Текст книги "Инквизиция: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: Дэн Абнетт

Соавторы: Сэнди Митчелл,Грэм Макнилл,Джон Френч,Роб Сандерс,Саймон Спуриэр,Энди Холл,Джонатан Каррен,Нейл Макинтош,Тоби Фрост
сообщить о нарушении

Текущая страница: 174 (всего у книги 325 страниц)

Тот был пуст, если не считать шлема от силового доспеха – красного, как шлем самого технодесантника, но усеянного шипами, неухоженного и древнего. Уродливая ротовая решетка, характерная для пятой модели, форма спереди напоминает бычий череп. Шлем побурел от времени и был увенчан острыми рогами.

Кто-то приблизился к возвышению сзади. Торкуил обернулся, часть серворук устремилась к не предвещающему ничего хорошего шлему, часть развернулась на шум. Затем все вокруг наполнил жуткий лязг цепного оружия, отдающийся эхом по замкнутому пространству мостика. Реликтор приник к мокрому грязному полу. Он мельком увидел короткий и толстый кистень с ударной частью, неаккуратно собранной из множества пересекающихся пил-лезвий, которые жужжали и искрили, ударяясь о пол и цепляясь друг за друга. Блестящая от крови тень поднялась в полный рост среди множества покачивающихся трупов. Она подняла руки, и зловонное тряпье, что прикрывало ее, каскадом обрушилось с могучих плеч, открывая сверкающие, насквозь промоченные кровью силовые доспехи времен Ереси, одновременно и великолепные, и отвратительные на вид. Гигант был весь увешан мерзостными трофеями и покрыт символами, посвященными Кхорну, Мяснику Душ, Владыке Ненависти, Упивающемуся Безумной Яростью. Покрытый шипами наплечник был забрызган в недавней бойне, и на нем виднелся знак в виде раскрытой пасти – символ легиона-предателя, печально известных Пожирателей Миров. Космический десантник Хаоса разразился громоподобным ревом сумасшедшего.

Впрочем, куда больше внимания заслуживал вой чудовищного цепного кистеня, который этот монстр оторвал от палубы и занес над головой одним плавным, вселяющим страх движением. Останки жертв заколыхались, конечности полетели во все стороны, когда сокрушительное оружие, жужжа, начало рассекать и разрывать тела. Пожиратель Миров словно заключил себя в непрекращающийся круг разрушения и крови. Хаосит ревел на каком-то темном наречии, проливая кровь, рассекая механизмы и пол капитанского возвышения. Все вокруг затуманилось в поднимающейся от трупов багровой дымке.

Яростный удар кистеня прошел над шлемом пригнувшегося Торкуила, и тот ринулся сквозь кровавую бурю и дождь из плоти на Пожирателя Миров. Но берсерк, полный адреналина, оказался куда быстрее, чем думал Реликтор, и неожиданно увернулся. Не задумываясь, хаосит дугой обрушил скрежещущий кистень на космического десантника. Избежать удара было невозможно, и он начисто срезал один из придатков мехадендритовой конечности.

Торкуил инстинктивно отступил и упал на спину. От внезапного столкновения с полом силовой топор вылетел из его хватки. Реликтор перекатился под размывшимися от скорости пилами-лезвиями и бросился вперед. Мокрая от крови палуба как нельзя лучше подходила для того, чтобы проскользнуть по ней, врезаться в Пожирателя Миров и сбить его наземь.

Керамитовые пластины столкнулись, двое космических десантников неуклюже повалились на пол. Они пропахали кровавое болото, свалились с капитанской кафедры, врезались в лестницу и с грохотом покатились вниз по ступеням. Берсерк рухнул на спину и зашарил вокруг в поисках цепного кистеня, который упал в опасной близости и отключился. К сожалению, силовой топор Торкуила лежал в грязи на возвышении, но еще оставался болтпистолет. Реликтор вытащил его, и в тот же миг Пожиратель Миров вцепился в рукоять кистеня. Хаосит взмахнул и угодил шипастым наконечником в забрало Реликтора, а обратным движением вышиб пистолет.

