Текст книги "Инквизиция: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: Дэн Абнетт

Соавторы: Сэнди Митчелл,Грэм Макнилл,Джон Френч,Роб Сандерс,Саймон Спуриэр,Энди Холл,Джонатан Каррен,Нейл Макинтош,Тоби Фрост
сообщить о нарушении

Текущая страница: 288 (всего у книги 325 страниц)

Глава 23

Сведения орбитальной разведки Аридуна оказались точными. Планета была пуста.

Не было никаких признаков жизни, по крайней мере, в человеческом смысле. Стратосферный челнок летел на малой высоте над саваннами южного пояса к столице Аридуна, чтобы избежать обнаружения радарами и разведать обстановку в городе. Лабиринты улиц были пусты, и, хотя уже начинался рассвет, на горизонте не было видно света.

Разведка обнаружила другое – пылающие костры, извергавшие клубы дыма и пепла, среди тысячекилометровых зарослей папоротников и гинкго, окружавших столицу Аридуна.

Костры были огромными, некоторые до шестидесяти или семидесяти метров в высоту. Они были похожи на газовые туманности, почерневшие и распухшие, увенчанные короной пламени. Стратосферник изменил курс, чтобы провести наблюдение с более близкого расстояния.

Когда они пролетели сквозь громадные столбы дыма, Росс приказал пилоту-сервитору пустить в кабину атмосферный воздух. Едкий, резкий запах горящей плоти и волос, проникший в кабину, подтвердил подозрения Росса. Это были трупы аридунцев, их собрали в кучи на этих полях и подожгли. Запах был настолько всепроникающим, что капитана Прадала стошнило три раза, прежде чем кабина была снова загерметизирована и система вентиляции челнока очистила воздух.

Но маслянистый запах все равно вцеплялся им в горло.

– Я видел, как Великий Враг совершал такое и раньше, но не в таких масштабах, – признался Росс. На рудниках Хелмс Аутрич культ ювентистов истребил почти всех. Они отчаянно пытались не позволить людям связаться с Империумом. И это безумие обошлось почти в тридцать тысяч жизней.

– Как это мерзко, – сказала Мадлен, глядя в иллюминатор, пламя отбрасывало танцующие тени на ее лицо.

– Угу, – апатично произнес Росс.

– Что-то грызет вас изнутри, Росс. Вы выглядите мрачным.

– Если это насчет Селемины, то я в порядке.

– Я ничего не говорила о Селемине… – сказала Мадлен, так, что это утверждение повисло в воздухе.

– Мадлен, не начинайте. Селемина и я, мы работали вместе. Мы были инквизиторами. В лучшем случае мы сотрудничали бы еще несколько лет, возможно, даже десятилетий. Но со временем служба в Инквизиции заставила бы наши пути разойтись. По идеологическим причинам, или из-за разных характеров, мы, в конце концов, пошли бы разными дорогами. Из-за Селемины это случилось гораздо скорее… и гораздо более прискорбным образом.

– Очень бесстрастный взгляд, Росс. Не похоже вас.

– Потому что сейчас не время рыдать, уткнувшись в колени, образно выражаясь.

В действительности же Росс чувствовал себя вовсе не так хорошо. В основном он сохранял ясный ум, но иногда Селемина и Сильверстайн словно преследовали его. Иногда ему казалось, что они говорят с ним, но он напоминал себе, что этого не может быть. Он не мог позволить себе терять ясность ума, и только стойкость и сила духа инквизитора позволяли ему продолжать исполнять свой долг. И стимуляторы. Он принимал эндорфиновые таблетки, инъекции допамина, и уже несколько месяцев не питался нормально. Он едва узнавал в зеркале свое лицо с почерневшими впадинами вокруг глаз и бледными худыми щеками.

Сигнал системы внутренней связи вывел Росса из его раздумий.

– Подготовка к посадке через 600 секунд, – объявил пилот-сервитор своим монотонным голосом.

Пора.

Росс повел Мадлен к трапу, где капитан Прадал уже пристегивал вокс-передатчик ремнями к своему рюкзаку. Его лазган висел на ремне через плечо, а болт-пистолет из арсенала челнока – в кобуре, пристегнутой к бедру.

– Вы выглядите готовым начать войну, капитан, – улыбнулся Росс.

