцей или…

Или не представляли собой нечто совсем особенное.

Нечто, напичканное вживлениями, искусственными железами и имплантатами. Нечто, настолько аугметизированное, что безо всяких сомнений можно назвать чудовищем. В любом бою есть свой проигравший. И, несмотря на все свое внешнее превосходство, этим проигравшим явно был Люциус Уорна.

Зеваки, глядя на это представление, могли пожалеть только о том, что вокруг места поединка нет оборудованных зрительских рядов.

Уорна нанес два мощных удара. Каждого из них хватило бы, чтобы проломить противнику череп, если бы охотнику удалось попасть. Но Вессэн, казалось, просто скользил в пространстве, и кулаки рассекали только пустой воздух. Арман также ответил двумя выпадами: вживленное в его руку оружие рассекло левую бровь Уорна, а левый кулак оставил глубокую вмятину на перламутровой поверхности кирасы.

Уорна с трудом сохранил равновесие.

Вессэн сунул левую руку в карман плаща и извлек из него кусача. Тепло ладони разбудило крупное, напоминающее жука создание, и оно защелкало своими выпирающими вперед бритвенно-острыми челюстями.

– Похоже, ты сам не понял, с кем имеешь дело, – прошипел Арман, снова бросаясь на охотника.

Уорна резко развернулся. Но его выпад очередной раз нашел только воздух. Вессэн проворно отскочил влево и вонзил имплантированное оружие под левый наплечник Люциуса, а затем выдернул клинок обратно, уходя от наносимого вслепую контрудара. Кровь ручьем потекла по защитной пластине, прикрывающей бицепс охотника за головами.

Люциус развернулся и попытался вцепиться в противника. Вессэн отпрыгнул с невероятной скоростью, исполнил изящный кувырок и приземлился на ноги позади своего неповоротливого оппонента. Кусач вспорол броню Уорна в области поясницы, прогрызая металл, словно обычную бумагу.

Охотник закружился на месте, но, несмотря на все его старания, он был только неуклюжим увальнем в тяжелой броне, и Вессэн все время оставался позади него, двигаясь с ошеломляющей быстротой. Арман явно обладал искусственной железой, выделяющей какой-то сильнодействующий препарат, и все его жилистое, реконструированное тело пульсировало гиперактивностью.

Уорна вновь отчаянно рванулся к нему, пытаясь провести ещё один захват. Но Вессэн ударил его ногой в лицо, а затем снова взмахнул вживленным в руку оружием. Клинок воткнулся в кирасу охотника за головами.

Где моментально застрял.

Вессэн напряженно сглотнул.

Уорна сжал правое запястье противника и выдернул оружие из своего живота. Затем Люциус перехватил метнувшуюся к нему руку с кусачом.

Испуганно расширившиеся глаза Армана приобрели остекленевший вид. С препаратом, выделяемым искусственной железой, он был быстрее охотника за головами и почти таким же сильным. Почти.

Сцепившись с ним, Уорна стал поднимать правое запястье Вессэна, пока вживленный клинок не оказался прямо у него перед лицом. Обоих трясло от ярости. Уорна медленно наклонил голову.

И перекусил лезвие напополам.

Вессэн пронзительно вскрикнул, а Люциус Уорна зашелся глубоким, раскатистым смехом, выплевывая обломок клинка. Он отпустил правое запястье Вессэна и дернул за второе, распрямляя левую руку Армана и снизу нанося по ней удар освободившейся ладонью.

Левый локоть человека в плаще выгнулся в противоположную сторону с треском, заставившим зрителей вздрогнуть.

Кусач упал на пол, вгрызаясь в ковер. Вессэн снова закричал, но его визг резко оборвался, когда правый кулак Уорна врезался ему в лицо, заставив покатиться по полу.

– Тут и песенке конец, – произнес Люциус Уорна.

Не обращая внимания на кровь, струящуюся из многочисленных ран, охотник, лязгая поврежденными пластинами доспеха, направился к упавшему человеку. Вессэн казался грудой тряпья, его сломанная рука безвольно повисла и напоминала сломанную ветку. Он застонал, и кровь закапала с разбитых губ.

– У меня ордер, – проревел Уорна, и его голос прокатился грохотом столкнувшихся тектонических плит.

Убрав обломок перекушенного оружия и придав своей руке естественную форму, Вессэн пошарил под плащом и сжал пальцы на призывающем свистке.

Его последняя надежда на спасение.

Это обошлось ему очень дорого, дороже даже, чем все изменения в его теле, вместе взятые, и он еще ни разу не применял его. Но Арман знал, что должно произойти. И если и был момент, когда его стоило испробовать, то он настал.

Это был даже не совсем свисток. Это был гладкий кусочек камня, созданный технологией, неизвестной в Империуме. Но обычный человек мог активировать его силу, только подув в него.

И Вессэн подул.

Все зрители поморщились, словно от боли. На столах торгового зала полопались бокалы. Замерцали огромные биолюминисцентные резервуарные лампы, подвешенные под высоким потолком. Все присутствующие форпарси потеряли сознание, а из их ушей потекла кровь.

В десяти метрах от Армана Вессэна материя пространственно-временного континуума начала сминаться и рваться на части. Сам воздух, казалось, пошел пузырями и стал капать на землю, точно пленка с поверхности старого пикта, брошенного в огонь. Бурлящий, переливающийся всеми цветами радуги вихрь, возникший из оплавленной, вспучившейся материи, открыл свой зев, выпуская из него напоминающее собаку создание.