Технодесантник упал, погрузившись шлемом в кровь и слизь, и потянулся сквозь мерзостную слякоть за пистолетом. Не получилось. Торкуил откатился назад и врезал бронированным локтем усиленной бионикой руки в искаженное лицо противника. Оказавшись рядом с Пожирателем Миров, Реликтор увидел, что у того из нижней челюсти торчит пара напоминающих бивни клыков. Они сломались от удара, и обломки вонзились в и так уродливую морду воителя Кхорна. Отплевавшись кровью и осколками зубов в сводчатый потолок, Пожиратель Миров зарычал и словно молотом ударил Торкуила в лицо своей шипастой перчаткой, а затем снова огрел его безжизненным кистенем, зажатым в другом кулаке.

Эта бесхитростная рукопашная продолжалась, пока два мехадендрита Торкуила не поднялись над распростертым хаоситом и не обрушили на него острые сервоклешни. Те раскрылись и вонзились в ржавый палубный настил, зажав запястья Пожирателя Миров и пригвоздив его к полу. Монструозный полубог озверел, задергал конечностями, защелкал жуткими окровавленными зубами и завыл на Реликтора от ненависти и беспомощной ярости.

Технодесантник подполз к нему через кровавое месиво и придавил собой закованного в древние доспехи противника. В сравнении с тем Торкуил выглядел спокойным и хладнокровным. Он охватил руками жилистую шею десантника Хаоса и сдавил ее. Воин-маньяк выгнулся и напрягся, отчаянно пытаясь высвободить руки, но те были прочно прижаты к палубе. Гротескная морда внезапно рванулась к Торкуилу. Чудовище согнулось дугой и начало бодать Реликтора в нагрудник с какой-то извращенной целеустремленностью, как будто пытаясь пробить себе череп. Хватка Торкуила только стала крепче, когда он почувствовал, как пальцы продавливают узлы мышц и сухожилий на мощной шее и начинают сокрушать толстые позвонки.

Как у какого-то раненого равнинного животного, поверженного быстроногим хищником, грудь Пожирателя Миров тяжело вздымалась, и на какой-то миг он перестал вырываться. Затем охотник за черепами начал извиваться внутри собственной зловонной брони. Технодесантник подумал, что враг просто корчится в конвульсиях, однако это оказалось нечто совершенно иное. Кости в бычьей шее еретика начали трещать и раскалываться, и в этот миг Пожиратель Миров ударом кулака пробил собственную освященную ненавистью броню между нагрудником и наплечником, где металл проржавел от крови. Торкуил с трудом мог представить, как ему это удалось. Возможно, внутри доспехов чудовище представляло собой искаженное месиво с атрофированными конечностями и истощенным телом. Вероятнее всего, монстр настолько обезумел от жажды крови и насилия, что ему ничего не стоило вывернуть руку и разбить собственный кулак. Это сработало, и Реликтор поплатился за то, что не придал значения этому движению.

Изуродованная рука стиснула что-то среди окровавленных шкур и мехов, обмотанных вокруг талии чудовищного воина. Пожиратель Миров нашел то, что искал, и Торкуил внезапно понял, что смотрит прямо в дуло короткого болтпистолета со стволом в форме однорогого зверя-демона, одного из скакунов Кровавого Бога. Дернув головой в сторону, технодесантник уклонился от нескольких первых болтов, просвистевших мимо уха, затем разжал хватку на горле противника и вцепился в его пистолет.

Двое космических десантников сражались за оружие, а оно тем временем изрыгало взрывчатую ярость по всей командной палубе, раздирая стены и рунические хранилища, пока, наконец, не свершилось худшее. Шальные болты выбили стаккато по укрепленному стеклу одного из окон мостика. Снаряды не пробили его, но силы ударов хватило, чтобы по стеклу начала расползаться паутина трещин.

Пожиратель Миров взревел и в упор нацелил пистолет в лицо Торкуила. Реликтор знал, что бой надо закончить как можно быстрее, и, хотя обычно он не поддавался приступам ярости, как его противник, воин отшвырнул лишенную брони лапу чудовища в сторону и начал бить керамитовым кулаком, как отбойным молотом, дробя жилы и плоть бычьей шеи хаосита. Бронированный кулак сломал позвоночник гиганта, сокрушил его трахею и размолол разорванные артерии. Зависнув над монстром и подняв руку для нового удара, Торкуил ждал и смотрел, как последние капли бессмысленной жизни Пожирателя Миров покидают его тело, как он глотает воздух, пытаясь наполнить легкие, уже забитые сгустками крови и клочьями плоти. Первый раз за много лет безумное отродье перестало сражаться и, наконец, позволило неизбежной смерти поглотить себя.