– Я готов ее закончить, инквизитор. Вы думаете, что это действительно конец игры? – спросил молодой офицер, взваливая на плечи свое громоздкое снаряжение.

– Не сомневаюсь в этом, – ответил Росс, помогая капитану надеть лямки тяжелого рюкзака. – Как только мы высадимся, челнок вернется на орбиту. Я не хочу, чтобы он выдал наше присутствие. Или мы свяжемся с Верховным Командованием и дадим сигнал к наступлению, или погибнем здесь.

Капитан Прадал удовлетворенно кивнул. Подпрыгнув, чтобы проверить, как закреплено снаряжение, он надел свое форменное белое кепи.

– По крайней мере, я погибну, сражаясь за родной мир.

Он тяжело зашагал к трапу под тяжестью вокс-аппаратуры и прочего снаряжения. Подсумки с боеприпасами, магнокуляры, респираторы и фляги с водой висели на его спине и бедрах.

– Вы уверены, что готовы к этому, Мадлен? Это ваш последний шанс, предложение увезти вас с планеты еще в силе. Пока не поздно остаться на борту челнока, – сказал Росс.

Ксено-археолог сменила свой пышный наряд на более соответствующую одежду. Сюртук из керамического поливолокна складками ниспадал с ее узких плеч, поблескивая матово-зеленым, как рыбья чешуя. Тонкий кольчужный шарф с капюшоном защищал ее шею и голову, как чепец.

– Я уже приняла решение, Росс. Мой долг как ученого – видеть, как это произойдет, – сказала она, натягивая кожаные перчатки.

– В таком случае лучше бросьте эту безделушку, – сказал Росс, указывая на ее револьверный стаббер в кобуре на поясе. – Она лишь раздразнит врага.

Росс подошел к шкафу, где хранилось оружие, и открыл замок. Он достал оттуда компактный карабин, матово-черный, с ребристой пистолетной рукояткой и тупоносым профилем. Сильверстайн называл его осколочным карабином, но обычное его название было пистолет «Потрошитель». Росс развернул оружие и подал его Мадлен пистолетной рукояткой вперед.

Потом он передал ей патронташ с магазинами.

– Это оружие когда-то принадлежало моему старому другу. Оно поражает цель кольцом металлической картечи, и на дистанциях до восьмидесяти метров обладает высокой точностью. Отдача гладкая, но он может убить клыкастого мамонта одним выстрелом.

Мадлен неловко подняла оружие, зарядила магазин. Патронташ она повесила через плечо, как сумочку.

– Нормально? – спросила она.

– Более-менее.

Стратосферный челнок резко начал снижение, скользя над равнинами Аридуна. Место высадки было определено по математической формуле. Ось звездной карты, несмотря на ее астрономическую длину, была рассчитана с точностью до нескольких градусов. Пилот должен высадить их в восьми километрах к западу от предполагаемого места захоронения Старых Королей.

Росс кивнул Прадалу и Мадлен.

– Что бы ни случилось, знайте, мы здесь исполняем свой долг перед Императором.

Ангкора была названа не имперским именем.

Как и названия всех Миров Медины, административных областей и городов-государств, это имя было наследием древнего мединского языка. Язык этот давно был запрещен имперскими законами, но имена остались. Имена говорили об истории, об узнавании, одно слово вызывало в памяти историю этих мест.

Ангкора была заброшенным местом. Это был один из забытых городов прежней династии, разорванное звено в Цепи Крепостей, покинутый после тысячелетних циклов засух и наводнений в М36. Крепостная стена, соединявшая Ангкору с Цепью Крепостей, осела и поросла мхом.

Возможно, ее заброшенность соответствовала ее истории. С глубокой древности Ангкора, осевой центр Цепи Крепостей, была местом погребения. Благоговейное почитание предков целый город посвятило погребению и упокоению умерших.

На древнем языке Ангкора буквально означала «дом, построенный первыми создателями». Она была построена, чтобы олицетворять остров в небе, с которого пришли звездные божества доимперской Медины, древний миф творения.

На горизонте, Ангкора, казалось, парила над землей, словно мерцающий мираж, хотя это была лишь иллюзия. В ее очертаниях преобладали стрельчатые башни из песчаника, расположенные в шахматном порядке, похожие на плотно свернутые цветочные бутоны. Основной особенностью были лестницы; у города не было стен, только ступени зиккуратов, ярусами расположенных на внешних террасах. Такая планировка придавала Ангкоре гармоничную симметрию, которая казалась странно нечеловеческой в своей точности.