Вначале появился только скелет, сухо пощелкивающий по полу когтями. Но, когда он двинулся вперед, в его грудной клетке стали образовываться органы, протянулись кровеносные сосуды, стали нарастать мускулы, сухожилия, плоть. Существо приобретало облик, одевая мясом свои желтоватые, источающие вонь кости.

По внешнему облику оно напоминало гиену, с длинными передними конечностями и изогнутой спиной, опирающуюся на короткие задние лапы. Массивный череп с клешневидными челюстями и крупными желтыми клыками, способными разорвать на клочья даже керамитовую броню. От пола до сутулых плеч было не менее двух метров.

Глаза создания были белыми, а шерсть, покрывавшая его сгорбившееся тело, – черными.

Зрители, до того глазевшие на поединок, наконец осознали происходящее. Объятые слепой паникой торговцы, находившиеся в салоне, бросились бежать вместе со всей обслугой. И причиной тому был не только внешний облик появившегося монстра, но и исходящий от него запах. Всепроникающая вонь варпа.

Уорна повернулся к созданию, выхватывая меч из ножен. Охотник понимал, что все свершится очень быстро и победителем наверняка выйдет не он.

Вессэн рассмеялся, невзирая боль от раны.

– Не на того напал, придурок! Не на того!

Вихрь исчез. Полностью проявившись, гончая наклонилась вперед, готовясь прыгнуть на жертву, ради которой ее призвали. Вигиланты набросились на нее со всех сторон, занося мечи. Клинки обрушились на создание, разрубая его в клочья. Гончая дернулась и попыталась огрызнуться, но было уже слишком поздно. Менее чем за двадцать секунд стражники Предела Боннэ оставили от нее только кровавые ошметки.

Вигиланты, как один, обернулись к Уорну. Они опустили свои мечи, одновременно уперев их остриями в пол и складывая руки на рукоятях.

– О Трон, нет… – прохрипел Арман Вессэн.

– Кодекс, – произнес Уорна. – Кодекс Предела. Здесь запрещено использовать оружие, способное убить на расстоянии большем, чем длина человеческой руки. Твое явно превышало допустимую длину.

Уорна подобрал кусача. Тот задрожал в его руке и заклацал челюстями.

– Курьер хочет получить обратно свое лицо, – сказал охотник.

И тогда человек в плаще из кожи ящера понял, что такое кричать по-настоящему.

– Трон Святый, – заметил Орналес. – При всем уважении, мне кажется, что нам это не надо.

В салоне свободной торговли пахло кровью и другими, еще менее приятными вещами. Под тщательным присмотром вигилантов прислуга отмывала пол. Несколько торговцев удалось заманить обратно, соблазнив специально сваренным для этого пуншем. Бизнес оставался бизнесом в Пределе Боннэ.

– А я считаю, что надо, – сказал Сайскинд своему первому помощнику.

– От таких людей одни неприятности.

– Только у тех, кого он преследует, – ответил Сайскинд. – Пойдем.

– Чего вы хотите? – спросил Люциус Уорна, едва оглянувшись на приблизившихся людей. Он как раз заканчивал упаковывать подписанные и пронумерованные куски Армана Вессэна по индивидуальным крио-ящикам, которые держали наготове его сервиторы.

– Я хочу оплатить ваши услуги, – сказал Сайскинд.

Уорна выпрямился и прямо посмотрел в глаза капитану.

– Вы так уверены? Некоторым не нравится то, что они в результате получают. Если это желание полуночника, то забудьте. Вы просто пьяны. Отправляйтесь спать.

– «Желание полуночника»? – эхом отозвался Сайскинд.

– Посмотрите на хрон, капитан, – пробасил Уорна, возвращаясь к своим трудам. – Имперский календарь готовится перещелкнуть очередную бессмысленную цифру. Новый год. Если вы разделили добычу и собираетесь теперь разобраться по каким-нибудь старым счетам – у вас есть время подумать. Я все еще буду здесь утром.

– Нет, – сказал Сайскинд. – Я знаю, что делаю. Мне необходимы услуги наемного охотника. Я готов заплатить.

– Сколько? – спросил Уорна.

Сайскинд поглядел на Орналеса.

– Двадцать два. Плюс доля в десять процентов с любой полученной попутно выгоды.

Люциус Уорна бросил все еще дергающуюся руку в один из морозильных ящиков и закрыл крышку. А затем посмотрел на Сайскинда.

– Вы меня заинтересовали, – прорычал он. – И какова эта выгода по приблизительной прикидке?

– Знаете, у вас все еще идет кровь… – робко произнес Орналес, указывая на его щеку.

– Точно, – ответил Уорна. – А ты что, собираешься меня заштопать, милок?

– Н-нет, я просто…

– Тогда я займусь этим, когда появится время, – произнес Уорна. – Какова прибыль?

– Шесть, может быть, семь миллионов за первый год.

– При доле в десять процентов? Это и в самом деле много. Что за работа?

– Мне необходимо, чтобы вы поохотились для меня.

– Ну, это привычно.

– Я должен был встретиться с одним человеком… здесь, в Пределе Боннэ. Это мой хороший друг. Его зовут Фекла.