Поднявшись на ноги, Реликтор вернулся за топором, сунул в кобуру мокрый от крови болтпистолет и принялся за руническое хранилище, буквально вырубая мнемонический когитатор из консоли у дальней стены.

Хлюпающий скрежет, раздавшийся между очередными ударами, оповестил Торкуила о приближающейся угрозе. Медленно повернувшись с высоко поднятым силовым топором, технодесантник увидел тошнотворное зрелище. Пожиратель Миров брел по багровой слякоти, с трудом волоча огромное тело вместе с массой доспеха. Голова жутким образом свисала набок, демонстрируя сломанный позвоночник, кровавые пузыри пенились в дыре, пробитой в шее чудовища. Жажда убийства заменила ему жажду жизни. Одним злобным глазом хаосит уставился на Реликтора и навел на него болтпистолет, который он держал в ослабевшей руке. Ствол дрожал, но был направлен достаточно ровно, чтобы очередь порвала технодесантника пополам, если только у обезумевшего сверхчеловека хватило бы кислорода, чтобы нажать на спуск.

Торкуил повернул голову. Он уже запустил серворуки внутрь рунического хранилища и теперь неподвижно стоял под прицелом Пожирателя Миров. Прошло несколько мгновений. Торкуил решился.

Зажав когитатор в гидравлических руках, технодесантник вырвал запоминающую машину из стены и, развернувшись, метнул тяжелый блок памяти в Пожирателя Миров. Невероятно, но в крови воина еще оставался адреналин – бронированная фигура увернулась, и вращающийся механизм пролетел мимо. С демонической целеустремленностью хаосит снова вскинул оружие, готовый стрелять. И выстрелил бы, но мнемонический когитатор врезался прямо в ослабленное болтами окно позади и пробил его насквозь.

Мостик «Геллебора» охватила кровавая буря, и воющие порывы ветра понесли за собой тела. Хватаясь за все подряд, что только могло послужить опорой против непроглядного шторма, Торкуил, наконец, вцепился во что-то и держался, пока все вокруг с воем вытягивало в вакуум. Когда взвихрившуюся с пола жижу унесло, и воздух расчистился, Реликтор обнаружил себя в одиночестве. Лишенного шлема врага унесло вместе с кровью, которую он же, скорее всего, и проливал. Разжав хватку серворук, Торкуил сделал несколько шагов, прикрепляясь магнитными подошвами к очищенной палубе, и прыгнул в зияющую дыру, пробитую в окне мостика.

Вихрь, проносящийся по всей длине «Иконоборца», понес космического десантника со скоростью болт-снаряда в ледяную глубину космоса. Вскоре технодесантник настиг мнемонический когитатор. Неловкий бросок был слишком слаб, чтобы машина смогла улететь далеко, к тому же ее замедлило непрочное стекло, и волна, рванувшаяся из декомпрессированного корабля, оказалась куда быстрее. Корпус «Малескайта» увеличивался, расстояние до него уменьшалось, и Торкуил уже видел, как одна за другой величественно выступают наружу его лазерные пушки. Все культисты-каннибалы разлетелись на мерзлые обломки, и Торрес восстановила работу жизнеобеспечения в отсеках правого борта корабля. Артиллерийскую палубу заполнили опытные и полные энтузиазма матросы и тут же начали подготавливать к стрельбе громадные орудия. Капитан, как и предписывали флотские правила, не собиралась уходить, оставив вражеский корабль пригодным к сражению.