Место высадки Росса находилось в восьми километрах от Ангкоры, на минимальном расстоянии на случай обнаружения противника. Они высадились в роще мангровых зарослей, раскинувшихся перед монументальными вратами Ангкоры. Этот район представлял собой болотистую равнину, затопленную грязной водой, и заросшую луковицеобразными водяными растениями.

Они втроем пробирались сквозь мангровые заросли, по колено в воде, сгибаясь под тридцатикилограммовой тяжестью оружия, приборов наблюдения и прочего снаряжения. Они бдительно держали оружие готовым к бою, оглядывая местность в поисках противника или хищных животных. Мадлен предупредила, что местные хищники, обитающие в болотах, невелики, но могут быть очень быстрыми, выскакивая из болотной грязи и хватая добычу острыми челюстями.

Осторожно продвигаясь, группа через четыре часа добралась до огромных ворот Ангкоры, достигавших трехсот метров в высоту. Несколько раз по пути они останавливались, и Прадал транслировал по вокс-передатчику сигнал на низких имперских частотах по всему южному поясу. Была вероятность, что эти частоты уже известны противнику, но Росс был готов рискнуть. Однако на их вокс-сигнал так никто и не ответил к тому времени, когда они достигли ворот.

С близкого расстояния Росс разглядел сцены из мединских легенд, вырезанные на камне. Каждое изображение – животное, цветок, небесное тело – было не больше пальца Росса, но эти пляшущие фигурки покрывали всю поверхности пилонов ворот.

– Здесь, на этих вратах, изображены сцены погребения мертвых в их последнем месте упокоения – Небесном Саду. Ангкора никогда не была просто местом для жизни, это город-гробница, – сказала Мадлен, прикасаясь к камню кончиками пальцев в перчатке в жесте защиты. Это было мединское суеверие, к которому она привыкла за время своей работы здесь.

– Этот город построен для мертвых? Весь? – спросил Росс.

– Да, но это было давно. За последние несколько столетий климат здесь стал более пригодным для жизни, температуры понизились, и часть города была заселена, в основном бедняками, которым больше негде было жить, вот они и жили здесь, среди мертвых. Население этого города должно быть как минимум восемь тысяч человек, – сказала она. – Должно быть… восемь тысяч.

– Это плохой знак, – капитан Прадал сотворил знамение аквилы и три раза постучал по камню. Держась одной рукой за лазган, висевший на груди, а другую руку положив на рукоять болт-пистолета в кобуре, он вошел во врата мертвого города.

Внутри улицы представляли собой запутанный лабиринт. Плиты мостовой были покрыты слоем ила, отложившегося во время наводнений и потом потрескавшегося от жары. Черные потеки, как высохшие слезы, были видны на каждой каменной поверхности, словно испарившаяся эссенция самого времени. Росс видел, что древние постройки часто чернеют под действием времени.

От населения – восьми тысяч – не осталось и следа.

– Никаких признаков жизни, – сказал капитан Прадал, глядя на экран ауспекса, пристегнутого к его амуниции. – По крайней мере, поблизости.

– Передайте вокс-сигнал снова, – приказал Росс.

– Сэр, я уже четыре часа передаю сигнал на имперских частотах, пытаясь связаться со станциями наблюдения южного пояса. Если так будет и дальше, мы привлечем к себе внимание противника со всей саванны.

– Я знаю, капитан, но это необходимо, – сказал Росс.

Они направились в укрытие, двинувшись к ряду каменных домов. Для чего бы ни служили террасы в городе мертвых, эта была превращена в жилой квартал. Они вошли в одно из маленьких жилищ, заметив, что во всех домах отсутствуют двери.

Внутри они увидели признаки того, что в доме еще недавно кто-то жил. Каменное ложе было бесцеремонно перевернуто, тонкий матрац с него сброшен на пол. Столы и ящики из дешевого сплава были разбиты, их скудное содержимое рассыпано по полу. Судя по тому, что подсказывали Россу его навыки следователя, обитатели этого дома были вытащены из постелей во время сна.

– Транслируйте сигнал, капитан, четко и ясно, – приказал Росс.