Зрелище не захватило Торкуила настолько, чтобы он забыл о том, что на столь значительной скорости наверняка врежется в торговый корабль. Тогда мнемонический когитатор разобьется, и потенциально ценная информация будет утрачена. Схватив тянущийся позади машины кабель, Реликтор направился к одному из открытых ангаров судна. Он пролетел сквозь фазовое поле, поддерживающее давление, умудрился не столкнуться с бронированным бортом корабля и молнией влетел внутрь. Космический десантник сжался, готовясь к удару. Словно метеор, он с треском керамита врезался в палубу и покатился между двумя лихтерами «Арвус», будто крутящийся фейерверк, высекая снопы искр и ломая детали сервосбруи.

Реликтор ударился о стену ангара с куда меньшей силой, чем если бы врезался в борт «Малескайта», и резко остановился. Все еще сжимая помятый когитатор, местами сияя раскаленными от трения пластинами силовой брони, Торкуил увидел, как к нему бегут несколько человек из обслуживающего персонала ангара, вооруженные огнетушителями. Они столпились вокруг рухнувшего великана и собрались выпустить на него углекислый газ и пену, но тот остановил их, подняв руку. Несколько слуг из Независимого торгового владения Торрес сообщили по вокс-связи о происшествии на мостик, в то время как другим, которые хотели помочь десантнику подняться, пришлось отступить из-за жара, исходящего от его доспехов.

Когда слуги подтвердили, что Реликтор на борту, Торрес отдала приказ стрелять. Торговый корабль открыл огонь всем правым бортом, мегакалиберные лазерные пушки изрыгнули чистую энергию, и корабль содрогнулся, когда их лафеты с грохотом отъехали назад. «Геллебор» принял залп практически в упор, без щитов, и в тот же миг накренился под напором выстрелов. Его левый бок превратился в месиво раскаленных обломков, а палубы затряслись от вспыхнувших всюду пожаров и взрывов.

Технодесантник смотрел, как корабль хаоситов уплывает прочь. Вокс-бусина в шлеме Реликтора зазвенела. Его вызывал мостик. Говорил Чевак.

– Ты забрал его? – спросил высший инквизитор, сразу перейдя к делу.

– Да, инквизитор, – ответил Торкуил. – Он у нас.

Уходят

Песнь VI

Корабельная часовня, вольный торговый корабль «Малескайт», Око Ужаса

Входит КАПИТАН РЕЙНЕТТ ТОРРЕС

Торрес настояла на том, чтобы секреты мнемонического когитатора «Геллебора» исследовались в часовне корабля. Капитан решила, что если большая адамантиевая аквила, образы и изваяния Бога-Императора и найденные Торкуилом святые артефакты способны сдержать мощь Гессиана, то и проклятое руническое хранилище данных тоже будет здесь безопасным для окружающих.

Впрочем, Чевак утверждал, что машина не одержима и не осквернена, и Реликтор подтвердил, что это всего лишь древнее корабельное устройство, которое надо только отмыть от крови, умастить благословенными маслами и восстановить при помощи молитв.

Когда охраняющий дверь громила с Савлара впустил ее в часовню, Торрес увидела Клюта, который стоял на коленях и молился. Он находился поодаль от группы, собравшейся вокруг когитатора, и выглядел так, будто хотел извиниться за длинные рунические кабели и провода, протянутые вдоль скамей и алтаря. Эти штуки тоже раздражали капитана, а она еще не отошла от опасной схватки с эсминцем кхорнатов.

Когитатор выглядел как обшарпанное, помятое и грязное устройство, которое, судя по виду, бесцеремонно и грубо выдрали с места. С обеих сторон, словно кишки вскрытого трупа, свисали искрящие провода и дымящиеся детали. Реликтор и высший инквизитор с головой ушли в исследование устройства, твердо вознамерившись вернуть его к жизни. Торкуил успел немного отремонтировать свою сервосбрую и придатки и нанести угодную Омниссии красную краску на силовой доспех, ободранный при ударе о палубу. Потом он присоединил когитатор к куче других машин нестандартной сборки, насчет содержимого которых Торрес предпочитала ничего не знать.

Эпифани разгуливала вокруг собрания в наряде, достойном Кардинала Карнавала из улья Баптисте. Высокий кружевной воротник поднимался и утопал в ее волосах, с которых ему навстречу спускался каскад металлических лент. Глаза были подкрашены так, что напоминали темную радугу, на бледные руки прорицательница надела длинные перчатки с проволочным каркасом, а на ноги – такие же чулки. Композицию довершал турнюр, который поддерживал экстравагантные оборки псевдоюбки, открывающей ноги в покрытых заклепками сапогах. Ее явно интересовала работа Чевака и космического десантника, а святотатственная природа того, что их окружало, не производила на девушку никакого впечатления. Сервочереп «Отец» парил над когитатором, соединенный с разбитым хранилищем проводами.

Гессиан разлегся на нескольких скамьях, свесил голову с одного из жестких сидений из железного дерева и с довольным видом бездельничал, наблюдая за когитатором и работающими людьми.

– Если кому интересно, то враг остался далеко позади, – сообщила Торрес, как будто отчитываясь перед ними. – Если расчеты Эпифани верны…

– А они верны, – самоуверенно вставила варповидица.

– Тогда за час мы доберемся до безопасной точки для прыжка.

– Прекрасная работа, капитан, – сказал Клют, быстро завершил молебен и встал. Больше ни у кого доклад особого интереса не вызвал.

– Получилось, – сам себя поздравил Торкуил, когда очередное точно рассчитанное движение, наконец, оживило древнюю машину. Когитатор загудел и загремел, будто старое холодильное устройство, от панели управления и потрескавшегося экрана пошли тоненькие струйки дыма. На дисплее замигали и панически заметались данные, затем из мнемонического механизма полез сухой, запятнанный кровью пергамент, усеянный множеством знаков и символов. Технодесантник оторвал кусок, посмотрел и признался:

– Такого диалекта я не знаю.

Чевак взял один хрусткий листок.

– Культисты были с Корибана, – уверенно заявил Чевак, – но сам корабль был построен…

– На доках Стригоя, – закончила за него Торрес.

– Вполне возможно, – согласился Чевак и показал на некоторые участки пергамента. – Долгие гласные, короткие корни. «Отец»?

Из сервочерепа в свою очередь пополз небольшой пергаментный свиток, на котором был начертан короткий текст. Эпифани оторвала листок.

– Гессиан должен знать.

Чевак повернулся к созданию варпа.

– Мерзостный, сделай что-то полезное, – инквизитор передал бумагу отдыхающему демонхосту. Гессиан без интереса глянул на руны и знаки и кивнул.

– Технакуляр Малого Скаттаваула, – прошипел он.

– Стригой, – кивнул Чевак.

Торкуил уже рылся в ящике неподалеку. Он бросил высшему инквизитору чистый свиток и вытащил трубкообразное стыковочное устройство, состоящее из отдельных вращающихся элементов, покрытых знаками и символами.

– У меня нет настолько специфичных устройств, – признался технодесантник, разъединил надвое рунический кабель неподалеку и присоединил его концы к толстой трубке. – Но этот диа-лог должен расшифровать большую часть данных.

Он покрутил механизм и быстро составил нужную последовательность символов из вращающихся элементов. Экран когитатора опустел, затем неуверенно замигал и начал извергать информацию на ломаном готике.

– Мне нужен мнемонический журнал «Геллебора», – сказал Чевак. Технодесантник принялся за работу у панели управления.

– В каком порядке?

– В обратном, начиная от нападения на «Малескайт».

Из когитатора полез пергамент, раскрывая его секреты, и Торрес наклонилась к нему, глядя, как высший инквизитор всматривается в текст, почти уткнувшись лицом в бумагу.

– Что это за информация, ради которой вы готовы рисковать жизнями всех людей на борту? – осведомилась она. Чевак помедлил. Затем показал.

– Вот эта, например.

– Что там? – спросил Клют.

– Две недели назад «Геллебор» нагнал в Пропасти Геенны тяжелый грузовой корабль Империума под названием «Плутон», примерно так же, как догнал и нас.

– И что? Имперские корабли постоянно теряются вблизи Ока, – возразила Торрес.

– Но когда «Геллебор» приблизился, вид корабля изменился. Он маскировался, используя некую колдовскую иллюзию, – объяснил Чевак. – Корабль на большой скорости ушел от погони, причем кхорнаты гнались за ним так долго, что в хранилище «Геллебора» есть запись о том, что были серьезно повреждены субсветовые двигатели. Наверное, это взбесило культистов на борту.