Инквизитор подошел к одному из низких квадратных окон, вырубленных в толстой стене из песчаника. Пока капитан работал с вокс-передатчиком, Росс молча смотрел на город. Узкие улицы были пусты и темны из-за теней от высоких башен.

– Так вот где захоронен Старый Король, – прошептал Росс.

Гигант, скрывавшийся в глубоких каменных складках построек Ангкоры, наблюдал за тремя маленькими человечками.

Он наблюдал за ними с тем же злобным интересом, с каким хищник смотрит на слабую, неуклюжую добычу.

Когда гигант двигался, полуденные тени плясали на его блестящем панцире. Там, где ее освещало солнце, броня была эмалево-черной, такой блестящей, что казалась покрытой красной пленкой. Как кровь на поверхности черной нефти.

И как он двигался! Словно сокрушительный поток, мчался он на своих бронированных ногах по каменным развалинам. Свирепая мощь и скорость, с которой он пересекал крыши и улицы, была устрашающей.

Он мог бы, если бы захотел, предупредить других себе подобных. Но гигант решил не говорить им. Он жил в ритме убийства и пожирания добычи, и лучше не делить свою добычу ни с кем.

Прыгая с крыши на крышу с обезьяньей ловкостью, гигант двигался параллельно пути своих жертв, не выпуская их из вида.

Согласно сложной геометрии экваториальных линий, и, если их математические расчеты были верны, Старый Король Медины должен быть захоронен в главном комплексе гробниц, глубоко в недрах центрального зиккурата Ангкоры.

– Как минимум еще двенадцать километров к северо-востоку, если мы не найдем более короткого пути в этом лабиринте улиц и лестниц, – сказал капитан Прадал, глядя на ауспекс.

Сверившись с картой, Росс пальцем отследил маршрут. Это была старая карта, они позаимствовали ее из личной коллекции Мадлен. С того времени, когда она создавалась, многие галереи и ступенчатые лабиринты Ангкоры уже обрушились. Даже по осторожным оценкам, им предстоит еще полдня пути.

Росс снял брезентовый рюкзак и помассировал шею, расслабляя уставшие мышцы.

– Выпейте воды и поешьте, пока есть возможность, нам предстоит долгий путь.

С вздохом облегчения, капитан Прадал присел в тени мавзолея и расстегнул ремни своего снаряжения, держа его под рукой. Он вытянул ноги и начал разворачивать упаковку сухого пайка.

– За нами следят, – сказала Мадлен, присоединяясь к остальным в нише под балюстрадой. Она повернулась и навела осколочный карабин на гирлянды каменных цветов, украшавшие фронтоны.

Росс поднял взгляд от карты и тихо выругался.

– Я так и думал. Я заметил это уже некоторое время назад, но не хотел беспокоить вас, пока это не подтвердится.

Росс окинул взглядом силуэты гробниц Ангкоры. Город мертвых хранил молчание, не выдавая своих тайн. Только сейчас Росс заметил, что даже летающие ящерицы с кожаными крыльями, гнездившиеся здесь, больше не порхали в небе.

– Что будем делать? – вздохнула Мадлен, явно испуганная.

– Устроим засаду, – уверенно сказал капитан Прадал. – Займем выгодную позицию и заманим его туда.

– Да, обычную засаду с приманкой. Должно получиться, – сказал Росс. Осторожно он свернул карту в пластиковый футляр и спрятал в карман рюкзака.

– Это подойдет, – сказал Росс.

Выбранное место засады было не идеальным, но должно было подойти. Это была ступенчатая колонна, по крайней мере, так называл ее Росс. Мадлен сказала, что на древнем терранском языке она называется гопурам. Ее основание представляло собой прямоугольную плиту из песчаника, весом более пятидесяти тонн. Постройка суживалась кверху, каждый ее ступенчатый ярус был меньше предыдущего, уступами поднимаясь к небу. На барельефах, украшающих каждый ярус, были изображены певчие птицы, колесницы и рогатые животные, символизирующие небесные сады мертвых, напоминание о том, что Ангкора была кладбищем с древних времен.

Певчих птиц и рогатых животных на Аридуне не было уже несколько тысяч лет.

– Что бы это ни было, оно приближается, – прошептала Мадлен, не оглядываясь.