– Почему они за ним гнались? – спросила капитан.

– Ну, во-первых, вы сами видели, что они сумасшедшие.

– А во-вторых, – добавил Клют, – Кровавый Бог в особенности ненавидит иллюзии, ведьм и псайкеров.

– Применять их на поле боя считается нечестным, – сказал высший инквизитор, продолжая мысль своего бывшего дознавателя. – «Плутон» на самом деле оказался фрегатом типа «Гладиус» под названием «Рубрициан».

– Тысяча Сынов… – прошептал Клют.

Чевак кивнул. На протяжении тысяч лет, повинуясь Азеку Ариману, космические десантники из Тысячи Сынов рыскали по галактике в поисках артефактов, тайных знаний и психических талантов, безжалостно разоряя библиариумы и реклюзиамы Империума, похищая колдовские секреты у собратьев-хаоситов и ксеносов. Ариман неутолимо жаждал могущества и в своем честолюбии полагал, что знания, накопленные эльдарами в Черной Библиотеке Хаоса, могут сделать его божеством. Именно в поисках этого чужацкого храма познания и просвещения владыка Хаоса и его подручные напали на след Чевака.

– «Рубрицианом» командовал колдун из Тысячи Сынов, Корбан Ксархос, – сказал Чевак. Было очевидно, что он нервничал, касаясь этой темы. – Что же ты делаешь в Пропасти Геенны, Ксархос? – вслух подумал он и глубоко задумался. Затем обратился ко всей часовне. – Есть идеи? Хоть какие-нибудь? Что фрегат Тысячи Сынов мог делать в Пропасти?

– Ничего особенного там нет, – ответила Торрес.

– Несколько газовых гигантов, – сказал Клют. – Несколько мертвых лун.

– Может, они проводили ремонт? – предположил Торкуил.

– Но при этом смогли обогнать «Геллебор» и не подпустить его на такое близкое расстояние, как мы.

– Пропасть находится к галактическому югу от Фанагории Прайм. Несколько месяцев назад нам пришлось по широкой дуге обойти Фанагорию, потому что там находился какой-то флот еретиков, – сообщила капитан Торрес.

Клют кивнул, припомнив этот случай.

– Возможно, они летели на Фанагорию, просто через Пропасть.

– На субсветовой скорости? – усомнился Чевак.

– Бури в варпе? – предположил Торкуил. Чевак повернулся к ходящей туда-сюда Эпифани.

– Варповидица?

– Имматериология региона довольно стабильна. Ничего такого, с чем бы не смог совладать фрегат космических десантников Хаоса.

– Ну, давайте же, – возбужденно поторопил Чевак. – Думайте. Что в Пропасти Геенны могло заинтересовать Тысячу Сынов?

Высший инквизитор начал мерить часовню шагами, на его лице читалась мука, словно у наркомана, страдающего от ломки. Чевак почти физически нуждался в информации или хотя бы в логичных ответах на вопросы, от них ему становилось легче. Клют помнил, как он намеренно заразил своего начальника мощным мемовирусом незадолго до того, как тот отправился в Черную Библиотеку Хаоса. Когда Чевак проходил мимо, Клют склонился к его уху и прошептал:

– Милорд, в лазарете есть лекарства, которые могут смягчить симптомы, а возможно, даже избавить вас от них.

Чевак хмуро покачал головой и снова принялся беспокойно вышагивать по помещению. Чего еще было ожидать от зависимого человека? В некоей мере он походил на Эпифани, нюхающую «призрак». Клют почувствовал стыд, который становился только сильнее от того, что инквизитор стоял под сенью могучей аквилы. Он ведь потакал навязчивым привычкам их обоих.

– Что-нибудь придумали? – настойчиво повторил Чевак.

– А какая разница? – ответила Торрес не менее раздраженным голосом. – Я думала, мы летим обратно к Вратам Кадии.

– Могут быть некоторые изменения в планах, – сказал Клют и с немалой неловкостью ощутил на себе обвиняющий взгляд капитана. Торрес откинулась на спинку скамьи и с обреченным видом опустила голову.