Росс едва заметно кивнул. Он тоже краем глаза заметил движение – мелькнула огромная, очень быстро двигавшаяся тень, а когда Росс повернулся, ее уже не было. Их преследователь терял осторожность – или же становился смелее.

– Я тоже заметил противника, уже несколько раз, – сказал Прадал. Взбираясь на зиккурат, он остановился и сверился с положением тройных солнц на небе. Скоро должны были наступить сумерки, одно солнце уже клонилось к горизонту, похожее на янтарное кольцо, второе образовало гелиодоническую дугу над первым, окрашивая небо из темно-синего в черный цвет. Военная подготовка подсказывала Прадалу, что сумерки – самое подходящее время для атаки, когда с убыванием света разум все больше настраивается на отдых.

– Не смотрите вниз, но, кажется, оно крадется у основания зиккурата, – сказала Мадлен, быстро преодолев последние несколько ступеней до гробницы на вершине гопурама.

Если сказанное Мадлен было правдой, это означало, что противник больше не прячется; теперь он преследует их открыто. Это значило, что ему нет необходимости прятаться, возможно, он даже намеренно хочет внушить им страх, то показываясь, то исчезая. Росс скрипнул зубами, сопротивляясь желанию посмотреть вниз.

– Прадал, следить за северным направлением, Мадлен – за южным. Я слежу за восточным. Солнца садятся на западе, так что держимся к ним спиной, – приказал Росс.

Вершина гопурама представляла собой плоский квадрат со стороной около двадцати метров. Инквизитор и его спутники сели спиной к спине, держа оружие наготове. С этой позиции открывался прекрасный вид на Ангкору; заходящие солнца разогнали зияющие тени. Лучи солнечного света на камнях потемнели, став тускло-багровыми.

Враг не стал ждать, пока наступит темнота.

Росс услышал шаги, приглушенные, и явно угрожающие. Скрип каменной крошки и песка под тяжелыми подошвами.

– Он идет, северное направление, – сказал Прадал, переключая лазган на максимальную мощность выстрела.

Росс повернулся туда, откуда должен был появиться противник. Он почувствовал знакомый прилив адреналина.

Нарочито медленные шаги звучали как боевые барабаны. Росс вспомнил, что каннибалы Тонга использовали боевые барабаны, чтобы нанести психологический удар врагу. Глубокий, почти ритуальный ритм, который должен был «вселить страх в животы врагов». Росс подумал, что эти медленные шаги нацелены на то же самое – сейчас он определенно чувствовал страх.

– Святой Трон, я ненавижу это. Как я это ненавижу, – прошипела Мадлен сквозь зубы.

Шаги прекратились.

Прадал снял с пояса осколочную гранату, готовясь выдернуть чеку и метнуть ее.

На край зиккурата вылез Вандус Барк. Он выглядел ужасно. Его бронекостюм почернел от пепла, а лицо было покрыто синяками и ссадинами. В бронированных перчатках он держал вокс-локатор, показания которого привели его сюда.

– Росс! Скотина! Когда я перехватил вокс-сигнал, я понял, что это ты! – инквизитор дрожал, трясся.

Росс поднялся на ноги и положил руку на тяжелый наплечник Барка.

– Посмотри на себя, Вандус. Успокойся, ты выглядишь просто ужасно.

Барк стряхнул руку Росса и покачал головой.

– Не сейчас, не сейчас. За вами охотятся.

– Охотятся? Кто? – спросил капитан Прадал, все еще целясь из лазгана в северном направлении.

– Я сказал не сейчас! – раздраженно огрызнулся Барк.

Его дыхание было тяжелым и неровным; вся левая сторона его лица дергалась в нервном тике. Росс понял, что это латентная стадия шока. Что-то испугало имперского инквизитора, испугало настолько, что даже его мощные ментальные способности и тренировки не помогли преодолеть ужас. Страх в животе, как сказали бы каннибалы Тонга.

– Барк, ты должен объяснить, что происходит. Информированность перед операцией – главный принцип Инквизиции. Успокойся, дружище, дыши глубже, – сказал Росс.

– Росс, я в здравом уме, – процедил Барк сквозь сжатые зубы. – Тут недалеко меня ждет машина. Мы должны выбраться отсюда, ты не понимаешь… Мы должны идти – если машина еще там…

Россу этого совсем не хотелось. Мысль о путешествии ночью по городу мертвых выглядела отнюдь не привлекательно. Он взглянул на горизонт. Солнца уже превратились в подернутые дымкой полумесяцы, их последние лучи окрашивали город в темно-багровые тона.