В желтых глазах Торкуила отразились мелькающие данные, которые он вывел на экран когитатора.

– Пропасть Геенны, – начал читать он. – Керчь-161, Сибарис, Нарданеллы, Кравения Минорис, Звезда Вандердекена, Искеллион XI, Искеллион XII, Арах-Син…

– Арах-Син? Это в Пропасти? – внезапно перебил Чевак.

– Да, на границе в сторону вращения. Галактический восток.

– Никогда не слышала, – сказала Торрес.

– Это старый эльдарский мир, – пояснил Чевак.

– Вы там были? – поинтересовался Клют.

– И не раз. Там есть варп-врата и огромный археорынок.

– Думаете, Корбан Ксархос был там и хотел что-то купить? – спросил Клют.

– Заманчивое предположение.

– Почему мы вообще ищем этого… Ксархоса? – в последний раз попыталась добиться ответа Торрес. – Какое нам до него дело?

Чевак тут же оказался на ногах. Он посмотрел прямо в глаза капитану, и его собственные глаза были наполнены мрачной уверенностью.

– Это дело Инквизиции, капитан Торрес. Может, мне напомнить, что ваш драгоценный корабль находится на службе Святому Ордо? Преследование архипредателей наподобие Корабана Ксархоса – это то, чем мы занимаемся. Этого должно быть для вас достаточно. Колдун Ксархос, порождение бездны, ответственен за гибель имперских граждан на тысяче миров, и если его не остановить, убьет еще много миллионов. Но это не так уж важно, поскольку его грешный легион давно уже объявлен Отлученными Предателями.

– Как и орден брата Торкуила, – с вызовом парировала Торрес. Чевак поджал губы и через миг обезоруживающе улыбнулся технодесантнику и капитану.

– Один еретик за раз, – он пошел к двери часовни. – Мне надо знать, что этому ведьминому ублюдку и Тысяче Сынов понадобилось на Арах-Сине.

– Пропасть Геенны находится на другом краю Ока, – холодно сообщила Торрес. – Нам понадобятся недели, чтобы рассчитать безопасный маршрут и добраться до него.

Чевак вытащил из бездонных глубин арлекинского плаща драгоценный золотой фолиант и взмахнул им.

– И все же через час на моих сапогах будет пыль этого древнего мира.

– Вы пойдете обратно в Затерянный Свод? – несколько напрягся Клют. Чевак на миг задумался, а затем снова указал зеркально блестящим фолиантом на все собрание.

– Если кому охота поразмять ноги, с удовольствием возьму вас с собой, – сказал он и исчез в дверях.

– Раймус… – начала Торрес.

Клют оглядел часовню. Реликтор, варповидица и демонхост смотрели на него, с нетерпением ожидая приказа. Даже сервочереп парил с выжидающим видом. В их глазах читалось пугающее предвкушение. Инквизитор хмыкнул. Как бы то ни было, Торкуила будет довольно сложно не пустить на археорынок. Эпифани пойдет, просто чтобы позлить Торрес, а демонхосту наверняка будет в радость провести какое-то время подальше от часовни и реликвий, которые вытягивали из него силы. Что же касается самого инквизитора, то после десятилетий, проведенных в поиске пропавшего Чевака, Клюту просто не хотелось надолго упускать его из виду. И это означало только одно.

– Археопалуба. Через пять минут. Пойдете с ним, – наконец приказал Клют. Его наемники тут же покинули часовню и пошли готовиться к экскурсии. Клют остался и повернулся к капитану Торрес. – У вас есть данные Эпифани, идите этим курсом.

Торрес угрюмо уставилась на него.

– Он запутанный, и прямым его не назовешь, но это самый безопасный маршрут к Вратам.

– Доберитесь до точки прыжка, – с тяжестью на сердце сказал Клют. – Пусть «Малескайт» начинает путь к Вратам Кадии.

Хозяйка корабля нахмурилась.

– Вы уверены?

Клют кивнул. Торрес ушла, оставив инквизитора в раздумьях, хватит ли ему времени на еще одну молитву, прежде чем устремиться к безумию, которое ожидало на археопалубе, за порталом Затерянного Свода Уриэн-Мирдисса.

Остается один