Но вдруг он увидел его снова. Силуэт гиганта мелькнул над крышами, освещенный лучами заката, словно в театре теней. Он был там, а спустя долю секунды его там уже не было.

На этот раз они все его видели. Мадлен сдавленно выдохнула.

Росс передумал.

– Ладно, Вандус, веди нас к твоей машине.

«И быстрее, пока не настала ночь», подумал он.

Машина Барка, к счастью, оказалась на месте, спрятанная в тени гробницы-лотоса.

Это был «Кентавр», легкий бронированный тягач. Его широкий, угловатый корпус был покрашен в желтовато-коричневый кантиканский камуфляж. На лобовой броне красовалась большая эмблема частей тыла и снабжения Кантиканской Колониальной Гвардии – конь, вставший на дыбы, сабля и шестеренка.

Забравшись в открытый кузов «Кентавра», бойцы оперативной группы устроились среди аккуратно уложенных ящиков с боеприпасами и частей разобранного 75-мм миномета.

Барк втиснулся на место водителя, согнувшись, чтобы можно было глядеть в узкую смотровую щель.

– Ты в состоянии вести? – спросил Росс.

– Ох, пожалуйста…

Барк включил зажигание. Наконец с металлическим лязгом и ревом мотор завелся, и «Кентавр» двинулся вперед, понемногу набирая скорость.

Недостаточно быстро.

Их преследователь вырвался из теней. Он был огромен. От бронированных колонн ног, до вздымающейся громады торса, он источал свирепую мощь. Его броня была темно-красная, настолько, что казалась почти черной. В покрытых броней руках он держал двуручный цепной меч, с ревом изрыгавший дым из выхлопной трубы у рукояти.

Капитан Прадал закричал. В первый раз Росс слышал, чтобы обученный солдат вопил в таком паническом ужасе, почти жалобно. Это был ужасный звук, и Росс не хотел бы снова испытать этот органический страх. Он оглянулся, чтобы посмотреть, что увидел Прадал, и застыл.

Это был Астартес из Легионов Хаоса.

– Кровавый Горгон! – прокричал Барк, не оборачиваясь. Он гнал «Кентавр» вперед, выжимая из мотора все возможное.

Росс отреагировал первым. Перегнувшись через край кузова, он выстрелил из плазменного пистолета. Выстрел попал в наплечник силовой брони, но космодесантник-предатель бросился за ними еще быстрее. «Он двигается так быстро и легко, как чемпион по рукопашному бою, полностью контролируя свое тело», подумал Росс. Хотя этот монстр весил полтонны.

– Ради Императора, придите в себя! – закричал Росс на Мадлен и Прадала. Его крик, казалось, вывел их из паралича, вызванного ужасом. Капитан Прадал, с глазами, расширенными от страха, начал стрелять из лазгана очередями. Мадлен выстрелила из осколочного карабина, держа его двумя руками; первый выстрел прошел мимо, когда «Кентавр» подскочил на выбитом камне мостовой. Второй веером осколков ударил в броню на груди космодесантника. Это лишь на мгновение замедлило его бег.

Кровавый Горгон догонял их. С какой скоростью они ехали? Возможно, сорок километров в час? И все же он настигал их, топая бронированными ногами с сотрясающей землю силой, размахивая цепным мечом в руках. Как пиранагатор, он был полностью сосредоточен на своей добыче.

– Поворачивай! Не прекращай маневрировать! – крикнул Росс Барку.

«Кентавр» резко свернул с мостовой на огороженный стеной виадук. Из-за этого маневра уклонения космодесантник на секунду едва не пролетел мимо поворота.

Плазменный выстрел оставил рваную, обугленную пробоину в набедренной пластине силовой брони. От лазерных лучей вздувалась пузырями блестящая эмаль, покрывавшая керамит. Осколочные заряды «Потрошителя» разбивались о броню, как облачка дыма. Космодесантник Хаоса неустрашимо мчался за ними.

Барк выехал на широкий бульвар, богато украшенные надгробия выстроились по обеим сторонам улицы, как каменные скамьи в церкви. Было трудно вести машину в темноте, свет фар мелькал туда-сюда, освещая только узкую полосу земли перед ними. Росс не был уверен, знает ли Барк, куда едет.

Космодесантник Хаоса был уже настолько близко, что одной рукой в бронированной перчатке почти ухватился за борт «Кентавра». Настолько близко, что Росс видел лицевую пластину его шлема, удлиненную, с раздутыми ноздрями и решеткой в виде ревущей пасти.

В отчаянии Росс схватил из ящика один из минометных снарядов. Ударив взрывателем о пол кузова, он швырнул его через борт. Снаряд упал под бронированные сапоги космодесантника и взорвался.

Кровавый Горгон на секунду пошатнулся, зарычав сквозь решетку визора. Звук, усиленный динамиками, получился булькающим и неровным.

– Снаряды, используйте снаряды! – закричал Росс.

Им и не требовалось приказывать. Мадлен и Прадал уже начали с мужеством отчаяния бросать минометные снаряды в космодесантника. Взрывы гремели позади «Кентавра», откалывая каменные осколки с мостовой. Они бросали снаряды, ударяя взрывателями по кузову и целясь в ноги Кровавого Горгона.

Когда Вандус Барк вывел «Кентавр» на дорогу, ведущую к воротам Ангкоры, броня на ногах космодесантника почернела и обгорела. Из трещин в керамите с каждым шагом сочилась жидкость – или кровь, или машинное масло.

– Не подпускайте его ближе, впереди негде маневрировать! – крикнул Барк, не оборачиваясь. Росс повернулся, чтобы взглянуть и выругался. Дорога прямой лентой тянулась на два километра. Свернуть было некуда.

Кровавый Горгон догнал их. Мощным усилием сократив дистанцию, он одним могучим прыжком настиг их. Взмахнув двуручным цепным мечом, он снес задний борт кузова «Кентавра». Сразу же следующий удар срезал защитную дугу с визгом разрываемого зубьями металла и вспышкой оранжевых искр.

Росс откатился назад, отбиваясь ногами. Космодесантник Хаоса обрушил на него сокрушительный удар бронированного кулака. Росс сумел увернуться от керамитового кулака, оставившего вмятину в броне кабины.

Росс никогда не забудет того, что произошло потом. Случившемуся он будет обязан жизнью.

Капитан Прадал храбро встал перед космодесантником-предателем. Он стоял между Россом и чудовищным бронированным гигантом. Молодой офицер поднял болт-пистолет и дважды выстрелил в упор в шлем Кровавого Горгона. Решетка визора деформировалась от попаданий болтерных зарядов. Сила выстрелов была такой, что голова космодесантника откинулась назад.

Гигант, пошатнувшись, рванулся вперед. Мелькнула громадная рука в латной перчатке, схватив голову капитана бронированными пальцами. Прадал не вскрикнул, когда Кровавый Горгон сжал кулак с силой, сокрушающей железо. Доблестный капитан умер молча.

Кровь Прадала окатила Росса, словно красный туман.

Росс знал, что еще один удар сердца, возможно два, и последний шанс будет упущен. Инквизитор перестал думать – на это не было времени. Он бросился вперед и нанес самый важный удар в своей жизни, прямой правой. Его силовой кулак врезался в грудь Кровавого Горгона, туда, где силовые кабели брюшных сегментов соединялись с керамитом нижних нагрудных пластин брони.

Раздался треск, когда силовой кулак Росса проломил грудь гиганта. Кровавый Горгон взревел. Звук вырвался из динамиков, как взрывная волна. Росс сомневался, сможет ли он теперь когда-нибудь слышать правым ухом. Силовой кулак расколол каменно-твердый панцирь грудной клетки космодесантника, разорвав толстые, как канаты, связки мышц. Но этого было недостаточно, чтобы убить его.

Росс резко рванул силовой кулак вверх и вправо. Он разорвал второе сердце Кровавого Горгона и пронзил первое.

Наконец, содрогнувшись, словно гора от землетрясения, Кровавый Горгон умер. Он рухнул на землю, как лавина, из развороченного кузова «Кентавра».

Росс опустился на колени, сморгнув кровь с глаз. Она затекала ему в нос, в рот, оседала на зубах. Ни одна капля крови не была его собственной. Когда «Кентавр» поехал дальше по дороге, ведущей из Ангкоры, Росс прислонился к борту кузова, полностью лишившись сил.